Профессор Магловедения

2 июня 1981 года

      Это будет хорошим утром. Едва ночь отдалась утру, на траве уже появлялась роса. Но звезды все еще не хотели покидать небосклон и уступать это место солнцу. Разве что месяц стал чуточку бледнее. Сверчки все еще издавали свои неземные трели, может, мы к ним так привыкли, что не замечаем всей странности этих звуков. Когда они прерывались, то наваливалась тишина, окутывая и опускаясь, как облако. Холод все еще не отпускал землю. Он будет ждать до последнего, когда солнечные лучи заставят его исчезнуть.       Жуткий хлопок, внезапный звук, словно выстрел, казалось, был инородным для этой деревушки. Три темных силуэта, судя по всему — женских, держась за друг друга, внезапно, как будто из воздуха, материализовались. Двое из них были в мантиях, которые сразу говорили об их принадлежности к этому миру. Третья же была в простой магловской одежде. На пороге книжного магазина стояли: Минерва Макгонагалл — профессор трансфигурации в школе чародейства и волшебства Хогвартс, Кассиопея Блэк — владелица и единственная работница книжного магазина в Хогсмиде «Black Bookcase», и Чарити Бербидж — раньше молодая, подающая надежды стажерка в министерстве по делам образования, ныне безработная, по крайней мере, в магическом сообществе. Двое из них поддерживали третью за локти, чтобы завести её внутрь. Она совсем не могла стоять самостоятельно, но это и неудивительно. Действие костероста все еще продолжалось, и целитель Август любезно предложил ей сильнодействующее зелье с обезболивающим эффектом, от которого она тут же впала в практически бессознательное и безвольное состояние.        Двухэтажный домик со скатной крышей, выкрашенный в пастельный зелёный цвет, за этот год никак не изменился. Он всё так же стоял между кафе мадам Паддифут и магазином перьев Писарро. Дверь из тёмного дерева со вставкой из витражного стекла уже была настежь. Как только эта странная троица переступила порог, хозяйка жилища сразу наложила чары на вход, чтобы никто сейчас им не помешал. В коридоре было темно, они прошли через комнату, где располагался сам книжный магазин. Внутри царил полумрак — только несколько слабых огоньков в масляных лампах рассеивали тени вдоль деревянных полок с книгами.       — Вингардиум Левиоса, — едва слышно сказала профессор и направила палочку в сторону Чарити.       Она стала гораздо легче, что позволило Кассиопее взвалить её на себя полностью и отнести на второй этаж, чтобы уложить в постель. Весь путь занял буквально минуту. Оказавшись в небольшой комнате, которая, видимо, служила хозяйке и спальней, и кабинетом, Кассиопея положила её на кровать и начала переодевать из грязной магловской одежды в пижаму, которая так и лежала на третьей полке в шкафу слева. Она старалась, как можно меньше задевать забинтованные участки тела, но не всегда успешно. Когда дело было закончено, накрыла её одеялом, чересчур тёплым для июня. После этого она села в кресло возле кровати, облокотившись на его спинку, откинула голову назад и зажмурила глаза — то ли от усталости, то ли от всего ужаса, пережитого за последние часы. Минерва вошла в комнату и также села на соседнее кресло, что стояло ближе к камину. Камин давно никто не разжигал, на месте углей лежали заготовленные поленья, уже покрытые пылью. Минерва же, напротив, глаза не закрывала, она пристально смотрела то на одну, то на другую девушку, в руках крутила палочку, как будто это немного отвлекало её. Тишина поразила комнату, слышалось лишь дыхание трёх женщин. За окном медленно начало подниматься солнце, которое ещё не обрело полной силы. Тени на полу причудливо переплетались, создавая узоры.       — Мне кажется, тебе стоит поспать. Вид у тебя никакой. - голос Минервы был ласковым, обычная ее речь с ярким шотландским акцентом сделалась чуть мягче обычные.       — Не думаю, что усну сейчас. Я думала, что когда Чери уйдёт из нашего с вами мира, ей и вправду станет легче. В тот день, когда она ушла... знаете, какие были её последние слова мне?       Кассиопея больше не выглядела усталой, скорее раздражённой. Её серые глаза метали молнии, а руки заламывали друг друга.       — Какие? — спросила Минерва.       — Что видеть никого не хочет, что ей тошно от этого мира. Что только среди маглов сможет построить нормальную жизнь. Я умоляла её остаться, плакала, кричала, пыталась объяснить, что от себя не убежишь. Но она просто ушла. Тогда я решила, что не вправе говорить ей, как жить, после той истории. Наверное, я надеялась, что ей и вправду будет лучше, пусть и ценой того, что мы больше не будем вместе. — на глазах проступили слезы, голос задрожал — В течение последних десяти месяцев, я пыталась свыкнуться с этой мыслью, но если все повторится, то не думаю, что переживу это вновь. Не хочу, чтобы опять.... — голос её прервался и перешел в тихий плач.       