Исход 0.1: черепа, обрамленные кровью.

      Селина подалась вперёд, когда Кейт, открыв дверь, мягко кивнула в сторону коридора. Гоуста и след простыл: он ушёл с самого начала, не желая дожидаться общего решения просто потому, что в этой ситуации мало что от него зависело. Ласвелл смотрела беззлобно, скорее, с интересом — проходилась взглядом по острым чертам лица и по старому рубцу шрама, перекрывающему тёмную полосу брови и разделяющему ту на две части. Исход, заметив это, повернулась к женщине, мягко подмигивая. — У меня будет одна просьба, — начала девушка, вышагивая по длинному коридору. — Не сообщайте имя. Пусть это останется нашим маленьким секретом. — Личность Астора не придётся долго держать в секрете. Как и то, что генерал Шепард оказался предателем.       Селина сглотнула, всматриваясь в пустую стену, когда остановка получилась сама собой. Было в этом тоне Ласвелл нечто благоговейное, почти что ласкающее теплом руки матери, и Исход, обернувшись, едва подалась вперёд, но тут же отстранилась. Ей хотелось верить. Верить до последнего вздоха, до пепла в выжженных болью костях. Хотелось. И Селина верила. — И не нужно.       Это был договор, почти скреплённый на симбиозе — Ласвелл точно знала, что Исход придерживается своих принципов и пойдёт на всё для достижения собственных целей, но не позволяла себе сомневаться. Даже несмотря на то, что это было сродни союзу с врагом — фактически, таковой Селина и являлась. Но только для всех остальных, не для Ласвелл. Для Кейт врагом был Порча, все те, кто ему помогал, а Селина, однажды даровавшая ей свободу и какую-никакую информацию, была нужной единицей, которую Ласвелл, пусть и мысленно, но звала союзником.       Исход явно затеивала игру и, судя по всему, сделала это с самого начала: с того момента, как только собственноручно сдалась в руки Браво, а Кейт вовсе не хотелось нарушать правила. Если союз взаимовыгодный, жертвы не так важны, особенно в том случае, когда цель оправдывает средства. Спасение собственной страны и выявление предателя намного важнее проблем, которые могут возникнуть. — Назначьте нам встречу на завтрашний день, — снова начала девушка, вынуждая оторваться от собственных мыслей. — Я расскажу все основные детали об Асторе. Лучше всего будет осветить его связи с картелями и прочем сейчас, нежели это всплывёт позже. И с Мексикой — в том числе. Ласвелл завернула за ещё один угол, и спустя несколько секунд удалось найти ещё один скучный коридор. — С Мексикой? Картели — ясно, эти стервятники в любой бочке затычка, — женщина качнула головой, открывая еще одну дверь, ведущую в корпус с жилыми помещениями. — С Мексикой, — кивнула Селина, ныряя в узкую дверь, и только теперь коснулась пальцами зудящего конца шрама под глазом. — Информация ведь там. И документы — тоже. Астор очень любил Мексиканский залив, потому и одно из убежищ там. Кейт негромко усмехнулась, качая головой. — Поверить не могу, что мы снова встретились. — Да ещё и работаем вместе, — её усмешку подхватила и Селина, аккуратно входящая в корпус.       Здесь, в общем-то, и расходились пути. Один из коридоров, самый большой, вёл в общую столовую. Оттуда сейчас как раз доносился гул и шум посуды, столовых приборов и голоса. По правую руку, как объяснила Ласвелл, были казармы — две женские и три мужские. Солдаты не так часто оставались на базе на долгое время, но если и оставались, то места хватало. По левую руку коридор вёл в обилие тренировочных площадок: от стрельбища, расположенного в нижней части корпуса, до рингов с грушами для отработки рукопашного боя. Ласвелл мягко улыбнулась, когда коснулась порванной части чужой водолазки. — Тебе принесут новую одежду. Она, конечно, не твоя старая, но мы что-нибудь придумаем, — кивнула женщина, пряча руки за спиной. — Завтра в десять. Я приглашу капитана Прайса, если ты не против. Всё-таки его отряд будет вместе с тобой. — Разумеется.       Селина замолкла, задумываясь. Было в этом всё-таки нечто странное: она собиралась вот так просто рассказать армии секретные вещи, за распространение которых Астор раньше лишал жизни. Но что-то внутри неизменно клокотало, подсказывая — это не последний раз, когда Исход задумается о сотрудничестве.

