Худшая из катастроф

Видя, как одна из бумаг выскальзывает из общей стопки, Лют побледнела. Недавний разговор с Сэрой, множественные неудачи во всем, за что бы она не взялась — все это стремительно проносилось перед ее глазами, полностью захватывая и без того беспокойного ангела... — Ну и? Чего это мы застыли, сучка? —Адам, чья первоначальная ухмылка по не ясным причинам сделалась чуть менее злорадствующей, не замедлил вновь тряхнуть злосчастным отчетом. — Если так и будешь стоять, эти бумажки сами к тебе не прилетят, так и... — Верни. К удивлению, как ей казалось, откровенно веселящегося ангела, девушка медленно сжала руки в кулаки и, решив более не затягивать эту и без того волнующую ситуацию, расправила крылья. Наблюдая за этим с лукавым прищуром, первый человек невольно подумал, что этот ее образ, начиная со светлой одежды и заканчивая до слепоты белыми перьями, ей не подходит... Вернее, он не подходит ей нынешней. Той же Лют — о какой он не так давно слышал от частенько болтающей с ним Эмили — не понаслышке знающей Рай лишь в его самом невинном виде, подобный образ был к лицу куда больше. Призадумавшись, Адам мельком взглянул на раскинувшийся под ним город, многочисленные улочки которого, очень во многом из-за предложенной им же идеи идти рука об руку со временем, с каждым днем все больше и больше приобретали современный вид... Однако совсем без изменений, наверное, все таки остались разве что одни из основных цветов — такие, как белый и золотой, в коих, насколько он помнил, был выполнен и сам дворец сестер серафимов, что даже дизайном своей постройки очень напоминал соответствующий этой цветовой гамме стиль барокко. «Белый и золотой, да?...» Вылетая с Небес на Землю на протяжении многих, уже очень многих лет, первый человек сам успел неоднократно увидеть, как к этим цветам иногда примешивался черный, и вот, прямо сейчас, когда его взгляд вновь скользнул по искаженным далеко не ангельской суровостью чужим чертам, Адам решил, что именно его стоящему неподалеку ангелу и не хватает. Черного, символизирующего как новое начало, так и беспросветную тьму... И судя по сжимаемым кулакам, какие он заметил у девушки еще во дворце, второго в ней уже хватало с лихвой. — Сэр! Со стороны раздался неожиданный оклик, на чем и прервались его размышления. — Сэр, выходит, вы нашли ее первым... Слава отцу! Мы уже начали думать, что упустили ее и... — Тихо-тихо... Не суетись. Не оборачиваясь к замершей рядом подчиненной, Адам старался сосредоточиться на Лют. Интуиция и раньше подсказывала, что лучше не упускать ее из виду, ведь, как он уже знал со слов Сэры, та была полна сюрпризов... Именно сюрпризов, а не чего-либо, в чем ее наверняка поспешили обвинить, потому как девчонка делала впервые абсолютно все, что ей поручали, и, в отличие от своих старших коллег, вполне могла чего-то не знать или, что было более вероятным, не понимать. — Передавай остальным, что ваше задание поменялось. Тащите свои шикарные задницы к порталу, да поживее. Судя по затянувшемуся молчанию, девушка, что получила приказ, явно пребывала в замешательстве. — Сэр, а вы... Вы точно уверенны? — Ну... Да? — беззлобно хмыкнув, он мельком взглянул на свою подчиненную. — Вы же все прошли через что-то подобное, когда вступали в мой отряд, разве нет? — Д-да, конечно! Для большей убедительности экзорцист спрятала руки за спиной, выпрямляясь. — Но разве она не слишком... Несколько замявшись, девушка, судя по ее сосредоточенному виду, изо всех сил старалась подобрать наиболее подходящее слово. —...