Капли росы на траве

             Аика сидела на краю постели, скрестив ноги, погруженная в свои мысли. В груди бушевали смешанные чувства — страх, волнение, неопределенность. Прошло несколько дней с того момента, как Акихико её поцеловал. Ощущение его губ на своих, словно вспышка света в темноте, оставило глубокий след. Но это также породило и страх перед тем, что будет дальше.       Она избегала его намеренно, словно он был огнём, способным обжечь. Каждый раз, встречая его взгляд, она волновалась и не знала, как реагировать. Аика не хотела показывать ему свою уязвимость. Она стала всё чаще осознавать, что тот поцелуй был не просто случайностью, а чем-то большим, и в глубине души зарождался страх, терзая, словно ледяное лезвие.       Сомнения грызли её изнутри. У Акихико будет гарем с наложницами разных мастей и красоты, когда он взойдёт на трон. И каждый раз, когда она представляла его с кем-то другим, сердце сжималось. Как можно было верить в любовь, зная, что она может оказаться лишь иллюзией?       Порой Аика испытывала злость на своих родителей, особенно на отца, который решил всё за неё. Его выбор проложил ей путь к трону, но не к тому счастью, о котором она мечтала. Они с матушкой были единственными в своей любви, но и этим привязывали её к непониманию. Она никогда не забывала, что мама — простолюдинка, ставшая наложницей отца. Эта история горчила, и, несмотря на все старания, в сердце оставалось пренебрежение к её происхождению. Аика всё ещё чувствовала горечь от насмешек, которые порой слышала от детей благородных домов. Это оставило шрамы в душе, и, хотя она научилась справляться с этим, воспоминания все ещё терзали юное сердце. Как же она хотела просто быть обычной девочкой, мечтающей о нормальной жизни, не загруженной вопросами о собственном будущем!       Прошло две недели с того дня, как её поселили в императорском дворце. Мысли о принце всё ещё мучали, но, когда Аика услышала весть о том, что во дворец прибудут отец и старший брат Рю, все волнения в мгновенье испарились.       В тот день, когда они прибыли во дворец, она наконец почувствовала радость, наполняющую изнутри. С замиранием сердца Аика выбежала из своих покоев, как будто вся атмосфера дворца обрела для неё новый смысл.       — Юми! — крикнула она, стремительно направляясь к фусума. — Не отставай! Я не могу ждать, пока они освободятся. Хочу видеть их здесь и сейчас!       Служанка еле поспевала за ней. Её лицо покраснело от усилий.       — Госпожа, ну куда вы так спешите? Ваш отец скоро встретится с вами! — запыхавшись, закричала она в след.       Не слушая, Аика поспешила через внутренний сад и вышла на главную дорожку, ведущую к тронному залу, словно она могла опередить время.       — Если вы сейчас ворвётесь в тронный зал к императору, вас накажут! — пыталась вразумить её Юми.       — Оставайся здесь тогда, Юми, — решительно произнесла Аика. — Я пойду одна.       Стараясь не привлекать внимание стражи, Аика незаметно проскользнула в тронный зал, её сердце гулко стучало. Она сделала несколько шагов и лишь тогда поняла, что ворвалась на важное заседание. Совет только что начался, потому что вассалы и генералы начали рассаживаться по местам после того, как император занял трон.       Она попятилась назад, чтобы её никто не заметил и, когда сделала ещё один шаг, почувствовала, что упёрлась в чью-то спину. Аика замерла от неожиданности и медленно подняла глаза. Сердце так и охнуло, когда она встретила взгляд Акихико. Он стоял весь в белом с лёгкими складками на кимоно. В его глазах читалось удивление, но вот губы растянулись в улыбке, которая пронзила Аику, будто электрический разряд. Она сбилась с мысли, не знала, говорить ли первой или просто развернуться и уйти. Изумрудный взгляд заискрился и пронзил её своим весёлым светом. Она чувствовала, как снова наливаются горячей краской щеки, и эта нежелательная реакция смутила и разозлила.       — Ты что тут делаешь? — зашипел принц, чтобы не привлекать внимания остальных.       — Пришла к отцу и брату! — ответила шёпотом Аика и быстро отвернулась от него, пряча вспыхнувшие щёки. Желание убежать прямо сейчас переполнило её.       — Терпение не для тебя, да? — Он смотрел пристально, ожидая ответа.       — Как и для вас, Акихико-сан! — обиженно буркнула она, невольно намекнув на тот поцелуй.       Не хотела она с ним сейчас встречаться и уж тем более разговаривать. Ещё и в тронном зале на виду у всех! «Снова опозорилась!» — разочарованно подумала Аика и тяжело выдохнула. Она стояла с гордо поднятой головой, обдумывая свои дальнейшие шаги. Ведь сейчас, когда она была поймана с поличным, придётся как-то ловко улизнуть.       