Своими руками

Я всячески стараюсь поддерживать и укреплять давние дружбы — ведь у нас не могут появиться новые старые друзья. Ирвин Ялом, Вглядываясь в солнце Не имей дружбы с творящими злое, не имей дружбы с низкими людьми; пусть только добродетельные будут твоими друзьями. Будда Шакьямуни Настоящей дружбе одной жизни мало. Собачья жизнь 2 (фильм)

Наследник Пика Тысячи Трав торопливо поднимался на пик Аньдин, подсвечивая путь гроздью ночных жемчужин, чтобы не тратить ци на обострение зрения. Эти бедовые близнецы с Байчжаня очень невовремя напоролись на демоническую лису, заставив его не только немного опоздать к назначенному времени, но и изрядно потратиться на попытку восстановления их опустошённых резервов до чего-то большего, чем капли росы в пересохшем колодце. Почти совершенно бесполезную попытку, гррр! — направленный в их духовные вены поток частично тратился на исцеление повреждений плоти, а всё остальное за считанные фэни нечувствительно уходило «в никуда», как корова (или же лисица?) языком слизнула! И ни оборвать этот отток, ни даже нащупать его Му Цинфану никак не удавалось. А наставник, бегло осмотрев мальчишек, заключил, что прямо сейчас опасности для их жизней нет, так что «у молодого Му есть время на то, чтобы поискать решение самостоятельно». И удалился, напоследок потрепав его по плечу и оставив в состоянии беспомощной фрустрации. Умом молодой целитель понимал, что наставник воспользовался возможностью дать ему ценный опыт, пока попался нетривиальный и не слишком рискованный случай, но упрямое сердце вопияло в Небеса. Впрочем, как ни раздражён он был, упускать возможность познакомиться с таким дивным созданием, как благожелательно настроенный священный демон, Му Цинфан не собирался. На стук в дверь Шан-шиди ответил довольно быстро, поприветствовав целителя с улыбкой и немного неловко поправив домашнюю рубаху — видимо, только что наброшенную. Цинфан отметил про себя, что юноша не только не посчитал нужным одеваться в полный комплект униформы при женихе — что говорило об их доверительных отношениях — но и его визит не счёл поводом для формальных одежд. И это тоже было… интересно. Целители-то после обучения и практики были привычны к общению с полураздетыми, а то и укрытыми только простынёй пациентами, так что всё стеснение перед обнажённой натурой успевали растерять. А вот их подопечные частенько смущались за двоих… так что Му Цинфан с полным на то основанием счёл это знаком доверия в свой адрес — и порадовался, что шиди в его присутствии настолько комфортно. Пригласив его на удобный диванчик, Шан-шиди поспешно скрылся в спальне — но уже через пару вздохов вернулся, оставив дверь открытой. Под заинтересованным взглядом Цинфана в дверном проёме появился высокий и мощный на зависть многим ученикам даже с Байчжаня и Ваньцзяня, но при этом гармонично сложенный и обладающий тонкими чертами лица молодой чело… эм, демон. Пронзительно синие глаза были подчёркнуты подобранными в тон одеждами — всего один слой шёлка, притом обнажающий бледную кожу и рельефные мышцы груди и живота почти до пояса. Как по-демонически. Прямой пронизывающий взгляд и серьёзное выражение лица вызывали лёгкие мурашки по коже, а плавность движений выдавала воина, идущего по пути физического совершенствования. Холодную ци сдерживала уже знакомая целителю налобная лента, но даже без этого Мобэй-ван выглядел опасным. Зато теперь стало кристально ясно, почему Вэй-шисюн так сокрушался о демоническом наследии Бай Цзы, не позволившем и его в орден пригласить вместе с юными саженцами. Цепко оглядев гостя и ощутимо смягчив пристальный взгляд, Мобэй-ван слегка склонил голову в вежливом приветствии: — Этот Мо рад возобновлению знакомства с целителем Му. Хм, толстый намёк на то, что демон многое знает о нём? Или всё же приглашение разделить их секреты? — Этот Му приветствует достопочтенного принца, — отозвался Цинфан, тоже уважительно наклонив голову. Демон чуть приподнял уголки губ и шагнул ближе, присев на другой конец диванчика: — Мгм. Нашу