Child of the Moon

      Эстер вскочила довольно рано. В груди был непонятный волнующий трепет, ведь сегодня ей исполнится ровно тринадцать годиков. Интересным было то, почему никто не приходит к ней с утра с поздравлениями. Ладно, ещё целый день впереди и, быть может, они еще очухаются.       — Эстер? — голос раздался в комнате так неожиданно, что девушка подпрыгнула на кровати. Может Рик? Обычно он игнорирует существование дверей в этом доме. Но какое же было ее удивление, когда на пороге комнаты Эстер увидела старшую сестру!       — Саммер? — ответный вопрос слетает с уст Тер, когда она откидывает одеяло и встаёт с кровати, в ожидании.       — С днём рождения… Я тут подумала и решила подарить кое-что. Знаю, отношения у нас не сахар, но я всё равно люблю тебя, Эсти, — она произносит душераздирающую тираду и протягивает Эстер коробочку в белой обёрточной бумаге с розовым бантом сверху.       Естественно, младшая Смит принимает подарок и впервые за долгое время улыбается со всей искренностью. Она не ожидала от сестрицы подарка. Как давно она сделала его?       — Ох, спасибо большое… — Эстер обнимает её, словно давнюю подругу, с которой не виделась сотню лет, после чего наблюдала, как она неспешно покидает комнату, аккуратно закрывая за собой дверь.

***

      Эстер медленно присаживается на кровать, включив настольную лампу, чтобы хоть малясь пролить свет на подаренный подарок. Неспеша развязывая бантик, она стаскивает атласную ленту, откидывая небрежно на пол. Осталось только обёртку порвать. Руки нещадно дрожали от предвкушения, пока она аккуратно отдирала скотч с мест, где крепилась приятная на ощупь бумага. Что же там?       Первым, что она увидела, была открытка. Возможно, сначала нужно было посмотреть подарок, но ей было интересно, что же внутри открытки.       Только она развернула ее, и обнаружила, что, походу, очень ошибалась в Саммер. Выдохнув пару раз, будто настраивая себя на принятия смысла текста, Эстер начала про себя неспешно читать: «Дорогая Эсти, я поздравляю тебя с тринадцатилетием! Знаю, что я не всегда была хорошей сестрой, а возможно и конченной сукой, но это не отменяет того факта, что я люблю тебя. Желаю тебе всегда иметь бабки и желательно побольше личного пространства».       Девушка даже усмехнулась. Сто процентов речь про Рика и его понятия «дверь». Забавно, но так мило. Впервые ей пишут настолько трогательные вещи. А что же внутри коробочки? Эстер неспеша открывает коробку, и по лицу расползлась улыбка. Красивая золотая цепочка с тонким плетением и подвеска в виде змейки с голубыми глазками. Да, очень символично, но всё равно приятно.       Сидеть без дела девушка всё равно не хотела, поэтому решила надеть цепочку с подвеской и лечь поспать ещё. Почему бы и нет? Если остальные хотели бы её поздравить, то уже это сделали бы. Девушка залезла на кровать и укуталась в одеяло, засыпая вновь.

