Призрак, медиум, отшельник

Чем глубже Хитоми продвигалась по длинным пещерам, тем сильнее становился сквозняк. Она не думала, что так просто окажется в проходе Ёмоцухира, но особенно пугало отсутствие звука чёток, связи с миром живых не было. Либо её сознание отделилось от тела полностью, либо это дурной сон. Свет чёток был очень ярким по сравнению с первым разом, только это немного успокаивало. От стен исходил шёпот, лица хотели ей что-то сказать, но разобрать было невозможно. — Это сон, это сон… — повторяла Хитоми, бредя вперёд. — Шисуи, ну где же ты… Она так привыкла к постоянному присутствию призрака, что теперь чувствовала себя невероятно одинокой. Он бы мог подсказать ей, что делать дальше, как это обычно бывало. Успокоил бы, обнадёжил. Спас бы, в конце концов. — Ближе, ближе, ближе. Впереди был свет, тонкой линией пробиваясь в темноту. Будто какая-то щель. Хитоми ускорила шаг и, в конце концов, оказалась в тупике. Перед ней был огромный валун, почти полностью перекрывший проход. Сверху был небольшой зазор, который и был источником света. Хитоми перебирала чётки, стараясь успокоиться. С Шисуи она поняла, что спокойствие — важная часть успеха. Сейчас ей предстояло успешно выжить, если повезёт и Наоби поможет. «Ты идёшь туда с определённой целью. Достигнешь её — и сможешь уйти. Проходы Ёмоцухира коварны и меняют своё положение только для тех, у кого нет цели.» Каяно-сенсей говорила не совсем о ситуации, в которой оказалась Хитоми. Она говорила о том, что итако должна всегда до конца доводить начатую работу, чтобы не подвести клиента. Но Какаши не сильно возражал провалу и даже отдал деньги, а то, что Хитоми сама придумала спуститься в Страну Корней, было личной инициативой. У неё была цель, но планы изменились, как только она пропахала коленями землю прохода Ёмоцухира. — Я нашёл тебя! Наконец-то! — радостный возглас Шисуи выдернул Хитоми из пучины отчаяния. Она обернулась и увидела призрака. Шисуи подбежал к ней, схватил за руку с чётками и больно тряхнул: — Зачем?! — Я так испугалась, — Хитоми поджала губу. — Я не слышу чёток. Думала, что останусь здесь навсегда… — Какая ты дура, Хитоми, — цокнув, Шисуи прижал голову хнычущей Хитоми к своему плечу одной рукой и осмотрелся. — Я оказался совсем в другой части этих лабиринтов и еле тебя нашёл по чакре в чётках. Я её чувствую. — Что нам теперь делать? Как выбраться? — Ты меня спрашиваешь? — на этот раз Шисуи отстранил её и потряс уже за плечо. — Ты же итако! Я всего лишь дух, которого ты отсюда вытащила. — Подожди, подожди, не отпускай меня, — Хитоми вцепилась в его руку. — Мне страшно. Тяжёлый вздох Шисуи перебил грохот из-за валуна. Что-то завыло и пошатнуло огромный камень. Двое попятились назад. — Выпусти меня! Выпусти меня! — закричал низкий голос по другую сторону тупика. — Ты носишь в себе дитя разрушения! Сердце билось так сильно, что заложило уши. Хитоми посмотрела на светящуюся руку Шисуи, которая сжимала её пальцы. Если она смогла вытащить его отсюда однажды, то сможет вытащить их обоих снова. — Я нас отсюда вытащу. Но сначала мне нужно кое-что сделать. — Ладно, — кивнул Шисуи. — Учиха Обито! — Ты в своём уме?! Какой Обито?! Нам надо уходить отсюда! — призрак потянул Хитоми к проходу, но она упёрлась. — Забыла, что случилось в прошлый раз, когда ты звала того, кого не знала? — Ты же сам говорил, что он казался тебе добрым. И Какаши такой грустный и одинокий… Я чувствовала это, когда держала его за руку. Если я поговорю с Обито, он сможет всё рассказать. — Знаешь, почему он грустный? Его