Ради их блага...

      Умение направлять и отдавать свою энергию – это одни из основных направлений практики использования своей внутренней энергии. Некоторые её называют энергией Ци. – Сплинтер говорил спокойно, медленно, чтобы сыновья лучше усвоили информацию.       – Леонардо уже овладел этим, обучившись практике целительных рук. – отец посмотрел на старшего сына. – Ты исцеляешь не столько через мантры, сколько с помощью своей энергии. – Но, возможно, и остальные с этим сталкивались.       – Это когда ты хочешь поделиться счастьем или забрать чужую боль? – сухо спросил Микеланджело.       – Это больше относится к эмпатам, мы поговорим с тобой на эту тему один на один. Но в основном ты прав. С помощью своей энергии можно лечить людей, но только некоторые могут исцелять физически и психологически. – он оторвал взгляд от Майки и обратился ко всем. – Мы возьмём лишь основы, самое простое, но и одновременно то, на чем будет строиться ваше дальнейшее обучение.       – Хай, сенсей.       Хамато Йоши чуть улыбнулся и продолжил:       – Для практики разбейтесь на пары. Леонардо, ты с Донателло. – приказал учитель. – Рафаэль, а ты попробуй на Микеланджело. Микеланджело, ты практиковать это не будешь.       – Что?! – возмутился Микеланджело. – Почему я? Я рыжий что-ли?       – Больше нет, теперь ты черный. – Рафаэль усмехнулся и указал на кончики маски Майки.       Микеланджело ему ничего на это не ответил.       – Сын мой, мы оба знаем, что ты сейчас не в лучшем состоянии, чтобы практиковать это. – сказал Сплинтер.       – Но, сенсей, я …       – Я сказал нет! – припечатал отец. – Сейчас это не обсуждается. Займите свои места – сенсей отвернулся от сына.       Майки почувствовал, как что-то ёкнуло внутри, похоже на разочарование или боль, но спасибо Пустоте, она быстро всё заглушила. Почти всё.       Вообще братья стали вести себя тоже странно и не понятно, Донни и Лео говорят с ним очень мягко – возможно в некоторых семья – это норма, но точно не у них, у Майки с каждый днем возрастало ощущение, будто они принимают его за умалишенного. Еще и на руке своей что-то всё время высматривают, будто им там Вселенная начеркала невиданную истину, а после этого выдают Майки такие фразы, которые он в последний раз видел в некоторых беседах с говорящим названием "Депрессия для чайников" в Реддите и некоторых книгах о психологии. Конечно, черепаху это насторожило, не успеешь оглянуться так повяжут и напичкают в лаборатории чем-то, от чего младший, дай Бог, сможет оклематься. С Рафом вообще разговор отдельный, кстати о нем, уж больно спокоен и добр в последнее время. Ага, будто Майки этому поведению хоть на йоту поверил.       Младший смерил Темперамента нечитаемым взглядом и сел напротив него.       Сам Рафаэль в это время пялился на брата, безуспешно пытался разглядеть в этих посеревших глазах хоть каплю того голубого неба. Но там его уже давно нет.       – Представьте образ черепахи перед вами. Детально, подробно, такой, какой он есть. А после представьте энергию в виде сферы или волны и направьте на напарника. Если всё пройдёт успешно, он это почувствует. – Хамато Йоши давал инструкции.       Раф подчинился. Закрыл глаза, начал представлять брата. Веснушки, оранжевая маска, широко раскрытые ярко-голубые глаза, улыбка до ушей, ещё совсем ребёнок. Рафаэль немного улыбнулся, таким Майки он не видел уже пару месяцев. Он представил энергию как сферу, направил её, и вроде как всё должно было получиться, но...       – Ну как? – спросил Раф у Майки. – Чувствуешь что-то?       Младший лишь покачал головой, давая понять, что у Темперамента получилось целое ничего. Раф снова закрыл глаза и продолжил попытки, Майки лишь томно вздохнул.       – А сейчас?       Микеланджело мотает головой. ~*~       Донни положил руку на подбородок и продолжил прожигать Лео взглядом. Осмотрел его с ног до головы. Но удовлетворение всё не посещало мастера бо.       – Я не понимаю! – воскликнул раздражённо Ди. – Я полностью тебя осмотрел. – Донни схватил Лео за повязки – У меня в голове твой полный образ, вплоть до царапин на кожаном ремне! Почему не выходит.       – Донни, отпусти! – попросил Лео.       – Не получается? – спрашивает Хамато Йоши.       – Да, не получается! – крикнул раздраженно гений. – И я не понимаю почему! Я его представил? Представил. В мельчайших подробностях: от панциря до глаз, рассчитал нужное количество энергии! Так почему не получается?       – Ты представил Леонардо...внешне? – учитель поднял бровь.       – Ну да, а как ещё можно представить образ, уловимый глазу, если не через внешность?       Учитель усмехнулся про себя. Он всегда гордился умом его среднего сына, но иногда ему казалось, что Донателло помнит лишь о материальном и совсем забывает о том, что находится глубже.       – Тебе не нужно, чтобы образ был уловим глазом. Ты должен понять внутренний мир своего брата. Кто он такой, кто он для тебя. Внешность мы представляем лишь для того, чтобы нам было легче вспомнить, ассоциировать. Ответь мне на вопрос: кто для тебя Леонардо?       Донни призадумался, а Лео смотрел на Ди взглядом, полным надежды, ожидая ответа:       – Лео – наш лидер, он всегда строит хорошие планы, не сдаётся и бесстрашен к любой угрозе.       – Хорошо, Донателло, ты представил Лео как твоего лидера, но он ещё и твой брат. Ты можешь что-то сказать на этот счёт?       Ди опустил взгляд и призадумался на пару секунд.       – Лео – мой старший брат... – учёный начал перебирать концы повязки, опустив глаза в пол. – Он часто помогал мне... Он... Я не могу так сразу!       Глаза Лео чуть расширились, а потом сузились, он опустил голову. Старший будто хотел что-то ещё сказать, но он молчал. Донателло вздохнул. Конечно, Лео обидно. Но Донни не мог ничего с собой поделать, он не находил слов. Будто в его мозге не хватало информации на эту тему.       – Ничего, Донателло, у тебя будет время подумать, – сенсей аккуратно положил руку сыну на голову. – а потом у тебя всё должно получиться. Как дела у тебя, Леонардо?       – Моя энергия почти не доходит, только самая малая часть. – объяснял лидер. – Я будто в стену упираюсь, и большая часть энергии рассеивается, не пересекая её.       – Говоришь, стена. – Хамато Йоши призадумался. – Я подумаю, что с этим можно сделать, пока продолжай пробовать. ~*~       – А сейчас? – шёпотом спросил Рафаэль       Майки помотал головой. Он видел, Раф начинает злиться, и было лишь вопросом времени, когда он сорвётся и накинется с кулаками или уйдёт. Но на удивление, он держится достаточно долго. Пыхтит, кряхтит, сжимает кулаки, но стоит ему взглянуть в глаза Майки, как его взгляд тут же меняется, и он продолжает попытки. Это заставило младшего немного удивиться. Никогда у Рафа не наблюдалось такого количества терпения.       – Почему не получается?       Майки пожал плечами.       "Потому что глупый и не видит дальше своего носа."       Майки усмехнулся, с этими словами он не мог не согласиться, по крайней мере, частично. Хотя, если честно, смотреть на мучения Рафа было тоже очень интересно. Микеланджело искренне не понимал, что такого сложного в этом упражнении, раз его никто не может повторить. Даже у сильного и могучего Лео были проблемы, а это что-то да значит.       От нечего делать Майки тоже решил попробовать, перед глазами у него встал образ Темперамента, а энергию он направил в виде волны. Конечно, Раф это почувствовал.       – Ты что делаешь, придурочный? – спрашивает шёпотом возмущённый Раф.       – Ничего. – просто ответил Майки.       – Не ври.       – Не вру.       – Какого черта, Майки! Ты же знаешь, тебе нельзя это повторять, сенсей же сам сказал!       – Напомни, с какого момента ты начал его слушать? – безэмоционально спросил младший.       – С того, когда я понял, что тебе нужна помощь, я намерен помочь тебе, а ты сам себя топишь! – Раф раскинул руки.       – Помочь? Ты? Мне? – прошептал почти неслышно Майки. – Хорошая шутка. Но мне не нужна помощь.       – Нужна, ты сам это знаешь.       – Не нужна, ты всё равно ничего не сделаешь.       Раф только хотел что-то ответить, но его прервал Хамато Йоши:       – А у тебя как дела, Рафаэль? Получается?       – Пока не очень. – Раф оторвал взгляд от Майки и посмотрел на сенсея. – Хотя я всё делаю вроде так!       – Ты уверен? – переспросил отец.       – Будьте уверены. Раф не умеет ошибаться. – сказал Майки, в его словах можно было услышать сарказм, хотя сам тон его совсем не источал.       Сплинтер посмотрел на Микеланджело,пассивное поведение сына его не переставало пугать. Всё не должно было дойти до этого.       – Рафаэль, продолжай стараться, и у тебя получится. – сенсей похлопал сына по плечу. – Если совсем ничего не будет получаться, мы разберемся с этим наедине.       Через час братьев отпустили на волю. Майки пошёл готовить обед. Думать о еде ему особо не хотелось, поэтому он просто поставил курицу мариноваться, и начал варить макароны.       "Ты зачем это сделал?"       Майки отвлекся от своих мыслей, услышав голос в своей голове.       – "О чем ты?"       "Зачем ты с Рафаэлем энергией делился."       – "Захотел попробовать, там было совсем нечего делать." – сказал про себя Майки, добавляя соль.       "Это опасно."       – "Я и так умираю." – Майки пожал плечами.       "Я же ради тебя стараюсь, пытаюсь тебе лишний день выкроить."       – "Я знаю."       "Я уже не смогу от тебя отцепиться даже чисто физически, пока ты не умрешь."       – "Знаю."       "Какого чёрта я к тебе привязалась" – это было сказано таким тоном, что Майки мог представить, как она закатывает глаза.       – "Из-за моей смертельной обаятельности." – Микеланджело чувствовал, как его шутки становятся с каждым днем всё суше. Теряет хватку, что поделать.       "Надо было с самого начала свести тебя с ума и не мучиться."       – "Нужно было."       "А теперь даже убивать тебя не хочется."       – "Но ты должна, я знаю."              "Мне жаль."       – "Мне нет."       "Твои братья всё говорили что спасут тебя от меня, но пока у них не выходит."       – "Я вижу. – Майки усмехнулся. – Мне особо и не нужно спасение теперь, им всё же было бы лучше без меня. Я просто очень долгое время не мог это признать. Они даже собрания собирают без меня. Ну, не зря ведь говорят, что Бог любит троицу, а не квартет."       "Не страшно умирать?"       – "Нет, – Майки ответил чётко, без всяких колебаний. – просто грустно, что всё к такому пришло, возможно, я просто где-то там ещё верю в долго и счастливо."       "Те, кто светят ярче всех, быстрее всех и угасают."       – "По опыту знаешь?"       "Заткнись, я вообще должна была быть злодеем этой истории."       