In pursuit to fireflies

      Йеджи просыпается словно в тумане, яркие картинки напоминающие сплошной ад, всплывают в подсознании, пугая и заставляя вновь и вновь переживать прошлый день. Конечно, было опрометчивым решением, вот так смело доверяться едва знакомому коллективу, но тем не менее, в чем она виновата? В том что переехала в эти трущобы? Словно Йеджи сама хотела этого. Лучше бы она осталась в родном Сеуле, на край, уехала бы к бабушке и дедушке со стороны отца в Инчхон. Все равно лучше, чем сейчас быть здесь. Хван отказывается от предложенной еды, уже понимая то, что родителей предупредили об инциденте. Она сворачивается комочком в постели, напоминая своим настроением бушующий ливень за окном. Такая же серая, безжизненная. Ей хочется раствориться в мягкости матраса и теплоте привычных игрушек, чтобы пропасть из мира и никуда не выходить. Долго шатенка все равно прогуливать не сможет, ей рано или поздно придется вернуться в это засилье адских существ, чтобы столкнуться с жестокой реальностью. Но это будет точно не сегодня и не завтра. Ни сил, ни желания на все это нет.       Йеджи все еще сомневается в том что видела, но это несомненно пугает ее больше, чем сам случай в душе. Она уже выплакалась, успела пережить и чуть отпустить все это, вот только, два ярко-красных огня, что старшая лицезрела перед потерей своего сознания все еще напрягали. Откуда там взяться подобному цвету? Могла ли она просто напридумывать невесть что, пока валялась в отключке на руках Рюджин. А главное, почему из всех ей помогла именно Шин? Будто бы она была не рада тому, что «городскую» поставили на место. Странный смутный рык в ее памяти, тоже не давал покоя. Он был животным, точно не человеческим. Напоминающим скорее тон Черныша, нежели другого хищника. Возможно ли, что ее подсознание сыграло с ней злую шутку? Вполне. Вот только Йеджи все еще прокручивает последние воспоминания в своей голове, отчетливо помня горячие руки Рюджин на своем теле, что успокаивающе оглаживали кожу, две горящие, словно пламя, радужки глаз, низкое утробное рычание.       — Я уже с ума сошла, — ворчит под нос старшая, переворачиваясь на другой бок и удобнее обнимая плюшевого медведя. Рюджин конечно можно было прозвать «монстром», но с натяжкой. До настоящего всадника хаоса ей было далеко, даже с ее манерой ведения разговора и раздражающими шуточками. Тем не менее, это видение, пусть даже, взятое из собственных подкорок мозга — пугало. — Может быть игра света… — Вслух предполагает Йеджи, но любопытство берет вверх. Она все же стягивает с тумбочки ноутбук, вбивая в поиск: «могут ли у человека гореть глаза красным». Увы, ничего кроме статей про покраснение глаз, причин и симптомов Хван не находит. Ну, если не считать ворох фотошопа с шаринганом из аниме «Наруто» и прочего. — Ладно, попробуем иначе.       В ход идут анонимные сайты, куда девушка озвучивает свое видение, получая кучу отзывом о том, что она маленькая несмышленая девочка, пересмотревшая сериалы. Хван презрительно кривит губы. Ага, было бы у нее еще время на подобное. Тем не менее, взгляд цепляется за слова про «вампиров» и «оборотней».       — Я точно сошла с ума, — вздыхает Хван. Гуглить такое… Потом посмотрят историю поиска, подумают, что от одиночества совсем крыша поехала. Тем не менее, что она теряет? Если что прикроет это все любопытством для прописания… Например фанфика. Да, почему бы и нет? — «Распознать человека в людском облике намного труднее, нежели в волчьем». — Вслух зачитывает девушка, хмуря глаза.       Она сверяется с пунктами, которые якобы говорят о том, что человек может быть оборотнем. Ведь с вампирами все закончилось на первых двух: ледяная, мертвецки бледная кожа и длинные клыки. Кожа Рюджин была смуглой и до одури горячей, даже в холодную погоду. Явно не тянет на любителя питаться человеческой кровью. Хотя всерьез рассуждать на тему людей, которые превращаются в волков — еще бредовей. Все же 21 век, наука процветает, а Йеджи как последняя идиотка сидит за поисковиком, тыча пальцем в экран и сравнивая одноклассницу и описание какого-то фрика.       — Брови сросшиеся, точно нет, так, заостренные уши… — Хван задумывается, вспоминая лицо Шин вблизи и вновь отрицательно качая головой. — Повышенный волосяной покров, лицо, руки, ноги, тело, — Йеджи рдеет, а после, представив Шин в подобном обличие, несдержанно смеется. Это было бы забавно, но увы, тоже мимо. Кожа у Рюджин была гладкая, несмотря на мелкие шрамы на руках, наверняка полученные еще давно. — Средний и указательный палец одной длины? Что за бред… — Тем не менее, старшая помечает в голове присмотреться к рукам одноклассницы. Нет, ну а что? Если уж сходить с ума, так полностью. — Вспышки ярости и неконтролируемой агрессии? Может быть, — продолжает рассуждать девушка.       Она пролистывает не один сайт, углубляясь в историю оборотней и мифы о них. Все же, вампиры и правда сюда не вписываются. Рюджин оборотень? Кому скажешь — покрутит у виска и наберет номер больницы, чтобы санитары в белых халатах приехали и забрали шатенку от греха подальше.       Девушка выключает ноутбук, решая, что на сегодня с нее хватит. Стоило бы прогуляться и проветрить голову, хотя бы когда ливень закончится. В телефоне горят непрочитанные смс-ки от Джису, Дунхена, друзья же с города словно забыли о ее существовании. Хван закусывает губу, глядя на аккуратно сложенные вещи Рюджин, которые младшая нацепила на нее пока Йеджи была без сознания. Как рассказала ее мама, Шин приехала с братом на машине. Они вдвоем вытащили бессознательное тело Хван, которое Рюджин на спине затащила в комнату. Форму и полотенца принесли в отдельном пакете, а на саму шатенку одели просторную форму младшей. Ведь, переодеть безвольно лежащее тело, довольно проблематично. Старший Шин извинялся на коленях перед семьей Йеджи за то, что он не досмотрел за учениками, пока его пытались поднять. А Рюджин сидела на кровати Хван, рядом, стараясь привести девушку в чувства при помощи нашатыря. Вот только, как только это удавалось сделать, из-за пережитого стресса, шатенка тут же отключалась вновь. Тело попросту включило режим энергосбережения подобно какому-то гаджету.       Семью Шин угостили чаем и печеньем, но по словам матери, Рюджин была нервозная. Она то и дело суетилась, да еще и отказывалась от угощений, ссылаясь на то, что они виноваты, а потому не стоит быть такими добрыми.       — Ты как, милая? — Выдергивает ее из размышлений голос мамы, что вошла в ее комнату, перед этим тихо постучав. Йеджи тяжело вздыхает. — Тебя не беспокоить?       — Да нет, все нормально, просто неприятный осадок, — Хван старается натянуть на лицо фальшивую улыбку, но выходит паршиво. Ее мама подходит ближе, ставя на свободную тумбочку печенья в виде сердечек с шоколадом и дымящуюся кружку чая. Целует в макушку, чуть взъерошивая волосы.        — Если захочешь поговорить, я всегда рядом. — напоминает она, улыбаясь.       — Спасибо, ма, — кивает Йеджи, решая, что перекусить, хотя бы печеньем, стоит.

