Лето в пионерском галстуке 2.0

– Ира Петровна! Здравствуйте! – выкрикнул Юрка, догнав женщину на выходе из столовой. – Как ваши дела?      Ирина обернулась, и в её взгляде промелькнуло лёгкое недоумение, быстро сменившееся на недовольство. – Конев, опять ты поясничаешь! – вожатая нахмурилась. – Сколько раз мне ещё повторять, чтобы ты перестал обращаться ко мне, как к пятидесятилетней старушке?      Юрка, лучезарно улыбаясь, перекатился с пятки на носок, после чего открыл дверь перед Ириной, пропуская её вперёд. – Прости, Ир, – извинился он, – "профессиональная" привычка. – "Профессиональная" привычка, – язвительным тоном передразнила вожатая.      Юрка улыбнулся, еле сдерживая смех. Такая Ирина всегда напоминала ему подростка, вредного и беззаботного, такого, с каким можно было бы весело провести время. И отчасти так оно и было: вожатая первого отряда всегда старалась подстраиваться под своих подопечных и иногда вела себя так, будто ей в следующем году будет не двадцать восемь, а только четырнадцать. – Ты чего хотел-то, Конев? – спустя пару секунд молчания, спросила Ирина. – Да ничего, – ответил Юрка, – просто поздороваться захотелось... Мы ведь в последнее время и не разговаривали совсем, то ты в делах, то я... – Да, прав ты, Юра... – протянула женщина. – В делах я точно завязла... – она вздохнула. – Эта подготовка к открытию смены так изматывает! Постоянно что-то репетируем, то танцы, то песни, то ещё чего... – Да, Ир Петровна, согласен, – проговорил Конев. – Скорее бы это всё уже закончилось.  – Точно, Юр, точно, – согласилась вожатая и, помолчав, добавила: – Кстати, как там у вас дела в вашим «Выступлением талантов?» – Довольно сносно. Усиленно репетируем, дорабатываем...      Ирина ненадолго задумалась и, взглянув на Конева с некой надеждой, спросила: – А ты участвуешь? – Я? Не знаю ещё, – Юрка провёл по волосам. – Вроде хотел, а потом как-то...  – Расхотелось? – Что-то вроде того. – Думаю, тебе стоит поучаствовать, – Ирина улыбнулась. – Я с удовольствием послушала бы твою игру. – Вы так думаете? – получив со стороны вожатой недовольный взгляд, Конев переспросил: – Ты так думаешь? – Да, и другие, думаю, так же считают.      Юрка, слегка замявшись, протянул: – Даже и не знаю, Ир... – А Володя что говорит? – То же самое, что и ты: поучаствовать. – Ну и вот, – Ирина, улыбаясь, похлопала Конева по плечу, – послушай его, раз меня слушать не хочешь. Володя плохого не посоветует.      Да, точно, Володя плохого не посоветует... – Я подумаю, – наконец произнёс Юрка.      Повисла недолгая тишина, и Конев огляделся. До развилки, тропинки которой вели во взрослые и детские корпуса, оставалось ещё пара метров. А это значило, что ещё несколько слов, и нужно будет прощаться. – Кста-а-ати, Юр, – протянула Ирина, останавливаясь, – не хочешь сходить на общественные работы с моим отрядом? Лишние руки нам бы пригодились.      Юрка тоже остановился, раздумывая. С одной стороны, он вроде как обещал Володе, но с другой... – Прости, Ир, не могу, – выпалил Конев, не дав себе возможности передумать, – мне в свой отряд идти нужно, Володе ведь тоже помощь нужна. – Ну, вообще-то своего отряда у тебя ещё нет, – заметила Ирина. – Ты сюда приехал не вожатым, и поэтому я имею право тебя забирать, когда ты мне понадобишься. Тем более, что тебя взяли под мою ответственность, помнишь? – Помню, конечно, – буркнул Юрка. – Но зачем я тебе? У тебя полно ребят в отряде! Рук о-го-го сколько!      Ирина, виновато вздохнув, проговорила: – Просто... Понимаешь, как-то непривычно видеть тебя не в моём отряде, – вожатая подняла на Юрку взгляд, полный искренности и нежности: – Ты ведь мне как родной, Юра... Я тебя знаю пять лет! Из чего только я тебя и не вытаскивала... Можно сказать, даже вырастила...      И Конева кольнула совесть... Пусть это и чистой воды манипуляция, но Ирина была права. Чего только они вместе и не пережили... Сколько раз Ира Петровна, рискуя собой, брала обалдуя Юрку Конева под свою защиту...      