Обычная? Не удержавшись, Адам прыснул. За этим последовал несильный тычок в плечо, что с недавних пор начинал восприниматься членами его небольшого отряда этаким дружеским жестом, на что сам первый человек совсем не возражал. — Вот же ж сучка, а! Хочешь сказать, что каких-то пять месяцев назад ты выглядела как-то иначе? Моргнув своими большими — такими их зачастую делала маска — глазами, девушка смущенно улыбнулась. — Ну-у... — Ладно, не ссы. — хлопнув ту по плечу, мужчина сам взмыл в воздух. — Давай к порталу, а я в это время постараюсь привести ее к вам. — Да, сэр. Дождавшись, пока экзорцист упорхнет, Адам снова взглянул на Лют, которой... Уже не было на месте. Напрягшись, первый человек попробовал прикинуть, где та может прятаться, потому как версия, что девушке просто все надоело и она решила улететь, отпадала почти сама собой. Нахмурившись, он решил подняться еще выше. Вполне вероятно, что, взлети он на такую высоту в любой другой день, то его взгляд, что на данный момент заслоняла почти непроглядная тень сосредоточенности, рассмотрел бы не количество вмятин на последнем приглянувшемся облаке, а... Рай. Сам Рай в наиболее четких деталях. Неизменно сияющий и переливающийся, все еще испещренный многочисленными, поистине божественной красоты постройками, не говоря уже о только-только восходящем солнце, ведь в воздухе еще ощущалась свежесть утра, во время которой многие небожители, как он знал, все еще нежились в своих постелях. Впрочем... Он так или иначе подумал о том, насколько это все действительно грустно. Девчонку, которая всего-навсего не успевает привыкнуть к обязанностям, какими Рай в последнее время только наполнялся, вызывают на разговор даже не в разгар дня — фактически самой жизни здесь — а пустым утром, словно Лют и вовсе уже не принято было причислять к той самой, по-прежнему заслуживающей солнечного света, половине Небес... «Да чтоб тебя, Сэра! И это я еще слишком груб?» Качнув головой в попытке отогнать возникшее возмущение, Адам, тем не менее, никак не мог избавится от поселившейся в нем непонятной горечи. Она, подобно соку небезызвестного запретного плода, коим очень давно пыталась соблазнить его Ева, манила и отталкивала, воспроизводя в памяти до боли знакомые картины: начиная от поразившего Еву приступа страха, что побудил ее схватиться за камень и замахнуться на одно из божьих созданий, и заканчивая едва не самой последней, где он, Адам, с болью в районе груди — такой, словно из него что-то безвозратно ушло и потерялось — сидел перед советом, изнемогая от переполнявшего его непонимания и страха, пока... Ощутив, как кто-то тянет его за руку, Адам почти не хотел сопротивляться, как если бы этот кто-то вытягивал его из пучины прошлого, что то и дело норовило накрыть его всей своей тяжестью в особенно мрачные ночи. — Твои же ж... Перья... Поморщившись, он слишком поздно заметил, как сильные женские пальцы стискивают ворот его одежды, приближая скрытое маской лицо к уже знакомому и однозначно недовольному. — Ну как знал, что ты такая упрямая, детка... Так сильно хотелось рассмотреть меня вблизи? Невольно обнажив зубы, Лют крепче сжала во второй руке ранее перехваченное, тонкое запястье. — Верни то, что принадлежит мне, — заговорила она, немного хрипя. Вероятно, сидение в одном из холодных ‐ то было даже по меркам Небес - облаков, уже давало о себе знать. — Верни, или я сделаю так, что ты больше никогда не захочешь со мной связываться... Поверь, большинство обитателей Рая подтвердит, что мне нет в этом равных. Изогнув бровь, первый человек не замедлил ухмыльнуться, чем только больше разозлил, очевидно, и без того недовольного ангела. — А ты заставь меня... Воспользовавшись чужим замешательством, Адам поддался назад, но, как будто в угоду некой иронии, девушка вовсе не ослабила хватку, из-за чего даже ему, полностью уверенному в собственных силах, пришлось сильно постараться, дабы высвободить уже начинавшую ныть руку. — Охуеть... Не смотря на всколыхнувшуюся внутри боязнь, мужчина несколько помедлил, прежде чем отлететь на более безопасное расстояние. Будто не до конца себя контролируя, он все смотрел на парящую напротив девушку, словно нарочно игнорируя ее всколоченные от перевозбуждения перья, ровно как и сжимаемые с новой силой кулаки. Казалось, к последнему Лют прилагала