С днем святой Валентины!

Руки невольно сжались в кулаки, брязгнув наручниками. О, как же Джокер был рад этой встрече! Мрачный силуэт, махнув плащом, опустился на стул напротив. Они находились в довольно пустом помещении: давящие стены, окрашенные в блевотный зеленый, тусклая лампа, стол и камера видеонаблюдения в углу, в котором висела едва заметная паутинка. Мрачно, но злодей привык. Не в первый раз, в конце концов, да и не в последний он тут сидит. — Давно не виделись, приятель! — губы растянулись в хитрой улыбке, — Как жена? Как дети? Но в ответ тишина. Кажется, Бэтмен был настроен серьезно. — Да ладно, Бэтс, не смотри на меня так, будто я убил всю твою семью… А может и убил, кстати, я не могу знать точно, — рассмеялся он. Резко вскочив со стула, Брюс оскалился и схватил Джокера за ворот белой формы, в которую одевали пациентов в Аркхэме. Со стороны могло показаться, что шутка немного задела Темного Рыцаря, хотя он нередко вел себя агрессивно по отношению к врагу. — Скажи мне, что ты знаешь о Валентине, — это звучало строже обычного, даже немного рычаще. — О, я ничего не знаю об этой… Француженке, — улыбка расширялась, а глаза намекающе щурились. Он нарочно сделал акцент на национальности, показав, что все же что-то о ней да знает: играет с Бэтменом, как может. На самом деле, он знал о Валентине лишь малую горсть информации, и то большинство из этого только догадки. Все же акцент Вал он заметил практически сразу, что и натолкнуло на мысль. — Ты расскажешь мне все, — грубые руки сжимали ворот сильнее. — О нет-нет, Бэтс, ты не понял, — зеленые глаза внимательно рассматривали каждый сантиметр темного шлема, поцарапанного в некоторых местах. И когда он только успевает так калечить свой костюм? Все эти мысли о Бэтмене просто сводили с ума. Джокер вдруг понял, что не наигрался. Понял, что только соврав сможет привлечь больше внимания к себе. Нервный смех вырвался из уст, заставив Уэйна стиснуть зубы. — Только не здесь, — уперевшись руками в стол, Джон немного сократил расстояние между их лицами, но без каких-либо намеков. — Здесь и сейчас, — отрезал Брюс, отшвырнув от себя Джокера. тот плюхнулся на стул и чуть не свалился с него же. В этом разговоре не было смысла, пустая трата времени, но иного выхода не было, — чего ты хочешь? — Понимаешь, я просто сейчас немного не в форме. Ты застал меня врасплох, — склонив голову в бок, Джокер по прежнему выдавливал свою гаденькую улыбку, — если ты дашь мне немного времени, я все скажу тебе… И даже больше. — Каковы гарантии, что все будет так, как ты говоришь? — Мне нет смысла врать тебе прямо сейчас, — он не сводил своих хитрых глаз с Брюса ни на секунду. Не будь тот привыкшим к подобному, наверняка холодок прошелся бы по телу. — Я приду снова завтра, — уже в полуобороте сказал Уэйн, хмурясь. Конечно, он был крайне недоволен, ведь все пошло не по плану, и снова тратить день было нежелательно. Честно признаться, его уже начинала терзать вина за то, что все-таки позволил себе отлежаться. Без «отпуска», возможно, к сегодняшнему дню он бы знал нужную информацию, если все так просто, как кажется на первый взгляд. — О, не сомневаюсь! — вот только Джокер знал, что завтра их встреча в допросной не состоится. У него имелись свои планы, от которых отрекаться не было смысла. План побега из Аркхэма. Сегодня. Но раз уж всплыла такая интересная тема, хотелось бы узнать о ней немного получше. — Харли, ты что-нибудь знаешь о Валентине? — Джокер щелкнул зажигалкой. — О той, с которой ты сбежал, оставив меня здесь одну? — Квинн была очень обижена и даже не скрывала этого. — Сладкая, ну я же вернулся! Ты не представляешь, как я по тебе скучал за это время, — устало потягиваясь, он нагло врал прямо в лицо единственному человеку, который ему верит. Джокеру не нравились все эти сюсюкания, но в этой ситуации без этого никуда, к сожалею. — Ты говоришь так уже не в первый раз! — ее взгляд казался уже чуть мягче. — В следующий раз я обязательно