Исход 0.1: черепа, обрамленные кровью.

      Через долгие полчаса связь с Ласвелл через ноутбук, притащенный Газом, удалось установить. Из-за помех картинка плыла, рябила и в принципе не позволяла наблюдать за движениями женщины, так что ограничились одной аудиосвязью. Прайс кратко дал знать Кейт о всех событиях, произошедших за то время, пока не было связи; Джон упомянул и возможность договора с Осирисом. Более того, он, на удивление Селины, самостоятельно обрисовал женщине все перспективы: от дальнейших до самых скорейших и близких, и только позже сама Ласвелл настояла на том, чтобы контракт был подписан.       Ещё через десять минут, когда звонок был закончен с маленькой договоренностью — установить связь по прибытию на берег — Матео принёс две копии контракта. Разумеется, подписывать его было решено после завтрака.       Алехандро отметил то, насколько вкусно готовил Матео, а тот только гордо подбородок задрал и рассмеялся, когда Селина закатила глаза, явно недовольная таким ребячеством. Когда с едой было покончено, а тарелки оказались в раковине, парень уложил на стол две копии контракта, позволяя ознакомиться с его содержимым. Это был первый контракт, который Селина заключала после смерти Порчи, и от того чувство волнения, возросшее где-то в желудке и завязавшее тот в узел, подступало к горлу тошнотой. Соуп недоверчиво пробегался взглядом по строкам на бумаге. Он не собирался доверять ей полностью: раз уж ни Прайс, ни уж тем более Райли не считают нужным перестраховаться и держать Осирис на коротком поводке, он сделает это сам. А мнимое доверие будет выдавать порционно как нечто обыденное. — Со дня подписания контракт действует до дня смерти исполнителя, — кивнула девушка, склоняя голову вбок. Её лицо вдруг приобрело кошмарно серьёзное выражение. — Если заказчик — США в лице Ласвелл и Браво — окажутся в опасности, Осирис в лице Исхода обязан незамедлительно отреагировать на это и защитить заказчика ценой собственной жизни. Все детали обсуждаются, все тайны становятся общими. Контракт подлежит расторжению только в том случае, если у заказчика к исполнителю есть претензия. Всё понятно?       Капитан задумчиво вчитывался в строки, параллельно прислушиваясь к тому, что говорит девушка, и, качнув головой, стянул панаму, укладывая ту рядом. Сопоставить факты было нетрудно: Осирис славился почти собачьей верностью и честностью, если договор скрепляли кровью и крепким словом. Если уж Порча действительно обещал сделать какие-то вещи, он всегда их выполнял, педантично подходя к каждому своему делу. Но Исход — не он, и Прайс это прекрасно понимает. Она лучше — ему так кажется — умнее и спокойнее, раз уж им даже удалось сотрудничать, пусть и с малой потерей доверия. Правда, объяснить можно было и это: Селина действовала в собственных интересах, без какого-либо контракта, и в верности США и Браво не клялась. Но теперь всё было иначе. — Ты говорила, что договор скрепляется кровью, — прохрипел капитан, чуть подаваясь вперёд. За его спиной собралась достаточно интересная компания из двух мексиканцев и Газа с Соупом, тревожно наблюдающих за действом. — Нам никогда не предоставлялось возможности наблюдать процесс заключения контракта. Расскажешь, как это происходит? — Надеюсь, без жертвоприношения, — вставил свое слово Газ, качнув головой, и негромко рассмеялся, выбивая из Прайса слабую улыбку.       Селина кратко кивнула, протягивая руку и принимая из хватки Матео клинок. Резной корпус его казался тяжёлым, а острие — почти удивительное базальтовое сияние, от которого лучи солнца в комнате отскакивали солнечными зайчиками. Тёмная сталь, красивая. Благородная. — Его используют только в качестве инструмента, но не для убийств, — пояснила девушка, прокручивая тот в руке. — Повторите за мной, капитан?       Мужчина кивнул.       Исход нахмурила брови. Гоуст всё это время внимательно наблюдал за каждым её действием, отмечая про себя, с каким спокойствием ей давались слова и как ловко она держала кинжал с самым острым на вид лезвием. Он чуть вскинул брови, когда она прошлась лезвием по ладони, тут же сжимая её, и протянула кинжал капитану.       Прайс, несмотря на нежелание делать себе неприятно, повторил за ней. Тогда девушка протянула ему руку, вклинивая пальцы меж чужих в рукопожатии. — Контракт рождается от смешения крови, — пояснила Селина, поднимая взгляд на Прайса и всю кучку позади него, недоверчиво смотрящих на этот маленький обряд.       Багровые дорожки смешавшейся крови потекли по тонким женским запястьям. Она чуть сжала чужую ладонь, пока свободной рукой придерживала печатную версию контракта. Пара густых капель кляксами упали аккурат в специальное поле.       Запахло кровью.

