Гранат и асфодель

— Темный Лорд скоро будет здесь, Гарри Поттер! — произнесла Беллатрикс Лестрейндж, прижимая серебряный кинжал к горлу бессознательной Гермионы. — Близится твоя смерть! Гарри и сам это понимал. Шрам разрывала боль. Гарри чувствовал, как Волдеморт летит по небу, где-то очень далеко, над темным бурным морем. Но совсем скоро он окажется достаточно близко, чтобы аппарировать в Малфой мэнор. Выхода не было. Но тут раздался звон и тихое дребезжание, а в следующее мгновение огромная хрустальная люстра, которую уронил верный Добби, с жутким грохотом рухнула вниз. Во все стороны брызнули сверкающие осколки. А дальше все происходило очень быстро. Решив рискнуть, Гарри перепрыгнул через кресло и вырвал три волшебные палочки из руки Драко. Нацелив их на Грейбека, он выкрикнул Оглушающее заклинание. Оно вышло таким мощным, что оборотня оторвало от земли, подбросило к самому потолку и с треском швырнуло на пол. От боли в шраме Гарри почти ослеп. Он смутно сознавал, что у них осталось всего несколько секунд до появления Волдеморта. — Рон, держи — и ходу! — рявкнул он, бросая другу одну из волшебных палочек. Потом он нагнулся и выволок из-под люстры Крюкохвата, все еще мертвой хваткой сжимавшего меч Гриффиндора. Гарри успел увидеть, как растворились в воздухе Рон и Гермиона, и схватил Добби за руку, чтобы последовать за ними. Где-то очень далеко Волдеморт стремительно рванулся вперед. Гарри под живот словно ухватил невидимый крюк, мир вокруг смазался, закружившись в вихре аппарации. «Успели!» — мелькнула быстрая мысль. А в следующий миг его горло сдавила удавка, точно на шею кто-то накинул лассо. С огромной силой Гарри дернуло назад. Он с ужасом ощутил, как маленькая ладонь Добби выскальзывает из его руки. Гарри успел увидеть серебряный всполох летящего мимо кинжала, а затем они с Крюкохватом рухнули на пол Малфой мэнора, проехавшись по скользкому паркету. Голова разрывалась от боли, но Гарри все-таки заставил себя открыть слезящиеся глаза, уже зная, что он увидит: в нескольких футах от него стоял Волдеморт. — Вот и все, Гарри Поттер, — произнес он, направив на него волшебную палочку. Это действительно был конец, и все, что оставалось Гарри — не дрогнуть перед пронзительно-зеленым светом Убивающего заклятия. Он смотрел, как на острие палочки Волдеморта точно в замедленной съемке разгорается изумрудная искра... Но через мгновение исчезает, словно пламя свечи, погашенное резким порывом ветра. — Что это?! — произнес Волдеморт, и в его голосе не было даже намека на недавнее ликование. Алые глаза смотрели не на Гарри, а на бессознательного Крюкохвата, все еще сжимающего в руке меч Гриффиндора. — Это подделка, хозяин, — просипела Беллатрикс. — Гоблин подтвердил, что это подделка. Гарри внезапно ощутил, как все его тело опутало невидимыми веревками, сдавив так сильно, что он не мог пошевелиться. Меч, тихо звякнув, перелетел в руку Волдеморта. Одними губами Гарри беззвучно прошептал имя Добби. Если бы домовик вернулся за ним сейчас, то, возможно, у Гарри появился бы призрачный шанс сбежать... Но Добби не отзывался. А в следующий миг Гарри с трудом сдержал стон — шрам взорвался ядовитой огненной яростью. Темный Лорд понял, что Крюкохват солгал. — Пошли вон! — прошипел Волдеморт и повел палочкой. Бессознательное тело гоблина на огромной скорости вылетело из зала. Гарри услышал глухой удар и отстраненно подумал, что Крюкохват наверняка только что заработал несколько переломов. Впрочем, это было мелочью по сравнению с тем, что сотворят с ним Пожиратели за обман. Малфои и Беллатрикс исчезли с глаз своего повелителя так стремительно, будто растворились в воздухе, оставляя Гарри