Жертвы и охотники

Майкл потихоньку просыпался, лениво зевая и осторожно потягиваясь. Скоро нужно было будить и Эмили, потому что она просила сделать это пораньше, но мужчина лишь вновь прижался к ней и прикрыл глаза. Он перебирал пальцами её пушистые мягкие кудри и вдыхал их запах, как нечто, самое приятное на свете. Вот уже в какой раз за ночь и утро, проведенные с девушкой, Майкл не мог сосредоточиться. Ну прямо квасило его в её обществе, мозги как будто растворялись. А подумать надо было. Подумать о том, кто же всё-таки такая Эмили. То, что Эмили вовсе не Эмили, Майкл чувствовал и уже не сомневался в этом. Во-первых, ни в одной соц. сети он не нашёл девушку под теми именем и фамилией, которые она назвала. Даже какой-нибудь старый заброшенный аккаунт. Во-вторых, ни одна поисковая система не справилась с задачей отыскать девушку по фотографии, и он не мог понять, почему. Неужели её магия настолько сильна, что она, блять, все браузеры и поисковые сервисы мира смогла заколдовать, чтобы ни один не показывал её, будто она — призрак? Но это априори невозможно: Эмили не может быть сильнее его. Никто, кроме его отца, не может быть сильнее. По крайней мере, ему нравилось так думать, хоть и было пару магических существ, готовых с этим поспорить. В-третьих, этой самой умной мисс не хватило ума заколдовать себя так, чтобы не болтать во сне. Девушка кричала от кошмаров и твердила одно и тоже: «Стой! Остановись! Почему именно так? Зачем апокалипсис?!» Майкл успокаивал её после таких снов, спрашивал, что она видела, но та всегда отвечала, что не помнит и тряслась от страха. Обычному человеку снится один и тот же сон, чертовски похожий на то, что видел и сам Майкл? Это невозможно. Ну если она не избранная Богом, конечно, и он ей на что-то не намекает. И в-четвёртых, никаких редакторов с её инициалами не было ни в одном крупном журнале США, он проверил. Спрашивать у Эмили прямо, кто она такая, мужчина не хотел: боялся, что она обвинит его в недоверии и убежит насовсем, либо же, наоборот, расскажет о себе, как о ведьме и спросит, как он понял, что она — вовсе не она. Тогда бы ему пришлось раскрывать себя, а к этому Майкл пока не был готов. Было решено просто понаблюдать за ней, попробовать поймать на несостыковках в речи и спровоцировать на применение силы. Майкл ещё обдумывал, как лучше это сделать, и как поставить её в безвыходное положение, чтобы она уже не выкрутилась. Полежав ещё пять минуток, мужчина встал и отправился за завтраком. Майкл взял ей круассан, сэндвич с рыбкой и кофе, заботливо и осторожно унося это на подносе и потом аккуратно ставя на кровать в номере. — Эмили, — шепнул он, наклонившись над девушкой и поцеловав в щёчку. — Милая, пора вставать. Эмили поморщилась во сне и зарылась лицом в подушку. Она покрепче закуталась в одеяло и злобно замычала, когда Майкл это одеяло коварно стащил с неё. Глазки, пока ещё закрытые, забегали, давая понять, что их хозяйка скоро проснётся. — Эмили, а как тебя зовут? — решил попытать счастье мужчина, спрашивая её, очень сонную. — Эмили, — пробормотала девушка, и Майкл про себя чертыхнулся. Какая бдительная! — Вставай-вставай, — хихикнул мужчина, начиная щекотать её, проходя пальцами по рёбрам. — Ну! — задёргалась она. — За что ты такой жестокий? Ещё пять минут. — Ты так позавтракать не успеешь и голодная уедешь. О тебе же забочусь. Майкл сел рядом с ней и осторожно поднял с постели, после чего прижал к себе, позволяя ловить остатки сна на своём плече. Эмили покрепче сжала пальцами его рубашку и уткнулась в шею, желая спрятаться от света с улицы, попадающего в номер. Они просидели так ещё несколько минут, и девушка отстранилась и потянулась, параллельно разворачиваясь к подносу с завтраком. — Ты покушать принёс, — улыбнулась она. — Спасибо. Ты сам выспался? — Приятного аппетита, — пожелал он. — Выспался. Корделия едва заметно нахмурилась, запуская у себя в голове мыслительный процесс. Сейчас нужно будет быстренько поесть и ехать в Куантико на собрание в штаб-квартире. У Уилла появились какие-то мысли насчёт «Карателя». Потом, по возвращении в дом, нужно созвониться с девочками по скайпу, провести «летучку» с ними и дать задания на ближайшую неделю. Ох, тяжко. В последнее время Корделия чувствовала себя несколько хуже, чем обычно. Несвойственная ей усталость начала периодически накрывать ведьму, и к середине дня она порой валилась с ног, а времени, чтобы выспаться, теперь требовалось гораздо больше. Возможно, это