Довериться судьбе

Чанбин знал, что вестник доставит письмо мгновенно и потому поторапливал прислугу, что готовила дом для приема гостей. И хотя до поместья от города несколько дней пути, Со беспокоился, что не сможет вовремя подготовить дом. Он решил предоставить каждому юноше по комнате, и учитывая их интересы, составил список и отправил управляющего за покупками для них, а сам еще придирчивей наблюдал за приготовлениями. Комнаты для молодых гостей Чанбин распорядился приготовить рядом. Это были просторные покои, с личной ванной и гардеробной, окна которых выходили на северо-восток. Вот только оформление было разное. Для Джисона были специально повешены плотные портьеры глухого темно-зеленого цвета. Несмотря на свой шебутной нрав, этот юноша иногда словно уставал от окружающего его мира и тогда запирался в своей комнате. При этом он погружал свое жилище во мрак, наглухо зашторивая тяжелыми портьерами окна, чтобы ни малейшего света не проникало внутрь. Так он мог сидеть в комнате и несколько часов, и несколько дней, никого к себе не пуская и не с кем не общаясь, и никто не знал, что он там делал. Поначалу и Чан, и его отец были озадачены и обеспокоены таким поведением подопечного, и пытались выяснить всё, разговаривали с Джисоном, но со временем смирились и приняли эту странную особенность юноши. Тем более, что когда Хан возвращался из такого своеобразного затворничества, то вновь становился собой – приветливым, шебутным, шутливым и иногда даже навязчивым. Соседняя же комната предназначалась для юного господина Хвана и была противоположностью той, которую Чанбин приготовил для Джисона. Эта комната была в светлых тонах, вместо темных портьер на окнах были светлые гардины, достаточно плотные, но не затемнявшие комнату, а всего лишь мягко рассеивавшие свет. А цветочный узор на обоях и тканях придавали комнате уютный и немного легкомысленный вид. Чанбин улыбнулся, вспомнив Хёнджина. Этот красивый юноша привлекал внимание в городке, у него было много поклонников. И многие главы семейств, а также почтенные матроны были не прочь выдать своих дочек за него замуж несмотря на то, что юноша был несовершеннолетним. Тем более, что его опекуном был уважаемый в городе господин Бан Су. *** Отец Чана получил уведомление от адвоката, что его давний друг Хван Ын Джи скончался и в завещании Бан Су указан опекуном его несовершеннолетнему сыну Хёнджину. И как не был занят Бан Су, он отправился аж на другой конец страны, чтобы принять на себя обязанности опекуна, от которых совершенно не собирался оказываться. И дело не в той выгоде, которую господин Бан мог бы получить, окажись он нечистым на руку и пожелай обворовать несчастного юношу. Дело в том, что отношения его покойного друга с родней были далеки от хороших, и Бан Су опасался, что родственники могут отыграться на Хёнджине. Собственно, почти так и получилось. Можно сказать, что господин Бан успел почти в самый последний момент. По завещанию, все имущество и деньги доставались единственному сыну – несовершеннолетнему Хёнджину. Безусловно, близким родственникам, а именно - двум кузенам и тетушке Ын Джи тоже кое-что отписал. Но… Ведь сыну он оставил намного больше. И родственники считали, но это не справедливо. На самом деле, родственники Хёнджина не были настолько жестоки, чтобы оставить сироту ни с чем. Тем более, что сирота был не только богат, но и красив, и умен, и талантлив. Прекрасное сочетание, чтобы прибрать к рукам. Но представьте их удивление и, соответственно, неудовольствие, когда во время оглашения завещание выяснилось, что никто из родственников не имеет власти над несовершеннолетнем Хёнджином. Зато фигурирует некий господин Бан Су, друг покойного, которому тот доверил опекунство над единственным сыном и к которому уже отправлено сообщение об этом. Хёнджин знал своего нового опекуна, хотя и встречался с ним редко. Но в памяти юноши господин Бан остался как внимательный, добрый и искренне интересующийся его делами мужчина, который интересно рассказывал о своей работе и своем сыне. Да и отец всегда тепло отзывался о своем друге, поэтому Хёнджин старался не обращать внимания на злые слова родственников и решил дождаться своего опекуна во что было ни стало. Пока ожидали приезда господина Бан Су, родственники пытались убедить убитого горем парня отказаться от опекунства неведомого им человека и довериться родне. Ну, разве они