Маленькая история больших чувств. И габаритов...

Яркое солнце отражается от водной глади. Солнечные зайчики бегают по листве и траве. Весь лес будто был совершенно спокоен. Ветер утих, кроны деревьев перестали беспокойно качаться из стороны в сторону. Откуда-то из глубины лесной чащи раздавалась птичья трель. В воде в озере раздаются маленькие всплески, оставляющие за собой большие круги на поверхности воды. Нарушало покой леса только вошканье человека в кустах. Гэбриэл. Парень старался как можно более осторожно открыть капкан, в который попался кролик. Только вчера юноша запомнил, куда Джейсон поставил большинство капканов и ловушек. Достав кролика из ловушки, он долго смотрит на его мордочку, и вскоре, без зазрений совести сворачивает кролику шею. Медленно опустив бездыханную тушку на землю, он вновь разворачивает капкан и присыпает его листьями. Выползая из кустов, Гэбриэл укладывает тушку кролика в маленький холщовый мешок и стягивает его верёвкой. Взяв мешок, он идёт дальше. Вурхиз сегодня так и не очнулся. Гэбриэл поджал губы и грустно вздохнул. Подсаживаясь к капкану, он надавливает ногой на рычажок, открывая его вновь. Видимо, сработал из-за упавшей в него ветки. — Кажется, это всё… Я не видел чтобы срабатывали верёвочные ловушки… — Гэбби тихо вздыхает и трёт кончиками пальцев края своей куртки. Медленно поднявшись, он подходит к одному из деревянных домиков и оставляет возле него мешок с кроликом. Достав из кармана телефон, Гэбриэл смотрит на экран. Сеть в лагере не ловит. А если даже она и ловила, то наверное, где-то в другом месте. Выключив телефон, Гэб вздохнул и нахмурил брови. Он всё никак не мог смириться с произошедшим. Парень отправляется к озеру, возле берегов которого росла крапива. Когда Гэбриэл почти подошёл к пирсу, то обнаружил маленький кустик растущий почти у самой воды. Присев на траву, достал из кармана складной нож и начал срезать стебли, складывая их возле себя. Крапива кусалась, оставляя на руках следы. Гэбриэл немного сморщил нос, из-за напавшего на руки зуда, но продолжал собирать крапиву. Срезав сочные и молодые стебли, он берет этот «букет» в руку и возвращается за тушкой кролика. В этом же доме, где он оставил мешок, он поднимает люк, ведущий в подземные ходы. Уже спустя несколько минут он оказывается в каморке Джейсона. Зайдя вовнутрь, он ставит мешок и охапку крапивы на стол. Повернувшись, наблюдает за Джейсоном. Всё еще лежит. Даже не пошевелился ни на миллиметр. Втянув ноздрями воздух, Гэбриэл не поддаётся чувствам и встаёт за стол, доставая несколько стеклянных склеенных банок. — Как там оно то бишь делалось… — Гэбриэл задумчиво нахмурился, а после, взял стебель крапивы и начал снимать с него листья, сгребая их в одну сторону двумя пальцами. Проделав так с остальными, он откладывает стебли отдельно. Найдя в шкафчике старую керамическую ступку с пестиком, Гэбриэл достаёт её, и скидывает туда листья крапивы. Начав их разминать, Гэб поморщил нос от резкого травянистого запаха. Но это еще ничего, впереди предстояла другая работа, намного более неприятная для Гэбриэла. Он хоть и знал как это сделать, но ему до ужаса не нравился процесс. Перемяв листья в ступке в кашицу, Гэб достает из мешка тушу кролика, начиная её разделывать. Снимая с помощью ножа шкуру, Гэбриэл соскребает им же в баночку жир. Он неприятно хлюпал под остриём ножа, что заставляло Гэба испытывать довольно-таки смешанные ощущения. Как только основная масса жира была собрана, Гэб достает складную железную конструкцию, и ищет по полкам таблетку сухого горючего. — Где же ты их хранишь, Джейсон… Гм… — спустя несколько минут попытки найти сухое горючее увенчались успехом. Положив белую спресованную таблетку на маленькую железную конструкцию, Гэб поджигает таблетку с помощью спичек и ждёт, пока она разгорится. В это же время он перемешивает жир в банке, и ставит её на огонь. Жир