наедине с Волдемортом. Стало очень тихо, единственное, что слышал Гарри — это бешеный стук собственного сердца. А мгновение спустя Волдеморт магией вздернул его в воздух, прижав к ближайшей стене. От удара затылок взорвался новой волной боли. Ноги болтались в паре футов от земли, и Гарри чувствовал себя насекомым, попавшим в сети огромного паука. — Откуда у тебя этот меч? — тихо спросил Волдеморт, подойдя ближе и глядя Гарри в глаза. — Подарок от Дамблдора, — выплюнул он в ответ. Жестокая усмешка исказила нечеловеческое лицо Волдеморта, а затем он подобно тарану ворвался в чужое сознание. За долю секунды Гарри успел осознать, что еще сможет увидеть враг в его мыслях. Нет, только не это!.. И внезапно все то, чему безуспешно пытался научить его Снейп, стало понятным и очевидным. Волдеморт ударился о щит, неожиданно для самого Гарри вдруг возникший в его сознании. — Ты все-таки овладел окклюменцией, Поттер? — произнес Волдеморт, покинув его мысли. — Что ж, тем хуже для тебя. Кончик тисовой палочки уперся ему в солнечное сплетение. Гарри непроизвольно вздрогнул и стиснул зубы, уже понимая, что сейчас произойдет. — Круцио! Мир наполнился болью, невообразимой, немыслимой, не идущей ни в какое сравнение с той, что Гарри испытывал до этого. Казалось, что каждая клеточка его тела сгорает в невидимом огне. Это невозможно было терпеть, и, забыв обо всем на свете, Гарри думал только о том, что он готов сделать что угодно, лишь бы это прекратилось. Мир вокруг подернулся багряной дымкой. В ушах звенел крик, и Гарри смутно осознавал, что это кричит он сам. И тут все закончилось. Волдеморт развеял чары, пришпиливающие Гарри к стене, и он рухнул на пол. Каждая мышца его тела конвульсивно сокращалась, во рту стоял металлический вкус крови. Когтистые пальцы Волдеморта ухватили его за отросшие волосы, грубо запрокидывая голову. — Откуда у тебя меч Гриффиндора? — голос Темного Лорда звучал мягко и обманчиво-спокойно. Несколько секунд Гарри собирался с силами, а затем плюнул ему в лицо. И боль тут же вернулась, еще более невыносимая, чем прежде. Она длилась целую вечность, и Гарри понял, что вот-вот умрет. Это осознание наполнило его облегчением — уж лучше смерть, ведь там, за гранью, нет боли. Но тут Волдеморт опустил палочку и, прежде, чем Гарри пришел в себя, вновь ворвался в его сознание. От удара чудовищной силы ментальный щит разлетелся на множество острых осколков. Гарри сопротивлялся изо всех сил, пытаясь вытолкнуть врага из своих мыслей, но это было невозможно. Волдеморт видел скованное льдом озеро с сияющим мечом в глубине, видел, как Рон вытаскивает едва дышащего Гарри на берег, видел, как Гарри шепчет медальону: «Откройся!» … И видел, как меч Гриффиндора опускается на крестраж, уничтожая запертый внутри него осколок души. Волдеморт резко вынырнул из сознания Гарри, смотря на него широко распахнутыми, полными ужаса глазами. А в следующий миг Темный Лорд его ударил, просто, по-маггловски. Голова Гарри мотнулась вбок, привкус крови во рту стал еще сильнее. Рука Волдеморта сомкнулась у него на горле. — Откуда?.. Откуда ты знаешь?! — прошипел он, снова вторгаясь в чужие мысли. Гарри чувствовал, что Волдеморту было очень больно, так же, как и два года назад, когда он попытался захватить его тело в Отделе Тайн. Но на сей раз это его не остановило. Волдеморт видел, как инферналы тянут Гарри под воду, видел, как заламывающий руки Кричер рассказывает о жертве Регулуса Блэка, видел трясущегося бледного Слагхорна, отдающего флакон с серебристыми нитями воспоминаний. — Что еще ты знаешь? — жуткое многоголосое шипение заполнило все сознание Гарри. — Что говорил Дамблдор? Перстень с расколотым черным