Разговоры о любви по обе стороны Стены

Армин. Юноша, что боролся со злыми глазами и злыми сердцами.

      — Ханна Диамант? — растерянно переспросил Армин. "Ханна"…всплыло в его голове веснушчатое лицо: доброе, даже приятное, ему вспомнился запах персикового пирога и её рыжие волосы. Ах…точно…Ханна Диамант, — И где она сейчас?       Конни потянулся, а вместе с тем и широко зевнул.       — В карцере. Сашу туда поставили в караул, чтобы мы не шатались туда-сюда по штабу.       В благодарность за полученную информацию Армин кивнул и, развернувшись на каблуках, направился к карцеру. Это помещение было куда более уютным местом, чем тёмный неприятный подвал под штабом. Комната с клеткой на первом этаже центрального здания предназначалась не для врагов родины, а для проштрафившихся солдат. К небольшому удивлению Армина, Саши, что должна была нести караул, у дверей не оказалось. Но обдумать этот факт Армин толком не успел, заслышал её звонкий голос:       — Ну Ханна…ты не можешь просто взять и убить её…это ведь не мы решаем... — умоляющим тоном доносила до девушки Саша.       — Ты…тебе не понять! Не понять! — кричал в ответ женский голос, полный слёз, — Никому не понять…никогда!       — Ханна…тебе стоит…Ааа! — взвизгнула вдруг рядовая Браус.       Армин услышал звук походивший на такой, как если бы человек резко схватился за шаткие металлические прутья клетки, дёрнув те на себя. Это заставило его поспешно нырнуть внутрь помещения. С Сашей всё было в порядке, она стояла поодаль от камеры, немного растерянная, немного напуганная, с выставленными вперёд ладонями.       — Армин, что-то случилось? — заметила она его.       — Нет, я просто. Я…       Отвечая, он взглянул на Ханну и не смог отвести от девушки взгляда…та вцепилась в клетку и смотрела на него…глазами, полными дикой отчаянной злобы. Она вдруг резко оторвалась от прутьев и схватила со стола жестяную миску с картофелем, а в следующую секунду тарелка уже летели в его сторону. Она попала бы ему прямо в голову, если бы Саша не схватила его за предплечье и не утянула куда-то вбок. Миска врезалась в стену, варёный картофель, крошась на кусочки, покатился по полу. Саша Браус провожала тот печальным взглядом:       — Незачем так с едой поступать, Ханна…она тебе ничего не сделала...       Рядовая Диамант нахмурилась и, отвернувшись, села на кровать. Другая девушка, в другой клетке, и всё же, так же не горит желанием с ним разговаривать.       — Саша, можешь выйти ненадолго, мне необходимо задать Ханне пару вопросов, — произнёс он вкрадчиво. Подруга наклонилась, подобрала с пола жестяную посуду и картошку и, кивнув, вышла.       Для того чтобы собраться с мыслями, ему потребовался очередной глубокий вдох.       — С чего ты решила, что Анни замешана в смерти Франца? — спросил он прямо.       Похоже, всё-таки Ханна и Анни были совсем-совсем разными, несмотря на то, что их ситуации сейчас чуть-чуть были схожи. Эта девушка не могла просто молчать, игнорировать его и делать вид, что Армина вовсе не существует. Её эмоции рвались наружу, подгоняли её вскочить и оказаться у самих прутьев клетки.       — С чего? С чего? Разве это не очевидно? — всё же, больше плаксиво, нежели злобно произнесла она.       — Ведётся расследование.       — Кем ведётся? Вами, лейтенант? — она пыталась высказывать ему дерзкие претензии, но из глаз катились слёзы, — вы её защищаете, защищаете марлийку! Это всем известно! Каждый знает.       Рыжие волосы Ханны были сильно растрёпаны, а весь её вид стремился к маниакальному безумию. Армин отвёл глаза. Он знал, что защищал Анни совсем не так, как это себе представляла Ханна и другие... но его действия, взаправду, были направлены на спасение жизни предателя.       Вправе ли он, спасать жизнь человека, который отобрал жизнь у другого? Спасать лишь потому, что знал её недолгих несколько месяцев, и потерял способность здраво мыслить из-за первого в своей жизни юношеского увлечения?       Армин очень аккуратно скользнул глазами по Ханне…Она тоже знала Франца недолгих пару месяцев, но сейчас, готова была окропить свои руки кровью отмщения. Кровью марлийской шпионки, убийцы…и всё же…она была готова лишить человека жизни.       