Доктор Дубей слушает

— Доброе утро. Голос Видии, словно раскат грома, разбудил двойняшек, тут же заставляя их подпрыгнуть на кровати. Сара закатила глаза, когда увидела время на прикроватных часах: семь часов сорок минут, а Радха истерично начала собираться, осознав, что вот-вот опоздает на работу. Мать же вопросительно выгнула бровь, глядя на старшую, пытавшуюся собраться как можно быстрее, но всё, как назло, валилось из рук. — Мама, у меня сегодня операция, помоги собрать вещи! — крикнула Радха, а младшая закрыла уши руками. — Разоралась тут... — пробормотала Сара и с головой накрылась одеялом, обратно укладываясь спать. — Ну-ка, Сарасвати, вставай, — Видия подошла к той стороне, где лежала младшая, и тут же стянула с неё одеяло, побуждая встать и приступить к своим прямым обязанностям. — Да ну, мам! — накрыв подушкой голову, она свернулась в комочек, не желая вылезать из постели в такую рань, тем более, когда у неё заслуженные выходные. Видия уперла руки в бока и нависла над дочерью. — Радхика, принеси мне лёд и ведро. — Не зови меня Радхика, я Радха! — кинула напоследок старшая и вышла из дома, захлопнув за собой дверь. Видия продолжила стоять у кровати, выжидая, пока дочь сама встанет от нежелания быть облитой ледяной водой. Прошло несколько минут, Сара всё также лежала с подушкой на голове, а старшая Басу уже задумалась над другим вопросом: «Почему им так нравятся сокращения, а полные имена терпеть не могут? Я что зря так долго выбирала?!» — решив не мучить ни дочь, ни себя, она вышла из комнаты, поняв, что Сара не встанет ближайшие часа три, а то и больше. Уходя за кухню, она закрыла дверь в комнату девочек, а сама взяла свой телефон, где уже висело уведомление о пропущенном звонке от Дорана. Пара движений, и она набрала брату. — Алло, — взял трубку спустя несколько секунд, — Ты занята? — Доброе, нет, а чего такое? — зажав телефон между ухом и плечом, женщина ушла на кухню готовить себе чай и завтрак, по интонации младшего брата поняла, что разговор будет долгим и связан с чем-то неприятным лично для неё. Действительно, ей противно от Раджа после его «методов воспитания» Рама, которые он начал испытывать на бедном мальчике после смерти Санджива и Бхарат. С одной стороны, было не очень логично выражать свою неприязнь по такому поводу, ведь это не её дело, но с другой, троицу Рама, Сары и Эрита воспитывала именно она всё их подростковое и местами проблемное время, пока Мурад Тхакур пытался взять над Дубеями опеку, забыв про собственных сына и жену. — Сядь, а то упадешь. — Да говори уже, асур! — выругалась сестра. Поставив телефон на громкую связь, она взяла в руки горячую чашку и отпила напиток. — На Раджа завели уголовное дело по статье неумышленного убийства. — ЧТО?! ПОВТОРИ! — заорала во весь голос, поперхнувшись чаем. За стеной проснулась Сара от такого истошного крика, но не издала ни звука, пытаясь услышать как можно больше, чтобы передать потом все сплетни сестре. — Нет, я не буду ему гадить, даже не уговаривай меня, — предупредил Доран, занимаясь утренней рутиной на фоне. Видия разочарованно вздохнула, но всё ещё была под действием шока от услышанного. — А вот я всегда знала, что он воду мутит, у него на лице это написано! — Если он тебе не нравится, это не значит, что его уже должны посадить. Знаю, родная, неприятный тип, но надо свыкнуться, — он сделал паузу, — Я половину суммы взял с него только из-за его причастности к нашей семье. — Напомни, сколько ты обычно берёшь за уголовное дело? — взяв печенье со стола, женщина обратила такой взор на стену с часами, что можно было подумать, будто бы она пытается испепелить этот несчастный циферблат своим взглядом. — Четыреста семьдесят тысяч рупий, — в этот момент мужчина убрал телефон от уха подальше, уже ожидая, что сестра вновь наорет на него. — Я тебя убью когда нибудь... Ты же Палач, почему жалеешь его?! — она выдохнула, понимая, что криком и своими упрёками лучше не сделает никому, и заговорила спокойно, что было ещё хуже. — Я тебя тоже люблю, сестричка, — Палач закатил глаза, усмехнаясь такой экспрессии от сестры с раннего утра. Он ещё с далекого детства помнил, что она ненавидела разговаривать после пробуждения ближайшие часа четыре, а он был готов вести активные разговоры, не разлепляя глаз. Зачастую это было причиной их ссор, пока она не вышла замуж, а он не съехал от родителей. Сарасвати за стеной, что так внимательно слушала разговор, тоже закатывала глаза и вздыхала, таким образом выражая своё «хорошее» отношение к хахалю сестры. Взяв телефон с тумбы, она быстро напечатала сообщение о том, что Доран—адвокат Раджа, и у последнего серьезное проблемы с законом, после чего опять уснула за считанные минуты с мобильным в руках.