отец убил себя, а Какаши был тем, кто нашёл его труп. Ему было девять. И если ты думаешь, что Какаши станет легче, когда он узнает, почему же его мёртвый друг на него обижен, то ты ошибаешься, — Шисуи опять потянул Хитоми. — Ну… А его подруга? Которую он тоже звал. — Просто оставь Какаши в покое, не береди старые раны. — Что произошло с его напарницей? Сзади валун пошатнулся — кто-то толкал его с другой стороны. Хитоми вздрогнула, но не сделала ни шагу. Шисуи отпустил её руку: — Она умерла у него на руках, её насильно сделали… В неё поместили демона. Трёххвостого. Это была война, Хитоми. Знаешь, сколько ещё таких историй? И что, ты будешь искать каждого? Давай просто уйдём отсюда. Кто знает, что с той стороны? — Я знаю. За этим валуном проход в Страну Жёлтых Вод. Туда могут попасть далеко не все итако… При жизни. — Отлично. Ты пока жива. — Живая! Живая дочь! Подойди! — крикнул страшный голос, и камень опять дрогнул от удара. — Не бойся меня! — голос сменился на более высокий, женский, и стал тише. — Подойди же, моё дитя. — Вы говорите со мной? — осторожно спросила Хитоми. — Я твоя мать, дитя. Я мать всего, — голос почти шептал. — Я мать земли и моря, мать огня и воздуха. Я Изанами. — Шисуи, уходим, — Хитоми резко развернулась на пятках, на ходу взяла Шисуи за руку и повела прочь от валуна. — Нет! Вернись! Послушай меня! — длинные жуткие пальцы просунулись в щель между валуном и стеной. — Мужчина предаст тебя! Он просто тебя использует! Сын моего мужа хочет нас уничтожить! Вернись! Уничтожь его дитя первой! Раздосадованные крики ещё долго преследовали Хитоми и Шисуи, пока те бродили по коридорам. Свет чёток начал постепенно блекнуть. — Почему ты так быстро изменила своё решение? — наконец заговорил Шисуи. — Единственные занятия, которые мне были интересны, это те, где рассказывали о богах. Изанами заточили здесь, и она поклялась уничтожить всё живое, если выберется. А пока она просто отбирает по тысяче жизней в день. — Хм, я слышал что-то подобное. Её муж, Изанаги, закрыл проход валуном… То есть… Мы сейчас говорили с настоящей богиней? — Именно. Не думала, что когда-нибудь встречусь с ней. Что всё будет так… Просто? Я думала, что валун какой-нибудь особый. И место тоже. Это же всё-таки боги. — Ты уверена, что она не сможет сдвинуть валун? Кажется, сил у неё много. — Я бы предпочла никогда этого не узнать. Но в любом случае… Я должна помочь Какаши. Должна найти Обито. Мы здесь уже слишком долго, и, если я вернусь ни с чем, это будет бесполезной тратой сил. Учиха Обито! Учиха Обито, отзовись! — Я уже знаю, чем это закончится… — покачав головой, Шисуи опустился на землю и вытянул ноги. — Учиха Обито! Учиха Обито! — Хитоми осветила пространство перед собой чётками, всматриваясь в темноту. — Учиха Обито! Учиха Обито! Учиха Обито! — ЕГО ЗДЕСЬ НЕТ!!! Хитоми была сбита с ног налетевшим на неё существом красного цвета. Оно впилось в её руку с чётками клыками, выпирающими из челюсти. Девушка истошно завопила и стала отбиваться. — ЕГО ЗДЕСЬ НЕТ! ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! ХВАТИТ ОРАТЬ! ЕГО ЗДЕСЬ НЕТ И НИКОГДА НЕ БЫЛО! — Шисуи! Это Они! Сделай что-нибудь! — Хитоми пнула существо, и оно отскочило в сторону, но пришла другая беда — Шисуи налетел на девушку и толкнул вперёд, так что она оказалась в ногах они. — Ты что делаешь?! — Я пытался вселиться в твоё сознание! — Это и есть моё сознание! — Хитоми визжала изо всех сил, отползая от мерзкого существа. — ХВАТИТ ЗВАТЬ ЖИВЫХ! — они кинулся в сторону девушки, но она махнула чётками, и он остановился. — ХВАТИТЬ НАРУШАТЬ ТИШИНУ! В глубине коридоров раздался топот десятков маленьких ног. Все они приближались к месту, где стоял маленьких краснокожий демон. — Дай руку, — Шисуи помог Хитоми подняться и завёл за себя. Стоило его пальцам прикоснуться к чёткам, Хитоми прижало к Шисуи так сильно, что она провалилась внутрь его тела. Чётки оказались в руке Шисуи. Он растерянно огляделся, потом осмотрел себя и поднял взгляд на толпу мелких демонов, сбежавшихся на крики. Хитоми ухмыльнулась и махнула чётками. Страх исчез, сердце билось спокойно. Она делала так уже тысячу раз — враги наступали со всех сторон, желая её убить. Шиноби Тумана, Камня, просто нукенины. Что ей пара дюжин бесплотных существ? Чётки в руке превратились в танто. Подняв оружие, Хитоми улыбнулась и прыгнула вперёд. — Э-эй, подъём. Подъём, девочка моя! — кто-то похлопывал Хитоми по щекам. — М… Ох… — замычала Хитоми, пытаясь шевельнуть хоть одной конечностью. — Ну наконец-то. А я уж думал, что опоздал. Чем у тебя здесь так несёт? Над девушкой навис Джирайя. На его лице было несколько ссадин и синяк. Он помог ей сесть и усмехнулся: — Ты чем тут занималась? Она лежала в огромной луже на кафеле ванной, а разбитая раковина валялась рядом. Из трубы хлестала вода, залив весь пол. — Джирайя. Джирайя! — Хитоми, не веря зрению, вцепилась в одежду мужчины и прижалась к его груди. — Джирайя-я-я-я! — крик превратился в безудержные рыдания. — Вот бы все женщины мне так радовались, — Джирайя улыбнулся и погладил её по голове. — Ну, чего ты трясёшься? — он поднял Хитоми на руки и отнёс на кровать. — Ложись-ка. Хитоми не могла унять дрожь. Её переполняла радость. Она никого в жизни не была так рада видеть, как Джирайю сейчас. Его появление было чем-то невероятным, будто переход от кошмарного сна к прекрасным грёзам. За окном стоял солнечный день, пели птицы и деревья спокойно покачивались от лёгкого ветра. — Джирайя, — Хитоми снова прильнула к нему и потёрлась носом о жёсткую ткань рубахи. — Вы вернулись. Вернулись! — открыв рот и сморщившись, девушка громко плакала. — Вы… Ох… Вы… — дыхание перехватило. — Ещё ночью, но сначала надо было решить несколько дел. Цунаде сказала, что поговорила с тобой. И, конечно, она была недовольна. Не так радостно она меня встретила, — Джирайя провёл ладонью по трясущейся спине девушки. — А ты… Ты больше не такая тростинка! Ха! — Я думала, что больше никогда вас не увижу, — Хитоми подняла на него глаз, полный слёз. — Думала, что погибну, пока не оказалась здесь! — Я знаю. Прости, девочка моя, что тебе пришлось через это пройти. Надеюсь, ты не обижала Шисуи? Как он? Только теперь Хитоми вспомнила о призраке. В проходе Ёмоцухира произошло необъяснимое — она стала шиноби. Она стала Шисуи и просто размазала всех они по стенам с лицами. Но как она вернулась назад, вспомнить не могла. Сейчас Шисуи не было видно. — Мы… Сблизились, — Хитоми сглотнула и вытерла лицо рукой. — Всё хорошо. Со мной всё хорошо теперь. Но где же вы были? — Гадил плохим людям, — Джирайя широко улыбнулся и прижал Хитоми к груди. — Я рад, что с тобой всё в порядке. Не думал, что мы встретимся при таких обстоятельствах. Но теперь ты должна всё мне рассказать. Джирайя внимательно слушал историю, не выпуская руку Хитоми из своей. Он тепло улыбался, когда девушка становилась слишком эмоциональной, и хмурился, стоило ей упомянуть о чём-то плохом или несправедливом. Хитоми рассказывала ему всё, не утаив ни одной подробности. И про себя, и про Канако, и про Итачи. — А потом, в этой берлоге, мне