Восставшие из золы

      Поцелуй. Такой долгожданный, отчаянный… В нем было намного больше чувств, чем Лу могла бы выразить словами. В одно мгновение все проблемы утратили свою значимость. Важным было только то, что он снова был рядом. Был здесь. Она уже начинала забывать, каково это видеть пламя, бушующее в его глазах нежное и одновременно дикое, подвластное только ей одной, слышать то, как он зовет ее по имени по-особенному, как звал ее только он, чувствовать его прикосновения, ощущать, как собственное сердце снова заходиться в бешеном темпе, а мысли путаются... Все это казалось сном, одним из тех, что изредка снились ей в эти полгода, оставляя на утро с тяжелым чувством опустошения, словно из нее снова вытащили часть ее собственной души, хотя по ощущениям с того злополучного дня там уже ничего не осталось. И Лу боялась… Боялась, что еще мгновение и она проснется.              — Я так скучала… — тихо прошептала Лу, прерывая поцелуй, прижимаясь своим лбом к его, прикрывая глаза, только чтобы он не заметил этого глупого блеска слез. Отчего-то в груди все сдавило так сильно, что захотелось плакать… Сильно, громко, навзрыд… Но Лу не могла себе этого позволить… Не сейчас, не рядом с ним.              — Это твоя вина… — совершенно внезапно произнес он, что Лу поначалу даже растерялась, подумала, что не расслышала, что ей это почудилось.              — Что? — переспросила она, слегка отстранившись, не убирая руку с его щеки, глядя на него с искренним непониманием.              — Твоя вина, Лу. Это ты виновата во всем, — повторил Иво, резко сжимая ее руку за запястье, не позволяя ей отстраниться, и псионичка почувствовала, как ее сердце замерло.              — Что ты такое говоришь? — кое-как смогла выдавить из себя девушка              — Правду, Лу. И ты это знаешь. Это твоя вина. Ты просила спасти их… и смотри к чему это привело. Ты же стояла тогда рядом… Телохранительница. Как же… — Иво как-то слишком неестественно ухмыльнулся, его взгляд изменился, стал холодным, пустым, словно неживым, — Просто стояла и смотрела… Даже не пыталась ничего сделать… А потом? Сразу же поверила в то, что я мертв. Ты даже не попыталась ничего выяснить, просто смирилась с этим. Все это твоя вина.              — Я… — Лу не знала, что сказать, как оправдаться… Просто, потому что оправданий не было. Она верила в то, что он говорил… Или это говорило ее подсознание?              В следующую секунду Лу проснулась.              Она медленно перевернулась на спину, уставившись в потолок. Сердце настолько бешено колотилось, что Лу слышала его стук в ушах. В голове вновь и вновь прокручивались слова из ее кошмара. «Это твоя вина»... Нет, это не было простым пустым обвинением из кошмара. Наверное, приснись ей подобное год назад, Лу бы просто посмеялась и уже через пару часов забыла бы об этом… Но не сейчас… Сейчас это было ее подсознание, ее реальность, в которой она жила. Каждую секунду эти слова крутились у нее на подкорке, а если Лу оставалась наедине с собой, то этот едкий обвиняющий ее внутренний голос становился только громче, и девушка не знала, как избавится от него. Он был с ней с тех самых пор, как Йонас сказал ей, что Приор мертв. Стал громче, когда Тома заявился к ней среди ночи, сказав, что Иво жив. И еще громче, когда она увидела безжизненного Мартена в том подвале в луже собственной крови. Чувство вины теперь постоянно было с ней. Самостоятельно избавиться от него было невозможно.              В комнате все еще было темно. Кое-как нащупав телефон, Лу взглянула на время… Было еще слишком рано, чтобы вставать, но поздно, чтобы пытаться заснуть снова. Да и вряд ли у нее вышло бы снова заснуть. Стоило лишь на секунду прикрыть глаза, как в голове тут же всплывало лицо Иво, который снова и снова обвинял ее. Наверное, если бы во сне ее обвинял кто-то другой, то было бы проще… но не он. Только не он.              