встречу сложно назвать официальной, так что этого устроит обращение по имени. — Которому из них, Мо Бай или же Бай Цзы? — приподняв брови и сдерживая собственную улыбку, уточнил целитель. И с намёком упёрся взглядом в маскирующую ленту. Мо Бай хмыкнул и стянул её со лба, выпустив в комнату ленивую волну прохладной ци. — В этом времени большинство ваших заклинателей нервно относятся к демонической ци, — пояснил он, — и да, дайфу может использовать любое из моих имён. — Этот благодарит Мо-гунцзы, — кивнул Цинфан ещё раз, прислушиваясь к духовной энергии собеседника. Густое облако, словно состоящее из кристалликов синеватого инея, окутывало демона и расползалось по комнате, но гораздо менее хаотично, чем ожидал наследник пика Цяньцао. Специфическая тяжесть и насыщенный оттенок демонической природы ощущались, но в целом духовные силы ледяного демона были куда спокойнее — и куда более контролируемые — чем у всех его сородичей, с которыми целитель сталкивался ранее. Обычно демоны буквально вспыхивали собственной энергией, выбрасывая её в пространство беспорядочными протуберанцами или бурной, как штормящее море, аурой. Даже у зверей с Линъю после их приручения ци оставалась куда менее упорядоченной. Му Цинфан невольно прикусил губу. Интересно, это личный талант, клановые особенности, наследие священного демона, или же и вовсе приобретённый в неслучившемся будущем навык? И в какой момент их знакомство будет считаться достаточно близким, чтобы такой вопрос уже не выглядел неуместным любопытством? Пока целитель оценивал предъявленную ему полуразвернутую ауру и боролся с собственной любознательностью, Шан-шиди успел деловито зарыться во что-то в углу комнаты. И совершенно естественно окликнул жениха, не отвлекаясь от своего занятия: — Бай-эр, помоги перенести стол. Демон согласно хмыкнул и действительно поднялся, с лёгкостью подхватив один край низкого столика с едой и чайным набором и безропотно помогая переставить его ближе к дивану. И так же спокойно сел обратно, тоже совершенно невозмутимо подгребая Шан Хуа к себе под бок. Му Цинфан даже не мог сказать, в связи с чем такое домашнее поведение казалось более неожиданным — потому что это был демон вообще или же потому что это был знатный демон, — а Мобэй-ван, похоже, не испытывал и капли неловкости, помогая своему жениху. Шан-шиди на правах хозяина дома подвинул к себе чайник, деловито уточнив: — У Му-шисюна есть пожелания по выбору чайного сбора? — Что-нибудь бодрящее и покрепче заваренное, — вздохнул целитель. — Увы, но по возвращении на Цяньцао этому предстоит вернуться к работе. — Значит, что-то всë-таки случилось, — сочувственно покивал ученик Аньдина, выуживая из цянькуня горшочек с серебристо отсвечивающими сухими листьями и добавляя щепоть в чайник. — Серебряножильчатый чай подойдёт? В чашки самого Шан-шиди и его жениха отправился бледно заваренный кипяток, походя остуженный и сдобренный горстью мелких льдинок Мо Баем. А вот Цинфану после небольшого ожидания досталась полная большая чашка крепкого и ароматного настоя, пододвинутая поближе плошка с мёдом и — поставленная перед ним демоном!! — мисочка риса конджи с добавленными кусочками именно тех блюд, которые целитель и сам выбрал бы из всего стоящего на столе. Видимо, его удивление отразилось на лице, потому что Мо Бай тут же напомнил ему: — Этот неоднократно делил трапезу с мастером Му. — Достаточно часто, чтобы запомнить предпочтения? Мда, непросто привыкнуть, что Мо-гунзцы так много знает об этом Му. — Обратное тоже верно. Необходимость объяснять и рассказывать всё заново старым знакомым… — демон вздохнул. — Да уж, — согласно кивнул Шан-шиди, нагребая закуски в собственную миску с рисом, — повезло ещё, что мы все трое вспомнили прошлую инкарнацию и ту пророческую книгу, так что многое понимаем без объяснений. А то Бай-эру долгие разговоры — одно мучение. — Мгм. Ну, уроки не прошли даром, — демон удовлетворённо прищурился, подтаскивая к себе поближе мясную нарезку. — О? — оживился шиди. — Ты специально учился риторике? В