Десублимация

Судорожно потянувшись к ночнику, Блум задела неровную стопку книг и тетрадок на тумбочке. Всё полетело вниз, и не дремлющий Кико запрыгнул в постель, заняв место подскочившей хозяйки. Флора не проснулась, наверное, привыкнув к неспокойному сну соседки, а вот её растения лениво зашуршали листьями. Пеларгония-переросток разрослась и постепенно захватывала маленькую комнатушку. Блум разрешала Флоре селить растения даже в шкафу – Ванесса поступала примерно так же и засаживала цветами даже ванную, но всё же это начинало переходить границы разумного. Маленькая ветка с закрывшимися бутонами приютилась на заваленном подоконнике. Блум часто останавливалась возле него, аккуратно гладила белые лепестки и поливала водой так, как учила Флора – удивительно, но вишня не завяла, а ведь изначально тонкая ветка выглядела как разовое удовольствие и загадочный порыв от Брендона. Отыскав в телефонной книжке нужный номер, Блум села на кровать рядом с Кико, который, к её ужасу, забрался на голые колени, вызывая волну мурашек. — Блум, ты? — Ванесса ответила сонным голосом. — Что-то случилось? — Нет, — выдохнула Блум, накидывая на плечи одеяло. — Просто... Я вчера забыла вам позвонить. — А, — Ванесса зевала, спускаясь по скрипучей деревянной лестнице. Что-то вдруг заныло в груди Блум. — Ты можешь писать. Твой номер не отображается, мы волнуемся... — Да... Иногда я просто валюсь на кровать и выключаюсь. — Это студенческая жизнь, Блум, — усмехнулась Ванесса, наливая воду в стакан. — Но, если честно, не подозреваю, чему в Алфее можно обучаться... Стелла тогда починила лампочку в кладовке – это предел моих мечтаний, а она туда только поступала... Блум рассмеялась, закрыв рот рукой. Флора ещё спала. — Мне ещё далеко до Стеллы... Ма, это лучше, чем школа в Гардении. Завтра у меня экзамен по природе с тем красивым эльфом. Ванесса неуверенно что-то промычала. — Ну, главное, что тебе нравится, — Блум молчала, поэтому Ванесса продолжила: — Не волнуйся, ты всё сдашь. Блум подумала, что именно этих слов ей не доставало. Мама поддерживала её, даже если речь шла о простой контрольной по химии, которую она бы точно завалила. И всё-таки уверенность родителей в успехе дочери заставляла Блум оторваться от сомнительных книг и наконец пойти учиться. — Хорошо. У нас всё получится, — улыбнулась она. Ванесса хихикнула и пожелала Блум получше выспаться. Она проспала до самого обеда, а проснулась от мягких толчков в ногу и настойчивых просьб встать от Флоры. И позже от более решительной Стеллы... В светлой лаборатории Блум чувствовала себя прекрасно. По крайней мере, под её глазами не красовались тёмные провалы, а в голове было приятно пусто. — Как дела? — Текна слегка удивлённо покосилась на Блум. Они снова оказались в одной команде, и такая компания отчего-то каждый раз веселила и безмерно радовала. — Нормально, — Текна была немногословна. Блум кивнула и коротко выдохнула. — Как думаешь, — придумала вопрос Блум, — почему мне не могут позвонить родители, а я им могу?.. — Тебе нужно поменять телефон, — недолго раздумывая, ответила Текна. — Или купить его им отсюда. Блум провожала Стеллу, Флору и Музу к доске с формулами, иногда уводя взгляд в сторону молодого профессора. Тот был как всегда приветлив и суетлив: Палладиум не задерживал студенток, даже раздаривая отличницам баллы не глядя, а других допрашивал чуть подольше. — Вы помните, насколько полезна хроматография для определения химического состава растений, — лишь Стелле не повезло с вопросами. Или личным отношением. В общем, всё это было похоже на маленькую шалость от скромного профессора. — Я прав? — Естественно, — Стелла, не стесняясь, заглядывала в учебник на столе Палладиума, бесшумно листая страницы. — Это полезный метод, но не быстрый. Можно опознавать сложные смеси, например, аминокислоты, кхе-хе... Мне очень понравилась эта лабораторная работа – очень познавательно! Палладиум опустил голову в журнал и тихо рассмеялся. К счастью, в аудитории уже оставалось немного фей, и те были заняты своими конспектами. Стелла забрала зачётку и принялась ждать Блум и Текну. Это было не сложно. Благодаря Текне и Флоре оценки за практику по природе были близки к идеалу. Палладиум удовлетворённо что-то пробурчал, спросил Блум о каком-то пустяке, нарисовал сто баллов и отпустил. — Я вчера видела Брендона, — сказала Блум, присаживаясь рядом со Стеллой. — Что-то случилось в Эраклионе, поэтому он уехал. Просил передать, чтобы ты не выходила из Алфеи и уезжала домой на каникулах. Стелла задумчиво покосилась на профессора, разговаривающего с Текной, и медленно кивнула. — Значит, — вдруг повеселела девушка, — вы ходили на свидание? — Нет... — Блум придвинулась к Стелле. — Он прилетел к нашему балкону. Как это получилось, если вокруг школы вроде есть барьер? — Ну, этот барьер для фей и тёмной магии. Специалистов в принципе сложно остановить барьерами... Стелла притихла, заметив предупреждающий взгляд эльфа. Втроём они шли обратно в квартиру, обсуждая предстоящий экзамен по метафорфозу. Блум поставила всё на жалость профессора Уизгиса. Завидев Гризельду около столовой, Блум инстинктивно спряталась за Стеллой. Она была уверена, что та жутко недовольна результатами студентки за первый семестр и теперь собиралась её отчитать. У Блум разболелась голова, когда смотрительница действительно задержала на троице взгляд и вдруг сделал шаг вперёд. — Мисс! — Блум вышла из-за спины Стеллы и, запинаясь, поздоровалась с Гризельдой. — Ваши отработки начинают сегодня в пять. Приходите в теплицу зерновых. Без друзей. Блум совсем забыла про своё опоздание в один из вечеров и назначенные отработки. Гризельда дождалась громкого и точного согласия Блум и шумно зашагала в холл. С другой стороны, отработки лучше нравоучений, к которым Блум точно не была готова. — Теплицы ужасные, — прокомментировала Стелла. — Ещё и под надзором Гризельды. — Мне ещё потом военную подготовку проходить... Ровно в пять часов Гризельда ожидала Блум в саду, около входа в оранжерею. Смотрительница была из тех, кто носил определенный фасон и цвет одежды круглый год, закупая один и тот же комплект на все случаи жизни. Блум могла бы заметить Гризельду даже со смотровой башни, будь та где-нибудь в лесу, но вряд ли в этом есть заслуга несменяемой строгой юбки в пол и идеально выглаженной белой рубашки. — Отлично, — сказала она, осматривая свободную одежду девушки. Иногда старательно подавляемая энергия всё же прорывалась наружу, и Блум терялась в ужасе перед мощью Гризельды, а потом – в удивлении. Возможно, если бы она так нагло не врывалась в личное пространство волшебников и излишне долго на них не пялилась, Блум ничего бы и не замечала, но подобные открытия только подпитывали её невежество. — Нужно пересадить сорок образцов и поместить в холодильник. Вас будет курировать старшая фея-генетик. Когда закончите, подходите к ней и отмечайтесь, завтра здесь в то же время и месте. Удачи. Гризельда быстро ушла обратно в замок, и Блум оставалось печально смотреть ей в след. Как бы она не сторонилась строгую преподавательницу магии, за последнее время поднакопилось много вопросов, а отработки в теплицах располагали к разговорам – ей так казалось... Колючие ростки под начальством неразговорчивой и мрачной феи Блум пришлось пересаживать голыми руками, примеряя для каждого растения подходящий горшок. — Как я пойму, что им нравится?.. — Блум в ступоре следила за аккуратными и заботливыми движениями молодой ученой. — Они вообще не двигаются. И не разговаривают. — Тц, — раздраженно отшатнулась фея. — Ты почувствуешь, когда растение будет довольно. И всё. Замотанная в целлофан девушка ушла в лабораторию, и Блум снова осталась одна. Поначалу она действительно пыталась угодить росткам, но те, как и положено растениям, никак не реагировали. К семи часам Блум сажала их в любой, ближний к руке горшок, и ставила в холодильник. Лишь один раз колючки с сухого стебля обожгли кожу сильнее, чем обычно, и Блум послушно подобрала для него пристанище посимпатичнее. Помогая маме на работе, Блум за день могла сделать намного больше. Возня с растениями никогда не занимала много времени, но на задание Гризельды сейчас отчего-то ушло четыре часа. Блум вышла из теплицы выжатая и хмурая. Те несчастные злаковые росточки будто вытянули из неё все силы и теперь беззаботно росли себе и радовались полученной энергии. Блум зажгла в пальцах небольшой огонь – он ярко вспыхнул, несильно обжигая лицо, а затем, неровно пошатнувшись, быстро погас. Наверное, она просто устала. К экзамену Уизгиса у Блум разболелось горло. Видимо, тот день рядом со штормовой и ледяной ведьмами всё-таки принёс неприятные последствия. К вопросам она толком не подготовилась, а плохой внешний вид делала её ещё несчастнее, чем она себя ощущала. Уизгис опоздал на тридцать минут. Некоторые девушки начали договариваться о написании жалобы для директрисы, ведь преподаватель частенько игнорирует время и пропускает половину занятий. — Он позволяет вам получше подготовиться, — никто не ожидал, что вступится за Уизгиса именно Стелла. Но её слова действительно усмирили бунтующих – в аудитории повисло молчание. Однако профессор так и не пришёл, зато на партах учениц появились зеркальца с цветастой оправой и железной ручкой. Блум проследила за девушками и тоже решилась заглянуть в отражение – пусто. — У нас уже было такое задание. Мы и сейчас должны поменять цвет волос, — поделилась догадками Ахиса из команды Блум. — Тогда профессор Уизгис давал нам зеркало, а это что-то другое... — Это зеркало выявляет вашу