***

      На следующий день, Хван вновь прогуливает, решая вместо школы пойти в лес. Успокоиться, очистить разум, да и хотелось увидеться с большелобым пушистым ворчуном. Черныш встречает ее, стоит ей лишь зайти за большой раскидистый куст можжевельника. Тот, словно чуя настроение старшей, не набрасывается на нее с горящими глазами, а лишь трется головой о талию, тычется носом в плечо и всячески облизывает ладони. Это вызывает невольную улыбку на губах девушки, что позволяет чувствам взять вверх. Обнимает пса за шею, прячась в темной густой шерсти, пока слезы беззвучно катятся по щекам. Волк скулит, переставая размахивать хвостом и потираясь головой о ее, стараясь будто бы успокоить. Его мокрый нос тычется в шею, а язык скользит по коже, слизывая соленые слезы.       — Ну зацеловал, — смеется Йеджи, шмыгая носом, когда отстраняется от волка, что принимается облизывать все лицо без разбора. — Ну фу-фу, разошелся, — Хван морщится, жмуря глаза и стараясь угомонить разошедшегося пса. Тот же, заметив изменение настроения девушки, будто бы старался заставить ее больше смеяться. Он фыркает, когда длинные волосы попадают на язык. От этого Хван уже искренне смеется, вынимая промокшие прядки. — Ну, чьих слюней это дело? — Она смотрит на пса-переростка, что довольно виляет хвостом. Его нос тычется под толстовку, подныривая под ткань. — Эй! Дуралей! Обнаглел, да? — Девушка смеется ведь его шерсть щекочет кожу. Йеджи оттягивает верх толстовки, заглядывая вовнутрь и видя два горящих янтарных глаза. — Вылезай, дурак, — смеется Йеджи, шмыгая носом и стирая рукавом толстовки влагу с лица, слюни ли или слезы, уже было не ясно. — Только ты у меня есть здесь, да? А больше я никому и не нужна, — она грустно вздыхает, пока пес вертится вокруг, порыкивая и облизывая открытые участки тела. В какой-то момент он навостряет уши, словно что-то придумав, а после касается клыками края толстовки, начиная куда-то тянуть. — Ты хочешь чтобы я шла за тобой? Малыш, мне нужно скоро возвращаться уже, родители переживать будут.       Но Черныш пропускает это мимо ушей, он лишь подныривает под старшую, как делал это много раз, позволяя девушке устроиться на своем теле. Приходится сильнее зацепиться за шерсть и сжать бока бедрами, чтобы не свалиться, пока этот переросток несется куда-то, высунув розовый язык.       — Ну-ну, местный Uber, не гони так! — Смеется Йеджи, цепляясь за шерсть. — Я же могу сделать тебе больно! — Предупреждает она, на что волк лишь порыкивает, лишь ускоряясь. — Знаешь ли, ездовые собаки не так функционируют! — Шутит Хван, сама же заходясь смехом. Вот и пострадай с таким неугомонным псом.       Через минут 15 езды, бедра уже побаливают, пора подумать над тем, чтобы этому дурню сделать седло. Конечно, мысль скорее шальная, нежели разумная, но ездовой пес это нечто забавное. Он останавливается возле каких-то кустов, позволяя девушке слезть с него.       — И куда ты меня привез? Я чаевые не оставлю, даже в виде твоей любимой лазаньи, — хмыкает Йеджи, пока Черныш склоняется, стараясь отдышаться. Он проходит сквозь кусты, после чего видимо заметив, что старшая медлит, возвращается, высовывая свою голову из зеленых листков. Рычит, после чего вновь пропадает. Хван идет следом, перед этим накинув на голову капюшон и спрятав ладони в рукава. — Вау… — Голос даже пропадает от увиденного. Йеджи, полностью погруженная в свои мысли все это время, даже не замечала шума воды, теперь же, завидев перед собой большое озеро с небольшим водопадом, шатенка невольно теряет дар речи. Черныш довольный собой толкает ее в поясницу, стараясь сдвинуть с места. — Ладно, ты заслужил лазанью, — гладя большую пушистую голову, ошарашенно тянет Хван, медленно идя по полянке ближе к озеру. Она оглядывает окрестности, совершенно не понимая где они находятся, вокруг лишь деревья, звуки птиц и приятный звук падающей воды. Большие валуны, на которых наверняка можно погреться летом, прохладный и чистый водоем и вовсе манит взор к себе. Поверхность водной глади блестит, так и маня коснуться ее. Хван присаживается у края озера, касаясь пальцами воды. — Только не столкни меня.       Черныш фыркает, садясь рядом и вытягивая шею, чтобы начать пить. Йеджи гладит его по макушке, почесывая за ухом. Она все еще оглядывает место куда ее привел пес, представляя какая здесь красота летом. А главное, сколько фото можно сделать. Были бы у Черныша руки, Хван бы заставила его работать личным фотографом.