Юрка не мог так с ней поступить. – Юр, я не настаиваю, – заметив замешательство своего бывшего подопечного, добавила Ирина, – но мне было бы очень приятно, если бы ты почтил эти общественные работы своим присутствием, – женщина тепло улыбнулась. – Да и ребята бы порадовалась, они ведь тоже часто о тебе спрашивают. – Ребята? – переспросил Конев. – Спрашивают обо мне? Кто? – Миша с Ваней часто, Полина и Ксюша тоже. И Аня, – вожатая усмехнулась. – Она спрашивает чаще всех...      Юрка, залившись румянцем, отвернулся. Неужели его... друзья? правда про него спрашивают? – И что они говорят?      Ирина лукаво улыбнулась и с напускной жалостью ответила: – О, они говорят, что Володя, мол, совсем тебя, бедного, загонял.      Конев, услышав это, залился своим звонким и заразительным смехом. – Да-да, – ухмыляясь, продолжила женщина, – говорят, что и выловить тебя нигде не могут! В делах, видите ли, в делах... Возмущаются.      Юрка засмеялся ещё громче. Всё это выглядело до предела глупо... – Да ты что? Прямо-таки возмущаются? – Да, и просят, чтобы ты пришёл на эти общественные работы, – Ирина подмигнула. – Ждут тебя, Юрка, и я жду.      Конев невольно улыбнулся. В груди вдруг заселилось какое-то неизвестное ему чувство... Чувство признанности..? Или, скорее, нужности?      Ведь никто и никогда его нигде не ждал... Ну, кроме Володи, разумеется.      А тут... Его товарищи хотят его видеть? Да, с Ванькой и Михой у него сложились довольно приятные отношения, а Ане он вроде как нравится..? Но ПУКи? С ними Юрка в прошлом году, конечно, общение наладил, но чтоб настолько..?      Было очень приятно... – Куда приходить? – наконец справившись со своими эмоциями, спросил Конев. – Чем сегодня мы занимаемся?      Ирина, явно порадовавшись такому вопросу, поспешила ответить: – Сегодня мы убираем мусор около лодочной станции, на пляже, – уточнила она. – Ветки там, тину приплывшую, траву скошенную, – вожатая снизила голос до шёпота: – пакетики с обёртками... Бессовестные пионеры раскидали! И прошлая смена опять после себя ничего не убрала... – Так почему нельзя было убрать это всё до приезда ребят? – А потому, что бóльшая половина мусора, особенно этих обёрток от конфет и печенья, это с нашей смены! Прошлая перед выездом только траву не скосила да редкие ветки не убрала. Мусора там почти и не было, хоть за это им спасибо, – язвительным тоном проговорила Ирина. – Ольга Леонидовна решила, что, мол, нормально пока. Потом, мол, пионеры приедут и уберут. А они только насорили больше... Бессовестные.      Юрка не знал, что на это и ответить... – Не при Сталине, конечно, живём, – тем временем продолжила она, – но провести беседу всё же стоит. – Да, вы правы, Ира Петровна, – сорвалось с Юркиных губ. – Т.е., ты права, – поправил Конев.      Ирина вздохнула и, посмотрев на проходящих пионеров со второго отряда, сказала: – Ладно, Юр, идти мне нужно, отряд собирать, – вожатая похлопала Конева по плечу. – Ты приходи на пляж к четырём. – Хорошо, Ир, – Юрка кивнул. – Увидимся.      Ирина тепло улыбнулась, после чего, приобняв Юрку на прощание, пошла в сторону взрослых корпусов. Конев же, невольно поднявший уголки губ после этого довольно милого жеста, отправился к Володиному отряду. – Что ты сказал? – переспросил Володя, когда Юрка, переминаясь с ноги на ногу, рассказал ему о случившемся. – Ты правда пойдёшь к ним? – Да, Володь, пойду, – Конев постарался придать тону своего голоса бóльшую уверенность. – Ирина так меня упрашивала, я не могу не пойти, понимаешь?      Давыдов, ничего не ответив, задумчиво уставился в пол. Юрка, спустя некоторое время, уже хотел было продолжить свою речь, превратившуюся в монолог, но Володя не дал ему этого сделать, выдохнув: – Ладно, чего это я... Иди, конечно.      Конев вздохнул и, подойдя ближе, взял вожатого за руку, а после спросил: – Володь, точно всё хорошо? – Юрка заглянул в ясные глаза напротив. – Не обижаешься? – Нет, Юр, – Володя выдавил из себя улыбку, – не обижаюсь.      Тогда Конев, оглянувшись, резко сократил расстояние между ними и прижал Давыдова к себе. – Тогда я пойду? – Иди, Юрочка, иди... – прошептал Володя, поглаживая Юрку по волосам.