Больно ущипнув себя за плечо, чтобы хоть как-то привести мысли в порядок, Лу поднялась с кровати, направилась в душ, будто это могло бы помочь смыть с себя чувство вины. Нет, уснуть снова у нее бы точно не получилось.              Прошло уже четыре дня с тех пор, как они вытащили Мартена. В Лаграсе была тишина. Иво так и не приходил в себя с тех пор как его вытащили, и никто не знал, а очнется ли он вообще. Марк лишь по несколько раз в день на тревожное сообщение Лу «Как он?», отвечал коротким и неизменным «Без изменений». Тома тоже молчал, и Рид не знала, что думать, то ли Ирма до сих пор ничего не знала о том, что ее пыточную прикрыли, то ли Тому уже развеяли где-то над полями. Хотя если бы это был второй вариант, то Лу наверняка бы уже знала, по крайней мере, потому что ее развеяли бы над тем же полем, что и его, как и всю их компанию. Поэтому оставался только первый вариант, и вроде бы нужно было радоваться этому, но никакой радости никто из посвященных в тайну не испытывал. Лишь гнетущее напряжение, которое усиливалось с каждым днем, пока Тома молчал. «Наверное, просто занят или не видит смысла писать, пока ничего не случилось. Ну не станет же она и его пытать» — в какой-то из дней сказала Даниэль, на что Лу с Кеем только промолчали, странно переглянувшись… Все видели то, что она сделала с Мартеном. Осталась ли в ней хоть капля эмпатии или же и Тома может попасть под горячую руку Ирмы? Ответа на этот вопрос не знал никто. Поэтому с каждым днем напряжение только росло, наслаиваясь с тем, что росло от того, что Иво не приходил в себя.              Стоило Лу выйти из душа и едва успеть натянуть на себя одежду, как в дверь постучали… весьма требовательно. Было еще слишком рано, да и сама Рид не помнила, чтобы кто-то собирался к ней в гости, поэтому ответ, кто мог стоять за этой дверью всплыл сам собой… Но ведь Тома не предупредил, хотя он и не обещал.              Лу быстро проверила телефон, точно ли Тома ничего не писал. Нет. Ничего. В дверь снова постучали, ещё громче и настойчивее, чем раньше.              — Иду, — крикнула Лу, подходя к двери.              Дверь открылась, и в следующую секунду Лу понадобилась вся её сила воли, чтобы не наброситься на пришедшего, точнее сказать пришедшую, а если еще точнее, то пришедших к ней в такую рань. Ирма Дюпон собственной персоной, в сопровождении трех бывших бойцов Инквизиции, которые теперь добросовестно служили Новому Совету и одного уже знакомого ей эмпатика… Именно он тогда читал ее эмоции, пока Марк вел ее допрос тога, когда было совершенно первое покушение на Приора.               — Мадемуазель Советник, по какому поводу? — протянула Лу, даже не скрывая своей неприязни, не к чему было притворяться.              Ирма не ответила, лишь кивнула своим сопровождающим, после чего они бесцеремонно зашли в блок. Конечно, она не скажет причину. Лу и Ирма прекрасно знают ее, но будут молчать. Причиной, конечно же, был Иво Мартен. Псионичка молчала, потому что ей нельзя проговориться о том, что она знает. Ирма потому что она не могла быть уверена в том, что Лу причастна к пропаже Мартена. Рид даже не успела сообразить и что-то сказать, как почувствовала боль в плече… Блокатор.              — Вот так Новый Совет поддерживает псиоников? — прошипела девушка, схватившись за плечо, — Переживаете за свою жизнь, мадемуазель Советник?              — Это ради твоей же безопасности, Лу, — лишь холодно ответила Ирма, и если честно в ее словах была доля правды. Псионичка действительно могла сделать глупость, если поддастся злости, буквально кипящей внутри нее, и все же воспользуется пси, отправив какой-нибудь незамысловатый предмет прямиком в Советницу.              — Обыскать, — отдала она короткий приказ, а затем кивнула эмпатику. Пока бойцы начали обходить ее блок, заглядывая во все шкафы и ящики, словно Иво мог действительно скрываться в одном из них, эмпатик взял Лу за руку, стараясь считать ее эмоции.       — Злится… Сильно, — констатировал эмпатик, отпуская руку Лу, — ничего кроме злости не чувствую и вряд ли почувствую.              — Можешь идти, — кивнула она эмпатику, а затем повернулась к бывшей подруге, — Лу, что-то случилось? — обеспокоенным тоном произнесла Ирма, но Лу видела издевку в глазах своей бывшей подруги.              Театр двух актеров… Обе прекрасно знают причину этого “визита” и обе молчат, скрывая лишь тонкий подтекст в своих фразах, который не способен понять никто из присутствующих, а они сами даже не могут быть уверены в том, что другая его улавливает. Стараются поддеть друг друга побольнее, чтобы вывести на эмоции вынудить сказать правду.              — А вы как думаете? Заявляетесь ко мне в такую рань, колете блокатор, копаетесь в моем грязном белье… И это не считая нашего с вами, как я надеялась, последнего разговора, в который насколько я помню я достаточно четко обозначила свое желание вас убить, если снова увижу, и вы прекрасно знаете по какой причине… Так что же случилось? — все же стараясь сдерживаться в выражениях произнесла Лу, хотя получалось откровенно плохо. Но если учесть те мысли, что крутились в ее голове, то это был лучший из вариантов, который она могла высказать.              — Не напомнишь эту причину?       — Убийство Иво Мартена, Приора Инквизиции, — Лу никогда не говорила «бывшего Приора», ни разу за полгода не использовала это словосочетание… Просто потому что для нее Иво все еще оставался таковым. Был Приором.              — Бывшего Приора… — прошипела Ирма, а ее лицо отразило глубокую неприязнь, словно одно упоминание Мартена что-то да задевало в ней. Что именно Лу могла только гадать. Возможно, не вовремя проснувшуюся совесть? Хотя скорее то была гордость, — и палача, который получил то, что заслуживал.              — Оправдывай себя этим и дальше, — не удержалась Рид, переходя на “ты”, — но без него ты бы сейчас тут не стояла.              — Именно, я бы не стояла сейчас здесь, если бы не выстрелила в него тогда.              Лу стиснула зубы. «Не выстрелила»... Не «не убила». Рид старалась вспомнить, а говорила ли Ирма хоть раз, что убила Иво Мартена. Мысленно перебирала в голове их разговоры и не находила. Всегда «Приор мертв», но никогда «Я убила его». Почему она не обратила на это внимания раньше? Ведь вот она… Подсказка всегда была спрятана на поверхности… В словах самой же Ирмы.              «Все перед тобой», — промелькнул в голове голос Мартена, который словно насмехался на ней.              — Могу узнать по какой причине обыск? — спросила Лу, стараясь заткнуть этот голос в голове, обвиняющий саму себя. «Ты должна была понять раньше». Нужно было отвлечься, снова сосредоточиться на злости к Ирме, а не обвинении себя, иначе она выдаст не только себя, но и всех остальных. Но ответить Ирма не успела.              — Мадемуазель Советница… Тут… Вот, — протянул один из бойцов, держа в руках коробку. Ту самую…              — Так-так, — протянула Ирма, рассматривая содержимое коробки, — Хранишь у себя дома предметы с символикой Инквизиции, Рид, еще и вещи покойного Мартена, который признан преступником наравне с покойным Жаном-Франсуа? — протянула Ирма, с натянутой улыбкой, а затем обратилась к бойцу, — Изъять, отправить на утилизацию, — короткий приказ.              Глаза Лу округлились, а руки сжались в кулаки. Ногти больно впились в кожу, но эта боль была ничем. Лу ее даже не почувствовала. Она не почувствовала ничего, кроме желания прямо сейчас убить ее, и никакой блокатор был не способен ее остановить. Она была готова собственными руками придушить мадемуазель Советницу. Сдерживало лишь одно. Ее тогда тоже убьют. Прямо на месте. А Лу Рид нельзя было умирать. Не тогда, когда Иво Мартен прямо сейчас лежал без сознания в Лаграсе. Она просто была обязана увидеть его глаза еще хоть раз… Даже если они будут смотреть на нее с ненавистью, прямо как в том кошмаре. Только тогда и только тогда она сможет позволить сделать себе подобную безрассудную глупость.              — Перегибаешь…              — Это подсудное дело, Лу, — буквально прошипела Дюпон, глядя ей в глаза, — скажи спасибо, что я прощу тебя и закрою на это глаза по старой дружбе, а не прикажу бросить тебя в камеру.              Лу прикусила язык, чтобы не сказать какую-нибудь гадость. Она прекрасно понимала, что никакого «по старой дружбе» не существовало, а ее саму не заковали в наручники только потому что если бы началось разбирательство по теме того откуда у псионички взялись вещи покойного Мартена, то пришлось бы привлекать и Тому, который эти самые вещи ей и передал.              На секунду в ее голове промелькнула дурацкая мысль. А не были ли эти события связаны? Ирма же наверняка знала, что Тома передаст ей коробку. Не могла ли она сделать так специально, чтобы в случае чего у нее был предлог на обыск или то, что помогло бы отправить Лу под суд… Нет, глупости. Ирма не могла настолько все продумать.              — В остальном все чисто, — доложил другой боец, и Ирма кивнула ему.              — Тогда все, уходим, — отдала очередной приказ Дюпон.              Лу же просто стояла, наблюдая за тем, как они уходят.       — Ирма… — окликнула Лу, впервые обратившись к ней по имени за долгое время.              — А? — Дюпон обернулась, а Лу смотрела на нее и ее взгляд был слегка растерянным… И на секунду показалось, что все как прежде. Показалось, что и не было всего этого… Что Лу только недавно выпустилась из интерната, а Ирма просто засиделась у нее в гостях. Но лишь на секунду, потому что взгляд Ирмы вновь стал холодным. И зачем только она это сделала? Чего хотела? Умолять ее оставить вещи Мартена? Нет, до такой низости Лу не опустится. Не перед ней. Постараться воззвать к ее совести? А осталось ли она у нее? Лу молчала, слишком долго что-то решая в своей голове.              Лу так ничего и не сказала, а Ирма, постояв в дверях еще пару секунд, все же вышла. Дверь закрылась, а Лу все также стояла на месте. Она оглядела комнату… Всюду были разбросаны ее вещи. Она была так занята тем, что пыталась не прибить Ирму, что даже не заметила какой хаос устраивали прибывшие с Дюпон бойцы.              — Сука… — протянула Рид и сделала глубокий вздох, а затем рассмеялась, вот только этот смех был скорее истерическим. Нервы сдавали. Закрыв руками лицо, она быстро протерла глаза, стараясь собраться с мыслями. Нужно было предупредить остальных о том, что Ирма знает и идет устраивать очередные беспорядки, но на этот раз не на улицах Термитника, а в их домах.              К вечеру все собрались у Лу. Снова. Кей хозяйничал у кухонного блока, заваривая всем кофе. Йонас смотрел в стену, кажется, совсем не обращая внимания на остальных. Даниэль сидела рядом с Лу, тоже размышляя о своем.              — Как вы? — спросила Лу, первая нарушая тишину.              — Прекрасно, не считая того, что половину своего выходного я провел в нервном ожидании, когда же явится моя сестра, а вторую за уборкой последствий этого «визита», — закатил глаза Йонас, как всегда устроившись в кресле, — не хочу признавать, но даже Инквизиция оставила после себя меньший хаос, чем они…              — Мы знали на что шли… — протянул Кей, опуская кружки на стол, после присаживаясь рядом с Лу.              — Как она обосновала этот обыск? — спросила Лу, потому что ей Ирма так и не ответила.              — Якобы у тебя были найдены вещи с символикой Инквизиции, — протянула Даниэль, отпив из кружки.              — Внеплановая проверка на всякий случай, вдруг ты успела что-то передать нам, — продолжил Кей.              — Ага… Или кого-то, — подал голос Йонас, тяжело вздохнув.              