***

— Я тоже хочу с вами, — хмыкнул Матео, когда Селина ходила по комнате, собирая все необходимые вещи для этого пусть и маленького, но путешествия. Пару приспособлений, пару ножей. — Нет, — качнула головой Исход, нахмурившись, когда Матео почти требовательно коснулся её плеча. — Это опасно. — Да брось! — воскликнул парень, вскидывая тёмные брови. — Разве не ты говорила, что мне нужно больше практики? Куда ещё, а? Целое задание! Которое к тому же касается нашей с тобой компании. — Твоей, — тихо хрипит Селина, когда мельком замечает коробочку, лежащую на её столе. — В будущем, Матео. Я не хочу терять единственного преемника, понимаешь? — Где гарантия того, что я если я буду находиться далеко, тебе будет спокойнее? Не проще ли держать меня рядом?       Она выдохнула. Матео, замечая женский взгляд, прошёл до письменного стола, выудил с него коробочку и принёс ту Селине, раскрывая. Это были две серьги — такие же, как и разбитые на мостике — те, что носил Жнец и его преемник, с кровью друг друга. Спорить с Матео было бесполезно. Такой уж человек: не возьмёт качеством, так попробует количеством. — Проследи за судном, — кивнула она. — Как только остальные отряды прибудут, можешь отправляться в Мехико. Дай знать, когда прибудешь — я тебя заберу.

***

— У тебя есть план? — Ласвелл на одном из экранов склонила голову вбок заинтересованно, когда Прайс пропустил Селину и позволил ей усесться в главное кресло перед ноутбуком.       Девушка кивнула. Вообще-то, план появился в голове ещё на моменте, когда удалось покинуть судно — события складывались в нечто единое сами собой, а Исходу оставалось только покорно наблюдать за их ходом. — У Макарова три приближённых солдата, — начала Селина, скользнув взглядом к женщине. — Каждый отвечает за что-то конкретное и у каждого большие силы в вооружении. Пока не уничтожим их, подобраться к Макарову не выйдет. О двух других мне ничего неизвестно, я их не видела даже за столько лет службы. Эскиль — один из них.       Ютиться в маленькой комнате вновь было неудобно и неприятно, но Браво терпели. Правда, Алехандро и Родольфо учтиво вышли на улицу и теперь ожидали там. — Михаил сказал, что он будет на приёме в казино в Мехико. По-хорошему нам нужно отправиться туда как можно скорее — я не знаю точных дат, в которые будет приём, но в начале недели — это точно. У нас мало времени для того, чтобы думать. — От меня что-то требуется? — Ласвелл вскинула брови. — Сомневаюсь, что у армии США есть какие-то знакомые в Мехико, да и поблизости нет никаких военных баз, а нам нужно укрытие, пусть и временное. Отель? — брюнетка повернулась, дожидаясь кивка Прайса. — Было бы хорошо, забронируйте вы несколько номеров в отеле на ту неделю, пока мы будем в Мехико. Ещё кое-что, — Селина вздохнула. — Мы должны будем представиться обычными гражданскими. Мы ведь не можем просто так ворваться в казино как в тупом боевике, перестрелять всех и забрать то, что нам нужно? Минимальные жертвы при минимальном сопротивлении. — Самоубийство, — хмыкнул Соуп, вжимаясь бёдрами в стол и скрещивая руки на груди. — Ты правда говоришь о том, что мы пойдем в чёртово казино без оружия за тем, чтобы повязать какого-то особо опасного хрена? — У меня есть план, — она кивнула. — И кредит доверия, раз уж контракт вступил в силу с сегодняшнего дня. Я обязательно всё расскажу, когда мы окажемся в Мехико. А пока, Кейт, — девушка снова повернулась к монитору, — было бы хорошо, раздобудь ты примерную карту или планировку казино. Если возможности не предоставляется, достаточно будет вида сверху — Осирис бывал там достаточно для того, чтобы я по памяти расписала, где какая комната.