***

      Йеджи кое-как заставляет себя прийти в школу. Она гордо задирает голову, стараясь отвлекаться на запрятанные под длинными волосами наушники. Девушка видит насмешливые взгляды одноклассников, в частности парней. Хван проходит на последнюю парту, благо Рюджин и Джису еще не пришли, а значит, можно сесть одной. Старшая утыкается в телефон, все еще видя непрочитанные смс. Когда кто-то бесцеремонно падает на стул рядом, подсовывая под нос баночку сладкой газировки, Хван вздрагивает. Шин касается ее волос, мягко убирая за ухо и мизинцем ловко цепляя провод наушника, вынимая его.       — Хватит сбегать от мира, — тихо говорит младшая, стараясь заглянуть в глаза Хван. Та поджимает губы, напрягаясь всем телом. — Йеджи. Посмотри на меня, — просит Рюджин.       — Зачем? — Не понимает старшая, нервно мотая ленту в приложении.       — Затем, что я хочу посмотреть на тебя. Ты не можешь весь день быть в наушниках, план хороший, но провальный. Выпей газировки, она сладкая, тебе понравится, — пожимает плечами младшая, разваливаясь на своем стуле рядом.       — Зачем ты села ко мне?       — Захотела, еще вопросы? — Шин ловко крутит меж пальцев ручку, чуть наклоняя стул назад и покачиваясь.       — Я забыла принести твои вещи… — Внезапно опомнившись, произносит Хван. — Я…       — Отдашь сегодня, попозже, я провожу тебя, — отмахивается Рюджин, будто эти слова ничего не значат. Вот здесь Йеджи все же поворачивает голову, удивленно глядя в темные, как смоль, глаза. — Что? Опять что-то не так? — Шин хмурит брови. Она склоняется так, чтобы загородить Хван от других, видя как нервно дрожат губы старшей. — Эй-эй, только без слез, — просит шепотом Рюджин, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. — Это из-за прошлого раза? Или… — Йеджи неопределенно качает головой, пожимая плечами, после чего поджимает губы, сильнее сжимая собственные руки в кулаки. Старается сдержать рвущийся поток слез, но как назло ничего не работает. Словно напасть, проклятье, что угодно, и именно в школе, где куча одноклассников, чье внимание как раз приковано к ней ведь она теперь «звезда» школы. Шин поворачивается к ней корпусом, свободной рукой касаясь ее затылка и заставляя уткнуться лбом в свое плечо. — Музыку хоть твою послушаю, — она тихо усмехается, стараясь не привлекать излишние внимание и подбирая висящий наушник, который вставляет в ухо. — М-м, грустные лиричные песни, мое любимое, — с сарказмом тянет Рюджин, но ее действия противоречат словам, ведь ладонь мягко поглаживает волосы старшей, успокаивая и позволяя спрятаться ото всех за собой.       Йеджи стискивает край пиджака Шин, цепляясь за него рукой и стараясь успокоиться, по крайней мере, плачет беззвучно, что уже играет немалое значение. Не хватало ей прослыть «плаксой». А Рюджин сидит не шевелится, мягко гладя по волосам и тихо, едва слышно, мыча мотив песни. Ее ладонь очень теплая, да и от самого тела все еще ощущается жар, но это лишь заставляет Йеджи прижаться ближе, чувствуя защиту. Может быть Шин и та еще заноза в одном месте, но сейчас и в тот день, она единственная, кто не оставил ее. У Хван попросту нет выбора, сейчас есть лишь Рюджин, от которой приятно пахнет хвоей и какими-то ягодами, что сидит рядом.       Когда Йеджи отстраняется, стирая остатки влаги тыльной стороной ладони, Шин не говорит ни слова. Никаких едких шуток, насмешек — ничего. Она лишь сама тянется к баночке с напитком, открывая его и протягивая. Сейчас между ними тянулась лишь нить наушника, Хван ловит себя на ироничной мысли о том, что ее наушники красного цвета. Забавно.       — Спасибо, — хрипло произносит старшая, принимая напиток и делая пару глотков, ощущая сладость оседающую на языке. Рюджин кивает, заглядывая в ее глаза, чуть склонив голову набок. Темные волосы растрепались, лишь сейчас Йеджи замечает среди них одиноко запутавшуюся веточку. Тянет трясущуюся руку, касаясь чужой макушки и видя как взгляд Рюджин становится немигающим. Она напрягается всем телом, но позволяет Хван убрать мелкую соринку. — У тебя веточка была, — она показывает палочку с листиками, после чего откладывает ее на край парты. Шин вновь кивает, продолжая смотреть на Хван, словно стараясь прочесть все сокровенные мысли спрятанные в душе девушки. — И правда, вкусно.       — Песня, она очень красивая, — тихо произносит Рюджин. Йеджи чуть улыбается, кивая.       — Да, мне тоже нравится. — Наступает неловкая тишина. — Можешь послушать еще, если хочешь. — Предлагает Хван, шмыгая носом и поворачиваясь к парте, ведь уже вошел учитель. Рюджин кивает, меняя ухо для наушника и садясь ближе.       Йеджи все еще прячется от чужих глаз одноклассников за Рюджин, но когда в нее прилетает свернутая бумажка от сидящего впереди парня, Хван вновь вздрагивает, резко вжимая голову в плечи. Шин молча смотрит на идиота, осаживая его одним лишь взглядом. Как раз раздается короткий звон, оповещающий конец урока, и Рюджин подбирает уже пустую банку из-под газировки, рассматривая ее. А вот стоит учителю выйти за пределы класса, как эта жестяная банка летит прямо в затылок осмелевшего парня. Тот вскрикивает, морщась и оборачиваясь.       — Какого?! — Рычит он. Рюджин показывает средний палец, после чего сгребает учебник с тетрадью, в которой почти ничего не написала, в портфель. Дожидается Йеджи, хотя старшая об этом даже не просила. — Рюджин?       — Еще одна выходка, с тобой поговорю я, а может и брат, он тоже хочет давно это сделать, — с приторно сладкой улыбкой произносит Шин, после чего берет дрожащую ладонь старшей, заставляя пойти за собой. — Пошли, давай, шустрее. — Брюнетка открывает ей дверь, пропуская и после выныривая следом. — Совсем расклеилась, — выдыхает Рюджин, стоит им уйти подальше.       — Я не специально, — тихо говорит Йеджи. Шин лишь хмыкает, оборачиваясь.       — Еще бы люди специально расклеивались, — на ее губах играет усмешка.       — Куда ты меня ведешь? — Не понимает Хван, понимая, что они уже вышли из здания школы. — У нас же урок в…       — Не будет у нас астрономии, не тебе одной досталось, — Шин кривит губы. — От брата узнала, там новенькой училке тоже влетело. Конечно, не так как тебе, но ей хватило и ведра на голову. Параллель что-то совсем разошлись, — Рюджин вздыхает. — А вы, как две идиотки, купились на красивые глазки и ссанье в уши, — грубо произносит младшая. Хван останавливается, когда Рюджин собирается шагнуть за пределы школы. — Что? — Не понимает младшая оборачиваясь.       — Куда ты меня ведешь? — Повторяет вопрос шатенка.       — К тебе домой я тебя веду, думаешь один раз проплакалась и все, сразу устойчивость? Ага, как же. Учительница также думала, мой брат в итоге вчера такое шоу устроил, все запомнили, потому что директору насрать, что и как вытворяют выпускники. — Рюджин кривит лицо, хмуря брови. — Мне тоже дождаться пока у тебя слезы превратятся в истерику? Нам еще в поход идти, — закатывает глаза брюнетка. Хван вопросительно смотрит на нее. — Господи, пошли уже, а, время тянем. Давай, — она дергает ее за руку. Йеджи опасливо оглядывается на школу. — Слушай, всем плевать ходишь ты или нет, да и, тебе скидку сделают. Я тебя прошу, не медли, не хватало с охранником цапаться. — Почти рычит Рюджин. Она долго смотрит в кошачьи глаза, ожидая решения. — Тебе надо взять еще один перерыв, а по хорошему, выговориться, желательно не плюшевому мишке.       — Откуда ты… — ошарашенно тянет Хван, заметно напрягаясь. Рюджин удрученно стонет, запрокидывая голову.       — Да потому что у таких как ты, кроме мягких игрушек, ничего и нет. — Фраза неприятно цепляет что-то внутри, заставляя сделать шаг назад и отпустить теплую ладонь.       — Боже, Йеджи, — девушка вздыхает. — Ладно-ладно, прости, — поднимает руки Шин, морщась. — Я не это имела в виду.       — С каких пор ты обо мне заботишься? — Тихо спрашивает шатенка, явно напряженная данным фактом. — Не бывает такого, чтобы ненависть вмиг менялась на…       — На что? — Рюджин вопросительно дергает головой. — Да и кто тебе сказал, что я тебя ненавижу? Много на себя берешь, Хван. — Брюнетка нервно почесывает затылок, отворачиваясь и шумно выдыхая. — Боже, Джису просила за тобой присмотреть, довольна? Все? Развеяла твои страхи? — Хван отрицательно мотает головой. — Потрясно, а теперь, давай, топай своими модельными ножками по кривой дорожке, — просит Шин. Йеджи слышит звонок, все еще не зная стоит ли переходить грань. — Пойдем, — Рюджин протягивает ладонь.       — Йеджи? — Голос Дунхена раздается откуда-то издалека. Шатенка резко поворачивает голову, замирая, завидев его фигуру у школьных ступенек.       — Ну начинается, мы не в дораме, — ворчит девушка, но руку не опускает, дожидаясь, пока старшая ее примет.       — Вы куда? — Не понимает парень, начиная идти навстречу к ним. Сердце предательски ускоряется, а вот нервы Рюджин заметно сдают. Она закусывает губу, сжимая лямку рюкзака сильнее. — Урок же, — напоминает он, так, будто бы девушки этого не знали.       — Пошли, Йеджи, сделаем тебе чай, завернем в плед, включим тупые заунывные песни, все что хочешь, только давай шустрее, — нетерпеливо произносит брюнетка. Хван теряется, поворачивая голову сначала на Дунхена, а после на Рюджин. — Мы все еще не в дораме, — между делом повторно напоминает младшая.       — Эй, Шин, отстань от нее, — басит брюнет, равняясь с девушками.       — Я к ней еще не приставала, — морщится Рюджин. — Давай, Йеджи, не медли.       — На что ты ее подбиваешь?       — На то, на что ты идиот, никогда не подобьешь, — огрызается младшая. Они встречаются взглядом, вступая в немую войну, пока Йеджи все еще мечется. Шатенка нервно сглатывает, разум и сердце словно пошли против нее, устраивая конфликт. При чем разум цеплялся за Дунхена, а вот сердце… Оно почему-то выбирало Рюджин. Возможно, потому, что несмотря на мнимую грубость, Шин буквально успокаивала ее часом ранее. Да и, именно параллель парня устроила ей такую подлянку, откуда ей знать, что он не замешан в этом?       — Пошли на уроки, Йеджи, — парень протягивает свою ладонь.       — Да вы издеваетесь, — сокрушается Шин. Она переводит взор на Йеджи, ожидая ее ответа и Хван вздрагивает. Йеджи протягивает руку к девушке, мягко касаясь ладони и опуская вниз.       — Рюджин, нам следует вернуться в школу, — фраза, которая рушит тот незримый мост, что успел образоваться между ними за секунду. Шин медлит, переваривая сказанное, а после отпускает ее руку, отходя и кривясь.       — Серьезно? Ладно, иди, — она взвинчено отмахивается, отворачиваясь и пиная камушек.       — Рюджин… — Йеджи хочет сказать еще хоть что-то, но Дунхен приобнимает ее за плечи, разворачивая к корпусу и начиная медленно уводить. Хван прячет голову в плечах, сжимаясь и закусывая губу. Внутри все неприятно жгло, будто она ошиблась, словно мнимое предчувствие. Хван оборачивается лишь на миг, видя как младшая резко ударяет по ближайшему дереву со всей силы, явно разозленная. Когда Рюджин поворачивает голову, всего на миг, Йеджи вздрагивает.       — Что такое? — Обеспокоенно спрашивает брюнет тоже оборачиваясь. — А, опять что-то бьет? Забей, это Рюджин, она часто пылит с ничего, — отмахивается он, начиная что-то бубнить, на что Хван лишь кивает, даже не вслушиваясь. Ей не могло показаться. Точно не сейчас… Но ведь такого не может быть, да? Она точно в своем уме, но… Разве глаза людей могут светиться алым?