***

– Юра!      Конев обернулся и, не успев ничего сообразить, подхватил радостную Анюту за талию, когда она, не стесняясь никого вокруг, бросилась ему в объятия. – Юрочка! – девушка немного отстранилась и, лучезарно улыбаясь, заглянула в карие глаза Конева своим небесно-голубым взглядом. – Как же хорошо, что ты пришёл! – И тебе привет, Аня... – сдавленно произнёс Юрка.      Он уже хотел было сказать Анюте о том, чтобы она отпустила его, но, посмотрев на её лицо, Конев не смог произнести ни слóва...      На обеих щеках Анюты, на лбу и на подбородке красовалось несколько бледно-красных пятен. Довольно больших и насыщенных, таких, которые трудно было бы не заметить... – Что это? – наконец спросил Юрка. – Что? – переспросила Аня. – Ты о чём?      Конев, не говоря ни слова, указал пальцем на своё лицо, а после кивнул подбородком в сторону девушки. – А, это? – смеясь, проговорила Анюта. – Ничего особенного, простая аллергия! – она махнула рукой. – Только вот... – Аня вдруг опустила растерянный взгляд в землю, – сама пока понять не могу, от чего она вышла...      Юрка задумался: насколько он помнил, раньше, в их прошлую смену 1985 года, Анюта не жаловалась ни на какие проблемы с кожей... А сейчас..? А сейчас Конев смотрел на Аню и невольно ужасался: высыпания на коже лица девушки и правда выглядели ужасно... – Совсем никаких предположений? – наконец спросил он.      Аня вздохнула: – Раньше я не замечала того, чтобы у меня была на что-то аллергия, – она опустила голубые глаза в землю, и в её голосе послышалась плохо скрываемая грусть. – А тут... Утром проснулась, вся в этих пятнах... И что делать... – Утром? – перебил её Юрка. – Так вроде же на репетиции всё хорошо было? – «Балетом» замазала, – пояснила Анюта. – Если не присматриваться, то в принципе и не заметно, – девушка как-то печально хмыкнула и пробормотала: – А ты, видимо, как раз таки и не присматривался...      Конев поджал губы и, дабы не развивать последнюю сказанную Аней тему, спросил: – Ань, тебе, может, к Ларисе Сергеевне сходить? Она что-нибудь посоветует, может, мазь какую даст. – Ходила уже... – ответила Анюта. – Мазь она дала, сказала ещё, правда, тональник смыть. Говорит, мол, от него только хуже будет... – она иронично усмехнулась. – Вот и хожу теперь... сверкаю страшным лицом. – Нет, – возразил Юрка, – ты даже так выглядишь очень красиво, – Конев постарался улыбнуться. – А это всё пройдёт, ты не переживай, главное – только не трогай и не тери. Ладно? – Хорошо, – Аня улыбнулась своей самой тёплой улыбкой. – Спасибо тебе, Юрочка... – Да не за что...      Юрка вздохнул и, закрыв на несколько секунд глаза, понял... Понял, что они с Анютой до сих пор стоят в обнимку... У края пляжа, недалеко от остального отряда...      Конев резко вздрогнул и, выдохнув, судорожно протянул: – Ань... отпустишь может? Люди ведь смотрят... – Пусть смотрят, – отмахнулась Аня, – мы ведь просто обнялись... Что в этом такого?     «Стоять около пяти минут в обнимку с девушкой, когда весь лагерь думает, что вы вместе... Правда, а что в этом такого?» – пронеслось в мыслях.      Конев вздохнул и, так и не повернув взгляд в сторону девушки, выдохнул: – Ничего...      Анюту этот ответ, видимо, не убедил, и она полностью отстранилась, высвободившись из объятий друга. Юрка краем глаза посмотрел на неё: эмоции на лице девушки быстро переменились: теперь былую радость заменяла глубокая подавленность... Голубые глаза уставились в землю, а губы плотно сомкнулись, выдавая тревожное состояние их владелицы.      Чтобы хоть как-то отвлечь и её, и себя, Конев, ещё раз вздохнув, проговорил: – Погода сегодня хорошая, правда? – когда Анюта подняла на него взгляд, Юрка улыбнулся. – Прохладно, так ещё и дождём пахнет... Слышала, в тихий час гроза была.      Для Ани, видимо, смена темы стала неким облегчением, и на её лице снова появились привычные радость, улыбка и блеск её бездонных глаз. – Да, слышала, – кивнула она, – сильно гремело... И дождь ещё такой сильный был! Вон, сыро вокруг.      Анюта указала кивком головы вперёд, на пляж, где среди ещё непросохшего песка стоял первый отряд во главе с Ириной. – Да, – протянул Юрка, – совершенно непонятно, что мы здесь вообще делаем... – Конев фыркнул. – После этих общественных работ точно придётся обувь чистить. – Или стирать, – добавила Анюта. – Или стирать, – повторил Юрка.      Аня снова улыбнулась, и Конев, легко улыбнувшись в ответ, хотел было сказать что-то ещё, но его перебили: голос Ирины оглушил наступившую, приятную и короткую, тишину... – Аня, Юра! – выкрикнула она. – Хватит там уже стоять! Быстрее сюда!      