I'll wait for you

      «Это позор. Это величайший мой позор, как первого шушу на этой гребаной планете», — Лилит нахмурилась и скрестила руки на груди, делая вид, что она очень сильно обиделась, когда над ей во всю смеялся защитник элиатропов. Он сильно удивился, когда брат попросил аудиенции, и даже испугался, узнав о том, что дело касается шушу и ее недавнего визита. Всех подробностей Чиби не раскрывал, но Юго, что впервые за очень долгое время увидел короля настолько ошеломленным и незнающим, что делать, действительно едва сдерживался, чтобы в открытую еще тогда не засмеяться. Лилит устроила представление? Надавила на жалость? Сказала, что хочет служить ему верой и правдой? Она-то? Правдой?       — Ты закончил? — ровно и безэмоционально спросила демонесса, коей просто уже надоело то, что над ней ржут уже такое продолжительное время. Невольно, но она вспомнила маленьких шушу, с коими ей приходилось смеяться за компанию, даже если в шутке было скрытое оскорбление самой Лилит. Но она выдавливала из себя улыбку и терпела. Терпела, когда те, кто раньше над ней издевались, становились в очередь из ее верных друзей. Терпела, когда хотелось вылить в адрес отца много чего нехорошего. На самом деле, она многое терпела и очень мало выливала наружу, от чего все зло и раздражение к окружающим существам тихо накапливалось у нее внутри, бурлило, когда Лилит хотела высказаться за все, и застывало, стоило принцессе Шукрута лишь представить, как она размазывает ненавистное ей существо по стенке.       — Ты правда обиделась? — Юго перестал смеяться. Слегка наклонил голову вбок и посмотрел на нее более осознанно, выжидающе… словно ждал не столько даже одного «да» или «нет», сколько ее подробного рассказа о том, что это было, или же хотя бы о причине ее обиды.       — Меня буквально схватили на Зините и затолкнули в портал со словами: «Король хочет тебя видеть». Разумеется, я немного… — хотелось сказать «испугалась», но Лилит замялась, пытаясь найти более подходящие по смыслу слова, чтобы все не выглядело так, словно она волновалась из-за какой-то глупости. — Растерялась. Меня вырвали из зоны комфорта непонятно к кому и зачем, и, само собой, первое, о чем я тогда подумала, было: «От меня хотят избавиться». Начну драться — усугублю только проблему. Следовательно, надо понравиться. Не помогают кулаки — помогает лесть, — шушу безразлично пожала плечами. — Скажу по-другому, то было ужасно грубо. А я, вообще-то, ранимая девушка, нежная… у меня тоже чувства есть.       — Прямо как цветочек, — от чего-то она смущенно опустила взгляд, сама того не понимая, чем это сравнение ей только понравилось. В Шукруте, еще до знакомства с Килби, она, определенно, посчитала бы это оскорблением. Но глядя на него, на его легкую, такую беззаботную улыбку и теплый взгляд… совершенно нельзя было подумать о том, что он пытался как-то задеть шушу за живое, а от того она не могла, элементарно, разозлиться.       — На самом деле… я очень испугалась, — шепотом созналась Лилит, ожидая услышать смех или ехидный комментарий вроде: «О, так даже шушу могут чего-то испугаться?», когда она, в свою очередь, еще с самого начала гордо заявляла, что не боится ничего и никого, а страшнее ее папы навряд ли кто-нибудь еще найдется. — Испугалась, что меня прогонят и… мы больше не увидимся.       — Я бы что-нибудь придумал, — раз Килби смог попасть в Шукрут, то чем он хуже? Просто узнает о его способе или, в крайнем случае, воспользуется элиакубом. — А если серьезно, то кто и за что тебя прогонит? Разве ты сделала что-то плохое? — Лилит вопросительно наклонила голову в бок, а Юго озадаченно нахмурился. — А… точно.       — Вспомнил? Что конкретно? — поинтересовалась девушка, но сама лишь зажмурилась, когда элиатроп положил свою руку ей на голову и… погладил? В любом случае, реакция ее была настолько заторможенной, будто она сама сначала и не поняла, что он такое вытворяет. Обычно это Лилит успокаивала себя тем, что гладила младших демонов, когда пыталась сосредоточиться на одном конкретном деле или просто кого-то не убить.       — Так, мелочь, — Юго улыбнулся, чуть качнув головой, а Лилит, смотря в его хитрые глаза, прямо сейчас представляла маленького пиви, что казался таким красивым, безобидным… но на самом деле нес в себе опасность и был куда страшнее какого-то там разбушевавшегося гоббола.       — Ты мои проказы мелочью назвал? — она нахмурилась, почувствовав легкий укол по своей гордости, когда, казалось бы, должна была наоборот радоваться тому, что они не несут за собой ничего серьезного.       — А, не в этом смысле. Извини, — он поднял ладони в жесте «сдаюсь, подожди, я пришел с миром», и шушу чуть улыбнулась, найдя в этом что-то милое. — На самом деле, не знаю, как тебе объяснить, чтобы ты не восприняла это как вызов и не попыталась что-то учудить вопреки моим словам о том, что так нельзя.       — Само слово «нельзя» звучит уже заманчиво, — Юго устало выдохнул, а Лилит не сдержала тихого смешка, подходя к нему ближе. — Но не волнуйся. На самом деле, я поняла, что ты имел ввиду, еще с самого начала. Просто захотелось чуть-чуть повредничать, да и… мы давно не виделись, — переведя взгляд на огромное рыжее древо с тонкими голубыми спиралями прямо у самой земли, Лилит попыталась сосредоточиться на узорах, да подумать о чем-то менее волнительном. О чем-то таком, что не заставит ее сгореть со стыда или снова натворить глупостей, как-то было в тронном зале.       — Два дня? — элиатроп вопросительно изогнул бровь, на что девушка все-таки перевела на него взгляд, не понимая, серьезно ли он это или же дурачится.       — Часы без тебя мне кажутся целой вечностью. И поверь, без твоей улыбки в ней совершенно не так весело, как хотелось бы, — с улыбкой произнесла она заветные слова, наблюдая за тем, как уши его шапки снова встают вверх, и сам он растерялся, пытаясь все определить, шутит ли она или же нет, но, когда демонесса рассмеялась, сомнений не осталось.       — Жестоко… — тише произнес он и озорная улыбка пропала с ее лица, когда Юго всерьез поверил в то, что она просто пошутила. Сказала, что скучает, так еще и в настолько смущающей форме, а сама смеется, не оставляя ему и шанса поверить в то, что это могло стать правдой.       Лилит неловко замолкает и смотрит на него, словно не понимая, о чем он там подумал и почему посчитал ее жестокой. В обычной ситуации ей это бы польстило. Где-нибудь в Шукруте, когда она не знала, что можно жить иначе и добро… вовсе не слабость, как о ней говорили другие демоны. Зеленый мир… нет, Вили оказался куда лучше, чем шушу могла себе только представить. В нем есть не мало живых существ, природа и… на удивление, Лилит совсем не хотелось все это разрушать. Ведь если шушу сотрут с лица земли все живое, то что тогда останется? Снова пустота?       — Я просто… стараюсь говорить правду. Прости, если обидела, — Лилит чувствует себя провинившимся ребенком. Волнуется, боится, что элиатроп ее не так поймет, хотя, казалось бы… а с какого же момента ей стало не все равно? С каких пор ее волнует чужое мнение? Нет… если думать в этом направлении, то ответом будет лишь «всегда». Ее волновали чужие слова, и принцесса с детства ловила все насмешки, все едкие слова и шутки в свой адрес, но никогда не воспринимала их за правду. — Хочу быть честной с тобой. Настолько, насколько это для меня возможно, — шепотом призналась девушка, сама того не зная, на что же в тот момент рассчитывала. На очередную похвалу? На то, что он скажет, что она поступает правильно? Нет, это вряд ли. Тогда что же заставляет ее каждый раз так унижаться? — Скажи же, что я сделала не так? — теплота в его глазах словно растворилась в тот же самый миг. Демонесса чувствовала, как ходит по лезвию ножа, а от того не знала, как же ей надо поступить. Что будет правильным? А есть ли верный выбор вообще? Накручивает ли она себя или… что-то, действительно, не так?       — Ничего, — он перехватил ее ладошку, когда она протянула ее к его лицу, и отвела взгляд, понимая, что вероятнее всего элиатроп ей очень нагло врет. И, тем не менее, даже если так… сейчас ее кидало с «надо скорее уйти» на мысли о руке парня и о том, насколько же волнительно ощущается настолько простой жест. А почему? Почему, когда она говорила с Чиби, то самой было просто все равно? Смогла бы она что-то подобное провернуть с Юго? — Лили… на самом деле, есть кое-что, что не дает мне покоя, — он смотрит на нее сосредоточенно, в голосе сомнение тесно граничит с решимостью, будто Юго что-то очень сильно хочет рассказать, но не может в силу тех или иных обстоятельств. Прямо как она, когда не могла разобраться в своих чувствах.       Злость и раздражение на саму себя, неуверенность в своих поступках и слабость, коей раньше она никогда не замечала. Нет, ее просто… вероятнее всего, и не было, наверное. Не было до тех пор, пока не повстречала его. Пока не узнала его чуть получше. Пока он не стал заходить за ней чуть ли не каждый день, пока не начал общаться с ней, при этом не пытаясь задеть за живое или как-то нагрубить. Пока не перестал так осторожничать, пока не… начал открываться ей?       — Что же? — Лилит все так же прячет взгляд и чувствует волнение. Пытается притвориться дурочкой, что совсем его не понимает, а он… лишь отпускает ее руку.       — Нет, забудь. Так, просто глупость, — Юго улыбнулся и пожал плечами, решив, что пока еще не время, и когда девушка разочарованно выдохнула, он склонил голову в бок. — Что-то не так?       — То мелочь, то глупость… и вот как, скажи, тебя понимать? — Лилит сделала маленький шажок ему навстречу.       — Самому бы знать, — парень виновато улыбнулся, и шушу еще чуть-чуть приблизилась, целуя его в щеку.       — Тогда, надеюсь, ты скажешь мне, когда перестанешь считать это глупостью? — спросила демонесса, но сама словно брала обещание с него, от чего Юго растерялся, смотрел на нее так удивленно, словно… сам того и ожидать не мог. По их смятению можно было легко догадаться, в чем же дело. И если сначала парень мог списать это на простой интерес к необычному существу, то сейчас, проводя с ней больше времени, Юго начал сильно в этом сомневаться.       — Обязательно, — он улыбнулся ей так легко и спокойно, что не ответить ему тем же было просто невозможно. — Может, прогуляемся? — и хотя время было позднее, а ей следовало уже возвращаться на Зинит, отказывать ему сейчас совершенно не хотелось. Тем более, кто знает, придет ли он к ней еще завтра?       — Почему нет?