***

      Сборы прошли достаточно смазано. Прайс велел взять всё необходимое, чтобы отправиться налегке, и даже чудом отговорил Алехандро от того, чтобы взять с собой великую дюжину Ковбоев: мол, зачем им лишние люди, если и своих с избытком. Отбыли на рассвете, а в Мехико прибыли во второй половине дня.       Соуп всё крутил головой по сторонам, рассматривая улицы из окна внедорожника, и как-то по-детски восхищался дорогими постройками. Это тебе не маленький город, в котором из украшений, разве что, декорации ко Дню Мёртвых. — Что такое, сержант? — заговорил хриплым басом Алехандро, оборачиваясь через плечо на вьющегося на сидении Мактавиша. — Никогда не был в Мехико?       Он отрицательно мотнул головой, не отрываясь от наблюдений, чем вызвал у Селины лёгкую усмешку. Варгас поймал её взгляд в зеркале заднего видения, спрашивая молчаливо, но достаточно понятно для того, чтобы она отвлеклась от собственных мыслей.       Уголки её губ поползли вверх: она несильно пихнула Мактавиша локтем, сбивая его со слежки за улицами города, и негромко усмехнулась. — Estamos en el corazón de México, así que Alejandro se encendió. Sí, mexicano? — почти промурчала та, впервые в жизни говоря без привычного холода, чем вызвала улыбку и у Соупа. Гоуст же, сидя рядом с Алехандро, басисто, глубоко рассмеялся. Этот настрой достаточно спешно подхватил и Варгас. — Представь, что это маленький отпуск, amigo, — он обратился к Соупу, подмигивая в зеркало. — Как бы пулю не словить, пока загораешь на шезлонге, — мужчина пожал плечами, откидываясь на спинку сидения. — Так что за план-то? — Сержант Мактавиш решил обратиться ко мне и узнать план? — Селина почти ненаигранно удивилась, вскидывая тёмные брови. — В Мехико, судя по всему, ожидаются осадки в виде снега. — Не паясничай, — нахмурился Соуп, почти тыкая в девушку пальцем, пока та беззащитно выставила ладони вперёд, якобы демонстрируя безоружность.       Алехандро, благо, успел припарковать автомобиль до того, как эти двое успели что-то натворить, так что пришлось выходить прямиком под палящее солнце — пусть и осеннее, но всё ещё жаркое и душное. — Вы бы оставили оружие в машине, — напомнила Селина, выбираясь из внедорожника. — Ночью перенесёте в номера. Боюсь, если на ресепшене увидят больших парней со стволами, поймут неправильно.       Она призывно хлопнула Алехандро по плечу, пока тот, вздыхая, все же оставил винтовку на заднем сидении. Селина, не думая долго, направилась к отелю, желая как можно скорее добраться до номера.

