В безвременье сброшены маски

Поиски заняли некоторое время, но спешить было некуда. Поплутав немного, союзники пришли к тому месту, где наткнулись на СССР впервые. Путь оказался верным, спустя пару минут ходьбы, перед ними возникла лестница, достаточно широкая, чтобы могли пройти сразу несколько человек. Ступени поднимались выше и спускались на этаж ниже, серые и ничем не примечательные на вид. Подойдя ближе, Рейх заглянул наверх, потом вниз, осторожно придерживаясь одной рукой за перила. — Тут странная атмосфера. Не нравится мне это... — ЯИ подошла сзади, выглянула из-за его плеча. — Восприятие времени странное... Оно тут везде странное, но сейчас как будто ещё хуже. — Посмотри, что тут внизу? Темно, плохо видно, — он спустился на пару ступеней, прищурившись разглядывал что-то. Она вышла немного вперёд, тоже коснулась перил, заглядывая на лестничный пролёт снизу. — Хах, это что, декоративные мечи на стене? Как старомодно. — Рейх... — на выдохе позвала Империя, так тихо, что он не сразу понял, что она сказала. Дыхание на секунду перехватило, по её спине пробежали колкие мурашки, но азиатка так и застыла в этой позе, не в силах пошевелиться. — Там кто-то есть... Повисла напряжённая пауза. Нацист перевёл взгляд туда, куда она не отрываясь смотрела, тоже заметил смутную фигуру во мраке. Очертания были нечёткими, только белый цвет флага на коже выделялся среди более тёмных цветов, подняв лицо «он» смотрел на них в ответ. Прошло пару мгновений, прежде чем ариец на бессознательном уровне уловил знакомые черты, даже в такой ситуации он не мог не узнать его. Германская Империя. Ещё несколько мгновений они стояли неподвижно, невольно парализованные от неожиданности. Казалось, что его взгляд можно почувствовать кожей, но почему-то было ощущение, что он полон безразличия. Мужчина вдруг двинулся, развернувшись ушёл вглубь коридора, скоро совсем исчезнув из поля зрения. Японка опомнилась первой, отшатнулась, споткнулась о ступеньку, упав на пол. — Боже... — немец обернулся на неё, подошёл, присев рядом. Он тоже выглядел взволнованным, но заметив беспокойство союзницы, немного пришёл в себя. — Аккуратнее. Цела? Когда он осторожно приобнял её за плечи, чтобы помочь подняться, то почувствовал мелкую дрожь. — Чёрт... Я испугалась. Стоило ожидать, что он тоже тут, но... Это первый, из встреченных здесь, кого я чётко помнила как «мертвеца». — Пожалуй, больше не будем сюда ходить, — заключил парень, прижал её к себе, успокаивающе поглаживая по спине. В первую секунду он и сам немного запаниковал, но её реакция быстро привела его в чувство. — Немного жутко. На этаж выше я не горю желанием заглядывать, лучше вернёмся. — Да... Кажется, я устала. — Тогда идём. Когда они наконец свернули в свой коридор, девушка задумчиво заметила: — С ковра пропал кровавый след. — Я тоже это заметил. Похоже, постепенно растворился. — Удобно. Думаю, было бы не очень хорошо, начни он тут гнить, — она на секунду остановилась перед первой комнатой, парень прошёл ещё пару шагов, тоже остановился. ЯИ приоткрыла дверь, посмотрела внутрь, спустя несколько секунд, снова её закрыла, тихо прокомментировав: — Нет, там всё такой же беспорядок. Не стоило мне раскидывать вещи, но тогда я слишком торопилась. Похоже, для заметного изменения надо подождать подольше. — Честно говоря, не то чтобы я хотел туда возвращаться. Смотрю в ту сторону и сразу неприятные воспоминания накатывают, может, переедем окончательно? — он пропустил её в комнату первой, прошёл следом. — Ты прав, пожалуй так и поступим, — она улыбнулась уголками губ, присела на кровать. — Не знаю, как ты, но я собираюсь поспать. Всё ещё так гадко на душе, хочу поскорее забыть. Он только кивнул, присел на кресло, решив что вместо сна пока посидит и всё обдумает. А подумать было о чём. За это время стало понятно, что спать тут можно в любой момент, неважно есть ли усталость и как давно ты спал в последний раз, как и момент пробуждения вполне контролировался. До этого они засыпали и вставали скорее по привычке, хотя сон действительно помогал снять моральное напряжение. Этот факт принёс некоторое облегчение, хотя союзники не обсуждали это вслух, оба подумали, что когда им надоест предназначенная для них вечность, можно будет просто беспробудно уснуть. Из всех вариантов, не такой уж плохой конец.

