Водоворот Дракона

      Посещение Больничного крыла после двухнедельного избегания было сродни добровольному вступлению на плаху. Чего только я не успел выслушать от мадам Помфри.       Воистину, нет никого страшнее разгневанной женщины, 'ттебае.       Ох, видел бы кто, как старательно я заговаривал ей зубы, давил на жалость, говоря о необходимости хорошо сдать экзамены, что начнутся через каких-то пару недель. Но из свидетелей оставались лишь застывшие ученики, да и сама мадам, ради которой пришлось устраивать этот театр одного актера.       С горем пополам она дает мне отмашку на посещение занятий. Так я избежал вынужденного карантина, отделавшись лишь несколькими проверками и рекомендациями по дальнейшему лечению.       Стоило только выбраться в люди, как я стал замечать неприязненные взгляды в свою сторону.       Хотелось бы сказать: «Что, опять?», закатывая глаза с видом вселенской усталости. Только вот это бы не избавило от склизкого чувства, оседающего на плечах, шепчущего это самое слово «опять» совсем иным тоном, возвращающего в воспоминание о ином детстве.       И все же быть Малфоем совсем не то же самое, что быть джинчурики Лиса, разрушившего деревню. Худшее уже давно кануло в Лету.       Нет ничего, что я не смог бы перенести сейчас. Хотя все равно неприятно.       Преподавателям Хогвартса явно претило учить чему-то сына Люциуса Малфоя. Особенно это было видно по Минерве Макгонагалл, преданной последовательнице Дамблдора, а ныне еще и исполняющей обязанности директора школы — очередное «спасибо» моему бате.       Ее можно даже пожалеть. Уж кому, как не мне, знать, каково это — управлять организацией, попутно выполняя и другие задачи. Это только несведущий глупец думает, что на руководящей должности можно целыми днями чаи гонять, наблюдая, как остальные только бегают и суетятся, выполняя его распоряжения. Никто в расчет не берет тот уровень ответственности на его плечах, сотни и тысячи мелких и крупных задач, которые требуют немедленного решения, отчеты, ведение документации и то, что те самые распоряжения могут обойтись кому-то ценой жизни, что осядет тяжким грузом на сердце.       Вот и по Мине-чан было видно, что в условиях царящего в замке бардака вмещать в себе целых три профобязанности было нелегко. А тут еще я, безбожно отставший по программе и без функционирующей волшебной палочки, повторюсь, далеко не из любимчиков, пристаю к ней, прося дать поблажку.       Надо отдать ей должное: профессор трансфигурации даже не кричала на меня, когда в четверг я подошел к ней перед уроком, чтобы объяснить ситуацию. Так, лишь чутка пожурила, но как-то без огонька, что ли. Наверное, сил не было читать нотаций. Даже без лишних слов позволила все занятие провести за выданным учебным пособием, где лучше, чем в учебнике, были разъяснены принципы перехода живого в неживое состояние трансфигурируемых объектов.       С Флитвиком дела обстояли подобным образом. Но этот старичок никогда и не был конфликтным.       Возвращение к занятиям проходило так гладко, что казалось, будто я зря себя накручиваю. Только отчуждение от одноклассников и других ребят говорило, что нет.       К счастью или к сожалению, но на зельях такой трюк не прокатывает. Сев-чан плевать хотел, сколько чего я пропустил и друг ли я ему, для него все равны. Оттого меня кинули прямо в бой — варить зелье из тридцати компонентов на пару с Лонгботтомом. До этого я занимался зельями в компании Гермионы или в одиночестве, когда та подсаживалась с Роном.       Невилл — неловкий парень, излишне нервничающий. Пытаясь не налажать, он тем самым лишь наводил суету на ровном месте и из-за чего совершал только все больше ошибок. Я же был терпелив и всеми силами пытался минимизировать ущерб, попутно пытаясь сам окончательно не запутался в составляющих. Но после того, как Невилл вылил в котел всю банку настойки полыни вместо трех капель, зелье вконец зачахло, превратившись в какую-то непонятную вонючую жижу.       Наверное, мне все же нужно было меньше отвлекаться на оживленную беседу Учихи с Далтоном, даттебае. С таким горе-напарником, убийцей зелий, взгляд лучше вообще не отводить.       Скорее всего, даже с пробелом в знаниях в одиночку я бы справился лучше. И Сев-чан это тоже знает — иначе не ухмылялся бы так коварно, с удовольствием объявляя «неуд» над нашим котлом, чуть ли не начав напевать, отправляясь следить за процессом варки других пар.       Возможно, профессор мне так мстит после того, как на прошлой неделе он приходил жаловаться на Поттера, а я довольно пренебрежительно отмахнулся от этого: «Ну и что, что он занял ваш спортзал для практики? Не мешай ему, если не хочешь сам пойти с мечом на василиска».       Впрочем, я зря жалуюсь на Невилла. Пухляш единственный, кто из наших одноклассников не изменил отношения ко мне. Более того, Лонгботтом неплохо разбирается в растениях и сам же вызвался помочь мне нагнать программу.       