внутри начал перетапливаться, разделяясь на чистый продукт и «хвосты». Как только жир растопился, Гэбриэл с помощью мятой ложки вынул «хвосты», перемешал массу и положил туда кашицу из крапивы, помешав. Гэбриэл склоняется вниз, доставая из-под стола котелок. Подождав несколько минут, он всё-таки снимает с огня баночку с жиром. После утапливает догорающую таблетку в стакане с водой, стоявшем на столе. Оставив всё как есть, Гэбриэл берёт охапку стеблей крапивы и освежеванную тушку кролика, и выходит на поверхность через ближайший люк. Юноша нашёл наиболее подходящее место для костра, собрал хворост и начал разжигать его. Ожидая пока он разгорится, Гэбриэл вновь подошёл к берегам озера и зачерпнул от туда воды с помощью котелка. Идя обратно к костру, Гэбриэл начал размышлять… «А что если он не очнётся? Нет… Он должен очнуться. Это же в конце концов неуязвимый убийца. Дух этого места. С какой стати он может умереть? Это невозможно просто по идеологическим соображениям…» Гэбриэл хмурит брови и тихо вздыхает. Он не хотел верить в то, что Джейсон мог оказаться смертен. Всё-таки это первый человек, который почти жизнью пожертвовал, ради того чтобы просто ему помочь избежать встречи с каким-то психопатом. Юноша зажмурился, отгоняя плохие мысли. Медленно дойдя до разгорающегося костра, Гэбриэл делает упоры из трёх арматур, и вешает на одну из них котелок над огнём. Вода потихоньку начала нагреваться и закипать. Гэбриэл же начал резать кроличье мясо на небольшие куски. Все их он складывал у себя на коленях, не позволяя им упасть на землю. Когда вода закипела, он кинул их в котелок. Мясо начало вариться. Гэбби следом начал нарезать стебли крапивы прямо в котелок, поверх мяса. Потом, он достаёт из кармана мешочек с солью, высыпая половину от него в котелок. Вся эта смесь должна была вариться минимум час. И пока этот час проходил, Гэбриэл успел смотаться обратно в хижину и взять из своей сумки книгу для изучения жестового языка. И вот, лёжа на траве, он листает странички книги, изучая жесты по картинкам. Может, потом он научит Джейсона им, чтобы они смогли легче коммуницировать. Конечно Гэбби сомневался, стали ли они хотя бы знакомыми, но, он надеялся что в будущем сможет с ним полноценно поболтать, когда никого не окажется рядом. От подобных мыслей становилось грустно, но Гэбриэл быстро выгонял такого рода задумчивость. В конце концов, когда «суп» закипел, Гэбриэл снял его с арматурин и притушил костёр, отправляясь обратно в хижину. Спустившись в подземный ход, он бредёт в помещение. Поставив котелок на столе, смотрит на Джейсона. Никаких подвижек. Тихонько вздохнув, он устанавливает котелок понадежнее, и возвращается к топлёному кроличьему жиру. Взяв баночку с уже застывшим жиром, он садится к Джейсону на кровать и снимает повязки, дабы обработать раны жиром с крапивой. Эта процедура заняла не так много времени, ибо Гэбриэл мог быстро забинтовать всё обратно. Старательно разматывая бинты, Гэбриэл аккуратно мажет переставшие кровоточить раны. Последовательно, он натягивает бинты и заматывает их обратно, завязывая в месте стыка узелки. Потом, убедившись, что все места обработаны, Гэб приподнимает тушу Джейсона в полу-сидячее положение. Конечно получилось это не с первого раза, ибо у ослабшего от недостатка сна и пищи Гэбриэла просто не осталось сил, но, с третьего раза он всё-таки подтолкнул тушу так, чтобы голова Джейсона была приподнята. Облегченно вдохнув и выдохнув, Гэбби встаёт и подходит к столу, наливая бульон из котелка в жестяную кружку. — Я… Сомневаюсь что тебе бы такое понравилось, если бы ты находился в сознании. Прости меня… — Гэбриэл сглотнул. Поставив кружку на табуретку рядом с кроватью, он наклоняется к Джейсону и заводит руки за его голову. Раздаётся щелчок ремешков. Гэбриэл расстегнул только боковые и немного приподнял маску вверх. Как только показался рот, Гэбриэл мягко