внутреннюю сущность, — медленно произнесла Стелла. Она сидела рядом с Блум и частенько зевала. — Вы должны догадаться, как её проявить. Если не получится – провалите экзамен. — Почему об этом говоришь ты, а не сам профессор? — девушка с чёрными волосами из первой команды обычно отмалчивалась, но в этот раз она выглядела особенно раздраженной. — Ну, его здесь нет, — улыбнулась Стелла. — Не буду же я утаивать суть задания. Всё отвернулись от Стеллы и принялись разглядывать зеркала. Стелла со своим особо не торопилась, и минут десять просидела неподвижно, наблюдая за стараниями Блум и Текны. — Что означает эта сущность? — почти шепотом спросила Блум, привлекая к себе внимание всего курса. — Ерунда, — вдруг выдала Текна. — Сущность невидима. Это вовсе не магия метаморфосимбиоза. Зачем пытаться увидеть то, чего не существует. — Ха-ха, спокойно, Текна, — Стелла придвинулась ближе. — В зеркале может проявиться цвет, расплывчатое изображение животного или растения... — Как аура? — с надеждой спросила Блум. — Совсем нет, но похоже, — Блум вздохнула. — В прошлом году экзамен длился шесть часов. За это время его сдали все. Блум вгляделась в белую муть. Никаких признаков магии внутри зеркала не наблюдалась, поэтому она попыталась что-то наколдовать и выходило плохо. Удалось всего лишь разогреть железную ручку, тогда вещь была отброшена обратно на парту. Зеркало начало дымиться. Так поступили многие ученицы, не обнаружив никакого результата – теперь они сидели, подперев рукой щеки и глубоко в мыслях. Наконец появилась первая фея, кто разгадал загадку зеркала. Муза просто сообщила об этом Текне, и около неё тут же собралась толпа. — Не знаю, я просто захотела увидеть в зеркале свой настоящий облик, и отражение постепенно задымилось бордовым, — сейчас изображение было похоже на густую кровь, и Муза удовлетворённо на него поглядывала, когда многие девушки, сморщив нос, вернулись за свои места. С тех пор начали появляться всё больше тех, у кого получилось что-то увидеть в отражении: радуга, мышь, лес, перо и даже башенные часы. Сущность Флоры раскрылась вслед за Музой – большое дерево с длинными и толстыми корнями. Изображение было ярким и детальным, когда у многих оно плыло или едва прорисовывалось. Блум вдруг захотелось увидеть сущность Стеллы, но та вольготно сидела на парте, свысока наблюдая за подругами. Её зеркало лежало перевёрнутым, стеклом вниз. Элеонора и Корнелия в последнее время часто обнаруживались вместе – Блум догадывалась, что за этим стояли недобрые намерения Корнелии. Да и сейчас Элеонора всеми силами помогала призвать сущность подруги, когда сама уже давно могла бы отдыхать... Всё это сбивало с толку. Блум слышала много шума и не могла сосредоточиться. Увидеть настоящую себя в понимании Блум имело много значений. Но даже так, вряд ли её сущность представляла собой огромные часы, фонарь и даже свечку... В какой-то момент в глазах Блум потемнело от долгого гипнотизирования белого полотна, она крепко зажмурилась, потёрла веки, а потом снова посмотрела в отражение, вот только уже привычной картины там не оказалось. Зеркало, до самой рамы, затопил чёрный омут. Порыв в страхе отбросить узорчатую ручку подавили удивление и неуверенность. Блум заглядывала в чернеющий провал, без единого лучика света, откуда словно были слышны завывания ветра, что склонялись по угольным стенам без шанса выбраться или добраться до конца. — Ну ничего себе! — Блум вздрогнула и выронила зеркало, уставившись на профессора, ловко перехватившего волшебную вещицу. — Профессор Уизгис! Вы пришли! — ученицы вмиг побросали свои дела, направив всё внимание на безответственного преподавателя. Блум в страхе смотрела в затуманенные глаза лепрекона, борясь с желанием отобрать зеркало и спрятать его подальше. А потом сжечь. Его лицо было покрыто морщинами, а губы растянуты в хитрой улыбке. Это было ужасно – Блум боялась выделяться на фоне однокурсниц, не хотела выглядеть отстающей и незнающей, чтобы иметь возможность учиться среди фей, быть частью волшебного мира и Алфеи... Этот страх с недавнего времени жил с ней тесно. Тогда Блум легко оправдывала его исключением из школы, ведь она действительно отличалась от других неопытностью, но теперь, когда она увидела отражение своей сущности, опасения вдруг обрели форму: залитое тьмой зеркало сильно выбивалось из ряда сущностей в виде радуги, растений и животных. — Профессор... — охрипшим голосом произнесла Блум. Тот приподнял брови и шустро спрятал зеркало в кармане жилетки. Кажется, даже красивая железная ручка покрылась чёрным налётом... — Ну что, дамы. Многие уже сдали экзамен, несите свои зачётки, я проставлю баллы, — Уизгис спрыгнул с парты Блум, и она потянулась за ним. Сбежал он умело, виляя по рядам и перепрыгивая парты. Возле профессорского стола уже образовалась очередь, и Блум смиренно отошла в тень, дожидаясь момента. Текна вскоре тоже преуспела с заданием и встала в очередь. Её отражение ожидаемо представляло собой странную, запутанную смесь из чисел и букв. Таблица была разделена на несколько секций, а те – на клеточки. Каждая была заполнена цифрами и буквами, представляя собой некое подобие гигантского судоку. Стелла тем временем пересела за первую парту. Уизгис ставил всем сто баллов, поддерживая тех нескольких учениц, что ещё сидели над зеркалами. Конечно, он не хотел разговаривать с Блум – из вредности или старик просто веселился... — Профессор, — начала Блум с напором, когда аудитория опустела, и лишь Стелла по традиции отсиживалась на месте до самого конца. — Моё зеркало... Вы забрали его. — Ага, — улыбнулся он, поправляя высокий колпак на лысой голове. — Давайте зачётку. — Почему вы забрали его? — стояла на своём Блум. Уизгис задумался. — Вы были так напуганы, мисс. Если бы вы с таким лицом показали отражение вашей сущности другим студенткам, это привело бы к неприятностям. Блум посмотрела на Стеллу. Та с интересом слушала неожиданный разговор. — Профессор, а мне стоит быть напуганной? Почему оно... так выглядит? Уизгис тихо рассмеялся и достал зеркало Блум. Она затаила дыхание, заметив почерневшую раму. Оно будто попало в пожар, а профессор вытащил обуглевшую, едва уцелевшую вещицу. — Не беспокойтесь. Вы сдали экзамен. — Профессор Уизгис, в прошлом году вы рассказывали о значении проявившегося изображения, — вдруг вступилась Стелла. Она вдруг оказалась за спиной Блум и внимательно разглядывала чёрное зеркало. — Правда? — старик закряхтел и заёрзал на огромном стуле. — Ну. Знаете, если дело касается оттенков или каких-то силуэтов – быть уверенным гораздо сложнее. Вот у вас, например, отблески солнца на ровной морской глади – здесь нет подходящего смысла. Это просто состояние вашей сущности. Стелла усмехнулась и кивнула. Она показала своё отражение – вода медленно покачивалась, играясь с лучами света. Блум засмотрелась на движущуюся картину, немного удивляясь присутствию в ней воды. — Иногда в этом нет особого значения, — доверительно произнёс профессор. — Но всё же тьма – это пустота. Ничего. А ничто – это Дьявол. Блум подумала, что ослышалась. Она в страхе замерла, боясь обернуться и увидеть реакцию Стеллы. Тогда Уизгис сказал что-то ещё, и Блум засомневалась: разве в волшебном мире есть такие понятия, если божество волшебников – это Дракон. Уизгис лишь мгновение выглядел серьёзным, а потом вдруг рассмеялся и вновь засунул зеркало, похожее на кусок угля, обратно в карман жилетки. — Есть ещё множество вариантов. Например, сейчас вы плохо себя чувствуете, в вашей голове и сердце хаос, поэтому смута затмила истинную сущность. Понимаете? Не придавайте этому много значения. Резко запрыгнув на стол, крутанувшись и щелкнув пальцами, Уизгис пропал, оставив за собой зеленую пыльцу в воздухе. Блум хотела бы задать профессору больше вопросов. Узнать, что же ей делать и как избавиться от тьмы в отражении, но он не оставил ей шанса. — Блум, я думаю, он прав, — Стелла открыла зачётку, где красной пастой была выведена свежая надпись – сто баллов. — В прошлом году у моей однокурсницы был ядовитый гриб. Сейчас она на втором курсе и замечательно учится. Правда, как человек она поганый... Ха-ха. Блум кивнула и направилась к двери. Стелла придержала её за плечо. — Всё хорошо? — тёмные крапинки в золотых глазах завораживающе поблескивали на солнце. Блум подумала о воде, на которую падали лучи света и тихо вздохнула. — Это напугало меня. — Ох, я понимаю. Это действительно странно. Но, знаешь, возможно это как-то связано с костром? Ты говорила, что его образ помогал тебе колдовать. Блум нахмурилась и пожала плечами. — Что означает Дьявол? Стелла закатила глаза и вывела Блум за дверь. Сейчас в замке было тихо: старшие курсы уже закончили семестр, и многие феи уехали из Магикса. — Это собирательный образ. То, что погубило Дракона. Ненависть, жажда, предательство. Первые тёмные колдуны и ведьмы. — Как мило, — в стеклянном коридоре Блум заметила плывущую по небу пыльцу. — Что там Скай? — Сдал все экзамены, — приосанилась Стелла. — Мы не выходим из школ, как и сказал Брендон. Завтра мне придётся улететь домой... — Да. Хорошо отдохни. И пиши мне. Стелла явно не желала возвращаться и придумывала кучу причин остаться. Она не хотела оставаться в дворце Солярии в одиночестве, но Блум всё равно не смогла бы проводить с ней много времени в Алфее, ведь её ждёт загадочная военная подготовка. Каникулы длились всего неделю, но Блум с радостью бы отправилась к родителям. В последнее время её охватывала тоска и тревога. Будто родители в опасности или... Блум не могла долго думать о своих