***

Рейх проснулся в холодном поту, приподнялся, проведя по волосам и долго выдохнув. Сердце пульсировало в ушах, перед глазами всё ещё стояла картина того, как он заходит в здание, а Королевство Италия болтается на люстре вверх ногами со вскрытым горлом. Этот сон был, казалось, даже чётче всех прочих. Неприятное чувство, ощущение медленно надвигающейся катастрофы, нараставшее после каждого воспоминания, казалось, стало настолько сильным, что почти начинало душить. Это было не так уж удивительно, нацист уже дошёл до момента, когда завис на краю пропасти, его армия была разбита, все его судорожные попытки исправить ситуацию делали только хуже. Немец поёжился, обхватив себя руками, коротко оглянулся на спящую рядом ЯИ. Её выражение лица было не лучше, сейчас им обоим чаще снились неприятные воспоминания, когтистой ледяной лапой всё сильнее сжимающие грудную клетку с приближением воспоминаний о смерти. Он тихо вздохнул, коснулся её лица, японка тут же вздрогнула, приоткрыла глаза. — У тебя был нехороший цвет лица. — Знаю... Он и не мог быть хорошим... Кажется, меня стошнит... — Настолько всё плохо? — Я совсем одна... В каждом воспоминании больно, когда эти чёртовы раны заживут?.. Мне страшно... Кажется, я уже скоро умру... — Я, похоже, тоже. М... По крайней мере после этого должно стать лучше, можно будет уже не волноваться о воспоминаниях. — Рейх, может, просто не будем спать?.. Мы ведь можем не спать всю оставшуюся вечность... — её голос прозвучал судорожно, немного дрожал от волнения. — ЯИ... — он наклонился, нежно приобнял, прижав к груди её чуть влажную от холодного пота фигурку. — Всё будет хорошо. Хуже уже не станет. После того как вспомнишь, будет легче. Я знаю, тебе больно, но я буду рядом с тобой, я останусь с тобой навсегда, буду твоим утешением. — Да... Прости, мне не стоило этого говорить... — она приобняла в ответ, прикрыла глаза. — Когда касаюсь тебя, становится легче. Тепло... Она приподнялась повыше, устроив голову у него на плече, продолжая нежно обнимать. Нацист крепко сжал в ответ, чувствуя, как постепенно успокаивается от близости, они оба в последнее время стали нервными, но старались справиться с этим, не выплёскивая напряжение на партнёра. Физический контакт помогал, их реальность разделилась надвое, с одной стороны наполненная болезненным и безнадёжным прошлым, с другой безмятежностью и пустотой уже проигранной битвы, в какой-то степени даже приятной, хоть и оставляющей горькое послевкусие бессилия. Империя зарылась пальцами в его волосы, погладила, проведя кончиками пальцев по шероховатости шрама. Чем ближе было воспоминание о смерти, тем судорожнее она искала ласки, такая напуганная каждый раз, если в первую секунду после пробуждения не чувствовала его рядом. — Может, сегодня пройдёмся, проверим, не изменилось ли что-нибудь в округе? Находиться тут тоже неплохо, но мы уже долго безвылазно сидим в комнате, как будто нужно немного развеяться. — Да, пожалуй, — девушка немного отстранилась, задумчиво посмотрела на дверь. Стоило им выйти в коридор, атмосфера изменилась, даже как будто издалека доносились приглушённые звуки голосов. За то время, которое они провели в изоляции, это место немного оживилось. Немец первым свернул за угол, едва не налетев на внезапно выскочившего навстречу Королевство Италию, отпрянул. — Ай-яй... — парнишка всё-таки споткнулся и упал, потерев ушибленный бок, поднял глаза. — Ф-фюрер?! — Вот так встреча, — Нацистская Германия оглянулся на союзницу. — ЯИ, лучше держись позади меня, а то ещё собьют с ног. Тут стало слишком многолюдно. — Японская Империя тоже здесь? — Королевство наклонился, стараясь заглянуть за него. — Вы помирились?.. — Мы не ссорились, — холодно отрезал Рейх, прошёл мимо, держа Империю за руку. — Похоже, скоро придётся искать место потише. — Подождите! — союзники даже не подумали останавливаться, но Королевство бодро вскочил на ноги и засеменил следом. — Сейчас все собрались на кухне, я приготовил пиццу, так что, может, вы присоединитесь? Раз нам всё равно придётся вечно сидеть тут запертыми все вместе, может, не так плохо будет наладить отношения? — он выглядел немного нервным, но говорил