Доктор Дубей слушает

Тусклый свет падал на рабочий стол и кушетку в кабинете гинеколога. Раннее зимнее утро приносило с собой неприятное ощущение: в коридорах клиники только начали ходить сотрудники перед началом рабочего дня. Тонкие рулонные шторы были подняты на самый вверх и можно было наблюдать все, что происходит в кабинете. Спящего доктора Дубея, например. Рам уложился на небольшом диване около окна, которое сам же забыл занавесить. Лёжа в белом свитере и запредельно тёплых брюках, он сжал маленькую игрушку, что хранил в кабинете для особо нервозных пациенток. Его темные волосы разметались по сторонам, нарушая идеальный пучок, в который были собраны еще со вчерашнего утра. На лице парня была до безумия милая и в то же время абсурдная гримаса с нахмуренными бровями и надутыми губами. Она усмехнулась этому, не смея перестать наблюдать. «Какой же он все таки... Хотя нет, совсем не соответствует тому, что о нем судачат. Пустые слухи?» — Дивия не сводила глаз со спящего коллеги. Как они и договаривались вчера, она приехала к нему с утра, чтобы взять первые анализы для дальнейшего следствия, ведущегося под её руководством. Но как взять биоматериал вместе со спящим гинекологом? Она постучалась в его дверь и зашла, однако только потом заметила раскинувшегося на диване Дубея. Не решившись его будить, она уже минут пятнадцать тихо сидела рядом с ним. Шарма аккуратно встала с кресла, стоящего у самой двери, и подошла к спящему. Он, будто бы почувствовав, подвинулся и освободил небольшое место, чтобы девушка могла сесть рядом. Деви до конца не понимала что делает, она не думала, а подчинялась чувствам и импульсивному сердцу. Её коричневое пальто едва коснулось мужской кисти и она перестала дышать. Быстро сняла пальто из лодена, оставаясь в шерстяном платье, и бесшумно села рядом с ним. Рам никак не двигался и не менялся в лице, значит не почувствовал... Или умело притворяется? Девушка нежно улыбнулась его умилительному виду. Сейчас он был как никогда уязвим, но она и не думала воспользоваться этим, особенно в такой важный момент работы. Дивия едва коснулась его щеки, стараясь привлечь его внимание какими-либо действиями. Небритые скулы легкой щетиной кололи женскую ладонь, но она все равно продолжала аккуратно будить врача своими махинациями. В ответ последовало только недовольное мычание. — Рам, доброе утро. Просыпайся, — девушка шепнула ему на ухо, внимательно наблюдая за реакцией. Дубей лишь больше расслабился, позволив себе самым наглым образом слушать красивый девичий голос. Деви отстранилась со страхом быть пойманной, но руку не убрала. Она ещё раз огладила его щеку, большим пальцем задев уголок губ. Он, словно довольный кот, вытянулся на диване и улыбнулся сквозь сон. — Ну же, просыпайся..солнце, — Дивия опешила, а что если он всë слышит? Припомнит потом? Засмеёт? Другим расскажет о её сентиментальности? — Рам, нужно вставать, рабочий день начнется меньше, чем через полчаса. Но он так и продолжал лежать, не меняя ни лица, ни позы. — Твою на лево, Дубедидзе, ты где?! В кабинет, наполненный тишиной, ворвался Эрит, по обыкновению искавший друга с самого утра. Он остановился на пороге, когда заметил что «Дубедидзе» не один. Извращенная мысль наглым образом проскочила в голове психиатра, но он не подал виду, что разбирал их совместимость по гороскопу этой ночью. Деви обернулась, шикнула, чтобы тот не мешал. Её длинные волосы сместились с плеча на спину, коснувшись кончиками прядей острого носа. Рам чихнул и потëр нос, постепенно начиная просыпаться. Эрит закрыл дверь за собой, чтобы лишний раз не притягивать заинтересованные взгляды медсестёр и пациенток ни к себе, ни к этим «влюбленным», которых он так и представлял вместе. Дубей открыл глаза, когда она обернулась к нему без прежней резкости, не задевая чувствительный нос своими волосами. Он около минуты смотрел куда-то сквозь неё, не понимая, кто и что, перед ним. Яркие голубые глаза забегали из стороны в сторону, активно разглядывая красивое мужское лицо. — Доброе утро, Дивия,— протянул Рам, обворожительно улыбаясь своему объекту симпатии. Ее взгляд стал недовольным, мимолетно скользнул по нему и тут же устремился к Тхакуру. — Мистер Тхакур, выйдите пожалуйста из кабинета, у нас тут запланированное обсуждение нашей коллективной работы, а вы, в этот коллектив, как постоянный его член, не входите. — Деви процедила эти слова