Невооруженным глазом было видно, как сильно его злит вся эта ситуация. Наверное, ему было проще жить и не знать подробностей о том, какие вещи творит его сестра… Проще было просто избегать с ней встречи, не углубляясь в подробности осуждая то, что она делает, вместе с Лу по вечерам. Но жалел ли Йонас о том, что оказался причастным ко всему этому? Нет, он не мог бросить Лу. Жалел ли о том, что узнал? Возможно. Хотел ли не знать всего этого? Определенно. Вот только обратной дороги уже не было.              — Тома… сволочь, — пробормотала Лу, опустив взгляд в пол. Получается, что тогда коробку с вещами Иво он отдал не из добрых побуждений, все изначально было подстроено ради того, чтобы в экстренной ситуации Новый Совет мог провести в их домах обыск.              — Лу, она могла просто использовать это как предлог… Не нужно видеть во всем двойное дно. Не это, так нашла бы что-то другое, — проговорил Кей, в очередной раз подмечая, что от близкого общения с Иво, Лу и сама начала подозревать все что- угодно и кого угодно. Хотя в целом она имела полное право на то, чтобы подозревать Тому в подобном.              — А твой обыск то она как объяснила?              — Никак… Я спросила. Она не ответила. Да и мы с ней как-то были немного заняты тем, чтобы предотвратить ее убийство моими руками… Не до этого было, — закатила глаза Лу, а затем посмотрела на Йонаса, все же они говорили о его сестре, — Прости…       Хиллер лишь поднял руки, показывая, что не имеет ничего против… Что конкретно творилось у него в голове в этот момент не знал, наверное, даже Единый. В комнате повисло неловкое молчание.              — Что дальше? — спросил Йонас, решив первым прервать эту затянувшуюся тишину.              — Ничего. Действуем по плану и ждем вестей от Марка, — пожал плечами Кей, но затем заметил, что Лу слишком притихла. Это не предвещало ничего хорошего.              — В Лаграс поеду… — внезапно произнесла Лу, не отрывая взгляда от кофе в своей кружке.              — Лу… Еще слишком рано, — попытался воззвать к ее разуму Кей, хотя и так уже было понятно, что она была настроена решительно.              — Плевать, — ответила Лу, только подтверждая мысли эмпатика.              — Тебя Марк развернет, как только ты на пороге у него появишься, — протянула Даниэль, с глубоким вздохом. Атмосфера в комнате становилась все более гнетущей.              — Пусть только попробует, и я лично сдам его Ирме, — ответила Лу и эта фраза прозвучала настолько серьезно, что на нее уставилось три пары глаз, — успокойтесь… Я шучу, — все же добавила Лу, но кажется это мало убедило остальных, даже сама Лу мало верила в то, что пошутила.              — Лу…              — Плевать… Мне плевать на последствия. Ничего не будет. Ирма ко мне уже не сунется, в Лаграс с вами мы и так часто мотаемся, и она это знает. Подозрительнее будет, если мы вдруг станем избегать этого места, как огня. Да и здесь торчать я больше не могу. Не хочу, — Лу вспылила, поставила кружку на стол с громким стуком.              — Подожди хотя бы еще пару дней, Лу.              — Нет. Не могу.              — Что бы на это сказал сам Мартен? Ведешь себя безрассудно…              — Вот только не надо его использовать, чтобы пытаться воззвать к моему разуму. Поверьте, если я останусь здесь я сделаю еще большую глупость. Мне нужно туда съездить… Хотя бы не надолго, — ответила Лу и поднялась с места, словно была готова отправиться уже прямо сейчас.              — Подожди хотя бы до утра…. — протянула Даниэль, поймав ее за руку, усаживая обратно на диван.              Лу подождала… Сначала подождала пока все уйдут, хотела ехать сразу, но слабость в теле, последствия от вколотого блокатора и активной уборки последствий обыска, не дала даже подняться с дивана, чтобы нормально проводить друзей. Удивительно и то, что в конечном итоге выяснилось, что блокатор вкололи только Лу, что в очередной раз подтвердило и без того аксиому, о том, что Ирма явно побаивается ее. Решив, что это все же знак свыше, и ей не стоить в Лаграс, по крайней мере, до утра, Лу неспешно перебралась на кровать. Так и уснула. Все же некоторый плюс от блокатора был, сегодня ее впервые за эту неделю не мучили кошмары.              