***

— Документы были предоставлены вашим управлением, — девушка приветливо улыбнулась, протягивая несколько электронных ключей. До того, как Браво покинули стойку ресепшена, Исход ухватила один из флаеров, направляясь к лестнице.       Да уж, отель и правда выглядел богато: видимо, Ласвелл совсем не скупилась на средства, раз уж позволила им провести неделю в таком дорогом месте. Когда женская рука коснулась перил, позади предательски возник голос Мактавиша. Присутствие Гоуста же ощутилось слева. Селина мотнула головой — он действительно шёл рядом. — Так какой план? — снова учтиво напомнил Соуп, мельком озираясь на всё ещё болтающего на ресепшене Прайса и стоящего с ним Газа. Алехандро и Родольфо, судя по всему, всё ещё были на улице.       Недолго думая, девушка всучила мужчине яркий флаер, вынуждая того ненадолго остановиться. Когда Селина достигла последней ступени, пришлось остановиться и как-то устало посмотреть вниз — на лейтенанта и Мактавиша. — Тебе маска на голову давит? — переспросил Соуп, наконец, тоже поднимаясь. — Каким чертом дизайнеры нам помогут? Что мне даст этот твой чёртов приём и выставка? — Семья Баррера — одни из прямых партнеров Осириса, — она мягко кивнула, уводя мужчин за собой в коридоры. — Они держат в Мехико один из самых популярных магазинов одежды. И к тому же разве не ты говорил, что то, что мы будем безоружны в казино — главная проблема? — Я, — кивнул Соуп, нахмурившись. — Дальше что? — Они её решат.       Лестница, больше похожая на винтаж, нежели на что-то современное, оканчивалась у двух арок, ведущих в два разных коридора. Если Селина рассмотрела всё правильно, один коридор вёл на террасу к побережью залива, а второй — к номерам и прочим ответвлениям. — Завтра возьмём машину в аренду и поедем на выставку в их загородный дом как обычные гражданские, — снова начала девушка, покосившись сначала на Гоуста, а потом и на Соупа. — К тому же они знают Мехико лучше, чем я, и, кажется, даже лучше, чем Алехандро. — Ты уверена, что они нам помогут? — пробасил Гоуст, когда остановился у двери их с Мактавишем номера. — Всё-таки прошлый лидер Осириса мёртв, разве это не значит, что они были партнёрами Порчи, а не твоими? Селина отрицательно качнула головой. — Люди работают на тех, кто платит больше, — вскинув брови, произнесла она, поджимая губы. — В нашем случае там, скорее, дружеские отношения, а не сугубо рабочие, так что… Уверена.

***

      На вечернем собрании Селина кратко обрисовала план, с которым все согласились. Всё было до одури просто: в казино пойдут Мактавиш и она сама. Исход настаивала на том, чтобы вместе с ними отправился ещё и Алехандро, но он, тактично улыбнувшись, сказал, что будет — просто войдёт не с ними. А когда девушка поинтересовалась, каким именно образом — он только развёл руками, вымолвив тихое: «Секрет фирмы». План А заключался в том, чтобы поймать Эскиля либо в казино, либо за его пределами, если это понадобится, а после недолгого разговора с Варгасом наедине появился и план Б, о котором они договорились лично — и Селине, честное слово, хотелось верить в то, что он не понадобится.       Она лениво плюхнулась на большую мягкую кровать в собственном номере. Очень не хотелось включать свет, потому девушка так и осталась лежать в полутьме комнаты. Усталость подбиралась стремительно, а веки тянуло вниз почти блоком бетона — только уснуть всё равно не получилось, так что спустя сорок минут и с десяток потраченных попыток провалиться в сон Селина обречённо уселась на кровати, поворачивая голову к пакетам, стоящим у двери.       На белом их фоне красиво фигурировали резные буквы фамилии Баррера. Если Исход понимала правильно — Матео, каким-то чудом связавшись с Ланой, дал ей знать о приезде самой девушки. Отчасти она была ему благодарна: Лана, будучи уж особенно щедрой, прислала ей одежду, в которую можно было переодеться для того, чтобы не привлекать слишком много внимания. О, Матео был сообразительным, раз с лёгкостью понял, к кому именно Селина пойдёт за помощью в первую очередь.       