***

      Йеджи входит класс с Дунхеном, ведь как оказалось, их классы решили соединить на математику. Парень извиняется перед учителем, после чего кивает головой на свободную парту, которую они решают занять.       — Прости, я слышал из-за меня у тебя были проблемы, — тихо начинает он, нервно сглатывая. Хван неопределенно кивает головой, все еще думая о том, что Рюджин была права. Лучше бы она ушла, ведь от горящих взглядов параллели плечи вновь начинают трястись. — Йеджи?       — Да, ничего, — она отмахивается, натягивая на губы фальшивую улыбку. — Там вон, урок в самом разгаре. Не стоит отвлекаться, — ее сердце быстро стучит, то-ли от близости парня, то-ли от волнения. Она закусывает губу, чтобы отвлечься от завистливых взглядов со стороны, быстро чиркая в тетради примеры и расписывая решение. Она кажется маленькой добычей среди огромных львов, которые готовы растерзать ее за любое касание к Дунхену, а тот будто бы этого не понимает. Мягко ведет по ее предплечью, как бы гладя. Йеджи жмется, ерзая на стуле и стараясь отстраниться. Нет, парень был приятным, он всегда выглядел ухожено и стильно, но его взгляд сейчас, казался другим. Видимо от стресса совсем с головой все плохо. Тем не менее когда чужая ладонь ложится на бедро, Хван резко цепляет его за запястье, предупреждающе глядя. — Не стоит, — тихо произносит шатенка, ощущая неприятный ком горечи в горле. Дунхен распрямляет спину, пожимая плечами и убирая руку. На его лице мелькает недовольство, но вслух он ничего не высказывает. И почему Йеджи кажется, будто она действительно мишень? При чем сразу для всех. Что Шин, что параллель. Все будто с цепи сорвались, вот только, кто из них причинит больше боли, уже вопрос со звездочкой. Хван не психолог, а уж тем более не умеет читать людей по их позе или взгляду, но кажется, ей не стоит ни с кем сближаться.

***

      — Рюджин? — Удивленно произносит Йеджи, когда выходит из класса в сопровождении Дунхена. Тот хмыкает.       — Я думал, ты ушла, — басит старший, оглядывая брюнетку сверху вниз.       — Давно думать научился? Ну молодец, прогресс будто бы есть, но знаешь, плоховато, старайся лучше, — огрызается девушка. Она стоит у окна, привалившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Темный взгляд смещается на Йеджи, что невольно замирает. — Пошли.       — Она пойдет со мной, — закрывает собой шатенку парень. — Рюджин, не веди себя как собственница, она не твоя игрушка.       — И не твоя, только вот, про игрушку сказал ты, — морщится брюнетка.       — Оставьте меня, — Йеджи выходит из-за спины парня, что пытается ухватить ее за запястье, но Хван ловко увиливает, испуганно глядя на Дунхена. — Я сказала, оставьте меня, оба. — Разворачивается, стискивая лямку рюкзака и быстро удаляясь. Брюнеты провожают ее взглядом.       — Это ты виноват, идиот, — рычит Шин.       — А тебе-то какое дело до нее, — хмыкает Дунхен, вздергивая подбородок. Младшая изгибает бровь, скептично оглядывая парня.       — Мы явно не сходимся в желаниях, не вижу смысла обсуждать это, — Шин двигается с места, направляясь вслед за ушедшей шатенкой.       — Она тебе нравится? — Спрашивает вслед Дунхен. Рюджин останавливается, даже не оборачиваясь. Набирает в грудь больше воздуха, прикрывая глаза и стараясь совладать с собственным гневом.       — Мои чувства тебя волновать не должны, — холодно отвечает брюнетка, после чего уходит, оставляя парня в окружении его верных «друзей».             Найти в столовой Йеджи — проще простого. Вот только, судя по всему Хван не намерена делить свой столик с кем-то, кроме брата Шин. Тем не менее, Рюджин покупает себе газировку, направляясь к ним. Она оказывается совсем рядом, когда Муёль поднимает на нее глаза, отрицательно мотая головой. Хван заметив это оборачивается, заметно напрягаясь.       — Рюджин, уйди, — просит брат, видя как младшая заводится с одной фразы быстрее чем спорткар. Она поджимает губы, сжимая руки в кулаки. — Рюджин, — спокойный тембр старшего напоминает сталь.       — Да я и не к вам, — отмахивается Шин, меняя маршрут. Она выходит из здания столовой на улицу, ощущая как внутри все горит, неприятно давя на нервную систему. Девушка со всей силы сжимает газировку, банка мнется, а шипящая жидкость резко распыляется вокруг. — Твою же…