приснился сон. Я… — Хитоми замолчала, вспоминая подробности сновидения, — видела вас в нём. Вы пришли ко мне и сказали не плакать. Тогда я подумала, что вы умерли. После этого я наткнулась на шиноби из Конохи. Они привели меня к страшному человеку, он меня допрашивал, даже кричал! — Хе-хе, старый-добрый отряд пыток и допросов, — Джирайя ухмыльнулся, напомнив Хитоми о Шисуи, и она ещё раз прошлась взглядом по комнате. — И что, ты раскололась? — Да вот ещё! Они ничего не узнали. Только то, что я хотела им рассказать. — А из тебя получилась бы неплохая куноичи, девочка моя, — Джирайя дотронулся до её щеки и погладил большим пальцем. — Дай-ка посмотрю на твоё личико. Теперь ты не выглядишь такой болезненной. — Я доверяю только вам и Шисуи, — Хитоми дотронулась до его руки и сильнее прижала к своей щеке, глядя Джирайе в глаза. — Но мой бог… Наоби. Он меня пугает. Когда я встретила шиноби, Наоби явился мне. И показал, как я сгораю заживо в том убежище на Кладбище Гор. Он сказал, что я должна была застыть во времени. Ещё что-то про паразита, с которым я спущусь в Страну Корней. Думаю, это про Шисуи. — Н-да, звучит не очень обнадёживающе. Так или иначе, твой бог спас тебя однажды, спасёт и в другой раз. Главное больше ему не хамить, — Джирайя осторожно убрал волосы с лица Хитоми и поцеловал её в лоб. — Ты изменилась. — Я… вообще стараюсь не напоминать ему о себе… Джирайя… От такого жеста девушка смутилась и опустила взгляд. Она очень ждала встречи с Джирайей и была рада ему, но между ними была какая-то недосказанность. — Что мы будем делать дальше? — Мы? Девочка моя, оставь это дело взрослым, — Джирайя потрепал её по макушке и погладил по плечу. — Здесь для тебя сейчас самое безопасное место. Вот только… Что-то мне не нравятся люди, расхаживающие вокруг твоего дома. Как только они меня увидели, тут же разошлись. Ты что, наговорила гадостей кому-нибудь? Ты проводила сеансы? — Вы думаете, Цунаде… — Ха-ха! Конечно, нет! Как ты вообще могла про неё такое подумать? Разумеется, она мстительная и жестокая женщина, но не до такой же степени! — искренне рассмеявшись, Джирайя почесал затылок. — Но это явно не её люди. И не простые жители. Ты должна быть осторожнее. — Если честно… Здесь пахнет шалфеем, потому что вчера я провела сеанс с Какаши. Он вёл себя очень странно. — Что? Но как вы вообще встретились? — Шисуи повёл меня… — Ты что, бродила по Конохе одна? — взгляд Джирайи помрачнел. — Я была с Шисуи. И он повёл меня на какое-то поле. Там был камень, и возле него стоял Какаши. — Ах, ты говоришь о мемориальном камне у третьего тренировочного полигона. Да, Какаши часто там бывает. И что, он заплатил тебе? — мужчина огляделся в поисках денег. — Как прошёл сеанс? — Вообще-то, неважно. Но он всё равно мне заплатил. Никто из тех, кого он назвал, не отозвался. — Сколько? — Что?.. Джирайя, это не ваше дело! Это мои деньги! Шисуи рассказал мне, что вы, на самом деле, очень богаты! Так что вы ещё и должны мне! — Как быстро мы опустились до обсуждения таких низменных вещей, Хитоми. Я думал, ты рада меня видеть, — Джирайя отодвинулся. — Ну, а… Как ты сорвала с креплений раковину? Это было после того, как он ушёл? Шалфей предсказателей «расколдовал» Хитоми в детстве, но вчера он помутнил её рассудок. Сейчас она ни за что не сунулась бы в проход Ёмоцухира. Но вчера её сознание сыграло с ней злую шутку под воздействием дыма. Ей казалось, что она со всем справится и в состоянии ходить по тонкой грани миров. Скорее всего, она навалила слишком много травы в тарелку и дыма было