ощущениях и тем более пытаться их разгадать. Каждый раз, когда в их жизни случались неприятности, за день до этого Блум не находила себе места. Засада в многоэтажном горящем доме с отцом внутри, Ванесса и её постоянные аварии, проблемы с магазином. Они были самой обычной семьёй с необычной частотой неприятных ситуаций. В этот день работа в теплице пролетела незаметно. Блум не чувствовала усталость и раздражения. Её руки было искусаны стеблями, а футболка промокла от пота. Под конец появился Кико. Кролик наблюдал за Блум, осмотрительно ничего не съедая в ядовитой теплице. — Хорошо, что ты пришёл, — Блум отмывала руки от кислоты, что сильно жгла кожу, и уже собиралась заканчивать. — Мне правда жаль. Блум отметила галочкой сегодняшний день, полистав залитую грязью тетрадку на несколько сотен страниц вперёд – кажется, ей лет триста... Взяв Кико, Блум миновала этаж общежития и поднялась на смотровую башню. Там уже сидела незнакомая фея, она быстро отвернулась от Блум, сжалась и закрыла лицо волосами, но ветер всё равно растрепал их в разные стороны. Кико сел на перегородку, осмотрелся и снова повернулся к Блум. Вряд ли это был очень добрый жест – принести кролика на холодную башню и посадить его у обрыва. — Не знаю, как сказать, — шепотом начала Блум, опустив голову. — Мне просто кажется, я не уверена, но это выглядит так, будто ты понимаешь, что происходит... Я не хочу сказать, что ты глупый – конечно, ты всё понимаешь, но я имею в виду магию... Кролик придвинулся ближе, а Блум села на корточки, заглядывая в чёрные глаза. — С каждым днём появляется всё больше вопросов. Когда Стелла показала мне Магикс, когда мы сюда прилетели, я точно знала, чего хочу, что буду здесь делать и точно определюсь с будущим. Я думала, оно окажется успешным и светлым... Оно таким и будет, конечно, просто я... немного потеряна, — Блум вздохнула и посмотрела на фею. Та сидела на другом конце башни и периодически боролась с длинными волосами. — Возможно я устала от работы. Три раза в неделю ездить в Магикс оказалось непросто. Но библиотека меня успокаивает, хоть Флора и говорит, что это место может плохо влиять на сознание... Кико сидел тихо. Его носик иногда дёргался, а ветер немного трепал короткую шерсть. Блум простояла так, разглядывая кролика, недолго. Она дождалась, когда фея наконец уйдёт, и плотно закрыла за ней маленькую деревянную дверь. Схватившись за перила, Блум сжала железку изо всех сил, попутно позволяя себе отпустить тот слабый контроль над магией, который, как она думала, ей удалось установить. Блум снова пыталась трансформироваться. Эта идея плотно въелась в её голову, убеждая, что с истинным обликом феи всё сомнения отступят, она станет сильной и уверенной в себе – Блум прочитала много медицинских справочников на эту тему, полазила в телефоне, узнала об опыте Стеллы и Флоры, но так и не разобралась с собой. Иногда вспыхивающие искры гасил бушующий ветер смотровой башни. Блум ощущала, как загорается её сердце, в голове растет страх, а пальцы уже начинают плавить железную перегородку. Выдохнув густой дым, Блум упала на холодный бетонный пол, не в силах остановить судороги в конечностях. Жгучая боль не позволяла подняться, тело горело и ей определенно нужна была помощь. Пол постепенно нагрелся под горючей ношей, а Блум за эти секунды, кажется, несколько раз отключилась. Время не помогало, становилось лишь хуже, жар почему-то нарастал, все разогревалось, и горячие слёзы прожигали лицо. Когда ветер на мгновение стихал, казалось тело вот-вот сгорит. В какой-то из таких моментов мутный взор заволокло ядерно-красным, Блум затряслась от страха и в панике стремительно ударила себя по лбу. Уродливое свечение белых ламп в сочетании с белоснежными потолком и стенами создавали недружелюбное впечатление. Блум проснулась с тряпкой на голове, от которой сильно разило мятой. Но не только ею. Запахи поначалу врезались в нестабильное сознание острее, чем лабораторное раздражающее свечение. Блум ощущала стойкий, тошнотворный запах влажной почвы, приторный аромат распустившихся петуний и, самое худшее, только что разогретую еду. Она резко приподнялась, без труда отыскивая обострившимся зрением проклятый горшок с вонючим цветком, который в ту же секунду отчего-то потащился в сторону двери и резко в неё влетел, вдребезги разбившись. Блум упала обратно на жёсткую поверхность, мысленно благодаря судьбу за такое удачное стечение обстоятельств. Наконец некоторые запахи отдалились. Рукавом закрыв веки, Блум снова заснула. Но сон её продлился недолго. Как только в соседней комнате послышались лёгкие и торопливые шаги, она напряглась, широко раскрыв глаза — к такому свету нужно привыкнуть. Дверь открылась и внутрь вошла знакомая, никогда не покидающая медицинское крыло, целительница — мадам Офелия. Не может поверить, что это прекратилось. — Вы очнулись, мисс?.. Ох! — женщина наступила на осколки керамического горшка, поскальзываясь, но очень вовремя хватаясь за тумбочку с пробирками. Целительница остановилась над замазанным грязью цветком и покачала головой. Вероятно, она раздумывала, кому сейчас нужнее была её помощь: прекрасному, но несчастному растению или студентке с красным лицом и стеклянным взглядом. Сожаление в глазах и причитания целительницы сильно пристыдили Блум. Что-то ей подсказывало: вряд ли горшок свалился с полки самостоятельно. — Как вы себя чувствуете? — выбор был сделан, и грузная женщина уже нависала над Блум, толкая её обратно на подушку, а на голову снова помещая противную тряпку. — Хорошо, — не успела Блум сказать слово полностью, как зашлась в непрерывном скрипучем кашле. Тряпка снова отлетела, а старая кровать затряслась и готова была разломаться прямо с пациенткой в ближайшие несколько секунд. Офелия жалела Блум, гладила по мокрым волосам и приговаривала утешающие нежные слова. — Вот, — целительница протянула литровую банку с мутной слизью внутри. — Нужно это выпить прежде, чем вы заснёте. Завтра точно такая же порция. Это залечит внутренние органы... Вот ещё вода. Блум взяла банку и сделала большой глоток, ничего не почувствов. Офелия поставила рядом канистру побольше с ещё не до конца растаявшим льдом. — А что с внутренними органами? — шепотом произнесла Блум, снова впадая в очередной приступ кашля. — Некоторые ткани были разорваны. Но теперь вам ничего не угрожает, пейте, — Офелия откровенно грубо заставила Блум съесть всю банку слизи, попутно запивая всё ледяной водой, ничего при этом не ощущая. — Нужно много пить. Как вы себя чувствуете? — Блум только кивнула, решая не обрушать на женщину бесконтрольный шквал хриплых харканий. На самом деле, с Блум действительно всё было хорошо. Ненадолго её бросало в воспоминания о случившемся на башне, и тогда кожа покрывалась мурашками. Страх из-за непонимания собственной магии, потеря контроля и разрывающий на куски жар определенно оставили на Блум плохой отпечаток. Она съедала куски льда один за другим, не признавая их отрицательную температуру и то, как те ещё сохраняли твёрдую форму в помещении летом. Сама Офелия ходила в палате с накинутой на плечи шалью. Вода чувствовалась воздухом, плавно движущимся по гортани, едва ощутимо опаляя свежестью что-то притаившееся внутри. Блум смотрела в одну точку, замедленно отвечая на вопросы шебутной целительницы. — У вас всегда дрожали руки? Блум запоздало покачала головой и посмотрела на пальцы, сжимающие кубик льда. Немного подрагивали. Оторвав взгляд от сухой кожи, она потянулась к канистре в один глоток выпивая всю воду. Завидев в дверном проёме двух преподавательниц, Блум снова зашлась в громком кашле. Директриса Фарагонда прошла внутрь палаты, аккуратно присев рядом с Блум на кровать. Та постаралась заткнуться и выпрямиться, скромно поздоровавшись и с застывшей у двери Гризельдой. — Ей сейчас сложно разговаривать, мадам, и девочка ещё не пережила шок... — искривив губы в улыбке, Офелия встала над больной, принявшись агрессивно гладить ту по волосам. Блум сосредоточилась на разговоре, всеми силами отгоняя дрёму. — Я понимаю, — директриса вздохнула, сочувствующе глядя в глаза Блум. — Я пришла проведать тебя и убедиться, что всё в порядке. — Подождите, — Блум напряглась, заметив, что Фарагонда собирается уходить. Мягко улыбнувшись, директриса кивнула. — Скажите, почему среди старшекурсниц нет ни одной феи с магией огня? Это был самый нелепый и неуместный вопрос, который Блум могла задать директрисе Алфеи, но всё же ей казалось, что он был чрезвычайно разоблачающим. Она не знала, какими силами обладают студентки – это было только предположение, построенное на не самых долгих наблюдениях: третьекурсницы здесь защищали итоговые работы по специальностям Палладиума и Уизгиса, отдавая предпочтение природе, медицине и трансформационным чарам. Фарагонда удивлённо приподняла брови и прищурилась. Целительница закрывала собой Гризельду, но Блум хотела бы увидеть и её лицо тоже. — А почему они должны быть? — наклонив голову набок, спросила Фарагонда. — Я подумала, что это распространённое волшебство, — пожала плечами Блум. — Природа магии феи в основном зависит от её предков. Не так много королевств с преимущественно огненной магией – она всегда больше принадлежала ведьмам. — Так может я ведьма? — спросила Блум, нахмурившись. — Нет, мисс, — усмехнулась Фарагонда, — кажется я понимаю суть ваших сомнений. Вы можете спрашивать меня о чём угодно, в конце концов, вы студентка с нетипичной для Алфеи историей и вам необходимо уделять больше времени, как бы мы не избегали фаворитизма и прочих некорректных для преподавателей