Фруктовая корзинка

Они спросили Пи Сома, и он рассказал, что знает Пи Пхаю уже не меньше трёх лет, тот его постоянный посетитель и зарекомендовал себя за это время очень хорошо. Глядя на пылающее лицо Рейна, Пи Сом с особенным удовольствием пересказал все слухи про Непорочного Боженьку. От чего омеге пришлось умыться прохладной водой и приняться в срочном порядке за наполнение витрины в зале кафе. Он почти ненавидел Пи Сома за то, что тот так его смутил, и себя — за то, что Скаю пришлось это всё выслушивать. Увы, решения по сегодняшнему свиданию так и не было. Скай не мог разобраться в своих эмоциях. Как и прежде, при одном упоминании альф его тело напрягалось от ужаса, смешанного с обречённостью. Но речь ведь шла не о нём. Разум твердил, что у Рейна, в отличие от него самого, нет никаких поводов отвергать то, что предназначено омеге природой. Рейн нежный и романтичный, его душа чиста, и если Пи Сом не преувеличил достоинства Пи Пхаю, то это самый лучший вариант для рыжика. Скай заметил цепочку на шее Рейна ещё в день его рождения, но не спрашивал ни о чём, видя, что тот пытается её скрыть. Ему не было обидно. Он знал, как трепетно младший относится к его чувствам, и подозревал, что есть что-то в этой цепочке, что может его огорчить. Теперь стало понятно — что именно. Как старшему брату, ему хотелось разрешить Рейну пойти на первое в его жизни свидание. Как Скаю — хотелось спрятать доверчивого омегу от возможной боли. Ведь Пхаю и Рейн были явно из разных социальных слоёв. Как он и кхун Вайю. И отношения между ними не могли быть одобрены обществом, к которому принадлежал Непорочный Боженька. Скай подозревал так же, что начни Рейн всерьёз встречаться с Пхаю, появятся завистники, которые могут сделать жизнь маленького омеги невыносимой. А он хотел, чтобы Рейн был счастлив. Не через боль, не через зло, а просто так. Так хотелось тоже с кем-нибудь посоветоваться, но с кем? Ближе Рейна у него по-прежнему не было никого. Он, конечно, мог бы спросить кхуна Вайю, но единственная с ним связь была через электронную почту, а всё это было в приюте. Скай намывал посуду, Рейн носился от холодильника к витрине, то так, то эдак переставляя сэндвичи и пирожные. Сиг с недоумением поглядывал на омег, один из которых ярко пылал румянцем, а второй был бледен, как взбитые сливки. И косился на Сома, который то озабоченно хмурился, то блаженно улыбался. И, наконец, не выдержал. В кафе как раз случилось затишье перед закрытием. — Милый, ты мне ничего рассказать не хочешь? — М? — откликнулся Сом, проверяя кассу. — Я про наших работников. Эта сладкая парочка не в себе с момента разговора с тобой. Что случилось, и почему я не в курсе? — Сиг, золотце, ты очень хороший, и я тебя люблю безумно, но к нежным сердцам омег тебя нельзя подпускать без поводка и намордника. Ты же им потом спуска не дашь, зашутишь до полного сгорания. — О-о-о! Дело касается сердечных дел? Кто-то влюбился? Скай? Нет, непохоже. Рейн! Но в кого? Прапай? Да ну… Этого альфу иногда даже мне прибить хочется. М-м-м, ну подскажи же. Хотя я и так знаю, уже который месяц делаю этот клятый мятный фраппе тому, кто раньше упорно предпочитал несладкий американо со льдом. — Сиг подбоченился, с вызовом глядя на Сома. — Ну? Скажи, что я молодец! Скажи! — Ты молодец, а теперь сделай уже два лимонада и раф с манго для того столика, милый. Сиг фыркнул, но его тут же нежно поцеловали в щёку, после чего он принялся творить. Когда пришло время запирать двери, Сом сказал, что сам их закроет, оставив разнервничавшегося Рейна в кафе. Тот успел заметить, что в холле стоял в ожидании него Пи Пхаю, и расстроился совершенно, думая, что вот так и сорвётся его самое первое свидание в жизни. Надо было настоять, надавить, а он… Всё же он ещё слишком мал, чтобы принимать решения самостоятельно. Сиг потрепал его по макушке, стараясь подбодрить. Скай натирал столы в кухне и старался не смотреть в сторону младшего. Он такой слабак, но не нашёл в себе сил отказать Рейну в свидании. Но и согласиться не смог. Сом вернулся в кафе и поманил к себе омегу. — Там, за дверью, тебя кое-кто ждёт и хочет позвать погулять. Он спросил моего разрешения, и я не увидел причин ему