Новая девушка Луки

***

Когда в дверь постучали, Маринетт все еще сидела на полу, обхватив ладонями страшно гудящую голову. Тяжело поднявшись и с трудом совладав с непослушными руками, она открыла дверь и впустила парня в комнату. Закрыв за собой и повернув замок он спросил: — Ты чего тут... Не успел Адриан закончит фразу, как девушка впилась в него напористым поцелуем и крепко прижала к себе. Прямо в самые губы блондин прошептал: — Так и знал, что ты сама этого хочешь. — снова целуя девушку, он начал подталкивать ее в сторону кровати, что освещал лишь тусклый свет из окон. Брюнетка, не теряя времени, подцепила подол его фирменной футболки "Agrest" и потянула вверх, обнажая подкаченный торс парня. За своим вожделением, не замечая красных заплаканных глаз и размазанной туши на щеках, он продолжал жадно сминать её искусанные в кровь губы. Маринетт отвечала на ласки парня, но с каждым поцелуем ей всё меньше хотелось, чтобы он прикасался к её губам. Когда же парень отстранился и толкнул её на кровать, Дюпен Чен с облегчением вздохнула. Одна пытка закончилась, но началась другая. Блондин навис над ней, впиваясь губами в нежную кожи шеи. Девушка надеялась, что вот-вот почувствует долгожданный прилив страсти и удовольствия, но вместо этого ощутила нечто неприятное и болезненное. Агрест совсем не жалел тонкую белесую кожу любимой. Он жадно кусал, всасывал её, оставляя после себя багряные пятнышки. Его руки бродили по хрупкому телу, задирали юбку и с силой сжимали ягодицы голубоглазой. "Кажется останутся синяки и там" Адриан, как будто сорвался с цепи. Он был похож на несдержанного зверя, что дорвался до жертвы. Привстав на колени, он трясущимися руками потянулся к корсету девушки, желая расстегнуть его, благо крючки располагались спереди, но, тем не менее, это оказалось непосильной для него задачей. Понимая, что блондин не в силах справиться с одеждой, Мари в своём желание, как можно быстрее с этим разделаться, проговорила: — Рви! И он сделал это, даже не думая, есть ли сменная одежда у девушки. Потянув со всей силы, отрывая от ткани крючки, что с таким усердием были пришиты этими искусными ручками. Освободив от оков одежды небольшую аккуратную грудь, он буквально набросился на неё, до боли кусая нежный розовый сосок одной груди и сжимая сильнее, чем нужно вторую. Мари не сдержалась и заскулила от неприятных ощущений. Но молодой человек расценил это по своему и продолжил с еще большим напором "ласкать" тело под собой, параллельно стягивая мешающую джинсовую юбку. Маринетт зажмурила глаза, позволяя парню делать с ней всё, что он пожелает. Внутри неё всё кричало, умоляло прекратить это безумие, но она продолжала терпеть, игнорируя сигналы своего тела, которое будто отвергало каждое прикосновение, каждый поцелуй. Казалось, что это не её возлюбленный, а чужой, посторонний человек, что вот так бесцеремонно нарушал её границы, вторгался в её личное пространство, позволяя себе слишком много. Не зная, как отвлечь себя от дурных мыслей, она повернула голову к окну и начала рассматривать почти круглый диск Луны, что освещал комнатку, и подсвечивал капли дождя, стекающие по стеклу, и делая их объемными. Закрыв глаза, она прислушалась к отдаленно звучащей музыки… "Какая красивая, но печальная мелодия" — подумалось ей, и как же она резонировала с ее внутренним состоянием. А потом она услышала голос, что электрическими разрядами пронзал её сердце, как яркая молния за окном темно-синее небо. Он пел так проникновенно, так чувственно, что брюнетка бесконтрольно на выдохе произнесла: — Лука... — испугавшись она плотно сжала губы. Нельзя. Нельзя допустить, чтобы он её услышал. Целующий ее живот парень привстал на локтях и поднял не неё свой затуманенный взгляд, но ничего не сказал. Маринетт же закрыла ручкой свои глаза и продолжила прислушиваться к тихой музыке, что звучала, как будто специально для неё. "Он играет на рояле? Но... но это же так редко случается. Неужели ему сейчас настолько грустно? А почему? Столько же боли в его голосе... " Воображение рисовало Куффена, сидящего за роялем и освещенного светом луны, что заглядывала и в её спальню. Как мягко его длинные пальцы касаются клавиш, как прикрыты веки и подрагивает кадык, когда он протяжно тянет ноты. Маринетт раскрыла резко глаза, ощутив через тонкое кружево неприятные прикосновения. Агрест, решивший, что девушка готова, опустил свою руку на её промежность и самым наглым образом полез ей под трусики, что были, к его удивлению, не влажными: — Странно, — приподняв голову и уставившись на девушку, — У тебя тут совсем сухо — потерев с нажимом складочки, чем вызвал сильный дискомфорт у брюнетки, проговорил он. — Я не...