заберу тебя отсюда, только расскажи мне уже про Валентину. Харли снова нахмурилась. Ей безумно не нравился факт того, что Джокер так интересовался какой-то странной девицей, с которой впоследствии сбежал, оставив Квинн одну гнить в своей палате. Ей хотелось скандалить и кричать, но злить любимого пудинга было не в ее силах. Она просто надеялась на то, что он больше не поступит с ней так мерзко, как всегда. Снова она слепо верит тому, кто этого не заслуживает. — Ну… Мы с ней не так много общались. Я слышала только слухи о том, что она подрабатывала шлюшкой где-то в Ист-Энде… И все. — И все? — рявкнул Джокер, потирая переносицу, — это самое бесполезное, что ты могла мне сказать. У него, конечно, никогда по отношению к своей подручной не появлялось даже намека на ласку, но чтоб так быстро сменить тон и начать грубить — высший пилотаж! — Пудинг, я правда больше ничего не знаю! — и вот она снова чувствует себя виноватой в том, что не угодила. Снова замялась и отвела взгляд. Она не любила, когда Джон был особенно обозлен, — Хочешь, я что-нибудь узнаю о ней? Хотя она ни с кем не общалась… — Хочу ли я? — вскинув бровь, он обхватил нежную руку своей, — очень хочу, Харли. Даю тебе минуту. Та с энтузиазмом потянулась к Джокеру и чмокнула в щечку. Она умела различить, когда его любимого что-то особенно беспокоило, поэтому не хотела допрашивать и злить какими-то своими глупыми поступками. План же самого побега не блистал гениальными ходами. Они общались через решетку, только Харли была снаружи, ведь ей было дозволено выходить из палаты по графику. Она вела себя послушно достаточно долго, чтобы ей разрешили следовать общему распорядку. Конечно, все знали, кем Квинн приходится Джокеру, но полагали, что и терапия давала свои плоды, а вместе на глазах санитаров и охраны они попадались все реже. Джокер же был в отдельном углу от других палат в строгом отсеке, из которого было не сбежать. Хотя, как показывает опыт, сбежать было не то чтобы возможно, а даже легко. Но сейчас, в силу улучшенной охраны, это дастся тяжелее. Почему Харли могла сейчас свободно общаться с особо опасным преступником? Потому что охрана была ни в коем случае не нарочно отвлечена на буйных пациентов, один из которых случайно откусил ухо медсестре. С кем ни бывает, правда? И долго же они будут возиться с ними… Как интересно совпало. И Харли, естественно, ни коем образом не была причастна к этому. Совершенно. Она стремглав побежала в неизвестном направлении. Джокер уселся на стул поблизости, закинул ногу на ногу и, наслаждаясь тихим джазом, доносящимся из радио, докуривал вторую сигарету. Все должно пройти как по маслу. Во второй половине дня в палату придут две медсестры и точно четыре охранника, чтобы сделать «расслабляющий укол». Убийственная штука, которая на некоторое время сделает сознание дефективным, заставляя слюнки стекать по подбородку. Ему уже такой делали, и, в общем-то, продолжили бы, если бы не неожиданный побег Пугало. Да уж, в то времечко в Аркхэме было шумно. Стряхнув пепел, Джокер заухмылялся. Не описать словами, в каком трепетном предвкушении он был. — Пудинг, я узнала кое-что! — сжимая в руках прутья решетки, Харли подзывала к себе вновь, — она из франции! Я бы никогда не подумала… — Черт возьми, ты серьезно?! Это знает каждая синичка в этой дурке, — он общался полушепотом, но из-за переживаемых эмоций, голос стал довольно громким. — ты бестолковая! Квинн хотела было что-то возразить, но слова о ее бестолковости ударили под дых. Обида снова захватила разум, и, поджав губы, она ушла прочь. Джокер же не сказал ничего в ответ, рассчитывая на то, что однажды она все же вернется: по крайней мере, так происходило каждый раз. Почему этот должен быть исключением? — Итак, прекрасно! Что мы имеем? Валентина француженка и бывшая проститутка. Класс, я вне себя от счастья, — бормотал Джокер, активно рукоплеская, — так и скажу Бэтмену, он ведь именно это хочет от меня услышать. На самом деле, он изначально