чересчур много. В храме наставницы всегда брали только несколько лепестков для трубки и очень маленькую горстку для окуривания помещений. Вчерашним вечером Хитоми набрала из кубышки полный кулак сушёной травы, да такой, что было даже с горкой. — Вы когда-нибудь слышали о шалфее предсказателей? — Я, кажется, начинаю понимать. — В храме всегда им пользовались… — Где ты его взяла? Ты понимаешь, что это не игрушки? Услышав строгий тон Джирайи, Хитоми захотелось провалиться под землю от стыда. Теперь она всё понимала, но было уже поздно. Когда острые углы стола округлились вечером, её разум стал таким же тупым и, вдобавок ко всему, бесстрашным. Интересно, как Какаши перенёс ночь, надышавшись дымом шалфея. — Я не буду выдавать того, кто достал его для меня, но… Это и не его вина. Только моя. — Ты знаешь, что бывает в Конохе за кражу? А за кражу наркотика? — от добродушного Джирайи не осталось и следа. — Это не наркотик… Джирайя, благодаря шалфею я смогла кое-что узнать вчера. И, думаю, Какаши будет этому очень рад. — Тебе могло почудиться что угодно. Уж я-то знаю. — Откуда вы можете знать? — Я… Э… Знаешь ли, я прожил долгую жизнь, и в моей молодости меня часто пытались убить. Даже таким изощрённым способом! — Джирайя с деловым видом поднял указательный палец. — Да вы врёте. К тому же, мне не причудилось. Просто всё прошло по-другому. Надо сказать Какаши, что его друг, Обито, жив. Поэтому он не отзывался. Мне вчера об этом сказали обитатели прохода Ёмоцухира. А ещё я встретила Изанами, она звала меня из-за валуна. — Теперь я понял, что в тебе не так, — мужчина грубо схватил Хитоми за подбородок, поднял голову к свету и заглянул в глаз. — Ты до сих пор под действием шалфея. Поверить не могу, что моя девочка дошла до такого! Хотя зрачок в норме… — Пустите! — Хитоми отбила его руку. — Я говорю вам правду! — Ты говорила с Изанами. Учиха Обито, которому размозжило тело, жив. Что ещё? Может, с чёртиками дралась? — Это уже была не я, а Шисуи… Джирайя недовольно поджал губы и закатил глаза. В его взгляде было осуждение и грусть. Он не верил рассказу Хитоми, считал, наверное, что она надышалась дымом и ей всё приснилось. — Ну, спасибо и на том, что не наелась семян дурмана. Не знаю, что ещё итако практикуют. — Хитоми… Оставь его… — раздался едва слышный сип из-под кровати. Бросив всё, девушка быстро спрыгнула на пол и заглянула под кровать. Там лежал Шисуи, бледный, почти невидимый. Она улыбнулась: — Шисуи, вот ты где! — Я думал, что останусь там… Мне надо отдохнуть… — еле проговорил Шисуи. — Не спорь с Джирайей-сама. Ты, действительно, звучишь, как сумасшедшая. И поступила так же. — Что с Шисуи? — раздался голос Джирайи сверху. — Говорит, что я звучу, как сумасшедшая, и поступила вчера так же, — Хитоми села обратно на кровать. — Хитоми, — Джирайя сделал очень серьёзное лицо, и девушке это не нравилось, — ты должна сказать мне правду. Обито не может быть жив, его тело погребено под обломками моста. И у этого были свидетели. Я не знаю всей истории, но обычно после такого живыми не остаются. К тому же, он отдал свой глаз Какаши. Парень и так еле справляется, а если ты разворотишь эту рану и дашь пустую надежду… — Да я клянусь! Чем угодно! — Хитоми схватилась за чётки. — Учиха Обито не отозвался, потому что жив! Шисуи тоже слышал и может подтвердить! — Замечательно… Только не кричи, — Джирайя кивнул. — Лучше расскажи мне о том, что с тобой стряслось в Храме Огня. Цунаде сказала, что лучше будет спросить лично у тебя. Если Хитоми сейчас расскажет ему о двенадцати