моментов... Блум оживилась и приблизилась. — Значит... То, что произошло сегодня – нормально?.. — Нет! — вмешалась мадам Офелия. Блум сжалась под ладонью целительницы. — Это не нормально! Никто так не учится, ещё ни одна фея не попадала ко мне в таком состоянии. От своей же магии! Мисс, я бы запретила вам колдовать на пару месяцев, а лучше... — Офелия, не пугайте молодую девушку... — покачала головой директриса и снова обратилась к Блум. — Не нужно спешить и переусердствовать. Все получится, но в своё время. — Глупости! — снова взъелась целительница. Она отступила и принялась загружать бутылки с водой в морозильник. Блум наконец-то открылся обзор на Гризельду – та исподлобья следила за директрисой. — Её магия опасная – вот что я вам скажу, мадам! Захлопнув дверцу холодильника, целительница скинула шаль и стремительно покинула палату. Фарагонда вздохнула и снова улыбнулась. В её ладони откуда-то появились очки и узорчатый платок. Потерев невидимый след на круглой маленькой линзе, она взгромоздила очки на нос. — Любая магия опасна, Блум, — женщина поднялась с койки. — Это тяжёлый путь. Чтобы сдружиться со своим волшебством нужны годы, а иногда и их мало. Твоя магия яркая, сильная и древняя. Она не подчинится просто, у неё есть разум. Блум закивала, будто много поняла, и Фарагонда похлопала её по плечу. Оставшись одна, Блум не смогла заснуть. Её мучали мысли о случившемся. Завтра предстояло сдать последний экзамен, но Офелия, кажется, не планировала отпускать Блум. Кико наверняка убежал, когда она упала на пол в башне, пораженная магией, вот только куда он мог деться, если дверь Блум умудрилась закрыть. Можно было спросить у Офелии или Гризельды, ведь именно она, скорее всего, нашла Блум. Всё-таки смотрительница обходит целый замок каждый вечер. Блум безуспешно провалялась в кровати несколько часов, благо, директриса перед уходом выключила отвратительный свет, а Офелия унесла цветок с разбитым горшком. Ещё ужасно хотелось пить. Блум поднялась с постели и, преодолевая некую дезориентированность и тошноту, забрала из морозильника бутылку. Разумная мысль посетила её голову, и она не нашла сил ей сопротивляться: «раз я уже встала, надо найти Кико». Открыв дверь, Блум захотела тут же её захлопнуть и запереть на ключ. В глаза ударил свет ламп и сидящая за круглым столом Гризельда. Смотрительница будто ожидала прихода Блум, и уже подготовила свой высокомерно-презрительный взгляд. — Сейчас три часа ночи, вернитесь в кровать. Блум хотела послушаться, но сделала ровно наоборот, пройдя внутрь комнаты и занимая стул около Гризельды. — Вы нашли меня и привели сюда? — спросила она, глядя в пол. — Да. — А вы видели кролика? Он был со мной... — Я не знаю, где сейчас ваше животное, — захлопнув книгу, которую Блум сначала не заметила, Гризельда выпрямилась и сняла очки. Блики, скрывающие матовые зрачки исчезли, и Блум присмотрелась к теням под глазами и длинным ресницам. — Он нашёл меня на втором этаже и привёл к вам. — Правда? — удивилась Блум, радостно поворачиваясь к Гризельде. Та поморщилась, — Я запирала дверь, как он выбежал?.. Он понял, что мне нужна помощь – удивительно! — Ваш питомец знает о вас больше, чем вы о нём, — резюмировала Гризельда и недовольно уставилась на разбушевавшуюся студентку. — Если хотите попасть завтра на экзамен, вы должны отправиться спать. — Хорошо! — с готовностью ответила Блум и поднялась с хлипкого стула. — Доброй ночи, профессор! Забыв спросить, что преподавательница магии делает ночью в больнице Алфеи, она ушла в палату. Экзамен с Палладиумом прошел не самым лучшим образом. Блум сильно напортачила с простым отваром, пропустив несколько важных пунктов. Она была напугана своим провалом, однако Палладиумом предусмотрительно закрыл на это глаза и поставил Блум девяносто баллов. Ей хотелось исправиться и сделать новое зелье, но профессор отказался и сказал, что предупрежден о плохом самочувствии девушки. Стелла, конечно, стояла около Блум и все слышала. — Удивительно. Твоё умение цеплять неприятности восхищает, ха-ха... — комментировала она, лениво перекидывая цветастое платье через кровать. Чемодан собирался уже около полутора часов. — Скажу честно, я бы не экспериментировала. Это не магия цветочков или конфет, с огнем лучше не играться. Тем более детям. — Эй, — Стелла смеялась уже весь день. Блум не ожидала такой реакции, но шутки и подначивания заметно облегчили вес грузных мыслей. В какой-то момент её взгляд переменился, а улыбка сошла с лица, она понеслась к балкону и глубоко вздохнула, заметив среди прочих летательных кораблей свой, белый и довольно маленький. Они молча взялись за вещи и отправились в главный двор. Блум проводила Стеллу до самого носа волшебной машины, напоминающей летающую тарелку с волнистыми выступами. Двери раздвинулись и наружу вышел мужчина в забавном прямоугольном колпаке и полностью закрытой одежде – он тоже был в белом с золотой вышивкой и пуговицами. Мужчина низко поклонился, но ничего не сказал. Блум подумала, что понятия не имеет о королевских служащих, порядков и традициях Солярии. — Скоро вернусь, — ухмыльнулась Стелла и забралась внутрь корабля, мужчина всё ещё был напополам согнут, но стоило принцессе скрыться, волшебник поднял голубые глаза и слегка улыбнулся Блум. Она искренне ответила ему тем же, и тот быстро скрылся за закрывшимися дверьми. Блум сидела в тени сада, наблюдая за строгим конвоем слуг и телохранителей однокурсниц. Все они под конец семестра уже не вели себя так чопорно и холодно, как в первые учебные месяцы, но сейчас их манеры, одежды и выражения лиц напомнили Блум о том, с кем она жила всё это время. Элеонора, разумеется, вместе с Корнелией выглядели так же высокомерно. Блум хотела пожелать им удачно провести каникулы, но осталась стоять в тени, прислушиваясь к изредка доносившемуся до её ушей разговору. — Ваше Высочество, надеюсь, ты обдумаешь моё предложение, — низким голосом сказала Корнелия. Мужчина в чёрном костюме, обшитым сверкающими драгоценными камнями внимательно слушал речь своей подопечной, не переставая скалиться и настойчиво втискиваться в пространство между молодыми феями. — Я рада иметь возможность навестить тебя на Перл, мне нужно обговорить визит с братьями, — робко заметила Элеонора и сделала едва видимый шаг назад. Мужчина разулыбался, нежно смотря на смущающуюся фею и что-то начал ей внушать. Голос его был не слышен. Когда очередь подлетающих кораблей поредела, а разговоры утихли, Блум двинулась в замок, в медицинский корпус. Офелия не отпускала больную на экзамен, поэтому пришлось просто сбежать – сейчас она смотрела на Блум с укором, качая головой. — Как ваше самочувствие? — Очень хорошо, — честно ответила Блум, принимая из рук целительницы банку слизи. — Я написала список продуктов, которые вам нельзя и которые наиболее предпочтительны. Также вам необходима постоянная физическая активность, иначе энергия будет накапливаться... Ещё нужно всегда сохранять спокойствие. Блум окинула список взглядом и мысленно запротестовала: кроме круп, некоторых овощей и фруктов в списке ничего не оставалось. Ещё Офелия запретила пить всё, что не вода. Блум вернулась в квартиру перед очередной практикой в теплице. Её комната казалась опустевшей без Флоры и её вещей. Девушка попросила иногда поливать цветы, а самое вредное и вонючее растение забрала с собой. Мельком заглянув в гостиную, Блум обнаружила интересную картину: Текна хмурилась и делала вид, что не замечает, как кролик, крадясь, осторожно подбирается к ней. У неё было сложное выражение лица. Она определенно хотела уйти и без вмешательства посторонних заняться своими делами, но упрямо оставалась сидеть на месте. Кико подобрался к ней совсем близко, он продолжал принюхиваться к фее и даже положил одну лапку на ногу Текны, отчего та ещё глубже свела брови. Блум сначала улыбалась и посмеивалась, пока не вспомнила, как недавно сама шарахалась собственного кролика. — Привет, — Текна вздрогнула и обернулась, открыв рот. — Сегодня не улетаешь? — Нет, — аккуратно подцепив Кико пальцем за мохнатое брюхо, Текна отодвинула его в сторону. — Я остаюсь здесь. — Вот как. Он не кусается, — заверила Блум, поджав губы. — Почему тогда он цепляется ко мне? — раздраженно выплюнула Текна, требовательно смотря на соседку, чтобы та наконец предприняла какие-то меры. — Он цепляется к тебе? — Текна фыркнула, сложив руки на груди. Кико отвлекся на прогрызание дыры в подушке дивана. — Кико... Непростой кролик. Может, он что-то чувствует в тебе? — Текна покачала головой. — Не может быть. Все животные, которые я видела здесь, абсолютно меня не замечали. — А дома? — На Зените нет животных, только модифицированные насекомые. С вживленными датчиками, — пояснила она. — Звучит жутко, — Блум неловко помялась на месте. — Тебе больше нравится Магикс? Текна окинула Блум равнодушным взглядом и вздохнула. — Какая разница, где находиться. Моя магия работает везде, в любом измерении – зачем обращать внимание на внешнюю обстановку и людей вокруг. Все это бессмысленно. Блум не нашла, что сказать. Было ощущение, что Текна просто пытается её прогнать, либо... Блум ничего не понимала, и не особо хотела разбираться – Текна в который раз демонстрирует нежелание общаться, так может и не стоит пытаться. Они ведь всего лишь соседки по квартире. Блум вздохнула и перед уходом ещё раз взглянула в лицо Текны. Девушку отпустило раздражение и на неё сошла апатия, она смотрела в одну точку и медленно дышала. Блум вдруг уловила какое-то подозрение, мысль, промелькнувшую вскользь. — Если захочешь