Трещина в сюжете

      Что ж, он снова оказался прав.       Переселение души для его нового тела даром не прошло. Ян (пожалуй, теперь ему нужно привыкать звать себя Лань Цзинъи) в ту же ночь свалился с простудой. У него ужасно раскалывалась голова, появились раздражающий кашель, бесконечный озноб и жар, горело лицо и тело, глаза противно слезились, а в горле першило. Похоже, его полоса невезений последовала за ним и в этот мир.       «Фуюн, мне любопытно, моя простуда — это побочный эффект от перерождения?» [Не совсем, хост. Ваше переселение лишь усугубило состояние Лань Цзинъи, поскольку он уже заболел к тому времени, как вы пришли в этот мир. Первый раз вы этого не заметили, т.к. были в шоковом состоянии.]       Лань Цзинъи оставалось лишь хмыкнуть и закрыть глаза, погружаясь в беспокойный сон. Хотя то, что он видел в бессознательно состоянии, с натяжкой можно было назвать снами. Беспорядочные обрывки воспоминаний из его прошлой жизни: детство, воспитание дяди, подростковые годы, учёба. Воспоминания из жизни настоящего хозяина тела он тоже мог видеть, но они были ещё более запутанными, чем его собственные, зато очень даже полезны. Лань Цзинъи словно заново и постепенно познавал свою жизнь, что, впрочем, недалеко было от правды.       На самом деле ему даже повезло подхватить простуду, у него появилось больше времени для изучения самого персонажа и его окружения. Ну, Цзинъи думал, что сможет изучить, но Фуюн быстро разрушила его надежды. Без самих героев этого не будет, таковы правила.       «Может можно обойти эти правила?» [Прошу прощения, хост, нельзя.]       Ожидаемо. Впрочем, Цзинъи не рассчитывал, что будет всё так просто. В жизни в принципе ничего простого не бывает. В философию он углубляться не собирался, не самая сильная его сторона.       В итоге Лань Цзинъи пролежал с простудой пять дней. Его состояние стабилизировалось только к вечеру четвёртого дня. Кажется, тогда два лекаря, заботящихся о нём, вздохнули с облегчением и поспешили сообщить хорошие новости главе Гусу Лань.       И тот, соответственно, обещал прийти утром.       — Фуюн, я нервничаю, — мальчик сидел на кровати, сцепив руки в замок, еле удерживаясь от кусания костяшек. Глупая привычка. — Что если при разговоре я скажу что-то не то, и заподозрят, что я — не Лань Цзинъи? А если он решит, что тело его сына захватил злой дух и начнёт изгонять его? [Хост, вам следует успокоиться. Если вы будете паниковать и волноваться, то вызовите много подозрений.]       — Тебе легко говорить, не ты же будешь разговаривать с ним, а я, — буркнул Цзинъи. — Но ты права, мне нужно угомониться и собраться с мыслями, иначе моя странность будет ещё заметнее, чем сейчас.       Забавно, он перед экзаменами и то меньше нервничал. Он сделал несколько глубоких вздохов, это должно было помочь.       И как раз вовремя.       Лань Цзинъи надеялся, что восхищение и изумление в его глазах не были сильно заметны, когда он смотрел на вошедшего молодого мужчину, на чьём лице сияла мягкая улыбка. Длинные тёмные волосы свободно струились по прямой спине, часть из них была собрана в аккуратный пучок, из причёски выбивались две прядки. Густые ресницы прикрывали собой серебристого цвета глаза, в которых виднелись беспокойство и лёгкая степень задумчивости. Лань Сичень и правда был похож на Небожителя, спустившегося на землю.       «Я прекрасно помню его книжное описание, но увидеть его вживую… Не могу найти слов, чтобы выразить все свои эмоции».       Цзинъи поспешил встать с кровати, игнорируя головокружение и першение в горле.       — Лань Цзинъи приветствует вас, отец, — мальчик не помнил, как именно приветствовал того настоящий хозяин тела, но постарался сделать всё как можно вежливее.       — Доброе утро, А-И, — «Его голос мелодичный и приятный, он бы стал прекрасным певцом». — Как ты себя чувствуешь? — он указал на стол, за которым они и разместились. — Лекари сообщили, что вчера тебе стало лучше.       — Гораздо лучше, чем было, — кивнул Цзинъи, окончательно расслабляясь, но не теряя бдительности. — Господин Бай уверен, что через несколько дней я смогу вернуться к занятиям.       