***

На утро, после насыщенного дня, многие уже позабыли о вчерашних делах и проблемах, а потому преспокойно попивали кофе на завтрак и приводили себя в порядок перед изнурительным рабочим днем. Впрочем, это была ежедневная рутина любого работающего человека. Замок двери щелкнул несколько раз, запуская хозяйку в прохладную квартиру, окутанную сладким шлейфом ягодного парфюма. Деви скинула с себя пиджак, проходя прямо по коридору к спальне, и , поставив телефон на зарядку, плюхнулась на кровать лицом, не взирая на роскошный мейкап, который наверняка напомнит о себе чуть позже, оставляя яркий след на светлой наволочке. Слабый и уставший голос после бесконечной бессонной ночи за работой дополнял образ уставшей до смерти девушки, а синяки, что залегли под глазами, лишь добавляли антуража. Дивия что-то невнятно пробормотала себе под нос, но это «что-то» точно связанно с одним из Дубеев. Подумав о нем, она взяла в руки телефон, натягивая провод до его максимума, и зашла в мессенджер, в чат к Раму, чтобы написать о своём заслуженном отгуле. — Боги, можно я просто лягу на его грудь и усну, я ничего не хочу больше! — буркнула под нос, прикрывая глаза, при этом не заметила, что зажала кнопку записи голосового сообщения. Тут же на него прилетел ответ, и Шарма посмотрела в экран, вчитываясь. RamD: И тебе доброе утро) «Боже, как стыдно... » — подумала она и удалила сообщение у двоих себя, чтобы потом не думать о том, что у младшего Дубея есть на нее компромат подобного рода. Быстро напечатав сообщение, что её сегодня можно не искать, девушка накрыла себя пледом и откинула телефон в сторону, желая наконец абстрагироваться от этого назойливого мира. Рам почти такой же уставший, как и она, смотрел в экран, ожидая ещё одного сообщения, но генетик тут же вышла из сети, и он не стал питать ложные надежды в её отношении. Сидя в своём кабинете, где и ночевал последнюю ночь, Рам отвлекся от раскачивания в кресле и отошёл к кофемашине, желая заварить себе чашечку терпкого, ободряющего напитка, но, как назло, всё капсулы закончились, а чая вовсе не хотелось. Вернувшись к рабочему столу, он набрал на ресепшн через стационарный телефон. Через несколько минут пришла дежурная медсестра с поста, участливо постучавшись в дверь. — Чем могу помочь, доктор Дубей? — подала голос юная аспирантка. — Мне нужны капсулы для кофемашины, м-м... — он задумчиво посмотрел наверх, сощурив левый глаз, — Штучек пять найдётся? Девушка, до этого уверенного стучавшая своими каблуками, замялась, и Рам снова заметил на себе этот взгляд «сердечками», очередной влюбленный, от очередной асператнки… Иногда уже надоедает то, что он — самый привлекательный из врачей, по его собственному, весьма скромному мнению, ещё и гинеколог. — А какая у вас? — она зашла в кабинет, не задерживаясь в дверях, и подошла к кофемашине, ожидая, что он тоже двинется ближе, но Дубей даже не шелохнулся, пропуская её очевидную провокацию. — Неспрессо, пятая модель, если вас интересуют подобные детали, Джария, — аспирантка вновь смутилась, на этот раз от обращения по имени, и стремительно вышла из кабинета, пока щеки не стали окончательно пунцовыми. «Мда... Когда уже на меня так будет смотреть не половина отделения клиники, а Деви? Наверное, когда украду её и спасу от злого начальника, как от огнедышащего дракона» — усмехнулся он своим же мыслям и их очевидной абсурдности. Бесспорно, он активно, нисколько не скрываясь, добивался доктора Шарма, но её игра в «холодно-горячо» может и заставляла его сомневаться в себе, но одновременно с этим раззадоривала желание добиться своего, то есть Деви, разжигала интерес к девушкам после стольких лет одиночества. Эрит уже успел придумать стендап на тему взаимоотношений Дивии и Рама, но в какой-то степени всё это даже подбадривало, словно поддержка публики, которая привыкла только к одному действу труппы, совершенно забывая о наличии других вариантов развития событий. Это было правда приятно, если учитывать, что многие друзья, наоборот, бывают против симпатий и отношений их близких, эгоистично полагая, что человек должен посвящать всё свое свободное время только им. Благо, речь не об Эрите и Саре, эти двое были отличными друзьями, и он уже в какой раз убеждался в этом. Стук в дверь. Рам отвлекся от мыслей о симпатии, любви и дружбе, возвращаясь в реальность, вернее, к объявившийся Джарии. — Доктор Дубей, у нас, к сожалению, закончилось нужные Вам капсулы. Может, Вам сделать растворимый? — Боже, не говори мне больше подобных вещей, — Рам закатил глаза, отмахиваясь от нее, как от мухи, сразу как только услышал слово «растворимый». Ему, как заядлому кофеману, о таком даже мыслить грешно, не то что распивать, — На обеде или смене поста, будь добра, сходи в магазин у клиники и возьми, я дам тебе деньги. — Но как я объясню это