приоткрыл его за челюсть рукой, вливая внутрь бульон. Тело некоторое время даже не шевелилось. Гэб стиснул в руках кружку и слегка вздрогнул от волнения. Глотка шевельнулась. Мышцы плавно сократились и вернулись в прежнее положение. Губы Гэбриэла задрожали. Он улыбнулся и тут же подсел к Джейсону, снова аккуратно приоткрывая рот и наливая небольшими порциями бульон. С каждым разом сокращения глотки были всё более явными и быстрыми. И вот, Гэбриэл только хочет вновь поднести ко рту маньяка кружку, как тот резко поднимает свою руку и опускает маску на лице. Раздалось тихое утробное ворчание. Судя по всему, ему не понравилась такая самодеятельность. Гэбриэл улыбается. Быстро поставив кружку на табуретку, он наклонился к Джейсону и приобнял его за плечи. — Ты живой… Живой, живехонький… Юноша всхлипнул и выпрямился, смотря в прорези для глаз на маске. Оттуда виднелся взгляд узких голубых глаз, один из которых был деформирован. Джейсон сощурил глаза наблюдая за Гэбриэлом. — Прости меня… Я так глупо поступил… Я… Я не знаю, как загладить перед тобой вину… Я такой идиот… — Гэбриэл шмыгнул носом и протёр рукавом глаза. Однако, Гэбби вдруг почувствовал, как что-то коснулось его руки. Убрав рукав от глаз, он видит, что Джейсон положил свою ладонь ему на плечо и плавно похлопал. После, медленно опустил руку на грудь и глубоко вдохнул и выдохнул. Из-под маски послышался сдавленный хрип. — Я очень боялся, что ты не выживешь… — Гэб слегка улыбнулся, протерев руками лицо, — Прости меня… Я такой глупый… Джейсон лишь томно выдохнул. Кажется, даже показалось, что он закатил глаза от недовольства. Эти сопли-слюни ему порядком надоедали. Изначально чаще всего он их наблюдал когда сталкивался со своими жертвами. А сейчас он видел как распускает нюни его, можно сказать, знакомый. Хотя скорее уж гость. Пока что кого-то более чем безопасного в Гэбриэле Джейсон не видел. Мужчина медленно поднял ладонь и потёр голову, предплечья. Раны болели, но уже не так существенно. Вурхиз перевёл взгляд в сторону и увидел баночку с жиром. Он указал на неё пальцем и посмотрел на Риверу. — О… Это… Это мазь, из кроличьего жира и крапивы. Хорошо заживляет раны… Меня научила делать её моя мама, — Гэбриэл чуть улыбнулся. Вурхиз кивнул и осмотрел самого себя. Все раны хорошо перевязаны, обработаны. Гэбриэл за ним полноценно ухаживает. Почти как родной человек. — Ты… Хочешь еще немного бульона? Джейсон задумался, а после кивнул, медленно принимая положение сидя. Гэбриэл заулыбался и вновь встал с кровати, подходя к котелку и наливая в жестяную кружку бульон, с кусочками крольчатины и стебля крапивы.

***

Вечер прошёл в умиротворённой обстановке. Джейсон мирно лежал на раскладушке, считая паучков под потолком, а Гэбриэл сидел рядышком, читая книгу жестов. По правде сказать, убийца чувствовал себя совсем некомфортно. Не мог найти себе место, не чувствовал себя в безопасности. Ему было гораздо привычнее находиться в полном одиночестве. Когда в комнате не слышно никаких звуков, кроме писка крыс и скрежету фонаря под потолком. Сейчас же, ко всей остальной симфонии добавилось ещё и тихое, размеренное дыхание юноши, который периодически поглядывал на Вурхиза, чтобы убедиться, что с ним всё хорошо. Вскоре, грозный маньяк всё-таки перебарывает чувство дискомфорта и медленно разворачивается к Гэбриэлу. Он смотрит на страницы книги с подробными картинками с изображением рук на них. Джейсон удивлённо рассматривает их, а после указывает пальцем на одну из картинок. — Это язык жестов. Хочу подучить и потом научить ему тебя. Чтобы ты мог разговаривать со мной жестами. Джейсон тихо фыркнул. Зачем ему какой-то там язык жестов… Ему было достаточно слышать голос своей матери и общаться с ней. Хоть он иногда даже не понимал, слышит ли его мать. Но, честно признаться, он действительно был рад, когда Гэбриэл понимал его невербальные жесты и попытки