***

      — Далеко не разбегаемся, давайте, вы все взрослые, пожалуйста постройтесь парами, посмотрите на своего напарника. Сейчас всех пересчитаем, — командует директор, который и был инициатором совместного похода для старших классов. Два учителя по физической культуре стояли рядом с ним, помогая, а вот из учительниц пошла лишь новенькая. Сегодня она была в простой спортивной форме и теплой жилетке, длинные, темные волосы со светлыми прядями, собраны в высокий конский хвост. На носу привычные очки, с тонкой оправой. Брат Рюджин подходит к ней, что-то говоря на ухо, на что учительница Кан кивает, отмечая учеников в списках.       Вчера Муёль отвез Йеджи домой и забрал одежду младшей, так еще и поговорил по душам. В отличие от двух сестер, их старший брат вобрал лишь лучшие черты от родителей. Он был спокойным, напоминая этим Рюджин, но при этом, веял позитивом как Юна. Теперь было даже любопытно, кто из родителей в семье Шин обладал именно вспыльчивым характером. Муёль, замечая Хван, машет ей рукой расплываясь в довольной улыбке, Йеджи вежливо кланяется, усмехаясь. Такой казалось бы, спортивный рослый парень с рукавом, а при этом, на деле напоминал золотистого ретривера.       — Йеджи-онни! — Раздается радостный крик со спины и Хван едва успевает повернуться, чтобы обнять в ответ налетевшую брюнетку. — Я скучала! — Признается Юна, что быстро отстраняется. — Прости, я не напугала?       — Нет-нет, все в порядке, как твое здоровье? — Осведомляется Йеджи. Наверное, из всех детей Шин, невыносимой была лишь Рюджин. Юна улыбается.       — Все хорошо, меня мама и Джису отпаивали супами, — она чуть смеется. — Лучше скажи как ты? — Девушка берет ее за руки, встревоженно глядя в глаза. — В тот день, когда Рюджин пришла вся взволнованная и злая, я уже поняла, что случилось что-то серьезное… Но когда Муёль рассказал все, я вообще в шоке была! Понимаю почему Рюджин хотела порвать их на клочки, это же полный… — Девушка поджимает губы, видимо решая не выражаться, особенно когда вблизи ходят учителя.       — Муёль хороший, он вчера успокаивал меня, — Йеджи улыбается. — Так что, все в порядке. Да и… Рюджин сильно помогла, — она хмыкает. — В целом, чего я ожидала, да? — Пожимает плечами, отмахиваясь. — Время назад не вернешь, поэтому, теперь буду осторожней. А ты-то что тут делаешь, я думала эта «экспедиция» лишь для старших классов, — хмурит брови шатенка.       — Там же не все поголовно согласились на это. Тот же Дунхен и многие из его компашки отказались. Так что, я попросилась на эти свободные места. Плюс, с нами идет моя старшая сестра и брат, вопросов ни у кого не возникло. — Она пожимает плечами, указывая рукой на свой большой рюкзак. — Смотри какой огромный, а это учитывая, что Рюджин заставила меня убрать половину.       — Конечно, мы в лес идем, а твой набор напоминал будто бы в спа, — раздается недовольный голос со стороны. А вот и Рюджин, как всегда хмурая, с взъерошенными волосами и зевающая. — Кто придумал переться в горы в такую рань? — Морщит нос Шин.       — Эй, за это мы пропустим уроки, знаешь ли, хорошая альтернатива. Целых два дня на природе, так еще и никакой учебы, — довольно произносит Юна.       — А еще никакой связи, ага, — напоминает Джису, которая подходит к Йеджи, обнимая. — Привет, красавица, как ты?       — Нормально, не переживай, Рюджин говорила о том, что ты просила за мной присмотреть, поэтому, спасибо за заботу, — вежливо улыбается Йеджи. Блондинка на миг хмурится, оборачиваясь к брюнетке, а после кивает.       — А, да-да, главное, что ты в порядке. Ты когда-то бывала в походах? — Меняет тему Джису. Хван отрицательно мотает головой. — О, тогда первый раз будет точно незабываемым. Поверь, на наших склонах, захочешь вернуться обратно уже через пол часа.       — Все постройтесь по парам! — Строго напоминает директор, на что Йеджи вздыхает, становясь в строй. — Идем группами, 4 группы по 6 человек. Кураторы похода займите свои места. Первая группа за мной!       Йеджи попадает в последнюю группу, которую курирует как раз брат Шин. А перед ними шла учительница Кан, со своими учениками. Юна почти сразу подбивается в пару к Джису, пока старшая медлит и раздумывает над выбором, сам «выбор» заканчивается.       — Что смотришь? — Морщит нос Рюджин. Она оглядывается, понимая, что в их небольшом отряде все уже разбились на пары. — О боже мой. Ну и что ты встала, вперед, без нас уйдут. — Бормочет Шин. — За ручку брать не буду, не маленькая. — Хмыкает, выходя вперед.       — Она сегодня не с той ноги встала, не обращай внимания, — отмахивается Юна, подбадривающе улыбаясь и идя следом. Йеджи остается лишь вздохнуть, схватившись за лямки своего рюкзака сильнее и последовать за ними, чтобы не отстать. Не хватало еще и потеряться где-то.       Признаться честно, Хван думала что это будет проще, ведь палатки и прочее, несли парни. Тем не менее, даже ее не самый большой рюкзак спустя два часа подъема казался неподъемным. Колени ломили, а ноги, кажется, забились от напряжения. Йеджи громко пыхтела, стараясь не отставать. Конечно, она часто гуляла в городе, да и спортом занималась, но эти чертовы горы, сделали из нее немощную. Она останавливается у какого-то валуна прикладывая к нему руку и шумно выдыхая.       Что-то касается ее кожи и Йеджи переводит взгляд, резко отшатываясь и крича. Уставшие ноги подкашиваются, а вес рюкзака тянет назад. Еще миг и она точно бы свалилась в овраг, покатившись по нему к самому низу, если бы не чужая горячая ладонь, что вовремя схватила за предплечье, удерживая.       — Ненормальная? — Хмурится Рюджин, помогая подняться с полуприсяду. — Это просто белка, что ты так вопишь? — Шин поднимает большой палец вверх для брата, предупреждая, что они чуть отстанут.       — Это мышь!       — Дура точно, — закатывает глаза младшая. — Это была белка, ты ее напугала, — Шин копается в кармане, вытаскивая печенье и кидая куда-то в кусты.       — Она похожа на мышь! — Вопит испуганная не на шутку Йеджи, теперь боясь вновь облокотиться на валун. Девушка снимает с себя рюкзак, ставя на вытоптанную дорожку и шумно выдыхая, все еще подозрительно оглядываясь.       — Не съест она тебя, — смеется Рюджин, оглядывая старшую. — Ладно, ты целых два часа молча протянула, уже неплохо для новичка. — Шин смотрит как отряд удаляется дальше, потягиваясь.       — Тебе не холодно? — Хмурится Йеджи, присаживаясь на корточки у рюкзака и рыща в поисках воды. Находит бутылку, но крышка как назло не поддается.       — Я же говорила, я не мерзлячая, — Рюджин пожимает плечами, подходя ближе и забирая бутылку с водой из ослабевших рук. С легкостью убирает крышку, возвращая.       — Не мерзлячая это одно, но все нормальные люди идут в ветровках хотя бы, а ты и твоя сестра в футболках. Даже ваш брат и тот в свитере! — Сокрушается Йеджи. Рюджин скрещивает руки на груди.       — И? Мой отец любил закалять свое тело, ну мы с Юной и последовали его примеру. А братишка Муёль нет, он мамин сынок. — С усмешкой презрительно выдает Шин.       — Мы не потеряемся? — Когда заканчивает пить, спрашивает старшая, понимая, что даже гула одноклассников не слышно. Шин расплывается в улыбке.       — Боишься остаться один на один со мной? Не переживай, я тебя не съем, косточка, тебя так, разве что погрызть можно, — ерничает брюнетка.       — Я серьезно, — морщит нос Йеджи.       — Не потеряемся, если бы мой брат сомневался в моих навыках, то ни за что не оставил бы нас. Я знаю маршрут, как свои пять пальцев, — Шин вытягивает руку, демонстрируя. Хван же внимательно смотрит на указательный и средний пальцы, подмечая, что нет, они не одного размера. Конечно, та статья в интернете в целом выглядела бредово, но проверить же просто можно, да? — Отдохнула? Давай, у нас привал официальный через еще 2 часа. Мы там разбиваем лагерь, обустраиваемся и отдыхаем. Завтра еще выше топать будем. — Смеется Шин так, будто ей плевать на груз что давит на плечи. Хотя, учитывая, что сейчас она выглядела бодрой и ни капли не уставшей, возможно так и есть. — Давай сюда, — Рюджин берет ее портфель, накидывая на одно плечо.       — Эй, ты надорвешь спину! — Йеджи резко вскакивает, поскальзываясь и чуть было не падая носом. Рюджин вновь ловко подхватывает ее, смешливо оглядывая ошалевшие кошачьи глаза.       — Скорее ты себе синяки набьешь, чем я себе что-то сорву, — насмешливо произносит Рюджин. — Ладно, я поняла, с тобой ходить только так, а то правда, свалишься в первый овраг, — она хмыкает, опуская свою руку по предплечью старшей и касаясь прохладной ладони своей, переплетая пальцы. — Пошли, а то белка тебя съест. — Подшучивает Рюджин, выдвигаясь вперед с такой легкостью, будто идет без какого-либо груза на плечах. Йеджи признаться честно поражается ее силе, так еще и тому, насколько чужое тело теплое. Ее ладонь так быстро согревается в чужой крепкой хватке, что Хван даже не пытается вырвать ее, попросту следуя за младшей, что уверенно идет известным лишь ей путем.       — Рюджин, — тихо зовет Хван, когда они проходят добрые пол часа в тишине. Шин мычит, не оборачиваясь. — Ты веришь в то, что в нашем мире есть потусторонние существа?       — Потусторонние существа? — Рюджин хмыкает, качая головой. — Нет, наш городок, конечно, можно с горем пополам приписать к дождливому Форксу из пресловутого фильма «Сумерки», но знаешь, с натяжкой. Думаешь найти своего вампира? — Она поворачивается с ехидной ухмылкой.       — Нет, меня больше интересуют оборотни, — как бы невзначай произносит девушка. Улыбка не сходит с лица Шин и та лишь пожимает плечами.       — Ну, спать с человеком от которого несет собакой, спорное удовольствие, дай бог без блох в кровати. Хван, тебе не 10 лет, ты веришь в эти сказки? — Теперь уже серьезнее спрашивает брюнетка.       — Нет, просто спросила, — Йеджи хмыкает, но не перестает следить за эмоциями на чужом лице. Решает не спрашивать в лоб про ярко-красные, светящиеся глаза, что не раз мерещились ей именно у Шин, а то такими темпами, младшая сама отправит ее кувыркаться по оврагу. — Ты не устала?       — Ни капли, а ты? — Рюджин вновь оборачивается.       — Чуть-чуть, но нам же не так много осталось, да? — Спрашивает девушка, надеясь на положительный ответ. Шин неопределенно качает головой. — Зачем ты вчера осталась? Я думала ты ушла домой. — В ответ режущая тишина, прерываемая лишь их дыханиями. Йеджи внимательно смотрит на темную макушку, ожидая хоть какой-то реакции. Шин явно медлит, собираясь с мыслями.       — Если я скажу, что волновалась, ты же не поверишь, — она горько усмехается. — Я же в твоих глазах монстр какой-то.       — Ты сама себя так ведешь, — хмурится Йеджи. Шин поворачивается так резко, что старшая невольно сталкивается с ней, все еще держась за теплую ладонь. Шин поднимает голову, глядя в кошачьи глаза, словно ища там что-то.       — Как? — Просто выдает брюнетка.       — Вот… Так? — Йеджи мнется от неловкости. Сердце чуть ускоряется от чужой близости. Легкий ветер обдувает кожу, путая волосы и охлаждая. Кругом стоит тишина, лишь шелест листьев и редкие выкрики птиц, сопровождают их. Шин сокращает расстояние между ними, почти касаясь своим носом чужого.       — Как? — Вторит младшая. Йеджи не знает, что ответить. Она, кажется, попросту тонет в темных омутах напротив, не понимая что с ней происходит. Пульс предательски учащается, а щеки непроизвольно рдеют от смущения. Ее теплое дыхание обжигает губы и Хван облизывает их, сглатывая. — Ладно, проехали, — Шин отстраняется, словно сама поранилась от их близости. Отворачивается, хмурясь и вновь начиная шагать по склону вверх. А Йеджи пропадает. Ее ладони потеют и Хван не понимает, что за чертовщина, ведь… Испытывать какие-то чувства к Шин она не может. Точно нет. Ей никогда не нравились девушки, да еще и такие грубые, как Рюджин. Тем не менее, реакция организма идет порознь с мыслями, очень яро желая коснуться Шин. Не просто держаться за руки, а возможно сделать глупость, которая точно не понравится рассудку.       — Дурость какая, — шепчет под нос Йеджи, касаясь свободной рукой виска, и стараясь прогнать невесть откуда взявшиеся мысли прочь. Кажется этот лес и атмосфера в нем, плохо на нее влияют. А может быть, все дело в Рюджин.