поговорить или погулять — зови, я тоже остаюсь в Магиксе, — Текна посмотрела на Блум нечитаемым взглядом и едва заметно кивнула. К теплице Гризельда припозднилась, отчего Блум проверила время и ещё раз убедилась, к той ли калитке она подошла. Когда смотрительница всё же появилась, Блум быстро просмотрела свою зачётку – вдруг хорошие баллы превратились в нули. — Профессор! — не успела Гризельда начать привычную двоим речь, Блум протянула ей зелёную книжечку. — Я справилась. У меня нет баллов ниже семидесяти. Гризельда приподняла тонкие брови, удивившись напору и отодвинула от себя зачёту. — Что ж, вы заслужили поздравлений, напомните мне об этом позже, — угрюмо пробормотала Гризельда. — Зачем вы сюда пришли: ваши отработки закончились, возвращайтесь в комнату и начинайте собирать чемодан. Услышав последние слова, Блум почувствовала, как зачётка в руке становится воздухом. Не обращая внимание на ужас в глазах студентки, Гризельда продолжила: — Завтра вас и ещё трёх студенток автобус отправит в Красный Фонтан. Вы должны быть готовы к девяти часам. Возьмите только самое необходимое. Вы столкнетесь с новыми правилами, надеюсь, у вас хватит благоразумия согласиться с уставом другой школы. — Мне нужно будет учиться фехтованию? — Вряд ли вам выдадут оружие. Тем более это всего лишь на пятнадцать дней. Хорошо проявите себя, Блум. Блум не знала, что делать с Кико, поэтому решила засунуть кролика в рюкзак, но тот вырывался и грыз ремешки – пришлось взять его на руки. Вместе с тремя старшекурсницами – Пирит, Жазель и Элая – она молча ехала по светлому лесу на старом автобусе, прижимая к себе притихшего Кико. Другие девушки поглядывали на неё не без интереса, но дальше будних вопросов их диалог не пошёл. Она успела побывать в Облачной Башне, а Красный Фонтан предстояло увидеть впервые. Автобус двигался медленно, какое-то время они ехали вдоль озера, после свернули глубоко в лес, который вскоре начал прерывается голыми серпантинами скал и гор. Здесь было мало растительности – трава и кустарники не приживались, весь свет и прочие ресурсы отнимали высокие сосны. Они явно уступали в возрасте соснам и елям Алфеи – те были старыми и непоколебимыми, а эти продолжали расти ввысь, равняясь с неровной верхушкой башни Красного Фонтана. Школа была едва отличима от особо высокой скалы, в которую она и вросла. Залитый светом белый камень замка создавал атмосферу пустынного пекла – Блум вышла из автобуса и быстро сняла кофту, оставшись в лёгкой футболке. Удивительно, они уехали от Алфеи не так далеко, но климат здесь сильно отличался от привычного. Кстати, специалистам до города приходится добираться дольше фей и ведьм. — Дальше пешком, — бесцветно сказал водитель. — Там арка с воротами, скажите часовому, вас отведут внутрь. Блум с готовностью двинулась вперёд, подтягивая чемодан и Кико – кролик решил путешествовать на хозяйке. Следом за Блум несмело зашагали другие девушки. — Вы же не в первый раз тут? — две феи-подруги покачали головами. — Мы проходили подготовку на первом курсе, но в Алфее. — А это мой первый раз, — сказала второкурсница, осматриваясь. По правде, феи выглядели уставшими и поникшими. Блум не представляла, что ожидало её на втором и третьем курсе, но откровенно измождённый вид напарниц слегка пугал. Узкий каменный мост они преодолевали долго, рассматривая острые скалы и виднеющиеся чуть ниже маленькие домики — все они чудом держались на крутых склонах. Замок выглядел меньше двух других школ, старше и пустыннее. Пугающие трещины, растущие по светлым стенам, не предвещали ничего хорошего. Возможно, в этом был смысл, но сейчас всё это выглядела так, будто замок развалится, подуй на него ветер. Возможно поэтому здесь было так сухо. — Мы из Алфеи. Нас отправили на военную подготовку, — Блум вежливо поздоровались с парнем в железном обмундировании и приветливо улыбнулась. Специалист удивлённо уставился на девушек, не моргая. Он был высок и грозен для своих лет. Блум подумала, как ему должно быть жарко в металлических доспехах, так ещё и спину нужно держать ровно... — Проходите, — кивнул парень. — Я отведу вас к Кодаторте. — Это наш наставник? — парень сразу вывел фей в коридор. Он был таким же светлым, как и внешний вид школы, в трещинах и с низким потолком. — Он здесь всем управляет. Его и спрашивайте, — важно ответил он, скрипя железом. Девушки рядом с Блум чуть улыбнулись, а специалист покраснел. — Саладин ведь директор школы, — вмешалась второкурсница Пирит, постучав по подбородку пальцем. — Он отходит от дел. Старик болеет. Кабинет Кодаторты был скромен и мал. Мужчина с рельефными мышцами и угрюмым видом совсем не сочетался с маленьким столом и горой однотипных бумаг. — Я думал, вас будет больше, — пробасил Кодаторта, мельком взглянув на скромную команду фей. — Гирон покажет вам комнаты, а потом спускайтесь на завтрак. В десять подходите к одиннадцатому спортзалу, начнём занятия. Гирон был рад отлучиться от поста, но отчего-то со временем его лицо краснело всё гуще, а движения становились неловкими. Девушки завели с парнем беседу, якобы подшучивая над парнем, но Блум видела, как на самом деле уставшие феи взбодрились, а в их глазах появился озорной огонёк. Блум и Пирит досталась комната поменьше. Она выглядела старой, но светлой, без окон, с двумя кроватями, торшерами и шкафом – ничего лишнего, ни одного буйного цветка. Пирит оказалось жительницей Магикса. — Мои родители геологи, у нас нет дома, мы как бы путешествуем по планете. Ну, знаешь, исследования... Фарагонда знала мою бабушку, поэтому я здесь, в Алфее, — пожала плечами Пирит, спешно складывая вещи на свою полку. — А ты? Я видела тебя со Стеллой – думала, ты тоже принцесса. — Нет, мне сильно повезло. Меня нашла Стелла, и мы вместе полетели в Алфею, а Фарагонда разрешила остаться, — девушка быстро взглянула на Блум. Из кармана джинс вдруг посыпались автобусные чеки и прочий мусор. Пирит с интересом поймала покатившийся по полу маленький болотный камушек. — Он твой? Целое состояние. — Правда? — Блум подошла ближе, заметив, как поникла чарующая расцветка волшебного камня. — Это зеленый алмаз. Стоит примерно как три года обучения в Алфее. Я бы не хранила его в джинсах... — Я нашла его на болоте, — Пирит с большим энтузиазмом отдала его в руки Блум. — Ты и правда удачливая, — улыбнулась девушка. — Если намерено искать алмаз, он не покажется. Воспламеняющийся, скрытный и вообще не самый приятный: вызывает бессонницу, например. Зато дорогой. — Теперь многое прояснилось, — усмехнулась Блум. Пирит кивнула и отвернулась. — Я хорошо его знаю. У моих родителей есть такой же. Он сильно их потрепал, отнял здоровье и деньги, но продавать алмаз они не хотят. Говорят, он помогает проходить жизненные трудности в обмен на такие жертвы... Оберегает их любовь и прочее. Пирит нахмурилась и снова занялась вещами, периодически поглядывая на оставленный Блум камень. Тот гордо разместился в центре тумбочки. Столовая Красного Фонтана оказалась больше заполненного плющом зала Алфеи. Здесь не было длинных рядов обеденных столов, и каждый выбирал понравившееся место самостоятельно. Стола преподавателей не было. Компании специалистов занимали большие столы, а кто-то сидел один, опустив голову в книгу. Блум была немного смущена взглядами парней, и столовая не вовремя оказалась полностью заполнена шумными студентами. Многие не скрывали удивления от появления в школе девушек, особенно первокурсники – те даже переставали жевать, но лишь на пару секунд. Еще Блум успела заметить знакомую картину. Во главе некоторых столов сидели принцы, они были красивы и горды, и смотрели на фей иначе. Блум заняла место вместе с тремя феями, пытаясь держать спину ровно, как они, и пользоваться ножом, который за завтраком был абсолютно бесполезен. — Блум! — подскочив, Блум уставилась на нависшего над ней парня. Скай светился, его волосы были распатланы и те заметно отрасли с последней встречи. — Ну наконец-то! Все уехали, представляешь? Привет, девочки, ха-ха. Скай со скрипом подтащил стул и приземлился рядом с Блум – непривычно близко. Мимолетом Блум заметила потрясение в лицах девушек, да и вокруг стало тихо. Скай наклонился и как бы невзначай зашептал на ухо: — Слушай, о чём вы разговаривали с Брендоном? В Эраклионе зреют конфликты, он до сих пор не вернулся. — Он сказал, что пропадёт на время, — это единственное, что сейчас смогла вспомнить Блум. Он ведь действительно не сказал ей ничего важного. Скай точно знал больше и Брендон вряд ли мог разболтать Блум что-то серьезное. — Он сломал при мне телефон... Скай громко выдохнул и постучал пальцами по столешнице. — Меня не выпускают из школы, — пожаловался он. — Приходится тусоваться с первокурсниками. — Так ты тоже первокурсник, — улыбнулась Блум. Скай махнул рукой. — Я живу на третьем этаже в триста третьей комнате, — в темных глазах проскочила хитрая иска. — Вместе с Брендоном. Блум прокашлялась и кивнула, набрав в рот побольше еды. Скай как раз развеселился, когда Пирит позвала Блум на занятия – парень поник. В небольшом спортзале, несуразно окрашенном в синий цвет, выстроились ровной шеренгой специалисты. Феи неуверенно встали рядом и принялись старательно игнорировать повеселевших парней. На самом деле, девушек смущало вовсе не преумноженное внимание, а статус обязанных Магиксу студенток. Эти специалисты находились здесь, потому что эти занятия входили в их курс обучения, а Блум со старшекурсницами – потому что они заключили договор с Алфеей. Без денег и талантов. Разумеется, здесь не было место и ведьмам. — Привет, — Блум