руках, которые вылезли из амулета, он точно сочтёт, что её разум повредился. Но до этого Джирайя всегда ей верил, должен принять правду и сейчас. Хитоми во всех подробностях рассказала о происшествии, и мужчина выглядел недовольным к концу истории. — Что ж, девочка моя, у тебя своё пророчество, у меня своё. И если твой двенадцатирукий бог тебя действительно бережёт, то бояться нечего. Кто бы что ни говорил и что бы с тобой ни происходило. Признаю, часть про вытягивание существа из тела нукенина была слишком закрученной, но в остальном… А что, неплохо. Может, это пригодится мне для развития сюжета. — Так вы мне верите? — Будто у меня есть выбор. Я доверился тебе так же, как и ты мне, девочка моя. И пока я не ошибся. Но мне очень не нравится твоя новая практика с этим шалфеем. Где он? Дай-ка его мне. — Нет. — Я же всё равно найду. Хитоми бегала по всему дому следом за Джирайей, который заглядывал под каждую груду хлама и мебель в поисках травы. Он совсем не слушал доводов о том, как шалфей помог Хитоми стать сильнее и открыл новые возможности её сознания, просто в следующий раз она будет осторожнее. — Хватит, Джирайя! Прекратите! Вы мне не наставница, чтобы так себя вести! Да даже они никогда мою комнату не обыскивали! — Хитоми схватила мужчину за край жилетки и потянула, но он оказался сильнее. — Хватит! Хватит! — В тебя кто вселился, девочка моя? — Джирайя обернулся к ней. — Как давно ты балуешься этим шалфеем? А, вот он. Из-под кровати была извлечена кубышка, и Шисуи там остался совсем один. Хитоми заплакала от злости и бессилия и ударила кулаком по столу. Ножки стола заскрипели, и одна из них подогнулась. Джирайя остановился и оглядел девушку с ног до головы, потом посмотрел на покосившийся стол. В руке Хитоми была сконцентрирована чакра, которая рвалась наружу. — Так… Это умыкнули у Асами-сан, — Джирайя прочитал надпись на кубышке. — А ты, Хитоми, не в себе. Я, пожалуй, пойду. Медленно, стараясь держаться ближе к стене, Джирайя направился к выходу с кубышкой в руках. Тяжело дыша, Хитоми провожала его злобным взглядом. Когда она шагнула к нему, Джирайя выскочил в прихожую и скрылся за дверью. Охваченная ненавистью к собственному бессилию, девушка села на пол и заплакала. Только ей показалось, что она что-то может, что становится полноценной итако, блуждающей между мирами, ей напомнили о том, кто она. — Хитоми… — донёсся тихий голос из-под кровати. Девушке тоже захотелось спрятаться от всего мира. Она так уютно устроилась в этой маленькой квартире и позабыла о несчастьях, которые с ней произошли и ещё могут произойти, ела заварную лапшу, спала, но стоило ей повстречать живого человека, как всё разрушилось. Она вползла под кровать по пыльному полу и легла рядом с Шисуи. — Джирайя прав. — Ты опять на его стороне, — Хитоми легла на спину и уставилась на доски перед собой. — Нас кто-то вытащил оттуда. Из прохода Ёмоцухира. Но полностью лишил меня сил. Просто схватил меня за шиворот и вытащил. — Я ничего не помню. Последнее воспоминание — я спряталась за твоей спиной, и ты взял меня за руку. — Я сражался с демонами. Их было очень много, и они не кончались. Потом всё вокруг заполнилось ярким светом, я почувствовал руку на своём затылке и оказался у раковины в ванной. Я видел себя в отражении. После этого меня что-то потянуло назад, я схватился за раковину. Очнулся уже рядом с твоим телом. — Так вот кто вырвал раковину… — Я бы на твоём месте перекрыл воду. Иначе всю квартиру затопит. Даже отсюда я слышу, как ванная превращается в озеро. — Перекрыл воду?.. Стоя