Но даже так складывалось впечатление, что всё это зря. Я слишком сильно отстал: конспекты Саске нисколечко не помогли, так как затрагивают лишь последний месяц занятий. А я почти весь этот год проебал из-за различного рода болезней: простуда в начале года, перенапряжение из-за управления природной энергией на квиддиче, пневмония… К этому еще надо прибавить и элементарное забивание на домашнюю работу в течение года, а также бесконечные прогулы занятий по истории и ЗОТИ. Тем самым вырисовывается совсем печальная картина.       И тем не менее нагонять пропущенные знания времени не было — необходимо было добить квест с василиском и Наследником. А без волшебной палочки эта задача еще сильнее усложняется, плюс скрывать от учителей эту деталь долго не удастся. Так что в выходные у меня намечается одно дельце.       Да, естественно, никому о разломанной волшебной палочке я не сказал, даже Сев-чану. Первым — по причине того, что нужно было бы объяснять, как так получилось. Последнему — чтобы не пришлось выслушивать очередную головомойку. Хотя с Северусом было «почти».       Сперва я хотел попросить помощи у Северуса, подойдя к нему в пятницу вечером. Но тот посмотрел на меня раздраженным взглядом, с ходу начиная излюбленную тираду: «Смею заметить, не только у студентов дел невпроворот перед экзаменами…», не дав мне и слова вставить. Отделавшись справочником, который мне якобы должен помочь с подготовкой к экзаменам, он закрыл дверь своего кабинета прямо перед моим носом.       Поэтому я отправляюсь в очередное «приключение» в одиночестве, на сей раз даже никого не предупреждая о своем уходе.       Так, в субботу в десять утра я позвал эльфа, чтобы тот перенес меня прямо в закуток Косой Аллеи банка «Гринготтс». Пришлось немного подождать, пока освободится уже знакомый гоблин, но это ничего. Куда более неловко было объяснить этому щепетильному до денег существу, куда я дел те огромные суммы, которые совсем недавно снимал со своего счета.       Казалось бы, какое ему дело до моих денег? Но правда в том, что отец мог задать вопрос на этот счет: вдруг Гренсхук оказался не слишком добросовестной личностью? А гоблины остро реагируют на подобные обвинения. Так что хоть я и не поведал всей правды, но признался, что глупо утратил почти триста золотых, и сейчас мне нужно снять еще порядка семисот и также перевести часть из них в маггловские купюры.       Само собой, можно посчитать, что я сильно перестарался, обналичив практически весь свой сейф в Гринготтсе. Но что-то мне подсказывало, что мне еще не скоро удастся снова пойти на такой риск по снятию денег. И лучше перестраховаться, отдав две трети этой суммы на хранение своему эльфу, а не быть зависимым от настроения сварливого гоблина.       После завершения банковских дел я сразу же отправился в лавку Олливандера, надеясь, что она работает не только летом.       Хорошая новость состояла в том, что старик Олли работает круглый год. Хотя по большей части вне сезона занимается созданием волшебных палочек, а не их продажей. Плохая — палочек из секвойи у него больше не было.       Вообще, старик очень сильно расстроился известию о поломке детища его прадеда. Мне не было так паршиво с тех пор, как приходилось сообщать престарелым родителям кохая о смерти их единственного сына. И в том, и другом случае пришлось нещадно лгать о том, как именно это случилось.       А после слушал увлекательный рассказ о экспедиции Джеральда Олливандера в Новый Свет, с которой он начал свои многочисленные эксперименты с волшебными палочками, которые уже продолжил его сын Гербольд. Так, спустя два часа я ушел с палочкой из мареной лиственницы с жилой дракона, сгорая от стыда и мук совести.       Что ж, мы нашли самую крепкую палочку, какая только была в закромах древней лавки Олливандеров. Но до предыдущей ей все же было далеко. Надо бы поберечь ее — еще один такой разговор я не вынесу, даттебае.       Так-то можно купить несколько расходников — в преддверии похода против Наследничка перестраховаться лишним не будет. Но точно не у этого старика…       Взгляд зацепился за вывеску Джимми Кидделла, что находилось чуть дальше магазина волшебных котлов. Но я тут же отмел эту идею — не уверен, что вообще законно владеть больше одной волшебной палочки. И хотя в это время года не так много посетителей Косой Аллеи, как-то было перед началом учебного года, я уже успел засветиться и могу быть узнанным, несмотря на глубокий капюшон. Кто знает, насколько болтливым может оказаться Олливандер?       Говоря о противозаконных местах, в двух шагах находится Лютный Переулок. Наверное, самоубийственно соваться туда. Да и как-то не по статусу: даже если Люциус может захаживать в это злачное место, как к себе домой, совсем другое дело, если этим станет помышлять его несовершеннолетний сын. Точно не тогда, когда министерские проверки проходят одна за другой.       Итак, стоит ли рисковать?..       Это даже вопрос.