и не хотел рассказывать всю информацию Темному Рыцарю — он же не настолько глупый. Раз хочет наиграться, так пусть сделает это по полной. Он придумал почти сразу, что скажет, и какие условия предъявит. Зачем тогда все это было? Просто для личного ознакомления. Он мог бы с полной уверенностью в своих силах крутить Бэтмена вокруг пальца, но теперь ему придется всячески избегать спорных тем, в которых он мог бы попасться на блефе, что, конечно же, огорчает, но не до такой степени, чтобы вновь звать Харли и извиняться. Время шло, а это значило, что шоу вот-вот начнется! Сегодня, так уж совпало, подозрительно часто происходили случаи, когда пациенты бунтовали, поэтому всех заперли по палатам и устроили обыск — у одного из пациентов обнаружили заточку, с которой он пытался напасть на санитара. Когда очередь дошла до Джокера, в палату ввалилось двое охранников, один из которых держал в руках электрошокер, а другой дубинку. Джон в миг был беспомощно прижат к стене лицом, пока другой работник шнырял по матрасу и бачке в туалете. — Знаете, мы могли бы найти место получше, где вы бы могли прижать меня абсолютно так же, как сейчас. Если вы понимаете, о чем я, — улыбался Джокер. Охранник лишь вякнул в ответ что-то вроде «заткнись» и стал сильнее вдавливать задержанного в стену. — Очень жаль… Часто вам пациенты предлагают подобное? — клоун немного заерзал, шевеля бедрами, и вдруг почувствовал, как тяжелая рука отпрянула от плеча. Повернувшись лицом к охраннику, он хотел было пустить в ход свою соблазняющую модельную позу, но не успел — получил по лицу довольно сильный удар, из-за чего снова отлетел в стену. От такого глухого звука второй стражник невольно обернулся на источник звука. — Зря… А надо было соглашаться! Все произошло слишком быстро. Никто не успел опомниться, как вдруг в шее охранника — довольно крепкого на вид мужчины — оказалась заточка, похожая на ту, что нашли у другого пациента. Это многое объясняло. Кровь струей потекла из раны, а пострадавший, задыхаясь, скатился на пол. Так легко отнять человеческую жизнь. Бедняку просто не повезло: оказался не в то время не в том месте. Второму повезло не больше, ведь лезвие добралось и до него, хватило лишь одного рывка вперед и ловкости рук. Джокеру ничего не стоило отнять жизнь, и сам он не боялся смерти, а даже, наоборот, часто смотрел ей прямо в глаза, причем с такой уверенностью, что сама смерть бы удивилась. Произошедшее не наделало шума, никто не кричал, это были довольно тихие убийства. Что ж, охранники должны быть рады именно такой смерти, спокойной, ведь только счастливчикам доводилось умирать так быстро. Сам же злодей предпочитал более жестокие методы, вплоть до бесконечных пыток. Он любил убивать и находил в этой веселье, но еще лучше было для него, когда по трупам выстраивался путь прямиком к Бэтмену. У Джокера было довольно много времени, чтобы обдумать каждый свой шаг, да и не только. У него в запасе было еще несколько сценариев побега, которыми он планировал воспользоваться позже. Переодевание в костюм стражника заняло не так много времени. Поправив кепку, под которую были заправлены узнаваемые зеленые волосы, Джокер покинул палату. Без своего устрашающего грима вдалеке он был не настолько различим. Бледная кожа, естественно, бросалась в глаза, но точно не со спины. Палат было намного больше, чем охранников, поэтому, в силу экстренной ситуации, все суетились. Быстрым шагом, он преодолевал каждую дверь и поворот с особенной точностью и аккуратностью. Форма была ему немного велика, но неплохо держалась на бедрах. Стоило добраться до охранной будки возле выхода, как его вдруг остановили. — Мне доложили, что Джокер пропал. Срочно вали искать его, идиот. Что ты тут делаешь вообще? — голос, полный паники, резал слух. — Тебя пришел проведать, — показав лицо из-под кепочки, злодей коснулся заряженным шокером чужого лица. Они находились близко друг к другу, а сам сторож выглядывал из окошка, поэтому