Майки закатил глаза. Голос в голове его не смущал от слова совсем. Микеланджело всегда был странным, и принять эти странности ему было легко. Откроется межизмеренческий портал? Ладно, Майки в него прыгнет. Нашествие инопланетян? Окей, справимся. К тебе прицепилась Пустота, и ты умираешь? Ну, с этим смириться уже труднее, но возможно. Майки и понимал, что братьям от этого легче будет, они сами это показали. Иначе почему они не приглашают его на собрания? Почему не доверяют? Майки за этот месяц понял, что они его любят, но при этом любят не его, а тот образ, который он когда-то построил и который трещал по швам. Образ ребёнка, но Майки не ребёнок больше. И братья любят его странной любовью, защищают, но не доверяют, будто ценную вазу им вверили охранять, и они боятся её разбить. Да, всё же они воспринимают его как ребёнка, до сих пор, неважно что они говорят.       – Майки! – послышался голос из дверного проёма и шум мотора. – Я рад тебя видеть.       – Шелдон. – черепашка кивнул в знак приветствия, отвернулся и начал мешать макароны. – Я думал, ты с Донни обновляешься.       – Уже обновился, – сказал тот радостно. – не возражаешь, если я побуду рядом?       – Как хочешь. – Майки пожал плечами.       Шелдон сложил механические крылья и приземлился на тумбочку. Некоторое время он лишь молчал, наблюдая за Микеланджело.       "Он странный."       – "Да, немного."       "Он живой, ты в курсе?"       – "Я уже понял. Из-за кристалла Донни."       "Какого кристалла?" – поинтересовалась Пустота.       – "Кренгов"       "Непутёвые существа, – прошипела она. – никогда их не любила."       – "Почему? Разве они не твои собратья по злодейскому цеху?"       Они хотели захватить планету и сделать людей безмозглыми существами, а у кого я бы тогда энергию пила?       – "Оставили бы тебя без еды, – Майки цыкнул. – гады."       – Знаешь, Донни о тебе волнуется. Он хочет, чтобы ты вернулся. – начал Шелдон. – Он, правда, не уточнил, откуда вернуться, но я думаю, что тебе лучше вернуться.       Майки сухо усмехнулся:       – Оттуда, куда я ушёл, нет дороги назад.       – Всегда есть выход. – Шелдон не спускал глаз с Майки.       – Не думаю, что я уже хочу его искать. Знаешь, за долгое время мне впервые нормально. Я спокоен и для этого мне даже не нужны видеоигры, комиксы, мне не нужно убегать от реальности, потому что больше некуда. Мне почти не больно. – а потом добавил шёпотом. – Мне нестрашно.       – Еще всё может быть хорошо.       – Возможно в параллельной вселенной мы все счастливы, – Майки выключил газ и наконец повернулся. – но это явно не она.       – Так может сделать её такой? – предложил Шелдон.       – Я бы рад. Я хочу, чтобы моя семья была счастлива, – Майки убрал макароны и занялся курицей. – но для этого должны стараться все, но сколько бы я не намекал братьям, они видимо не хотят понимать, а я уже не вывожу.       – Мне жаль, Майки. – Шелдон действительно сожалел.       – Хватит меня жалеть, от этого ни мне, ни вам лучше не станет. – сказал Майки сухо.       – Ты хочешь о чём-то поговорить? Что-то рассказать?       – Какой смысл? – Майки пожал плечами. – Ты всё сразу передашь Донни.       – Донни не просматривает мои воспоминания, он мне доверяет.       – Ну да, ты же его творение. – Майки закатил глаза.       – Но Донни сказал, – добавил Шелдон. – что я и член семьи сейчас.       – Что-ж, ладно. – сказал Майки через пару секунд. – Я даже рад. Ты единственный здесь, кто относится ко мне не как к ребёнку.       Наступила тишина, которая продлилась некоторое время. Минуту? Две? Майки не знает, он не считал, да и зачем?       Тишину решил прервать Шелдон, которому, видимо, очень хотелось поболтать с черепахой:       – Майки, у тебя есть какие-то увлечения, которые доставляют тебе удовольствие?       – Раньше видеоигры любил, – отстраненно сказал мастер нунчак. – после всего вот этого даже прикасаться к ним не хочется.       – А может что-то ещё есть? – Шелдон не унимался.       Майки задумался, тут ему на ум пришла одна мысль.       – Да, было ещё кое-что, но не думаю, что это для тебя будет интересно.       – А ты предложи. – настаивал робот.       Майки вздохнул и отвернулся от плиты, смотря прямо на Шелдона.       – Я раньше любил рисовать. Да и до сих пор люблю.       – Так может, порисуем вместе?       – У тебя даже рук нет. – напомнил Майки, не стесняясь.       – Донни встроил мне роботизированные руки, они еще немного недоработаны, – сказал Шелдон с надеждой. – но может, я и смогу держать карандаш.       – Донни сделал тебе руки? – сухо переспросил Микеланджело. – Я не удивлен.       Майки прислушался к Пустоте, думая, что делать.       – "Что скажешь?"       "Делай, что хочешь. Твой выбор."       – Давай прогуляемся. – сказал Майки, зовя Шелдона в свою комнату.       Там было непривычно чисто, младшей черепахе было тяжело к этому привыкнуть. В его порядке, в простонародье "сраче", была своя гармония, а сейчас пришлось выучивать новый порядок. Микеланджело достал хоть и грязный, потрёпанный временем, но до сих пор оранжевый рюкзак и тихонько прокрался прочь из логова вместе с Шелдоном по канализации.       "На поверхность собираешься?"       – "Нет." – ответил Майки Пустоте.       "Что в рюкзаке?"       – "Ты же можешь мои мысли читать, должна знать."       "Не хочу."       – "Ну значит увидишь, когда придем."       Шелдон и Майки продолжили передвигаться по мокрым каналам канализации, уходя всё глубже и глубже.       – "Давно там не был, надеюсь он ещё не разрушен, после всех вторжений. – сказал Майки про себя, чтобы Пустота его услышала. – Не понимаю, как люди здесь живут, безумный город."       "Ты же любишь безумие?"       – "Поймала меня, но не все здесь такие как я."       Они дошли до поворота, там была комната чуть меньше их гостиной. Стены и потолок были украшены рисунками. Майки провёл рукой, забинтованной в чёрную повязку, по одному из них. Некоторые совсем старые. Вот их четвёртый День Мутации, Майки его хорошо помнил, казалось, это было только вчера, а вот тут отец вручал им оружие. Нунчаки, потому что они ему подойдут. Подошли, это правда, учитель не прогадал.       – Это момент, когда отец вручал нам оружие. – сказал Майки Шелдону. – Для меня он не нашёл подходящих слов, но я помню как гордо, он вручал Донни палку. Как он возмущался, даже жалко его было. Хорошее время.       "Мне кажется, у твоего учителя просто закончились материалы ему пришлось выкручиваться."       – Возможно.       – С кем ты говоришь? – спросил Шелдон.       – А, я вслух? Ни с кем. – Майки быстро увильнул от ответа, понимая, что забылся.       "Будь осторожнее, а то подумают что ты сумасшедший."       – "Для братьев это не новость. – мастер нунчак фыркнул про себя. – Я просто увлёкся немного."       Когда диалог с Пустотой подошёл к концу, он наконец-то вернулся к Шелдону.       – Я давно здесь ничего не рисовал. – признался черепашка. – Иногда времени мало, а приключений столько много, что по ним бы уже только фильм снимать, а места осталось очень мало.       – Что будем делать? – спросил Шелдон, подлетая с краской в роботизированной руке. – Нарисуешь еще одно ваше приключение?       Майки призадумался, осмотрелся ещё раз. Изображения окутывали почти всю комнату, осталось последнее место.       – Нет, – он всё же помотал головой. – приключения, бои за эти годы стали уже обычным делом, обыденностью, да и не все они имели хорошие последствия… Я хочу чтобы эти стены помнили лишь хорошее, что мы когда-то были семьей. Не только я, мои братья и отец. Но и наши товарищи, друзья.       "Как сентиментально"       – "Брезгуешь?" – спросил Майки просто, без всякого намека на обиду или обвинение.       "Нет, рисуй, а я посмотрю."       