***

      Казармы были распределены достаточно странным образом. По сути это были лишь квадратные комнаты на нескольких человек. Чем-то, кстати, напоминали лачугу на острове: одна одноместная кровать и вторая — с двумя ярусами. Как сказала Кейт, Селине очень даже повезло, раз уж в комнате, которая ей предназначалась, никто не жил. Это значило, что она могла находиться в полном одиночестве и наконец-то отдохнуть.       Исход опустилась на кровать, выдыхая почти облегчённо: лежащая рядом стопка одежды развалилась, привлекая к себе внимание. Как бы ни хотелось остаться в собственной, снять её все-таки пришлось. В мусорное ведро, стоящее в комнате, полетели потёртые штаны и порванная водолазка. Как, впрочем, и бельё, которое Селина стянула непосредственно в ванной комнате.       Душевые кабины были в каждой комнате совместные с туалетом, и это одно из основных удобств: не нужно было стоять очередь в общий душ.       Вода почти жалит прикосновениями к коже, проходится по новым синякам и старым шрамам, разжигает в грудной клетке багряную пустыню, напоминающую чувство нарастающей паники: тогда, когда Селина встаёт прямиком под напор воды и мочит тёмные волосы, ладонями убирая пряди назад.       Что же оставалось до Макарова и Шепарда? Она сжимает челюсти. За все три года выйти на него не удалось: были, конечно, маленькие зацепки, но толку от них мало. Действовать в одиночестве, пусть и с компанией бойцов под рукой, было чем-то вроде самоубийства: у Макарова не то чтобы только русские войска — у него теперь ещё и Шепард вместе с элитными солдатами Теней во главе с Грейвзом.       Это что-то вроде огромной планеты, жутко давящей на плечи своим давлением, и руки, которые Селина поднимет только для того, чтобы защитить Осирис и, в частности, Матео, однажды рассыпятся на тысячу маленьких кусочков подобно битому хрусталю. Сравнение с пеплом ей нравилось больше: пока она жива, Осирис может восстать подобно фениксу и спалить остатки врага до тла, но какой ценой? Терять собственную компанию не хотелось, устраивать ту же тиранию, как и Астор — тоже.       Она не одна — такой себе аргумент при условии, что не знаешь точно, с какой стороны прилетит нож в спину. Прайс и Браво могут передумать в любой момент, счесть Осирис и Селину преступниками и врагами — и тогда конец всему. Станут ли они слушать Ласвелл в подобном вопросе? Вряд ли. Её слово решает, но далеко не весь исход противостояния. Но кусать руку, которая кормит — выбор слабых, Селина это знает как никто другой, потому и решает играть по-крупному. Она верит не Браво. Она верит Ласвелл.       Недоверие глушится парой зализанных вместе ран.       Исход ступает на кафельный пол, выключая воду в душевой кабине, и пялится в зеркало на себя почти ненавистно: усталость рисуется в томном взгляде и едва заметных кругах под серыми глазами. Девушка влезает в майку цвета хаки, поправляя ту на плечах. Вместо нижнего белья — спортивный топ. Решение почти идеальное — он хорошо фиксирует грудь, а это, в большинстве случаев, сглаживает все недостатки активности, если ты женщина.       Крепкие ноги были почти идеально обтянуты брюками карго. У талии — тёмный ремень. Оставалось только вычистить собственное снаряжение, разобрать ножи по ремням и понять, что делать с маской. И, разумеется, вытянуть блокнот с записями из карманов в накидках.

