Постановка "Алая Луна"

      Фурина направлялась в особняк Буфф Д'эте, чтобы посидеть с детьми и забрать вещи Гидеона. К тому же Лини хотел обсудить будущую постановку.       По пути она захватила кофе по сливками и миндальный круассан. Заодно с полок пропали пирожные, эклеры и сладкие корзиночки. Не только же воспитанникам угощать Фурину — настало её время проявить щедрость. И не важно, что на это ушло много денег. Призвав участников Салона одиноких сердец, девушка вручила им купленное и налегке направилась к особняку.       Как обычно, дети высматривали её из окна. Даже стучать не нужно: воспитанники сами вылетят из особняка и кинутся к ней с объятиями. В этот раз Фурину встретила знакомая, что было необычно.       Жюли выглядела по-другому: вместо угрюмого выражения лица была улыбка, в глазах сияли звёздочки. Она поприветствовала гостью и сразу протянула эклер, сделанный с другими воспитанниками. Фурина робко взяла угощение. Забавная кривая рожица с улыбкой смотрела на неё.       — Проходи, — воспитанница лучезарно улыбнулась и пропустила её вместе с гидро мимиками внутрь. — Считай, сегодня особенный день.       Фурина посмотрела на девушку, оценила светлое платье и… кольцо на пальце. Она округлила глаза, поняв, что произошло.       — Барт?!       — Барт! — Жюли взяла гостью за руки и закружилась с ней.       Самый ожидаемый исход. С их первой встречи Барт проявлял знаки внимания, по возможности был рядом, поддерживал и помогал. Фурина думала, что это были родственные узы, но его поведение со временем сменило окрас.       Парень стоял поодаль, наблюдая за возлюбленной.       Фурина соврала бы, если бы сказала, что не рада за них. Две души нашли друг друга, и это вызывало только умилительные визги. Как ей сказали, Отец не была против их отношений.       — Пошли с нами за стол! — Жюли повела её к столу, где всё было готово. — Мы сделали вкусные блюда. И у меня небольшая просьба, — она наклонилась к её уху и прошептала: — Новенькие очень стесняются и чувствуют себя неловко, не суди их строго.       — Ничего страшного.       Дети, на вид не старше десяти лет, сидели с опущенными головами. Со вчерашнего вечера они не притронулись к еде, ни с кем не разговаривали, стараясь находиться как можно дальше от остальных воспитанников. Неизвестно, что с ними произошло и как они стали сиротами. Арлекино нашла их за городом в большом доме, пострадавшем после сильного пожара; два брата и сестра жались друг к другу, укрытые промокшим после дождя одеялом.       Фурина встала, пододвинула стул к ним и села.       — Привет, — грустное выражение лица сменилось встревоженным и даже испуганным.       Возможно, в силу возраста, они не понимали, что Фурина — больше не божество. Но в их глазах она оставалась великой правительницей Фонтейна и Богиней справедливости.       — Л-леди… — мальчик не смог выдавить из себя больше ни с слова.       — Я больше не архонт, так что не нужно так ко мне обращаться.       Они старались не смотреть ей в глаза, ведь вызвать гнев божества куда проще, чем могло показаться.       — Я очень люблю тортики, и тут как раз есть очень вкусный торт. Я бы хотела, чтобы вы разделили его со мной, — Фурина мило улыбнулась.       Дети неловко потянулись к тарелкам.       Арлекино поглядывала на них из-за угла. Если выйдет, то распугает праздничное настроение. Потому она стояла и издалека наблюдала за тем, как Фурина пыталась наладить общение с новенькими, как Жюли кружилась вокруг стола и подавала закуски с чаем.       Последний день в Фонтейне, завтра нужно быть в Снежной. Пьеро ждал её, чтобы поручить новую работу.