из-за расследования и удручающих мыслей о предстоящем апокалипсисе, в котором она была почти уверена. Найти бы ещё того, кто этот апокалипсис устроит. Делия и душу бы продала, чтобы такого не случилось. Сколько невинных людей погибнут, подумать страшно, а представить казалось невозможным. — Ты опять отключилась от реальности? — послышался над ухом насмешливый голос Кристофера. — Иногда мне кажется, что я в неё и не возвращалась, — хмыкнула Делия и дала ему откусить кусочек круассана. — Ты чего не взял покушать себе? — Сейчас вручу тебе подарок, спроважу тебя и устрою пир на весь мир, — пообещал Крис и чмокнул её в нос. Делию такой ответ устроил. Корделия собралась как раз тогда, когда Майкл зашёл с подарками к ней в комнату. Он мягко подтолкнул её к зеркалу и надел на её шею красивую подвеску в виде луны и солнца на золотой цепочке. Не давая ей сказать и слова, он развернул её к себе, и на среднем пальчике появилось колечко с сапфиром. — Кажется, похожий комплект ты подарила какому-то незнакомому ребёнку, когда мы познакомились, — улыбнулся Майкл, смотря в удивлённые распахнутые глаза напротив. — С днём рождения, милая, — шепнул он и нежно поцеловал её. На этом непробиваемый шутливый парень впервые за их знакомство смутился и отвёл взгляд.

***

Корделия ехала в Куантико, постепенно теряя радость и блеск в глазах, которые ей утром подарил Кристофер. О, как же было приятно получить от него подарок. В тот момент, когда колечко и подвеска были надеты на неё, ведьма едва не расплакалась от накрывшего её трепета, и она долго смотрела на парня, как зачарованная. После Делия принялась крепко обнимать его и зацеловывать, бормоча слова благодарности ему в шею. Мысль, что он помнит такие детали об их знакомстве, помнит, какие украшения были на ней, помнит, как они были дороги женщине, грела душу и в очередной раз заставляла задуматься о том, что она чувствует к нему больше, чем нужно. Давно уже это не просто секс по субботам, каким Делия упорно продолжала называть их отношения. Но себя ведь не обманешь: она уже скучала по нему. Каждый день ведьме хотелось, чтобы время ускорилось, и образ Криса в голове превратился в реальность. Хотелось прикоснуться к его без преувеличения идеальному телу, к светлой гладкой коже, провести пальцами по чёткой скуле, поцеловать и зарыться пальцами в пышные кудряшки его светлых волос. Мысль о том, что Корделия влюблена, сводила её с ума. Потому что она знала, что он не обычный человек, а, как минимум, маг. В этом не было ничего такого: она много магов повидала, сама была ведьмой. Мир магии был ей знаком и привычен и не вызывал каких-либо ярких эмоций. Однако женщину смущало то, что он не рассказывал ей о своих силах. Зачем держать это втайне? Зная его характер и хвастливую ребяческую натуру, Крис давно бы уже распустил павлиний хвост и попытался бы удивить её своими силами. Более того, ведьма видела, что Крис смотрел на неё с сомнениями, подозревал в том, что и она что-то скрывает, но позволял ей врать и дальше, не требуя объяснений. Наверное потому, что знал, что она потребует их в ответ. Сейчас, когда эмоции от подарка схлынули, Делия отчётливо чувствовала силу, исходящую от кулона, который подарил парень. Кулон, как и колечко, приятно обжигал кожу и дурманил. Видимо, расчёт был на её хорошее настроение и податливое поведение. Наверное, думал разболтать её таким образом, но Корделия всегда ярко ощущала магическое воздействие, и даже положительные потоки магии влияли на неё негативно. Верховная решила пойти ва-банк и поставила блок на украшения. Снимать их не хотелось, но в них могла быть установлена слежка, а этого она не могла ему позволить. Если он и впрямь маг, то отчётливо почувствует блок, даже не замаскированный подо что-то другое. Раз решил исподтишка действовать, то Делия заставит играть открыто. Вдруг зазвонил телефон. Женщина взяла трубку, съехав на обочину. — Джек? — взволнованно спросила она. Собрание через два часа, а звонил он уже сейчас. — Что-то случилось? — Корделия, здравствуй, — поздоровался он. Голос агента не сулил ничего хорошего. — У нас труп. В Ричмонде, — коротко оповестил мужчина, и Делия поблагодарила себя за то, что позавтракала и задержалась с Крисом. Так бы уже была в Куантико, и ей пришлось бы ехать обратно. — Я, как раз, ещё в Ричмонде, — сказала ведьма. — Вы уже там? — Я еду. Буду через полтора часа. Встретимся на месте преступления, адрес отправлю в СМС. Ваши девушки едут со