Юрка с Анютой переглянулись, после чего последовали на середину пляжа к остальному отряду. – Так, – продолжила вожатая, – повторяю для новоприбывших, – она, слегка прищурившись, посмотрела на Аню и Конева, – сейчас мы расходимся по периметру пляжа и лодочной станции, обходим всё до брода и во-он до тех деревьев, – Ирина указала на пару берёз, стоящих в полутораста метрах от реки, после чего повернулась к лодочной станции. – Мешки для мусора и грабли около склада. Всем всё понятно? – она улыбнулась и, похлопав в ладоши, проговорила: – Тогда приступаем!      Юрка повернулся и хотел было уже идти к складному помещению, дабы взять оттуда какой-нибудь пакет, но, услышав громкий голос позади, остановился. – Юра! – выкрикнул до боли знакомый голос, и Конев обернулся.      В нескольких метрах от него стояли Миха и Ванька. – Привет, – поздоровался Юрка, когда товарищи подошли ближе. – Привет, – ответил Пронин, после чего протянул Юрке руку для пожатия. – Мы несколько дней тебя не видели, Юра! Ты где всё это время пропадал? – Да, – вмешался Ванька, – ведёшь себя так, как будто намеренно избегаешь нас... – Нет же! – возразил Конев. – Не избегаю я вас! – он, замявшись, потёр шею. – Просто... дел много, понимаете? С отрядом всё свободное время провожу. – Мы и видим, – прищурившись, протянул Миха. – Всё свободное время с Володей где-то ошиваешься... – Да, Юрка, загонял он тебя, – добавил Ванька, – и загонял сильно...      Конев, еле сдерживая подступающий смешок, поспешил ответить: – Да что вы, ребята! Ничего он меня не загонял! Помогать ему – моя работа, не забывайте об этом. – Помогать-то помогать, но у тебя ведь и своя жизнь есть, – напомнил Пронин, а после нахмурился. – Хоть бы раз про нас вспомнил... – Вроде в одном корпусе живём, а вроде и нет... Не поймать тебя нигде, Юра! – упрекнул Ваня. – Приходили мы, да не было тебя... Как всегда. – К нам бы... – начал было Миха, но его перебила Ирина. – Юра, Миша, Ваня! Хватит бездельничать! – крикнула она. – Быстро за работу! – Идём мы, Ира Петровна, идём, – выкрикнул в ответ Пронин и, когда вся троица пошла в сторону склада, повернулся к Юрке, продолжив: – Так вот... – он остановился, вспоминая, о чём же только что говорил... И, вспомнив, выкрикнул: – К нам бы хоть зашёл! – Или хотя бы подошёл бы где-нибудь, – добавил Ванька. – Мы же тоже твои товарищи, Юра! Так ведь..? – Ребят, – закатив глаза, протянул Конев. – Вы меня позвали только для того, чтобы всё это высказать?      Миха с Ванькой переглянулись, а Юрка же, пряча свою совесть куда подальше, ждал ответа. – Ну, вообще-то нет... – наконец произнёс Пронин. – Это всё так, к слову...      Когда товарищи подошли к лодочной станции, Юрка взял мешок из-под муки с меткой «пять килограмм», а после повернулся к Ваньке и Михе, ожидая, что же ещё они скажут. – Мы позвать тебя хотели, – Ванька взял точно такой же мешок, как и у Юрки, и, встряхнув его, продолжил: – девчонок пастой мазать. – Девчонок мазать? – переспросил Конев. – Сегодня? – Ага, – Миха кивнул, а после взял грабли, – где-то часа в два ночи...      Юрка задумался: идея была в принципе неплохой. Особенно, если в список этих девушек входила Маша. – Каких девчонок? И кто ещё пойдёт? – поинтересовался Конев. – Ну-у-у, – задумчиво протянул Ванька, – мы, ты, Серёжка и Лёха... Думаю, всё. – А насчёт девчонок... – Миха так же задумчиво закатил свои темно-серые глаза. – Думали заглянуть, по крайней мере, в две комнаты – к Полине, Ксюше и Ульяне да к Машке Сидоровой с Аней.     «С Аней...» – Ты ведь пойдёшь с нами, Юра? – спросил Пронин, когда заметил, что Юрка слегка растерялся. – Я считаю... – Аню не трогайте, – оборвал Конев. – Сидорову хоть с ног до головы измажьте, но к Ане прикасаться не смейте!      Юрка обвёл товарищей серьёзным взглядом, и они переглянулись. – Это ещё почему? – не понял Миха. – Что она, особенная, что ли?      Конев сжал губы, и в его глазах промелькнуло негодование: неужели его товарищи и правда не понимают с первого раза? – Я вас предупредил, – твёрдо сказал он.      Юрка хотел было развернуться, дабы отойти от компании, а заодно и от неприятной темы, но на полпути замер: Ванька, склонив голову набок, пренебрежительно бросил: – Это потому, что она твоя девушка?      Юркина подступающая злость вскипела окончательно... – Да при чём тут это вообще, а?! – выкрикнул Конев. – Вы видели её лицо? Хотите, чтобы этой пастой ей всю кожу прожгло?! Вы сами прекрасно знаете, какие после этого «Жемчуга» ожоги остаются! – Но ведь в этом и вся суть... – попытался вставить Миха, но его тут же оборвал Юрка: – У неё и так хрен пойми от чего воспаления вышли, а если их ещё и пастой намазать, там вообще всю кожу прожечь можно! Вы хоть понимаете это?      Конев посмотрел на удивлённые и, возможно, даже в какой-то мере испуганные лица товарищей. Их глаза, полные замешательства, метались из стороны в сторону, смотря то на Юрку, то куда-то вбок.      