том другом времени? — Не совсем риторике, — Мо Бай на мгновение прикрыл глаза, будто подбирая правильное слово. — И не только ей. Ваши традиции и политика, контроль ци, много чего, — демон пожал плечами и закинул в рот полоску мяса. — Серьёзный подход, — поражённо пробормотал Цинфан, затем встрепенулся, поймав мысль, — а почему контроль ци? У Мо-гунцзы были с этим проблемы? — Чтобы случайно не навредить А-Хуа, — пояснил Мо Бай. — Да и многие техники требуют высокого контроля, так что упражнения от Мастера Му я и сейчас практикую. Мо Бай вытянул руку и демонстративно закрутил вокруг предплечья тоненький вихрь из снежинок, в который тут же вплелась дымная струйка тени. Кольцо разомкнулось в спираль, гладко прокрутилось до локтя и обратно, в конце юркнув обратно в духовную вену у запястья. Целитель с интересом оглядел духовную технику, им же самим, оказывается, и предложенную. Это упражнение действительно напоминало сильно упрощённые тренировки для начинающих алхимиков и целителей. Так вот почему потоки ци у ледяного демона так выглажены! Одобрительно кивнув, Цинфан всё же вернул внимание к ужину — хозяйственный Шан-шиди в полном соответствии с духом Аньдина расстарался и выставил на стол действительно неплохо приготовленные кушанья. Особенно по сравнению с кухней Цяньцао, состоящей в основном из диетических блюд для пациентов, энергетически насыщенных, но как правило довольно пресных. Рядом с необычной парочкой было неожиданно уютно. Время от времени они мирно обменивались бытовыми репликами, подкладывали друг другу и ему кусочки из общих блюд. В общем, если не считать оттенка ци и лёгких внешних отличий Мо Бая от человека — аккуратных когтей, формы ушей, удлинённых клыков — проявившихся вместе с огоньком метки хуадянь на лбу, с женихов можно было писать иллюстрацию для поучительного трактата о семейных ценностях для партнёров по совершенствованию. Цинфан высоко оценил этот ход. Предложение разделить трапезу и приглядеться друг к другу в неформальной обстановке показывало их уверенность и доверие к нему — и что говорить, факт того, что шиди Шан и его братья осмелились рассказать ему, и только ему, о настоящей личности Бай Цзы, тоже приятно грел. Хотя не стоило упускать из внимания и то, что с этими общими секретами они теперь совсем уже точно оказались в одной лодке. Даже если Шан-шиди ни о чём таком в тот момент не думал, захваченный волнением за жениха, Юэ-шиди подобные нюансы наверняка учёл, как и положено хорошему ученику Цюндин. Покончив с едой и чувствуя, как приятная сытость постепенно переплавляется в прибывающий резерв, Му Цинфан вновь начал заинтересованно посматривать в сторону демона. Тот с понимающим взглядом и без всяких церемоний поддёрнул повыше рукав и протянул ему запястье. Первая попытка прощупать меридианы закончилась пшиком — тонкая духовная нить просто впиталась, не успев дотянуться даже до плеча. Ожидаемо — возможности демонических созданий в усвоении внешней ци многократно превосходили человеческие. Целитель пустил новый щуп, поувесистей, отметив про себя отсутствие попыток сопротивления или перехвата контроля, на которые были способны и люди при недоверии к целителю или негативных эмоциях вообще. На этот раз пронзительно синий поток с лёгкостью подхватил его струйку ци и бережно увлёк по направлению к центральной магистрали. Цинфан бросил взгляд на спокойное лицо принца Севера — Мо Бай очевидно вслушивался в своё совершенствование, сознательно позволяя ему ощупывать свои духовные вены изнутри. Вот щуп прошёл мощный узел верхнего даньтяня, хорошо развитый и сейчас несколько взбудораженный. Спустился вниз, по спирали покружив вокруг ядра в среднем даньтяне — устойчивого, налитого щипучим морозом основной стихии и с кольцом дымных разводов вторичной. Ещё ниже плотское средоточие порадовало целителя янтарными сполохами, бережно завёрнутыми в ци демона, но всё же постепенно рассасывающимися. Ах да, Шан-шиди упоминал о своих намерениях, которые, похоже, успешно осуществил. Пройдя все основные