Дневники апокалипсиса

Стоит отметить, что зараженные находили себе друзей. Звучит странно? Еще как, но это действительно так и было. Они сбивались в группы по три особи и в дальнейшем абсолютно все делали вместе. Если в стаю на охоту выбирали одного из группы, то остальные двое тоже отправлялись следом. Я видела, как зараженные что-то не поделили и дрались группа на группу, хотя это было скорее исключением, чем правилом. Зараженные почти никогда не проявляли агрессии к себе подобным. Еще видела, как один приносил пищу двум другим, как они спали вместе, ели, ходили, превращаясь в какое-то нелепое трио неразлучников. Зарождение такой "дружбы" выглядело крайне забавно : внезапно один зараженный вдруг начинал везде таскаться за другим. Длилось это от одного до трех дней, после чего второй принимал первого и спустя какое-то время они находили себе третьего и уже вдвоем начинали осаждать этого бедолагу. Когда и тот вливался в их дуэт они успокаивались и с того момента начинали существовать как единый организм. Так случилось и со мной. Точнее, сперва я с интересом наблюдала за одним долговязым тощим парнем, без каких бы-то повреждений на теле, отчего он выглядел более менее нормально, который вдруг прикипел к новенькой в нашей стае, появившейся около недели назад. В прошлой жизни это была очень толстая женщина, не успевшая спастись от заражённых, т.к все ее тело покрывали десятки, если не сотни следов от укусов, отпечатков челюстей, следов от когтей - куда ни взгляни - сплошь следы от ран. Ее огромный живот сдулся и теперь морщинистым кожаным фартуком висел до самых колен, кожа на руках свисала крыльями летучей мыши, а огромная грудь болталась в районе пупка. Она была практически обнажена, лишь обрывки грязной ночнушки немного прикрывали ее наготу. Мне всегла было неловко на нее смотреть и я отводила глаза, едва она появлялась в поле моего зрения. И вот этот парнишка уже три дня ходил за ней по пятам, как привязанный и, наконец, она сдалась. Я даже стала гадать, кого третьего они себе выберут, но уж точно не представляла в этой роли себя. Хотя мне почему-то импонировала эта парочка; паренек когда-то был симпатичным, а она вызывала какое-то странное чувство доброй жалости. Однажды, в конце февраля, в один из особо холодных дней, мутанты согнали пару десятков заражённых у входа для охоты. Моя сладкая парочка тоже была среди них и я с неожиданной тревогой подумала, что, возможно, они не вернуться с этого похода. Табло показывало минус двенадцать и шанс, что вся стая замёрзнет на улице равнялся практически ста процентам. Мутанты, как обычно, собрав стаю куда-то отбегали на несколько минут и у я решила, что за это время могу попытаться хоть как-то этих двоих обезопасить. Мысль, что они могут не вернуться сильно меня расстроила, хоть я сама не понимала почему. Я схватила ворох одежды и подошла к ним - широкие спортивные штаны, кофту и одну из шуб для женщины, и длинное шерстяное пальто для парня. На нем сохранилась одежда - коричневые, немного старомодные туфли, такие же коричневые штаны и желто-зеленая футболка, и так он сильно напомнил мне Шелдона из "Теории большого взрыва", что я так и стала его называть про себя. Сперва я протянула ему пальто, но он не отреагировал и я аккуратно надела его на него, он никак не сопротивлялся и воодушевленная я повернулась к женщине. Но она зарычала и я отступила на шаг назад. Однако "Шелдон" издал какой-то высокий свист и она мгновенно замолчала. Я снова подошла к ней, натянула кофту, накинула шубу и приступила к штанам. Она категорически не понимала, что надо поднять ногу и мне пришлось приложить не мало усилий, чтобы натянуть их на нее. Обувь, по сравнению со штанами наделась легко и, осмотрев их обоих, я бесшумно хмыкнула и заметив, что мутанты возвращаются, быстро натянула на голову парня шапку. Мутанты подоспели как раз к моменту, когда я на двойной узел завязала снуд под шеей женщины и со вздохом проводила их взглядом, когда они влились в толпу и вышли на улицу. Если их увидит кто-то из живых, то