Кодекс Синих против Черных

      На минуту воцарилась пауза. После того, как первоначальная дрожь спала, Кертис замер и сжал губы в тонкую полоску. Ему подумалось, что Кабал, возможно, прикалывается над ним и сейчас из-за кустов выпрыгнут остальные приспешники из "Черного Дракона" и будут рвать его, Кертиса, на куски. Но время шло, а во дворе никого так и не появилось. Страйкер тряхнул плечами, будто пытаясь сбросить с себя тяжесть прозвучавших слов, а затем сделал шаг назад. Ему хотелось присесть. А еще лучше запрыгнуть назад в окно своего дома, забиться под одеяло и сделать вид, что этого разговора никогда не было. Когда Кабал шагнул вперед, пытаясь сократить расстояние между ними, Кертис отмахнулся от него, и тот поднял руки в примирительном жесте. Страйкер чувствовал, что "дракон" боится его. И это было чертовски странное ощущение, когда наживка и рыба вдруг поменялись местами. Кертис не привык, что его боятся.        Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько растерянным, как сейчас. Ему лишь однажды признавались в любви, причем, это была девушка, и даже тогда Кертис впал в ступор, не зная, как себя вести. Сейчас же, когда перед ним стоял мужчина, Страйкер и вовсе запаниковал. Кабал — гей. Мало того, влюблен в него, Кертиса. Это не укладывалось в голове. Это было настолько нелепо, что даже смешно. Страйкер схватился за голову, пытаясь понять, как они оба докатились до жизни такой и что теперь с этим делать. Кабал, очевидно, ждал от него какой-то реакции, но что Кертис мог ему ответить?        К счастью Страйкера, Кабал нарушил неловкую паузу.        — Да, это настоящее дерьмо, чувак, — он поднял глаза к небу и заливисто рассмеялся, — я даже знаю, о чем ты сейчас думаешь. Я, чертов педик, бегаю с "Черным Драконом". Думаю, Кано был бы не слишком счастлив, если бы узнал, да?        — Это какой-то бред.. — еле слышно прошептал Кертис, вглядываясь в лицо Кабала, — ты не трезв. Что ты несешь?!        Кабал лишь горестно усмехнулся и неопределенно махнул рукой, отчего его повело в сторону:        — Нет, Кертис, — упрямо возразил он, пытаясь ухватиться за воздух, чтобы не упасть, — может, я и пьян, но я точно знаю, что говорю.        — Но почему ты...не боишься признаваться мне в этом? — Кертис до сих пор не мог осознать тот факт, что Кабал, будучи вторым главным человеком в преступной группировке, кишащей гомофобами, сам является...голубым, — ты ведь понимаешь, что будет, если об этом кто-то узнает?        — О, поверь мне, — ответил тот с горечью в голосе, — я знаю, чем рискую. Черт возьми, я живу с этим каждый день.        При мыслях о том, что ждет Кабала, если о его ориентации узнают остальные "драконы", Страйкера передернуло. И каким образом этот парень умудрялся все эти годы мимикрировать под гомофоба, ничем не выдавая себя? Он органично вписывался в группу, полную неандертальцев, считавших, что геям место на глубине двух метров под землей. Страйкер при всем желании не мог увидеть ни одного намека на нетрадиционную ориентацию Кабала.       — Возможно, сейчас я совершаю самую большую ошибку за всю свою жизнь, — продолжал Кабал, — но все же я рассчитываю, что ты никому не расскажешь об этом. У тебя есть мораль, Кертис. Вот почему ты...нравишься мне.        Кертис поморщился, пытаясь не вникать в смысл его слов.        — И, да, — Кабал залез одной рукой в карман штанов, а затем вытащил цепочку. Ту самую, которую Страйкер так отчаянно пытался вернуть, ту самую, за которой он рискнул поехать к дому Кабала и из-за которой все началось, — извини за это, окей? Думаю, я не понимал, как много она значит для тебя.        