***

      Гоуст хмурит брови, когда находит Мактавиша в их комнате: вообще-то, здесь жил ещё и Газ, но в последнее время тот всё время был в разъездах, и найти его на своем месте было самым настоящим квестом. — Что сказала Ласвелл? — спрашивает Соуп и чуть подаётся вперёд. Нижний ярус кровати под его весом шумно скрипит.       Райли молчит, но не разрывает зрительного контакта. Ему в моменте кажется, будто бы эта новость только сильнее добьёт и без того раздражённого сержанта, так что… — Отнесись к этому спокойно, Джонни, — выдаёт Гоуст, мягко кивая, и стягивает собственный бронежилет.       Соуп вспыхивает на глазах: брови тёмные вскидывает и желваками играет. Гоусту кажется, будто бы о его острые скулы сейчас можно порезаться. — Я не буду с ней работать, — выдаёт он более громко, чем планировал. — Блять. — Это приказ главного, Соуп, — снова кивает Райли так, будто бы все эти уговоры правда могли бы изменить отношение сержанта к Осирису и, в частности, к Исходу. — Одно малое дело, и всё. — Да мне похуй, чей это приказ, — он поднимается.       Гоуст знает: всегда, когда Мактавиш нервничает слишком сильно, он много ходит. Из угла в угол по комнате, нарезает круги у задания и всячески изводит себя. Такой уж человек. — Ты серьёзно, Гоуст? — он заглядывает в глаза лейтенанта и хмурится сильнее. — Может быть, тебе напомнить, как она кинулась на тебя в этой блядской церкви? Вот сюда, блять, — он почти толкает друга в плечо, — нож прилетел. Шаг в сторону. О, Соуп нервничает слишком сильно. — Она выполняла приказ и защищала ребёнка, — басит Гоуст, и это звучит как чужое оправдание. Мактавиш смотрит в глаза вновь и нервно смеётся. — Это ёбаная пороховая бочка, лейтенант, — выдаёт мужчина, натягивая уголки губ. — А вы — Ласвелл, Прайс и остальные — сидите на ней и лыбитесь. Только вот когда рванёт — я не полезу вас спасать. — Дай ей шанс.       Очередной смешок. Соуп поправляет чистую футболку и усаживается обратно на кровать. — Шанс? — переспрашивает он, но больше не улыбается. — Ничего не обещаю, лейтенант. Но я бы на вашем месте не верил ни единому слову и жесту. Вот увидите: она приведёт нас в лапы Макарова и отдаст как сувениры.