увлечённо, полный энтузиазма. — Еда сплочает коллектив, верно же? Тем более нам больше нет нужды враждовать. — М... — Рейх оглянулся на девушку, та только неопределённо повела плечом, сама не уверенная, что об этом думать. Пройдя ещё немного, они остановились. Он решил. — Ладно, почему бы и нет. Раз все собрались в одном месте, можно будет сразу прояснить, что мы не хотим никого из них видеть. Пойдём, но это не дружеские посиделки, мы не собираемся задерживаться. — Хорошо! КИ просиял, он казался очень воодушевлённым. Со стороны кухни действительно пахло выпечкой, и хотя союзники решили отказаться от еды, считая это скорее пустой тратой времени в условиях, где нет необходимости питаться, у них даже проснулся аппетит. Немец первым вошёл внутрь, пропустив ЯИ за собой, не обращая внимания на прикованные к ним взгляды всех присутствующих. Королевство протиснулся следом, объявил: — Кажется, теперь вообще все собрались? Садитесь сюда, ещё есть свободные места. Японка окинула беглым взглядом притихшие страны, про себя отметив, что тут не так много тех, с кем она пересекалась, присела на самое отдалённое место, подвинувшись, чтобы немец устроился рядом. С их появлением повисла неловкая пауза и, кажется, атмосфера теперь была безвозвратно испорчена. — Какое милое сборище, Италия, кажется изначально твоей самой сильной стороной была организация вечеринок, — саркастически заметил нацист, взял предложенный кусочек пиццы. Откусив немного, он добавил: — Господа, даже если я так вам интересен, что вы продолжаете смотреть, не советую меня трогать. Скоро мы уйдём, и я буду очень рад больше никого из вас не видеть. — Как будто кому-то есть до тебя дело... Из противоположного угла буркнул себе под нос СССР. Если присмотреться, на его пальто виднелось блёклое красное пятно, оставшееся после отстирывания от крови. Чехословакия, сидящий на соседнем с арийцем месте, усиленно делал вид, что не замечает никого рядом с собой, отвернулся. Впрочем, на этом спор и закончился, Рейх чувствовал себя расслабленно и признаков беспокойства не подавал, а ругаться с ним никто не хотел. Королевство Италия немного смутился, кажется, он уже начал жалеть, что притащил этих двоих, но выгнать их тоже не мог, всё ещё боясь гнева фюрера. — Эм... Кажется, всё не так уж плохо, по крайней мере мы смогли договориться и даже сидим за одним столом, — он попытался исправить ситуацию, завязав разговор. ЯИ посмотрела на Италию, вдруг пересеклась взглядами с сидящим за ним Китаем. И без того дрожащий, он вдруг всхлипнул, сжался, закрывая голову руками и тихо захныкав. — Что ж... Приступим к еде?.. Нацистская Германия потянулся взять кусочек, подложил его в тарелку Японской Империи. На удивление вкус оказался приятным, так что не было причин отказываться от еды, даже если компания была не самой располагающей, впрочем, ни он, ни она не обратили на это никакого внимания. Пока все остальные неуверенно притихли, опасливо или с неприязнью на них поглядывая, союзники невозмутимо трапезничали, казалось, не чувствуя никакого давления и абсолютно наплевав на мнение окружающих. Они оба давно к такому привыкли, так что были абсолютно искренними в своём безразличии. Неловкая тишина теперь прерывалась только всхлипами Республики, медленно жующего, давясь слезами. КИ нервно кашлянул, снова заговорил: — Как бы... Хорошо ли все спали? В последнее время как будто тревожная атмосфера... Ну... Знаете, воспоминания... — Действительно хочешь знать? — с ноткой раздражения вдруг ответил коммунист. Похоже, неловкие попытки Королевства смягчить эффект от пребывания тут его прошлых союзников начали его раздражать. — Мы все скоро вспомним собственную смерть, сон не имеет значения. — Д-да, пожалуй вы правы... Не стоило мне поднимать эту тему... Честно говоря, я немного боюсь всё вспоминать... — Если подумать, я недавно видел в воспоминаниях твой труп, — как бы между делом добавил ариец, откусил ещё кусочек. — Ты болтался на люстре вверх ногами с перерезанным горлом. Кстати если потрогаешь шею, там скорее всего будет шрам. Фашист побледнел и, казалось, на несколько секунд даже перестал дышать, дрожащей рукой он полез за воротник, отсутствующим