камнем, потемневшая, словно высохшая рука Дамблдора, серебристая фигура Трелони, произносящая Пророчество, Гарри, вонзающий свои ядовитые зубы в Артура Уизли. Гарри почувствовал, как черная злоба и ненависть, которые испытывал Волдеморт, окрасились легким недоумением. Кабинет директора, странный металлический инструмент, над которым поднимались две сотканные из дыма змеи. — Но сознания разделены? — произнес тихий голос. Дикая ярость, скрутившая Гарри при взгляде на Дамблдора, невыносимое желание убить ненавистного старика. Чужое желание. Волдеморт стремительно рванулся вперед, в самую глубину подсознания Гарри. — Нашел, — прошептал он. Гарри почувствовал огромное потрясение, которое испытал Волдеморт. И через объединяющую их связь он услышал отголоски мыслей Темного Лорда, понял, что именно только что осознал его заклятый враг. На нервы Гарри будто плеснули крутым кипятком, а в сердце вонзилось множество острых ледяных осколков. — Нет… — глухо выдохнул он. Волдеморт вышел из сознания Гарри и улыбнулся ему. А затем взмахнул палочкой, и мир погрузился во тьму.

***

Гарри приходил в себя медленно, голова раскалывалась от ноющей боли. Попробовав пошевелиться, он понял, что лежит на холодном и твердом камне. Странно… Они что, потеряли палатку? А в следующее мгновение воспоминания о произошедшем захлестнули Гарри, подобно цунами. Он — крестраж! — Нет! — воскликнул Гарри, резко садясь. Его обступали каменные стены темницы, и только с одной стороны вместо серого камня были металлические прутья решетки. А за ними стоял Волдеморт, глядя на него с интересом энтомолога, поймавшего экземпляр редкого насекомого. — Ты!.. Ты ошибся! — выдохнул Гарри. — Я не… это же бред! — Отчего же, Гарри? — спокойно ответил Волдеморт. — Как раз это все объясняет: и то, что ты говоришь на парселтанге, и нашу странную связь, и даже ту боль, которую я испытываю при попытке проникнуть в твое сознание — так крестраж пытается защитить свое вместилище. По всей видимости, когда шестнадцать лет назад я по вине твоей грязнокровной матери лишился тела, от моей души отделился осколок. И проник в единственное живое существо, которое находилось рядом — в тебя. Волдеморт улыбнулся: — Вот она, та особая сила из Пророчества, о которой я не должен был узнать. Сам ты ничего из себя не представляешь, ничтожество, как я и думал. Все, что делает тебя особенным — это я сам, моя душа, которой не повезло оказаться запертой в столь жалком вместилище. Лицо Гарри исказилось в гримасе ужаса и отвращения. Как бы ему ни хотелось и дальше отрицать услышанное, он понимал, что это правда. Гарри чувствовал себя грязным, чувствовал себя проклятым. Ему показалось, что он ощущает внутри себя шевеление, словно в его теле завелся паразит. К горлу подкатила желчь, и Гарри понял, что его вот-вот вырвет. — Вытащи его! — потребовал он. — Вытащи, а потом убей меня, если сможешь! Тонкие, почти отсутствующие губы Волдеморта изогнулись в издевательской усмешке: — Не могу. Крестраж намертво привязывается к своему вместилищу, его невозможно извлечь. А смерть носителя приведет и к смерти крестража. Так что ты будешь жить, Гарри Поттер. Но для тебя это скорее плохая новость. — Что бы ты там не задумал, ты все равно проиграешь! Потому что все, что ты знаешь — это страх и ненависть! Волдеморт приподнял отсутствующую бровь: — Только не говори, что ты до сих пор не перерос сказочки Дамблдора о всепобеждающей силе любви и дружбы. — Ты не стоишь и ногтя Дамблдора! — выкрикнул Гарри. — Ты так и не понял, верно? — обманчиво спокойно произнес Волдеморт. — Старик знал, что ты — мой крестраж. Знал чуть ли не с самого начала. А это значит, что твое выживание