узлы, Му Цинфан привычно разделил сенсорный щуп на пряди, прыснувшие во все стороны, просвечивая систему духовных вен. Разветвления и слияния располагались немного непривычно, но в целом отличия от человеческих практиков праведного пути оказались на удивление небольшими. Даже меньше, чем у пары бродячих заклинателей, практикующих демонические техники, которых ему как-то довелось осматривать. Раскинувшаяся по телу сеть нитей послушно высветила и телесное состояние — признаки недавно вычищенного воздействия нескольких алхимических составов, знакомых ему по Шан-шиди, и следы от почти затянувшихся поверхностных ранений. Последние очевидно были результатом поединка, и Цинфана порадовало их расположение — противник Мо Бая явно не пытался метить в жизненно важные места. Самую глубокую и неприятно рваную рану на предплечье, от которой уже сейчас оставался только широкий, но наполовину сгладившийся рубец, целитель решил осмотреть детальнее. Отпустил сканирующую сеть и жестом попросил демона закатать рукав, оглядел и прощупал окрестности зарубцевавшейся раны — мануально и лёгкими вспышками ци. Отметил про себя, что скорость регенерации Мо Бая даже по меркам демонов довольно высока, и что ткани срастаются в правильном положении, не требуя коррекции. Видимо, именно подобная живучесть привела к тому, что в Демоническом Царстве целительство как таковое было практически не развито — в обществе, поголовно состоящем из практикующих тот или иной путь совершенствования, почти любые телесные проблемы, не приводящие к смерти, исцелялись сами, стоило убрать причину и предоставить телу достаточное количество энергии, будь то ци или «строительный материал» для восстанавливающейся плоти. Му Цинфан задумчиво потёр подбородок и откинулся на диване, окинув взглядом заинтересованно наблюдавшего за осмотром Шан-шиди и приподнявшего бровь Мо Бая, прежде чем начать задавать вопросы.

(・ω・)

Целитель выглядел усталым, несколько более… юным и открытым, чем Мобэй привык видеть мастера Му в будущем — на самом деле, в обоих испытанных им на себе будущих — но всё также озабочен больше состоянием здоровья окружающих, чем любыми общественными условностями. Мо Бай всецело одобрял его серьёзный и строгий подход к пациентам и был рад возобновить с ним знакомство. Предельно аккуратно и щепетильно проведённая диагностика — все эти точные движения длинных пальцев и удерживаемые под стальным контролем, бодро пробегающиеся по всем его меридианам нити духовной энергии — напомнила демону о том, как именно Му Цинфан впервые заслужил его уважение. Пробравшийся под видом торговца редкими безделушками в один из внутренних павильонов Подземного Дворца смертник — кажется, потом выяснилось, что это был монах из Чжаохуа — расплескался по окрестностям огненным дождём вместе с припрятанным за пазухой артефактом умножения пламени и большим кувшином горючего и ядовитого змеиного масла, успев напоследок выплюнуть оскорбление в лицо Владыки Ло. Небесного демона жарким пламенем или удушливым дымом было не пронять, Мобэй-цзюнь успел заслониться от взрыва ледяной стеной, но рассматривающим сувениры жёнам Цзюньшана повезло куда меньше. Переглянувшись, священные демоны закинули на плечи ближайшие женские тела и вывалились в не пострадавший сад за границей павильона через портал Мобэя. Цзюньшан ненадолго задержался там, рыча на слуг, чтобы они привели мастера-целителя, сам же Мобэй снова нырнул в наполненный криками и кашлем дымный чад. К тому времени, как они двое и присоединившаяся к ним чуть позже Ша Хуалин, замотавшая лицо от дыма одной из своих вуалей, перетаскали из павильона всех собравшихся там женщин — погибших и живых, выкашливающих кровь и желчь или зажимающих раны от осколков взорвавшегося кувшина, мастер Му уже успел разбить в саду что-то вроде госпиталя, командуя равно слугами дворца из мелких демонов и несколькими учениками, которых ему удалось спасти при падении Цанцюна. Он сухо распоряжался, пресекая все потенциальные возражения, буквально закручивая вокруг себя вихрь из