Юрка обернулся: неподалёку от них стояло несколько пионеров – знакомых Конева. Они изумленными глазами таращились на него, а после, когда увидели, что Юрка заметил их, быстро отвернулись и принялись о чём-то перешёптываться. – Так вот, – продолжил Конев уже тише, попутно собирая фантики от конфет и мелкие ветки в мешок, – вы хоть понимаете, чем это может для неё обернуться? – Да, Юр... – пробормотал Пронин. – Видели мы, чтó творится на лице бедной Анечки. И как-то не подумали, чем это может обернуться... – А вот думать надо! – прошипел Юрка. – Ну ладно, Юра, всё, – Ванька махнул рукой, – поругались и хватит. Виноваты, да, не подумали, но и ты... разорался тут... на весь пляж. – Поступать надо правильно, тогда и орать не буду. – Да мы всё понимаем, Юр, что ты, – улыбаясь, Миха поиграл бровями. – Любовь и всё такое... – Да, – протянул Ванька, – защищать девушек – хорошее дело, – он подмигнул. – Тем более таких... – Каких «таких»? Вы о чём вообще? – Ну хватит, Юра, – нахмурившись, проговорил Пронин. – Ты и сам знаешь, что мы всё знаем. – Только вот обидно, конечно, что мы узнаём это от посторонних людей, а не от тебя, – добавил Ванька.      Юрка нахмурился: слухи и правда быстро распространяются... Вроде прошло всего пару дней, а весь отряд уже знает... И знает о чём? О вранье Ани?      Конев вздохнул. Они ведь думают, что это правда... Думают, что он влюблён в Анюту, и что они – настоящая пара..?      Они ведь не знают, что всё это – показуха и ложь... И сказать им тоже нельзя, иначе Анина репутация может пострадать. Юрка этого точно не хотел... – И чего молчим? – спустя некоторое время спросил Ванька. – Стыдно стало? – Стыдно, стыдно, – пробормотал Юрка. – Что? – Ничего, – Конев взял пустую пачку от печенья, лежащую под деревом, – говорю, Аню обещаете не трогать? – Говоришь так, будто ты с нами не идёшь... – прищурившись, протянул Миха. – Ты ведь идёшь, Юра?      Юрка посмотрел на Ваньку, только что задавшего финальный вопрос, и задумался. С одной стороны, после всех этих слов об Ане, идти как-то перехотелось... А с другой... Мечта намазать пастой Машу и отомстить ей за все её грехи горела в сердце Конева. Да и нужно же было проследить, чтобы товарищи выполнили свое обещание, хоть Юрка и знал, что они не посмеют его нарушить. – Не знаю... – отвернувшись, выдохнул он. – Как это «не знаю»? – переспросил Миха. – Ты что, бросить нас хочешь в этом деле? А как же намазать девчонок пастой, Сидорову, а?      Играет на чувствах, вот подлец... – Мне не хочется, – признался Юрка, хоть и в глубине души понимал, что в этом "признании" повсюду сквозит ложь. – Вы сами можете её за меня измазать, – Конев вдруг повернул строгий взгляд в сторону товарищей. – И про Аню не забудьте! – Мы не забудем, если ты пойдёшь с нами, – подняв невинный взгляд к небу, пролепетал Ванька.      Чистой воды шантаж... – Этого мне тут не надо, – безучастно произнёс Юрка. – Ну Юра-а-а, – протянул Миха. – Ну тебе сложно, что ли? А? Как раз на девчонок в пижамках посмотришь, на Анечку свою, – увидев, как глаза Конева наполнились возмущением, Пронин добавил: – Договорились, да? – Вот именно, почему бы и нет, Юра? – добавил Ванька. – У тебя же нет планов на два часа ночи, – он внимательно посмотрел на Конева. – Нет ведь?     «Только если сидеть с Володей за каким-нибудь памятником и целоваться...» – усмехнувшись, подумал Юрка, а вслух сказал: – Нет, – неохотно проговорил он, и глаза товарищей наполнились радостью. – Но это не значит, что... – Значит-значит, – перебил его Миха. – Мы с Ваней очень рады, что ты согласен, правда, Вань?      Ванька кивнул, а Юрка хотел было начать протестовать, но Пронин, дабы Конев этого не сделал, сразу сменил тему: – Кстати, видели какая гроза была недавно! Ужас! Так грохотало! – восторженно протянул он.      И Юрке не оставалось ничего, кроме как смириться и слушать восхищенные реплики, вылетающие из уст Михи.      Тем временем работа кипела: отряд собирал весь раскиданный и приплывший мусор, загребал скошенную траву и просто общался. Отовсюду слышались какие-то разговоры, и особенно хорошо среди них выделялись  громкие причитания Ирины, которая каждую минуту кричала о несправедливости жизни. – Нет ну надо же так было, а! – возмущалась она. – Бессовестные! При Брежневе не жили, при Сталине тем более, вот и расслабились!      Юрка, иногда посмеиваясь, смотрел на неё, и когда она замечала его насмешливые взгляды, то прищуривалась и испепеляющим взглядом сверлила его до тех пор, пока тот не отвернётся и снова не приступит к работе.      Но Конев смотрел не только на неё... Непроизвольно, даже как-то не замечая этого, Юрка всё чаще бросал взгляд в сторону Ани... Она, как всегда улыбаясь, добросовестно работала, попутно разговаривая о чём-то с Машей.      