никогда не входило в его планы. Гарри показалось, что он снова тонет в ледяном зимнем озере: холод мгновенно проник в каждую клеточку его тела, заморозил кровь. Он судорожно хватал воздух в напрасной попытке вдохнуть. Волдеморт явно наслаждался, наблюдая за моментом его слабости, но Гарри ничего не мог с этим поделать, не мог перестать чувствовать боль и отчаяние, такое, словно на него напало несколько десятков дементоров. — Знаешь, то, что я не могу тебя убить, на самом деле ничего не значит, — вкрадчиво протянул Волдеморт. — Я могу отрезать тебе руки и ноги, выколоть глаза, вырвать язык и оставить здесь, в этой камере, навечно. Пожалуй, я сделаю это мечом Гриффиндора — это было бы весьма символично. Все внутренности Гарри сдавило от животного всепоглощающего ужаса. Но каким-то неведомым образом он смог найти в себе силы и усмехнуться Волдеморту в лицо: — Не противно будет лицезреть свой крестраж в подобном жалком состоянии? — Разница будет не слишком ощутимой, — весело ответил тот. — Впрочем, можно поступить еще проще. Он достал из складок своей черной мантии флакон, полный фиолетового зелья. — Напиток живой смерти. Один глоток — и ты уснешь, чтобы больше никогда не проснуться. Будешь лежать здесь десятилетиями, а тем временем я одного за другим убью всех твоих друзей и построю новый мир. Мир, который будет принадлежать мне. Гарри казалось, что в его горло насыпали песок — настолько оно пересохло. Он судорожно огляделся в безуспешной попытке найти выход, хоть маленький шанс на спасение. — Неужели даже сейчас ты не хочешь попросить меня о милости, Гарри? — тихо и вкрадчиво произнес Волдеморт. — Попросить о пощаде? — Это мне, разумеется, поможет, — фыркнул Гарри. — Сделай это, и на сегодня мы забудем и о мече Гриффиндора, и о Напитке живой смерти, — ответил Волдеморт, пристально глядя ему в глаза. Гарри уставился на него в ответ, на краткий миг даже забыв о пронзительно-острой боли в шраме. — Так вот, что ты задумал? — спросил он. — Нет, Том, не выйдет. Я никогда не подчинюсь тебе и не буду унижаться, потому что… Договорить Гарри не смог: на него вдруг навалилась тошнотворная слабость, заставившая его рухнуть на колени. Все тело словно окаменело: он даже пальцем не мог пошевелить. — Как знаешь, Гарри, — произнес Волдеморт. И сделал шаг в его камеру. Прутья решетки на мгновение стали будто сотканными из дыма, пропуская его. Гарри напрягал все силы, пытаясь скинуть сковывающее его заклятие, но безуспешно. Неужели все закончится вот так?! Неужели все, что ждет его дальше — это небытие?! Волдеморт достал флакон с зельем, глухо хлопнула извлеченная пробка. Длинные паучьи пальцы резко дернули Гарри за волосы, запрокидывая ему голову. И в этот момент Гарри впервые подумал, что, возможно, отказавшись подчиниться Волдеморту, он принял неправильное решение: что толку от его гордости, если сейчас он, по сути, перестанет существовать?! И не сможет защитить своих друзей, не сможет спасти мир от этого монстра! Не исполнит Пророчество… Гарри изо всех сил пытался сжать зубы, но под действием заклинания челюсти разомкнулись против его воли. Алые глаза Волдеморта с узкими стрелами вертикальных змеиных зрачков смотрели на него пристально и неумолимо. А затем зелье хлынуло Гарри в горло, обжигая его острым полынным вкусом. Волдеморт отступил назад, снимая заклинание. Гарри упал на пол и закашлялся в безуспешной попытке исторгнуть из себя яд. Перед глазами темнело, а тело с каждой секундой наливалось ужасающей слабостью. — Пожалуй, я не буду желать тебе приятных снов, Гарри Поттер, — услышал он будто доносящийся издалека голос Волдеморта. А затем его сознание окончательно погрузилось во тьму.