начальству? — потупила она взгляд в пол. — Твоё начальство сейчас я, считай, как дежурный врач. Расписку дам в случае чего, за десять минуток управишься, никто и глазом моргнуть не успеет, — с напором произнёс врач и окинул медсестру оценивающим взглядом. Короткая юбка, едва прикрывающая бёдра, из-за чего она вечно стоит и поправляет её, лишь бы та не задралась, и высокие шпильки лаковых каблуков... Дубей в очередной раз закатил глаза, потирая переносицу и пытаясь развидеть увиденное, — И впредь будьте более компетентны к рабочей форме, вам должно быть удобно в ней несмотря на то, красивая она или нет, — теперь она точно залилась краской и, коротко попрощавшись, вышла из кабинета, вжав голову в плечи. Рам даже не успел сесть за рабочий стол и надеть компьютерные очки, как к гинекологу вновь ворвались. Но врываться могли только трое: Эрит, Сара и Деви. Последняя спит дома, он знал это точно, Сара будет до двух часов дня только приходить в себя, а Эрит уехал к родителям на пару дней. Радж что ли? — Рам, где ты хранишь отцовские диссертации и дневники? — запыхавшийся, по виду спавший часа полтора, помятый и будто бы побитый брат неожиданно завалился на порог кабинета. Действительно, почему же он так выглядит? — Прими душ и только потом заходи ко мне. Воняешь, как черт, и выглядишь также, — ощутив неприятный запах от непоколебимого старшего брата, младший зажал кончик носа и ноздри, чтобы не вдыхать зловонный запах, заполняющий всё вокруг. Радж в два шага преодолел расстояние от двери к столу и навис над Рамом, уперевшись руками в столешницу, а сам был в считанных сантиметрах от лица с похожими чертами. — Где твоя часть отцовских записей? — сухо процедил сквозь зубы кардиолог, готовый на всё, чтобы получить то, чего он хочет здесь и сейчас. Рам кивнул на шкаф справа от него, не став спорить или говорить ещё чего-то «лишнего», дабы не вывести из себя и без того заведенного Раджа. Открыв ящики, Дубей достал абсолютно каждую бумажку и папку вчитываясь в каждую подпись, вглядываясь во всякую мелкую закорючку, пытаясь разобраться кому они принадлежат. Несколько толстых журналов остались от мамы, но в них не было того, что так отчаянно искал врач, поэтому он быстро отмёл их в сторону, как только отличил почерк Бхарат. Юноша, до этого сидевший за столом, встал с места и собрал все раскиданные материнские блокноты и журналы, бережно положив их на диван аккуратной стопочкой, чтобы ничего не потерять и не испортить. Радж продолжил копаться в трёх ящиках, пока в последнем не нашёл один из первых дневников за период от восемьдесят седьмого до девяносто первого года. — Аккуратнее, это последнее, что у нас осталось от родителей кроме недвижимости, — проворчал Рам, собирая остальные разбросанные бумаги вокруг брата, который активно вчитывался в каждую страницу толстого дневника записей в старом кожаном переплёте. — Да мне плевать, — невзначай бросил мужчина, и тут Рам окончательно вскипел от такого пренебрежения. — Вон отсюда. Нисколько не двигаясь, Радж продолжал читать, игнорируя выпады Рама. Злые и полные разочарования глаза, готовые вспыхнуть, прошлись по старшему брату вдоль и поперек. Тот продолжал читать с таким диким интересом и возбуждением, которого никогда не испытал к прошлому своей семьи. Сжимая и разжимая кулаки, парень продолжал стоять над душой другого, до последнего сдерживая себя из уважения к памяти родителей и их трудам. На точеном смуглом лице активно ходили желваки, и Рам выдохнул, пугающе улыбаясь во всё зубы. Радж наконец посмотрел на него, заметив, с каким лицом стоял младший и как напряжены его руки сейчас. — Ты чего? — наивно спросил он, подняв брови от удивления. — Ни-че-го, — по слогам произнёс гинеколог и снисходительно улыбнулся, — Просто ночью плохо спал. — А-а-а...— на секунду Радж замолчал, вновь переводя взгляд на записи в руках, — Ты читал же ту часть записей, которую отдали тебе? — Не особо внимательно, но да. Читал. Дубей задумался. Если Рам имеет записи обоих родителей и читал их, в отличии от самого Раджа, то почему не говорил о каких-то странностях или, может, незнакомых им людях, которые часто упоминались в них? — Просто по памяти скажи: у мамы или отца были упоминания некого Махатмы? — закрыв дневник в руках, кардиолог подошёл к брату, заглядывая тому прямо в гетерохромные глаза, — Рам, это очень важно. Я нутром чувствую, что это как-то связано со всей ересью, что сейчас творится с нами. Сердцем чувствую, понимаешь? Мне необходимо знать, почему он нигде не упомянут, но есть на фотографии с отцом, где тебе полгода, а мне едва семь-восемь лет и подписан как «близкий друг». — Мы же знаем всех близких друзей родителей. Ну... Мурад и Лата Тхакуры, Видия Басу, Салман и Чандрамукхи Райи, — Рам перечислил тех, с чьими детьми оба общались, что было ожидаемо. — А дядя Мохан? — Радж