сквозь зубы, разозлённая на весь этот мир, что её всё-таки поймали за обществом гинеколога в таком неловком положении и вне работы. Эрит сдержал улыбку и молча вышел, прикрывая за собой дверь, но тут же прыснул от смеха, за порогом кабинета. Он хоть и ушёл к себе, но написывать и трезвонить на номер Рама не перестал, но какой смысл, если телефон сел сегодня на рассвете? — Зачем же ты так с Тхакуром, он мой друг и пришёл помочь, потому что очередную ночь мы провели за нашей работой. Обиделась, что я не встретил? — Рам уже встал с ложа и потирая слегка опухшие глаза, зашел за ширму переодеться в форму. Ощущение липкости его не покидало, он привык ходить в душ каждое утро и вечер у себя дома. Пусть никто и не замечал его «двухдневной» свежести, но ему самому было не по себе. Застирать форму он тоже не успел, но крови на кителе нисколько не стыдился, даже гордился. Шарма молча сидела на диване, сложив ладони на коленях, как маленькая девочка, которую вот-вот должны отчитать, но гордость не позволяла ей оправдаться и уйти с грохотом, чтобы после выяснять отношения с начальством, о таком «халатном» отношении к ее персоне и делу. — Отвернись, — кинул невзначай Рам, якобы смущаясь её прямого взгляда. Через белую ткань ширмы можно было отчетливо разглядеть силуэт стоящего за ней мужчина и Деви не упускала этой возможности. Точнее, она смотрела куда-то вдаль, уйдя в свои мысли, совершенно не осознавая, что смотрит прямо на него, — Говорю же, отвернись. Пялится на холостых гинекологов не нужно,— Рам усмехнулся самому себе. Из-за высокого роста он едва помещался за ограждение и мог спокойно разглядывать все вокруг, просто крутя головой. Дивия сидела с серьёзным лицом, с прямой спиной и едва дышала. Что, неужели обидел ее на пару с Эритом? В какой-то степени так оно и было.  Бордовая медицинская форма безупречно смотрелась на стройном теле, но заслуженных восхищенных оваций, он так и не получил. Отодвинув ширму подальше, Дубей прошелся по кабинету и наконец сел за рабочее место, отключая сонный режим ноутбука. Рядом лежал севший телефон, который он на свой страх и риск подключил к зарядке, не спеша разблокировать. — Ты меня слышишь?  Деви моргнула, вернувшись в «этот мир». Она оставила сумочку на одном из кресел и села напротив врача, словно была его пациенткой. Раму даже представилось, как он проводит ее осмотр, и мысль эта вызвала пошлую ухмылку на лице. — Сядь рядом со мной. Мне нужно тебе показать результаты вскрытия патологоанатома. — гинеколог выдвинул из-под стола мягкий пуф, чтобы она сразу опустилась подле него. Шарма послушалась, уселась рядом. Она прожигала его взглядом, ждала, пока он сам поймет, что произошло и в чем причина её негодований. Вот только он понял все сразу, без ее колких взглядов. Являясь женским врачом, он знает как работает женская логика и как не подчиняться ей, прикидываясь дураком.  — Можно ведь просто снимки показать. Не пробовал так? — съязвила шатенка, упиваясь возможностью развернуться на каблуках и уйти. С утра она надела платье, которое покупала для какого-то особенного случая, и новые туфли, купленные для дня рождения за полгода до него. Ей хотелось обратить на себя внимание и понравиться людям больше обычного, хотелось понравиться ему.  — Вопросы не ко мне, печатных фото у меня нет, — брахман отвернулся к монитору, чтобы открыть папку с нужными документами. Рам кликнул на один снимок, что раскрылся на весь экран, но не ожидал, что сморщится и ему самому станет не по себе. Деви тоже отвернулась, подавив тошноту.  Фотография разреза под животом, открывающая матку, её «рога» и все устройство женских половых органов выглядело слишком ужасающе и в какой-то степени вульгарно. Это же надо ещё уметь так фотографировать... Так близко... На живом человеке это не выглядит так отвратительно, как на трупе, стоит отметить, они оба знали, что рано или поздно им придется увидеть это.  — Выключи пожалуйста, — сказала она, подскакивая с места. Кинув все на диван, она выбежала в коридор, а затем и в уборную, где громко хлопнула дверью, когда запиралась. Рам пошел за ней следом и принялся поджидать её у двери в дамскую комнату.  Дубей простоял там около получаса, слушая как ей плохо от того, что он сам сделал. Но откуда же он должен был знать?.. Поганое чувство не оставляло его, а лишь наполняло с каждой минутой, когда он слышал её мучения и последующие тяжелые вздохи. 