Кабал протянул цепочку, и Кертис осторожно потянулся, чтобы взять ее. Как будто не верил, что "дракон" действительно может вот так просто вернуть то, что украл. Но Кабал стоял с протянутой рукой, вполне себе добродушно улыбаясь.        — Боже, — вздохнул он, — можно подумать, я делаю тебе предложение или что-то в этом роде, — он тихо фыркнул, теребя пальцами серебряные звенья цепочки, пока Кертис, наконец, не взял ее.       — Спасибо, — Страйкер сжал цепь в кулаке, осматривая ее. Состояние не было идеальным: мелкие потертости и пара глубоких царапин. В любой другой ситуации это бы расстроило Кертиса, однако сейчас это было уже не важно. Он быстро положил цепочку в карман, — я ценю это...        — Без проблем.        Кабал уставился на свои ботинки, переминаясь с ноги на ногу. Кертис видел, как "дракон" пытается подобрать нужные слова в тумане алкоголя и нахлынувших эмоций. Страйкер колебался, не зная, протянуть ли руку помощи или держаться на расстоянии. Дискомфорт его теперь уже бывшего врага был ощутим во всем: от напряженной позы до нахмуренных бровей. Снова повисшая между ними неловкая тишина растягивалась, как резинка, грозя порваться в любой момент, пока Кабал не откашлялся и не спросил:        — Ну...как рука? — он указал бутылкой на гипс.        Кертис посмотрел на свою больную руку, и в ответ на прозвучавший вопрос боль в ней запульсировала еще ощутимее.       — Нормально, — солгал он, — бывало и хуже.        — Послушай, я не горжусь этим, понимаешь? Но Кано..., — Кабал ударил ногой по земле, отправляя мелкий камушек в полет, а затем добавил, — я все исправлю. Как-нибудь...        — Ты не можешь и дальше позволять Кано управлять твоей жизнью, — Кертис помрачнел при одном лишь упоминании этого ублюдка. Он знал, что Кабал его не послушает, по крайней мере, не сейчас, но, может быть, зерно сомнения прорастет позже? — если ты действительно хочешь измениться...        — Ты опять звучишь, как моя мать, — Кабал фыркнул.        — Я говорю серьезно.        — Старую собаку не научишь новым трюкам, Кертис, — "дракон" покачал головой, но потом внезапно улыбнулся, — но, эй, кто знает? Может быть, в будущем я удивлю всех и стану образцовым гражданином? Или даже полицейским, как ты? — он засмеялся, а затем добавил, — не-а, я просто прикалываюсь. Этого не произойдет, и мы оба это знаем.        Несмотря на то, что Кабал пытался выглядеть беспечным, Кертис прекрасно понимал, что он чувствует себя загнанным в ловушку между верностью "черным драконам" и собственными желаниями. Да, возможно, Кабал прекрасно вписывался в стаю быдланов благодаря своим привычкам и образу жизни, однако сегодняшний вечер стал прекрасным доказательством того, что он мог испытывать...эмоции, о которых Страйкер даже не подозревал. Первоначальный шок от признания Кабала понемногу спадал, и теперь Кертис ясно мог видеть этого парня перед собой. Несмотря на всю ту боль, что причинил ему Кабал, его вид тронул Страйкера до глубины души. Он понимал, сколько смелости нужно, чтобы признаться в своих истинных чувствах, особенно при таких обстоятельствах. Пусть даже под воздействием алкоголя. Слова Кабала, казалось, окончательно разрушили образ "черного дракона" и обнажили потерянного подростка внутри. Обычно взгляд Кабала был наглым и провоцирующим, но сейчас в нем читалась смесь страха, надежды... и сожаления.        Пытаясь нарушить вновь повисшую тишину, Кабал легко толкнул Кертиса плечом:        — Только не пытайся копаться во мне слишком глубоко. Не волнуйся, я не из тех, кто будет плакать в свой дневник, если ты решишь, что я не стою твоего внимания, но все же...