отказать. Но самое важное решение — за тобой, Рейн. — Но… А Скай? — Не Ская позвали. Ты же понимаешь. Он тебе не родитель, а друг. И тебе лучше известны причины, по которым ему сложно трезво оценивать такие предложения. Скай прав, что промолчал. Ты совершеннолетний омега, я — твой старший и твой начальник, я могу отвечать за твою безопасность, но решить, хочешь ли ты свидания, придётся тебе. — Хорошо, Пи Сом. А… А он не сказал, куда мы пойдём? — Я попросил его просто пройтись по улицам, тут и парк неподалёку есть. Думаю, для первого раза это будет оптимально. Жаль, что у тебя нет телефона, хотя… — Пи Сом порылся в карманах. — Вот, возьми на сегодня. Там вбит мой второй номер. Я пользуюсь этим телефоном, когда даю объявления на сайты по продаже или покупке. Если что-то пойдёт не так или тебя насторожит — сразу звони. Вот, смотри, этот номер. Телефон был самый простой кнопочный, но Рейн почувствовал себя так, словно Пи Сом ему скафандр выдал. Или броню. Сразу стало спокойнее. Хотя привкус вины перед Скаем всё ещё оставался горечью во рту. Рейн убрал телефон в карман брюк и кинулся на кухню. Он крепко обнял Ская, уткнувшись ему в спину между лопаток. — Прости меня, прости пожалуйста, мне очень жаль, что я такой, но… — Всё в порядке, Рейн, тебе не за что извиняться. — Но ты… — Я просто волнуюсь, вот и всё. — И не обижаешься? — Нет, конечно. — И не злишься? — Когда я на тебя злился? — Ну-у-у, когда я постирал красные носки вместе с белым бельём и покрасил всем белые футболки. И когда уронил твою любимую чашку и отбил у неё ручку. — Нет, Рейн, поверь, я не злюсь. — Скай развернулся в кольце рук и посмотрел Рейну в глаза. Всё те же тепло и забота. Ну вот откуда ему хватало сил так любить людей после того, что он пережил? Рейн не знал. Но от сердца отлегло. Он отпустил Ская, позволил тому поправить растрёпанную рыжую чёлку и вышел из кухни, окончательно решившись. Сиг сунул ему в руки два больших стакана с напитками. — Это мятный фраппе, а это тебе — фраппучино с шоколадом. Сходите погуляйте хорошо, дети мои! — Сиг изобразил жест благославления. — И не приставай к альфе, маленький сердцеед, он ещё невинен! Рейн снова залился румянцем и зашагал к двери, за которой его ждал первый в жизни альфа. Он даже не знал, чего ожидать от этой странной штуки под названием «свидание», но надеялся, что ему понравится. — Ну вот, одного пристроили, — сказал Сиг, как только дверь за рыжиком закрылась. — Интересно, как у них там всё будет? — Уйми своё любопытство и пойдём отвезём Ская домой. — ответил Сом, он немного волновался за старшего омегу. Тот выглядел сегодня слишком бледным и растерянным. Оставшись вечером в комнате один, Скай не находил себе места и пошёл в компьютерный класс писать письмо кхуну Вайю. Можно было, конечно, попытаться связаться с Сайфой, но доверия к психологу у Ская так и не было. Достаточного доверия. Кхун Вайю был гораздо старше, ближе по полу и казался мудрым. И заинтересованным в Скае. «Добрый вечер, кхун Вайю. Я хотел бы поговорить с вами кое о чём, потому что это меня волнует. Это не касается меня самого, но мне кажется, вы можете подсказать мне, как правильно я должен на такое реагировать. Скай.» Он стукнул по кнопке «Отправить» быстро, чтобы не передумать. И тут же пожалел, конечно. Потому что не верил, что кхун Вайю ответит. Вся их переписка до этого момента была лишь о его картинках. Кхун Вайю продолжал предлагать ему обучение в Высшей Школе Художеств, организацию выставки в Бангкоке и даже за рубежом, присылал заказы на рисунки. Скай принимал заказы, но отказывался и от выставок, и от обучения, не считая себя достойным ни того, ни другого. На обучение у него не было достаточно денег, а брать чужие он не хотел. А с выставками… Если люди узнают о его картинах, они захотят узнать и о нём самом. А за его плечами не было ничего хорошего и достойного гордости. Грязь, унижение, боль. Разве, узнав об этом, они смогут всё ещё видеть прекрасное в его творчестве? Скай отдавал себе отчёт, что рисовал для того, чтобы как пластырями, склеивать свою разбитую душу, не давая грязи и боли вытекать из щелей. Он закрывался этой красотой как ширмой, за которой до поры, до времени