*** 

— Да, я понял, Яш. Через два дня предоставлю все необходимые документы для перевода в другую клинику и перепечатаю историю болезни, — Радж говорил по телефону. Шагая из стороны в сторону по кабинету, он не думал, что уже успел кому-то нагадить своим существованием.  Радха и Амрита стояли у двери со стопками папок и прочей волокиты, которую он вежливо «попросил» принести к нему. Две, недовольные ранним подъемом и мозговым штурмом с утра, девушки ожидали его почти час из-за длительного разговора с ночмедом по телефону.  — Да, хорошо, — мужчина поймал два хмурых взгляда и тут же решил окончить разговор, — Мне нужно идти, зовут в ординаторскую по срочному делу,— положил трубку и кинул телефон в карман брюк.  Радха подошла первой и дерзко кинула семнадцать толстых папок на кольцах начальнику. Амрита последовала еë примеру, кидая свою часть документов на стол. Басу оперлась рукой о белую столешницу, закрывая собой ассистентку: — А если бы нам не хватило терпения на твою болтовню с Яшем? Правда пошел бы сам искать все эти документы, когда ты не помнишь, где лежат твои личные документы и диплом? — Радха зло посмотрела на него, заставляя все внимания перевести на неë. Радж выдохнул, пытаясь совладать с эмоциями, на которые его могла вывести только она. Причем, за доли секунды. — Амрита, бери пробирки с плазмой и кровью и займись ими в процедурке. — скомандовал он, обращаясь к прямой подчинённой.  — А ты ей не указывай и не переводи тему. Ты сейчас со мной разговариваешь, а я представляю наши с ней интересы,— гаркнула Радха.  — Не разговаривай со мной в таком тоне.  — Я старшая медсестра, имею на то право.  — Я заведующий отделением.  — Успокойтесь оба! — выпалила Рай, стоя за ними. Кардиолог был готов сорваться и наорать на всех и вся, но едва держался, после длительных пустых разговоров. Медсестра метнула на неё злой взгляд медовых глаз, — Мы на работе, а не за её пределами, чтобы так нагло выяснять отношения. Уважайте друг друга и не провоцируйте себя на эмоции, нам нужно успеть все эти бумаги собрать в одну большую папку документов, а если вы будете и дальше собачиться как дворняжки, мы ничего не успеем сделать.  — Слышал, Дубей, твоя правая рука дело говорит, — кольнула Радха, ухмыльнувшись в знак женской солидарности.  — Слышал, Басу, — врач закатил глаза, потирая переносицу. Не желая больше наблюдать за этим представлением от своих подопечных, он сел за стол, забрав себе первые пять папок с общей стопки, — Идите выполнять поручение. Кабанчиком. Амрита, я тебе сказал, что нужно в процедурке сделать.  Девушка вздохнула, когда вспомнила сколько пробирок ей нужно отнести. В одном большом блоке умещалось до ста двадцати пробирок стандартного размера, а ей нужно было сто семьдесят шесть. Ассистент выдвинула шкафчик со всеми необходимо вещами для своей «практики». Очки, чтобы ничего не попало на глаза, личные латексные перчатки и шапочка которую, она честно говоря, ненавидела. А кто её вообще любит?  — Амрита, я сказал кабанчиком, это значит быстро, — не отвлекаясь от изучения своего же почерка пятилетней давности, Радж указал на ассистентку.  — Отстань от девчонки, она твои же пробирки собирает воедино,— парировала Басу. Они оба успокоились, но это только временное перемирие, к сожалению. Пока Амрита тут стоит, она может им что-то и предъявить, но за пределами кабинета ей уже будет плевать. Так плевать, что она пойдет спрашивать Рама, откуда он знает про Раджа и Радху, а ещё лучше Сару, она явно знает больше их всех.  Захлопнув за собой дверь, девушка вышла с огромным герметичным блоком для хранения. Шагая по прямой, она дошла до пустого процедурного кабинета и принялась за работу, оставив старших работников отделения наедине. Опять. 