над переплетениями труб на стене, Хитоми едва понимала, зачем их столько. Стопы были погружены в ледяную воду, но, если она не сделает так, как сказал Шисуи, ей, действительно, скоро будет негде жить. «Никогда не омывайтесь в стоячей воде. Там водятся демоны.» Это было одним из первых правил, которые озвучили наставницы маленькой Хитоми, когда она только попала в храм. Сейчас же она стояла в огромной луже грязной воды и почёсывала голову, гадая, какой кран ей перекрыть. Она никогда раньше не видела такого. — Этот, — покачиваясь, Шисуи вошёл в ванную и указал на синий рычажок в тёмном углу. Вскоре после того, как Хитоми повернула этот рычажок, вода перестала брызгать из трубы в стене. Тогда девушка с облегчением выдохнула и посмотрела на свои ноги. В мутном отражении она увидела разводы на потолке, лампочку, а ещё лица. Они были похожи на те, что плавали по стенам в проходе Ёмоцухира. Страх пробрал Хитоми до дрожи, и она, расплёскивая воду, выскочила из ванной на скрипучий пол комнаты. Только ей подумалось, что опасность миновала, она краем глаза заметила на своей кровати человека. Визгнув, Хитоми побежала в прихожую и бросилась к стене с крючком, на котором должен был висеть ключ от двери, но его там не оказалось. Тогда девушка подёргала ручку входной двери, и ничего не вышло. Она заперта здесь. Наверное, это проделки Джирайи. — Ты не должна меня бояться, — донёсся мужской голос из комнаты. — Кто вы?! — крикнула Хитоми, вжавшись в дверь. — Приди и увидишь. Так как особого выбора судьба вновь не предоставляла, Хитоми выглянула из-за стены в комнату. На её кровати сидел мужчина в странной одежде без лица. У него были длинные чёрные волосы, которые ниспадали с плеч, но ни глаз, ни носа, ни рта не было. — Ты снова подводишь меня. Несмотря на все мои усилия. Хитоми заметила на груди мужчины такой же амулет, как у неё самой. Но он был больше и светился. — Это вы… — Оо-наоби-но ками. — Простите, если расстроила вас, — осторожно ступая, Хитоми вышла в комнату и встала у стола. — Не злитесь… — Злость? Мне это чуждо. Мне нужен порядок и справедливость. И ты уже носишь это в себе. Когда настанет время, ты породишь исправление, зачатое мною в убежище цуриканды. — Ещё раз простите, пожалуйста, но я совсем не… — Ты и не должна понимать. Ты не должна знать. Ты просто должна идти по моему пути, как и следует верной жене. Я могу принимать разные обличья, но мой путь неизменен. Я являюсь тебе постоянно: ветром, каплей дождя, видением, человеком. — Я не понимаю… — Даже у богов есть терпение. И лучше тебе его не испытывать. Место, где только что сидел мужчина, опустело. У Хитоми было слишком много вопросов, на которые никто не мог ответить. Она повернула голову влево и увидела удивлённое лицо Шисуи. — Ты… с кем говоришь? — спросил он, оглядывая девушку. — Кто такой цуриканда? Шисуи тяжело вздохнул и без сил опустился на пол. Хитоми села рядом, глядя перед собой. Что за справедливость в ней зачал Наоби в убежище цуриканды? И сколько раз он ей явился, когда она того и не подозревала? — Кажется, я только что говорила с Наоби. И он опять! Опять недоволен! — Не знаю, кто вообще сейчас может быть доволен, Хитоми. Я видел в окне людей Данзо и пытался тебе сказать об этом, но ты была слишком занята разговором с кроватью. Я узнал одного… Он постарел, но это точно он. Они кружат вокруг дома. Что тебе сказал бог? — То же, что и всегда. Что я всё делаю не так и испытываю его терпение. Зачем он тогда вообще меня выбрал? — Хитоми начала вставать, чтобы выглянуть в окно. — Что