исподлобья глянул на брата, что забыл назвать лучшего друга отца, который скончался в один день с родителями. Он тоже был врачом, занимавшимся научной деятельностью, но совсем плохо запомнился им из-за редких визитов в гости. Рам вопросительно глянул на него, мол, он покойный, зачем его считать? — Райи тоже покойные, но я их засчитал из-за Амриты и Камала. А у дяди Мохана даже детей и не было, не? — Не было. Он говорил, что неженат, — Рам приложил к глазам ладони, но тут же отнял их, пытаясь вспомнить всё то, что их «семья» больше десяти лет намерено не вспоминала, чтобы не делать самим себе больно. Радж отошёл в сторону, не выпуская дневника и устало выдохнул. — У меня складывается ощущение, что все то, что происходит с нами с одиннадцатого января, это просто какой-то абсурд и глупое желание отмстить непонятно за что, — кардиолог посмотрел на часы, — Начало девятого... Рам собрал все записи, раннее раскиданные, и педантично сложил обратно в ящик. Подойдя к столу, он взял телефон, чтобы проверить не пришло ли нового сообщения от Деви, но ничего кроме рабочих чатов не было. Помолчав несколько секунд, он набрал номер и в ожидании ответа на тянущиеся гудки, сказал: — Тебе в суд к десяти, а уже восемь десять. Прими быстро душ, возьми паспорт и бегом к семейству Чопра. — Утютю, какой заботливый! — передразнил старший Дубей, словно они вернулись в детство на секунду. Рам в сотый раз закатил глаза и полностью отвлёкся от брата на телефон. Радж вышел из кабинета также быстро, как и вошёл. Поднялся к себе, чтобы принять душ и взять что-то из шкафа со сменной одеждой. В целом, он, как и ожидалось, управился за полчаса. Зашел в свободную от пациентов палату, принял душ, помыл голову, высушил волосы, попробовал поприличнее уложить их и оделся, готовый выходить. В очередной раз зазвонил телефон. «Доран чертила» высветилось на нём, и врач взял трубку. — Ты где? — Я в клинике, выхожу через пять минут. — Ага, класс. Ты на машине? — Конечно. — Значит кофе возьму только себе. — Ты звонил мне за этим?! — повысил голос Радж, но когда он хотел вынести свою балладу о таком хамском тоне разговора с ним, трубку скинули, что буквально заткнуло его. Не став перезванивать и выносить мозги, отныне другу, мужчина кинул паспорт в офисный портфель и выйдя на парковку, выехал на машине к зданию госорганов. Спустя километры пробок и едва уцелевшего руля от злости, кардиолог всё же доехал до Верховного суда, причём одновременно со своим адвокатом. Был ли это адвокат дъявола? Вряд ли. Дьяволом был только Доран Басу с его невозможной манией к жестоким вердиктам и выигранным делам. Позднее утро не было столь солнечным, но точно тёплым, однако, это не остановило Дорана и он надел большие солнцезащитные очки в форме авиаторов, всем своим видом показывая, что он свободный, обеспеченный и шикарный мужчина. Показывал девушкам, видели все, а другие парни уже не понимали, что нужно сделать, чтобы затмить его. «Кого ты покорять собрался, судья мужчина» — пролетело в голове у Дубея, когда Доран вышел немного вперёд и с ослепительной улыбкой показал лицензию юриста охранникам, что встретили их у входа и внутри здания. Не сказать что вестибюль был особо крупным и расписанным, как в Мировом суде в Дели или Мумбаи, но точно нагнетал атмосферу страха и покаяния за все грехи. По крайней мере, это чувствовал Радж, проходя за Басу в помещении с государственными служащими. — Мистер Дубей и Басу, я прав? По врачу прошёлся табун мурашек. У входа в кабинет стоял вчерашний майор, самодовольно ухмыляясь. Доран спустил оправу очков на кончик носа и выгнул правую бровь. — Здравствуйте, — он посмотрел на погоны и расценил уровень расположения к Мастани, — Майор. Да, я и доктор Дубей прибыли для дачи показаний на первое судебное заседание по статье 304.1 на сторону ответчика. Надеюсь, не возникнут трудности между нами, — неискренне улыбаясь, скорее даже скалясь, произнёс адвокат. — Про доктора Дубея я помню, а как вы предпочитаете, чтобы к вам обращались? Вижу что вы недовольны тем, как я сделал в первый раз, — отряхнув рубашку, Джеймс открыл дверь, приглашая в кабинет. — Гос... Адвокат Басу, — опешил кареглазый и оглядываясь по сторонам, зашёл в помещении. Посередине большой деревянный стол, четыре стула, задвинутые по углам и два рабочих стола с компьютерами и тонной бумаг. Радж последовал за юристом, стойко удерживая себя в узде. Пришедшие сели на сторону, где солнце светило им на лица, а Мастани напротив, от солнца. — Доктор Дубей, расскажите мне весь ваш день с момента пробуждения, до оповещения аппарата о смерти пациентки, — сцепив кисти рук в замок и широко расставляя локти в стороны, Джеймс уже показал что сильнее и увереннее в себе. Радж метнул взгляд на Дорана, как бы спрашивая «можно?», на что тот утвердительно кивнул. — И так...