взглядом уткнувшись куда-то в стену. Азиатка наклонилась к союзнику, вполголоса заметив: — Зря ты это сделал, сейчас ещё обвинят нас в том, что мы намеренно пришли устроить скандал, — Италия коротко вскрикнул, наконец что-то нащупав, девушка оборвалась на полуслове, бросила на него короткий напряжённый взгляд. Нацист посмотрел следом, пожал плечами. Империя резко обернулась на него, схватила за кисть. — Думаю, нам пора уходить. — Не нервничай так, в любом случае мы их больше не увидим, — равнодушно заметил союзник, наблюдая за разворачивающейся впереди истерикой. Он перевёл взгляд на девушку, спросил: — Сбежим от них подальше? К плачу Китая присоединился звук всхлипов Королевства Италии, потрясённого внезапно открывшимся будущим. Немец встал, потянул японку за собой, направившись к выходу. Она мельком оглянулась уже в дверях, заметив, что их молча провожают взглядами, ускорилась, постепенно переходя с шага на бег, вслед за набирающим скорость союзником. Достигнув первого поворота они уже бежали, чувствуя внезапную иррациональную радость, крепко держась за руки. Возвращаться в прежнюю комнату не было смысла, их уже обнаружили и теперь, если они хотели ни с кем не пересекаться, стоило уйти подальше. Задыхаясь от бега, парень свернул в непривычном направлении, петляя наугад в запутанной сети проходов, сильнее сжимая её ладонь. Когда они остановились, тяжело дыша, знакомая исследованная часть коридоров уже осталась позади, ариец деловито осмотрел несколько комнат, наконец выбрал одну, зайдя туда. Внутреннее убранство не сильно отличалось от места, где они жили до этого, но другая форма и расположение мебели производили более приятное впечатление. Азиатка вошла следом, задумчиво потрогала большое зеркало у стены. — Что скажешь, провела бы тут свою вечность? — Если с тобой, то разумеется, — он коротко рассмеялся, устроился на кровати, немного попружинил, проверяя матрас. — А ты что думаешь? — Кровать достаточно широкая, чтобы было удобно вдвоём, этого достаточно. Я хоть сейчас готов проспать рядом с тобой пару сотен лет, — ЯИ подошла к нему, присела рядом. Он с секунду смотрел на неё, приподнявшись обнял, притянул ближе к себе. — Знаешь, твои запястья и лодыжки всё ещё кажутся мне такими тонкими, откуда только в тебе всегда было так много сил? — Есть ли разница? В итоге я всё равно сломалась... — её взгляд стал более мрачным, но девушка поддалась его рукам, прилегла рядом. — Мне всегда казалось, что ты очень холодный, всё ещё немного странно чувствовать объятия каждый раз... — И правда. Когда смотрел на тебя, каждый раз хотелось стиснуть, сжать, особенно если ты выглядела подавленно. Раньше мне казалось, что это раздражение, но обнимать тебя так приятно, похоже, именно это было нужно мне с самого начала, — она прищурилась, почувствовав прикосновение губ к макушке. — Забавно, нежность приносит мне куда больше удовлетворения, чем доминирование. Ещё совсем недавно я даже не думал об этом. Раньше ты часто меня нервировала, но только сейчас я смог лучше понять свои чувства. Ты уже тогда мне нравилась. — Хватит говорить это таким голосом... Он тихо рассмеялся, крепче обнял её, заметив, что союзница смутилась. То, что её всё ещё было довольно легко смутить, казалось ему забавным, в памяти ещё были свежи воспоминания о том, как она вела себя подчёркнуто официально, казалась отстранённой. Слишком робкая, чтобы открыто проявить симпатию, слишком гордая, чтобы прямо сказать о своих чувствах, боясь быть отвергнутой. Её прошлые неуверенные попытки сблизиться он смог понять только сейчас и ощущал себя немного странно из-за этого. Только после смерти они наконец стали честны по отношению друг к другу и это вызывало досаду, едва уловимое смутное чувство утраты. Хотя сейчас всё уже было хорошо, его продолжала подтачивать мысль о том, что при жизни они так и расстались разругавшись. Девушка заёрзала в объятиях, спрятала лицо, уткнувшись в его грудь, всё ещё немного нервная из-за недавних событий и снов, похоже, не лишним было бы её успокоить. Парень подтянул её повыше, крепко прижимая к себе, зашептал что-то ласковое, чувствуя удовлетворение от того, что может о ней позаботиться.