предотвратить удар в любом случае не смог бы. Шокеры были довольно сильными, поэтому мгновенная отключка не заставила себя ждать. С какими только отбросами Готэма не приходилось иметь дело работникам Аркхэма, и ведь до сих пор кто-то верит, что их же оружие не может обернутся против них самих. Покинуть Аркхэм не стоило труда. На последок, для капельки веселья в этот траурный денек, Джокер нажал кнопку, открывающую все двери в крыле для душевнобольных. Детища с криками выбегали из камер, прыгая и нападая на своих же товарищей — это все походило на слэшер про нашествие неуклюжих зомби-убийц. Дядя-Джокер с превеликим удовольствием открыл бы несколько палат из крыла для особо опасных пациентов, но после последнего ремонта все не так просто — для открытия дверей теперь стоит выполнить комбинацию действий, которую он пока не изучил, но, в общем-то, всему свое время. Все это было уже неважно, ведь клоун-принц преступного мира вновь гулял по любимому Готэму. Стоило только заскочить в родной переулок, чтобы надеть свой парадный костюм и накрасить губки. — Босс, Вас показывают! — крикнул один мужчина, тыкая в телевизор. Ах, милый «дом». Люди, работающие на Джокера, находились на каждой улице. Более того, по Готэму было разбросано несколько «офисов» (так он их называл), где его всегда ждали. — Правда мне идет этот костюмчик? — ухмылялся Джокер, разглядывая себя с записи камер видеонаблюдения, — я даже оставил его себе на память. Ночь прошла беспокойно для мирных жителей. Конечно, уже и не сосчитать, сколько раз злодей покидал родные стены лечебницы, но каждый раз это предвещало что-то плохое и смертоносное. На следующий же день, например, по забавной случайности произошло крупное ограбление банка. Немного странное, потому что грабителей, походу, волновали вовсе не деньги. Заложники перепугано кричали, прижимаясь к полу и стенам — искали спасение хоть в чем-то. Становится трудно дышать от осознания, что твоя жизнь больше не в твоих руках. Выстрелы разносились по помещению, а люди (абсолютно такие же простые смертные) в масках клоунов, убивали всех, кто не нравился взглядом, просто потому что босс приказал устроить шумиху. Бэтмен реже приходил днем, только в экстренных случаях. Принципиально, ведь его образ — символ ночи, жути и загадочности. Тени, которая может незаметно появится прямо за вами. Только Брюс не мог смотреть на теракты с хладнокровным лицом, несмотря на все желание выбираться из бэт-пещеры только в ночи. Бэтмен был вне себя, когда увидел, скольких он не успел спасти, поэтому вливал свою ярость в огромную силу кулаков, беспощадно бьющих клоунов-шестерок куда ни попадя. Только среди бездыханных тел он нашел большую коробку. По ней было сразу понятно, кто являлся владельцем: фиолетовый цвет и большая наклейка со знакомой рожей, смотрящей на Бэтмена каждый раз с такой мерзкой улыбкой, что хотелось переломать кулаками все зубы. Анализ при помощи зрения в шлеме показал, что в коробке нет ничего опасного. Только хотел Брюс протянуть руку, как из коробки вылетела еще одна Джокерская пластиковая морда, заставив отшатнуться. Видимо, из-за индикатора движения. Меж зубов торчала записка с таким содержанием: «Жду тебя сегодня в отеле «Сесилус». Приходи один. В два ночи». От Бэтмена и след простыл, вот только из-за этой стрессовой ситуации он совсем позабыл о Гордоне. Детектив, забежав в банк со своим отрядом полицейских, успел увидеть только краешек плаща улетавшего героя. Все это уже начинало порядком раздражать и вызывать подозрения, но Джеймс старался отгонять все мысли прочь. В конце концов, он верил Бэтмену, ведь их сотрудничество проверено временем и горьким опытом, вот только новостей от Темного Рыцаря давно не было. Стоило лишь размышлять о том, что происходит на самом деле. И все же, если подобное повторится, он будет вынужден вызвать героя на разговор, совсем как в старые добрые времена: крыша, бэт-сигнал и третья подряд сигарета. Плохое предчувствие очень удручало.