***

      — Фурина, Отец хочет тебя видеть, — Барт сел за стол.       — А?!       — Всё в порядке, она не выглядит злой или раздражённой.       — Ладно…       Трудно понять, что хочет четвёртая предвестница. Её эмоции прекрасно скрывает маска — это Фурина поняла во время их первой встречи. Путь на второй этаж длился вечность. Ноги не хотели двигаться, будто пытаясь спасти её.       Фурина постучала в дверь.       — Входи, — раздалось тихо через дверь, и она зашла.       Предвестница стояла возле рабочего стола в шубе, которую обычно носили в Снежной. В руках она держала распечатанное письмо.       — Леди Фурина, — письмо в руке покрылось алым пламенем и сгорело за секунду, — хочу поблагодарить вас за то, что проводите время с воспитанниками Дома Очага. Мне нужно покинуть Фонтейн, Лини останется за главного. Если возникнут вопросы, можете обращаться к нему.       — Всё в порядке, — Фурина заметно нервничала, — дети ведут себя хорошо, и мне приятно проводить с ними время.       — Я рада видеть вашу улыбку.       Стоп, что?       — Признаю, ваше присутствие положительно влияет на них. Они стали будто… Управляемее? — Арлекино задумалась. — Даже те трое расслабились и спокойно поели. Но лучше не баловать их слишком часто, иначе они начинают наглеть.       Фурина округлила глаза. Её только что похвалили? Та самая страшная предвестница под номером четыре стояла перед ней, с улыбкой говоря о своих воспитанниках. Хотелось верить, что это не было очередной маской.       — Дом Очага всегда рад вам.       Попрощавшись с директором Дома Очага, девушка в припрыжку спустилась к детям. До вечера она успела обсудить с Лини предстоящее выступление, пообщаться с новенькими, провести время с Жюли и Бартом. Они действительно мило смотрелись вместе. Фото, которое они сделали вместе, Фурина поставила в рамке на прикроватную тумбочку, чтобы засыпать с мыслью, что две души нашли друг друга. Каждый день в ожидании пророчества прошёл не зря.

***

      Арлекино зашла в кабинет первого предвестника. Мужчина крепкого телосложения стоял возле стола, держа в руках указ. Его лицо было серьёзным, брови нахмурены.       — Слуга, как прошло время в Фонтейне? — глубокий, низкий голос эхом отдавался от стен. — Отдохнула?       — Да, — она знала, что Пьеро не интересовало её состояние. — Вы вызвали меня, можно узнать, почему?       — Ты знаешь, что в скором времени проект «Стужа» начнётся. Благодаря усилиям других предвестников и усердной работе рядовых мы смогли подготовиться раньше назначенного срока.

***

      Несколько дней были потрачены на подготовку актёров к предстоящим съёмкам. Фурина чувствовала себя истощённой. Актёры не блистали хорошей игрой, некоторые были настолько деревянными, что даже опытной и талантливой Фурине было не под силу что-то исправить. Её держала только зарплата, которая обещала быть большой.       Управившись раньше времени, девушка направилась в приют. Жюли и Барт как раз должны были закончить сценарий. От одной мысли, что большая часть работы позади, хотелось петь. И она пела. Точнее, напевала под нос незаурядную мелодию.       Фурина постучала в дверь — никто не открыл. Обычно дети из окон следили за улицей, и стоило ей оказаться на крыльце, выбегали и с радостными воплями заталкивали внутрь. Постучав ещё раз, она вновь не получила ответа.       — Может, не слышат, — девушка решила немного подождать.       Через полчаса на порог вышел Лини. Фурина, сидевшая на заборе и напевавшая мелодию, перевела на него взгляд.       — Добрый день, мисс Фурина, — он уважительно поклонился. — К сожалению, Дом Очага сегодня не сможет вас принять.       — Что-то случилось? — сердце быстро стучало в груди: редко увидишь весёлого фокусника таким грустным и встревоженным. — Можно тогда попросить выйти Жюли и Барта?       — Нельзя. Приказ отца. Сегодня всем воспитанникам запрещено покидать особняк.       Юноша хотел бы улыбнуться или выкинуть какую-нибудь безобидную шутку, но получилась скупая улыбка. Фурина кинулась за ним, схватила за руку и развернула к себе.       — Скажи, что происходит, — твёрдо и настойчиво сказала та.