***

      Выскользнуть незамеченным из магической части Лондона было той еще задачей. Впрочем, я с ней справился на ура.       Мне потребовалось полчаса, чтобы найти нужное направление к центру города, где должны быть какие-то торговые ряды. Я не ошибся — вот те бутики, которые мне сейчас нужны.       На самом деле, маггловские магазины премиум-класса мало чем отличались от таких же на Проспекте всех Ветров, которые приходилось посещать с Нарциссой больше раз, чем мне бы хотелось. Разве что без той эффектности, что могла создать лишь магия. Я даже отвык от того, что в обычном мире ничего не левитирует, а висит на специальных подставках, чем в данном случае выступают фарфоровые куклы в человеческий рост.       Внимание тут же привлекла одна из них, с шикарным париком из длинных светло-рыжих волос с густой челкой, которая каскадом спадала на глаза.       Спрашивается, зачем выставлять на показ что-то, а потом говорить, что это не продается, даттебае?!       Мне еле удалось уговорить теток уступить мне парик. На это потребовалось куча времени, тысяча слов, несколько звонков начальству и, конечно, кругленькая сумма.       После этого я в раздражении бродил по округе, выискивая глазами что-то приемлемое по стилю. И в итоге остановился на относительно строгом платье с воротом под горло, усеянном сотней маленьких пуговиц и бисером, чей подол пришлось удлинять с помощью магии для соответствия приличным ведьмам. А затем была та еще эпопея с поиском белья и обуви.       Я устал повторять раз за разом одну и ту же ложь, что мне это все надо для школьной постановки. Кажется, мне вообще никто не верил, считая каким-то извращенцем.       Впрочем, имеет ли значение мнение каких-то магглов, с которыми я вряд ли когда-либо еще пересекусь?       Сложнее всего оказалось найти плащ, хоть чем-то напоминающий мантию волшебниц. И, отчаявшись, я плюнул на это дело, решив, что для этого дела сгодится одна из пылящихся в Малфой Мэноре.       Памятуя слова Гермионы, я решил заглянуть еще в одно место, где интуитивно набрал все, что попалось под руку. Наверное, в этом месте я получил самое обильное внимание, когда молодая девушка с большим трудом сохранила лицо при расчете каждой колбочки на кассе. В ее глазах я прочитал даже что-то похожее на жалость, которое затем сменило собой недоумение.       Уже в общественном туалете я понял, что нанести все это в правильном порядке та еще задача.       Как же было просто, когда можно было всего этого избежать, применив простое Хэнге: хочешь перевоплотиться в сногсшибательную брюнетку — пожалуйста, хочешь в скромную шатенку — да нет проблем! Всего-то сложи пальцы в правильном жесте и добавь немного чакры, и вуаля!       А тут потратишь четыре часа, чтобы с зеркала на тебя смотрело твое же по-уродски размалеванное отражение в нелепом платье бардового цвета. Сплошное разочарование, даттебае.       Густые фиолетовые тени, подводка и тушь на глазах в сочетании с малиновой помадой совсем не делали меня похожим на девушку, которой я хотел показаться в Лютном переулке. С этим париком и рыжими пятнами на лице я все еще похож на парня, который очень неудачно воспользовался своим котлом. Особенно меня «радуют» эти темные круги под глазами, которые теперь еще больше выделяются с таким камуфляжем.       Самое отвратное — мыло почему-то не может полностью смыть это недоразумение. И потому каждая новая попытка нанести макияж делает только хуже.       Отчаявшись, я вернулся в тот самый магазин косметики, чтобы попросить помощи у той девушки на кассе. Похоже, она сразу поняла, что я сделал неправильный выбор, оттого у нее и было то выражение лица.       Что ж, это было явно верное решение. Потому что уже через полчаса на меня из зеркала смотрела миниатюрная, хрупкая девушка, даже вполне симпатичная. Удивительно, как даже без всякой магии мои глаза вернули голубой оттенок с помощью каких-то теней и коричневой туши для ресниц. Такое ощущение, что даже платье теперь лучше сидит и цвет волос подходит больше.       