не позаботятся о нем, разве они посоветуют что-то плохое? Хёнджина не оставляли одного и громко, словно напоказ, сочувствовали ему, называя бедной сироткой и уговаривая все настойчивей и настойчивей отказаться от опекунства. Иногда в их словах проскальзывало раздражение и тогда нет-нет, но и высказывались они о том, что его отец был эгоистичным и недалеким, раз не оставил все родне и не сделал их опекунами юноши. И Хёнджин просто обязан исправить ошибку отца и поделиться всеми деньгами с ними. Ведь они же семья, не так ли? И вот какие слова юноша слышал каждый день, и они ему ужасно надоели. Он старался, он действительно старался быть вежливым. Но, увы, не смог сдержаться на очередное «... бедный мальчик… ты, главное доучись... а мы тебе поможем найти того, кто сможет разобраться с наследством…» и закатил полноценную истерику, которую смог успокоить только вызванный к нему семейный доктор, который и сделал внушение родственникам о том, что не нужно сейчас нервировать юношу. Родственники же не преминули разнести по всему городку и соседям о том, что на почве горя наследник Хван повредился умом и все просто не знают, что делать. Очевидно, юноша окончит дни в специальном заведении. Хёнджин слышал эти разговоры, раздражался и бесился, когда к нему подходили знакомые и сочувственно справлялись о здоровье, он вновь срывался, когда на крик, когда на рыдание и медленно погружался в депрессию. Именно в таком состоянии его и нашел Бан Су – новый опекун. Бан Су, прекрасно понимая с чем ему придётся столкнуться, ибо покойный друг много ему рассказывал о родне, уговорил отправится в это путешествие еще одного своего друга, адвоката. Теперь он был совершенно спокоен, ибо даже если кто-то попробует схитрить, то вряд ли у них что-то получится. Присутствие же королевского адвоката ввергло родственников в уныние, ибо все знали, что это совершенно неподкупные люди и свято блюдущие закон. И они отстали от Хёнджина, втайне лелея надежду, что когда господин Бан решит все необходимые дела, связанные с завещанием, и уедет, то они смогут преломить ситуацию в свою пользу, воздействуя на юношу. Ведь воздействовать можно не только уговорами или же угрозами, есть еще и различные настойки. Главное, сейчас нужно убедить Хёнджина остаться в городе, а не уезжать куда-либо. Но их планам не суждено было сбыться, поскольку господин Бан был хорошо осведомлен о родственных отношениях в семье Хван и помнил о просьбе друга не оставлять Хёнджина в городе на растерзание родни. *** Все дело было в том, что Хёнджин родился обычным человеком. Его родители: отец Хван Ын Джи и мать Ан Соён были одарёнными, так же были одаренными и дедушки с обеих сторон. Так, его мама была диагностом, она видела людей буквально насквозь в прямом смысле и могла своим тонким пальчиком показать, где и какая болезнь притаилась в человеке. А его отец, высокий и сильный красавец Ын Джи, был кузнецом. Казалось бы, таким грубым ремеслом невместно заниматься потомку дворянского рода. Но кузнецом Ын Джи был не простым, а одаренным. Все, что выходило из-под его молота было идеальным. И совершенно не важно, что именно это было: меч, столовый нож или серп. Вышедшие из его рук мечи и кинжалы никогда не тупились и не ржавели, всегда были по руке и никогда намеренно не ранили владельца. Нет, если дурной недоросль намеренно режет себе руку или ногу, чтобы был шрам, то тогда кинжал будет повиноваться хозяину и нанесет порез. Но вот случайно уроненный нож на ногу никогда не наносил раны. Да что там оружие! Кухонные ножи, которые он сделал в подарок своим поварам не требовали заточки и великолепно резали и свежий, еще горячий хлеб и томат, и ягоду. Всё, что выходило из рук Ын Джи было идеальным. Как он это делал? Никто не знал. У него были ученики, и из числа одаренных, и их числа обычных людей. И он никогда не скрывал, как и что делает, и все секреты мастерства передавал. Но увы, никому из его учеников так и не удалось создать что-то похожее. Нет, они создавали ножи, кинжалы и мечи и это были превосходные изделия. Но никто не смог достигнуть того результата, который был у Хван Ын Джи. Одаренный кузнец всегда был завален заказами, что в молодости, что в более позднем возрасте. Более того, и королевской армии он также поставлял необходимое оружие. Стоит ли говорить, что опомнился он и задумался о наследнике будучи уже не совсем молодым человеком. Да