Простая человеческая привязанность заводила их в странные места. И именно из-за того, что Армин это прекрасно осознавал, он никакой неприязни к Ханне не испытывал, скорее, даже понимал её.       — Ханна, тебя Флок надоумили сделать то, что ты сделала?       Девушка широко распахнула глаза. Это ведь было очевидно — вероятно, сама Ханна и готова была пойти на месть, но натолкнул её на идею того, как именно это сделать, кто-то иной. Не настолько она виделась ему сообразительной, чтобы сложить всё воедино и оказаться с ножом в руке глубоко в подвалах штаба. Да и растерянность и ошеломление выдавали Ханну с головой.       — Нет, — дрогнул девичий голос, когда она шмыгнула носом, глотая слёзы, — Я сама.       Армин ещё раз вздохнул. Ханна лгала, но ему до этого не было дела.       — Я скажу кому-нибудь принести тебе поесть, — обронил он в ответ и двинулся прочь.       — Ты уверен? — уточнила у него Ханджи.       — Да.       — Это нехорошо… — протянула майор, затем устало сняла очки и потёрла переносицу, — Возможно, придётся отослать тебя куда-нибудь. Не хотелось бы, но, вероятно, у нас нет другого выхода.       — Я…мне не хотелось бы уезжать.       — Хочется тебе или нет, но если все они решили думать, что ты предатель, это может стоить тебе жизни. Люди как спички…чирк, — вернув очки на место, говорила майор поглядывая в потолок, — И они загорелись.       — Четырёхглазая права, — согласился с ней капитан Аккерман. Тот сидел в кресле, и, как обычно, читал газету, — Не знаю, что там по поводу спичек, но кто-нибудь прирежет тебя ночью, рано или поздно.       — Тогда…может, стоит и меня посадить? — предложил он первое, что пришло ему в голову.       — Посадить? — удивилась майор, — С чего бы это мне тебя сажать?       — Разве они все не правы? — потупил глаза Армин, — Я и правда заинтересованное лицо, в отношении...Анни.       Ханджи помолчала немного, а затем огляделась по сторонам так, словно проверяла, есть ли в комнате кто лишний? Но тут была только она, он, и капитан Леви. Даже Моблит и тот где-то пропадал.       — Брось, не бывает незаинтересованных лиц. А то, о чём болтают солдаты…есть вещи куда серьёзнее, — отмахнулась она, — Нам всем жалко Франца…но…       — Не тяни, четырёхглазая…скажи ему.       — А-а-а-а…ладно. Только никому, понял? Это приказ.       — Понял…так точно.       — Если ты хоть раз спрашивал себя, почему принцесса Хистория захотела, чтобы именно ты искал шпионов, так вот…это я посоветовала ей тебя. Нашей принцессе нужен был человек, договороспособный…даже с марлийцами. Я не знаю зачем, не знаю почему, но Эрвин дал мне приказ помогать ей.       — Генерал Эрвин Смит? — удивлённо пролепетал Армин. Это по какой-то неясной причине, удивило его даже больше, чем признание майора Зое в том, что именно она направила Хисторию к нему.       — А ты знаешь какого-то другого генерала Эрвина? — усмехнулся капитан.       Из-за такой его реакции, Армин даже обернулся, чтобы ответить:       — Нет…не знаю.       Ханджи, не обращая внимание на Аккермана, жестом вернула внимание Армина к себе.       — Эрвин…как мог, уладил ситуацию…с похищением принцессы. Но он сказал, что её отсутствие…не повод…не выполнять отданные ей приказы.       — Ха… — только и протянул Армин, с трудом осмысливая сказанное, — То есть…но…ведь…       — Ввиду этой ситуации, мне, возможно, придётся…отправить марлийку куда подальше, и, похоже, тебя вместе с ней. Мне тоже бы этого не хотелось, но пока мы прорабатываем план по возвращении принцессы…       Говоря всё это майор Зое вздыхала и вздыхала. Похоже, она и сама понимала, что на её плечи взвалили, что-то крайней сложновыполнимое и возможно даже безрезультативное, и к тому же…вероятно, даже опасное.       Что до Армина, то ему хотя бы стало чуть яснее, как именно он оказался втянутым во весь этот переплёт.       — Я…я подчинюсь любому вашему приказу, майор.       — Да…точно, — который раз вздохнула Ханджи, — Вот только, этот парнишка, Марко Ботт. Даже я понятия не имеют, что у него на уме.       С подачи Флока Форстера жизнь Армина в штабе несколько усложнилась, наполнилась чужими колючими и недоверчивыми взглядами. А Армин теперь, даже не мог сказать точно, насколько слова Леви Аккермана, о том, что Армина однажды ночью просто прирежут, были далеки от правды. Ему не хотелось в это верить, но что если находиться здесь на самом деле опасно? Им обоим. И ему, и ей.       