Закралась даже крамольная мысль, что я зря сетую на свою внешность. По крайней мере, без болезненной бледности и синяков под глазами заметно, что сами черты лица довольно правильные и ровные, даттебае.       Хотя тут скорее замешана «магия» умелых рук визажиста.       Горячо поблагодарив свою спасительницу как словесно, так и щедрыми чаевыми, я вышел из магазина, постепенно выравнивая свою походку из-за высоких каблуков. И, приноровившись, свернул в безлюдный проход меж зданий, где вызвал домового эльфа, не желая терять время на обратную дорогу.       Обменявшись вещами с Тон-чаном, я поправил мантию и, вдохнув поглубже, вошел в «Дырявый Котел».       Чувствую легкий шлейф нервозности, особенно когда на меня начинают оглядываться рослые мужчины. Но это быстро проходит, стоит только перекинуться парой слов с барменом.       Пусть у меня давно не было такой практики, сделать голос мягче, добавив нотки французского акцента, не составило большого труда. Что до чисто женского поведения? Наверное, тут нечем гордиться, но для меня это сродни второй натуре. Так что я не сильно удивился, когда старина Том был очарован легким флиртом и тут же, приосанившись, галантно предложил провести меня через проход на Косую Аллею.       Для проформы я прогулялся, перекусил в чайной «Розы Ли», заглянул в пару лавочек и прикупил несколько безделушек. Как только начали сгущаться сумерки, я немного поколдовал, чтобы меньше выделяться, и ненавязчиво юркнул в темный проход, ведущий на другую улицу.       Лютный переулок, как всегда, выглядел отталкивающе. Если Косая Аллея могла показаться несколько запутанной и большой, то Лютный был еще больше, паутиной разветвляясь на сектора. Это место можно считать не столько торговой точкой, сколько местом жилья большего числа волшебников. Преимущественно неблагополучных семей и отщепенцев магического мира.       Я не могу вспомнить, чтобы бывал в столь неблагоприятных районах даже в мире шиноби. В нос тут же бросился запах разложения человеческой души. Слишком много озлобленных людей вокруг, ищущих легкую наживу, открытая проституция, торговля запрещенными товарами и прочие сомнительные вещи. Побитые лавочки, как отражение их обитателей.       Конечно, возможно, я утрирую, потому что тут есть и вполне ухоженные заведения, у которых даже есть какое-то подобие охраны — явный признак того, что их крышует кто-то из знати. Но в целом представленная картина удручает.       Заглянув в уже знакомую антикварную лавку, где мне дали лишь смутную наводку, после я поостерегся спрашивать дорогу у кого-либо здесь, а предпочел самостоятельно бродить по узким улочкам, большинство из которых привели меня в тупик. Конечно, если приглядеться, тупик оказывается не совсем тупиком, но путь в те места явно заказан.       Если «Борджин и Беркс» находился неподалеку от перехода в Косую Аллею, то тот магазин, который я ищу, похоже, затесался в самую жопу. Чем дальше в глубь злополучного района, тем дальше от грани закона магической Британии. Мне пришлось срочно сворачивать с безымянного закутка, где карги в открытую торговали частями человеческих тел. А затем сразу же скрываться от взора десятка желтых глаз, ведь мне «повезло» натолкнуться на стаю оборотней! Благо хоть полнолуние накануне минуло, 'ттебае.       Пойдя обратным путем через соседний закуток, я умудрился натолкнуться на несколько крысиных ям и ночлежку бездомных. Пару раз меня пытались застопорить и обокрасть, но мне удавалось ловко уклониться или просто спастись бегством. Чем больше жести вижу, тем менее блестящей эта идея мне казалась. Лютный создавал впечатление бесконечных трущоб, а той самой лавки старьевщика Макирорра, о которой говорил Берк, все не было.       