сразу поймет, что тут не обошлось без человеческой руки, но главное, что я хоть что-то для них сделала. Я вернулась в коморку, поглубже зарылась в свое меховое гнездо и незаметно уснула. Проснулась от ощущения чьего-то присутствия, открыла глаза и увидела на пороге сладкую парочку. Они все так же были одеты в мои одежды, только с ног до головы перемазаны еще свежей кровью и жесткий спазм подступил к горлу, не давая сглотнуть и вызывая чувство животного голода. Они просто стояли и я не сразу заметила, что у женщины рука вытянута в мою сторону, а в открытой ладони лежат два свежих блестящих человеческих глаза. Меня пробила мелкая дрожь, так мне захотелось схватить их и немедленно сожрать, желание было так сильно, что у меня закружилась голова и я неосознанно потянулась к ним. Но прикоснувшись к холодным скользким шарам как будто очнулась, прозрела и отшатнулась от них едва не впечатавшись в противоположную стену. Я помотала головой, отказываясь, но они все так же стояли и уходить не собирались. Я подошла, мягко отвела ее руку в сторону и закрыла перед ними дверь. Но спустя минуту раздалось легкое царапанье ногтей по двери, а потом ручка ожила, провернулась и дверь открылась. И снова в проеме появилась протянутая рука с глазами. Я вздохнула, понимая, что они от меня не отстанут, взяла глаза и снова захлопнула дверь, не забыв, на этот раз, запереть ее на самодельный замок. Глаза манили, шептали "съешь нас, съешь!!" и я до хруста в зубах сжала челюсть, кинула глаза на пол и раздавила их ботинками. Они чавкали под ногами, снося разум своим запахом, заставляя едва ли не выворачиваться наизнанку, в попытках сдержать животный позыв упасть на колени и слизать вожделенную жидкость с пола. Давно я так хреново себя не чувствовала и, покончив с втаптыванием глаз в бетон, кинулась лицом в шубу и заплакала. Ночью я вышла, тихо дошла до туалетов, чтобы помыться. Снег, набранный утром в пластиковое ведро, уже растаял, я быстро ополоснулась, радуясь, что здесь не осталось целых зеркал. Я не могла заставить себя посмотреть на свое отражение - боялась, что увижу там жуткую тварь и... и сорвусь, превращусь в нее, отдамся инстинктам.... Не сразу я догадалась растапливать снег для мытья, сперва я искала на вылазках дома с целыми трубами или водой, но все было тщетно. Однажды я сидела на краю стены разрушенного Вестминстерского аббатства в один из тех редких не сильно морозных дней и смотрела, как срываются капли с тающих сосулек и поняла, как можно добывать воду. Конечно же, как только появилась возможность, я пошла посмотреть, что там происходит с королевскими хоромами. По пути отметила полное разрушение Биг Бена, а вот одна из стен дворца была цела и издалека мне показалось, что он и сам сохранился и пережил бомбежку. Но увы, проникнув через разбитое окно внутрь я увидела, что ничего там не осталось. Стены, потолки - все обрушено, повсюду обломки мебели, предметов интерьера, картин. Несколько до костей обглоданных тел покоились под завалами и оставалось только догадываться, кем были эти люди. Вот там, сидя на руинах власти мне и пришла мысль о том, что модно растапливать снег. После мучительного мытья ледяной водой я заскочила в книжный, выбрала себе очередную книгу, вернулась вниз и снова наткнулась на этих двоих. Они маячили в проеме лестницы и терпеливо ждали моего возвращения. Я прошла мимо и они тут же увязались за мной. Тааак, мне стало понятно, к чему все идет и я развернулась к ним, уперев руки в бока. Кровь на одежде подсохла и почернела, с лиц стерлись ее остатки, я разглядела несколько бигудишек запутавшихся в волосах женщины. Вот значит как, я должна стать вашей третьей, интересно. Самое забавное, что я сама чувствовала странную симпатию и желание находится рядом с ними, очевидно именно это чувство и помогает зараженным сбиваться в группы. Ну...