Попала

— Не пихайся. — Налево, Рон. — Туда, давай скорее. — Тише. Мы перебежками шли в Выручай-комнату, постоянно сверяясь с картой. Надо отдать должное, работала Амбридж оперативно, поэтому на каждом углу была опасность с кем-нибудь столкнуться. Но наследство Мародеров оставило шанс на выживание, и пока мы успешно миновали основные посты. — Интересно… — Тише, — зашипела на меня Гермиона. — Интересно, — совсем шепотом продолжила я, — сколько ночей преподаватели продержатся. Не может же Амбридж заставить дежурить их вечно. Ну, разве что превратит в инферналов. — Гарри, давай мы будем обсуждать это в Выручай-комнате, — с нажимом ответила Гермиона. — Прости, — дернула плечами я. — Это нервное. Мы повернули последний раз. Раньше мимо Выручайки нужно было хорошенько походить, теперь же она впускала нас, как родных. — Фух, добрались. Комната была похожа на помесь рабочего кабинета и спальни, и я с разгону прыгнула на мягкую кровать. — Два часа ночи… мой организм не перенесет еще день без сна. Не думал, что когда-нибудь скажу это, но я хочу на недельку к Дурслям. — Фреда и Джорджа нет, — заметил Рон, плюхаясь рядом. — Надо начать без них, — вздохнула Гермиона. Она смотрела на кровать с тоской, но мы пришли не спать, а спасать Хогвартс. — Гарри, поясни, что куда надо копировать, — попросила девушка, проходя к столу с горой газетной бумаги. Я достала из кармана мантии листы с аккуратными строками и приклеенными фотографиями. — Это чистовик, так что вали все подряд. Чур я накладываю водоотталкивающее. — Тогда я изменяю почерк, — со вздохом сказал Рон. — Где, блин, близнецы. Просто надеюсь, что их не заловили. — Карта показывает, что они сидят в комнате. — Давайте об этом не думать, — сказала Гермиона, — мысли ничего не изменят, кроме того, что мы будем больше волноваться. — Легко сказать, — потер нос Рон. — Ладно давайте начинать. Процесс копирования, изменения почерка и наложения водоотталкивающих чар был нудным и долгим. Я радовалась, что Хогсмид небольшой, поэтому не придется делать сотню экземпляров, а иначе тому, кто полетит в деревню, чтобы положить по кусочку статьи у порога каждого дома и еще для верности разбросать на улице, вообще пришлось бы туго. Близнецов все не было. Мы работали, нервно поглядывая на двери, будто карта, где Фред и Джордж все еще были в комнате, могла ошибаться. Но даже когда все листы были готовы, никто не пришел. — Надеюсь, их просто заперли на ночь и ничего не случилось, — нервно бормотал Рон. — Я тоже надеюсь. Но вот думаю, может, ну ее, эту мантию. Я раздраженно взмахнула руками. Усталость брала свое — глаза болели, голова ощущалась совсем тяжелой, иногда приходилось сильно жмуриться или встряхиваться, прежде чем что-то сделать, и из-за этого жизнь казалась особенно несправедливой, а проблемы с планом воспринимались очень болезненно. — Туман за окном такой, что дальше пары метров не увидишь. Еще зима, называется. Никто нас и так не запалит. Главное из Хогвартса выбраться. Надо только близнецам записку написать, если они все-таки дойдут. — Ты уверен, Гарри? — спросила подруга. — Может, все-таки подождать? Узнаем наверняка. — Я сдохну от стресса раньше, чем узнаю! — воскликнула я и тут же добавила тише: — Прости, Гермиона, это я не на тебя кричу. — Поддерживаю, — подал голос Рон. — Если я подожду еще хоть день, то изведусь окончательно. Давайте уже побыстрее со всем покончим. — Ладно, — согласилась Гермиона. — Надо из замка выбраться. — Окно открыть надо, — сказала я. — Попробую метлу призвать. Моя метла была передана во временное