***

С начала сеанса дачи показаний прошло почти два часа, пока майор Мастани терпеливо заполнял каждый пункт в своём блокноте и записывал всё то, что ему рассказал Радж и одновременно сравнивая это с поданным иском вдовца Рани Чопра. Доран молчал, изредка кивая или мотая головой, чтобы совсем не оставлять клиента беспомощным. Пристальный взгляд голубых глаз испепелял Басу, разглядывая его внешний вид, особенно дорогие часы на руках. «Заработал, гаденыш, чего ты там пишешь себе?» — со злобой подумал юрист, оставляя при себе молчание, но всё же лицо «с субтитрами». — Что ж, доктор Дубей и адвокат Басу, — Джеймс ещё раз глянул на них исподлобья, явно неприятно удивлённый их пожеланию к обращению. А чего он вообще это крутит в голове, его самого по погонам называют, — Первое судебное решение будет вынесено на суде второго февраля, а сейчас я удаляюсь для донесения вашей стороны дела Его Чести. — В письме, пришедшем на электронную почту ответчика, было написано что сегодня дача показаний нашей стороны и первое судебное заседание, — Доран сжал в ладони ручку, чтобы случайно не сломать спину майору, Радж искоса посмотрел на него, понимая, что Басу зол и сдерживаться не собирается, — Так почему сейчас вы нам говорите, что судебное заседание только второго февраля? — пассивно-агрессивная фраза почти что выбила из колеи, но Джеймс хоть и покрылся мурашками, когда заметил сжатую руку адвоката и его «добрую» улыбку, но не подал вида. — Это вне моих полномочий, мис... Адвокат Басу. За всеми интересующими вопросами прошу обращаться к нотариусу, судебным приставам и помощнику судьи и прокурора, ко мне это никак не относится. Я веду расследование вне интересах обоих сторон, мне нужна правда и я ищу её вместе с вами, — в последний раз взглянув на руки Дорана, майор поспешил закрыть и убрать все свои записи и блокноты, — Пройдемте, все обязательные дела в суде, которые были приписаны вам Ранвиром Сингхом, на сегодня окончены. Офицер хотел открыть дверь и проводить мужчин, но пылкий характер обоих не предполагает таких тонкостей, что они без прощания стремительно вышли из кабинета с вещами и расписавшись о присутствии на посту охраны, покинули здания суда. — Не нравится он мне. — А я влюблен в его манеры. Доран осторожно глянул на Раджа, испугавшись такой фразы от жениха своей племянницы, но это скорее был шутливый взгляд, потому что оба были недовольны, и понимали друг друга без лишних слов. Сев в свои машины, они поехали в клинику, точнее Радж, ведь это надо было ему, а Доран просто за компанию. Ехали практически в тишине, изредка вслушиваясь в радио на фоне и звуки улицы через открытые окна. Дубей набрал Дорану, находясь в двух метрах друг от друга в машинах: — Чего тебе? — Какой ты нежный, — саркастично подметил доктор, — Заедем перед клиникой в кафе напротив. Я хочу чем-нибудь перекусить, — остановившись на светофоре, Радж позволил себе повернуть голову на лево и посмотреть на свой «эскорт». Доран, также смотревший на него, заговорщически поднял брови и выдавил полуулыбку, не отнимая телефона от уха. — Угощаешь? — он шутливо подмигнул. — Обижаешь, Басу, — Радж прыснул от смеха и отложил телефон соседнее сидение. Как только на светофоре вместо жёлтого загорелся зелёный, оба рванули с места, словно это была не обычная калькуттская трасса, а гонки «Формула-1». Меньше чем за двадцать минут они уже припарковались на территории медучреждения и оставив менее важные вещи чем ключи, телефон и кошелёк, зашли в уютное кафе, где часто собирались сотрудники клиники на обедах и перерывах. Радж, уже по-привычке взял эспрессо со льдом и вышел к уличным столикам, ожидая, пока Доран «склеит» каждую бариста и уже наконец-то выберет себе что-то. Очередной раз закатывая глаза, врач заметил вдалеке Амриту, держащую в руках стопку тетрадей и учебникоа, в халате. «В форме запрещено выходить за территорию клиники, халаты должны быть стерильны» — прозвучал голос университетского преподавателя в голове Дубея. Продолжая наблюдать за девушкой, он глянул на часы и понял, что её рабочий день закончился ещё час назад и придираться к стерильности её формы уже не было столь важно. Не в силах долго стоять на жарком калькуттском солнце, казалось бы, в январе, он отошёл к машине в тень и взял из бардачка солнечные очки. Доран уже выходил, перемешивая свой напиток палочкой и столкнулся плечом с ассистенткой. Радж, стоящий в метрах тридцати и не обладавший идеальным зрением, в силу возраста, уже догадался что за диалог произошёл между Рай и Басу. Девушка уронила свои бумаги и судорожно наклонилась всё собрать, когда Доран резво всё взял в кучу и «случайно» коснулся её руки, отдавая вещи. Студентка снисходительно улыбнулась и, поправив очки, направилась к столику у окна в углу зала. Адвокат дошёл до Раджа, но последний уже стоял с хмурым лицом и в один глоток выпил весь кофе. — Ты чего это? — мужчина вопросительно глянул на другого, — Ревнуешь? — он вновь заулыбался, едва сдерживая смех. Дубей не отвечал, лишь прожигал взглядом собственную ассистентку, что видел через панорамные окна. Доран обернулся назад, оглядывая её голодным взглядом и облизываясь: — А у Камала сестренка ничего такая... — тихо пробормотал он и кардиолог сжал челюсть, чтобы сдержать своё желание отстоять