Аика попыталась незаметно исчезнуть, когда Акихико взял за локоть и потянул к выходу.       Аика хотела провалиться сквозь землю, потому что теперь её точно заметят, и наказания, и выговора от отца не избежать. В первую очередь, она поставила в неловкое положение его перед императором и другими советниками.       — Акихико, — обратился император, и Аика втянула голову в плечи. Теперь всё внимание точно было приковано к ним. — Не знал, что на совете будет присутствовать твоя невеста.       — Аика-сан заблудилась, господин, — ответил он с лёгкой улыбкой, — позволите ли проводить госпожу до её покоев?       — Да, конечно! — Император кивнул и тонко, едва заметно улыбнулся, переглянувшись с Шисуи.       Акихико отпустил её локоть и взмахнул рукой, пропуская вперёд. Она подняла глаза на отца, который, ожидаемо, смотрел на неё с упрёком и недовольно вздыхал, а после на брата, который сдержанно улыбался. Она отвернулась от них и, поклонившись следом за Акихико, вышла из тронного зала.       Она шагала за ним след в след, пытаясь не отставать. Головы не поднимала. Аика понимала, что совершила глупую ошибку, позволив себе дерзкую выходку. Когда они наконец подошли к её покоям, Акихико остановился и обернулся к ней. Его взгляд был полон холодного упрёка, и это вызывало у неё ещё большую неловкость. Он смотрел на неё, как будто должен исправлять её ошибку, и это ощущение заставляло сердце замирать.       — Надеюсь, ты довольна тем, что смогла попасть на военный совет? — Его голос звучал холодно и надменно. Таким тоном отец обычно начинал читать нотации, которые Аика терпеть не могла. Чувство вины моментально ушло, зато пришла злость.       — Довольна! — мгновенно огрызнулась она, отворачиваясь, чтобы избежать его проникновенного взгляда.       — Теперь и страже попадёт за твою беспечность, Аика-сан! — продолжал Акихико безжалостно. Его слова словно сыпались мелкими осколками на её душу. — Не подумала, что их могут наказать за то, что не остановили тебя?       — Они меня не заметили, — буркнула Аика, начиная понимать, что подставила невиновных людей.       — Что ж, если это так, им же хуже, — надменно протянул Акихико. Укоризненно вздохнул и покачал головой. — Не думал, что ты такая легкомысленная. Хотя о чём это я, конечно, у тебя в голове пустота. Что же ты не врываешься так в императорские покои? Этого мне стоит ждать: жена будет дерзко прерывать собрания мужа?!       Её стыд постепенно перерастал в слёзы. Аика вела себя как потерянная девочка, которой больно было слышать упрёки, особенно от того, кто на самом деле ей нравился.       — Может, хватит уже, Акихико-сан? — с чувством спросила она. Ей было стыдно, очень стыдно! — Да, я виновата перед вами! Довольны?       Внутри неё горела и обида от слов Акихико, и от того, что пришлось перед ним извиняться. Как он смеет вот так её упрекать? Принц, который заставил её испытывать трепет, открывал её слабости перед другими слугами, которые точно слышали их разговор. Это было слишком. Вся её гордость, уязвленная, сгорела дотла, а её лицо покрылось розовыми пятнами.       — Нет! Я не доволен! — зашипел Акихико и резко склонился к ней. Схватив за локоть, потянул на себя. — Как я могу быть доволен тем, что моя невеста показывает вопиющее пренебрежение элементарными правилами поведения?! Сперва ты искупалась в пруду, теперь — ворвалась на совет, чего мне ждать дальше? Скажи, чтобы я подготовился!       — Пусти! — процедила Аика, чувствуя, что вот-вот позорно расплачется перед ним. — Пусти, или я закричу!       В глазах дрожали слёзы, всё плыло. То, что принц считает её такой невоспитанной, то, что ему стыдно за её поведение, причиняло ей настоящую боль. Пальцы разжались. Подхватив подол, Аика бросилась в свои покои и захлопнула двери перед носом Акихико. Она прислонилась к ним и, обхватив себя за плечи, попыталась успокоить дыхание, но напрасно. Позор и разочарование накрыли её, и от их тяжести защипало глаза.       Аика сидела на полу своих покоев, заливаясь слезами. Она обняла колени, словно пытаясь укрыться от мира, от своих чувств, от всего, что только что произошло. Каждый вздох вырывался с трудом, и в полумраке её комнаты всё вокруг казалось затянутым мглой. Она не допускала служанок, не желая видеть сочувствующих лиц, не хотела, чтобы кто-то увидел её в таком виде.       Через некоторое время слуги сообщили, что к ней пришли отец и брат. В тот момент, когда отец пересёк порог её покоев, Аика не смогла сдержать всплеск эмоций: она рванула к нему, крепко обняв.       — Отосан, прости меня, — всхлипывая, сказала она, уткнувшись в его грудь. — Я так сильно хотела повидаться с вами, что не удержалась и побежала в тронный зал. Я совсем… — она заикалась от эмоций, — совсем не хотела опозорить вас…       Шисуи взял её заплаканное лицо в руки, тщательно осматривая. Он заметил, как её щеки осунулись. Эта картина тревожила его — дочь явно исхудала за две недели, проведённые во дворце.       — Что происходит, Аика? — то ли сердито, то ли тревожно спросил он.       — Отосан, — она шмыгала носом, — мне здесь очень плохо…       Рю, всё это время наблюдавший за развернувшейся сценой, усмехнулся и покачал головой. Он понимал, что сестра проходит через трудное время, но не мог не признать, как трогательно она выглядит, будто маленькая девочка в утешающих объятиях отца.       Шисуи все же отпустил её лицо и, взяв ледяные руки в свои, прижал их к себе, посмотрев в глаза.       — Чтобы больше такого поведения я от тебя не видел, Аика, — твёрдо произнёс он. — Не позорь ни себя, ни свою семью. Это была глупая выходка.       Слова отца были остры, как лезвие, и глаза Аики снова заполнили слёзы.       — Прости, отосан, — виновато шептала она, опуская глаза. — Правда, я не хотела вас выставить в худшем свете.       Но Шисуи не мог оставаться сердитым на неё долго. Он мягко обнял её, поглаживая по спине. Его прикосновение ободрили и успокоили.       Рю почувствовал бурчание в животе. Зная, что Аика может долго не отлипать от отца, он сказал:       — Аика, попроси, пожалуйста, слуг накрыть на стол, пока твой брат не свалился от голода.       — А меня ждут у императора, так что я вас оставлю. — Шисуи отпрянул от Аики на вытянутых руках и внимательно посмотрел на неё. — Я надеюсь, ты будешь вести себя прилично, Аика-чан.       — Прости, отосан, — снова сказала она, слабо краснея. Он улыбнулся, коротко поцеловал в лоб и вышел.       Оставшись вдвоём с братом, Аика тихо вздохнула.       — Как ты, Аика-чан? — спросил Рю с нежностью.       Она посмотрела в пол, её плечи опустились.       — Чувствую себя лишней, — вновь вздохнула она печально.       — Почему? Принц тебя обижает? — моментально вспыхнул Рю. Аика шмыгнула носом и, глядя в мурамудо, протянула:       — Не знаю, что должно произойти, чтобы мы с ним нашли общий язык… — тяжело вздохнула она, вновь вспоминая о нём. — Иногда он оскорбляет своими… — она замялась, сглотнув комок в горле, — дерзкими поступками, а потом смотрит на меня свысока! А ведь ты знаешь, что моя матушка — простолюдинка!       Голос был полон горечи и гнева. Печальные мысли о своём происхождении не оставляли её. Она чувствовала, что Акихико не сближается с ней, а лишь издевается и указывает на своё место. У его ног.       Рю, словно ощутив её боль, произнёс с нежностью:       — Я думаю, что ты преувеличиваешь, Аика-чан!       И, щёлкнув её по носу, заставил её слегка улыбнуться, но горечь ещё оставалась. Аика обиженно надула губы и отвернулась, но брат продолжил:       — Да, ладно тебе, Аика-чан. Всё будет хорошо! Акихико не тиран и не станет намеренно обижать тебя. Уверен, что скоро вы найдёте подход друг к другу.       — Когда ты стал таким мудрым и всезнающим? — прищурила глаза Аика.       — Я уже три года женат, — со смехом сказал Рю. — Думаешь, не знаю, как часто женщины надумывают то, чего нет?       — Ты должен быть на моей стороне, а не на стороне принца, — угрюмо пробормотала Аика, скрестив руки на груди.       — Я ни на чьей стороне, Аика-чан. Моя сестра скоро станет будущей императрицей, поэтому, уверен, она проявит чудеса терпения и покажет всем, какое она, на самом деле, сокровище. Сделай так, чтобы Акихико мечтал о встрече с тобой, и увидишь, как он на самом деле к тебе относится.       Аика скривила рожицу, вызывав у Рю тихий смех. В словах брата была простая и неотвратимая правда: ей надо не избегать Акихико, а завладеть его вниманием. После сегодняшней выволочки, полученной от него, сама мысль о скорой встрече наполняла гневом. Этот надменный индюк не заслужил стоять рядом с ней! Весь стыд и вина уже ушли, сейчас Аика испытывала лишь желание ответить Акихико такими же надменными речами.       Рю покинул покои сестры только тогда, когда они вдоволь наговорились. Аике стало намного легче. Братья и отец вскоре выезжают на охоту — эта новость наполнила сердце тоской. Она так хотела поехать вместе с ними, ведь не пропускала ни одной охоты, когда жила в отчем доме! Аика с грустью вздохнула и вновь посмотрела в мурамуда. За ними лился солнечный свет, отражаясь в мелких каплях росы на траве, и она думала о том, что как было бы здорово вновь поскакать со всей прытью на коне и пострелять из лука, натягивая тугую тетиву...