***

      Эстер проснулась ближе к обеду. В этой семье принципам не изменяют.       «Блин, я не планировала проспать ТАК долго!» — мысленно она уже отчитывала себя. Хотя, Эстер сегодня может делать что угодно. Сегодня у младшей Смит был девиз дня: «Правила для лохов».       Поток мыслей прерывает звук распахнувшейся двери. Эстер аж дёрнулась и наебнулась с кровати, ударившись копчиком о пол.       — Блять, Морти… напугал, — Тер недовольно уставилась на брата, не понимая, на каком основании он к ней вломился без стука. У этой семьи вообще есть понятие «личное пространство»?       — Эсти! Там Рик обновил пакет каналов на нашем телеке… — Морти на секунду осёкся, но всё же проигнорировал слова сестры. — А, да, с днём рождения… — наконец-то из его уст вылетело поздравление, иначе Тер бы и вовсе обиделась. К слову, после Газорпазорпа она так и не поговорила с Морти обо всём произошедшем. Видимо, мальчуган забыл об этом так же быстро, как Рик заливает в себя алкоголь.       — А? Спасибо, наверное… — девушка резко почувствовала себя неловко, ведь с одной стороны, она была в обиде, и хотелось жёстко подъебнуть или вообще послать, но с другой, было слишком приятно слышать поздравления.       Морти неспеша протягивает ей подарок, который был херово упакован, но старания Эстер всё же оценила. Странно было только то, что Смит молчал и смотрел куда-то в стену.       Девушка принимает упакованную коробочку, даже как-то смущаясь не столь от подарка, как от продолжительного молчания. Надо было срочно разорвать эту неловкость.       — Эм… Морти, слушай, давай я гляну подарок и спущусь вниз? Ты говорил наш пизданутый дед обновил каналы, я приду глянуть, — Эстер наконец решается нарушить тишину. Уж слишком её начинало напрягать всё это.       — А, да, конечно, там как раз Яйцелюбы. Тебе зайдёт, — с этой фразой её братец вылетает из комнаты, даже дверь не закрыв. Ну что за ебанутая семейка?       Эстер вздыхает. Тяжело и медленно. Два подарка? Не густо. Где же родители? Ладно, надо расправится с подарком Морти, а затем спуститься и узнать, где, что и почему. Вдох — выдох. Тер начинает разворачивать убого упакованный подарок.       Первое, что она увидела — белый футляр, с красными узорами. Сомнений у младшей Смит не было. Сто процентов очки.       «Нахуя мне очки?» — в голову ударила только одна мысль. Зрение у неё идеальное. Может Морти решил подъебнуть Эстер на день рождение? А если и нет, то зачем ей они нужны?       Она открывает футляр с непонимающим выражением лица. Нет, она знала, что её брат тупой еблан, как выражался порой её дед, но чтоб настолько? Эстер как в воду глядела. Там лежали очки. С белой круглой оправой и красными стёклышками. Ладно, теперь она сомневалась, что они для зрения.       Она примеряет их. Аккуратно, словно боясь сломать их к чертям, но так же достаточно нетерпеливо. Интерес поджигал, как минимум. Первое, что она заметила, что очки были не для зрения. Тогда в чём задумка? Она поворачивает взгляд на стену и тут же застывает. Сканер?       — Ебать — копать! — она восклицает, видя как очки считывают стену, выдавая составляющие компоненты. Да это не просто удобная хрень, она ещё и донельзя полезная. Был вопрос: «Откуда он их взял?». Но, скорее всего там же, где и секс-робота. Эстер была уверена, что Санчез не упустил возможность доработать их. Приятно? Безумно.       Теперь младшей Смит даже стыдно стало за то, что она усомнилась в умственных способностях брата. Но это ладно, надо было всё же спуститься, как и было обещано. Эстер отложила очки в сторону, продолжая обращаться с ним, словно с хрупким хрусталём. Только после этого она пошла вниз, к остальным членам семейства.