Майки вздохнул, открыл скетчбук и там быстро набросал расположение каждого члена их большой команды. Справа – Мутанималы, слева Шинигами и Карай, черепашки в середине, за ними стоит отец, приобнимая Лео и Рафа. Рядом с Донни стоят Эйприл и Кейси. Рядом с собой Майки расположил Шелдона, Кожеголового.       – Давай начнем. – сказал Майки роботу. – Ты начни с Лео.       Микеланджело взял в руки кисть и начал рисовать Рафа. Аккуратно выводя каждую линию уже по памяти. Получалось вполне неплохо.       – Майки, – позвал его Шелдон.       – Что такое?       – Как рисовать? – спросил робот, смотря на черепашку чем-то даже растерянно.       Майки посмотрел на всё еще пустую часть стены.       – Что именно ты не понимаешь? – он подошёл ближе.       – Алгоритм рисования, у меня его нет.       – Давай научу. – Майки в Че-фоне нашёл фото Лео и подозвал Шелдона. – Смотри, это твой образец, ты должен воплотить его на стене. Начни с головы, я помогу, если что.       Микеланджело наблюдал, как Шелдон пытался рисовать, давал инструкции, помогал. Лео получался немного кривым, Майки должен был это признать, но при этом черепашка видел, что он старается. Микеланджело подкорректировал пару деталей, и вышло даже вполне себе неплохо, но всё же было к чему стремиться, поэтому Майки мягко направил Шелдона на оттачивание техники рисования глаз у него в скетчбуке. Черепашка же тем временем заканчивал работать с Донни, пытаясь ровно нарисовать посох бо.       – Каким он был раньше? – спросил Шелдон.       Майки отвлёкся от рисунка и повернулся к роботу.       – Кто?       – Донателло. – уточнил Шелдон. – Каким он был до того, как всё пошло не так?       – В смысле до того, как я родился? – сухо пошутил Майки.       – Нет, – робот помотал головой. – каким он был, когда ты ещё думал, что кому-то нужен?       Глаза Майки чуть раскрылись, он отвёл взгляд в сторону и сжал немного кулаки.       "Заглушить боль?"       – "Нет, пусть поболит немного."       Майки присел на пол, пусть и холодный, сейчас ему всё равно, и положил руку на одно колено, Шелдон присел рядом.       – В то время он был заботливым, меньше засиживался в лаборатории, проводил с нами время, но даже тогда он был умён до чертиков. – Майки сжимал и разжимал кулак.       – Так почему всё пошло не так? – спросил Шелдон тихо.       – Я не знаю точно. Лео называет это взрослением, но – Майки замолчал на момент. – я так не думаю, не все же взрослые запираются в лаборатории, отстраняются от семьи. Сколько бы я не старался, он всё сильнее запирался в себе. Ладно, сейчас не обо мне. Твой брат, папа, не знаю, кем ты его там считаешь, очень хороший, не смотря ни на что.       – Он мне… – Шелдон запнулся, завис на полминуты. – я не знаю, кто он мне.       – Это неважно. – сказал Майки, снова приступая к картине. – Главное, что он тебя любит, он все свои изобретения любит.       – А ты меня любишь?       Для Майки это был неожиданный вопрос. Он задавал его в детстве братьям, но ближе к подростковому возрасту перестал его всерьез задавать, потому что боялся услышать ложь или отрицательный ответ. Но этот вопрос никогда не задавали именно ему, поэтому слышать его сейчас очень непривычно. Он почему-то вспомнил, как когда-то он спросил о том же Донателло.       Маленький Майки подбежал к Донни, пока тот стоял на цыпочках и опирался руками на телевизор, пытался его починить. Черепашка в оранжевой повязке потянул брата за плечо, чтобы тот обратил на него внимание.       – Майки? – спросил маленький гений спокойно, оборачиваясь к нарушителю спокойствия.       – Донни, – протянул имя брата по буквам младший. – ты любишь меня?       – Майки, ты и сам знаешь. – Донни закатил глаза, похлопал аккуратно брата по плечу и повернулся обратно к телевизору.       Микеланджело такой ответ не удовлетворил, поэтому он еще раз потянул брата за плечо, уже настойчивее, говоря жалобно:       – Ну скажи, Донни, ну скажи.       Ди вздохнул, понимая, что заняться телевизором ему в ближайшее время не получится, он полностью развернулся к брату:       – Люблю.       – Точно? – переспросил брат.       – Да. – Донни кивнул.       – Точно-точно?       – Ага.       Майки набросился к Донателло с объятьями, снося его с ног:       – Навсегда? – спросил Майки, сжимая руками спину брата.       – Навсегда. – Ди ответил на объятья брата.       – Не бросишь?       – Не брошу.       – Обещаешь?       – Да.       – Я тоже обещаю. – уже тише добавил Майки и сжал брата чуть крепче. – Люблю тебя, Донни.       – Я знаю.       Как же ему приятно было тогда слышать эти слова. Такие редкие, но такие сладкие. И неважно, что возможно брат это сделал, чтобы он отстал. Был же шанс, что он говорил это по правде, искренне. А теперь, смотря на робота, существо, хоть сделанное из металла, но всё равно живое, Майки чувствует от него заботу. Да и сколько бы Микеланджело не менялся, он никогда не изменит одно – он слишком быстро привязывался.       – Да, Шелдон, да, люблю. – Майки за долгое время немного улыбнулся. – Обещаю.       Робот и черепаха некоторое время смотрели друг на друга, а потом Майки вновь приступил к рисованию.       – А этот аллигатор кто? – спросил Шелдон, осматривая недавно нарисованного члена команды.       – Это? Кожеголовый. – Майки заботливо осмотрел образ своего товарища, а заметив, что Шелдон нуждается в пояснении, продолжил. – Лучший мутант, которого я встречал. Если не упоминать кренгов, он очень спокойный, мудрый, молод в душе, хотя даже он не знает, сколько ему лет, измерение X сбивает чувство времени, по себе знаю. – Майки одернул себя, не желая вспоминать те события. – он всегда стремился защитить меня, помочь. Он и сейчас волнуется, а я… Он единственный принимал меня таким, какой я есть, с ним мне не нужно притворяться. Он беспокоится, что я изменился, а я даже успокоить его не могу.       Через пару секунд он обратился к Пустоте.       – "Заглуши, пожалуйста, не хочу настроение Шелдону портить."       "Много ты думаешь об этом аллигаторе."       – "Он звонит мне часто, ты же знаешь. Интересуется, как я, наладилось ли всё. – говорит Майки медленно, вспоминая его заботу. – Хоть я ему и не говорил, что всё плохо. Он всё понимает."       "Знал бы он, к чему всё идет, так уже горы бы смёл, наверное, чтобы выгнать меня каким-нибудь невообразимым способом."       – "А в итоге ничего бы не изменилось, только бы себя покалечил, не люблю когда он волнуется."       "Я не могу уйти, но ты, наверное, до сих пор можешь меня прогнать, пока есть возможность."       – "Не хочу, всем так лучше будет."       "Кому?"       – "Всем. Братьям, команде, городу, мне. Отосплюсь на том свете хоть, отдохну, я устал, как бы эгоистично это не звучало."       "А Кожеголовый?"       – "Попрошу Гекко о нем позаботиться, – сказал Майки чуть подумав. – он когда-то говорил, что мы чем-то похожи. Да и вообще, зачем ты отговариваешь? Я буквально твоя еда."       "Еда, которая вызвала сочувствие почти впервые за историю. Семейные дилеммы – частая проблема, но чтобы пережить восстание, потом еще одно, вторжение, путешествие во времени, разложение на атомы. Тут даже самой смерти тебя жалко станет."       – "Знакомы?"       "Немного."       – "Не удивлен."       Преобразовать цепь кусаригамы в своеобразные качели – лучшее изобретение, придуманное им много лет назад. Он закрепил концы оружия на трубах и стал подниматься выше. Как только он добрался до нужного места, младший начал рисовать Морозильную кошку и Чомпи.       