*** 

Деви вышла через некоторое время, но все еще не до конца прокашлялась. Струящиеся волосы запутались на кончиках из-за собранного руками хвоста, а аккуратный контур губ размазался, выходя за пределы анатомического контура. Если не знать всю ситуацию, можно подумать, будто бы губы зацелованы и припухли, а волосы спутались от мужской пятерни в них.  — Ты как? — Рам поджидал её все это время, не замечая осуждающих взглядов в его сторону. Он подошёл к ней, не осмеливаясь прикоснуться, но все же в порыве эмоций взял её за плечи. Большие мужские ладони обхватили её, пальцами достигая начала миниатюрных лопаток на спине, притянули ближе. Генетик молчала, пока в глазах стояли слезы от всего, что с ней произошло за все эти сорок минут. Гордость ушла на второй план, позволяя эмоциями показать себя всю. Она не знала, действительно ли Рам такой эмпатичный и чуткий по отношению ко всем, но с ней, он блокировал свою маску надменности и высокомерия. Чувство сострадания не позволяло ему делать по-другому, сейчас он хотел быть хорошим только для неё, чтобы в её голубых глазах никогда не было обиды, злости, ненависти и вражды к нему. Только в её глазах.  — Лучше... — она пробормотала что-то себе под нос, чтобы не продолжать этот непозволительно личный разговор на работе посреди коридора, — Давай не будем сегодня рассматривать снимки? Если у тебя есть заключение, начнем с него, — девушка выдавила улыбку, стараясь слишком не заглядываться на молодого врача, что стоял так близко.  Дубей улыбнулся ей, по-детски беззаботно и искренне. Чтобы быть с ней на одном уровне, ему нужно было наклониться, что он не любил в обычное время, а сейчас... Он будто бы не ощущал эту тяжесть в шеи и плечах, которую испытывал каждый раз из-за детской травмы. — Да, у меня есть заключение, — Шарма смущенно улыбнулась его услужливости. Рам приобнял её одной рукой за плечи, пока вёл в кабинет. По коридору ходили женщины и девушки в положении, ожидающие своего приёма или лежащие в отделении. Те, кто не знал о том, что миниатюрная девушка в бежевом платье не пациентка и не работница ли клиники, умилялись такому милому отношению врача, а те кто знал, яро ревновали, что он обнимает и беспокоится за какую-то «девчонку», а не за них, так долго и отчаянно мельтешивших перед его носом . Как же не повезло Раму быть настолько красивым для женщин, еще и работать среди них.  Деви первой прошла в кабинет и взяла сумку в руки, в надежде привести себя в порядок, пока он ищет нужные бумаги. Небольшое розовое зеркальце блеснуло в ее руке, и Дубей улыбнулся такой мелочи, которой уже давно не придавал большого значения. Он видит каждый день, как девушки прихорашиваются в его кабинете, и в какие-то дни это ему, все-таки, особенно надоедает.  Рам шуршит бумаги на столе, тумбе, полках и подоконнике, где хранил все, что можно и нельзя. Например, стендап, написанный на спор с Сарой. Он вдруг вспомнил, что давно ей не писал, но когда он подумал об этом, нашел файлы с тремя копиями заключения на разных языках: хинди, английский, бенгали.  — Деви, на каком языке удобнее? — чуть громче обычного спросил он, пока девушка крутилась возле его ног. Дивия скользнула ему под руку, чтобы поближе разглядеть заключение патологоанатома. Она уже стояла в белоснежном халате, неизвестно откуда появившемся на ней, и с собранными в тугой хвост волосами. — На английском. Он ближе к латыни, — пальчиком указывая на вторую копию заключения о смерти, Деви посмотрела на вверх, прямо в лицо Раму. Сейчас их приличная разница в росте была особенно заметна, и где-то в глубине души, каждый из них приметил это и улыбнулся.  