Подкидыш

Осень, 1980 г.

То, что услуги адвоката Джорджа Беннета им не по карману, Вернон Дурсль понял, как только подъехал к его офису, располагавшемуся в недавно построенном небоскребе в самом центре лондонского Сити. Здание — самый высокий небоскреб не только в Англии, но и в Европе — в сорок два этажа было полностью облицовано зеркальным стеклом, в котором отражались вечерние огни большого города. Кое-где (большая часть помещений все еще пустовала) внутри небоскреба горел свет. Стены там делались прозрачными, и были видны просторные комнаты со множеством рабочих мест, где кипела деловая жизнь. Вернон, неосознанно одёрнув пиджак, который грозился в любой момент лопнуть по шву, вошел через карусельные двери в мраморное фойе, заполненное людьми, сновавшими с важным видом или ожидавшими на многочисленных диванах и креслах, когда их встретят. Дурсль, активно работая локтями, пробрался через толпу к длинной стойке ресепшена по-космически обтекаемой формы из черного полированного гранита, за которой выстроились ослепительно красивые девушки с одинаковыми приятными улыбками в офисных костюмах. — Я могу Вам чем-то помочь, сэр? — ангельским голоском спросила одна из секретарш. — Мне назначено у мистера Беннета, — ответил Вернон, прикидывая на сколько ему придется поднять зарплаты своим сотрудникам, чтобы те не сбежали в этот райских офисный оазис. Девушка склонилась над персональным компьютером, рекламу о выпуске которого крутили по телевизору круглосуточно последние полгода, и, сделав пару звонков по телефону, снова обратилась к Вернону. — Пожалуйста, сэр, проходите в четвертый лифт, — вежливо защебетала она, но по ее улыбке, ставшей менее широкой, было видно, что Дурсль перестал представлять для нее какой-либо интерес. — Вам нужно подняться на двадцать четвертый этаж. Вернон кивнул и зашел в лифт, находившийся справа от стойки. Он был стеклянным, непривычной конусовидной формы, с металлическим поручнем. А сама шахта имела подсветку, напоминающую взлётно-посадочную полосу, уходящую вверх. С левой стороны от дверей висел небольшой экранчик, на котором светилась цифра выбранного этажа, а под ним располагались кнопки, на одну из которых и нажал Вернон. Лифт поднимался плавно и медленно, без неприятных толчков и содроганий. Наконец, он открыл двери перед большим холлом, где стояли несколько бойлеров с водой, кожаные диваны с журнальными столиками и деревянная стойка ресепшна, за которой выглядывал молодой парень с длинными до плеч волосами (и как его только взяли в столь приличное место с такой-то прической!). — Мистер Дурсль, мистер Беннет ждет Вас, — жизнерадостно сообщил он. За массивной дверью оказался кабинет, сделанный в современном стиле явно с помощью дизайнера, но обставленный весьма аскетично: рабочий стол из белого дерева, за которым висели две картины в стиле авангард, два круглых кресла для просителей и книжный шкаф с фотографиями, стоящими на полках, заваленный папками. На первом фото молодой светловолосый мужчина в мантии выпускника держал диплом, счастливо улыбаясь. На другой он же, но на несколько лет постарше, держал в руках охотничью винтовку на фоне сафари-парка. На третьей сидел за штурвалом самолета, а на четвертой, стоящей на самом видном месте, жал руку принцу Эндрю. Хозяин кабинета сидел за столом. Ему было на вид слегка за тридцать, отлично сложен, а дорогой костюм, сшитый на заказ, только подчеркивал это вместе с римским профилем и умеренно волевым подбородком. Светлые волосы были аккуратно зачесаны на пробор, а серые глаза — единственное, что роднило его — мистера Беннета— с братом — смотрели изучающе, не скрывая насмешки. — Я ознакомился с вашим делом, — сказал мистер Беннет, не поздоровавшись, и знаком пригласил присесть. — Вы уверены, что сможете оплатить мои услуги? — Мой доход без налога составляет сорок три тысячи фунтов в год, — произнес мистер Дурсль не без гордости, но его собеседник презрительно хмыкнул. — Полагаю, Вы еще несколько лет будете выплачивать кредит на дом, на бизнес, — стал перечислять мистер Беннет, демонстративно поправив итонский галстук. — Возьмете ссуду на образование сына, а, может, у Вас самого остались долги за обучение? Займы