***

      Первым делом, что увидела младшая Смит — Рика, Саммер и Морти, которые преспокойненько сидели и смотрели телевизор.       — Эм, как бы, что смотрите? — Тер лишь на мгновение замялась, только после чего заметила, как взгляд Рика и остальных с ТВ резко переключились на неё. Словно, как по заказу, укус в районе шеи, который не так давно оставил учёный, неприятно кольнул.       — Т-Тер, детка, я обновил каналы, теперь у нас есть программы со всех измерений и планет! — Санчез был явно воодушевлён итогом проделанной работы. И только потом, будто что-то вспомнив, он снова поворачивается к внучке: — Я, хоть и не вижу в этом никакого, нахуй, смысла, но с днём рождения, — поздравление Рика не было прям уж искренним, но это лучше, чем его отсутствие.       Эстер лишь благодарно кивнула. Теперь был вопрос: «А где родители?». Видимо, даже сегодня день не сулит спокойствием. Она заходит на кухню. И перед ней встала просто ебанутая картина. Джерри, который находился в каких-то непонятных VR-очках с такой блаженной улыбкой, что стало аж противно на секунду. Бет же была уже в состоянии алкогольной кондиции, но её пьяный взгляд всё же уловил свою младшую дочь в проёме двери.       — Тер, мы тут смотрим наши жизни в других реальностях, не хочешь глянуть? — она размахивала бутылкой, забыв к хуям про день рождение собственной дочери, а после добавила: — Хотя, ты бы вряд ли в них родилась, — нет, а вот тут уже возникли вопросы. Эстер и без того не хотела смотреть эту шнягу, но сейчас услышать ответ на внутренний вопрос она хотела.       — Не поняла, это ещё почему? — она выгибает бровь, мерзко морщась, когда мать, спотыкаясь на ровном месте, села на ледяной кухонный пол, кладя руку с бутылкой на свое колено.       — Потому что ты не должна была рождаться. Ты как аномалия в семье. Не похожа на меня или Джерри. И я порой жалею, что не сделала аборт, — она говорила так спокойно, что у Эстер пробежали мурашки по спине. Главное, не расплакаться.       — Не понял! Значит, Эстер для тебя ошибка?! — крик Джерри сработал, как спусковой крючок. В горле застрял мерзкий ком, который было невозможно проглотить.       Девушка медленно отступает назад. Новый срач родителей подарил ей только ватные ноги и шум в голове, неприятно обволакивающий трезвые мысли и желания. Даже цели в жизни и её смысл на мгновение прекратили существование в белобрысой голове. Эстер вышла в зал, почти спотыкаясь и до последнего сдерживая поток слёз, который в любую секунду мог выйти наружу.       — Эстер? — голос Саммер, который сделал попытку пробиться в сознание младшей Смит. Увы, это было бесполезно. Девушка ничего не слышала.       Странным было то, что она всегда плевала на отношения Бет и Джерри. Ей было срать на их мнение и действия, но её переменчивый характер был слишком непредсказуем. Когда существование Тер выдали за ошибку, она буквально поменялась на глазах. Тут даже Рик на секунду оторвался от экрана телевизора. Но увидел лишь поднимающуюся тень Эстер. Беззвучно, почти не дыша, словно она была зомби.       Саммер многозначительно посмотрела на Морти, всем своим видом умоляя того сделать хоть что-то. Ей полезно было бы поговорить с ним. Тем более после Газорпазорпа. Смит не мог не встать и не пойти следом за своей сестрицей.