и то, когда ему в очередной раз об этом напомнили родители. С красавицей Ан Соён он был знаком, они встречались на балах, в храме и на пикниках, что устраивал глава города. Девушка была не только красива, но и умна и обладала серьезным и твердым характером. А еще, она была одаренной в лекарском деле, и ее родители были горды этим. Девушка получила прекрасное образование и совсем не собиралась отказываться от своего предназначения, с увлечением помогала доктору Лим, самому известному и дорогому лекарю их городка. И все эти качества, а также предполагаемое приданное юной дворянки, делали Соён желанной невестой для большинства молодых и не очень мужчин. Однако, после встречи, которую организовали их родители, где Соён согласилась выйти замуж за Хвана, она выдвинула условие о пятилетнем сроке брака. Стоит ли говорить, как были неприятно удивлены родители Ын Джи, ведь они рассчитывали на то, что сын женится, дома будет красивая и милая супруга, которая займется воспитанием наследников. И как ни уважал Ын Джи своих родителей, как ни уступал им во многих вопросах, но в этом случае он пошел против воли родителей и заключил брачный контракт с Соён на пять лет. Свадьба не была особо пышной. Несмотря на то, что родители и прочие родные уговаривали закатить пир на несколько дней, но молодые супруги решили сделать по-своему и смогли настоять на довольно-таки сдержанной, но этого не менее торжественной церемонии. Об этом событии судачил весь город. Кто-то осуждал молодоженов, что те не послушались родителей и не устроили праздник на неделю. А кто-то, наоборот, считал, что они поступили более чем разумно, не выставляя на зависть окружающим свое богатство и не демонстрируя дурной вкус, прикрываясь пышностью нарядов. Следует сказать, что Ын Джи надеялся уговорить за эти годы супругу на продление контракта. Он, несмотря на то что их брак был, по сути, договорной и сам кузнец был несколько старше супруги, боялся называть те чувства, что он испытывал по отношению к Соён, любовью. Но точно знал, что это что-то большее, нежели просто увлечение или же хорошее отношение. Возможно, это еще не любовь, но влюбленность. И он надеялся, что и Соён испытывает к нему что-то большее, чем просто симпатия. Соён все так же помогала доктору Лим, в чем Ын Джи нисколько ей не препятствовал и несмотря на ворчание родственников не ограничивал молодую женщину, заставляя сидеть дома и заниматься хозяйством. Тем более, что уже в первые дни супружеской жизни его молодая жена сказала, что о том, продлевать ли брачный контракт, она подумает после рождения ребенка. Стоит ли говорить, что, когда Соён сообщила о том, что ждет ребенка, Ын Джи обрадовался и словно сошел с ума. Он выполнял все капризы молодой женщины, совершенно не спорил с ней и делал все, чтобы она была довольна. И это касалось не только каких-то материальный вещей или же капризов в еде. Соён почти до последних месяцев все также помогала доктору Лим, в чем ей совершенно не препятствовал муж. Сам же доктор наблюдал будущую мамочку и при этом совершенно отказывался брать какую-либо плату, хотя Ын Джи в благодарность постоянно что-то дарил уважаемому в городе врачу. С приближением дня родов все родственники приехали в город и поселились недалеко от молодой семьи. И родители, и их родители, и многочисленная родня в период ожидания младенца пытались предугадать насколько сильным он будет и мечтали, что с его помощью их семья достигнет высот в местном обществе, а возможно - удастся закрепится и в столице. Рождение мальчика, наследника, было встречено с радостью и отмечено грандиозными застольями, на которых все шумно радовались и вовсю строили планы на одаренного мальчика, которому напекли имя Хёнджин. Однако через пару лет радость сменилась печалью и разочарованием, а потом и брезгливостью, когда кто-то из родни приходил в дом к молодым родителям. Увы, ребенок родился обычным и не проявлял никаких способностей. Обычно уже к двум годам проявлялись способности одаренного, а специальный маг мог определить с абсолютной точностью даже направление дара. Хёнджин оказался тем самым редким случаем, когда у пары одаренных родителей рождается обычный ребенок. О том, что с другом творится что-то неладное, Бан Су заподозрил, когда приехал на день рождения маленького Хёнджина, которому исполнялось два годика. Су несколько опоздал, о чем предупредил своего друга