подчинённых, снующих с тазами воды и тряпками, кувшинами и пиалами очищающих тоников, охапками бинтов и стопками простыней. Каждая новая пострадавшая попадала в его руки, получая первую помощь одинаково быстро и эффективно, невзирая на происхождение и силу совершенствования, после чего передавалась на попечение ближайшего помощника с парой коротких фраз о методах дальнейшего лечения и ухода. В стороне были уложены и уважительно накрыты траурными белыми простынями три тела — погибшие до оказания помощи. Последней мастер Му осмотрел сильно надышавшуюся дымом деву Лю, упорно не желавшую покидать павильон, пока там был кто-то ещё, и в результате приведённую к нему Ша Хуалин только в самом конце. Передав её на попечение бледному до прозелени пареньку в запачканной сажей оливковой робе, целитель цапнул за руку и саму деву Ша. Воздушница попыталась отмахнуться, уверяя, что отогнала от себя большую часть дыма и вообще, имеет иммунитет к большинству ядов. Это даже было похоже на правду — Хуалин имела с ними дело на протяжении всей жизни. Однако мастер проигнорировал все её возмущённые вопли и ловко усадил на скамейку, охватив запястье длинными узловатыми пальцами. Затем скормил пару пилюль и, поколебавшись, толкнул её в руки Цзюньшану, сухо перечислив рекомендации отдохнуть и пить больше жидкостей, признавая, что никто кроме небесного демона не сможет проследить, чтобы эти рекомендации были выполнены. Дождавшись усталого кивка от Лорда Ло и проследив, что тот действительно повёл одну из своих старших жён в сторону, где в беседке и на расстеленных под деревьями покрывалах сидели легко отделавшиеся девушки, Му Цинфан повернулся к Мобэй-цзюню, безразлично наблюдавшему за устроенным взбалмошной демоницей спектаклем и покашливающему в кулак. И теми же точными движениями, словно не допуская и мысли о сопротивлении пациента, ухватил за руку и его. — Мастер что-то напутал? Этот Король не является одной из жён Владыки Ло, — надменно, но с некоторым недоумением задал вопрос ледяной демон. — Это не отменяет факта, что достопочтенный Мобэй-цзюнь вдохнул немало отравленного дыма и, скорее всего, стоит на ногах только благодаря присущей священным демонам выносливости, — без особых церемоний заверил его целитель, не позволяя отнять руку и решительно запуская в меридианы струйку своей голубовато-зелёной ци… К тому моменту, когда Му Цинфан удовлетворённо отвернулся и направился с обходом в сторону навеса с тяжелоранеными, ледяной демон тоже был накормлен парой алхимических средств, от одного из которых ему пришлось выкашлять под корни ближайшего дерева пару чашек буроватой крови, напоен чистой водой и отправлен составить компанию деве Ша, уже успевшей затеять свару с одной из наложниц-суккуб. Конечно, пока целитель не обладал всей полнотой познаний Пикового Лорда, да и об особенностях лечения демонов имел только весьма приблизительное представление. Но Мо Бай не сомневался, что пока-ещё-ученик-Цяньцао не упустит возможности расширить свой кругозор и научиться чему-то новому, а заодно и позаботиться о здоровье неосмотрительно попавшего в его загребущие руки демона. И действительно, после окончания осмотра глаза поднявшего на них взгляд Му Цинфана блестели энтузиазмом и живым интересом, невзирая ни на какую усталость. — У Му-дайфу есть вопросы? — слегка приподнял он бровь. — Действительно, — кивнул ему целитель и перевёл цепкий взгляд на Цинхуа, — Шан-шиди днём упоминал, что собирается принять дополнительные меры для гарантии полного выведения возможных остатков яда. Этот Му успел заметить определённые следы, хоть и быстро, ммм… размывающиеся, и хотел бы уточнить, использовал ли шиди какие-то определённые техники, сфокусированные на духовной составляющей метода? Цинхуа смущённо поёрзал у него под боком, но ответил быстро и без колебаний: — Аха, этот Шан подумал, что Техника Обратного Водопада подойдёт как очищающая от алхимических воздействий. Всё-таки, помимо яда Бай-эр ещё и специфических «благовоний» надышался, — Цинхуа сделал пальцами в