ладно, я пожала плечами и кивнула. Они снова не поняли это движение, только оба раскрыли рты зарычали. В этом рыке не было ничего угрожающего, скорее наоборот, вибрация наполнило мое тело странным теплом и чувством какого-то спокойствия. Женщину я назвала Тамара. Пока она щеголяла голой я видела остатки татуировки на ее грудной клетке. Какая-то фраза, но текст практически полностью уничтожен зубами и когтями тварей, лишь несколько букв можно было разглядеть, из них и сложилось слово "тарам". я добавила букву, так женщина и получила свое новое имя. Тамара и Шелдон, мои новые друзья. Они часто приходили ко мне в коморку, иногда что-то приносили, но мне не нравилось их присутствие, я все боялась, что они испортят мои шубы, которые и так уже были не первой свежести и мне не в чем будет греться. Поэтому стоило им только материлизоваться в моих дверях, как я сразу выходила и дальше мы сидели где-нибудь в глубине помещения и общались. Хотя общением это сложно было назвать, они, конечно, издавали какие-то звуки между собой, но я ни черта не понимала и лишь молча наблюдала за ними. Тамару очень увлекали пуговицы на кофте и она немного неумело сперва, но потом более уверенно научилась расстегивать и застёгивать кофту и бывало так, что мы часами смотрели как она это делает. Обычно в это время я их рисовала, и уже один толстенный скетчебук полностью был заполнен портретами моих товарищей по несчастью. Однажны Шелдон притащил куполообразную штуку с дырками и мячикамм внутри. До меня не сразу дошло, что это игрушка для кошек, и они вдвоем могли бесконечно долго катать мячи внутри, странно похрюкивая. Мне хотелось думать, что они смеються. Я месяцами наблюдала за ними и другими зараженными и мутантами, изучала и все тщательно записывала в блокноты. В конце марта стало очевидно, что они начали мутировать - эти двое ходили на каждую охоту и каждый раз возвращались перемазанные кровью, а иногда и частичками плоти. Неизменно они приносили мне то глаза, то куски мяса, то какие-то ошметки внутренностей. Они определенно обильно питались и это наводило на мысль, что в Лондоне осталось еще много людей. Как они выживали и где прятались мне было непонятно. Я давно не ходила на охоту, предпочитая вообще не выходить на улицу, даже чтоб подышать свежим воздухом. И вот, в очередной похожий на все остальные день, я смотрела на сильно удлинившиеся пальцы Тамары, которые с молниеносной ловкостью расправлялись с пуговицами, молниями на куртках, как быстро и умело она собирала детскую пирамидку и как громко они оба урчали, катая по полу неваляшку. Все это они принесли с последней охоты и, судя по свежим пятнам крови на игрушках, нашли они это все далеко не в "Детском мире". Сколько еще бедолаг вот так выживает, не зная, что все они все равно станут обедом для зараженных? Почему не уходили? Для меня это остаётся загадкой по сей день. Наступил апрель, мои друзья претерпели такие изменения, что влились в ряды мутантов и теперь сами сгоняли зараженных в стаи и водили их на охоту. Но меня они не бросали и я даже подумывала самой стать погонщицей. Однажды я сходила с ними на охоту и...сперва казалось, что я начала понимать - какой жест что означает, но потом вдруг рекция стаи на него поменялась и, если раньше, например, взмах лапой вверх означал стоять, то теперь, видя его, стая начинала расходиться. То же самое было и со звуками, я совершенно не могла их различить и понять. Чтоб не выделяться в толпе я просто делала то же, что Тамара с Шелдоном и по возвращении домой сильно засомневалась, надо ли мне снова идти и управлять стаей, не смотря на то, что Тамара с завидным упорством тащила меня на охоту. Но жизнь снова преподнесла сюрприз. В один из таких дней охоты я, стоя в окружении зараженных и ища хоть какую-нибудь причину никуда не идти, услышала, как откуда-то издалека раздался неясный гул. Он становился все громче и громче, и спустя пару минут я поняла, что слышу рокот вертолета. Я не поверила своим ушам и выскочила на улицу, следом за всей стаей, привлеченной грохотом. Примерно метрах в ста на небольшое ровное место среди рытвин и ям в асфальте действительно приземлялся огромный пузатый черный вертолет. Он поднял кучу пыли, камней и остатки