Но если подумать масштабнее...то где бы они ни были, будь то Марлия или Элдия, опасность всегда будет поджидать их, окажись они рядом друг с другом.       Так или иначе, исходящую от мира опасность Армин принимал довольно смиренно — всё-таки, как он и сказал Ханджи: люди смотрели на него так не случайно. Флок, вероятно, и подлил масла в огонь, но у всех них был повод загореться. Хотя для Саши, Конни и Жана такое положение вещей казалось неприемлемым: все трое оберегали его. Они не делали этого слишком прямолинейно, но старались держаться к нему поближе, а порой даже отчитывали окружающих за роспуск дурацких слухов. Кое-как, но это держало солдат в узде. Однажды Жан даже повздорил с Флоком, хоть тот и был ему добрым товарищем по совместному посещению питейных заведений. Всё, что делали для него друзья — Армин ценил. Ему было не всё равно. Дружба — это светлое и тёплое чувство, даже в самые тёмные времена.       Но, так или иначе, Армин всё равно ловил на себе взгляды, куда бы он ни отправился, а особенно когда спускался в тёмный штабной подвал. Там его провожали недобрые глаза караульных, и только Хитч и Марло было плевать — их, кажется, его мотивы и желания, заботили очень мало. Эти двое служили Марко, ну, а тот дал им приказ пускать его сюда, вот они и пускали.       Сегодня, к его удивлению, Хитч преградила ему путь, и он впервые увидел девушку без маски: красивая, с вытянутой ехидной улыбкой, у неё очень ухоженная кожа и немного игривый взгляд с чертинкой в глазах. Она абсолютно точно не создавала впечатление той, кто занимался самой грязной работой для короля и королевской семьи.       — Чего так на меня смотришь? — усмехнулась она.       — Ты у меня на пути, Хитч…       За последнюю пару недель Хитч Дрейс прочитала ему немало лекций о том, чтобы он никогда и ни при каких случаях не называл её на «вы» — от этого она чувствовала себя старухой, по её собственным заверениям. Но коллегу девушки, Марло Фройденберга, похоже, злило её такое поведение. Один раз он даже назвал такие её просьбы «развязными». Эти их перепалки сбивали Армина с толку, немного смущали, а ещё отвлекали и казались крайне неуместными. Были ли эти двое парой или нет, понять было сложно, да и неинтересно ему это, особенно тогда, когда он стоит в паре метров от камеры Анни.       — А, ну да, — согласилась с его замечанием Хитч, — Да не торопись ты так. Она никуда не денется. А мне всегда была интересна ваша история.       — Наша…история? — чуть отошёл в сторону Армин, понимая, что сегодня его так просто не пропустят.       — Ну да, история как ты связался со шпионкой. Обожаю такие истории, поверь мне, их не так уж и мало на просторах нашей прекрасной родины. Не находишь подобное...романтичным? От ненависти...до любви?       — Эм-м-м-м-м…я…э-м-м-м-м-м...       — Так и собираешься мычать в ответ? — спросила она недовольно присаживаясь на стул, затем встряхнула кудрями и перекинула ногу на ногу.       — Нет никакой истории, — развернулся к ней Армин, — Нет.       — Неправда, нет-нет-нет, история точно есть.       — Ничего такого, о чём можно написать роман…если ты об этом, мы просто служили вместе…       — Ага…вы познакомились на службе, а ты и рад думать, что она простая элдийская девчонка, которая абсолютно неожиданно влюбилась в кого-то вроде тебя, — хихикнула Хитч, обводя его пальцем, — И тебе это настолько польстило, что ты немедленно втрескался в ответ? Мужчины такие предсказуемые…       «Вовсе не…» — пронеслось в его голове и тут же оборвалось. Может немного Хитч и была права, в какой-то степени ему ведь и правда польстил её интерес. Но лишь потому, что и она была ему интересно. Будь на её месте какая-нибудь Мина Каролина, Армину было бы ровным счётом плевать.       — Не хмурься. Вас, дураков, обвести вокруг пальца — проще простого. Повезло, что жив остался. Я как-то раз была на одном задании, так там марийская шпионка вскрыла горло сынишке одного надутого индюка…генерала вроде бы? Сынок, конечно же, был дураком, просто идиотом вот и поплатился. Но ты, конечно, и не сын генерала, чтобы тебя убивать. Похоже, ты просто попался ей под ноги…       Армин всё же слегка нахмурился. "Попался под ноги?". Неужели это и взаправду было так. Вот так просто?       — Жизнь — хитрая штука, мы иногда влюбляемся не в тех, в кого нам следует…иногда это идиоты, иногда люди, которые не видят ничего, кроме высшей цели перед своим носом, а иногда кто-то просто нам не по статусу. Ну и…в этой войне, порой это наши враги.       Кажется, размышляя над собственной речью, Хитч откинулась на спинку стула, покачиваясь на задних ножках того. Быть может, её глуповатый вид, и хитрый оскал, скрывал за собой как-то жизненный опыт, до которого Армину было пока не дотянуться. Видя, что девушка окончательно потеряла интерес и к нему, и к этому дурацкому разговору, он развернулся и направился туда, куда и шел — к Анни.       Она сидела на кровати, сосредоточенно глядя в пол у своих ног, вероятно, раздумывая о чём-то и даже не догадываясь, как сильно ему хочется сейчас забраться ей в голову. Погрязшая в своих мыслях, Анни не заметила ни его самого, ни его гулких шагов. Армин дошёл до стула, но садиться на тот передумал, миновал его и преодолел пару шагов до камеры, остановившись на расстоянии вытянутой руки.       — Я слышал, тебя пытались убить.       Он узнал об этом сразу, как это произошло. Весь штаб в ту ночь стоял на ушах, и тогда же на него начали слетаться и падать всё новые и новые косые взгляды. В тот день, сильнее всего, ему хотелось прийти к ней и узнать: в порядке ли она? Но делать этого ему было нельзя, и оставалось только слушать других.       Анни вздрогнула и обернулась — похоже, всё что он слышал было правдой, она не пострадала. А ещё, не ожидала, что он здесь…совсем рядом, стоит так близко. Свет фонаря тревожно бегал по её немного растерянному лицу.       — Да. Раньше времени, — бросила она, недовольно упираясь ладонями в кровать и отворачиваясь.       — Рад, что ты в порядке.       Её глаза тут же недобро блеснули. Ну конечно…вряд ли выслушивать подобное, от человека, который заключил тебя в клетку — хоть сколько-то приятно. Он не дурак, он понимает это. Анни же…вдруг поднялась, встала ровно перед ним, сложив руки на груди и смотря прямо ему в глаза.       — Ты обманул меня, не так ли?       О каком именно обмане этот вопрос…о том, что он позволил Марко её поймать, или о том, что любил её?       — Я…       — Ты сказал мне, что там, в штабе, люди не хотят верить в то, что я предательница. Но мне кажется, добрым друзьям не втыкают нож в горло.       — Ханна…просто…       Она права. Он соврал, но не специально — он и сам верил в то, что говорил. Он дурак, он признаёт, он ошибался: видел в людях лучшее, давал им шанс, но, как и всегда, они легко и быстро приняли точку зрения, которую принять было проще и удобнее. В отличие от него они не отважились дать Анни шанс. Армин отвернулся, не в силах смотреть на неё сейчас.       — Ханна права. И все они правы. Я подданная Марлии, марлийская элдийка, враг, и если ты этого не понял, ты дурак, лейтенант Арлерт, а они все, отличные сыны и дочери своей страны.       Он резко вернул к ней взгляд, её слова звучали как хлёсткая пощёчина. Вот кто он для неё: "Лейтенант Арлерт"? Он моргнул пару раз, но решил, что сейчас и ни время, и ни место задаваться вопросом, кто они друг другу теперь.       — Анни…я знаю, ты не убивала Франца…       Девушка чуть нахмурилась.              — И что это меняет? Может, я и не убивала Франца, но скольких я убила, ты не знаешь. Перестань гнаться за образом в своей голове, — на этих словах она вздохнула и отвернулась, — Живи свою жизнь, Армин.              "Армин" — одно то, как она произнесла его имя, не давало ему просто жить свою жизнь. Его жизнь теперь была неразрывно связана с её. Даже если те ростки ранней любви и были сейчас припорошены тяжёлой землёй реальности, и, быть может, там они навсегда и сгинут, его жизнь, так или иначе, связана с её. Он ощущает это прямо сейчас, стоя здесь, отделённый от неё прутьями металлической клетки.       — Я не дам тебе тут умереть, — сказал он наконец собравшись с духом, — Может быть, ты и правда…плохой человек. Но ты не умрёшь тут, не бывать этому.