столько усилий, что ее и без того бледные пальцы начинали делаться еще более белыми. — А я всегда говорил, что сильные женщины - это пиздато... Эй, притормози! Привычно отняв руку с еще нужными бумагами, Адам с не менее привычным полуоскалом-полуухмылкой полетел в сторону показавшегося вдали строения. Им оказалась башня, что, насколько помнил ангел, отличалась от недавно возведенной в Аду разве что тем, что на ней не шел отсчет до начала их следующей миссии... Первый человек, к слову, таких расходов со стороны Рая не одобрял, но, наблюдая, как Лют с ее значительно меньшими, чем у него самого, крыльями, удается с трудом облететь эту постройку, даже порадовался. Мало ли, вдруг у его девочек еще не все готово? Если хорошенько подумать, то некоторые ангелы вполне могли вернуться с той стороны портала немного раньше... — Да вы ж мои сучки... Знал, что не подведете. Завидев парящих во всей готовности девушек, Адам был почти готов сбавить скорость, но, промелькнувшие совсем рядом чужие крылья помешали ему полностью отдаться этому облегчению. Стиснув зубы, он заметно резче двинул и без того гудящими от напряжения крыльями, что и помогло ему оказаться у нужного места первым. — Все хорошо, сэр? Мы... Не дожидаясь продолжения, Адам кивнул. — Да... Пока нас не будет, последите за порталом, лады? Не хочу, чтобы туда забрел кто-то неподготовленный. — Да, сэр! Видимо, хорошо запомнив раннюю уверенность командира в собственных действиях, младшая экзорцист тоже подчинилась. — Умницы... Фелисетт? — Д-да? — Выше нос. Кивнув, эта самая экзорцист — Адам помнил, что вышеназванное имя она выбрала себе сама, взамен истинному ангельскому — вовремя взглянула прямо на подлетающую Лют, и, не растерявшись, ухватила ту за руку. — Засеките секунд... Пятнадцать, вот! Напоследок вновь взмахнув перед лицом Лют все теми же бумагами, Адам, незаметно прикусив губу от так невовремя поселившегося в нем сомнения, влетел в неопределенное пространство, что ангелы между собой называли порталом. — Вы... — Лют, едва ли понимающая, чего добиваются окружившие ее девушки в масках, не оставляла попыток вырваться. — Зачем вам все эти... Игры... Зачем? — Игры? Покрепче впившись пальцами в чужое предплечье, одна из экзорцистов повторила вопрос так, как Сэра, кажется, когда-то зачитывала перед ней весь список ее провинностей. — Мы просто хотим тебе помочь, — несколько смягчив тон, продолжила она. — И совсем скоро ты это поймешь... Совершенно сбитая с толку, Лют снова дернулась, но, на сей раз не встретив почти никакого сопротивления, оказалась прямо напротив зияющего разрыва в пространстве. Разрыва, в котором исчез тот, кто прервал ее покой этим и без него беспокойным утром, а затем просто... Просто решил поиздеваться. Обернувшись, девушка окинула присутствующих все тем же полным недовольства и непонимания взглядом, но, теперь уже лично к их недоумению, неожиданно разжала кулаки. Из углублений на влажных ладонях заметно выступали золотистые капли... Поджав губы, Лют невольно подумала, что у нее изначально не было никакого выбора, кроме как проследовать за этим на удивление глумливым ангелом. Не было, потому что что бы она ни сказала Сэре, та бы ей просто не поверила... Не поверила, как и, наверное, не поверил бы никто, ведь это же Лют, да? Лют, которая слишком эмоциональная, и в той же степени бесполезная, что вся эта ситуация только подтверждала. Горько усмехнувшись, она шагнула навстречу порталу, что, казалось, только и ждал возможности ее заполучить. Шагнула, и... Холод, обдавший ее тело, не был сравним ни с ненавязчивой прохладой Небес, ни, как уже на полном серьезе ожидала вышедшая наружу девушка, с жаром преисподнии. Обхватив себя руками, Лют непроизвольно сжалась. — Это... Чувствуя, как не то от этого холода, не то от вспыхнувших с новой силой воспоминаний, у нее начали дрожать губы, Лют невидяще смотрела на окружавшую ее утреннюю мрачность. — Это что, Земля?