ещё за люди Данзо? — Лучше не высовывайся. Если Джирайя вернулся, мы можем надеяться на безопасность. Он даже забрал этот проклятый бочонок с шалфеем и запер тебя. Ты должна успокоиться. И сидеть смирно, пока Джирайя не скажет, что делать дальше. — Ну почему ты всегда на его стороне и говоришь делать только то, что он скажет? Он запер меня, чтобы я не могла выйти! — Потому что, напомню тебе, как только мы остались одни, мы попали в неприятности. Пока мы были с Джирайей, всё было хорошо. Никаких чёрных тварей, никаких видений богов, никаких чертей и спусков в проход Ёмоцухира. Ты прилежно училась и пыталась стать лучше. А потом… Нам не стоит действовать самостоятельно. Я мало осведомлён о том, что происходит снаружи. Ты — тем более. Я трезво оцениваю свои возможности. — Я тоже. И я выяснила, что друг Какаши жив. Но Джирайя и слушать меня не стал. — Ты нанюхалась дыма наркотической травы. Я бы тоже тебе не поверил. По правде сказать… — Шисуи лёг на пол и сложил руки на груди. — Я до сих пор с трудом верю, что всё это происходит со мной. Я даже предположить не мог, что такое может случиться. — Всё, я спать, — Хитоми легла в кровать и накрылась одеялом с головой. — Ты можешь хоть раз дослушать меня? — Постоянно только тебя и слушаю. Потому что больше некого. — Ладно, — лицо Шисуи появилось перед Хитоми, — тогда послушай вот что… — Ну хватит! — Мы чем-то привлекли Данзо. Не знаю, что произошло, но за тобой слежка. И ни Джирайя, ни кто-либо другой его не остановит. Я бы не хотел снова с ним встречаться, но, если это произойдёт, не впускай меня в сознание. Делай что хочешь, сопротивляйся изо всех сил. Не зови меня. И не говори ему обо мне. — Потому что ты его убьёшь? — Потому что тогда он точно убьёт тебя. С твоим телом я не смогу его одолеть. Мой глаз у него. И Джирайя об этом знает, он знает всё. Я рассказал ему обо всех событиях, которые случились со мной до и после встречи с Данзо в последние дни моей жизни. — Мне это всё не нравится… Может, давай сбежим? Куда-нибудь… — Куда? К человеку с шаринганом? Ты слышала, он натравил на нас Акацки. Нам просто повезло, что Итачи увёл нас подальше. Это даёт мне надежду. — Надежду на что? — Что от того Итачи, которого я знал, осталось хоть что-то. Ничего не ответив, Хитоми закрыла глаз и повернулась на другой бок. Голова была тяжёлая и побаливала, а истории Шисуи, как и всегда, не несли никакой радости, только тревогу. В сердце закралась обида на Джирайю. Если он придёт вечером, она всё ему выскажет. Потом поплачется о своих злоключениях и попросит прощения. Девушка начала думать, какие у неё есть пути отступления, если люди Данзо явятся за ней. Шисуи так запугал её рассказами об этом человеке, что теперь воображение Хитоми рисовало самого настоящего монстра в человеческом обличье — жестокого, беспринципного и не знающего жалости. Тревога нарастала. Хитоми отбросила одеяло и встала с кровати, ища взглядом лист и ручку. «Джирайя, меня похител Данзо. Спаси меня, пожалуста. Хитоми. ♥» — Что ты там пишешь? — Шисуи сидел на подоконнике и хмурым взглядом наблюдал за прохожими на улице. — Тайное послание для Джирайи. Если он вдруг вернётся, а меня уже не будет. Шисуи фыркнул: — Данзо не настолько бесстрашен, чтобы похищать тебя, пока Джирайя в деревне. Этот подлый змей выждет. Но мы к тому времени что-нибудь придумаем. Девушка свернула и спрятала записку в наволочку подушки. Жизнь за последние несколько месяцев многому её научила, и среди жестоких уроков был очень важный: всегда проси о помощи, даже если она не нужна.