Анни. Девушка, у которой был ворох чужих обещаний.

      Сегодняшняя газета показалась ей ещё более бесполезной, чем все газеты до этого. Не оттого, что у неё не было интереса к этим дурацким статьям — они, если говорить честно и от всего сердца, и правда ощущались как глоток свежего воздуха, позволяющий не сойти здесь с ума. Да и пока Армин говорил, под тон его мягкого голоса, можно было представить, что она находится где-то не здесь, совсем в ином месте, для этого ей просто нужно было закрыть глаза.       Но вот сегодня, она совсем не слышала текста газеты, в голове гудела одна и также фраза, произнесённая им совсем недавно: «Ты не умрёшь тут, не бывать этому». Слова Армина звучали серьёзно, решительно, как обещание — не ей, но самому себе. И как он собирается это устроить? Что о нём подумают его друзья, все те люди, что вытирали слёзы с щёк бедной Ханны, той самой Ханны, что потеряла возлюбленного из-за марлийской шпионки? Как воспримет желание Армина его командование?       Предателям — жизни нет. Предателям родины — нигде жизни нет. Её научили этому в Марлии: беги не беги, всю жизнь будешь оглядываться. Тем более…путь из Элдии, прочь через Стену, он был труден для неподготовленного человека. Хотя…к чему она об этом думает? Неужели надеется, что он решит стать предателем...ради неё…нет, скорее, у него был какой-то план, и вероятно, абсолютно дурацкий, построенный на доверии и обещаниях людям, которые его не поймут, не примут и используют в своих интересах. Все люди такие, практически все. И она такая.       Но было кое-что ещё более удивительное, чем то, что лейтенант ей пообещал. Удивительным было то, что он был не первым человеком, кто заговорил об этом.       Микаса Аккерман, застывшая тогда в ночи перед её камерой, обещала ей то же самое.       — Анни, тебе не обязательно здесь умирать.       — Правда? — дразнила её тогда Анни, впрочем, тон её голоса был довольно серьёзным, — Я об этом подумаю.       — Не веди себя как ребёнок, — включила раздражённую медсестричку Микаса, — просто выслушай меня.       — Хорошо, — только и пожала плечами Анни.       — Добрые люди из Элдии выяснили, что не все из моего клана были убиты тогда. Некоторые из моей семьи…спаслись.       — Добрые люди…       — Неважно кем ты их считаешь, важно, что у моей семьи есть шанс…возможность вернуть своё законное место во главе Хизуру.       — Ну а я тут причём, принцесса…       — У меня сейчас достаточно авторитета, чтобы тебе сохранили жизнь. А будет ещё больше. Когда всё устроится…ты сможешь жить под моей защитой.       — И откуда такая щедрость? — переспросила её Анни немного напряжённо, даже с вызовом. В воздушные замки, что сейчас строила себе Микаса Аккерман, она не верила и всё же: почему Микаса решила поиграть в спасительницу марлийской шпионки?       — Может, ты и виновата в том, что тогда случилось…но это была не твоя вина…       — Я виновата, но вина не моя? Звучит...довольно по идиотски...       — Мы все только фигуры, которые расставили по доске. Это не было твоим решением тогда, оказаться там, тобой играли. К тому же, — Микаса прикрыла глаза, очевидно собираясь с мыслями, — Я благодарна тебе за то, что ты сделала. Если бы не ты, сейчас я уже была бы женой того человека. Я никогда бы не увидела мир за пределами своего долга наследницы…и никогда бы не встретила стольких хороших людей…это эгоистично...думать так, но это правда.       — Но чтобы править Хизуру, ты снова должна играть по чужим правилам, смекаешь принцесса?       Глаза Микасы казались тогда и одновременно решительными, и в то же время выразительно печальными. Похоже, и без подсказок Анни, принцесса прекрасно всё понимала.       — Я знаю.       И вот теперь у Анни было уже два обещания, два чужих слова, что её жизнь не оборвётся здесь, в далёкой недружелюбной стране. Возможно, всё это было пустое, и лучше ей ни на что не надеяться. Ни на что и никогда. И всё же: два обещания — это ровно на два больше, чем было у неё до этого.       — Анни…       Кажется, он только, что закончил читать газету и что-то у неё спросил. Но, что именно? Ей хочется знать, но переспрашивать, показывать свою заинтересованность... нет. В итоге, похоже, она посылает ему сигнал глазами, сигнал, запрашивающий у него, проявить настойчивость.       — Анни, чтобы я мог спасти тебя, мне нужна твоя помощь.       — Думаешь, что заработал моё доверие, читая мне газеты?       Она сказала это слишком дерзко, и он, похоже, даже смутился. Неужели и правда думал, что это сработает, чтение газет?       — Ты не обязана мне доверять. Но я не смогу тебе ничем помочь, если ты продолжишь от меня отстраняться.       Вот же дурак, если бы она хотела отстраниться, он бы так и не услышал от неё ни слова. Эти чёртовы газеты…этот его хитрый план и правда работал: она понемногу привыкла к его присутствию. Настолько, что готова была вести диалог. Настолько, что ждала его возвращения. Настолько, что совсем забывала, из-за кого здесь оказалась. Но всё это, конечно, очень и очень глупо.       Анни снова поднялась со своего места, ближе подойдя к прутьям клетки. Огонь оранжевым светом играл на зелёном плаще Арлерта, на точно таком же, какой она носила раньше — сейчас на ней только грязная рубашка и брюки. Солдатской формы и знаков отличия, её, конечно же, лишили.       Немного помедлив, Армин, видя её действия, также покинул своё место и подошёл к ней ближе. Да, именно этого она и хотела — чтобы он оказался рядом с ней. Лейтенант — наивный дурак, до безобразия глупый, хоть и довольно умён, и, возможно, она и сама недалеко от него ушла и всё же, она знала жестокую правду об этом мире. Анни резко схватила его за ворот белой рубашки, потянув на себя. Инстинктивно юноша отпрянул, закинув голову назад и упёршись ладонями в прутья клетки.       — А-а-а-а-анни… — испуганно пискнул он.       Она дёрнула его к себе сильнее. Вероятно, прямо здесь и сейчас, она легко бы смогла его придушить. Будь на её месте шпионка получше, такая, которая не позволила бы себе влюбиться в какого-то голубоглазого элдийца, та шпионка поступила бы именно так.       — Нельзя же быть таким идиотом, — раздражённо бросила она, — Сдал меня своим людям и теперь даёшь заднюю? Играешь в спасителя? Не надо. Ты просто погибнешь из-за меня, придурок.       Отпустила его так же резко, как и схватила. От неожиданности и испуга он отлетел назад и приземлился прямо на задницу. Зажмурился от боли, но быстро распахнул глаза снова, уставившись прямо на её лицо.       Но даже если Армин и хотел что-то сказать в ответ, на шум тут же прибежала её личная охрана, состоявшаяся из девушки и парня. Армин немного неловко, но довольно быстро поднялся на ноги, отряхивая свой армейский плащ и брюки.       — Что случилось, офицер? — вскрикнул обладатель причёски-горшка.       — Нет…ничего…абсолютно ничего… — запинаясь заголосил Армин. Из-за тона его голоса, конечно же, всем в этой комнате стало очевидно, что что-то случилось. Вот только он прямо сказал, что лезть в дело не стоит, так что и энтузиазма полицейские не проявили.       Армин последний раз взглянул на Анни, и, развернувшись, быстро покинул комнату. Девчушка в маске проводила его заинтересованным взглядом, а парень с "горшком" на голове побежал следом.       Полицейская присвистнула.       — Ну и драма. Зачем ты его так мучаешь? Младший лейтенант и так страдает от чувств к тебе...