Сидорова... Юрка смотрел и на неё. Довольно весёлая и улыбчивая, она, когда не видела Конева, выглядела совсем по-другому... Рядом с Аней она казалась счастливой...      Всё это, конечно, не меняло того факта, сколько же проблем она принесла им с Володей, но, смотря на неё, такую лёгкую и беззаботную – простую девушку, вся обида исчезала.     «Она правда хорошая, Юр, – повторяла воображаемая Анюта, – просто иногда она... поступает немного безрассудно...»      И тогда Юрка задавался вопросом – а почему она до сих пор не рассказала никому про него и Володю? Почему всё ещё скрывает?      Боится, что ей никто не поверит? Что её сочтут сумасшедшей и выкинут из лагеря? Или же у неё есть хоть какая-то совесть, и она хоть немного переживает за репутацию Володи?      Конев, к сожалению, не знал.      Спустя некоторое время таких гляделок, Аня наконец заметила пристальный взгляд Юрки, обращённый в её сторону. – О, Юра, смотри, – ухмыляясь, позвал Ванька. – Тебе там Аня машет...      Конев обернулся: Анюта и правда, улыбаясь, помахала ему рукой. Тогда Юрка перевёл взгляд на Сидорову, которая, стоя рядом с Аней, прожигала его своим недовольным взором. – Да, я вижу... – пробормотал Конев.      Остальное время общественных работ прошло довольно быстро. Под нескончаемые разговоры Михи и Ваньки, Юрка и не заметил, как пляж оказался полностью вычищен, и Ирина наконец победно выдохнула, объявив: – Молодцы! Отлично поработали!      Конев посмотрел на часы: до ужина оставалось ещё чуть больше часа. – Ну, до горна у нас ещё полно времени... – вожатая издала нервный смешок. – Поэтому, я думаю, мы ещё и успеем убрать территорию нашего корпуса...      Из толпы пионеров послышались возмущённые крики. То тут, то там было слышно: «Ну Ира Петровна! Всего час же остался, давайте просто отдохнём!» и ещё что-то в этом роде. – Ой, ребят, там немного совсем, – Ирина махнула рукой. – Быстро управимся и разойдёмся до ужина по своим делам, – женщина, увидев недовольные лица своих подопечных, добавила более строгим голосом: – Так, быстрей! Я вас вообще-то не спрашиваю! Ноги в руки и вперёд.      Она захватила свои грабли, перебросила их на плечо и, взяв в другую руку мешок с травой, редкими фантиками и ветками, зашагала в сторону тропинки, выходящей с пляжа. – Так, мальчики, – обернувшись, позвала она, – вы берёте мешки с мусором и несёте их к воротам лагеря. Девочки, – Ирина оглядела женскую половину отряда, – вы берёте остальной инвентарь.      Пионеры, дружно вздохнув, неохотно взялись за мешки и грабли. Юрка хотел было взять один из этих мусорных пакетов, дабы с остальными мальчиками унести их к воротам «Ласточки», но неожиданно остановился, услышав своё имя. – Юра, – Ирина внимательно посмотрела на него, – ты можешь быть свободен. – Это ещё почему? – послышалось отовсюду. – А потому, что Юра – не пионер и больше не состоит в нашем отряде, – она подмигнула, – у него теперь свой...     «У него теперь свой...»      От этих слов в душе Конева что-то сломалось, и тёплая волна радости, смешанная с гордостью, наполнила его сердце... – Я вас не подведу, – прошептал он.

***

     Юрка с радостным выражением лица шёл в сторону детских корпусов, надеясь, что там ему кто-нибудь подскажет, в какой же части лагеря находится четвёртый отряд.           Правда, когда Конев подошёл к зданию, его охватило замешательство: из открытых окон первого этажа слышались детские крики, с каждой минутой становившиеся всё громче и громче...     «Они здесь?»      Полный непонимания и растерянности, Юрка зашёл в корпус, дабы найти ответ на свой же вопрос.      С одной стороны, интересно, почему же они не на общественных работах? А с другой... Получается, что теперь у них с Володей есть целый час, чтобы провести его вместе.      От последней мысли на Юркином лице засияла улыбка.      Конев прошёл по коридору и остановился около комнаты мальчиков. Именно оттуда, даже через дверь, слышались особенно громкие крики и споры. – Привет, – заглянув в небольшое помещение, поздоровался Юрка. – Вы чего это тут? – Юла! – выкрикнул радостный Олежка. – Ты плишёл! Ты где был вообще? – Да, почему тебя снова на общественных работах не было? – поддержал Вася. – Я был с первым отрядом, – честно признался Конев. – А вот вы чего тут? До горна ещё целый час. – Нас отпустили, – Саня пожал плечами, – мы всё сделали, вот и освободились. – А что вы делали? – А, в комнатах прибирались, – отмахнулся Петлицын. – Мы вообще из корпуса не выходили. – Допустим, а где Володя? В вожатской? – Ага, – Олежка кивнул. – Или у себя в комнате. Я не знаю... – Хорошо, спасибо, – поблагодарил Юрка и хотел было уже выйти за дверь, но тут его окликнул Саня: – Юра, ты ведь придёшь рассказать нам страшилку? – Приду, – улыбнувшись, ответил Конев, а после захлопнул дверь.      