Сидя за изучением нескольких заключений о смерти из морга, лаборатории, личного осмотра патологоанатома и записи старшей медсестры отделения, Шарма и Дубей заинтересованно собирали информацию по крупицам, что так нужна было для первого анализа и работы в дальнейшем. Генетическое расследование началось и набирало крутые обороты, пока психиатр Тхакур активно названивал на все также выключенный телефон Рама.  Эрит вспомнил свой сегодняшний сон, связанный с другом и в холодном поту писал ему, ни в коем случае не ехать в большой старый дом, сделанный из темных брёвен. Он видел его смерть... Рам задыхался в дыму и ничего не видел, его поглотил огонь, как и весь дом. Дубею нельзя туда ехать, там ждут его приезда. Эти люди ненавидят не только его, но и всю его семью, но... за что?  PsTha: Рам, останься дома в выходные и не выезжай за пределы города. У нас совпадают графики, давай возьмëм Сару и отдохнем в баре, например?  PsTha: Очень прошу тебя, не нужно.  Ответа не последовало, но и нарушать рабочий процесс вне обеда он не собирался. У него самого тяжёлый клиент и ближайшие часа три, он будет слушать проблему человека и читать его мед карту, только после этого начнет свою работу.  После обеда Деви решила сделать перерыв, так как уже опаздывала на автобус в лабораторию. Она оставила свою визитку со своим номером телефона и номером клиники, где она бывает почти каждый день.  — Вот, на всякий случай, — порывшись в сумочке, она нашла ещё один экземпляр визитки и вручила Раму прямо в руки.  — Боишься, потеряю связь с тобой? — он сел на край своего стола, скрестив руки на груди. Парень распустил волосы и выглядел ещё лучше, чем с собранными, но отметить этого, Дивия не могла. Ещё не имела на то право.  — Боюсь что через других людей начнёшь искать меня, а эта лишняя заинтересованность к моей персоне не нужна. Если ты понимаешь, о чем я, — Рам изящно наклонился к ней, словно английский джентльмен из девятнадцатого века. Деви опешила и кинула сумку через плечо, не замечая его действий.  — Я уже опаздываю, Рам.  —  Рам тебя подвезëт до этой счастливой лаборатории и поедет по делам, — говоря о себе в третьем лице, Дубей привлёк к себе внимание, вместе с непонимающим взглядом.  Его рабочая форма выглядела как обычные спортивные штаны и приталенная футболка, а у входа стояла вешалка с его утепленной кожаной курткой. Ключи от машины в тумбе, кошелек и телефон с собой, ну почти.. Он как раз заедет в дом за городом, раз у него нет приёмов и консультаций на сегодня.  — Деви, иди на парковку и найди чёрную тойоту, я сейчас подойду.  — А номер?  — Там будут мои инициалы, — генетик что-то пробормотала себе под нос, оставив врача в одного. Он, времени не теряя, переоделся в обычную одежду, взял все необходимое и спустился следом за девушкой, которая уже стояла у машины.  Всю десятиминутную поездку она сидела молча, лишь изредка говорила, где повернуть и как проехать. Деви ушла к себе на пост, а Рам заряженный желанием осмотреть старый дом, поехал в сельскую часть штата.  Через час, или около того, он нашел верную дорогу и припарковался у ветхих, но златокованных ворот дачи. Парень закинул в карман телефон и ключи, выключил отопление в салоне и вышел из чёрного японца.  Разгадывая неухоженную, давно забытую территорию, Рам невольно вспоминал их совместное детство со старшим братом здесь. У этих самых ворот они каждый вечер встречали отца, что возвращался с работы. За домом, в саду они обычно играли в прятки, и Радж всегда побеждал в силу хитрости, но в какой-то день, родители решили купить другой дом, ближе к городу и переехать в квартиру, а тут... Тут они первые пять лет хранили сезонные вещи, старые запчасти и велосипеды. Все давно запылилось и никто, кроме Рама, не вспоминал это место, как что-то хорошее. Он очень любил этот дом, тут