Господин Бай Лао — один из лекарей, лечивших Лань Цзинъи и первый человек, с которым он поговорил в этом мире. Бай Лао представлял собой мужчину в возрасте, чьи волосы были тронуты сединой. Проницательные светлые глаза, казалось, могли бы заглянуть в душу собеседнику. Он, как и многие другие, носил белые одеяния, но без голубых узоров. Бай Лао был добродушным и спокойным человеком, знающим своё дело и всецело преданный своему делу.       — Да, он сказал мне об этом, — кивнул Лань Сичень, осматривая мальчика. — Не хочешь рассказать, А-И, как ты заболел? — слегка склонив голову, спросил молодой глава.       Цзинъи отвёл взгляд в сторону, замявшись. Он бы рассказал, но попросту не знал предыстории. Фуюн пояснила, что настоящий Лань Цзинъи уже был болен, когда произошло переселение души.       «Фуюн, какие у нас отношения с Лань Сиченем?» — надо было узнать это сразу же! [Ваши отношения с персонажем Лань Сичень: тёплые, доверительные. Лань Сичень старается быть хорошим отцом для вас, он воспитывает вас и окружает заботой.]       Цзинъи моргнул и нахмурился, судорожно соображая, как лучше всего ответить. Не хотелось бы ухудшать отношения с одним из героев, тем более приёмным отцом и главой ордена.       «Учитывая, что за окном уже который день идёт дождь, есть догадка относительно того, как этот малец подхватил простуду. Правда, мне неизвестно, знает ли кто-то ещё правду», — он вздохнул, при этом делая вид, что ему стало неловко. «Выбор невелик, продолжу молчать — выставлю себя в плохом свете или вызову ещё больше подозрений. Пора сдувать пыль с моих актёрских талантов».       — Я… попал под дождь, — протянул Цзинъи, смотря в окно. Он не мог смотреть человеку в глаза, когда начинал лгать. — Он в тот день был очень сильным и особенно холодным, а я не успел тогда вовремя укрыться и долгое время бегал в мокрой одежде. А дальше у меня появились головные боли, потом — всё остальное.       «Чёрт, а говорят, что врать легко. Я выжимаю из себя всё, что могу, но даже сам своим словам не поверил бы».       — Лань Цзинъи, — мальчик вздрогнул из-за официального обращения молодого главы. Это напрягло и напугало одновременно, Цзинъи очень надеялся, что внешне не показал этих эмоций, — сколько раз было сказано, не играть и не тренироваться под дождём? — строгость в голосе Лань Сиченя сразу дала понять, что в его ложь поверили. — Тебе нужно учиться ответственности, а также пониманию, что своё здоровье нужно беречь.       — Тогда я совершенно не подумал над последствиями, отец, — склонив голову, проговорил Цзинъи. Несмотря на то, что сглупил прошлый хозяин тела, стыд неожиданно накрыл его самого. — Это послужит мне уроком на будущее.       Послышался тихий вздох со стороны Лань Сиченя.       — А-И, посмотри пожалуйста на меня, — дождавшись, когда мальчик поднимет тёмную макушку, он мягко улыбнулся. — Я не собираюсь тебя наказывать или ругать, — прохладная рука опустилась на детское плечо. — Как твой отец, я волнуюсь за тебя и не хочу видеть, как ты мучаешься из-за болезни, — он замолк на мгновение и тихо добавил, — или чувства вины.       Цзинъи не прерывал мужчину, объясняющего собственному ребёнку, почему нужно быть ответственным и т.д. и лишь изредка кивал, показывая, что всё понял.       «Как будто в прошлое вернулся, дядя подобные лекции читал мне, когда я хулиганил, будучи ребёнком. Пусть он и Лань Сичень кардинально отличаются друг от друга по характеру, внешности и убеждениям, общее у них тоже есть — любовь к своему ребёнку. Пусть оба и не являются моими биологическими родителями, они заботятся обо мне, любят и желают мне только лучшего», — мальчик сам не заметил, как начал улыбаться, а в груди почувствовал приятное тепло.       «В фанфике Лань Сичень был отличным главой ордена и хорошим отцом. Некоторые считали, что он избаловал Лань Цзинъи, а другим казалось странным и неправильным, что он усыновил чужого ребёнка, хотя сам мог стать отцом. Бете ничего не стоит взять в жёны такую же бету или омегу. Было несколько моментов, когда на него наседали старейшины, требующие настоящего наследника, а не приёмыша. Конечно, Лань Сичень пресекал подобное, но слухи не остановишь же…»       Поток мыслей был быстро остановлен, а сам Цзинъи застыл, подобно статуи, что не осталось незамеченным.       «Подождите, если мне не изменяет память, в середине повествования, ближе к развязке, говорилось, что Лань Сичень женился. Значит, у него мог появиться ребёнок. Тогда получается, что…»       — А-И, — вырвали его из мыслей очень быстро, — всё в порядке? — мальчик наткнулся на обеспокоенный взгляд Лань Сиченя и понял, что снова ушёл глубоко в свои мысли, совершенно позабыв о своём собеседнике. Ещё одна глупая привычка, от которой он так и не избавился.       — Просто задумался над вашими словами, отец, — мальчик выдохнул, быстро взяв себя в руки. — И я обещаю, что впредь буду следовать вашим советам, — он смело схватил его за руку, сжимая тонкими пальцами. Цзинъи не отводил уверенного взгляда, заставляя поверить в свои слова.       Лань Сичень несколько долгих минут смотрел на него в ответ, прежде чем он осторожно обхватил ладонь сына и мягко сжал в ответ.       — Не сомневаюсь в твоих словах, — вторая рука легла на его лоб, поправляя налобную повязку, заодно проверяя температуру. — Тебе пора отдыхать, я сообщу лекарям, что твой жар возвращается.       Цзинъи оставалось кивнуть и послушно лечь на кровать. Когда дверь за спиной взрослого захлопнулась, он резко сел на кровати.       — Фуюн, наши отношения с ним изменились? — что-то во взгляде Лань Сиченя не давало ему покоя. Нужно было убедиться, что ничего плохого он не сделал. [Отношения с персонажем Лань Сиченем не изменились, хост. Единственное — его заинтересовали ваши последние слова.]       Мальчик кивнул и чихнул. Ну, изменений всё равно не избежать, он не смог бы вечно претворяться настоящим Лань Цзинъи. Не тот у него характер. Да и Лань Сичень считает Цзинъи простым ребёнком, пусть и слегка гиперактивным, и вечно влезающим в неприятности, пусть и из добрых побуждений. А здесь и такое сказал…       «Что ж, начнём взрослеть, Лань Цзинъи».

***

      Оставшиеся дни Цзинъи провёл за своеобразными учебниками. Поскольку он оказался в чужом мире, ему нужно было как можно скорее овладеть базовыми знаниями лора. Мир новеллы почти не отличается по своему строению от мира фанфика, по сути, тот же Древний Китай, так что здесь ему пригодятся знания истории. А вот со всем, что было связано с миром заклинателей, помогали те самые «учебники» и инструкции Фуюн.       Такая помощь облегчила задачу, но этого было мало. Хоть Фуюн и сказала, что за физические данные ему не стоит волноваться, поскольку тело помнит всё и так, Цзинъи не собирался оставлять теорию владения мечом, контроля дыхания и т.д. Но, как оказалось, его поспешные, неправильно выстроенные действия и задача «Выучу всё за несколько дней» ни привели ни к чему хорошему. Всё смешалось в одну кашу, головные боли возвращались, а воспоминания настоящего Лань Цзинъи не помогали. [Хост, вам следует начать с самого начала и постепенно постигать все основы. Вы торопитесь.]       «Но мне нужно знать всё, я же могу где-то проколоться и тогда к Цзинъи появятся ненужные вопросы», — остальное он предпочёл оставить при себе. Не говорить же, что он ещё и из собственного любопытства хочет всё опробовать. [Тогда начинайте выполнять следующие задания. Они помогут вам быстрее освоить нужные вам навыки и повысят уже имеющиеся. Желаете ознакомиться?]       — Да.       Цзинъи внимательно изучал предложенные варианты, задавал вопросы, если чего-то не понимал. Потом выбрал несколько, ещё раз уточнил важность умений у системы и начал их выполнять. [Основное задание «Медитация — это дверь к безмерной силе и сверхсознанию» активировано. Время выполнения: два дня и четыре часа. Приступайте к выполнению, хост!]       Пришлось начать с медитации, в этом ему помогала тоже Фуюн. Цзинъи бы соврал, если бы сказал, что это далось ему легко. Было сложно сидеть несколько часов в одной позе, при этом не отвлекаясь на боли в спине. ногах или голове. Иные мысли тоже пытались проникнуть в голову, но Цзинъи старательно гнал их прочь. Ему нужно было заглянуть внутрь себя, «прощупать» оболочку, увидеть наконец золотое ядро.       