как-то изъясниться. Это делало на душе как-то по-особенному тепло. Раньше Вурхиз никогда не испытывал таких ощущений. Ему они были совершенно в новинку. А сейчас, задумавшись об этом, он начал обрабатывать картину всего произошедшего. Гэбби за ним ухаживал словно за родным человеком, не опасаясь его ужасного и истрёпанного внешнего вида живого мертвеца, и ни капельки не переживая за себя. Значение слова «живой» Вурхиз никогда не понимал. Но теперь, его мозг пережевал все произошедшее и вбросил на подкорку сознания снова… Мягкое объятье, и беспокойная речь Гэбриэла, который боялся, что Джейсон пропадёт. Этот человек боялся за то, что этот отбитый на голову целиком и полностью маньяк, убивающий почти еженедельно людей, умрёт. Не радовался тому, что наступит смерть, а совершенно наоборот. Сколько радости было в его глазах, когда казалось бы, Вурхиз просто вышел из анабиоза после тяжелой травмы. Тело регенерировало долго, но, по правде сказать, Джейсон всё равно беспамятствовал с того момента, как шлёпнулся тогда на землю, истекая кровью. Гэбриэл сочувствовал и сопереживал. И, если в момент пробуждения, Вурхиз хотел ему открутить голову, за то что юноша сгенерировал своим существованием большую опасность для маньяка, то потихоньку градус этого желания спал. Как и желание оттолкнуть от себя этого человека. Маленького человечка, который, вероятно, был единственным на всём белом свете живым существом, не хотевшим покалечить или избежать Вурхиза. Который не хотел обидеть, унизить. А самое главное, единственное существо, которое его уважает. Боится и уважает. Однако сейчас Вурхиз всё равно понял, что Гэбриэл перестал его бояться в прямом смысле этого слова. Хотя стоит ему просто замахнуться, как Гэбриэла с соплями и слезами по стенке размажет, когда Джейсон даже не успеет ему что-то сделать. Он и не собирался. Мужчина тихо и хрипло вздыхает. Вроде бы, наступила идиллия. Джейсон спокойно лежит, смотря за тем как Гэбриэл листает страницы книги. Свет одного единственного фонаря в комнате легонько мерцает и покачивается. Со временем глаза Гэбриэла прикрываются. На нем сказывалась бессонная ночь. Юноша со временем выпустил книгу из рук и тихонько засопел. Джейсон же, кажется, не придал этому значения. Он сосредоточился на мысленном говоре матери, которая очень импульсивно обсуждала выходку сына. Кажется, со временем этот бесконечный говор Джейсону надоедает. Просто невыносимо слушать этот галдёж, от которого не можешь избавиться. Да, Памела была чудной женщиной, и хорошей мамой. Но как и любая мама, она имела свойство отчитывать своего сыночку за проступки. И вот, уже десятую минуту кряду, Джейсон закатив глаза слушает про то, как он бестактно поступил, как он подверг себя опасности ради этого человека, пускай и хорошего. И конечно же, как он заставил поволноваться мамочку. Да кому ли не плевать, если он бессмертный и всё равно регенерирует, зачем волноваться? И, Джейсон бы точно придушил Гэбриэла, если бы он повёл себя в момент его пробуждения как его маменька прямо сейчас. От шума в голове, Джейсону, кажется, даже плохеет. Тело начинает обдавать жаром. Вурхиз хмурится и тихо ворчит, положив ладонь на маску. Может, всё-таки инфекция в рану попала? Хотя по правде сказать, он сам как одна большая, какая-нибудь сифилисная инфекция. Так что вероятнее всего, что так на него повлияла Памела. Джейсон медленно поднимается на руках, пытаясь встать и уйти с кровати. Но, ослабленное тело вновь плюхается на постель. Вурхиз крайне недовольно клокочет, и толкает Гэбриэла в плечо. Он не знал, что ему делать. Гэбриэл как на зло еще и крепко задремал… Джейсон медленно откинулся на спину и выпрямился, постаравшись расслабиться. Но, к сожалению, этого попросту не получалось. Жар становился всё сильнее и сильнее. Тихо рыкнув, Джейсон схватил какой-то предмет с настенной полочки рядом с кроватью, и замахнувшись, кинулся