***

      Они приходят к лагерю, когда первые палатки уже разбиты. Учителя физкультуры активно помогают парням, обучая новичков. Вбивают колышки в землю, пока девушки греются у разведенного костра, что-то активно обсуждая. Рюджин оглядывает поляну, вздыхая. Проходит дальше, отпуская ладонь Йеджи и Хван чуть было не тянется вновь, но вовремя одергивает себя, пряча руку в карман легкой кофты. Комаров здесь уйма, да и просто мошек пруд пруди. Из плюсов, большие пачки с маршмеллоу, что манят к себе голодный взор старшей.       Большую часть времени они расселяются по палаткам, распределяя вещи и стараясь устроиться. Незаметно подходит вечер и все уставшие донельзя, собираются у большого костра, на котором уже делают жареное мясо и сладости.       — Спасибо, что согласилась со мной жить, — смеется Йеджи, присоединяясь к компании и толкая Джису в плечо. Та кивает, протягивая тарелку с салатом.       — Ты вовремя, сейчас мясо дожарят, это очень вкусно, ты обязана попробовать, — произносит воодушевленная Чхве. Юна рядом согласно поддакивает.       Директор, довольно шустрый старикашка, хлопает в ладоши, концентрируя внимание говорливых школьников на себе. Хвалит всех за то, как много они прошли и как «дружно» установили лагерь. Отмечает особые успехи со стороны некоторых парней и не забывает упомянуть девушек. А дальше, словно мантру, напоминает главные правила. Никаких вылазок ночью, ведь в темноте запросто можно сломать себе что-то или даже заблудиться. Никаких шуток и игр с костром после отбоя, чтобы не случилось форс-мажора. В частности, грозит крючковатым пальцем в сторону шутников, что делают оленьи глазки, хлопая ими так, будто не понимают о чем идет речь.       Йеджи краем глаза замечает как Муёль подходит с тарелкой мяса к учительнице Кан, со смущенной улыбкой накладывая ей еды и о чем-то говоря. Он растерянно чешет затылок, смеется и кажется краснеет, когда девушка отвечает ему взаимностью, мягко хлопая по плечу и благодаря. Улыбка невольно расплывается на лице шатенки. Они были бы красивой парой. Девушка ерзает на большом бревне, ежась. Воздух стал заметно прохладней, стоило бы сходить за курткой. Только вот прежде чем она успевает встать, что-то теплое опускается на ее плечи.       — Я принесла мясо, вот, — Рюджин высовывается между ними с Джису, ставя большую тарелку с аппетитными кусками курицу и говядины на траву. — Разбирайте.       — Спасибо, Рюджин-и, — Джису довольно улыбается, хватая младшую за горловину футболки и не давая улизнуть. Звонко чмокает в щеку. — Кормилица, хоть кто-то о нас позаботился. — Смеется Чхве, пока Рюджин хмыкает.       — Ты осторожнее, сейчас Юна, как чайник, вскипит, — шепотом напоминает брюнетка, видя как ее сестра недовольно корчит гримасу.       — И тебя поцелую, — расщедривается Чхве, явно на веселой ноте. Она смеется, поворачиваясь и чмокая младшую в нос. Поворачивается к Йеджи, вытягивая руки и шевеля пальцами. — И до тебя доберусь! — Хван смеется, когда чужие губы касаются щеки.       — Ты что-то совсем разошлась, — замечает шатенка.       — Вот-вот, сестру мне убила, она же красная как рак, — хмыкает Шин, получая сильный пинок по ноге от Юны, что возмущается на фоне.       — Я обожаю походы! Мы с семьей часто ездили в них, а сейчас у отца времени стало мало. Зато с семьей Шин я побывала кажется везде. Правда с этой ворчливой дамочкой, трудно приходится, да Рюджин-и? — Шин пожимает плечами, стоя все еще в одной футболке. Ее взгляд блуждает по земле, наконец находя упаковку с кучей газировки.       — Ты бы оставила куртку себе, а то точно замерзнешь и… — Хван оборачивается в тот момент, когда младшая наклоняется между ней и Джису, чтобы достать любимый напиток. Шин поворачивается и теперь между ними едва ли остается пространство.       — Бум! Это за шутки! — Мстит Юна, надавливая на затылок сестры, что от неожиданности все же впечатывается своим лицом в чужое. Йеджи вздрагивает, расширяя глаза и понимая, что губы Рюджин оказались почти рядом с ее. Всего пара сантиметров левее и поцелуя было не избежать. Хотя, учитывая факт того, что Шин все же коснулась края ее губ, это уже чересчур. Хван краснеет до кончиков ушей, видя ошарашенные глаза младшей напротив, что все еще обрабатывает произошедшее.       — Прости, — бегло шепчет Рюджин, хватая газировку и резко разгибаясь. Подходит к сестре, отвешивая ей воспитательный подзатыльник. — Идиотка, — рычит Шин, быстро удаляясь прочь.       — Ты в порядке? — Взволнованно спрашивает Джису, размахивая своей ладонью перед лицом краснеющей Йеджи, что прикрыла губы рукой. — Юна, ну зачем ты так, — корит блондинка. Младшая Шин морщит нос, складывая руки на груди и отворачиваясь, передразнивая.       Йеджи кутается в теплую куртку пахнущую хвоей и ягодами, все еще потерянно хлопая глазами и стараясь понять, что это, мать его, было. Еще чуть-чуть и они бы поцеловались. С Шин Рюджин! Поцеловались!       Сердце быстро бьется в груди и Хван не понимает, что ей делать. Она лишь отворачивается от парочки, что продолжает спорить над шуткой, решая все же поесть. Она ловко подхватывает палочками мясо, накладывая себе на пластиковую тарелку.       За историями учителей, шатенка невольно забывается о произошедшем. Они шутят шутки, парни пытаются напугать страшилками. Мол в лесах обитает злое чудовище и, если кто-то услышит ночью шелест листвы, то не стоит выходить, ведь тогда их утащат в чащу и никто никогда не найдет.       — Эй, дайте гитару! — Муёль принимает музыкальный инструмент. — Рюджин-а, давай двигай сюда, покажи мастер-класс!       — Тебе надо ты и показывай, — закатывает глаза младшая, но тем не менее при директоре грубее ответить она не может. Подходит, недовольно выхватывая гитару и садясь рядом, между двумя учителями физкультуры. — Что играть? — Устраивая инструмент на руках, интересуется Шин.       — Давай на твой вкус, а потом разберемся, — отмахивается второй учитель физкультуры. Рюджин тяжело вздыхает, морща нос и касаясь струн. Первый раз проводит на пробу, явно недовольная звуком, подкручивает колки, вновь ведя пальцами. Вскоре она кивает сама себе, перехватывая гитару удобнее. Набирает в грудь больше воздуха и приступает к игре.       Йеджи не знает с чего она ошарашено больше, с умения Рюджин филигранно владеть музыкальным инструментом или с той мелодии, что начала играть младшая. Это же та самая песня, которую младшая слушала вместе с ней. Одна из подруг сходила с ума по певице Арден Чо, несмотря на то, что песен у нее было не так уж и много. Но многие из них зацепили и Хван, которая теперь глядя на свой плейлист, могла бы смело записаться в ее фанатки сама. Рюджин уверенно играла мелодию «Memory», так, словно репетировала несколько раз перед этим показательным выступлением.       Шин прочищает горло, морщась и после начиная тихо напевать строчки. Ее брат довольно выстукивает ритм, ударяя широкой ладонью по колену, качая головой и довольно улыбаясь. Хван не знает чему поразиться больше, блестящей памяти или может мастерству Рюджин, что с гитарой выглядит так… Правильно?       — Не знала, что Рюджин нравится подобное, — тихо произносит Юна, ложась на плечо Джису. Та приобнимает младшую, явно простив ей выходку, поглаживает по спине подтверждая слова кивком.       — Но поет красиво, — замечает Чхве. Она чуть поворачивает голову на обомлевшую Йеджи. — Видишь, я говорила тебе, ты ее плохо знаешь. — Девушка улыбается, пока старшая не сводит глаз с Рюджин, что плавно ведет пальцами по струнам, явно играя сейчас не на гитаре, а на чувствах шатенки. У нее попросту нет сил отвести взгляд, Шин поразительно умела притягивать к себе все внимание. Ее голос, такой нежный и при этом с легкой хрипотцой, возможно из-за усталости, придавал еще больше шарма песне. Младшая делает последний аккорд, поднимая темную макушку и наконец заглядывая в кошачьи изумленные глаза. А Хван, наверняка, напоминает дурочку, что расплывается в самой глупой и искренней улыбке, поддерживая громкие аплодисменты. Уголки губ младшей тянутся вверх и Йеджи уверена, что она адресована лишь ей.