Минерва внимательно слушала, не перебивая, взгляд стал темнее. Она не первый человек, который потерял кого-то, после войны все кого-то потеряли, не было ни одной семьи в магической Британии, кто не пострадал за одну из сторон. Ей пришлось видеть так много смертей. Макгонагалл встала с кресла, подняла руку и, наконец, решилась коснуться ее плеча. Она обняла ее как ребенка, которому только что приснился кошмар, и он прибежал к матери.       — Ты сделала всё, что могла, — наконец произнесла она, её голос был мягким, но в нем чувствовалась обычная решительность. — Чарити всегда была независимой, и её уход был её выбором. Ты не могла удержать её, так же как не можешь заставить её снова. Ты не должна винить себя ни в чем. Пойми, что если человек не хочет, чтобы ему помогли, то ты ничего не сделаешь с этим. Ты всегда была такой, брала на себя больше, чем могла.       Кассиопея вытерла слезы рукавом мантии, откинула волосы за уши и сжала переносицу пальцами, свет уже во всю играл с тенями на полу.       — Вы же тоже кого-то потеряли? — сказала она тихим, но отчетливым голосом       — Да, это было шесть лет назад, мой родной брат Малькольм, был аврором. Его убил лично Тот-Кого-Нельзя-Называть. Мой милый младший брат стал одной из первых жертв этой войны, тогда еще мало кто понимал, насколько эта война будет разрушительной для всех нас.       — Минерва, мне так жаль, я не знала этого.       — Потому что я об этом не так много кому рассказываю. Для меня это до сих пор болезненно.       — Мне иногда снятся они: Чарити, Римус, Питер, Лили, Джеймс, Сириус и Марлин. Всё как прежде. Мы ходим вместе в магловский бар в каком-то неизвестном подвале. Помню, там часто ставили Битлз, как будто ни одна другая группа не могла сравниться с ними. Да, обстановка оставляла желать лучшего, но нам и так было хорошо.       Марлин, Чарити и Римус играют в бильярд. Римусу приходится подыгрывать, чтобы Марлин выиграла и наконец успокоилась, а Чарити на игру не обращает внимания. Она переглядывается только со мной, словно делится каким-то интересным секретом, а потом приглашала меня на танец, на нас смотрели как на сумасшедших. Питер наблюдает за Джеймсом и Сириусом, которые пьют на скорость, а Лили, крича на Джеймса, требует, чтобы он перестал вести себя как идиот. Но разве это хоть раз работало?       Тогда мы ещё не знали, что нас ждёт. Да, люди погибали, но не среди нас. Кто вообще думает, что именно он станет жертвой? Мы были так счастливы, умные, честолюбивые и жаждущие подвигов. Почти каждый из нас вступил в Орден Феникса или сделал это месяцем позже. Я тогда даже не подозревала, что это будет значить для всех нас. Лили и Джеймс убиты, Питер — убит другом, Марлин и её семья погибли, Чарити выжила лишь благодаря везению. Сириус оказался предателем, а Римус, как и Чарити, сбежал от всех, кто мог бы ему помочь. Иногда мне кажется, что быть мертвым гораздо лучше, чем живым.       За месяц до Поттеров Чарити отправилась к Марлин, чтобы поздравить ее с помолвкой от нас обеих, но задержалась и осталась на ночь. Скорее всего, она слишком перебрала там. Я помню, как мне пришло известие о том, что их атаковали Пожиратели Смерти, среди них была моя дорогая сестра — Беллатрисса. Прибывшие на место авроры решили, что все мертвы, ведь никто не шевелился, и все были в крови. Но, к счастью, оказалось, что Чарити выжила. Да, выжила, но что с ней стало? Ее сломили. Раньше она цеплялась бы за жизнь зубами, сделала бы все ради своих любимых. Теперь, если она не попытается покончить с собой снова, это будет настоящей удачей. Я знаю, что она винит себя за все это.       Помню, как узнала о Поттерах и Питере. Милые Лили и Джеймс, их маленький сын Гарри... Не знаю, видела ли я когда-нибудь семью более любящую, чем эта. Они души друг в друге не чаяли. Питер, ушедший в подполье в последний год, был убит такой жестокой смертью своим лучшим другом, которым восхищался полжизни. Для Римуса это стало большим ударом, в один день потерять всех своих друзей, благодаря которым он впервые почувствовал себя обычным мальчишкой, вы бы знали, как он их всех любил.       Темный Лорд исчез, но какой ценой? Ценой людей, которые никогда не смогут быть счастливым, которым всю жизнь придется прожить с призраками любимых.       Кассиопея закончила свою тираду и ожидая ответа смотрела на профессора. Но ответа так и не последовало. Теперь уже Минерва вытирала слезы, она не знала, что ответить на это, потому что думала так же. Сколько детей, которых она обучала, воспитала, порой заменяя им родителя, погибли? Сколько ее друзей погибло? Когда умер ее брат, ей казалось, что все счастье из мира исчезло. Да, со временем становиться не так больно, но отпечаток остается на всю жизнь. Нам живым с этим жить. Солнце полностью озарило комнату.