***

      Эстер села на кровать. Пустота в сердце превратилась в густой чёрный комок, разъедающий девушку изнутри. Нет, она не была настолько сентиментальной, но почему-то эта фраза заставила её просто выпасть в осадок.       — Эсти… — голос Морти за дверью, который девушка даже не полностью смогла распознать. Естественно, Смит не увидел препятствий для того, чтобы зайти и закрыть за собой дверь.       Один вид мальчишки заставляет Эстер проглотить огромный болезненный ком в горле, который отозвался горячим и обжигающим потоком слёз, медленно стекающим по щекам, оставляя солёный мокрый след. Морти сел рядом. Неспеша и аккуратно коснулся её плеча, слегка дёргая на себя, заставляя Эстер упасть мордашкой в его плечо и расплакаться.       — Что они сказали тебе? — его серьёзный тон на секунду возвращает сознание Тер в реальность.       — Моё рождение — ошибка, Морти. Я аномальна… Знаешь, как плесень на хлебе. С одной стороны, спасти невозможно. Сколько не вырезай, она, как яд, распространяется по нему, поэтому остаётся только выкинуть… а с другой, слишком жалко, — поток слёз мочит футболку Морти, а руки задрожали, словно от лютого холода. — Скажи мне, что я сделала этой Вселенной? Почему именно я? — вопросы, на которые она не знала ответов. Они лишь застряли в голове, без желания уходить.       — Эсти, мне жаль, что мы все вели себя с тобой так, словно ты пустое место. Сама знаешь, какая у нас семья. Мы не выбираем где родиться. Так что не смей сравнивать себя с плесенью, пожалуйста… — впервые Морти показал ей сильные стороны своего ума. Она знала, что он пытается утешить её, однако единственное, что заставило её начинать успокаиваться — это то, что он был сейчас рядом. Морти не спешил уходить.       Впервые Эстер почувствовала себя виноватой. Она была груба с Морти всё время. Не ценила его присутствие, но именно это мгновение уже навсегда отпечатается в её памяти. Из всех в этой грёбанной семье он был тем, кто шёл за Эстер до конца. Был рядом, когда это нужно. И даже сейчас, когда он берёт её за руку и крепко сжимает ладонь, она знала, что он не уйдёт.       — Послушай, сестрёнка, ты запуталась. Мне жаль, что всё так. Жаль, что только сейчас мы стали откровенными друг с другом. Но не забывай, Эсти, я буду рядом, когда ты в пиздеце, — он понижает тон и впервые за всё время касается губами её горячего от бури эмоций лба, спускаясь мелкой дорожкой до щеки и подбородка, ловя капли слёз.       Эстер молчит. Поднимает голову, упираясь взглядом на Морти. В глазах был тот самый умоляющий крик. Она словно зверёк, загнанный в клетку и ищущий лишь малой помощи или поддержки. На мгновение, её мнение о нём сменилось. Но Морти не остановил поток утешающих слов.       — Я знаю, это рана глубоко сидит в тебе. Но мы пройдём это, обещаю, — его поток сознания заканчивается. И он решил, что докажет, как она была нужна ему, несмотря на её сучий характер. Их сближают приключения, хаос в семье, ебанутый дед.       Морти ласково берёт её за подбородок и приподнимает голову девушки, касаясь её губ своими в таком нежном и наивном поцелуе, что перехватывало дыхание. Он вложил в это действие всё пережитое. Боль, любовь, мольбы, почти несовместимые характеры и мечты. Все раны словно выворачивались наизнанку. Морти обнажил всю душу, заставив Эстер блаженно закрыть заплаканные глаза. Хоть бы это не прекращалось. Хоть бы всё было по-другому.       Но всё хорошее когда-то заканчивается. Вот и поцелуй был мягко разорван, оставив незабываемый след воспоминания. А ведь с Риком такого чувства не было никогда. Он был груб и никакой нежностью там никогда не пахло. Эстер знала, что они брат и сестра, но было уже так плевать…       — Спасибо… — единственное, что вырвалось из груди. Морти в ответ лишь улыбался, словно всё хорошо и благодарности не нужны.

***

      Наверное, день рождение был испорчен только наполовину, однако, весь оставшийся день Эстер провела в компании Морти. Наконец выполняя то, о чём оба пиздели родителям с утра, когда клевали носом в тарелки — смотрели ужастики.       — Спасибо за день рождения… — Тер вновь благодарила Морти за то, что тот был рядом с ней. Уже было похуй, поздравили её родители или нет. Теперь всё шло практически идеально.       Только под конец дня уставшая Тер обняла брата, вкладывая в объятия буквально всю благодарность и остатки души, которые всё ещё не были запятнаны горестью от слов Бет.       Морти скрылся за дверью, оставляя Эстер переваривать произошедшее. Но это не было сложной задачей. Сложно было лишь забыть это. Но нужно ли это? Девушка решила, что нет, поэтому легла на свою мягкую кровать и закрыла глаза, медленно, но счастливо погружаясь в царство Морфея.