воздухе свой смешной жест, кажется, подчёркивающий иносказательность. Ну да, сыворотку правды и развязывающий язык состав благовониями можно было назвать только технически. — А потом ещё использовал Технику Весенней Капели, ну, чтобы точно удостовериться, что ци течёт чисто и не исчезает, куда не следует — ни в ядре, ни в месте ранения, — щёки А-Хуа припорошило румянцем, но жених отважно закончил отчёт. Целитель что-то помычал, видимо, припоминая детали названных техник, и в итоге одобрительно кивнул: — Хороший выбор. Кажется, шиди успел ознакомиться с каким-то из руководств по парному совершенствованию? — Да, я подумал, что рано или поздно Бай-эр, или я сам, или ещё кто-то рядом может попасть в неприятности, исцеляемые подобным образом, и лучше подготовиться заранее. И вчера у меня было время освежить в памяти те приёмы, которые могли пригодиться именно в этой ситуации, — Цинхуа неловко пожал плечами и потупился, пропустив весьма благосклонный взгляд со стороны целителя. Зато Мо Бай успел отметить для себя, что Му Цинфан уже сейчас ценил в окружающих ответственный подход к здоровью выше многих других добродетелей. Потом целитель прищурился уже в его сторону: — Что касается Мо-гунцзы, то его телесное состояние и совершенствование вполне устойчивы, и принимать дополнительные меры сейчас нет необходимости. А вот насчёт строения системы совершенствования у этого Му есть вопросы. Если Мо-гунцзы не возражает против моего любопытства, конечно. Мо Бай хмыкнул, кивком подтверждая готовность поделиться знаниями. — В первую очередь меня удивило сходство с человеческими путями совершенствования. По крайней мере, видимое. У приручëнных зверей с Линъю, которых нам приходится иногда лечить, и у тех разумных демонов и диких зверей, чьи, ммм… тела мне доводилось препарировать, формирование ядра и вообще наибольшая концентрация ци наблюдалась в нижнем даньтяне, а тут… — Цинфан озадаченно дёрнул плечом. — А, — кивнул ещё раз демон, — мы гораздо более… разнообразны, чем люди. И по происхождению, и по путям совершенствования. Клан Мо, как и все священные демоны, несёт в себе кровь небесного клана, отсюда и сходство. — О, Бай-эр, ты хочешь сказать, что та легенда о прародителе небесных демонов?.. — Цинхуа широко распахнул глаза. — Мгм. Я как-нибудь принесу тебе старые хроники, там расписано более детально. На вопросительный взгляд Му Цинфана А-Хуа, возбуждённо жестикулируя, начал рассказывать про почти забытую среди людей легенду о небожителе — то есть вознёсшемся людском заклинателе — полюбившем огненного демона, спасшем его жизнь и свергнутом за это с небес. И о его потомках, которые все несли в себе и каплю божественной силы, и устойчивые черты сходства с людьми. Кто-то из них сходился с другими кровными линиями достаточно часто, чтобы сменить стихию и сформировать несколько кланов священных демонов. А те, кто озадачился сохранением наследия божественного предка, зачастую для этого выбирая в супруги собственных кровных родичей во втором-третьем колене, сохранили название небесных. Му Цинфан по ходу рассказа успел достать чистый свиток, чернильный прибор и начал торопливо шуршать кисточкой, конспектируя рассказ Цинхуа. Когда он закончил, демон продолжил: — Но это касается больше строения системы духовных вен. А так пути совершенствования, использующие накопление ци в любом из трёх даньтяней, имеются в виде записей или устно передаваемой традиции у большинства демонических кланов. Кроме разве что совсем специализированных, вроде суккуб или бестелесных демонов. — Это как? — озадачился целитель. — Нет, с суккубами мне вроде понятно. У них всё настроено на использование ци и цзина партнёров по совершенствованию, поэтому, скорее всего, для них возможно формирование ядра только в нижнем даньтяне, так? — Мгм. Звериные кланы тоже предпочитают не терять связь с инстинктами и часто, хоть и не всегда, следуют примеру первопредков, поднявшихся в своём совершенствовании до разумных существ и обретения формы, близкой к человеческой. А вот те, кто происходит