***

      Небольшой сон перед ужином в столовой позволяет привести голову в порядок. Из еды здесь только пресная каша и суп, едва похожий на что-то съестное. Они почти не встречаются за этот вечер в столовой: Селина сидит в отдалении, оценочно осматривающая каждый угол, но, честное слово, чувствует взгляд Гоуста даже здесь.       Они у них с Мактавишем разные. Гоуст изучает и анализирует, явно привыкший устраивать засады, а Соуп — подрывник в чистом виде — смотрит злобно и с истинным недоверием. И Исход его понимает. Мактавиш имеет полное право не доверять. Как и все остальные.       Отбой наступает в девять, но у Селины нет никакого желания спать. Точнее, нет времени на отдых. Путём недолгого наблюдения ей удалось выяснить, что здесь, в казармах, свет выключается одной системой, а в комнатах совсем нет ламп. Как, впрочем, и столов. Подобной системы не было, разве что, в тренировочном секторе, куда с казарм ушло несколько солдатов. Свет там был просто прекрасный, да и привести себя в порядок не мешало бы.       Исход выныривает из комнаты, прихватывая с собой блокнот и карандаш, удачно стянутый со стола в переговорной, и легко добирается до тренировочного сектора.       Раньше, лет так десять назад — когда ей было восемнадцать — Астор истязал их тела тренировками. Обычно у него, как у лидера, была группа приближённых, что-то вроде личной охраны, от которой он требовал особенной подготовки. Селина входила в их число, потому и тренировки для силы тела были на первом месте.       Это был второй принцип, который она взяла на заметку и не позволяла себе отлынивать от занятий. Мышцы всегда должны быть в тонусе. Когда контролируешь всё своё тело, сражения даются проще — в близких случаях, разумеется. Дальние Селина не рассматривала. Она редко держала оружие в руках. Это слишком шумно.       Здесь, в тренировочном секторе, что по размеру оказался чуть больше казарм, были и ринги с площадками для рукопашного боя, тренажёры и прочее. Те солдаты, благодаря которым удалось выяснить, что вход сюда в вечернее время даётся свободно, куда-то исчезли: точнее, брюнетка слышала их голоса в отдалении, но не придавала этому никакого значения.       После сорока минут привычных упражнений, целого комплекса для рук и туловища, она почувствовала взгляд — неприятный до ужаса. Это заставило обернуться, поправить волосы, собранные в хвост, и всмотреться. У стены, скрестив руки у груди, стоял тот, кого видеть сейчас хотелось меньше всего. — Это похоже на преследование, — выпалила Селина, разминая плечи.       Мышцы показывались из-под светлой кожи, и он был бы почти удивлён такой форме. Кожа в полосочку — местами шрамы белели, но тот, что больше всего был похож на взорвавшуюся звезду, Райли заметил ещё на острове, когда он выглядывал из-за порванной водолазки. — Как и наши встречи в прошлом, — он жмёт плечами, выходя на свет.       Селина сводит брови к переносице и скучающе отводит взгляд. Гоуст, кажется, променял объёмную маску на обычную тканевую с изображением черепа. Капюшон на его голове всё ещё не позволял разглядеть хотя бы единую прядь волос, но сейчас ей это было и не нужно. Она опускается на маты почти устало, шумно выдыхая, и только теперь позволяет себе расслабиться: грудная клетка поднимается быстро-быстро, а мышцы тянет слишком приятной болью. — Был бы на моём месте Соуп, начался бы новый конфликт, — мужчина делает ещё несколько шагов навстречу и опирается бёдрами об один из тренажёров. — Международный. — Какова вероятность того, что он откажется идти на задание?       Исход перелистывает страницу блокнота, педантично вчитываясь в каждую букву, и сжимает челюсти. Аура Гоуста тяжёлая — как и его взгляд — а находиться рядом достаточно непросто. Интересно, от одного его дыхания вянут цветы? — Нулевая. Ему не позволят, капитан Прайс быстро собьёт всю спесь, — отзывается Райли, опуская взгляд ниже. Её спина выглядит такой же крепкой, как и всё тело в принципе, только вот из-под кончиков хвоста и края майки выглядывает уже выцветший кусочек татуировки. — Его недоверие пройдёт, — кивает девушка, крутя карандаш в пальцах. — Со временем. Она выстукивает что-то по полу, пока Гоуст прикрывает уставшие глаза и поправляет капюшон кофты. — У тебя есть татуировка? — спрашивает мужчина, склоняя голову вбок, и обходит тренажёр стороной.       