было неважно, насколько чист и прекрасен он сам. Обновив почту, Скай увидел письмо от Вайю. «Привет, Скай. Рад, что ты хочешь поговорить именно со мной, горд оказанным мне доверием. Готов принять тебя в любой день в любое время, только сообщи, когда прислать за тобой машину. Если ты свободен, то можно сделать это завтра. Дома как раз никого не будет из моих альф. Можем встретиться в обед. Угощу тебя своей фирменной запечёной бужениной. Согласен? С уважением, Вайю Фаттира.» «Согласен.» — Скай даже не раздумывал, чем скорее он обсудит всё с кхуном Вайю, тем проще ему будет принять отношения Рейна. «Тогда жди машину завтра к полудню». — тут же пришёл ответ. И Скаю стало легче дышать. Рейн вернулся в приют после девяти вечера. Скай читал учебник по географии, стараясь пореже смотреть на часы и не нервничать. Он ужасно переживал за своего друга. Когда стрелки подкрались к девяти, Скай принялся сочинять ужасы, которые, возможно, могли случиться с доверчивым Дождиком. Была у него такая привычка — придумать самые ужасные варианты развития событий, потому что так они, скорее всего, не произойдут. Когда минутная стрелка коснулась цифры «три» на циферблате, Скай почти плакал, дважды потеряв друга без вести и разок похоронив его истерзанное тело. Причём даже не отдавал себе отчёта в том, что во всех вариантах Пхаю виноват не был. Когда стрелка, прыгнув, перевалила за «три», в комнату ввалился неприлично счастливый Рейн с огромным пакетом и ароматом жареной свининки. — Ска-а-а-ай! Я такой счастливый! Я! Ох, Скай, ты что, плачешь? — Рейн бросил пакет на пол и кинулся к другу, сидящему на его кровати почему-то и нервно тискающему Рейнову подушку. — Я не плачу. Просто книжка трогательная. — шмыгнул носом старший. От младшего ощутимо пахло дождём. — Это география-то? Ну правда, душераздирающая книга. — Рейн хихикнул и присел рядом. — Ох, Скай, это было так здорово! Мы много гуляли в парке, кормили уток, на нас нашипел настоящий лебедь, а Пи Пхаю меня от него защитил. Мы ели в лапшичной прямо на улице, там так мило всё было сделано — столики, фонарики, смешная посуда с котятами. Нет, наше кафе, конечно, куда круче, но там тоже мило. И лапша вкусная. Ой, а ты не голодный? Пи Пхаю купил нам еды — хрустящую свининку и рис с манго. У меня там, в пакете. Рейн дёрнулся было за пакетом, но Скай неожиданно даже для себя, обнял его, неловко прижимая к себе, уткнувшись в друга носом. — Я беспокоился. — буркнул он в мятное плечико. — Я… Я рад. — тихо ответил Рейн, тая от услышанного. — Я в порядке. В полном. Немного не в себе, кажется, но это пройдёт, не волнуйся. — Ты счастлив? — голос Ская дрогнул и прозвучал немного неуверенно, и Рейн расценил вопрос так, словно его старший ждал, что Рейн будет выбирать между омегой и альфой. — Я счастлив. Что ты ждал меня. Что беспокоился обо мне… то есть не счастлив, что ты беспокоился, но рад, что так тебе дорог. Ещё я счастлив, что ты позволил мне сделать этот выбор самому. И что это был хороший выбор. Скай, Пи Пхаю очень хороший, правда. Он совсем не такой, как те… Которые… От которых мы сбежали. Он замечательный. И я ему нравлюсь. — А он? — Что? — Он тебе нравится? — Кажется, да. Думаю, да. — Покажешь? — Что? — Его подарок. Это же он у тебя на цепочке? — А ты заметил, да? Давно? — Сразу же. — Скай улыбнулся и отстранился, а потом поцеловал смущённого Рейна в лоб. — Давай уже, похвастайся братику своим подарком, ты же постоянно его теребил через футболку, когда видел меня. Рейн послушно достал из выреза кулончик. Скай посмотрел на изящную вещицу, не касаясь. — Красивый. У него определенно есть вкус. — Ой, Скай, у него есть всё, что нужно королевскому альфе! — громко заявил Рейн, пряча кулон. Похвала Ская многого стоила в его глазах. — Королевский альфа? — старший саркастически приподнял брови и закатил глаза. — Фу, Рейн, это пафос бульварных романчиков, прекрати, а то мне стошнит. — Не смей обижать Пи Пхаю! Он тебе купил вкусной еды! — Рейн наконец встал с кровати и принялся выставлять из поднятого пакета коробочки и контейнеры. У Ская аж в глазах зарябило — чего там только не было. — Рейн, солнышко, а ты не лопнешь? — Скай, небушко, давай лопнем вместе!