Он вновь обратился к Пустоте.       – "Где тебя нарисовать?" – спросил ее Майки, рассматривая картину.       "Меня?" – Пустота впервые опешила.       – Да.       Наступило минутное молчание, Майки уже подумал, что она проигнорирует этот возможно глупый вопрос, но вскоре услышал четкий ответ.       "Где-нибудь рядом с тобой и подальше от твоих братьев, будет символично."       Майки пожал плечами и нарисовал Пустоту как тот ее видел. Черная сущность чем-то похожа на огромную ящерицу, а красные глаза сверкают, как самые блестящие рубины. Черепашка был доволен своей работой.       "Красиво."       – "Спасибо."       Наконец картина была почти закончена, Майки только себя осталось нарисовать. По привычке он разместил себя радом с братьями. Копировал всё, что на нем сейчас, но вот маска…Черный или оранжевый, оранжевый или черный.       "Цвет повязки не определяет, кто ты." – подсказала Пустота, а Майки сейчас не мог в это поверить.       – "А мне сейчас кажется совсем наоборот."       "А ты как чувствуешь?"       – "Никак, – Майки вздохнул, ещё раз окидывая картину взглядом. – я не знаю."       "Тогда оставь, потом доделаешь."       – "Ты права."       Майки слез с качель и вернул себе кусаригаму, отошел на десяток шагов и посмотрел на то, что в итоге получилось.       – Майки, смотри, что я сделал! – к нему подлетел Шелдон.       Роботизированная рука протягивала черепашке скетчбук, Микеланджело взял его и второй раз за сегодня немного улыбнулся. До сих пор коряво нарисовано, но явно со всеми возможными стараниями пытались изобразить Майки. Шелдон, видимо, рисовал это, пока черепашка занимался стеной.       – Тебе нравится? – спросил робот с надеждой.       – Да, очень, – Майки провел рукой по бумаге. – спасибо, Шел.       У Майки в скетчбуке было много зарисовок, братья, вся семья, друзья, природа. Но у него не было ни одного своего изображения. А Шелдон… Он будто изобразил его таким, какой он есть. Возможно усталым, вялым, буквально умирающим, но таким, какой он есть сейчас. Он видит в нем не ребенка, не клоуна, а его. Микеланджело это ценил.       Майки так и простоял с листком в руках, а через несколько минут всё же очнулся и аккуратно приобнял Шелдона. Давно он никого не обнимал.       – Спасибо тебе.       Прерывать такой момент было бы преступлением вселенского масштаба, но Лео –особенный, к нему это уже давно не относится. Конечно, Че-фон зазвонил именно в этот момент, оглушая Майки этой вибрацией. Мысль проигнорировать звонок он откинул через пару секунд, дабы избежать дурных последствий, поэтому ответил.       – Слушаю. – подал голос младший.       – Майки, ты где! – прозвучал обеспокоенный голос Лео. – В логове тебя нет! Мы всё обыскали!       – Расслабься, я просто вышел прогуляться. – ответил Майки просто.       – С тобой кто-то есть?       – Шелдон, как всегда.              – Мог бы хоть предупредить! – голос Лео стал чуть громче, что Майки даже немного отвёл телефон в сторону. – Ты на поверхности что-ли?       – Нет, в канализации. Ладно, ближе к делу, что случилось? – Майки не хотел выслушивать лишние нотации, зная, что это ни к чему не приведет.       – О чем ты?       – Лео. Ты просто так мне никогда не звонишь. Должно было быть что-то, что оторвало тебя от твоих дел.       – Нам нужно выйти на патруль сегодня ночью. – это заявление немного удивило Майки.       – У нас же выходной.       – Донни пришло уведомление о странной активности. Думает, что это кренги.       – Опять? – это уже надоедает.       – Опять.       – *Вздох* Жди, буду минут через пять.