удивлялась своей смелости. Загорелый брюнет с красивой улыбкой весело отозвался и вручил ей всё своё внимание. — А ты выпускник? Вместе с ним на Блум уставились все рядом стоящие специалисты. Наверное, она сделала что-то не так, иначе они бы так не улыбались. — Я магистр, мы все ученики Кодаторты, а ты? — Ну, я... Блум заметила, как другие феи смотрели куда угодно, но только не в её сторону, и вообще отступили на несколько шагов назад. Парень облизнулся и переглянулся с друзьями. — Я знаю, вы проходите практику. Могу посочувствовать, потому что наш препод никого не щадит, даже фей. — Почему это даже? — Блум нахмурилась, расправив плечи. — Ну да, — рассмеялся парень, — не обижайся. В общем, пришел к девушкам вовсе не Кодаторта, а его помощник. Преподаватель с платком на лысой голове поделил их на пары, замерил давление, взял кровь на анализы и отправил в раздевалку, где, к всеобщему ужасу, зачем-то встал рядом, сложив руки на груди. На вопросы и просьбы уйти тот ответит безоговорочным отказом, ведь это соблюдение мер безопасности. Пришлось закрываться дверцей шкафчика. Вскоре выяснилось, что молодой преподаватель Вун извращенец и собирается преследовать фей. В руках у него появилось досье о каждой, где только он знал, что было написано. Это вызывало неприятные чувства, но резко начавшиеся тренировки отняли силы даже на споры. Блум бегала вместе с Пирит вокруг всей территории школы уже пятый круг под бдительным наблюдением Вуна, который материализовался где-то сверху, на скале, когда они замедлялись или прятались в тень. Это походило на издевательство, но парню было плевать, за целый день его лицо не обрело никакого другого выражения, кроме серьёзной угрюмости. — Мы устали! — вырвалось у Жазель, третькурсницы, что постоянно отставала в беге. — Ещё три круга, — повторил Вун приевшимся раздражающим тоном. Под конец тренировки он повёл девушек в душ, где снова встал около входа. Это пугало, но, кажется, только Блум. — Почему вы стоите здесь? — Вы – феи, свободно передвигаться по Красному Фонтану позволено только специалистам. Блум ещё позадавала вопросы, но тот быстро погасил весь энтузиазм к диалогу с ним. Вун снова принялся проверять давление фей и брать кровь, и всё это молча, грубыми руками. На ужин никто не захотел идти, но молодой надзиратель заставил их свернуть в столовую вместо комнат с не очень-то мягкими кроватями. Парень сам составил девушкам порции, поэтому четыре тарелки немного отличались. Блум долго ковырялась в каше, вспоминая список рекомендаций по питанию мадам Офелии. Надо же, здесь она сможет ему следовать. Ужин пришлось съесть. Она настолько устала от выматывающих упражнений, что даже не обратила внимание на вечернюю обстановку в столовой Красного Фонтана. Определенно, завтрак проходил не в таком шуме и веселье, и только четыре феи ничему не радовались. Вун покинул их, когда убедился, что двери девушек закрыты, а над треснутым потолком работает вентиляция. Парень изрядно поднадоел своим мрачным присутствием и молчаливостью, и мысли о завтрашнем дне вызывали желание жалобно застонать. Гризельда не предупреждала об этом. Кико спал в рюкзаке, и Блум медленно погрузилась в сон, наблюдая за кроликом. Следующий день должен был пройти в том же темпе, с болью в мышцах и новыми принятиями: Вун составил план тренировок. Блум в компании фей сидела в столовой за завтраком, когда среди специалистов вдруг назрели волнения. Парни утром были отчего-то молчаливы, но в один момент они оживились, а некоторые из них бегали от одного стола к другому. Даже Вун отошёл к студентам и те быстро ему обо всём доложили. Блум, отлепив ладонь от щеки, непрошено последовала за ним. — Золотой дворец Эраклиона был проклят, — говорил парень с горящими от восторга глазами. — Сильное проклятье обжорства. Грех чревоугодия, знаете? Это о многом говорит. Никто не сможет наколдовать такое на охраняемый дворец. Так решил Дракон. Ему не нравится король и его власть... — Заткнись, Оран, — дружеская затрещина подействовала на парня моментально, и он замолчал. — Ты болван. Не говори о короле. Вун выпрямился и обернулся, с укором глядя на подслушивающую Блум. Та поджала губы и вернулась за стол. — Что за проклятье обжорства? — спросила она, как только Вун сел на место. — Отравление. — И все? — Вун мрачно оглядел девушек. — Если не справиться с проклятием, король и королева скоро умрут от обезвоживания. Блум представила, как жители дворца мучаются от последствий отравления и неожиданно для всех не сдержала смешок. Однако вскоре ей вспомнился и Брендон. Он ведь тоже должен быть где-то поблизости от дворца. — Кто мог сделать это? — Вун проигнорировал вопрос, за один глоток допивая свой чай. — Либо очень сильное тёмное существо, либо команда из них, — предположила Пирит. — Возможно, слуги во дворце, но тогда они и сами пострадали – проклятья сложно избежать. В дверях столовой появился принц Скай – поникший и совсем не по-королевски лохматый. Многие замолчали, под внимательными взглядами провожая его к буфетчице с платными завтраками. — Его совсем недавно пытались убить, — прошептала Элая на ухо Жазель. — На его месте я бы заперлась где-нибудь в подвале. Блум нахмурилась и принялась за еду. В чем причина такого ярого желания избавиться от правящей семьи Эраклиона? Может, давно почивший Дракон действительно не доволен их властью... Усталость после тренировок не оставляла возможности даже позвонить родителям. Сегодня Вун не стал настаивать на ужине, и девушки закрыли перед ним дверь, со вздохом снимая костюм и неудобные сапоги. — Мы просто тренируемся, в чём смысл... Пирит злилась, и молчаливое разрешение Блум возмущаться подстегивало её недовольство. — Нас должны учить стратегии, а не способам побыстрее умереть. — Лучше уж сидеть на лекциях... На самом деле, от физических нагрузок Блум чувствовала себя отлично. Она высыпалась и волшебные силы, наверное, лучше слушались. — Какая у тебя магия? — Пирит уже накрылась одеялом и выключила свет. — Твердость. Могу любой предмет сделать тверже, левитировать его и изменять форму, но не массу. — Ого, — восхитилась Блум, приподнявшись. — А воду? — Не, тут нужна температура ещё. Я даже разогревать не могу, так бы моя магия стала гибче. Пирит включила свет и взяла в руки расчёску. Секунда – и деревянная ручка превратилась в острый кол, а щеточки прижались друг к другу плотнее. — Я меняю их местами, молекулы остаются в тех же условиях: ну, не двигаются короче. Блум с понимающим видом кивнула. — Получается, тебе всегда нужны предметы? — Нет, есть же пыльца, — Пирит усмехнулась и положила расчёску на место, оставив острый кол на месте. Она снова выключила свет. — А ты? — Огонь. Но колдовать получается плохо. Моя главная проблема. — У меня тоже так было, — Блум отбросила одеяло и прислушалась к сонному голосу. — До четырнадцати лет. Потом что-то подтолкнуло поговорить со своим... Волшебством. Знаешь, есть плоть, кость и душа, а это что-то другое. Не знаю, наверное, сработала сила убеждения, но колдовать стало проще. — Поговорить?.. — Ну вот не надо переспрашивать. Меня считали сумасшедшей. Понимай, как хочешь, — Пирит отвернулась, а потом заговорила снова. — Сделки. Когда просишь магию помочь тебе и обещаешь отплатить, например, подношением или добрым делом. Дерево полить у бабушки в саду или убрать мусор... Иногда хватает и простого искреннего спасибо. Блум растерялась. Такого в учебниках по магии точно не было. Пока она раздумывала, насколько это правильный способ, Пирит тяжело вздохнула. — Не слушай меня. Это вариант для таких, как я, не способных к привычной для Алфеи магии. То есть сильной... Но так я хотя бы чувствую гармонию с собой и волшебством, раньше этого не было. Мы как друзья или коллеги. В Алфее Зирон и Гризельда склонялись к другой философии, они не разделяли фею и волшебство, ни о каких дружеских отношениях и сделках речи не шло. Просто подчинение, единение с магией, ведь она – часть феи. Блум понравился подход Пирит, она действовала уважительно к волшебству, если оно вообще имело сознание, а сама фея и правда не сошла с ума. — Спасибо, я попробую. — Ох, нет, — жалобно простонала Пирит. — Это здорово, я хочу попытаться, — настаивала Блум. Пирит ничего не сказала, лишь через долгое время тихо попросила: — Не говори об этом. Учителя будут против. Блум не смогла спать. Она всю ночь прислушивалась к своих внутренним ощущениям, магии и ауре вокруг. Сначала она просто слушала желудок, а потом уловила что-то иное: тягучие потоки энергии по рукам, ногам, шее и рёбрам. Они ощущались отрывисто, очередями. Сперва руки, пальцы, а потом уже всё остальное, они редко двигались умеренно и постепенно, только когда Блум начинала дремать, течение становилось ровным. Говорить с магией всё же казалось ей диким, но она попробовала и даже попыталась заключить сделку. — Привет, — разумеется, в ответ тишина. — Мне нужна помощь... Как насчёт крыльев, а я взамен посажу пару деревьев?.. Сделка была замечательной, но согласия Блум так и не дождалась. Щёлкнув пальцами, на кончиках фаланг появился маленький огонёк. Обычно Блум удерживала его с усилием, он либо затухал, либо разгорался в пожар, но сейчас ей удавалось сохранять пламя крохотным, полностью сосредоточившись на подходящем для этого расходовании магии. С этим она провозилась до самого утра. Утром Блум захотела подсесть к Скаю за стол, где уже собралась компания первокурсников, оставшихся в Красном Фонтане на каникулы. Она пыталась подгадать момент, но так и не решилась. Узнать о новостях из Эраклиона Блум смогла от Вуна. Тот тихо бросил: — Члены правящей семьи покинули Эраклион. Король не отдавал приказов, проклятье не снято. — Затишье перед бурей, — несмело заявила Элая и под тяжелым взглядом Вуна принялась месить вилкой кашу. — Здесь много специалистов из Эраклиона? — Пирит не боялась приставленного к ним надзирателя. Блум даже несколько раз замечала, как они спокойно о чем-то разговаривали. — Да. Больше половины. Ого. Блум представила, какого было Скаю. Тот был обычным студентом, свободным и веселым, казалось, он ладил со многими. Впрочем, его тёмные глаза иногда задерживались на лицах других и, врозь развязному характеру, осматривали человека чересчур внимательно. Но, наверное, все люди были такими, тем более принцу самого влиятельного королевства не позволительно всегда вести себя дурно. Когда приходило время приступать к тренировкам, Блум думала, что хуже её настроя только настроение самого Вуна. Казалось бы, обычные отжимания, бег и подтягивания стали для фей мукой, после которой мышцы горели ещё долгое время, и ведь с каждым днём нагрузки становилось больше. Она не очень понимала, к чему эта физическая подготовка, если у Блум теоретически были силы огня. Впрочем, иногда Вун расщедривался на десятисекундные лекции. — Использовать крылья нужно только в чрезвычайных случаях. Будь это секретная операция, даже по скалам вам придется взбираться руками – полёт заметен и у феи с базовым превращением отнимает много магических сил... Вам предстоит переходить через болота, если это климат Магикса, что считается самым оптимальным для жизни. — А, допустим, Эраклион? — Блум выдала себя за бездельем и Вун отправил её на турник с десятью подтягиваниями. На его серьёзном лице проступила боль, когда Блум уже на втором осталась безжизненно висеть на железке, раскачиваясь из стороны в сторону. Он явно на многое закрывал глаза... — В Эралкионе множество климатических поясов. Там дикие животные и непроходимые леса – это основная опасность. В Солярии тяжело дышать: сухой климат, много ветров, которые разгоняют облака – почти нет дождей и скудная растительность. Везде свои минусы и плюсы. Вун говорил так, будто они впятером совсем скоро отправятся с особо секретной операцией на территории этих королевств. По крайней мере такие разговоры были тем, что окрашивало тяжелые часы и минуты смыслом. Накинутый жилет с весом в десять килограммов спустя шесть дней неплохо прижился, стал частью Блум. Спустя время она перестала задаваться обидными вопросами о значении всего этого, смысле ходьбы на корточках и отжиманиях при каждом удобном случае. Им не давали в руки никакого оружия, запрещали наблюдать за тренировками специалистов и задавать много вопросов. Поначалу всё это злило, загоняло Блум в угол комнаты, где впервые за день удавалось расслабиться. После того разговора с Пирит и бессонной ночи она больше не игралась с режимом сна, и теперь послушно жила по часам. Блум обнаружила, что последний раз раздумывала о чем-то пару дней назад, сейчас в голове было пусто и это внезапно помогало справиться с жестокими для неподготовленного тела тренировками. Сегодня фей отправили в странный, вытянутый бассейн под первым этажом школы. Блум неплохо плавала, но никогда ещё не пробовала удержаться на воде полчаса в тяжелом жилете – в Гардении местные обходились и без этого умения. Было интересно и захватывающе первые пять минут, а потом ужасно клонило сон, и Блум держалась на грани паники из-за расслабившихся мышц и попавшей впоследствии в нос воды, и усталости от короткого сна. Пирит халтурила. Блум случайно дотронулась ногой до чего-то твёрдого и быстро догадалась о колдовстве новой подруги. Видимо, форму воды Пирит всё же могла менять, или как-то перетащила ко дну пыльцу – мысли об этом отвлекали от сна, но вскоре они превратились в бред, и Блум обнаружила себя захлёбывающейся. Ужасно. Вун притащил к бортикам ещё двоих сторожей, один был почему-То таким же лысым, как и он сам, и те, как один, стояли над феями с каменными лицами и смотрели в одну точку. Блум хотела бы вновь нащупать ту твёрдость под Пирит – вовсе не облегчить себе медленно текущее время, просто убедиться – но бросила затею, ведь больше сил тратила на поиски. Когда Вун наконец отмер и сказал, что время вышло, Блум занырнула и расслабилась, постепенно опускаясь вниз, на дно. Это был самый прекрасный момент в её жизни, до тех пор, пока вода начала наполняться тёмными пятнами. Удивляться этому не было сил. Пришлось всплыть. — Нефть. Вы должны проплыть двести метров. Блум не выдержала и мучительно застонала. Девушки старалась сдерживать себя в присутствии парней и казаться сильными, не хуже, чем сами специалисты, но иногда Блум забывала о негласном правиле. Кажется, Вун что-то сказал об ограничении по времени, но Блум просто поплыла вперёд, догоняя Пирит. Элая и Жазель скоростью и выносливостью вызывали раздражение и раззадоривали расшатанные нервы. Впервые за все дни пребывания в Красном Фонтане, Блум почувствовав такой сильный эмоциональный толчок. Она обошла Пирит и поплыла за третьекурсницами, перед глазами мелькали их ноги и длинные волосы, злость помогала двигаться вперёд – ей казалось, если придёт к финишу хотя бы второй, то этот придурок Вун заставит их делать что-нибудь похуже, а если доберётся первой, то день наконец-то закончится. Она не смогла обогнать старшекурсниц к финишу, но день для неё всё равно закончился. Очнулась Блум на бортике у бассейна. В помещении свет стал тусклым, а в нос вонзался резкий запах спирта. Рядом сидел Вун, и вид его нахмуренных бровей пробудил в Блум новую вспышку гнева. Голова тут же отозвалась болью, и Блум закрыла глаза. — Что с ней? — доносился голос Жазель. Блум вдруг подумала, что силы её и Элаи как раз связаны с водной стихией. Открытие было внезапным и пробудило смесь эмоций. Раздражение из-за несправедливости и просвета облегчения. Всё же Блум могла бы попытаться их догнать при равных условиях. Она ужасно хотела узнать это и желание не давало ей покоя. Игнорировать собственные, видимые только ей достижения у Блум получалось до сих пор. Она была лучшей по силе и выносливости среди фей, и только такое положение дел её устраивало. Когда Пирит приседала пятьдесят раз, Блум делала в два раза больше, когда спортивная Жазель выбивалась вперёд на длинных дистанциях, Блум находила в себе силы обгонять её и удлинять между ними расстояние до конца забега. Подобное не проявлялось во время учёбы в Алфее, но теперь, когда конкурентность стала такой явной, Блум прекратила считать своё тело за живое место. Возможно, ей просто стоило на что-то отвлечься... или отдохнуть. — Последние два дня у вас тренировки будет курировать Кодаторта. Постарайтесь не падать в обморок, Блум, — тень падала на лицо Вуна. Блум кивнула и отвернулась. — На сегодня всё, переодевайтесь, в семь часов ужин. Блум вполне справлялась с существованием в правилах Красного Фонтана до тех пор, пока Вун не назначил ей отдельное расписание, с послаблениями. Весь запал пропал, и Блум еле тащилась вперёд. На ненавистных подтягиваниях она даже не старалась, а Вун предусмотрительно отводил от неё взгляд. Благо, это продлилось лишь несколько дней. Как только Блум вернулась в строй, она снова принялась выжимать из себя все живительные силы. А их теперь было куда больше, чем в первые дни. Жазель и Элая мало смотрели по сторонам, они не замечали бешенство первокурсницы, а Пирит была занята отдышкой и попытками восстановить пульс в норму. Сидя над тарелкой с мясной запеканкой и остывшим картофелем, Блум подслушивала разговор двух парней за соседним столом. Голоса специалистов были громче фей, иногда Блум казалось, что при желании она сможет уловить смысл разговора за самым дальним столиком. — Эраклионских драконов пока не трогаем – шеф сказал, но без них Кодаторту выносить полтора часа невозможно. — А ветеринары разъехались? — Кто-то должен быть... Они всё равно останутся в загонах до начала семестра. Говорившие засобирались и их разговор отдалился. Блум немного подождала и спросила Вуна: — Можно посмотреть на драконов? — Вун коротко взглянул на Блум и вздохнул. — Сейчас они спят, поэтому... можно. За внезапную щедрость угрюмого Вуна Блум похлопала того по плечу, отчего парень недоуменно приподнял брови. Захватив пару кусочков морковки, Блум с феями и специалистом отправились на стадион, а затем в загоны. Было темно, и школа погрузилась во мрак. Учебные аудитории огибали Красный Фонтан полукругом, свет в них не горел, а жилые комнаты располагалось в середине замка. Пришлось подсвечивать дорогу фонариком. Оказавшись перед тяжёлыми деревянными воротами, девушки прислушались. — Это точно безопасно?.. Блум была готова шикнуть на Элаю, лишь бы не спугнуть настрой Вуна. Но тот не обладал переменчивым характером, он ответил фее уверенным кивком и вставил ключ в замок, на вид весивший примерно тонну. Внутри ожидаемо оказалось темно. Вун выключил фонарик и уверенно прошел внутрь. Блум хотела последовать за ним, но внезапно выступающая деревяшка в двери, за которую она держалась, задрожала, а в глубине мрака послышалось едва отделимое от пространства рычание. — Тартар не спит, — прозвучал заглушенный голос Вуна. Блум зашла в загон и осторожно пробралась к месту, где стоял специалист. Он выверенными движениями набирал в железную тару разделанное мясо из холодильника, оглядываясь в поисках посторонних людей. — Не подходите к нему, он буйный. Сзади прозвучал нервный смешок фей. Блум всё ещё слышала дребезжащий гул. — Тартар – эраклионский дракон. Багряная порода живёт не долго, они по неосторожности калечат