ужасной предательнице.       Анни поморщилась от настигнувшего её отвращения. Не к чувствам Армина, к тому, что кто-то совсем посторонний лез в их с ним дела.       — Слушай, марлийка, а я не могла тебя где-нибудь видеть? У меня ужасная память на лица, но ты мне…       Анни тут же перебила её, не желая развивать этот диалог. Он неминуемо приведёт к уйме глупых вопросов, на которые она не то чтобы не собирается отвечать, но и слушать их не собиралась.       — Не знаю, я же не вижу твоего лица.       — И не увидишь, — проговорила девчушка хохотнув.       Не прошло и двух дней, как он явился к ней снова. И это было довольно странно. Обычно между их короткими встречами, с небольшими, не приводящими ни к чему разговорами, проходило времени, несомненно, больше. Да и к тому же свежей газеты у него в руках сегодня не наблюдалось. Армин выглядел серьёзным, пожалуй, даже слишком. Немного пугающим.       — Я обдумал твои слова, — выдал он, не озаботившись приветствием.       — И?       Признаться честно, в той своей речи она не держала стремления научить его чему-то, доказать что-то, не собиралась надоумить его стать другим человеком, или начать принимать более эгоистичные решения. Она просто хотела высказать ему то, что вертелось у неё на языке.       Армин поднял на неё взгляд. Слишком холодный для его таких тёплых глаз.       — Ты права, я идиот. Не был бы я идиотом, всё это закончилось куда раньше. Но тогда ни ты, ни твои друзья...вас бы всех уже казнили. Не будь я идиотом, я бы сдал тебя ещё пару месяцев тому назад. Признался бы Марко в том, о чём на самом деле думал, а не в том, во что хотел верить.       Она слушала его внимательно, хоть сами слова ей и не были по нраву. Они неприятные, но в то же время вполне искренние. Искренность часто бывала такой. Правда могла быть острой как нож, даже отвратительной. Но от этого им обоим и хотелось обманываться: они оба сознательно приняли решение оказаться обманутыми.       — И почему тогда ты не сдал меня раньше? — отвела она взгляд.       Прежде чем ответить, он помолчал немного, заставляя её волноваться.       — Всё просто. Я ведь и правда влюбился в тебя. Наверно, ты этого не ожидала, но я и сам этого не ожидал, — по мере того как он говорил, его слова становились всё теплее и теплее, словно солнце медленно появлялось из-за облаков, — Всё это, что между нами было, оказалось для меня в новинку. Всё же…я довольно молод. Мне нравилось всё это, и из-за этого…из-за того, что мне нравилась ты, я, похоже, был рад принять ложь за правду.       Что ж, они оба и правда похожи: Армин Арлерт отдавал себе отчёт в том, что сам выбрал для себя этот обман.       «И, кажется» — думала она поднимания на него взгляд — «Окажись я в этой ситуации снова, я снова прошла бы тот же путь, от начала и до конца, с треском бы провалила своё задание, из-за этих его голубых глаз».       Но не только она готова была совершать те же ошибки, он тоже всё тот же наивный дурак, что бы она ему ни говорила.       Армин взглянул на неё, сначала слегка потерянно, но затем, сделав над собой видимое усилие, он отогнал всю ту нежность, что возникла в его голосе совсем недавно, и снова вернулся к холодному тону, с которым пришёл изначально. Получалось у него это неважно, волнение нет-нет, а предательски звенело в его словах:       — Анни, позволь мне побыть эгоистом, и спасти тебя.       Эгоистом? Но сможет ли он? Впрочем, это не так важно в её ситуации.       — Хорошо, — тяжело вздохнула она, и окончательно сдалась на милость этих голубых глаз. Скорее всего, у него ничего не получится. Вероятно, их обоих ждёт печальный конец. И всё же, она тоже та ещё эгоистка.