Создавалось стойкое ощущение, что заклинание отвода глаз не сработало как надо. Другого объяснения всем этим происшествиям я не могу дать. Но пытаться снова я не стал, не желая светить новой палочкой. Хватает и липкого ощущения, будто за мной не перестают следить даже на опустевшей улице.       Я уж подумывал плюнуть на это дело и позвать Тон-чана, как, наконец, нашел, что искал в неприметной лавке с покоцанной табличкой в конце еще одного закутка. Заодно узнал, что на местном сленге такие палочки называются «шлюшками». Цена десятка таких равна одной работе Оливандера, а качество — еще ниже.       От жеманного предложения беззубого алкаша пробовать товар перед покупкой я отказался, предпочтя аккуратно прощупать их сенсорным восприятием, не касаясь.       Даже при первом взгляде видно, что товар сомнительного качества. На древке заметен шов склейки, а местами проступали то перья, то шерсть сердцевины... Не феникса или единорога, это видно сразу, хотя и пытались сделать закос под них. Не хотелось даже задумываться, что на самом деле послужило основой для этих палочек.       Видя такой брак, я сторговался еще на пятерку волшебных палочек за треть цены. Смел рукавом палочки в зачарованный мешочек и поспешил убраться из этого места, насквозь провонявшего мочой и перегаром.       Ещё один минус Лютного Переулка — плохое освещение. В сгустившихся сумерках практически ничего не было видно, а свет от киосков спасал не всегда, что привело еще к нескольким столкновениям, где меня пытались задержать под разным предлогом.       Я уже практически видел приветливые огни Косой Аллеи, когда произошло еще одно и не совсем удачное. Думается мне, что это вовсе не случайно. Ведь уже через мгновение меня окружила толпа рослых мужчин с мерзким оскалом.       — Что вы здесь делаете, мадемуазель? — нагло спросил один из обрыганов, прикладываясь к бутылке какого-то дешевого пойла.       — Да еще и совсем одна… — подхватил другой, гадко посмеиваясь.       — Может, мы вас проводим? Не следует такой даме ходить одной в таком неподходящем месте.       — Нет, спасибо, я спешу, — немного нервно произнес я, пытаясь уйти. Но не тут-то было: сделав лишь шаг в сторону, меня схватили за руку и рывком потянули на себя.       — Да погоди ты, мы тебя не обидим. Правда ведь?       Компания зычно рассмеялась. Кто-то толкнул меня сзади прямо в объятия верзилы. Его потная рука сжала мое плечо и притянула меня ближе, а вторая схватила за лицо, поворачивая его на обозрение всем:       — Ну-ка, посмотрим на тебя получше.       — Люмос, — заклинание осветило лица окружающих. Шестеро, и все выше меня, как минимум, на голову. Некоторых из них я узнал по «Дырявому Котлу», а пару встречал уже здесь. Маслянистый блеск в глазах окружающих и направление голодных взглядов не оставили места сомнениям, что хотят эти ублюдки со мной сделать.       — О, какая ляля!       — Руки убрал, — практически прорычал я. Похер уже, что получилось слишком низко и совсем не женственно. Но, похоже, эти пьяницы этого даже не заметили.       — Ну что ты, детка, не суетись. Мы сейчас покажем тебе фокусы, которых ты в своей стране точно не видела, — дыхнул он перегаром, приближая свою морду ко мне.       Тут мое терпение лопнуло. Счет пошел на секунды.       Каблуком я зарядил ему в голень, пользуясь ослабевшей хваткой, тут же лбом разбил нос и сразу же заехал локтем ближайшему в поддых. Увернувшись от белесого луча, подтянул другого мужика под атаку товарища и наконец-то смог вытащить из мешочка одну «шлюшку», тут же пустив ее в дело:       — Бамбарда! — полетел жар огня в брусчатку, и я сам же отлетел от прогремевшего на всю округу взрыва.       Не могу точно описать, что произошло, так как в тот момент у меня заложило уши и онемела спина. Возможно, я врезался в стену. Откашлявшись, я попытался разглядеть, что случилось, но картинка была размытой. Непонятно, убил ли я кого, по крайней мере, не планировал, целясь в открытое пространство.       