Не менее сообразительной была и Лана, раз по одной мелкой информации смогла почти педантично обнаружить местоположение Исхода с точностью до номера. Селина хрипло рассмеялась, подтягивая пакеты поближе к себе и залезла в те рукой.       Она переоделась за пятнадцать минут. В пакете оказалась белоснежная рубашка, пуговицы которой Селина почти бесстрашно расстегнула, оголяя острые ключицы и малую часть грудной клетки. Брюнетка не стала заправлять её в тёмно-коричневые брюки: кажется, решила дать своему телу немного свободы. Брюки, к слову, пришлось едва подвернуть, чтобы спокойно ступать босой ногой: от берцев жутко болели ноги, а батильоны, которые Лана положила вместе с остальной одеждой, казались жутко непрактичными.       Когда стрелка часов перемахнула за одиннадцать, Селина тихо покинула номер. Первым делом было решено спуститься к бару на первом этаже и стянуть оттуда бутылку вина вместе с одним бокалом. Позже она решила проверить правильность своей догадки и нырнула в первую арку, ведущую к террасе и побережью.       Бесконечный коридор достаточно спешно окончился ещё одной аркой, у которой девушка и замерла. Здесь, на открытой террасе, почему-то никого не было: пара столиков под навесом были свободны, а из работающего света осталась одна несчастная лампочка, заполняющая пространство тускло-синим светом. Его, однако, было достаточно для того, чтобы разглядеть всё, что здесь было.       Селина сделала шаг вперёд: когда ноги коснулись холодного пола, пришлось вздрогнуть и неосознанно податься назад. Кожей, сквозь рубашку, девушка почувствовала что-то ещё — что-то тёплое, живое — явно не стена коридора — и тут же, зашипев, развернулась. Бокал выскользнул из дрогнувших на мгновение пальцев, полетел вниз, но не разбился: его поймали чужие руки. — Ты издеваешься? — почти гневно начала Селина, когда глаза уловили очертания привычного черепа на маске и поблескивающие в темноте янтарные глаза. Гоуст, судя по всему, снова поменял свою маску на тканевую. — Я планировала побыть одна. — Может быть, мне захотелось составить компанию, но я не знал, как подступиться, — шутливо пробасил мужчина, когда брюнетка почти вырвала бокал из его рук. — Я не романтик. — Я знаю, — она кивнула, постепенно успокаиваясь, и шагнула в сторону перил и лестницы, что вела к открытому побережью. — Что? — переспросил Райли, вскидывая брови, когда отправился за ней следом. — Что?       Селина расположилась у белоснежных перил. Благо на них можно было поставить бокал и открытую бутылку вина — разумеется, после того, как наполнить бокал. Она нахмурилась, задирая голову к небу, где на полотне его песчинками рассыпались звёзды под руководством матери-луны. Волны залива в далеке поблескивали в её свету. Спокойствие. — Не смотри на меня так, — наконец, вновь начала Селина после недолгого молчания, поворачивая голову к мужчине.       О, он смотрел вовсе не холодно — с интересом изучал её новую одежду и облик, заострял внимание на лицевом шраме, который Селина так тщательно пыталась прятать. Гоуст опёрся руками на перила, тяжело вздохнув. — Как? — спросил он, выпрямляясь.       Даже так он казался невероятно огромным — полторы головы разницы в росте чувствовались просто кошмарно сильно, и Селине, если честно, было до одури жутко: с таким не выживешь ни в рукопашном, ни уж тем более в перестрелке. Но Саймон, судя по своему спокойствию, вовсе не желал ей зла. Наоборот — он только внимательно смотрел за каждым её действием, а Селина, разрывая зрительный контакт, отпивала вино. — Будто бы я делаю что-то плохое, — объяснила она тихо-тихо, подаваясь вперёд. — Я пила некоторое количество ядов в юношестве, чтобы выработать иммунитет у организма. Алкоголь — тоже своеобразный яд. Я не пьянею, когда пью его, но седативного эффекта хватает для того, чтобы уснуть. — Давно у тебя проблемы со сном? — переспросил лейтенант, чуть прикрывая глаза.       