пользование Рону. А так как под руководством Амбридж Квиддич был запрещен, то она пылилась в каком-то сарайчике возле поля. — Сомневаюсь, что прокатит. Не похоже, чтобы на окнах были ручки. Хотя отсюда до Астрономической башни не так уж и далеко. — Ну, попробовать всегда можно, — неуверенно сказала Гермиона. Мы расфасовали бумаги по карманам мантий, оставили записку и, изучив карту, тихо вышли в коридор. Совсем рядом маячила МакГонагалл, а на этаж ниже почему-то шатался Драко. Мы старались ступать аккуратно и не сопеть, но это мало помогало, потому что листы жутко шуршали. Заглушающее Гермионы, наверно, работало, но проверять на прочность не хотелось. Я попыталась открыть окно руками, Гермиона заклинанием, но ни то, ни другое не сработало. Ощущение, что мы были в тюрьме, не покидающее в последнее время, усилилось. — На башню? — спросила Грейнджер. Мы с Роном одновременно кивнули и пошли в сторону лестницы. — Какого хрена? — испуганно спросила я, глянув на карту. Там на башне красивой надписью значилось имя Альбуса Дамблдора, а в паре поворотов от нас шел Снейп. — Прячемся, быстрее, — в панике сказал Рон. Мы как раз проходили возле кабинета Флитвика, поэтому пришлось пробежать до следующей комнаты, пустующей, как и многие другие, десятки, если не сотни лет. Нужно было как можно тише открыть дверь, и то, что это удалось в нынешних условиях, заслуживало какой-нибудь премии. Замок негромко щелкнул, а секунд через тридцать мимо пронесся Снейп. Все казалось, что он остановится и откроет дверь в заброшенный класс, но нет, профессор ничего не заподозрил. — Еще и ступает как кот, сволочь, — прокомментировала я. — К Дамблдору идет. — Надеюсь, они быстро закончат, а то я в последнее время совсем не высыпаюсь, — зевнула подруга в подтверждение своих слов. — Зачем ты это сделала-а? — зевнул в ответ Рон. — Как хорошо, что завтра история. Можно поспать. Снейп и Дамблдор неподвижно стояли на Астрономической башне. Мне вспомнилось, как директор должен был с этой башни полететь. К счастью, не сегодня, потому что, может, он и не лучший защитник Хогвартса и Гарри каждый год попадал в смертельную опасность, но Поттер почти всегда лез в самую жопу самостоятельно. А в нынешних реалиях Альбус был единственным, кто представляет какую-то опасность Волдеморту, из-за чего он был мне нужен живым, здоровым и не трогающим всякие проклятые предметы голой рукой. — Интересно, что они обсуждают, — вздохнула Гермиона. — Да, вот бы мантию-невидимку сейчас, — отозвался Рон. Я оглядывалась вокруг. Доска, обрамленная в невероятно красивую рамку, была единственным достоянием комнаты. Ни стульев, ни столов, ни полок для книг, одно маленькое окошко ближе к потолку и то было каким-то кривоватым. Луна закрыта облаками, земля густым туманом. — Какое-то место для депрессии, — ткнула я ногой доску и села на пол: мантия была теплой и не давала холоду пробраться к копчику. — Ага, еще и жрать хочется, — пожаловался Рон и снова зевнул. — И не говори. — Вы там не садитесь, — строго сказала Гермиона, видя, как Рон тоже примостился у стены, закутываясь в мантию. — Сейчас разморит, с метлы упадете еще. «Да я и так упала бы, — подумалось мимолетом, — так летать на этой палке и не научилась». — Ее призвать сначала надо… — пробурчал Уизли. — Кстати, как там Фред с Джорджем? — В комнате, — отозвалась подруга, которая забрала у меня карту. — Уже не ходят, кажется, спать легли. — Заперли их сто процентов, — обнимая себя за плечи, сказала я. Гермиона вздохнула и села между нами, вытянув ноги. — Только листовки