не знаю... Может в первый раз всегда так, — соврала она прикусив губу. А ведь совсем недавно она ощущала слизкую влагу на своих пальцах, вспоминая их поцелуй с Лукой. "Лука... С ним всё было по другому. Он был напорист, но так нежен..." Дюпен Чен дотронулась до губ, пытаясь представить, как музыкант их ласкал. Провела рукой по линии челюсти, плавно опускаясь. А как он нежно вырисовывал языком узоры на её шее, аккуратно втягивая тонкую кожу, запуская по всему телу мурашки… И как из её груди вырвался первый стон в её жизни.... — Ммм. Похоже, тебе просто нужно было больше времени, - прошептал парень, проводя по увлажнившимся половым губам девушки. Маринетт покраснела до самых кончиков ушей. Как же ей было стыдно. Она, решившая заняться любовью со своим парнем, лежала под ним и представляла другого. Как же паршиво было осознавать, что всё это фальшиво. Она сама сейчас фальшивка, что течёт по своему лучшему другу, и при этом ее абсолютно не возбуждает "любовь всей её жизни". "Бог мой! А когда Адриан успел снять с меня трусики? " Брюнетка с ужасом уставилась на парня, наблюдая, как он из заднего кармана доставал презерватив. "Интересно. откуда он у него? Неужели он заранее все спланировал?" Он поспешно стягивал с себя мешающие джинсы и уже тянул резинку брендовых боксеров вниз. Зажмурив глаза, она буквально отпрыгнула, прижимая ноги к себе, стараясь прикрыть оголенную грудь. Слезы полились сами собой. "Идиотка! Дура! Да как ты вообще до такого докатилась!?" Мари провалилась в свои мысли и не сразу расслышала испуганный голос парня: — Милая, ты чего? Не открывая глаз девушка дрожащим голосом ответила: —О-од-денься...п-по-пожалуйста… Я... Я не могу, п-прости... Быстро встав с постели, она начала собирать выброшенную на пол одежду, натягивая её на себя, сдерживая изо всех сил поток слез. —Ты серьёзно? — воскликнул блондин, — Вот прямо сейчас? — он вытаращил свои глаза, не веря, что это действительно происходит с ним. — Мари послушай, всё хорошо. — в попытке успокоить её более мягко продолжил он: — Тебе страшно и это нормально, но прошу, доверься мне. — Нет... — с надрывом проговорила голубоглазая, — Это ты меня послушай! Я не могу! Не могу и не хочу... Я не хочу… не хочу тебя, понятно! — глотая слезы она уже практически кричала. — Это всё из-за него? Да? — хмуря свои светлые брови прорычал Агрест. Маринетт застыла. Неужели он всё понял? Почему все всё понимают всегда раньше неё? Ничего не ответив, она обернула грудь в порванный корсет, придерживая его рукой. Повесила сумочку на плечо. Открыла дверь и, схватив туфли, вылетела в коридор, хлопая за собой дверью.

***

Как только дверь за ее спиной закрылась, Мари позволила себе больше не сдерживаться. Слезы полились градом, крупные капли падали на ее почти голую грудь, руки тряслись, норовя вот-вот выпустить ажурную ткань корсета, целиком обнажив торс. Она с невидящим взглядом двигалась вперёд, доверяя лишь своей памяти, надеясь попасть к нужной ей двери. Дюпен Чен никак не ожидала, что она может с кем-то столкнуться. А уж тем более, что этим кем-то окажется девушка Луки. Софи как раз хотела идти вниз, но увидела выбегающую девушку. Сердце екнуло. По внешнему виду Мари было понятно, что там произошло за дверью. — Маринетт... Она приобняла метиску за плечи и буквально затолкала её в ванную. Мари пыталась сопротивляться, но сил не было совсем, и она сдалась. Уткнувшись в плечо соперницы, она продолжила рыдать. Софи обняла молча девушку, позволяя той выплакать все. Никто из них не знает, сколько они так простояли. Казалось, прошла целая вечность. — Спасибо. —прошептала брюнетка, отходя в сторону. "Нужно убираться поскорее домой" Достав из сумки телефон, Дюпен Чен набрала номер самого близкого и родного человека - мамы. Спустя несколько длинных гудков на другом конце послышался обеспокоенный голос: — Маринетт? Всё хорошо? — Просто приедь за мной пожалуйста! Только без папы! Я всё тебе потом расскажу. — Конечно, буду минут через 40... Немного походив кругами, она села на закрытую крышку унитаза с ногами, упираясь коленями в грудь и кладя голову сверху. Закрыла плотно веки, стараясь ни о чем не думать. Но не получалось! Какая же она все-таки глупая дура! Как вообще можно было додуматься до такого? Ведь с самого начала было понятно, что она не хочет Адриана. Да она же просто мастер самовнушения. Хорошо еще, что вовремя спохватилась, и он не успел сделать свое грязное дело. А Агрест тоже хорош! Как он мог не заметить её состояния, красных глаз и размазанной туши? Неужели ему вообще плевать на её эмоциональное состояние? И ему от неё только одно и надо? Она вновь тяжело задышала. Плечи затряслись. Громко всхлипнув и сжимая маленькие кулачки, Мари не смогла