***

      Старшая долго не может уснуть, ворочаясь с бока на бок и все думая о том случае у костра. Что «поцелуй», что сыгранная песня, явно направленная на Йеджи, не дают ей покоя. Девушка в очередной раз переворачивается на легком матрасе, глядя на мирно спящую Джису. На ее глазах смешная повязка с изображением забавных котиков. Что-что, а ее сну она точно завидовала. Ноги адски болели, да и спина дала о себе знать, стоило немного расслабиться. Йеджи морщится, поднимаясь и подхватывая из края палатки свою куртку, решая немного погулять на свежем воздухе и надеясь, что хоть это нагонит на нее дрему.       Ночью в лесу, когда вокруг нет ни одного фонаря, кроме большой яркой луны, одновременно спокойно и страшно. Мурашки бегут от каждого шороха листвы и прохлады. Йеджи оглядывает палатки и потрескивающие угли костра. Тяжело вздыхает, решая отойти подальше. Идет по неосвещенной тропинке куда-то ниже, светя фонариком телефона. Взять с собой повербанк было лучшей идеей. Она чуть было не сваливается, не заметив камень под ногами и больно ударившись носком кроссовка. Морщится, шипя и айкая. Тем не менее, от этого прогулку не отменяет, продолжая забредать дальше. Ночной лес был полон своей, особенной красоты. Лунный свет попадал на листья, едва ли освещая дорожку, скрытую густой кроной хвойных деревьев.       Громкий рык не на шутку пугает девушку, что замирает подобно загнанной в угол добыче. Она сглатывает, выключая камеру телефона, ровно в тот момент когда из кустов вспыхивают два горящих янтаря.       — Черныш? — Благо, не ошиблась. Волк выходит, отряхивая лапы от налипших веток и тормоша головой, стараясь избавиться от налипших репейников. — Боже, малыш, как тебя занесло сюда? Ты шел по моему запаху? — Догадывается шатенка, почесывая своего верного спутника за ухом и мягко касаясь сваленной шерсти. — Потерпи, — пес утробно рычит, когда она отдирает комок репейника из шерсти. — Все, мой мальчик, все, — девушка гладит его по макушке, почесывая под мордой и мягко касаясь губами лба. — Ты охраняешь меня? — Смеется девушка, на что горячий язык ласково облизывает ладонь. — И правда, телохранитель мой. Никто меня не обидит, не волнуйся. — Йеджи наклоняется, обнимая большого пса и зарываясь носом в теплую шерсть. — Еще и обогреватель. Жаль тебя нельзя к нам в палатку, ты не поместишься, так еще и напугаешь всех. Большой мальчик, да, — бубнит Йеджи, пока розовый язык касается ее щеки. — Ты не устал пока сюда добирался? — Пес лишь фыркает. — А я вот устала, все ноги болят. — Шатенка оглядывается, замечая небольшой камень на которой и решает сесть. — Еще и белки испугалась, — она ежится. — Но ты же мой защитник, да? Спасешь меня? — Пес кладет мохнатую голову на ее бедра, урча. — Да-да, я тоже рада тебя видеть. Только не пугай так, я чуть не закричала, — Хван посмеивается, почесывая за большими ушами. Пес явно млеет от таких касаний, мягко водя хвостом по земле и тычась носом куда-то в талию. Хван улыбается, впервые за день чувствуя себя так спокойно.       Она делится с Чернышом о произошедшем, вслух размышляя о Рюджин. Пес внимательно слушает, поддергивая ухом и вставляя свои комментарии в виде фырков или хмурящихся бровок. Кажется ему куда больше нравится слушать истории касающиеся младшей, нежели рассказы про Дунхена. Йеджи сидит с ним довольно долго. Признаться честно, была бы ее воля, она бы лучше запрыгнула на его спину и медленно поехала до дома, где утащила бы пса в кровать, чтобы уснуть на чем-то мягком и в тепле, а не в небольшой палатке среди пищащих комаров и мошек. Черныш громко чихает, дергая головой, а после раздается очередной чих. Хван смеется, видя недовольную моську волка.       — Что, мошка в нос залетела? — Подтрунивает Йеджи, на что Черныш мягко касается клыками ее ладони, сжимая, но не причиняя боли. — Ой-ой, какой у нас обидчивый мальчик. — Хван смотрит на время, что горит в экране телефона, цокая языком. — Мне уже пора, а то я не встану. А нам еще дальше идти. — Она мило улыбается, поднимаясь. — Знаешь как пройти к лагерю? — Вместо слов Черныш лижет ее ладонь, после чего идет вперед. — Эй, подожди, я не так хорошо передвигаюсь в темноте! — Просит Хван, включая фонарик и направляясь следом. Вскоре она и сама понимает, что до лагеря остались считанные шаги, а потому, не рискуя появляться близь него со своим верным спутником, прощается с волком, обещая еще погулять.             Когда Хван почти доходит до лагеря, то слышит усталый вздох, чуть было не вскрикивая от неожиданности. Она хватается за сердце, отпрыгивая от деревьев и вглядываясь в темноту.       — Ты не слышала правила? — Хрипло доносится откуда-то издалека. Голос Рюджин сопровождается шуршанием листвы и хрустящих палок под ногами. — Чего так поздно в лесу забыла? — Наверняка она сейчас хмурится, но Йеджи плевать, у нее слишком хорошее настроение.       — Я просто ходила в туалет, это же не запрещено, — врет старшая. — А вот ты где была?              — Обход закончила, — ворчливо отвечает Шин, наконец показываясь из темноты. Она выглядит усталой и помятой, с еще более взъерошенными волосами чем обычно. Будто ее только что подняли с кровати и наспех одели вещи. — Мне можно, я лес хорошо знаю. А вот тебе, не стоило так далеко уходить. — Уверенно произносит Шин.       — Я была недалеко, — вновь юлит Хван. Рюджин долго всматривается в ее глаза, а после кивает, решая не спорить. — Как обход?       — Спорно, — хмурится младшая, она почесывает затылок. — Не нравится мне все это.       — Что именно? — Не понимает шатенка.       — Сложно объяснить, — Рюджин точно что-то недоговаривает, вот только, что именно, Йеджи понять не может. — Просто предчувствие плохое.       — Мы же здесь в безопасности, — с улыбкой произносит Йеджи, но видя сомнения проскакивающие на чужом лице, мнется. — В безопасности же?       — Да-да, конечно, — отмахивается Рюджин, поджимая губы.       — Если тебя что-то тревожит, ты можешь поделиться, — мягко сжимая ее плечо, произносит Йеджи. Кожа Шин даже сквозь футболку кажется до одури горячей. Рюджин отрицательно мотает головой.       — Нормально, просто ощущения, ничего более. — Повисает неловкая пауза и Йеджи не знает, что сказать. Она прокашливается, нервно прикусывая губу.       — Ты же сыграла песню, ту, которую я слушала в прошлый раз, — замечает девушка, отводя взгляд. Шин кивает. — Ты красиво играешь и поешь, не знала, что ты…       — Ты многое не знаешь, — прерывает Шин.       — Потому что ты не открываешься, — парирует старшая. Они переглядываются, после чего Шин выдыхает, указывая на лежащие деревья. Хван следует за ней, садясь напротив и вглядываясь в лицо девушки залитое лунным светом. Рюджин поднимает с земли веточку, крутя ее меж пальцев и внимательно рассматривая. — Так… Ты давно играешь на гитаре?       — Начала в 12, отец научил, — тихо произносит Шин. Вновь тишина, которая давит на нервы старшей, что нервно елозит на древесине.       — Почему ты защищаешь меня?       — Что? — Шин поднимает голову, вглядываясь в кошачьи глаза. Хван щурится, поджимая губы и собираясь с силами. После чего повторяет вопрос, уверенная в том, что в первый раз младшая ее прекрасно расслышала. — Потому что ты понравилась Джису. — Пожимает плечами Рюджин. Йеджи кивает, опуская голову и суетливо перебирая края куртки.       — Только поэтому? — Решается задать очередной вопрос в лоб, на что Рюджин вздыхает.       — Возможно, — уклончивый ответ который ничего не дает, вновь заводя разговор в тупик. — Почему ты интересуешься?       — Потому что не знаю, кому я могу доверять, — сдается Йеджи, упираясь руками в колени. Она вздыхает, не зная, что еще сказать. Слова сами льются изо рта, видимо, Шин была вновь права. Ей надо выговориться. — Просто, сначала я думала, что ты ужасная.       — Ну спасибо, — саркастично хмыкает брюнетка.       — Зато честно, — закатывает глаза Хван. — Я была уверенна в том, что ты ненормальная, задира, что ты жуткая…       — Как мне приятно, столько комплиментов в жизни не слышала, — язвит младшая, отдирая веточку у палки. Йеджи вздыхает.       — Мое мнение изменилось, — продолжает Хван. — Ты хоть все еще язвительная и дерзкая, но хорошие черты в тебе есть. — Шин отыгрывает удивление, театрально открывая рот и после прикрывая его ладонью. — Ну хватит! Я сейчас уйду, — обиженно дуется старшая, собираясь встать, но Рюджин мягко ловит ее запястье.       — Прости, дразню. — Шин заглядывает в ее глаза. — Останься. — Просит брюнетка, а в глазах нет и капли сарказма. Йеджи ухмыляется, склоняя голову.       — Шин Рюджин о чем-то просит и извиняется, вау, — Хван наклоняется, довольно улыбаясь. — Я сплю?       — Сейчас уйду уже я, — бормочет Шин, на что Йеджи заливисто смеется. Хван не видит то, как младшая смотрит на нее, уголки губ невольно поднимаются, а сама девушка смягчается. — Так значит, не знаешь кому доверять?       — Да, — отсмеявшись произносит старшая, вглядываясь в глаза напротив. — Совершенно не знаю. — Она вздыхает, глядя на ладонь Рюджин, что все еще держит ее запястье.       — Ты можешь доверять Джису, — помедлив произносит младшая. Она отводит взгляд в сторону, отпуская руку. — Она хорошая, заботливая, а еще очень волновалась, когда узнала о произошедшем. Юна тоже, никогда в обиду не даст, эта заноза даже врать не умеет, у нее все на лице написано. Единственный минус ее гиперактивность.       — Знаешь, — тихо произносит Хван, боясь нарушить мягкую атмосферу, что обволакивала обеих. — Я думала ты скажешь, что я могу доверять тебе. — Признается старшая. Шин поднимает глаза, усмехаясь.       — А ты доверилась бы мне? — Вопрос, ответ на который Йеджи не может дать даже находясь наедине с собой. Она не один раз думала про Рюджин, но никогда не могла выбрать что-то одно. В прошлый раз, когда встал прямой выбор между младшей и Дунхеном, она выбрала его. В итоге, если бы не Муёль, то Йеджи точно сошла бы с ума в школе, находясь на грани срыва.       Рюджин казалась загадкой, у которой слишком много тайн и граней, и не все известны Хван. Как она может ей верить? Еще не так давно, Шин вечно подначивала ее и дразнила, доводя до белого каления. А сейчас? Прошло почти ничего, а Рюджин заботится, пускай и по своему, стараясь не придавать этому значения. Тем не менее, именно она всегда оказывалась рядом, когда это было нужно, будто оберегая от всех опасностей этого небольшого поселения.       — Я не знаю, — честно говорит Йеджи и не понимая зачем, тянется к ладони младшей. Вновь садится напротив, ощущая жар кожи и ведя пальцами по руке Шин. Та молчит, наблюдая за действиями шатенки. Наверное, Хван просто устала и хотела тактильности, не более. — Я бы… Хотела попробовать, но я слишком плохо знаю тебя, а ты редко идешь на контакт. — Поясняет свою точку зрения старшая.       — Боишься, что все это фальшивка и я хочу тебя надурить? — Тихо спрашивает Рюджин, на что Хван кивает. Рюджин поджимает губы, кивая. — Я тебя не тороплю, но поверь, зла я тебе не желала, никогда. — Она вздыхает. — Я бываю грубой и колкой, только вот, за этим не кроется каких-то подтекстов. Мне нравится открыто показывать свое отношение к человеку.       — Только не ко мне, — Йеджи скользит пальцами по ее ладони, разглядывая ту при свете луны. — Я никогда не знаю, что ты сделаешь в следующий момент. Будь то шутка, а может, наоборот, забота. — Делится шатенка, про себя подмечая, что люди правы. Ночь, то время, когда маски снимаются, и ты становишься собой. Не думаешь о том, что будет утром, живешь моментом и не боишься показаться уязвимым, или наоборот, каким-то странным. Ты просто делаешь то, что тебе хочется, на утро забывая про это как страшный сон.       — Может потому что, я боюсь спугнуть тебя, — горько усмехается Рюджин.       — Поэтому фальшь лучше? — Спрашивает Йеджи.       — Я не обманывала тебя. Недоговаривать я могу, съезжать с темы тоже, но врать, — Шин неопределенно качает головой. Ее ладонь касается руки Йеджи, ловя в своеобразную ловушку и осторожно переплетая пальцы.       — Почему ты думаешь, что случится что-то нехорошее? — Возвращается к теме старшая. Рюджин устало вздыхает, свободной рукой ероша свои волосы.       — Чувствую. Просто, поверь мне. Это как шестое чувство. Неприятное, такое, скользкое. — Описывает младшая. Йеджи сильнее стискивает ее ладонь.       — Это «что-то» угрожает нам?       — Тебе ничего не угрожает, — уверенно произносит Рюджин. Йеджи поднимает голову, всматриваясь в глаза Шин и почему-то представляя как они вот-вот загорятся алым. Но нет, они все такие же темные, сливающиеся с тьмой вокруг них.       — Почему ты так уверена?       — Потому что ты можешь мне доверять, Йеджи, — улыбается Рюджин, склоняя голову.

***

      Утро начинается не со звона будильника или приятных новостей. К ним в палатку врывается испуганная Юна, что тут же завидев две лежащие фигуры, кричит кому-то, что они на месте. Йеджи копошится в пледе, сонно жмурясь и вглядываясь в лицо такой же не понимающей Джису, чья повязка уже была на лбу. Хван первая выбирается из палатки, воздух все еще влажный, холодный, а она стоит в одних штанах и футболке, на ноги кое-как надев кроссовки. В лагере творится какая-то паника и неразбериха. Найдя глазами знакомый силуэт, Хван торопится к нему, цепляя Рюджин за руку и не позволяя той убежать. Младшая оборачивается, натыкаясь на встревоженный, но все еще заспанный, взгляд Хван.       — Что такое? — Хрипло спрашивает Йеджи.       — Двое пропали, их нет в палатках, — хмуро произносит Рюджин. Продолжение следует…