снега в воздух, раскидывая их по округе. Лопасти постепенно замедлялись и к тому времени когда широкая дверь раскрылась я, как и сотни других зараженных, уже бежали к месту посадки. Только цели у нас были разные - меня вел интерес и любопытство, а зараженных - чувство голода и жажда легкой добычи. Я спряталась за стеной рухнувшего дома, оставаясь в тени и не привлекая внимания, с удивлением разглядывала людей, выпрыгнувших из вертолета: какие-то военные в противогазах с автоматами, несколько человек в белых защитных костюмах, один из них с большой камерой на плече. Раздались сперва одиночные выстрелы, военные начали отстрел зараженных, которые со всех щелей стали сползаться к вертолету. Внезапно двое в белом схватили одного зараженного и несколько раз приложили шокером, тот задергался, но не упал, оставаясь на ногах и яростно вырываясь. Однако люди не сдавались и накинули на него какую-то сеть, стянули, сбив того с ног и потянули в вертолет. Человек с камерой снимал все вокруг, как внезапно опустил ее, заметив, что он почти полностью окружен голодными тварями, начал озираться и пятиться к вертолету, потом и вовсе побежал, под несмолкаемую канонаду выстрелов. Но было уже поздно - вертолет со всех сторон был окружён сотней зараженных, к ним присоединились и мутанты, и несколько военных, оглушительно крича распрощались с жизнью прямо у подножки вертолета. Пилот запустил мотор, лопасти начали раскручиваться, люди в белом затаскивали пойманного в салон, когда внезапная огромная тварь рухнула на вертолет сверху, примяв его к земле своим весом. Лопасти натужно заскрипели и огромные лапы вырвали их из крыши и откинули куда-то в сторону. Появился еще один мутант, какое-то животное : массивное тело с огромными лапами и когтями размером с крупный банан, длинная узкая клыкастая пасть, короткий хвост и хребет, торчащий из спины на подобии пластин стегозавра. Мутант напоминал помесь медведя с крокодилом и я неосознанно попятилась, увидев нового для себя монстра. Он схватил лапой вертолет за хвост и потянул в свою сторону. Тварь, сидевшая на крыше сунулась внутрь, раздались душераздирающие вопли и кровь рекой хлынула на землю. Вокруг было так много заражённых, что и вертолета уже не было видно. Тварь снова распрямилась во весь рост, окончательно вдавив вертолет в асфальт и начала раскидывать вокруг куски мертвых тел, словно кормя зараженных. Те кидались, рычали, воздух наполнился запахом крови и чавканьем...И тут я увидела человека с камерой. Он каким-то образом умудрился заползти под поднятую плиту дороги, но провалился и теперь истошно орал, не в состоянии выбраться и защититься от увидевшего его зараженного. Я выскочила из своего укрытия, в два прыжка добралась до него, отпихнула зараженного, схватила все еще орущего мужика и вытащила из ямы наверх. - Заткнись, придурок, - прохрипела я, словно старая ржавая консервная банка. Голосовые связки отвыкли работать за долгие месяцы молчания и мой голос звучал просто ужасающе. Но мужик еще сильнее заорал, и я, зажав ему рот рукой, закинула его на плечо и побежала к укрытию. Он, наконец, заткнулся, и когда я поставила его на землю в подвале одного полуразрушенного здания, начал испуганно пятиться и в итоге забился в угол. Костюм его порвался, камера осталась где-то на улице и теперь на меня в немом ужасе взирала холеная, даже толстая физиономия с трехдневной щетиной и модной стрижкой, которая растрепалась и торчала во все стороны, как воронье гнездо. Я усмехнулась и уселась напротив. Меня сжирало любопытство, но я постаралась успокоиться и спросила: - Живой? - голос снова прозвучал неестественно чужим. - Д.д.дд.дддда в...в.в.врод.д.де, - заикаясь прошептал мужчина, тараща на меня бледно-голубые глаза. - Ты кт.то в.в.вообщ.ще? - задал он вопрос, стягивая повреждённый и потому бесполезный шлем скафандра. - Твое спасение, - снова усмехнулась я, глядя на крупные капли пота, градом катящиеся по его лицу. - Не ранен? - я откашлялась в кулак. Он ощупал себя со всех сторон и отрицательно покачал головой.