***

      Арлекино сверлила пустым взглядом стену. Нужно было доставить всех воспитанников без исключения в Снежную в течение суток. Для этого выделили агентов, которые проследят за выполнением поручения и сопроводят детей.       Она пыталась подделать списки, документы и отчёты, но у неё было слишком мало времени. Да и не было расчёта на то, что ей выставят охрану, а всех детей возьмут в «заложники». На просьбы оставить младше двенадцати лет Пьеро отмахнулся и приказал доставить всех.       Давно Арлекино не ощущала такого опустошения. Годами выстраивала то, что за сутки рухнуло.       — Пустите!       Глухие крики, исходившие с первого этажа, ни капли её не волновали. Предвестница пришла в себя, когда дверь с грохотом открылась и в комнату влетел синий ураган. Фурина встала перед Арлекино, смотря на неё исподлобья. Следом в комнату забежал Лини в мокрой одежде.       — Отец, я сейчас же выведу… — предвестница подняла руку, приказывая замолчать.       — Уйди, я хочу поговорить с ней наедине.       Злость от услышанного вскружила голову; Фурина не осознавала, что творит. Стоя перед человеком, при виде которого тело обычно немело, она не ощущала страха или ужаса. Каждая клетка тела горела от гнева, от ненависти к человеку перед ней.       — Как ты посмела?! — девушка пнула стол. — Они для тебя зверушки что ли?!       Арлекино сидела неподвижно, желая узнать, насколько далеко зайдёт гостья. Со стороны казалось, что ей было плевать на происходящее, что жизни детей для неё ничего не значили, раз она так безжалостно отправляла их на верную смерть.       — Я не позволю тебе увезти ни одного ребёнка, — Фурина скалилась, понизив голос. — Я позову жандармов и лично попрошу Нёвиллета принять меры.       — Дом Очага принадлежит Снежной, — Арлекино встала, вышла из-за стола и встала напротив Фурины, опасно возвышаясь над ней. — Фонтейн не в праве диктовать условия, иначе это грозит конфликтом с соседней страной.       — Они граждане Фонтейна!       — По документам они принадлежат Снежной. Разговор окончен…       — Не закончен!       Меч оказался в руке и уже направлялся к цели. Арлекино ловко перехватила оружие, выбила его из руки девушки и отбросила подальше. Ведомая гневом, Фурина не осознавала, что выставила оружие перед своим ночным кошмаром. Кошмаром, который повторился наяву.       Алые нити связали руки, потянули вниз. Фурина брыкалась, пыталась воспользоваться глазом бога, но противница была сильнее. Нити, состоявшие из пиро элемента, жгли одежду и кожу, доставляли нестерпимую боль. Девушка вскрикнула, зажмурившись, и предвестница щелчком пальцев растворила в воздухе огненные оковы.       В кабинет забежали агенты Фатуи, подхватили бунтовавшую девушку и потащили к выходу.       Когда они ушли, Арлекино осталась стоять на месте. Что толку от криков Фурины, если она сама не могла ничего сделать.       — Леди Арлекино, со списком сверились, все на местах. Мы готовы к отбытию, — только ушли агенты, в кабинет сразу же зашла оперативница ветра, отвечавшая за проверку воспитанников. — Если отправимся сейчас, к полуночи прибудем в Снежную.       — Собирайте вещи, я скоро подойду.