прошло всё его детство, но в один из летних вечеров, когда он позвал Раджа посмотреть с ним страшный мультик, потому что боится один, брат сказал ему уйти и больше не говорить такой бред. После этого, маленький Рам больше не играл и не проводил время с ним. Тот просто не хотел его видеть, в силу юношеского максимализма, но... младший Дубей больше не подпускает его к себе, не позволяет вновь стать обожаемым старшим братом, боится, что когда-нибудь услышит слова ещё хуже. Раджу уже тридцать пять, он совсем не изменился, и если смог сказать это в пятнадцать лет, то спустя и двадцать сможет. Больше Рам ни с кем не играл и не смотрел мультфильмы, даже с родителями, он замкнулся и был предоставлен сам себе... Через три года после переезда, родители ехали на премию для вручения наград её молодых участников, в тот же злосчастный день они попали в автокатастрофу. Раму было тринадцать, а Раджу двадцать и тот тянул его на себе, воспитывая в нём мужчину, пряником и кнутом, чаще, конечно, было второе. Да, не обошлось без помощи друзей родителей, только вот многие отвернулись от сироток, не желая брать на себя лишнюю ответственность. Первыми на помощь пришли Тхакуры, и с этого момента Эрит ближе Раму, чем кто-либо другой, а после появилась и хулиганка Сара, с которой они вместе учились в школе и университете.  Да, сейчас они с братом живут богато, сами заработали себе на машины и дорогие вещи, но квартиры получили после оглашения завещания родителей. Супругам было почти по пятьдесят лет каждому они решили действовать наперед, нисколько не ошибившись в своих действиях. Да, Рам плакал на похоронах, горько плакал от осознания, что в последний раз видит родителей, видит их мертвыми. По индийским ритуальным традициям, мужчины семьи должны были сжечь тела покойных на костре при ближайших родственниках и друзей семьи. Сжигал Радж, едва удерживая тяжёлый факел в руке, он старался не показывать эмоций, стыдился. Старший не позволил участвовать в сжигании и смотреть, поэтому Рам стоял за толпой людей и плакал в юбку Видии, пока та, пыталась его успокоить. Погрузившись в тяжёлые воспоминания детства и подросткового возраста, молодой человек не заметил, как преодолел скрипящие ворота и стоял у двери в свою старую детскую комнату. Она была открыта так, что Рам видел свои рисунки на стене, игрушки, старую кровать и шкаф с его вещами, которые уже никто не носил и засохшие фиалки в граненом стакане на подоконнике. Все осталось на своих местах, как и прежде, будто время обошло дом стороной. Осмелилившись зайти, врач увидел на стене, что была прикрыта дверью, скрытую за слоем пыли фотографию. На ней Раму шесть, а Раджу только-только исполнится тринадцать, он понял это по статуэтке слона в руке брата. Её подарила мама, потому что знала, что Радж коллекционирует фигурки диких животных. Не сдерживая свои эмоции, он пустил слезу, вспомнив образ мамы и папы. Они всегда были вместе, никогда не ссорились и... Рам вспомнил винтажную брошь, подаренную отцом маме на день рождения — попугаи-неразлучники. Дубей снял фотографию со стены вместе с рамой и положил её во внутренный карман куртки. Шаг и какой-то мелкий щелчок раздался сзади него. Он обернулся, чтобы посмотреть что происходит и увидел линию огня стремительно приближавшуюся к нему.  — Твою мать!  Иллюзия его эмоциональности и сентиментальности ушла в от же момент, когда он начал думать,как себя спасти. Рам выпрыгнул из дома через окно, падая в кусты, покрытые инеем. Из окон и дверей начали выползать языки пламени, угрожая перепрыгнуть на все, что было в опасной близости. Дубей схватил выпавший из кармана телефон и стремительно выбежал с территории старого здания. Если это не намеренный поджог, то он не врач.