вестником. И каково же было удивление мужчины, когда он не увидел ни радостного отца, ни счастливой матери, которые встретили бы его вместе, ни Хёнджина, который в тот момент был фактически заперт в своих комнатах с нянькой. Вместо этого его встретил мрачный Ын Джи и расстроенная и какая-то уставшая Соён. В тот день, смотря на все подарки и игрушки, которые привез Бан Су мальчику, его так и не пустили к ребенку, отговариваясь какими-то нелепыми причинами. Не стал наставить Су в тот вечер на разговоре с другом, хотя и видел, что с ним творится что-то неладное. Но вот утром он не дал ему ускользнуть в кузню и буквально заставил рассказать о том, что его тревожит и почему в доме такая печальная обстановка. И очень рассердился Бан Су на своего друга, когда узнал, что малыш разочаровал всех тем, что он не одаренный. С трудом сдержался он от ругани, понимая, что Ын Джи сейчас совершенно не воспримет никаких слов и увещеваний. В тот день ему удалось навестить Хёнджина, он с удовольствием играл с малышом, который не мог понять, куда делись его мама и папа. Он постоянно звал их и плакал, но они не приходили и даже новые игрушки мало развлекали его. Малыш продолжал звать маму. Бан Су еще несколько раз пытался говорить с другом, деликатно объясняя, что ребенок не виноват в этом, но увы, расстроенный отец даже не хотел видеть маленького Хёнджина. И кузнец поделился с другом еще одной своей бедой – Соён, которую он полюбил, решила разорвать брачный контракт. Как сказал молодая женщина мужу: «Мне не нужен этот позор… этот мальчишка. Делай с ним, что хочешь!» После чего молодая женщина просто покинула дом. А в скором времени уехала из города. Впоследствии Ын Джи нашел свою бывшую супругу, она благополучно через несколько лет вышла замуж за одаренного и родила двух сыновей, тоже одаренных. О первом сыне, неудачном, женщина не вспоминала и в этом ее поддерживали родители. Жестокие слова любимой жены почти сломали Ын Джи, и он впал в печаль, и стал пренебрежительно относится к своему сыну. К тому же и родственники, в том числе и его родители, стали советовать ему избавиться от ребенка, сдав его в какой-нибудь королевский приемный дом для сирот. Это бесконечно возмутило Бан Су. Он знал родителей своего друга как строгих и скупых на чувства людей, гордящихся своим даром, но никак не мог ожидать от них такого отвратительного отношения к своему внуку, которого еще недавно баловали. У Бан Су к тому времени уже у самого рос сын – любознательный мальчик и абсолютно обыкновенный ребёнок, без дара, но не без способностей, активный как все малыши его возраста. И видя пренебрежение и даже презрение, с которым его друг относится к своему маленькому сыну, он написал письмо нянюшке Ан Минджи, которая фактически вырастила Ын Джи и которую тот слушался безоговорочно, даже будучи взрослым. И нянюшка откликнулась на письмо Бан Су, которого она знала и как друга своего воспитанника и как благородного человека. Нянюшка Минджи в жизни Хёнджина появилась в таком его возрасте, о котором он ничего не помнит, а именно тогда, когда он был малышом. Для него нянюшка Мин была всегда. Собственно, если бы не она, то неизвестно как сложилась бы жизнь маленького Хвана. Именно она привела в чувство Ын Джи. Кузнец был сильно удивлен приездом нянюшки, хотя до этого писал и приглашал её в гости, но пожилая женщина отказывалась, ссылаясь на семейные дела. Нет, она приезжала, когда родился Хёнджин, погостила несколько дней, одарила и младенца, и его родителей подарками и уехала обратно. И вот теперь она снова приехала в дом своего воспитанника и, судя по всему, надолго. Хёнджин потом подслушал сплетни прислуги о том, как нянюшка Мин долго разговаривала с его отцом, увещевала его, а он даже кричал на нее, но женщины была не робкого десятка и её совершенно не пугал высокий кузнец. Более того, как шепотом сплетничала прислуга, госпожа Ан ухватила Ын Джи за ухо и высказала ему, не стесняясь в выражениях, все, что думает о его поведении и как мужчины, и как отца и стыдила его за плохое отношение к сыну. А сильный мужчина стоял, согнувшись в три погибели и терпеливо слушал, даже не пытаясь вырваться, а когда же хотел что-то сказать, то нянюшка лишь сильнее выкручивала многострадальное ухо и продолжала воспитывать. В своё время и Хёнджин испытал цепкие нянюшкины пальцы на своих ушах. Да, он вырос немного хулиганистым мальчишкой, который