В общем, как писали в книжках «гуру» — познать себя. [Основное задание «Медитация — это дверь к безмерной силе и сверхсознанию» завершено. Время выполнения: два дня и четыре часа. Ваша награда: 10 баллов.]       — Я потратил столько сил и всего-то десять баллов получил в итоге, — стирая пот со лба, произнёс недовольно Цзинъи. К сожалению, правила устанавливал не он, так что жаловаться бесполезно. К концу задания ему казалось, что ещё немного и он сдаться, уж слишком непривычными были ощущения, да и устал он так, как будто мешки таскал эти два дня без перерыва.       «Ну, а кто говорил, что будет легко? Если уж мне позволили переродиться, придётся отрабатывать». [Так держать, хост! Вы смогли заработать 65 баллов всего за несколько дней, вы должны понимать, что дальше их зарабатывать будет гораздо труднее.]       — На начальном этапе всегда легче, — хмыкнул Цзинъи, поднимаясь с пола. Ноги затекли и болели, а тело неприятно ломило и хрустело, но мальчик постарался не обращать на это внимания. — Ладно, давай дальше перейдём к упражнениям!       К концу своего «отдыха» Цзинъи чувствовал себя не просто уставшим, а почти мёртвым. Медитация, упражнения, изучение основ Правильного пути — всё это высосало из него все соки. Мальчик даже представить боялся, как со всеми этими задачами справлялись дети этого мира, даже если учесть тот факт, что они делали это всё постепенно, а он в «ускоренном режиме».       — Великие Небожители, дайте мне сил выжить, — сложив руки в молебном жесте, устало проговорил Цзинъи, прежде чем без сил упал на постель. Завтра ему позволят вернуться к занятиям, а он сейчас напоминает выжатый лимон. — Фуюн, я могу что-нибудь приобрести сейчас, чтобы повысить свою выносливость? [Когда количество ваших баллов достигнет 80, вы сможете улучшить своё умение медитировать. Вы станете меньше нуждаться в отдыхе, особенно в сне, также повыситься ваша духовная сила. Либо же вы можете улучшить своё физическое тело, тогда вам будут легко даваться тренировки с мечом, повыситься выносливость.]       Мальчик закусил костяшку пальца, изучая варианты системы. И духовная сила, и выносливость ему понадобятся, но сейчас у него только 73 балла. Нужно решить, что ему понадобится в первую очередь.       «Лань Цзинъи из фанфика был сильным и способным заклинателем, его меч не знал промаха. Стоит вспомнить эпизод, когда он сражался с двумя адептами ордена Цинхэ Не, которые превосходили его по силе и росту в несколько раз», — Цзинъи сжал зубы и тут же отдёрнул палец, зашипев. «Я не боец, даже если буду этому долго и упорно учиться. Всё же я больше теоретик, нежели практик». [Хост, вы позволите Фуюн дать вам совет?]       — Давай, лишним не будет, — Цзинъи посмотрел на окошко. [Вы не обязаны в точности следовать по пути канонного Лань Цзинъи. У вас и у него были свои сильные стороны, если сила — не то, чем вы собираетесь пользоваться, положитесь на что-то другое, что вам предпочтительнее. Вам не нужно тревожиться из-за физической подготовки Лань Цзинъи, т.к. я уже говорила — это тело помнит основы боёв. Дальше вы всему научитесь сами, просто в умеренном темпе.]       — Ну, тут ты права, я постоянно зацикливаюсь на совершенно ненужных деталях, — признался Цзинъи, кусая уже другой палец. — С другой стороны, катастрофы же не произойдёт, если я буду полагаться больше на свой ум, чем на силу?       «Да и это логично, к тому же тренировки я не заброшу, просто не стану крутым фехтовальщиком. С меня не убудет». [Хост, за вашими мыслями трудно угнаться.]       — Это же хорошо, противникам будет трудно предугадать мои действия. — пожал тот плечами, ложась обратно и сложив руки под головой. — Дальше будет трудно, очень трудно, мне придётся работать, не жалея сил, если я хочу выжить здесь и стать хорошим заклинателем. [Вы всегда можете положиться на меня, хост, если вам понадобиться помощь!]       — Спасибо, но вечно на тебя полагаться я тоже не могу. Не знаю, чем я заслужил такое благословение, но останавливаться не собираюсь, — на губах расцвела ухмылка, так привычно смотрящаяся на детском лице. — Если уж взялся за дело, завершу его до конца, каким бы оно не было.