Первым делом Юрка решил проверить комнату Володи. Быть может, он наконец отдыхает..? И, если это так, то... он, наверное, будет не против компании Конева? Лежащего сбоку, например?      Юрка усмехнулся и, надеясь на удачу, постучал в дверь. – Володь, ты тут? – спросил Конев, заглянув внутрь, а после, удивлённо вздернув бровь, выдал: – Женя?      В комнате и правда находился один из лагерных физруков – Евгений. Он сидел на своей кровати, находящейся с правой стороны от входа, а напротив него, на соседней, сидел Володя. – О, здорóво, Юрец! – поздоровался Женя. – Проходи.      Юрка посмотрел на Володю: лицо того выражало глубокую усталость, но, когда Давыдов заметил его, на нём промелькнуло ещё и удивление: вожатый явно не ожидал увидеть здесь Юрку... – Привет, Жень, – Конев подошёл к мужчине и протянул ему руку для рукопожатия. – Давно я тебя не видел... – Это точно! Замотался я совсем, Юрка... То кружки, то секции, то ещё чего... – пожаловался он. – Постоянно в работе! И времени свободного-то и нет... – Женя сжал губы и покачал головой. – Саныч вон тоже часто помочь просит, а я ведь и отказать-то не могу... Да и работа это моя. В общем, – он махнул рукой, – безвыходная ситуация.      Юрка улыбнулся, а после произнёс: – А сейчас что? Наконец выдалась свободная минутка? – Да не поверишь! Да! Выдалась, – воскликнул физрук. – Вот и сидим здесь с Володей, разговариваем о жизни...      Конев посмотрел на Давыдова: тот кивнул, а после наконец спросил: – Юр, а ты тут вообще как?      Юрка, хмыкнув, пожал плечами: – Ирина отпустила, и я вот... пришёл...      Володя понимающе кивнул, и Конев перевёл свой взор на Женю, который сидел, опустив взгляд в пол. Его выражение лица, до того бывшее уверенным и открытым, сейчас приобрело неопределённый, полный сомнения вид: как будто он хотел что-то сказать, но всё никак решался. – Кстати, об Ирине... – немного замявшись, наконец протянул он. – Она освободилась? – К сожалению, нет, – ответил Конев, – она ушла с отрядом ещё и территорию взрослых корпусов убирать. – А, понятно... – Женя потупил взгляд. – Ну, пойду я, что ли, помогу ей... Им! – встрепенувшись, поправил он. – А то вдруг там помощь нужна... А мы тут сидим... Ну, в общем, я пойду!      Женя встал с кровати и быстрым шагом прошёл к двери. – До встречи, Юрка, – он посмотрел на Давыдова. – Пока, Володь. – Ага, удачи, – бросил ему вслед Конев, а после, когда дверь закрылась, повернулся к Володе. – Быстро же он убежал, – Юрка усмехнулся, – как про Ирину услышал, так и след его простыл...      Конев, не дожидаясь ответа, приземлился на кровать рядом с Давыдовым и спросил: – И о чём же вы говорили?      Вожатый повернулся и одарил его каким-то странным взглядом, усталым, но внимательным. – О жизни, Юра, – ответил он, – о жизни... – И как она? – Терпимо, – Володя, вздохнув, посмотрел на настенные часы. – До ужина ещё минут пятьдесят, но уже нужно идти... – Куда? – Журнал заполнить, сегодня моя очередь, – пояснил Давыдов.      Володя хотел было встать, но Юрка вовремя схватил его за запястье, остановив. – А до вечера это никак не подождёт?      Вожатый задумался, а после ответил: – Подождёт, в принципе, но если заполнить его сейчас, то вечером появится больше свободного времени на отдых. – Ты и сейчас выглядишь уставшим, – Юрка посмотрел на друга взглядом, полным нежности, и, накрыв его ладонь своей, предложил: – Может, лучше отдохнуть сейчас? Тебе следует поспать, Володь. – А вдруг дети... – начал было Давыдов, но Конев его перебил: – Нет, не волнуйся, – улыбнулся он, – я останусь здесь и, если что случись, утихомирю их. Да и Лена недалеко, так что всё будет хорошо...      Володя устало усмехнулся: – Думаю, если ты будешь рядом, я просто не смогу заснуть... – Сможешь, я помогу тебе...      Юрка встал с кровати, давая возможность Володе удобно на ней устроиться и, пока Володя ложился, успел сходить к двери и закрыть её на ключ.      Но, перед тем, как вернуться к кровати вожатого, Конев прошёл к окну и задёрнул на нём шторы. В комнате воцарился полумрак, и Юрка подошёл к Володе. – Ты не против, если я лягу рядом?      Давыдов отрицательно помотал головой, и Конев, улыбнувшись, прилёг сбоку. Кровать была одноместная, и поэтому лежать на ней вдвоём было бы не очень-то и удобно, но Юрка, пренебрегая своим комфортом, устроился на краю и, прижавшись к боку Володи, обнял его. Второй рукой Конев, положив её на голову вожатого, легко перебирал пряди его тёмных волос.      Юрка и сам был не против поспать, но обещание, которое он дал Давыдову, Конев нарушить не мог... И поэтому, Юрка лежал с открытыми глазами и смотрел в стену, слушая размеренное дыхание Володи.      