от неупокоенных духов, используют как якорь для существования свои и чужие высшие эмоции. Таковы, например, демоны снов. — А как обстоит дело у клана Мо? — спросил Му Цинфан, зафиксировав кратко и эти детали. — С нашей основной стихией средний даньтянь — лучший выбор, два других используются только если по какой-то причине нет другого выбора. — А почему так жёстко? — Лёд несёт с собой холод. Если для разума холод не помеха, то чувства — хоть эмоции, хоть плотские страсти — подавляются, замораживаются полностью. — Эмм, тогда какие могут быть причины так калечить себя? Мо Бай пожал плечами: — Обычно повреждения или аномалии духовной системы, но могут быть и политические мотивы. Цинхуа ахнул, глядя на своего жениха: — Твой отец?.. — Да, Мо Лэндань даже имя получил из-за очень сильной склонности собирать ледяную ци в верхнем даньтяне с самого рождения. Обычно такие дети у нас учатся хотя бы понимать чувства и изображать собственные при общении с окружающими, но он был с детства нелюдим, вот и вырос таким. — И ты после пережитого тогда тоже… — Мгм, — невесело усмехнулся Мобэй-ван, — после твоей смерти и уничтожения Пустошей мне не для чего было испытывать чувства. Они только причиняли лишнюю боль. — Но сейчас?.. — целитель выглядел встревоженным и снова потянулся к его запястью, спешно протягивая духовную нить до верхнего даньтяня и внимательно ощупывая его. Демон прикрыл своей ладонью цепко обхватившие его руку пальцы и постарался успокоить Му Цинфана. — Сейчас я использую такое только по необходимости, когда мне нужен холодный разум. Он демонстративно закрутил клубок ледяной ци внутри сформированной целителем сенсорной паутинки, стараясь не повредить её, и позволил чувствам отхлынуть. Цинфан настороженно оглядел его лицо, ненадолго ставшее бесстрастным, потом немного расслабился и задумался, когда демон выплеснул холод из даньтяня в меридианы, криво усмехнувшись и приподняв бровь. — …Мне кажется, что злоупотреблять этим всё равно не стоит, — тихо предупредил целитель, развеивая диагностическую технику. — Мгм, я знаю. Мастер Му предупреждал, что так можно даже сердечного демона завести и не заметить, пока технику не отпустишь. Я… стараюсь переживать и, мм, проговаривать чувства, когда это безопасно. Цинхуа прижался к нему, грея бок, и подтвердил: — Пережитое оставило на Бай-эре свой след, и немалый, но мы помогаем ему справляться. Поискав что-то известное только ему на лице демона, Му Цинфан кивнул, сжал его запястье сильнее на мгновение и убрал руку: — Если Мо Баю потребуется что-то обсудить или просто поговорить, он может обратиться и к этому Му. — Конечно. Этот благодарит дайфу, — он серьёзно наклонил голову. Такое предложение от вечно занятого целителя дорого стоило. Немного помолчав и позволив целителю собраться с мыслями и черкнуть несколько строк в своём свитке, демон продолжил объяснение: — Пример формирования ядра в нижнем даньтяне у нас в клане сейчас тоже есть, это старейшина Мо Чжунци. Его родителей принудили учить ребёнка этому методу, чтобы исключить его из претендентов на Северный трон и оттеснить всю семью от власти. — Погоди-погоди, — оживился Цинхуа, — это из-за этого его в том времени Владыка поставил распорядителем своего гарема? А потом только смеялся, когда какой-нибудь интриган пытался обвинить старейшину в шашнях с одной из жён или наложниц? — Мхм, — подтвердил Мо Бай с лёгкой усмешкой. — Я даже не знаю, был ли Чжунци-лаоши изначально мужчиной или женщиной. Купальни он посещает без стеснения с кем угодно, и заметно, что у него те части тела, которые отличают мужчин и женщин, отсутствуют полностью. — Эмн, что, совсем? — удивился целитель. — Наша плоть более пластична и послушна ци и разуму, чем у людей, — напомнил Мо Бай, показательно втягивая когти на руке и снова выпуская их. — Потому отсутствие необходимости в этих частях тела привело к их исчезновению. — Странно. Круто, но странно, — пробормотал Цинхуа. Му Цинфан согласно кивнул, не забывая внести новую информацию о демонах в свои заметки.