то совершал набеги на кухню, чтобы стащить сладкий пирожок перед обедом, то лазил на соседскую яблоню, чтобы нарвать кислых яблок и объесться ими до тошноты, то сбегал с уроков от гувернеров… Конечно, случалось такое редко, ведь несмотря на свою непоседливость, Хёнджин был относительно спокойным ребенком. Увы, но родственники нет-нет да и намекали Ын Джи о том, что ему необходимо обзавестись «нормальным», а именно - одаренным наследником. И после таких намеков отец был мрачнее тучи и старался не пересекаться ни с сыном, ни с нянюшкой Мин. Особенно с нянюшкой, поскольку знал, что несмотря на свой покладистый характер и бесконечное терпение, госпожа Ан за словом в карман не лезла и многое могла не только сказать, но и сделать. И обычно после таких встреч уши кузнеца были малиновые и горячие. Хёнджин, как и большинство мальчиков его круга, получал хорошее образование: точные науки, естественные, история и политология, литература и философия… Лучшие учителя были наняты, его учили инженерным наукам, а также музыке и рисованию. Отец определил его в лучшую школу в городе, где Хёнджин старался превосходно учиться. Ын Джи все же попробовал приобщить его к кузне, но не встретил ни малейшего интереса и будучи человеком широких взглядов, решил не насиловать своего ребёнка тем, что ему не дается. И потому не заставлял мальчика приходить в кузню, но при этом переживал, поскольку не видел проявления интереса у сына ни к чему. Он не знал, что Хёнджин стесняется своего интереса и считает его ненужным и неправильным. Мальчик с самого раннего детства любил рисовать. И если рисунки малыша вызывали умиление даже у тех родственников, что считали его ущербным, то, когда он подрос, его рисунки только критиковались. И почти вся родня твердила ему, что «… его мазня никому не интересна… выброси и не позорься, бездарность…» И только нянюшка считала, что у Хёнджина как художника большое будущее. И она ругала Ын Джи за то пренебрежение, с которым тот относился к увлечению сына. Да, многие юноши и девушки в их стране берут уроки у художников, пишут картины, кто маслом, кто акварелью. В основном это были пейзажи, портреты или милые натюрморты. А Хёнджина привлекали растения. Карандашом или красками, пером или пастелью он мог нарисовать бутон и лист, травинку, засохшую ветку и его рисунки были необыкновенно точны. Именно нянюшка Мин отправила несколько его рисунков господину Бан Су, который поделился ими с некоторыми своими знакомыми, среди которых были и почтенные профессора. Таким образом, рисунки юного Хвана стали известны в ученой среде, особенно ими заинтересовались натуралисты и ботаники. И тогда на юношу посыпались заказы, что очень удивило его отца, а также родственников, с которыми тот поделился этой новостью. Но увы, вскоре горе пришло в семью Хван. Сначала заболела нянюшка Мин и вскоре скончалась, но перед смертью взяла обещание с Хёнджина не бросать живопись. А несколько лет спустя, выполняя срочный королевский заказ, отец подорвал свое здоровье и слег от истощения, и буквально сгорел в несколько месяцев. Казалось, что он совершенно не хочет жить. Так, Хёнджин остался в одиночестве со своим горем. *** Хёнджин не признался бы себе, но покидал родные края не только с грустью, но и со странным чувством облегчения. Почти все свои вещи он оставил в родном доме, с собой забрал только самое памятное для себя, а также свои рисунки, краски и кисти. Сидя в карете с опекуном, Хёнджин был уверен, что поступает правильно, да и устал он от родственников, для которых он был ущербным, о чем ему никогда не стеснялись напоминать. Отец никогда не говорил ему таких слов, но юноша иногда замечал задумчивый и печальный взгляд отца, направленный на него, и сожалел о том, что он не оправдал его надежд. Хёнджину оставалось только надеяться, что в новом доме, где ему предстоит жить до совершеннолетия, он не будет обузой и поладит с сыном Бан Су – Чаном, с которым был знаком только по рассказам опекуна. Его опекун не знал, что в доме появился еще один подопечный, поскольку Чан за делами забыл послать вестника отцу и поэтому первая встреча двух потерявшихся в жизни юношей была громкой. Первое, что сделали мальчишки, после того как немного отдохнули и присмотрелись к обстановке – это подрались. Дрались отчаянно и зло, вымещая в ударах и криках всю боль от несправедливости мира и неизвестности своего положения.