Иногда его карий взгляд опускался и на вожатого, рассматривая каждую частичку его лица. Закрытые глаза под чёрными очками, густые тёмные брови, ровный нос, слегка приоткрытые губы, бледная кожа... Всё в нём было прекрасно, даже все изъяны, такие как родинка на виске и небольшой прыщик на лбу, казались идеальными. – Юр, я чувствую, как ты на меня смотришь, – не открывая глаз, прошептал Володя.       Юрка встрепенулся и быстро отвёл взгляд.      Снова повисла тишина... Долгая, но спокойная, она резала Юркин слух. Конев упорно боролся со своим желанием посмотреть на Володю. Взглянуть хоть на несколько секунд... Но Юрка упрямо закрывал глаза и отводил эту навязчивую мысль куда подальше.      Правда, с каждой минутой борьбы со своими желаниями Конев всё больше понимал, что его влечение посмотреть на Володю с каждой секундой всё больше крепнет.     «Совсем чуть-чуть...» – пронеслось в мыслях, и Юрка открыл глаза.      Володя, как ему показалось, спал. И Конев, слегка приподнявшись на локте, устремил на него свой взор... Лицо Давыдова не выражало никаких эмоций и было расслаблено: ни одной морщинки на бледном лбу, ни улыбки на столь прекрасных губах...      Юрка легко улыбнулся, и его рука непроизвольно потянулась к Володиному лицу, чтобы убрать прядь тёмных волос, съехавшую к бровям. – Юр, – рука Конева застыла в паре сантиметрах от лица вожатого, и Юрка быстро отдёрнул её. – Прости, – прошептал он и хотел было уже опуститься обратно, но Володя придержал его за руку. – Юр, поцелуй меня...      Юрка застыл: поцеловать..? Ему точно это не послышалось?      Давыдов же, в то время пока Конев что-то раздумывал, открыл глаза и посмотрел на Юрку взглядом, жалобным и усталым, таким, после которого точно невозможно отказать.      Но Юрка отказывать и не хотел...      Конев кивнул, медленно наклонился к Володе и легко коснулся его губ. Юрка целовал мягко, но требовательно, отдавая Давыдову всего себя...      Володя одной рукой обнял его, а другой зарылся в растрёпанные волосы на затылке, оттянув их назад и призывая Юрку приоткрыть рот.      Поцелуй шёл медленно, но никто никуда и не торопился. Юрка хотел растянуть момент, а Володя вроде как был не против.      В какое-то мгновение воздуха стало не хватать, и Конев оторвался от столь желанных губ. Выдохнув, он улыбнулся и привстал, в миг оказавшись сверху. Нависая над Давыдовым, Юрка выпрямился и осмотрелся: его внимательному взору предстал растрепанный Володя со съехавшим галстуком, его помутневшие от желания глаза и крепкие руки, сжимающие Юркины бедра.      С каждой секундой Конев чувствовал, как возбуждение накатывает и на него...      Юрка наклонился, снова нависая над Давыдовым, и оставил лёгкий поцелуй на губах, а после и на щеке, на лбу, на подбородке... Володя шумно выдохнул, когда Конев коснулся губами его шеи и провёл дорожку из поцелуев вниз, к воротнику рубашки.       Вскоре тонкие Юркины пальцы уже развязывали крепкий узел галстука, а после и растёгивали мелкие пуговицы на белоснежной рубашке. Расправившись с половиной из них, Юрка оставил несколько поцелуев на бледных плечах и ключицах, после чего начал осыпать поцелуями и другие открытые участки кожи.      Володя же закрыл глаза и, зарывшись в волосы Конева, рвано дышал. – Юр, Юр, стой, – выдохнул он, когда Юрка спустился ниже, к ремню брюк.      Конев поднял на него затуманенный взгляд, и Володя взял его за подбородок, привлекая к себе для ещё одного поцелуя.      Юркин разум полностью отключился, и в нём осталась лишь одна единственная вещь – понимание близости Володи и желание, желание отдать ему все...      Юрка целовал и получал поцелуи в ответ, он терялся в этих чувствах и ощущениях, наслаждался ими и боялся, что они могут исчезнуть...      И не зря боялся...      Потому что в дверь постучали. – Юра, – шёпотом выкрикнул Володя, – слезай, быстро!      Конев повиновался и молнией слетел с Володиных бёдер, попутно застёгивая пуговицы на своей рубашке. Давыдов тоже быстро спрыгнул с кровати, принявшись приводить себя в порядок.      Из-за двери послышался голос Лены: – Володь? Всё нормально? – Да, Лен, – чуть охрипшим голосом выкрикнул вожатый, – сейчас подойду!      Справившись со своей одеждой, Володя быстро пригладил волосы, а после шикнул Юрке: – Давай за дверь!      Юрка кивнул и через несколько секунд уже стоял там, куда ему указал Давыдов.      Володя, выдохнув, натянуто улыбнулся и прошёл к двери, а после, повернув ключ, открыл её. – Ты спал? – недоумённо спросила Лена. – Закрывшись?      Давыдов, закусив губу, попытался придумать оправдание, но вожатая, не дожидаясь ответа, продолжила: – Отряд собирать надо, приводи себя в порядок и приходи, – она натянуто улыбнулась. – Жду тебя.