не помните. — Мгм, — ответил Рон. Карта лежала у подруги на коленях. Дамблдор и Снейп все стояли на башне и не думали расходиться. «Вот здоровья у Дамблдора, — еще подумала я. — В его-то возрасте и ночами не спать». — Подъем. Давайте, быстрее. Кто-то сжал мое плечо пальцами и потряс. Я подпрыгнула от неожиданности и помотала головой. Рядом с таким же лицом смотрела на окружение только проснувшаяся Гермиона. — Мы что, заснули? — хриплым голосом спросила она и махнула палочкой, наколдовав циферблат часов. — Нормально, — ответила я, увидев, что пока пять утра. — Успеем еще, только голова раскалывается. Мозг протестовал против резкого пробуждения и принес такое нытье в висках, что хотелось сдохнуть. У всех остальных, судя по лицам, была та же проблема. Я проверила карту, на которой учителя с коридоров миновали в спальни, и мы двинулись к Астрономической башне. Я сглотнула, достав палочку, постаралась сосредоточиться и тихо сказала: — Акцио Молния. Но, к сожалению, ни через десять секунд, ни через минуту метла не появилась. — Давай я попробую, — предложил Рон и добавил с нежностью в голосе, потому что очень полюбил мою метлу: — Все-таки, ты бросил Квиддич, поэтому я на ней летал чаще. Парень вздохнул и серьезно сказал: — Акцио Молния. И вскоре через густой туман мы увидели быстро приближающуюся метлу. Рон поймал ее, восхищенно погладил древко. Мне этой любви к опасному спорту, где можно помереть на раз-два или отбить репродуктивные органы, было не понять. — Кто полетит? — спросил Рон. — Давай ты. Ты хотя бы спал предыдущие ночи, а я от нервов глаз сомкнуть не мог. — Уверен? Это же твоя метла, да и план… — Лети, мы тебя подождем. — По листику у двери каждого дома, а если выйдет, то в щель, чтобы ветер не разнес, и просто раскидать оставшееся на улице? — переспросил Уизли для верности. — Ага, — кивнула Гермиона. — Удачи, друг. — Ладно, я пошел, — выдохнул Рон, быстро сел на метлу и вскоре исчез за туманом. — Холодина тут, — зябко поежилась Гермиона. Хотя ветра не было, сырость пробирала даже сквозь мантию, а когда-то я впервые зажгла здесь огненный шарик над рукой, и было не холодно, а с башни можно было увидеть красоту Хогвартса. — Пошли под крышу. Мы углубились в башню, хотя теплее не стало, и сели друг возле друга под согревающим Гермионы. Мне было до одури приятно вот так тесно прижиматься к кому-то живому, чувствовать, как чужие волосы щекочут лицо. Даже не приятно — спокойно. Хорошо. Хотелось сидеть так почаще. В родном мире у меня не было настоящих друзей. Семья — да, коллеги по учебе — да, приятели, с которыми мы играли в футбол или исследовали заброшки ночью, — да, но такую тесную дружбу я ощущала впервые. Хотя кажется, пару месяцев со дня знакомства, какая дружба? — Ты плачешь? — спросила Гермиона. — Нет, — шмыгнула носом я, — просто от холода насморк. — Ты просто устал. И я устала, и Рон. Поскорее бы все это закончилось. Так скучаю по спокойным денькам. — А они у нас были? — хмыкнула я. Гермиона улыбнулась, и мы снова привалились головами друг к другу. — Как думаешь, Рон скоро вернется? — Ну, до Хогсмида должен уже долететь, а там час может потратит или даже больше, если на улице люди будут. — Кто в такую рань не спит вообще, — буркнула подруга. — Кроме нас, конечно. Я хмыкнула и разложила карту. Преподаватели все еще были в своих комнатах, Дамблдор ходил по кабинету. — Он что, реально сидит на зелье бодрствования? — удивилась я. — Так же и здоровье угробить можно. — Не хотела бы быть директором школы, — заметила Гермиона. — Отвечать за толпу