себя. Но при этом не выносят заботу людей. Вун сделал несколько осторожных шагов влево, и рёв значительно усилился. В темноте проступил силуэт: вытянутая голова, рога и острые уши. Дракон не двигался, и тогда Вун придвинулся ближе, быстро кинув тому кусок мяса. Рычание стихло, послышались чавкающие звуки. Вун уверенно прошел вперёд, подсвечивая путь фонариком. — Привет, дружище, — последовав за ним, Блум смогла найти дракона, освещенного тусклым лучом. Вун взялся за рогатую голову Тартара и несильно потрепал того из стороны в сторону. Он был темным с бордовыми крыльями, которые выглядели слишком огромными в стенах небольшого загона. Дракон выглядел нездоровым, и Блум не представляла, с чего так решила. Вун указал на расправленное крыло. — Он сломал крыло. Скучаешь здесь, да? — он чуть приобнял того за длинную колючую шею и теперь специалист выглядел абсолютно счастливым. Дракон не возражал. Темные глаза осматривали девушек, пока те несмело таращились на него в ответ. Глядели друг на друга они недолго. Похлопав по засыпанному сеном полу хвостом, заросшим шипами, дракон опустил голову на локоть и закрыл глаза. — Можно покормить его? — Нет, уже поздно, — отозвался специалист, — Подбрасывать угощение нужно, чтобы задобрить дракона. Я думал, ни он один не спит. Блум обернулась и пригляделась к другим загонам. Пространства между досками не освещались, в каждом стойле было тихо. — Пойдёмте, — Вун буквально вытолкнул девушек из драконьего дома, тихого и приятно пахнущего соломой, в белый больничный коридор. Как оказалось, уже за дверью, на вид ничем не примечательной, находилась ветеринарная больница. Вун провёл их в холл, обставленный учебными стендами и светящимися вывесками с отделениями. Блум заметила лаборатории и наблюдательную камеру. Феи с сомнением осматривали небольшую команту, а Пирит зависла у стенда с именами врачей и их специальностями. Вун надеялся отвязаться от девушек, и те с удовольствием так и поступили, подбежав к автоматам с едой и напитками. Блум осталась терпеть последствия низкой зарплаты вместе со специалистом. Тот вновь погрубел, стоило им отдалиться от дракона. — Драконы не очень умные, да? — просмотрев пару картинок с видом водяного, уже вымершего дракона, Блум почесала затылок. Пара плакатов рассказывали об анатомии странных, диких волков и даже зайцев... Правда, с рогами и когтями. Ей пришла в голову замечательная идея. — Ну. Те, что в Красном Фонтане – боевые. Только некоторые тяжело дрессируемые, как Тартар. В природе существуют древние... По легендам они очень мудрые и сильные, но такие драконы одиночки и живут в недоступных для человека местах. — У вас здесь обучают ветеринаров? — дождавшись кивка уже порядком уставшего Вуна, Блум улыбнулась. Она уже всё продумала, Блум принесёт сюда Кико и кто-нибудь из врачей точно расскажет ей о кролике. Что он за существо и... чем питается. Вун вывел из к комнатам через специальный проход внутри школы. Блум запомнила его и уже на следующий день после ужина побежала вниз по лестнице, к больнице. Тело привыкло к тренировкам, и Блум не ощущала прежней слабости, как в первые дни. Пришлось рассказать о своём плане Пирит, и та согласилась не докладывать Вуну о нарушениях. Кико послушно сидел на руках, и лишь когда они настигли больницы заёрзал и начал неприятно оттягивать лапами кожу. Блум подошла к таблице с расписанием врачей, ничего не поняла и направилась гулять по коридорам. Утром Жазель и Элая были настроены негативно к подвальной деятельности Красного Фонтана. В конце концов, ветеринаров они ещё не встречали за завтраками или на улице. Действительно жутко. А ещё эти лаборатории. Блум прошла несколько, пока не встретила врача. Тот сидел в светлом кабинете с открытой дверью. Мужчина явно старше любого специалиста в школе был одет в длинный белый халат, плотную шапочку и перчатки. Он спешил что-то записать, поэтому даже не снял мешающийся полиэтилен с рук. Блум постучалась и зашла внутрь, воздух сразу стало меньше. — Здравствуйте, — послышалось ответное мычание, а кисть с ручкой зашевелилась быстрее. — Вы можете помочь мне? Блум прошла ближе, догадавшись, что врач скорее всего проветривал обделенный окнами кабинет. Ужасная жара не тревожила закутанного в халат мужчину. Он наконец оторвался от бумаг и посмотрел на Блум, а затем на Кико. — Вы из школы? — нахмурился тот, взгляд его потяжелел. — Да. То есть, я из Алфеи, у меня здесь практика... — немного подумав, он прокашлялся и встал, закрывая книгами раскрытые бумаги. — Вашему питомцу нужна помощь? Нужно было записаться, — слегка раздраженно проворчал он и протянул руку к Кико. Пока тот без особого интереса щупал кролика за нос и брюхо, Блум разглядела на толстых папках герб Эраклиона, который часто встречала на форме некоторых специалистов. — И что вас беспокоит? — приподняв кролика к свету, будто он просвечивается, бесцветным голосом поинтересовался врач. — Для начала – кто он? — мужчина усмехнулся, а затем и вовсе рассмеялся. — Дикий заяц. Только прирученный... — Но он кролик, — перебила Блум. — Это какой-то малый представитель зайцевых на вашей планете? Здесь таких нет, — уверенно произнёс он, крепче перехватывая недовольного Кико. — Он маленький для зайца, но мышью его не назовёшь... Хищник, всеядный. Некоторые облают иллюзорной магией, хитрые. Люди их не заводят в качестве питомцев, потому что им всё равно, что и кого есть. Их как правило немного, только смышлёные умудряются выжить и сбежать от прожорливых родителей... Так, какие жалобы? Всё как-то вдруг похолодело. Блум изумлённо глядела на сопротивляющегося осмотру кролика и мысленно готова была кричать или плакать. Кико, который уже перестал казаться угрозой, снова стал ею. Блум прерывисто выдохнула и взялась за голову. — Но... Он всегда был безобидным... Моим другом. — М-м, это интересный случай. Все зайцы беспринципные и жестокие. Блум ещё раз выдохнула и села на стул. Врач вдруг оживился и принялся внимательнее разглядывать морду животного, отчего Кико ворочался и даже порывался укусить нахальные пальцы. — Ему уже больше пятнадцати лет, — сказала Блум приглушённо. Врач выпрямился. — Это долго. Видимо, он пожирает ваши силы. И снова Блум похолодела. Настроение тут же скатилось куда-то вниз, а к горлу подступила неприятная горечь, гарь. Врач оставил Кико в покое, и тот спрыгнул со стола, забившись в угол кабинета. Мужчина прокашлялся. — Можете отдать его нам... Блум испуганно вскочила с места и замотала головой, пятясь к выходу. Кико обнаружился рядом, он сидел, не двигаясь, будто надеялся слиться с белым кафелем. — Нет уж... Спасибо вам, до свидания. Врач хмыкнул и пожал плечами, коротко пожелав удачи глядя на убегающую фею из душного кабинета. Кролика она захватила с собой. Лестница в коридор школы оказалась целой проблемой. Ноги Блум ослабли, а голова потяжелела – лишь спустя долго время она осознала себя на полпути к комнатам, стоящую при свете одной лампы и глупо рассматривающую пол под ногами. Кико уже давно спрыгнул с её рук и теперь крутился где-то поблизости, вырывая из пустоты копошением и частым звуком бегающего по полу маленького монстра. Она не боялась смотреть в черные глаза, трогать или звать. Помимо страха перед ней стояла ещё одна проблема – доверие. Заворачивая за угол перед общежитием, Блум едва удалось избежать столкновения со стариком. — Прощу прощения! — она отскочила назад, когда тот даже не шелохнулся. Седые волосы мага опускались почти до пола, он наклонил голову и пригляделся к Блум. Его посох, который был выше хозяина на целую голову, наполнял пространство слабым фиолетовым свечением. — Возвращаетесь со свидания? — вкрадчиво поинтересовался старик. Блум помедлила и тот понимающе кивнул. — Нет-нет, — заволновалась она. — Просто... Кико как раз где-то скрылся, когда только недавно возился рядом и был подозрительно шумным. — Не переживайте, — улыбнулся он и почесал бороду. — Я понимаю... Как проходит ваше обучение? Слышал, офицер хорошо отзывался о прибывших ученицах Алфеи. Я уже передал его слова Фарагонде и благодарность за способных девушек, она была смущена — надо же... Блум запаниковала и сделалась такой же смущенной, как описал Саладин директрису Алфеи. — Всё хорошо, директор, — хмыкнув, старик неторопливо прошёл мимо. — Доброй ночи. Блум напряглась, заметив бегущего к ней Кико. Саладин притормозил и пригляделся к животному, отслеживая его путь и действительно выдающуюся скорость. — И вам, — ответил он и скрылся в темноте коридора. Блум возвращалась в комнату наощупь во мраке, ерзая пальцами по трещинам стен и постоянно спотыкаясь о об настырного кролика. Когда раздражение от отсутствия света и окон достигло предела, в кармане спортивных штанов вдруг засигналил телефон. Блум хлопнула себя по лбу – можно ведь было просто посветить себе дорогу фонариком. Или, например, зажечь огонь – это у неё точно получится. Блум поморщилась от яркого экрана и, рассматривая непонятные буквы во всплывшем уведомлении, схватила удирающего Кико. Это было сообщение от Текны, составленное из незнакомых ей символов и цифр. Лишь присмотревшись внимательнее, Блум начала понимать, что та ей написала. «Ты говорила, что останешься в Алфее. Твоя книга загорелась. Я выбросила её, но сейчас она лежит на том же месте» Блум перечитала сообщение несколько раз, ощущая, как её руки начинают подрагивать. В этот момент ей пришло ещё одно письмо. Разобрать его оказалось тяжелее. «Ещё ты говорила, что не учишься тёмной магии» Блум зло засунула телефон обратно в карман и, громко топая, наконец нашла свою комнату.