В любом случае, у меня нет времени выяснять это. Поэтому, еле поднявшись на ноги, я постарался как можно быстрее скрыться с места происшествия.       Пусть я и не совсем помню момент выхода из Лютного Переулка, но осознание, что по мою душу явились авроры, пришло очень ясно.       Что есть мочи я сиганул в противоположном от них направлении, и ином направлении же от «Дырявого Котла». Пусть Косая Аллея и большая, но не настолько, как мне бы хотелось. Да и бег на каблуках тот еще гемор. Такими темпами меня скоро догонят!       Поэтому я свернул в ближайший закуток, на бегу срывающимся голосом приказывая:       — Тони, комната Рэндала, срочно!       И буквально в следующую секунду меня дергает в сторону, и я грохаюсь на гранитный пол, в кровь сбивая колени.       Шипя от боли, первым, что я заметил в сменившейся обстановке, был шокированный взгляд зелёных глаз и шевеление губ, произнесших что-то наподобие: «Какого чёрта?».       Я ничего не могу произнести в ответ, потому что начинаю неистово кашлять, одновременно пытаясь отдышаться. Всё, на что меня хватило, — поднять руку в знак просьбы подождать.       Ну «прекрасно», меня спалил Саске, лучше и не придумаешь, даттебае. Пресвятая Моргана, как же стыдно предстать перед ним в таком виде!       — Пожалуйста, ни о чем не спрашивай, — прохрипел я спустя некоторое время. Ползком добравшись до дивана, нашел опору спине и прямо так, сидя на полу, принялся стаскивать с себя злосчастные туфли. На одной из них порвался ремешок, и настоящее чудо, что она не слетела во время беготни. — Это настоящее орудие пыток, скажу я тебе. Ох, Тони! — заметил я своего эльфа. — Будь добр, принеси тазик с водой, мыло и тряпку.       Домовик что-то обронил, а затем исчез в аппарации. В отличие от зрения, слух еще не вернулся в полной мере, а этот гул в ушах мешает расслышать, что хочет сказать мне Учиха. Судя по тому, что он опустился на корточки передо мной, хочет помочь.       Отстой, 'ттебае.       — Погоди немного, скоро отойду, а то я тебя ни черта не слышу, — откинув голову на диван, ответил ему на очередную реплику.       Он сосредоточенно кивнул, а затем взял за руку, зачем-то пытаясь разогнуть мои пальцы. Ах да, палочка. Я и не заметил, что до сих пор её сжимаю.       — В топку ее — всё равно от нее больше никакого толка. И это тоже, — стянул я подпаленный парик с головы, с небольшим усилием воли снимая с него заклинание приклеивания и передавая его вместе с отжившей свое волшебной палочкой. — Не понимаю, от него несет так ядрено, — прокомментировал я едкий запах, исходящий от парика.       — Пластик, — расслышал ответ.       — О-о, наконец-то я тебя слышу. Плоховато, но все-таки, — скривил я вымученную улыбку. Ками-сама, как же я устал, эта вылазка выжила из меня все соки. И все же, желая хоть как-то поддержать подобие разговора, задал ему вопрос: — Что такое пластик?       — Тебе попроще объяснить или назвать химический состав? — с большой долей иронии спросил меня Саске.       — Так, чтобы я тебя понял.       Ох, как же я скучал по этой самодовольной улыбке, кто бы знал! Прямо-таки бальзам на душу после пережитого стресса, даттебае. Даже не знаю, считать этот день удачным или нет.       С одной стороны, можно считать успехом то, что я смог совершить задуманное, а также то, что мне удалось сбежать без явных потерь. С другой, крайне неудачно, что я вообще так влип.       Подумать только, меня же могли изнасиловать прямо в той же подворотне, а затем и убить! Уверен, когда бы дошло до дела, этим уродам было бы безразлично, что я переодетый пацан. Жуть какая!       — М-м, — протянул я, когда Саске закончил объяснение, как будто я хоть что-то мог понять из прослушанного.       — Я, конечно, не буду спрашивать, почему ты выглядишь так, но, может, скажешь, что все-таки случилось?       — Кхем, пожалуй, ограничусь лишь советом: не ходи в Лютный Переулок…