Непривычно было стоять вот так, почти в полной тишине и относительном одиночестве, наблюдая за тем, как переливы синего света от тусклой лампочки играют в её волосах, перебирают пряди, и как блики отскакивают от белоснежной кожи запястий, которых, если честно, хотелось коснуться. Ещё раз.       Она кивнула, не задерживаясь на Райли взглядом слишком долго. Ей вдруг показалось, что это делает уязвимым. С ним. — Завтра отбываем в десять. Выставка в одиннадцать, — прохрипела Селина, вскидывая тёмные брови, и снова сделала глоток вина, чуть сморщив переносицу. — Ты — с нами. — С чего вдруг? — пробасил мужчина, тут же поворачиваясь обратно к девушке, и подвинул бутылку вина так, чтобы та не упала. — Я не иду в казино. Я занимаю позицию и… — Для защиты, — оборвала Селина на полуслове, снова впиваясь взглядом в чужие глаза, и поджала губы. — Я не беру с собой оружие. Мактавиш — тем более. А ты как минимум внушаешь страх своим видом, так что хер к нам кто подойдет.       Гоуст усмехнулся — так тихо-тихо и приятно, что Селина кратко вздрогнула, но вида не подала, продолжая опустошать бокал. Логическая цепочка складывалась сама собой, и противиться этому не получалось. — Так значит, ты хочешь, чтобы я тебя защищал? Она почти подавилась, тут же вскидывая брови, и, повернувшись, подалась назад. — И Соупа, — кивок. Где-то далеко кричала птица, отвлекая от собственных мыслей. Как же страшно это всё звучало. — Я нуждаюсь в защите в меньшей степени и… — Мы теперь одна команда, Исход, — перебил мужчина. — Если дело касается недоверия… — Это нерабочая тема, — девушка отрицательно мотнула головой, когда почувствовала, что уровень уязвимости вырос слишком сильно. Да. Ответ на вопрос крылся где-то глубоко в грудной клетке. — Всегда разговариваешь только на рабочие темы? — он беззлобно усмехнулся, вскидывая брови, когда его собственную клетку рёбер неприятно заломило, словно внутрь плавленную сталь залили и та постепенно схватывалась в одну единую холодную колыбель. — А вам, лейтенант, хочется иначе?       Гоуст молчал. Это было даже забавно. Она не получила ответ на свой вопрос, Райли — тоже, но оба в глубине души знали правильный. Знали, кто как ответит и что будет после этого, потому и молчали, только покорно позволяя тишине поглощать себя подобно скверне. — Ты ведь и так знаешь слишком много, — её плечи секундно дрогнули, когда девушка перемахнула через перила, усаживаясь на них. Только так ей удавалось, наконец, сравняться с рослым Райли, что, вдобавок ко всему прочему, ещё и выпрямился. — Это делает меня уязвимым, — он кивнул, замечая её попытки стать одного роста и даже чуть сгорбился, теряя нескольких сантиметров. — Мы с тобой похожи.       Селина прикусила губы почти до крови, как и язык: взгляд — глаза в глаза, на котором Саймон настаивал молча, уничтожал получше всяких травм. Он душил, губил, заставлял сомневаться в себе всякий раз, когда дело касалось их личностей. Исход чувствовала себя перед ним обнажённой — не телом, а душой. Так, словно Райли без всякого спроса забирается в такие углы её заветренной души, о которых сама Селина давно забыла. А Саймон, в свою очередь, чувствовал себя тонущим — только вода была какой-то склизской, тягучей. Через несколько минут он понял — это не вода вовсе, а кровь. — Только ты никогда не был жертвой, — снова тихо хрипит брюнетка, не разрывая зрительного контакта, и замечает то, как Саймон хмурит брови. — Ты был нападающим. Жестоким, ни о чем не жалеющим. Она выбила из Гоуста один шумный, тяжёлый вздох. Почти разочарованный. Он ненадолго спрятал лицо в ладонях, стирая с того всю усталость. — Чувствуй ты страх от нахождения рядом со мной, давно ушла бы, — хмыкает Райли, всматриваясь в горизонт, и кожей чувствует — игра, которую он затеял, провальная, ведь ведёт её Селина. — Вы сами сюда пришли, лейтенант, — девушка кивнула, и последнее слово утонуло в стекле бокала, который она опустошила до конца и теперь, как одну, жирную точку, шумно поставила на перила.       