мной, — объяснился Джек. Корделия кивнула сама себе и попрощалась с ним. Ну вот, ещё один труп. Это «Каратель» или «убийца смертных грехов»? А есть ли разница? Если они и в правду работали в паре, как утверждал Уилл, значит, были там вместе. Один учился у другого? Помогал? «Каратель» заметал следы за учеником? Как же ей хотелось со всем этим разобраться и положить конец непрекращающимся убийствам. Хотелось засыпать спокойно и не слышать голос, который звал её во снах. Примечательно, что в постели с Крисом этот голос затихал. Видимо, когда она начинала кричать, он успокаивал её магией. Труп был в самом центре города, и полчаса ведьме пришлось потратить на дорогу. Издалека она наблюдала за людьми, столпившимися над телом, которых пыталась разогнать местная полиция. Благо, было не видно всех «подробностей» изувеченного тела, и Делия решила до приезда Джека и девочек не выходить из машины. Ей было трудно смотреть на фотографии убийств, а после хозяина кондитерской, которого ведьме «посчастливилось» увидеть одной из первых, вообще хотелось бы перестать существовать. Ну зачем им это?! Зачем убийцы убивают?! Испытывают кайф от этого, но краткосрочный, поэтому приходится убивать снова и снова, чтобы получить дозу? Выполняют какую-нибудь «миссию»? Развлекаются? Верховной было плохо от одной мысли, что кто-то из её знакомых и даже врагов может умереть насильственной или неестественной смертью. Даже лягушек препарировать на занятиях в академии было сложно, хоть и делалось это с целью последующего воскрешения. Один лишь раз в голову Гуд пришла мысль убить человека. Это была её мать, Фиона Гуд, предыдущая Верховная и настоящий Сатана в платье. Фиона настолько цеплялась за жизнь, что намеревалась убить весь ковен, включая родную дочь, только бы сила не выбрала новую Верховную после увядания старой. Как только она вернулась после сорокалетнего загула, девочки Делии начали умирать одна за одной, и не всех удалось вернуть к жизни. Тогда Корделия была очень зла и обижена на холодную, отстранённую, эгоистичную и опасную мать, и допустила мысль, нет, даже решила, что Фиону нужно убить до того, как она убьёт их всех. Это была вынужденная мера. Но даже тогда Делия не смогла этого сделать, попыталась чужими руками и потом долго мучилась, испытывая вину по отношению к человеку, который полюбил её только оказавшись на пороге естественной смерти. Потом пришлось убить тётушку Миртл, которую Делия горячо любила и которая заменила ей мать. Миртл не дала ей и шанса отступить: «Я убила Пембер и Квентина, Делия. По ведьмовским законам это наказывается сожжением на костре. Я не хочу, чтобы ты вступала в своё верховенство с запятнанной репутацией. Сделай это!» Гуд была Верховной всего месяц, и у неё не хватило духа противостоять указу тётушки. Будь Миртл жива сейчас, Делия просто заперла бы её в чулане, чтобы успокаивалась и не порола чушь. Это была одна из причин, по которой ведьма до сих пор себя ненавидела. Стараясь отвлечься от удручающих мыслей, Верховная открыла незамысловатый любовный роман, который для таких случаев всегда лежал в сумочке. Через час приехали Джек и девочки на одной машине, а за ними на другой — Уилл и Ганнибал. Делия вышла к ним, наконец отбрасывая все страхи и переживания, говоря себе, что на данный момент смотреть на трупы — это её работа. — Корделия, а почему вы в Ричмонде? — поинтересовался Джек после того, как коротко кивнул здороваясь. — Тут живёт моя старая знакомая, и раз я недалеко, мы решили увидеться, — пояснила она. — Что-то много у тебя знакомых появилось в последнее время, — тихо хмыкнула Куинни, и Делия предпочла сделать вид, что не услышала. Они прошли к очередному телу. Это снова была совсем молоденькая девушка лет двадцати от силы. Светлые волосы были перепачканы кровью, а подёрнутые белёсой плёнкой, словно у дохлой рыбы, карие глаза смотрели куда-то вверх. Розоватые припухлые губы были плотно сшиты крупными, неаккуратными стежками чёрного цвета. Ноги в этот раз не были отрублены, а лишь выломаны, как и руки. Конечности застыли в неестественной, неприглядной позе. Вместо сердца в груди была развороченная в разные стороны дыра с неровными краями, а на лбу глубокими, въедающимися в лицо линиями, выцарапана надпись: «Подходит! Дрянь!» Как выяснится позже, жертва была жива, когда её ломали. Это смерть была долгой и мучительной. Также была ещё одна деталь, которая заставила всех повернуться к Верховной. Убитая была поразительно похожа на Корделию.