***

      Фурина не собиралась сдаваться так просто. Агенты почувствовали её настрой и быстро забрали глаз бога, лишив её возможности вырваться. Что-либо противопоставить двум крупным, сильным мужчинам она не могла.       — Не брыкайся и скажи спасибо, что Предвестница не пошла писать заявление за нападение на дипломата из Снежной, — отозвался один из них. — Насколько я помню, за такое минимум пожизненный срок.       Её сопроводили до дома (она точно не говорила им, где живёт!), вошли вместе с ней внутрь и усадили за стол, а сами сели напротив. Пока воспитанников не переправят через границу, бунтарку лучше не упускать из виду.       Молчание затянулись. Агенты сидели тихо и недвижно, будто статуи. Фурина же еле сдерживала слёзы, теребя края рукавов.       — Я отойду по делам, — она поднялась на ноги, и в этот момент тот, что покрупнее, с силой топнул, призывая вернуться на место. — Эй, как грубо. Мне даже в уборную нельзя?       — Нельзя, — сухо ответил он. — Сиди и не рыпайся.       Второй молчал, скучающе осматривая кухню. Как им только усидчивости хватает?       Время поджимало. Каждую минуту Фатуи собирали детей и готовили их к отправке. Нельзя ждать! Нельзя отпустить их!       Девушка теребила рукава, дрыгала ногами и закусывала губу, взглядом изучая окружение, как в первый раз. Вот шкаф с едой, плита, картина и ваза с папоротником, который нужно не забыть полить. Гидеон расположился в коробке на кухонном столе. На полочках над плитой стояли склянки с чаем…       В голове Фурины возник план.       — Хотя бы чай можно? — девушка состроила самый невинный вид.       — Сделай.       Она подскочила, оказалась у плиты и поставила на огонь чайник, в котором с утра осталась вода. Чай почти закончился, но на несколько порций точно хватит. Достав три чашки, Фурина насыпала в каждую равные порции смеси трав и чайных листьев, после залила горячей водой. Фатуи внимательно наблюдали за каждым движением.       Довольная собой, Фурина достала печенье с шоколадной крошкой, поставила всё на стол и стала уплетать. Агенты проигнорировали чай, который поставили прямо перед ними.       — Не будете?       — Воздержимся, — они сидели всё так же неподвижно.       — Знаете, некрасиво, когда за столом ест только один. Поэтому я была бы не против, если вы разделите со мной чашечку чая.       И снова игра в молчанку.       Девушка допила свой чай. Тот, что поменьше, потянулся к чашке с чаем, и второй схватил его за руку. Они перекинулись безмолвными взглядами, и первый сделал первый глоток. Другой не притронулся. Фурина, не подавая вида, сильно нервничала.       — Интересный чай, — отозвался агент. — Может, попробуешь? Некрасиво всё же…       Напарник хмыкнул, взял чашку и залпом выпил горячий напиток.       — Неплохо, — скупо, но хотя бы ответил.       — Я рада, что вам понравилось. А то негоже гостям сидеть без угощения, — девушка натянула дружелюбную улыбку.       — В Снежной тоже есть традиция, что нельзя не угостить гостя, — начал разговор поменьше, вспомнив детство. — Видимо, понимание гостеприимства во всём Тейвате одинаковое…       Агент пошатнулся и завалился на бок, а следом за ним упал второй. Фурина пустила скупую слезу: её даже в первые разы чай не брал, не говоря о том, что со временем он перестал действовать вообще. Она достала из кармана фатуи глаз бога и заметила глаз порчи, который носили большинство агентов и оперативников.       — Знаете, я не собираюсь оставлять вас у себя дома! — призвав своих друзей, она указала на двух мужчин. — Вы знаете, что с ними сделать.       Две девушки из Ли Юэ спокойно прогуливались по улочкам Фонтейна, как вдруг дверь дома открылась, и гидро мимики под предводительством Фурины вынесли двух крупных мужчин и скинули в кусты подальше от чужих глаз.       — Нам стоит сообщить куда-нибудь? — спросила туристка у подруги.       — Если не хочешь, чтобы тебя так же в кусты скинули, притворись, что ничего не видела, — она подтолкнула её вперёд. — Мало ли, у фонтейнцев такие традиции…       Фурина позаботилась о маскировке: стянув с агентов одежду, она по возможности натянула на себя. Форма была великовата, но ей не привыкать. Минуя переулки, она оказалась у особняка Буфф Д’эте, который… оказался полностью пустым. Ни охраны вокруг, ни единой души внутри.       — Лини! Линетт! Фримене! — она не могла сдержать слёз. — Жюли, Барт! Кто-нибудь!       Она пробежалась по всем комнатам, проверила каждое помещение, даже зашла в кабинет Арлекино. Пустота. Тишина.       Отчаяние.       Фурина села в кресло предвестницы, заранее сняв форму и скинув её на пол. Она поджала ноги и обняла их.       Опоздала.