на содержание родителей в хорошем доме для престарелых? Вернон нахмурился, нервно сжимая и разжимая кулаки. Он снова чувствовал себя мальчишкой из не самого благополучного района Винздора, где по выходным разгуливают наглые pop, обзывая местных. Эти итонские мальчики всегда передвигались дружными стайками в своей отутюженной форме, задирали детей помладше и проворачивали мелкие пакости. Однажды, они ввалились в книжный магазин, шумно разглядывая книги и болтая с продавцом. А после их ухода выяснилось, что было порвано и испорчено несколько книг, но все подозрения пали на Вернона, которому разрешали бесплатно полистать комиксы за помощь с разгрузкой товара. Тогда отец впервые познакомил его с розгами. — У меня нет высшего образования, и я учился в публичной школе, — признался мистер Дурсль, отгоняя воспоминания и стараясь сосредоточиться на разговоре с юристом. — Мои родители погибли при пожаре в шестьдесят четвертом. — Мои соболезнования, — сказал мистер Беннет, даже не пытаясь придать голосу хоть каплю сочувствия, и заметно посерьезнел, ткнув пальцем вниз. — В любом случае, этажом ниже есть отделение банка, где вы сможете оформить кредит на услуги адвоката. — У вас все схвачено, — усмехнулся Вернон, пригладив усы. Как правильно заметил щеголь Беннет, долгов у Дурсля предостаточно и кредитная кабала будет душить его следующие лет пятнадцать. Так что новые займы не сыграют большой роли. Во всяком случае Вернон надеялся на это. Пока что в идее взять сироту он видел больше плюсов, чем минусов. Конечно, у мальчишки была дурная наследственность, но он же еще совсем кроха и при правильном воспитании в нормальной семье мог вырасти добропорядочным джентльменом, не хуже детишек «белых воротничков». Трудно было бы терпеть чужого ребенка в семье, но Гарри-то родной племянник Петунии, а значит и Вернона. Кровь, все же, не водица. Зато опека открывала массу перспектив. Во-первых, двести футов в неделю было бы неплохим подспорьем. Во-вторых, Гарри, как сироте, при хороших оценках могли бы предоставить стипендию в хорошей школе, куда бы за компанию взяли бы и Дадли (даже если и за полную стоимость). В-третьих, племянник-сирота добавил им пару очков рейтинга, пастор мог бы приводить Дурслей в пример добропорядочных христиан, а там дошел бы про них слух до местной элиты, и, возможно, их бы пригласили вступить в закрытый загородный клуб. Вот где бы Вернон не растерялся и завел пару полезных знакомств для бизнеса. В-пятых, появление мальчишки хоть как-то расшевелило Петунию, ставшую похожей на привидение. А, в-шестых, и в главных, у них появился бы еще один сын без тяжелой беременности и вымученных родов. — Ваша супруга не смогла прийти? — задал вопрос мистер Беннет, пристально следя за реакцией клиента. — Не с кем оставить сына, — поспешно соврал Вернон. — Конечно-конечно, — многозначительно пробормотал юрист, давая понять, что с легкостью раскусил его бесхитростную ложь. Проблема заключалась в том, что с момента находки малыша на крыльце Петуния вела себя, мягко говоря, необычно (если бы речь шла о соседке или коллеге на работе, то Вернон обозвал бы ее ненормальной). Она могла караулить мужа в гараже и, игнорируя его вопросы о Дадли, принималась расспрашивать про Гарри. А сегодня утром и вовсе заявила, что у нее нет никакого племянника. И если этот случай Вернон списал на рассеянность из-за недосыпа, то на ее безразличие к их сыну он не мог закрыть глаза. Пришлось даже созвониться с Мардж, которая лучше него разбиралась во всех женских штучках. Оказалось, что существуют мамаши, у которых после родов начинаются серьезные проблемы с головой, и они могут навредить собственным детям. Пришлось договориться с соседской девчонкой-подростком за пятьдесят пенсов в час, копящей на подготовительные курсы, чтобы она следила за Петунией, то есть присматривала за Дадли. Все-таки придется раскошелиться на этих шарлатанов-психотерапевтов, если он не хочет, чтобы жена, учитывая пример ее сестрицы, что-нибудь выкинула. — Что ж, тогда приступим! — довольно хлопнул в ладоши мистер Беннет и потянулся к калькулятору посчитать первичный взнос, который должны были внести Дурсли, чтобы стать его клиентами.