своё. — Доран, я тебе глаза вырву, — процедил Радж, сжимая в руках телефон до побеления костяшек пальцев. Басу сощурился, ухмыляясь и пристальнее наблюдая за девушкой вдалеке. Дубей кинул телефон на сидение в салоне через открытое окно и одернул адвоката на себя, держась за шкирку ворот рубашки. — Ещё раз повторять надо? — Если ты упустил её из под носа и точишь зубы на мою племянницу, точи дальше и не мешай мне, — окинув врача высокомерным взглядом, он продолжил пилить несчастную взглядом, — Идиот. Нисколько не сдерживаясь, Радж ударил его кулаком, «въехав» прямо в челюсть мужчине. Пошатнулся, но не упал и не склонился. — Без меня тебя посадят, Дубей, — он перехватил чужую левую руку, сжимая локоть в стальной хватке своих пальцев, — Поэтому молчи и наблюдай, как я забираю то, чем ты пренебрёг. Ошарашенно глядя прямо в жёлтые глаза, Радж продолжил сжимать горловину одежды и резко отпустил, отталкивая от себя. Юрист ничего не сказал, лишь многозначительно подмигнул и сёл в свою машину, с рëвом заводя ее и выезжая с парковки. — Дебил, — кинул Радж и достав необходимые вещи для работы, обратно зашёл в кафе к Амрите, чём-то усердно занимавшейся. Быстрым шагом он подошёл к барной стойке, обходя всех знакомых, чтобы не успеть попасться на глаза Рай раньше запланированного. — Алия, родная, сделаешь мне ещё раз эспрессо со льдом? — обратился к бариста, что и до этого стояла за заказами. Положительно кивнув, она развернулась к кофемашине и ушла в работу, а он обернулся прямо к столику брюнетки головой, опираясь локтями о столешницу. Буквально через несколько секунд она отвлеклась от чтения толстого издания и подняла голову, оглядываясь по сторонам, конечно же замечая его «незаинтересованность» и бегающий по углам взгляд. Он остановился и удивлённо поднял брови, пока она уставше глядела на него через оправу очков. Вздохнув, Амрита потянулась к зеркальцу на другом конце столика, рассматривая своё отражение и не смазался ли макияж. — И ты здесь? Дубей обратился к девушке, смотрящей в ручное зеркальце. Она отвлеклась от отражения, параллельно вынимая один наушник из ушной раковины и вопросительно подняла бровь: — Ничего что это кафе напротив клиники? — Я не думал, что могу тебя здесь встретить в такое время. — Радж, если я твоя ассистентка, это не значит что я занимаюсь всеми твоими делами, пока тебя нет. Мой рабочий день закончился, делаю что хочу, — Амрита захлопнула зеркальце в руках и положила его в сумочку, больше не обращая внимания на врача. Не имея возможности отвернутся или, даже пересесть на другое место, она отпила кофе из чашки и начала что-то записывать в блокнот, периодически дополняя записи разделением на столбцы и стрелочки от них. Радж вгляделся, пытаясь всё до конца прочитать, но понимать перевёрнутый каллиграфический почерк было слишком тяжело. Однако редкие рисунки подсказали примерное содержание. «Анатомическое сердце и лёгкие... Она пишет конспект по кровоснабжению верхнего круга конечностей?» — задумался он, и машинально склонил голову в бок, отходя от стойки в её сторону. — Доктор Дубей, ваш кофе, — отвлекли. Бариста окликнула его по привычному для всех, зная его как врача, но не более. Дубей встрепенулся, забрал свой кофе с салатом и сёл за столик с Амритой. Она подняла на него взгляд, непониманиюще: шутит он или нет. — Это уже наглость, Радж. — Что именно? — произнёс он, усаживаясь за мягкий стул. — Твоё поведение в последнее время и желание сблизиться со мной, — взяв в руки красный текстовыделитель, она написала заголовок на английском. Поняв, о чем конспект и первые буквы названия, он пристальнее всмотрелся в тетрадь. — Сердце с латинского это cardiо, ты не забыла? — Я учусь на кардиолога, я знаю, — нисколько не отвлекаясь, в ответ кинула она. — Не выделывайся, я видел в твоей зачётной книжке три по латыни, — перемешивая салат, Радж снова поднял глаза на неё и напоролся на полный осуждения взгляд. — Откуда у тебя моя зачётка? — в лоб спросила она. Отводя глаза, Радж начал осматриваться по сторонам, пытаясь отвести внимание и от того, чего не следовало говорить. Тут он почувствовал что тонкий каблук впился в кончик его лакированных туфель. — Откуда? — мужчина продолжал молчать, — Я тебя спрашиваю, Радж Дубей! — Да Камал хвастался что у тебя высшие баллы и показал за латынь, перепутав фотографию! Только не кричи, прошу, — он наклонился, притянув девушку за руку к себе, прошептал последние слова. Враждебность не исчезла из девичьего взгляда, но использовать Раджа в своих целях казалось более чем классной идеей. — Я... Подумаю, — сказала она и на последок подмигнула. Сидя друг на против друга, впервые, вне рабочей обстановке, Радж заметил какого красивого шоколадного оттенка её глаза. Лучи солнца, преломляемые стеклом столика и окон кафетерия, красиво блестели в отражении карих глаз, будто они были жёлтые, как у кошки. Вглядываясь, он снова заметил деталь: в левом ухе у девушки два прокола, один для серьги, другой для цепочки в нос, которую он тоже не замечал. — Ты так любишь индийские украшения? — завороженный, словно одурманенный её красотой и обаянием чистой, безупречной внешности, Дубей спросил о об этом, словно ответа не было прямо перед ним. Но... Зачем ему самому складывать в голове такие «пазлы», когда он может спросить её и нежный, девичий голос ответит ему так, будто это говорит махарани из девятнадцатого века с богатым словарным запасом. — Конечно, это некое напоминание о семье и маминой любви к старым закрытым сари, нежели те, что есть сейчас абсолютно везде, — смутившись, девушка отвела взгляд, не зная как продолжить разговор под столь пристальным вниманием главного кардиолога, но он сам продолжил, пусть даже и тактильно. Она с неподдельным удивлением глянула на него, когда почувствовала что её кисти сжали в более крупной и мощной ладони. — Радж... — Да? — Тебе стоит...