Проигрыш равносилен пропущенному удару или автоматной очереди — бьёт по грудной клетке неприятным, тягучим осознанием и вынуждает Саймона отлипнуть от перил. — Насчет прикосновений, — снова начала брюнетка, и Райли окончательно просел в трясину.       Она знала, но не помнила — знала, что в его голове прямо сейчас, либо просто чудом угадывала именно то, что его беспокоило. Мужчина повернулся через плечо, глядя на Селину из-под прикрытых век. — Я коснусь тебя по собственному желанию лишь для того, чтобы снять маску, — предупредила Исход, соскальзывая с перил, и достаточно быстро оказалась рядом. — Может быть, хотя бы это вобьёт мысли в твоей голове в постулат как нечто взаимоисключающее. Для того, чтобы ты, Гоуст, наконец, уяснил: по-другому не будет. — Ты напоминаешь мне щенка, — вдруг перебил Гоуст, а сказанное им выбило из Селины возмущённую усмешку. — Гавкаешь, когда тебе наступят на хвост, а потом — просто за то, что на тебя посмотрят. На самом деле всё ещё проще: панцирь, который ты вокруг себя возвела, давно сросся с твоим телом, и теперь ты просто не знаешь, как от него избавиться.       Сейчас, когда их души были обнажёнными как сталь клинков, Саймон точно знал: Селина не лжёт, а недоговаривает, как обычно. Напряжённость постепенно улетучилась, а выражение её лица стало вновь безмятежным и спокойным.       После недолгого молчания, когда у берега вдруг зашумели волны и выбросили на песок что-то непонятное, было принято решение спуститься и посмотреть. Добрую часть пути Райли шёл молча, явно думая о разговоре и тщательно тот переваривая.       Её равнодушие казалось чем-то обыденным, но без того неболезненным — он снова мысленно ругал себя за то, что снова позволил себе вспомнить последние восемь лет.       Когда от привычной дорожки осталась только галька да всякие острые камни, мужчина, наконец, остановился. — Босые ноги, — сказал он, нахмурившись, и кивнул на Селину. — Болят от берцев, — объяснила девушка, пряча руки за спиной, и почти моментально поняла, что он хочет сделать.       Селина даже назад попятилась, а когда поняла, что без этого и правда не пройти — дёрнула плечами. Недовольно, скорее. — Позволь, — пробасил Саймон, чуть опускаясь. — Я коснусь тебя, а не ты меня. Чувствуй разницу, если сказанное раннее встаёт у тебя поперёк горла.       Его руки аккуратно легли на женскую талию. Гоуст приложил совсем мало усилий для того, чтобы её поднять; когда холодные пальцы коснулись его шеи, когда Селина чуть подалась вперёд, овивая её руками, чтобы попросту не упасть, по спине побежали мурашки. Саймону потребовалось с минуту постоять на месте, чтобы вернуть голове стабильный холод и шагнуть вперёд, минуя неприятную поверхность.       Исход удивительным образом молчала, нахмурившись, а Райли держал себя изо всех сил, чтобы не рассмеяться с её лица. — Я не уроню, — спокойно пробасил он, когда почувствовал, что пальцы на его шее сжимаются в прикосновении к оголенной коже. — Что такое?       Селина в момент почувствовала себя совсем маленькой — крошечной по сравнению не только с Саймоном, но и со всем миром. Очень хотелось, чтобы эта дрожь и почти детский испуг был следствием гуляющего по крови адреналина и бешено бьющегося сердца от прикосновений сквозь ткань рубашки, но всё было иначе.       К несчастью.       Взгляд его пополз к берегу, на котором луной был очерчен силуэт. Слишком неестественная поза — распухшее, вздутое от воды тело и синюшная кожа говорили только об одном. Замутило.       Это был первый раз, в который Селина за двадцать восемь лет своей жизни спрятала лицо в чужом изгибе шеи, моментально сжимаясь и почти по-детски зажмурившись. Это напомнило нечто страшное — то, к чему возвращаться не хотелось от слова совсем. — Там труп, Гоуст. Давай уйдём, пожалуйста, — её голос задрожал сильнее.       Саймон мягко кивнул. Рука его легла на женскую спину, аккуратно огладила ту, пытаясь успокоить — трупы преследовали их, а смерть шла по пятам. Он не мог сопротивляться её просьбе, особенно, когда Селина просила так — когда хотелось соорудить поверх её панциря ещё один, но уже свой. Непробиваемый.