Вообще-то, он сюда пришёл за тем, чтобы потренироваться и привести голову в порядок, но никак не планировал встретить здесь Исход. Раз уж судьба распорядилась иначе, то… — Цветок жизни. Это символ Осириса, Астор клеймил им всех важных, — равнодушно кинула она через плечо, вычерчивая ровную линию. — Были случаи, когда он находил трупы солдат в ужасном состоянии — таком, что определить, свой это или чужой не получалось. Тогда он придумал набивать своим символ. Не то чтобы Порча сильно любил хоронить. Трупы обычно сжигались. Гоуст негромко хмыкнул. — У тебя тоже есть. Не рассматривала, — прохрипела Селина, снова переворачивая страницу. — На одной из встреч видела, когда рукава закатаны были. Это отдавалось в Райли уважением. Чужая наблюдательность — то, что он действительно ценил в людях. — Азбука Морзе? — спросил он вдруг после двухминутного молчания и чуть склонился, когда заметил знакомый алфавит на листе бумаги.       Селина обернулась через плечо, встречаясь с его взглядом, и кратко кивнула. Насколько правильным было рассказывать свои планы? Это палка о двух концах: с одной стороны, Гоуст ведь что-то видел, а если она не расскажет сейчас, появятся подозрения. Лишние конфликты ей были не нужны. — Знаешь, почему я тебе сейчас расскажу то, что мне удалось узнать? — она склонила голову вбок. — Потому что мы союзники?       Селина хмыкнула, скривив губы. Нет, союзниками они не были. Все сами по себе. Из общего у них — только цель. — Потому что ты реагируешь иначе. Соуп злится, потому что верит прошлому, — снова начала Исход, монотонно, почти металлически. — Ласвелл верит, потому что помнит прошлое. А ты, Гоуст, — его имя она выговорила особенно тщательно, нахмурившись, — не веришь прошлому и не пытаешься его помнить. Ты, скорее, смотришь на это с позиции цинизма — наблюдаешь, но не веришь никому до конца. Ты и половины не рассказываешь Браво, Соупу или Прайсу. Но собранная информация на вес золота, так? — кивок. — Ты хранишь её до тех пор, пока не приходит момент, в который можно воспользоваться полученным. — Ты клонишь к тому, что можешь мне рассказать потому, что доверяешь, — пробасил Райли, на что Селина закатила глаза и застонала почти раздражённо. — Я клоню к тому, что расскажу тебе просто потому, что ты вне команды. Сейчас. А что делать с этим потом — твоё дело.       Она кивнула на мат возле себя, и Гоуст, пусть и неохотно, но всё-таки опустился рядом, устраивая руки на коленях. Селина чуть вздрогнула от такого относительно близкого контакта. Подобное не то чтобы было неприятным — скорее, непривычным, потому как даже его дыхание, которое почувствовать не получалось [но услышать — ещё как], давило своей тяжестью. — Азбука Морзе, — повторила девушка, указывая пальцем на алфавит и небольшой рисунок. — Макаров часто её использует. На всех встречах всегда нужно следить за его руками: обычно он выстукивает ритм или что-то вроде того. Я просмотрела с десяток видеозаписей, на которых он засветился, и только на некоторых были сигналы, которые можно было бы составить в предложение. — Всегда ищешь детали там, где их нет? — пробасил Райли над самым ухом, и Селина, нахмурившись, вытянула из блокнота фотографию. — Даже Астор говорил об этом, — кивнула она, протягивая ту мужчине. — Это Макаров в Касабланке. Ей около двух месяцев или вроде того. Благодаря ней мне и удалось найти склад с боеприпасами. Гоуст принялся рассматривать отданную ему фотографию и склонил голову вбок. Чуть позже он хмыкнул. — А мы думали, Осирис знал точное местоположение складов. — Ну уж нет, — Исход негромко усмехнулась, перелистывая на страницу с общими сигналами и записями. — Он не отчитывался. Да и Астор редко посвящал меня в эти дела. Вот, что я тебе скажу. Самое главное, — девушка подняла голову. — За все три года Макаров засветился на камерах в США и Мексике более пяти раз. В России — ни одного. Его там нет. Это значительно… — Отягчает задачу… — продолжил Райли, перебивая девушку, и тяжело выдохнул. — Есть что-нибудь ещё? Она кивнула. — Я говорила, что на нескольких видеозаписях мне удалось найти несколько сообщений. Но здесь не сходится. Ряд невербальных сигналов, одни противоречия. Я вожусь с этим около нескольких месяцев, потому что всё время в разъездах, а толку нет. Гоуст нахмурился, протягивая руки. — Дай посмотрю.       Селина покорно отдала лист бумаги в чужие руки и подалась назад. В последний раз она разговаривала об этом с Матео, но даже его не посвящала в это так глубоко. Считала, что ему ни к чему забивать свою голову подобным. — Здесь, — он указал на слово, под которым отчётливо виднелся расшифрованный перевод. — Не «укажу», а «час». — Час жатвы в возрождении пепла, — прочитала Исход с новым переводом и в очередной раз раздражённо выдохнула, откладывая всё в сторону. — Блядские загадки.       Ближе к трём часам ночи Селина вернулась к себе в комнату. Райли остался в секторе с целью тренировки, сказав, что с найденной информацией они разберутся позже. Она валилась с ног, потому, едва закрыв глаза, тут же уснула.