— она смутилась, слегка отворачиваясь от него, — Быть аккуратнее, — он вопросительно посмотрел на неё и теперь уже она приблизилась к нему, чтобы прошептать прямо в губы — Здесь половина клиники и если они не знают меня, знают тебя. Не отрываясь от великолепных карих глаз, Радж нехотя нарушил красоту картины в своей же голове, вспомнив про грязные слухи, которые пускали о его ассистентке. Почувствовав, что кисть Амриты вот-вот выскользнет из его ладони, он сжал её сильнее, опустив взгляд зелёных глаз на тонкие запястья, увешанные браслетами. Она продолжила недоуменно смотреть на него, но в глубине сердца сама уже была готова визжать от счастья близости с ним. Каждый его взгляд сопровождался тем, что её сердце пропускали удар и идея о том, что он спасёт её от инфаркта, была уже не страшной, а скорее даже желанной. Оказаться в руках статного, гордого, умного, красивого и харизматичного кардиолога было чём-то запредельно личным и даже интимным, ведь ей повезло работать с ним, несмотря на всё трудности, что пришлось пройти ради учёбы и этой работы. — Пусть смотрят, нам то что? «Нам» — Радж не понял почему сказал именно так, но наблюдать за спущенной Амритой ему нравилось гораздо больше, чем за кем либо другим. — Радж, мне нужно дописать кокпекты и с утра сдать их куратору. Мне осталось пара абзацев, давай я допишу и потом уже поболтаем? — поправив очки на кончике миниатюрного носа, она освободила руки от оков и снова взялась за ручку и маркеры, что-то активно переписывая из тома. Пока она продолжала свои записи, Радж доел салат и успел покопаться в рабочих чатах где опять начали жаловаться на то, что в кардиологии больше коек, всего четверо врачей и они все получают больше, чем остальная клиника. Не став вмешиваться в активный спор начмеда и главной медсестры, он прочитал всё сообщения в общих чатах и посмотрел расписание ближайших операций, но ничего интересного он не нашёл и отложил смартфон в карман классических брюк. — Ты закончила? — спросил он, как только убрал гаджет из поле зрения. Девушка утвердительно кивнула, собирая свои вещи со стола, пока Радж ушёл к бариста оплатить за себя и оставить чаевых Алие, что была сегодня по особенному молчаливой, в отличие от других дней. Врач и студентка вместе вышли из кафе, молча, но скорее ожидая более удобного момента для разговора, вместо того, чтобы говорить переходя дорогу. Прищурившись, кардиолог узнал Рама и Эрита в халатах у входа, вероятно вышедших немного подышать или отдохнуть от нагруженного дня. — Амри, напомни, сколько лет тебе учиться? — В целом, шесть лет и ещё год ординатуры, который я на половину отрабатываю сейчас как ассистент. У меня сейчас четвёртый курс заканчивается. «Какой же я старый» — пролетело в голове врача, прожигающего стену пустым взглядом. Проходя на территорию небольшого парка клиники, Радж сел на скамейку, усаживая и девушку. — Погода сегодня... Какая-то непредсказуемая. Ты не замечала? — начал разговор он. — Я полдня сидела в душном кабинете, можешь не спрашивать у меня о погоде, — кинула она. Проходясь взглядом вокруг себя, Амрита тоже заметила Рама и Эрита, — Пойдём к ним, а потом в кабинет? — Радж молча встал и пошёл вместе со студенткой к врачам.

***

— Я ездил к отцу на днях, спрашивал про твою маму и её лечение после родов, — невзначай начал Эрит. Рам резко развернулся к нему: — И что сказал Мурад? — немного нервно, но всё же сухо, спросил Рам, с нетерпением ожидая узнать что-то новое о родителях. Тхакур сделал глубокий вдох и выдох, склонив голову вниз. Будучи психиатром, отец рассказал ему всё в пределах терминов психологии и психиатрии, но если «переводить» и объяснять всё на понятный язык, это звучало слишком страшно. Даже для врачей, видевших не одну смерть. — Бхарат получила отравлением мышьяком на крайних сроках беременности, как я и говорил. Её экстренно госпитализировали в нашу клинику и спровоцировали искусственные роды, чтобы успеть спасти тебя в утробе до того, как ядовитое вещество могло дойти до тебя. Её кесарили семь часов, ты родился через девять часов после начала стимуляции родов на сроке тридцать девятой и сороковой недели. В силу того, что ты родился с большим весом, у Бхарат остались разрывы и её зашивали, после чего она не могла нормально сидеть и лежать месяц. После выписки она почти не подходила к тебе. По рассказу отца, Санджив и няни сами тебя выходили, потому что у Бхарат образовалась послеродовая депрессия, из-за чего она полгода даже не прикасалась к тебе. Это же коснулось Раджа и Санджива: она почти ни с кем не говорила и твердила о том, что её семье мстят те, кто первыми узнали о твоём будущем рождении. Папа сказал, она ещё два года ходила к нему, но