детей, которые постоянно куда-то влезают… не уследишь за всеми и на поводок не посадишь. — Амбридж посадила, а толку, — философски заметила я. — Жаба. Мы еще больше часа переговаривались, пока не услышали шум: Рон прилетел так тихо, что мы услышали только, как он спрыгнул с метлы. Его лицо сияло, как начищенная монета. — Все, я все сделал. Мы вскочили, обняв Уизли с двух сторон. Наконец-то! Спустя столько времени и сил план завершен! — Листовки в щель каждой двери запихнуть удалось, — восторженно говорил он, — потому что на улице никого не было. Ух, не знаю, как доживу до завтрашнего утра. — Не надейся, — вздохнула Гермиона, отстраняясь. — Вряд ли новость дойдет так быстро. — Куда метлу денем? — спросил Рон. — Под кровать? — Да, думаю, ни у кого не будет вопросов, что Гарри забрал метлу, которая стоит как небольшой домик, к себе поближе, — согласилась Грейнджер. — На пути никого нет, — глядя на карту, отметила я. — Пойдемте тогда скорее, надо хоть часик поспать. До гостиной удалось добраться без происшествий. Толстая Дама только приоткрыла один глаз и впустила нас внутрь. Мне казалось, что из-за возбуждения и головной боли не смогу заснуть, но вырубилась буквально мгновенно, даже не думая о чем-то конкретном. Я шла по коридорам. Бесконечным и странным. Иногда в потолке встречались дыры, сквозь которые виднелось небо. Керосиновая лампа в руке качалась, освещая путь желтым пятном. Вместо огонька внутри было маленькое улыбающееся солнышко. Теплое и приятное. С каждым поворотом дыры все увеличивались, и вскоре я могла видеть их и в стенах. За пределами коридора простиралась бесконечная синь с яркими звездами и множество других коридоров, застывших в воздухе. Вскоре стены совсем исчезли, остались только ровные дороги в темной бесконечности и сотни связывающих их лестниц. Я шла куда-то целенаправленно, поворачивала все время направо и не спускалась по лестницам вниз. И в конце вышла на площадку. — Женечка, солнышко, ты не голодная? Мама отошла от края площадки и двинулась ко мне, протягивая большую тарелку. — Может, блинчиков хочешь. С медом. — Мам, ты же знаешь, я не удержусь, съем все, а потом будет болеть живот. — Ничего, — засмеялась мама, — выбегаешь потом на поле вечером. А что, жених появился? — Мама! — с набитым ртом ответила я. — Хахой гэних? — Хотя… оставь немного папе. — Папе? А где он? — Пошли, — мама поманила за собой. На сей раз мы летели. Прыгали с лестницы на лестницу, двигаясь медленно и плавно. Я не успела понять, откуда появился Саша, только увидела руку, крадущую блинчик. Брат засмеялся, запихивая его в рот, и получил подзатыльник. Точка впереди сложилась в мужчину в очках и смешном свитере. — Прости, блинчики почти съели, — улыбаясь, сказала мама. — Ничего, для этих оболтусов ничего не жалко, — ответил папа, растрепав Саше волосы. Его лицо смазалось, звуки начали исчезать, слышался только противный звон колокола. Я перевернулась на другой бок и снова заснула с мыслью, что никогда не забуду сон. *** — В прессе ни строчки, — шепнул Рон. — Жители Хогсмида только проснулись, в лучшем случае что-то известно будет только завтра, — поучительным тоном ответила Гермиона, — а может придется и неделю подождать. — Мгм, все-таки Министерство попытается отсрочить свой прова-а-ал, — зевнула я. — Хорошо хоть Фред и Джордж живы и здоровы. — Ну, здоровыми бы я их не назвал, — тыкнул во внешнюю сторону ладони Рон. — Это да, — согласилась я и снова зевнула. — Ты вообще никакой, — отметила подруга. — Ага. Зато сон хороший снился. Правда совсем не помню, какой.