***

      На это собрание Соуп не явился. Как объяснил Гоуст до момента, как Селина вошла в переговорную, ему просто нужно было немного остыть и принять факт того, что теперь они работают вместе.       Ласвелл, сидящая у стола поперёк, мягко кивнула, приветствуя девушку, и указала на место напротив капитана Прайса. Волосы её оказались собраны в такой же хвост, как и в прошлый раз, а на острой скуле виднелся едва сходящий синяк от хорошего такого удара Мактавиша на острове.       Она аккуратно опустилась на стул напротив мужчины и кивнула, переводя взгляд на Газа, крутящего ручку меж пальцев. — Здравствуйте, капитан Прайс, — начала Исход, разрывая неловкое молчание, и откинулась на спинку стула, секундно прикрывая глаза. — Жаль, что наше знакомство вынужденно происходит в таких условиях. — Ничего не меняется, — прохрипел мужчина, поправляя головной убор, и чуть подался вперёд. Несмотря на отсутствие заданий и прочего, он, как и Газ, всё ещё был в полной экипировке. — Ласвелл мне всё передала. Отчасти мы должны быть благодарны за то, что на том складе большая часть работы была выполнена, но опасность, которую создали заряды… — Я не преследовала цели хотя бы единым осколком задеть ваш отряд, — кивнула брюнетка, вскидывая тёмные брови и сцепляя запястья на уровне грудной клетки в замок. — Да что ты, — подал голос и Газ, на что Селина как-то криво поджала губы. — Осирис — всё ещё прямая угроза для Штатов, — снова начал Прайс. — Мы имеем все основания закрыть тебя как представителя компании. Однако если ты утверждаешь, что Порча мёртв, обстоятельства считаются отягчающими. За последние три года от Осириса не было никаких преступлений, в том числе и против США. Но это не меняет главной сути: с чего бы нам тебе верить? — Враг моего врага — мой друг, капитан, — спокойно проговорила Селина, не разрывая зрительного контакта. О, это были вовсе не пустые обвинения. Это были, скорее, самые настоящие переговоры. Первые за всю историю Осириса, которые окончатся успехом. — Мы преследуем общую цель. У вас есть силы, у меня — информация. Кто мешает нам объединиться? — Каковы твои требования? — вопрос, который Исход слышала с десяток раз, врезается в голову новым воспоминаниям, и становится по-неприятному тоскливо и липко. — Мы не заключаем договор, капитан, — цедит девушка, несильно подавшись вперёд. — Мы кратковременно работаем вместе. Я не требую вашего доверия. Я требую вашу силу, которую можно направить в нужное русло. А я — буду проводником.       Взгляд Прайса — почти издевательски пыточный, но не такой тяжёлый, как у Гоуста, на которого Селина смотрит лишь изредка, не поворачивая головы. Мужчина кратко кивает, и Исход аккуратно улыбается, откидываясь обратно на спинку стула.       Она не знала толком, будет ли здесь достаточно доверия для того, чтобы отряд не закатывал истерики подобные Соупу, но сделать кое-что лишь для того, чтобы капитан не направлял пистолет в её сторону при малейшем проколе, всё-таки могла. — Кейт, — зовёт Селина, поворачивая голову. — У вас совсем неправильная иерархия Осириса. Раз уж мы сотрудничаем, хорошо было бы знать верную, так? — Рассказывай, — кивнул Прайс, когда Ласвелл взяла в руки планшет. — Во главе стоит человек, которого по старым традициям называют Жнецом, — начала брюнетка, задумчиво отводя взгляд. — Астор Гатри был Жнецом, прежде чем погиб. У Жнеца всегда есть три преемника. Помните, когда Браво приходили, мы всегда стояли за его спиной? Суть в том, что один «из», тот, которого Астор хотел сделать следующим Главным, сбежал к Макарову и теперь под его крылом. Это я к тому, что есть некоторая опасность: я не знаю, какие вещи он мог рассказать. — Если вы сотрудничали, Макаров и так знает достаточно, — продолжила женщина, переглядываясь с Прайсом. — У Осириса были хорошие связи с картелями, так? — Астор часто бывал в Мексике. В Заливе есть морское судно, на котором и хранятся документы о сотрудничестве Осириса, Шепарда и Макарова. Гоуст шумно выдохнул, Прайс подхватил. — Нам придётся добираться вплавь, потому что на нём нет вертолётной площадки. Это ведь не проблема? — Не проблема, — Ласвелл качнула головой. — У нас есть свои люди в Мексике. — Алехандро? — Гоуст склонил голову вбок, укладывая обе руки на стол. Кейт кивнула, вглядываясь в лицо Селины. — Когда выдвигаемся? — Завтра утром.

***

      Когда переговоры, наконец, были окончены, Исход планировала вернуться к себе в комнату, но чужая рука, аккуратно остановившая за локоть, вынудила замедлить шаг и пропустить Прайса с Газом вперёд. — Я думала, ты расскажешь им всё то, что я показала тебе вчера, — тихо произнесла Селина. Ей не нужно было поворачивать голову для того, чтобы убедиться в том, что это Гоуст. Его тяжёлый взгляд чувствовался и без того хорошо. — Не могу рисковать, — продолжил он спустя несколько шагов, пробасив. — История с Шепардом вынудила присматриваться к людям. Мы не можем быть уверены в Ласвелл. Кто знает: может быть, она тоже предатель? — А я? — прохрипела она, когда Райли отпустил её локоть. — Вдруг я заведомо выдаю тебе неправильную информацию? — С тобой справиться будет проще, чем с армией США, — Гоуст едва повернул голову. Селине не нужно было видеть его лицо, чтобы догадаться, что он слабо улыбается. — Не забывай, что за моими плечами Осирис.       Райли хрипло засмеялся — тихо-тихо, заводя руку за противоположное плечо, и ухватил женское запястье. Эта попытка была бы засчитана, не будь она просто отвлечением внимания и малой игрой, которую Селина каждый раз затеивала с новой силой. Саймон вёлся не всегда: его опыта хватало для того, чтобы слышать, как она двигается. — А за моими — твой нож, — он несильно сжал её пальцы, почти отбирая украденное девушкой метательное оружие, и вложил то обратно в набедренный ремень, наблюдая за её спокойным лицом. — Тебя в моём прошлом было достаточно для того, чтобы я знал каждое движение наизусть.