последствия депрессии всё же были, хоть и незаметные обычному глазу, — Эрит тяжело вздохнул, понимая, насколько больно это всё слышать про свою семью, ещё больше загоняя себя в рамки нелюбимого и нежеланного ребёнка. Рам потупил взгляд вниз, рассматривая носки черных кроксов. — Даже не знаю что сказать... Радж ничего не говорил про это, тем более про то, как тяжёло я дался маме в родах. Хотя... Он сам был ребёнком, вряд ли он запомнил это всë... — У детей очень хорошая память в период с пяти до четырнадцати лет, они могут запомнить любую мелочь и воспроизвести момент из жизни максимально реалистично, если им дать необходимые ресурсы. Но есть и обратная сторона медали. Мозг человека, в большинстве случаев, стирает неприятные воспоминания и оставляет только хорошие. Как корзина на компе — ещё хранится какое-то время, а потом окончательно стирается и это будет невозможно вспомнить, если не будет человека даст хоть малейший намёк на какое либо событие, — он остановился, чтобы собраться с мыслями и сказать как можно корректнее, — Для Раджа этот намёк — ты и мне кажется, он не говорил тебе об этом, чтобы не нарушить твою картину семьи и не нарушать хрупкую нервную систему после автокатастрофы, — психиатр замялся, понимая насколько неприятно и больно слушать всё то, что только изложил под более гуманным обзором, нежели Мурад. Рам встряхнул голову и увидел приближающихся Раджа и Амриту, о чем то параллельно говорящих между собой. «Вспомнишь говно вот и оно» — прозвучал в головах врачей голос Сары, что очень часто повторяла эту фразу. Эрит закрыл халат на кнопки, как только почувствовал лёгкий ветер и сложил руки на груди, не желая продолжать больную тему. — Привет, — Амрита дружелюбно поздоровалась со всеми, остановившись немного за спиной у своего врача. — Чего вы стоите и мерзнете? Пошли в фойе, отдохнём все вместе, — воодушевленно предложил Радж. — Когда мы вместе отдыхали то... — буркнул себе под нос Рам и тут же получил удар локтем в бок от улыбающегося Эрита, — Вы идите, я вас сейчас догоню, по телефону надо поговорить просто, — ответил всё же Рам и улыбнулся уголками губ несмотря на то, насколько сильно был подавленным после рассказала лучшего друга. Радж, Эрит и Амрита ушли в вестибюль первого этажа, оставив Рама «наедине» со своими телефонными разговорами. Он быстро набрал номер Деви и приложил телефон к уху, терпеливо ожидая, пока закончатся гудки и он услышит долгожданное «алло?». Стоя у входа в клинику, можно было отлично наблюдать всё происходящее на лицевом дворике и части парка, но из-за угла выехала черная машина-такси, мчась к дверям клиники. Не отнимая трубки, он проследил взглядом номера и водителя, но задние окна были тонированные из-за чего не было понятно кто это. Рам положил трубку после длительных десяти гудков когда машина остановилась прямо перед ним и из заднего двери выскочила заплаканная и разбитая Деви, втискиваясь в его объятия. От неожиданного приезда, он впал в небольшой ступор, вовсе не понимая, что же такого произошло, что Деви громко плачет и всхлипывает ему в плечо. Дубей аккуратно положил одну руку ей на спину обнимая, а другой поглаживал голову, стараясь успокоить её без типичного «всё будет хорошо». Вздохнув, она стала немного тише и зарылась носиком в зону между плечом и шеей, где-то ниже ключицы. Ткань халата намокла там, где было лицо Дивии от её слез и сердце Рама неприятно кольнуло от осознания такой боли любимой. — Рам, я просто.. — очередной всхлип и очередной раз сердце врача сжалось от вида слез Деви джи. Не в силах смотреть на мокрые линии на щеках, он аккуратно стёр капли слезинок большим пальцем, едва поглаживая им щеку девушки. Она тянулась к нему, чтобы быть ближе и излить ему душу, но ближе — только насквозь. — Извини, — с сожалением произнёс он, сам еле-еле сдерживая порыв успокоить её, прижать к себе и не отпускать. Деви вопросительно глянула на него, непонимая, за что он извиняется. — Что? Рам нежно, едва касаясь, соприкоснулся с её губами, всё ещё ожидая, что она оттолкнет его, но... нет. Она сама сильнее ухватилась за его плечи и шею, сама проявляя инициативу. Это был нежный, переполненный платонической любовью и заботой, поцелуй. Рам немного опустил руку со спины на талию, едва касаясь его и протянул к себе полностью, не давая возможности и шага сделать назад. Его аккуратные длинные пальцы убрали выбившийся локон за ухо, чтобы он не сильно мешался им двоим. Через несколько секунд обоим стало не хватать воздуха и Шарма первой отпрянула, со страхом глядя на него. — Я не брошу тебя, Деви, помни это, — заботливо убрав часть волос от лица к спине, он склонился оставить мягкий поцелуй на лбу. Не желая ничего больше говорить, Деви всё также стояла уткнувшись в его плечо. С момента как Рам сказал «я вас догоню» прошло почти полчаса и кардиологи с психиатром сразу же разделились, ибо связующего звена в виде Рама не было. Амрита и Радж вышли на балкон своего этажа, обсуждая небольшие рабочие моменты, когда остановилась чёрная машина и девушка из неё нырнула в объятия Рама прямо у входа. Склонившийся понаблюдать Радж, удивлённо поднял бровь: — Это наша генетик Шарма? — Что? — Амрита посмотрела в низ и прикрыла рот от удивления. Кого кого, но её она точно не ожидала увидеть за поцелуем, Рамом.