***

Дорога назад заняла больше времени, чем предполагал Вернон. На выезде из Лондона он попал в пробку, образовавшуюся только в попутном направлении, встречная полоса же была абсолютно свободная, и редкие машины лихо проносились по ней. Пробке не было видно ни конца ни края, машины уныло тянулись за горизонт. К тому же, за его Vauxhall Chevette стоял малолетний идиот на стареньком фордике, который он непостижимо каким образом разгонял и в последний момент успевал затормозить, практически вплотную подъезжая к Дурслю. А после беседы с Беннетом даже ремонт машины (о смене автомобиля даже не шла речь) являлся слишком непозволительной роскошью. Юрист запросил три тысячи фунтов, уточнив, что сумма будет расти, и заверив, что он единственный во всем Соединенном Королевстве, кто возьмется решить их вопросы. Нет, Вернон, конечно, предполагал, что этот жулик в дорогом пиджаке запросит не мало, но на такую сумму он не рассчитывал. Может, отправить Дадли учится на адвоката, вместо бизнес-школы? С тяжелыми мыслями Вернон доехал домой и припарковал машину в гараже. Он немного постоял, рассматривая накопившийся хлам и прикидывая, что из этого можно было продать, и неспешно зашел в дом, где на него сразу же накинулась девчонка-нянька. — Вы должны мне пять фунтов, — заявила она, держа его на пороге. — Но меня не было часов пять, а мы договаривались на пятьдесят пенсов в час, — напомнил Вернон. — Вы не умеете считать, мисс? — Я ходила гулять с Дадли, а за прогулку двойная оплата, — злорадно заявила девчонка, требовательно смотря на Дурсля. Вернон довольно потер руки, понимая, что нашел человека, который ответит за все его сегодняшние унижения. — Позвольте, уточнить, мисс, — елейный тоном начал Вернон, отметив, что общение с Беннетом пошло ему на пользу. — Разве мы заключили с Вами официальный договор? Разве у Вас есть диплом о прохождении курсов няни? Разве Вы платите налоги со своей зарплаты? Разве у Вас есть законное обоснование, чтобы вымогать с меня деньги? — он расплылся в широкой улыбке, чем еще сильнее напугал юную няню. — Кажется, нет? Тогда будьте добры, вон отсюда! — А деньги? — напомнила девочка, растеряв все свою спесь. — Вы не получите ни пенса, и это послужит Вам хорошим уроком на будущее, — хмыкнул он и предупредил. — А теперь убирайтесь из моего дома, пока я не вызвал полицию. — Ну, разумеется, Вам же не привыкать к полицейским, — огрызнулась девчонка, но все же ушла. Вернон нашел жену в детской — в милейшей, по его мнению, комнате в доме. Хоть ремонт был и простеньким, но Дурсль выполнил его сам: перестелил паркет на более светлый, прибив к нему теплый махровый ковер, поклеил нежно-голубые обои с корабликами, плывущими по небесам, собрал новую мебель. Дадли уже спал, а Петуния листала женский журнал, посвящённый материнству. — Я не слышала, как ты зашел, дорогой, — улыбнулась она мужу, отложив чтение. — Нам нужно поговорить, — вздохнул Вернон, садясь рядом, и признался. — Я волнуюсь о тебе. В последнее время ты ведёшь себя… — он зажмурился, словно собирался произнести ругательство, и с трудом выговорил: — странно. — Я просто устала, — пожала плечами Петуния, почему-то затравленно смотря на него. — Неделя выдалась богатой на события. — Это точно, — хмыкнул мистер Дурсль, заметно расслабившись. — Но, Петти, я все же настаиваю, чтобы ты сходила на консультацию к психотерапевту. — И кто же будет сидеть с Дадли? — вопросительно изогнула брови Петуния, отодвинувшись от мужа на край диванчика. — Наймем хорошую няню с рекомендациями, — предложил Вернон, мысленно прикинув, что он может обойтись и без машины. — Мальчикам нужна здравомыслящая мать, а не тень с мутным взглядом, которая в любой момент может наложить на себя руки. — У меня такого и в мыслях не было! — возмутилась супруга, хлопнув его по колену. Но, когда полный смысл фразы дошел до нее, она передумала обижаться и оживленно уточнила: — Ты сказал: «мальчикам»? — У Гарри должен быть шанс на нормальную семью, — улыбнулся Вернон, взяв жену за руку. — А у Дадли должен быть еще один родной человек, кроме нас и Мардж. Так что, почему бы нам не помочь мальчишке, если по итогу все останутся в выигрыше?