удержать новый поток слез. Софи, стоящая рядом, мгновенно обхватила девушку в тёплые объятия, нашептывая какие-то глупости о том, что всё будет хорошо и она еще будет счастлива и скоро забудет об этом. Метиска полностью доверилась "случайной подруге", позволяя блондинке подвести её к раковине и смыть размазанную косметику прохладной водой. Девушка аккуратно промокнула её опухшее личико полотенцем и прижала как-то по матерински к себе, прошептав: — Тише. Тише. — мягко поглаживая ее по растрепавшимся волосам приговаривала она. — П-по-почему ты мне помогаешь? — всё ещё всхлипывая и отстраняясь спросила брюнетка. — А разве можно как-то иначе? Или ты думаешь, что я должна была пройти мимо? Дюпен Чен стыдливо опустила голову, пожимая плечами, всё ещё придерживая на себе этот несчастный драный кусок ткани. "Я дрянь, что бессовестно целовала её парня, а она так добра ко мне..." — Так не пойдёт, — снимая с себя рубашку, она помахала головой, — Вот одень, — не давая возмутится уже открывшей рот девушке добавила, — И никакие возражения не принимаются. Как только клетчатая ткань коснулась ее кожи, в груди стало разливаться тепло, постепенно растекающиеся по всему телу. "Лука… Это же его рубашка. Наверное, отдал ей, чтобы не мерзла." — Я-я-я не могу... Это же Луки! Нет. Нет... — она сняла свободной рукой рубашку со своих плеч и протянула обратно. — Тем более можешь! Лука бы последнее тебе отдал, — мило улыбнулась, — чего уж о рубашке переживать. Маринетт снова пробило на слезы. В желании закрыться от девушки она подняла руки и спрятала лицо в ладошках. Злополучный корсет упал на пол, открывая вид на истерзанное ласками тело. Софи раскрыла рот от потрясения. Такого ей видеть еще не доводилось. Всё так же покачивая головой, рассматривая страшные засосы по всей шее, ключицам и груди, которые напоминали скорее следы драки, а не следы страстной любви. — Тебе бы в душ сходить! Маринетт жалобно подняла на нее взгляд своих васильковых глаз. И только по губам можно было прочитать тихое "нет" — Ладно. Тогда... — блондинка взяла с полки небольшое полотенце и смочила его водой, возвращаясь обратно к девушке: — Это нужно хотя бы протереть. — она приложила осторожно теплую рыхлую ткань к коже и легкими движениями прошлась по ее шее и торсу. Мари вздрогнула от прикосновений. Ей казалось, что сейчас рядом и впрямь добрая подруга, которая помогает непутевой девчонке, что нашла приключения на свою дурную голову. — Ну вот, теперь должно быть легче, — мягко улыбнулась, вновь накидывая на нее рубашку и деликатно спросила: — Не хочешь рассказать? Иногда бывает легче высказаться постороннему, чем кому-то близкому... Маринетт покачала головой, все еще пытаясь справиться с непослушными пуговицами, но и тут её перехватили чужие руки и легко застегнули их. — Или если хочешь, я могу позвать Луку? — видя испуганный взгляд, исправила, — Ну или Алью, да вообще кого захочешь... Брюнетка впервые за последние несколько часов улыбнулась от души. "Какая же она всё-таки хорошая. И красивая, и добрая. Теперь понятно, почему у них так быстро всё завертелось. Она точно знает, чего хочет и не сомневается годами, как я… Лука сделал правильный выбор... И он хотел поделиться радостью с нами… со мной… А я поступила как последняя эгоистка. Я плохая подруга" — Спасибо. Спасибо тебе за всё. Но не стоит. Я уже позвонила маме и она скоро приедет за мной. — благодарно пожала руку девушке, — Ты не переживай, иди и повеселись! — У тебя такие доверительные отношения с мамой? — удивилась Софи, — Моя не за что бы не поехала посреди ночи за мной, и уж тем более я сама бы её не стала об этом просить. — грустно усмехнулась и пошла в сторону выхода. — Зато у тебя есть Лука! И ему с тобой очень повезло. — на одном дыхании произнесла Мари. Блондинка вернулась и обняла девушку за плечи и прошептала: — Нет. Это вам повезло друг с другом, — отстраняясь добавила: — Я конечно себя люблю и считаю лучшей из всех, — смеясь говорила она — но не в этом случае. Маринетт непонимающе смотрела на свою спасительницу и не успела ничего сказать, как та уже вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Оставшись один на один с собой, Дюпен Чен подошла к зеркалу и уже привычно посмотрела на отражающуюся девушку. — Ну что? Вот и случилось то, чего ты так боялась! Ты потеряла все! Разрушила свою дружбу с Лукой. Ради чего? Ты ведь даже признаться ему не смогла! Ты трусиха! Врала себе, врала ему, да всем вокруг! Лгунья! Лука… Он ведь так хотел поговорить... А ты? Ты даже тут облажалась! А ведь всё могло быть по-другому... Луку ты просто обязана отпустить... Со своим озарением и глупыми чувствами ты опоздала... Софи прекрасная и явно сделает его счастливым…