Проснулась Лу только к обеду. Сделала глубокий вздох, вспоминая вчерашний день и вечер. Ненадолго прикрыла глаза, прислушиваясь к себе, взвешивая все «за» и «против»... Решения она не изменила.              Уже вечером она сидела на краю кровати… Снова держала Иво за руку, поглаживая его пальцы, иногда поднимая руку чуть выше, чтобы проверить пульс. Это дарило хоть короткое, но успокоение. Настроение и без того было паршивым… Вчерашняя встреча с Ирмой, а сегодня еще и ругань с Марком, к которой Лу думала, что готова… Вот только… «Делай, что хочешь, Рид, вот только других за собой в петлю не тащи», — сказал ей Марк, после чего махнул рукой и скрылся в своей комнате. Стало неприятно от этих слов. Обидно от того, что она никого не втягивала в это, все сами согласились с тем, что помогут ей, но еще неприятнее от того, что это была горькая пилюля правды, которую пришлось проглотить… Они доверились ей, согласились помочь, ничего не требуя взамен, а она подставляла их подобным образом.              — Единый… — протянула Лу, прокручивая в голове слова Марка снова и снова. Осознание сделанного постепенно начало доходить до нее.              Не стоило сюда ехать так скоро. Ирма может заподозрить, что угодно. Существование Лаграса и так вызывало много вопросов, а теперь еще и Лу, которая ни с того ни с сего срывается сюда сразу после обыска. Своим, казалось бы, обдуманным решением, принятом исключительно на эмоциях, она подвергла опасности не только себя и компанию, посвященную в тайну живого Приора, но и остальных жителей Лаграса. Кто знает, какая шальная мысль могла посетить голову Ирмы?              — Ты бы депремировал за такое… — прошептала Лу, — если бы не казнил… — еще тише добавила она. Подставить под удар население целого Лаграса…              Но с другой стороны… Как она могла не поехать, если он был тут? Как могла находиться так далеко от него, зная, что в любой момент он может либо очнуться, либо умереть. Кто бы на ее месте поступил бы иначе?              — Влюбленная дура, — выругалась она, чувствуя, как глаза начало щипать, сжимая ладонь Мартена крепче. Должно быть, он точно возненавидит ее, если узнает об этом… Конечно, если не ненавидит ее уже. Что ей делать, когда Иво очнется? Как себя вести? Что сказать? Лу не знала… Наверное, не знал никто. Она одновременно ждала и боялась момента, когда он очнется. Неизвестность пугала и причиняла боли гораздо больше, чем сухие слова «Приор мертв».              — Как же я тебя ненавижу…              «Ненавижу любить тебя, потому что любить тебя больно… Очень. Но по-другому я просто не могу. Пытаться не любит тебя еще больнее», — так и осталось невысказанным. Запертым где-то внутри Лу. Она ведь так и не успела признаться ему тогда… Оправдывая в тот момент себя тем, что такого не может быть, чтобы Приор влюбился в простую псионичку из Термитника, такое бывает разве что в сказках и дешевых доштормовых сериалах про любовь. Все ждала, когда он откажется от нее, а он так и не отказался… А возможно Лу просто не осознавала насколько глубоко это чувство пустило корни внутри нее, прорастало все глубже, причиняя боль, и вырвать его можно было разве, что с частью самой себя.              Лу утерла слезы и сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться. Медленно поднялась с места, чтобы покинуть комнату. Она сделала лишь пару шагов, когда ее руки невесомо коснулась рука Иво, в попытке остановить, а в ушах раздался хриплый едва слышный голос. Тот голос, который она уже стала забывать и думала, что никогда больше не услышит.              — Не уходи…