им в Гэбриэла. Совершенно по-детски… Юноша проснулся от того, что прилетел в него маленький круглый колокольчик. Потерев висок, Гэбриэл смотрит на Джейсона. — Э-эй, ты что де-… — Гэбби замер. Он рассматривает мужчину, который сипло рыкнул. Массивная грудь часто вздымалась и опускалась. Гэб отчётливо слышал тяжёлое и затруднённое дыхание. Джейсон тихо и грудно промычал что-то. Гэбби резко подорвался. — Жар? , — получив утвердительный кивок, Гэбриэл немного нервничает, но быстро берёт себя в руки и находит в комнате ведро с прохладной водой. Кажется, именно эта вода использовалась Джейсоном в быту, пока ведро не опустеет. Взяв со стола тряпку, он вымачивает её в этом ведре и идёт к Джейсону. На секунду он остановился. «А как?» — Мне… Нужно снять с тебя маску, Джейсон, — Гэбриэл положил тряпку на табуретку и взглянул на маньяка. Он тихо грудно замычал и закрыл руками лицо. — Но не сняв маску, я не смогу сделать тебе компресс чтобы стало легче… Джейсон тихо взрыкнул. Он не знал, как ему реагировать. Он не хотел снимать с себя маску. — Я… Я могу закрыть глаза. Тебя это устроит? Но я не уверяю, что смогу положить компресс туда, куда надо. Джейсон сощурил глаза, смотря сквозь прорези в маске на Гэбриэла. Потом, он медленно кивает и заводит руки за голову, расстёгивая ремешки. Гэбриэл честно закрывает глаза. Джейсон, убедившись, что Гэбриэл действительно не смотрит, медленно стягивает с лица маску, обнажая уродливый лик. — Ты снял маску? , — Гэбриэл нащупал мокрую тряпку, начиная аккуратно её складывать. Послышалось тихое мычание, вероятно, означавшее «Да». Гэбриэл плавно протянул руки, ощупывая ими тело под собой. Предплечья. Ключицы. Шея. Кончики пальцев мягко прикоснулись к лицу. Джейсон вздрогнул. Его всего как будто бы пробило током, но он старался лежать спокойно. Гэбриэл легонько улыбнулся. Нащупав лоб, он укладывает на него компресс из холодной мокрой тряпки. Тело Джейсона расслабилось. Он издал тихое утробное клокотание. Судя по всему, ему стало намного легче. Гэбриэл слыша клокотание тихо хихикнул, а после, задумался, еще не торопясь убирать руки. Расслабившийся Джейсон звучал как большой кот. Из недр груди раздавался звонкий, гулкий «мурчащий» звук. Конкретно мурчанием этот звук назвать было сложно. Но, чем-то он был отдалённо похож на мурчание. Дыхание стало более равномерным, это было хорошо слышно. В голове перемешались все мысли и чувства. Тёплая кожа ожившего мертвеца на ощупь ощущалась довольно странно, хотя, Гэб не мог сказать, что неприятно. Всё-таки с мертвецами у него есть опыт: Мама сначала работала мед.сестрой, потом хирургом, а потом перевелась и стала судмедэкспертом. И ей приходилось иногда водить с собой на работу маленького Гэбриэла. Она истинно корила себя за то, что это делала, но она не могла справиться без чужой помощи. Так что исходя из опыта посещения таких мест, по ощущениям, Гэбриэл мог сравнить кожу насмерть мёртвого утопленника и просто… Полумёртвого утопленника. И в сравнении, кожа и плоть Джейсона были плотными, и не такими эластичными и податливыми как в других случаях. Гэбби ведёт ладонь вдоль шеи, останавливаясь на ней. Пальцами прощупываются твердющие как сталь мышцы! Даже волокна были такими плотными, что казалось, перед ним не утопленник скольки-то-там-летней давности, а крепкий и вполне себе выносливый молодой человек. С весьма амбициозными габаритами… Щеки Гэбриэла залились румянцем. Кажется, вспомнил вырезку из журналов моды, где одна из летних коллекций демонстрировала новые модели мужского нижнего белья на мистерах «Олимпия» какого-то там года. Слегка усмехнувшись от собственных мыслей, Гэбриэл сам не замечает, как тихонько наклоняется и прикасается кончиком носа где-то в области шеи Джейсона. Потом, он быстро отстраняется и отворачивается. Встряхнув плечами, отгоняет мысли самого разного характера. — Извини, не удержался…

***