не оставляй меня в подвешенном состоянии, окей? Скажи что-нибудь.        Кертис нахмурился:        — Я тоже в замешательстве, — тихо сказал он, пытаясь звучать как можно вежливее — я не знаю, как это принять. Мне нужно время.        Кабал медленно кивнул. Выражение его лица на секунду изменилось, но он быстро вернул себе привычную ухмылку.        — Я понимаю. Тебе нужно время, чтобы решить, хочешь ли ты иметь дело с таким мусором, как я, — он усмехнулся, — меня это устраивает, Кертис. Потрать столько времени, сколько тебе нужно. Но подумай хорошенько. Мы могли бы...ну, ты знаешь, попробовать всю эту..."дружбу"? Обещаю, я не буду заставлять тебя слушать металл, — Кабал показательно вздохнул, — ну, если ты сам не захочешь.        Страйкер отвернулся, не желая, чтобы "дракон" видел улыбку на его лице.        — Никогда раньше не слышал, чтобы ты шутил.        Кабал пожал плечами:        — Ну...думаю, ты учишься смеяться над собой, когда вся твоя жизнь — сплошная шутка, — он вздохнул и посмотрел на наручные часы, — ладно, Курт. Кажется, я даже протрезвел от всего этого. Мне пора.        Отсалютовав пустой бутылкой, Кабал развернулся и ловко перепрыгнул через забор, а затем быстро скрылся между домами. Кертис даже не успел ничего сказать, хотя и говорить было нечего.        Страйкер осторожно залез назад в свою комнату, стараясь оставаться незамеченным для матери. Сев на кровать, он тупо уставился в стену, погрузившись в свои мысли. Что это вообще было? Кертис прокручивал признание Кабала снова и снова, пытаясь все это переварить. Как мог кто-то, кто принес ему столько боли, теперь утверждать, что любит его? Страйкер задавал себе этот вопрос, крепко сжимая стакан с холодным чаем. Он делал медленные глотки, пытаясь прогнать туман в голове и понять, что он чувствует к Кабалу сейчас. Он не ощущал ни обиды, ни злости. Скорее, сочувствие и неподдельный интерес. Как Кертис и предполагал, Кабал оказался не таким бесчувственным болваном, которым так отчаянно пытался выглядеть. "Дракон" предлагал ему дружбу, и еще совсем недавно Страйкер сам шел к нему в класс с той же мыслью, но теперь, когда на поверхность всплыла столь пикантная "радужная" деталь, все изменилось. Кертис прекрасно понимал, что по-настоящему, "по-пацански" дружить с Кабалом никак не получится. Однако он и его связи определенно могли бы быть полезны Кертису. Так почему бы не воспользоваться этим?        Страйкер посмотрел на свою руку. Болит. Чертовски сильно чешется в недоступном из-за гипса месте.        Возможно, вооружившись поддержкой Кабала, Кертис сможет отомстить одному из своих обидчиков? С Кано хватит: его окончательно вытекший глаз сполна искупил его вину, а что касается того ублюдка, который что-то вякал про мать Кертиса — с ним стоило бы разобраться.        Страйкер прикусил губу, представляя, какие возможности перед ним открывает так называемая "дружба" с Кабалом. Это было заманчиво, хоть и не в его духе. Но хотя бы разок...        Кертис так и просидел, пялясь в стену, до тех пор, пока истощение не взяло свое.        Проснувшись поутру, он обнаружил себя лежащим на подушке, укрытый одеялом. Рядом на полу сопел Джек, а на подносе возле кровати, помимо таблеток, красовались его любимые закуски. Мама, как всегда, постаралась. Это было очень мило.        Но жестокая реальность больно ударила по голове, как только Кертис невольно вспомнил вчерашний день.        — О, черт.., — простонал он.        Взяв телефон, он быстренько позвонил Кесси. Девушка попросила о встрече сегодня вечером, и Страйкер, конечно же, был не против, однако пару дней ему нужно было провести дома, отлеживаясь в постели. Пришлось перенести свидание на несколько дней.        — Только не удивляйся, когда увидишь меня, — Кертис засмеялся.        — Что с тобой?! — искреннее волнение в голосе Кесси наполнило сердце Страйкера теплом.        — Ничего страшного. Руку сломал. Помогал отцу с ремонтом машины. Теперь я в гипсе.        — Эх, растяпа! — Кесси цокнула языком, а затем загадочным голосом добавила, — надеюсь, я смогу тебя утешить.        И быстро положила трубку.        Довольная улыбка прорезала лицо Страйкера. Он сидел и глупо улыбался, рисуя в воображении самые разные методы так называемого "утешения", которые могла бы испытать на нем Кесси. Только вот где найти место, чтобы утешиться? Его родители как на зло будут дома, а Кесси живет со строгим отцом, который вряд ли обрадуется, узнав, что его дочь встречается с кем-то вроде Страйкера. Кертис почесал затылок, размышляя о возможных вариантах. Хотя, может быть, он думает слишком много. Кесси не сказала ничего определенного, а Кертис уже размечтался. Нет. Нужно остыть.        Внезапно Страйкер почувствовал под собой что-то твердое. Цепочка.        Кертис сжал ее в кулаке. Он не хотел портить себе настроение воспоминаниями о Кабале, но все же навязчивые мысли о вчерашнем вечере настойчиво вытесняли все остальные. И даже ноющая боль в руке и тупая пульсация в голове не помогали отвлечься. Наверное, можно считать, что с "драконами" он разобрался, временно оставив их без лидера. Плюс новый союзник в лице Кабала наверняка позаботится о том, чтобы Кертиса оставили в покое. Скорее всего, Кабал займет место Кано на неопределенный срок, а это значит, что расквитаться с тем парнем будет намного проще. Кабал поможет ему. Хочет он этого или нет. Можно сказать, Кертис держал его на крючке. И хотя Страйкер обещал, что сохранит его секрет, мысль о том, что одним своим словом он может разрушить репутацию, а может быть даже и жизнь "дракона", прочно засела в его голове. Кертис ни в коем случае не хотел пользоваться его уязвимостью, но ему хотелось верить в то, что Кабал понимает, во что ввязался из-за своего признания.        Страйкер сам свяжется с Кабалом. Позже.        В течение нескольких дней Кертис был вынужден лежать в постели, соблюдая режим и глотая таблетки. Мать вызвала на дом знакомого массажиста, который исправно посещал их каждый день. В перерывах между лечением, физкультурой и отдыхом Кертис общался с Кесси и Мартином, у которого личная жизнь, судя по его рассказам, била ключом. Он здорово поднимал Кертису настроение красочными описаниями достоинств своей девушки.       Если днем Страйкер чувствовал себя относительно неплохо, то к вечеру его голова начинала трещать по швам. А еще Кертис боялся. Боялся того, что Кабал опять припрется к нему. А что, он может. Но, к счастью, "дракон" с тех пор не беспокоил его. Может быть, ему было стыдно, а может, был занят своими драконьими делами. А может, и думать забыл о Кертисе. Все-таки Страйкер не был до конца уверен в том, что чувства Кабала такие уж сильные. Возможно, в тот вечер алкоголь говорил за него.               Как только Кертис почувствовал первые признаки улучшения, он сразу же назначил встречу с Кесси. Он действительно соскучился по ней, вдобавок ко всему, ему хотелось отвлечься от гнетущей домашней атмосферы.        Ближе к вечеру Кесси и Кертис уже гуляли по парку. Страйкер глубоко дышал, наслаждаясь прохладным осенним воздухом, который, казалось, успокаивал его расшатанные нервы. Взявшись за руки, пара неспешно прогуливалась по тускло освещенной аллее, вдоль которой росли высокие дубы. Навстречу им шли такие же парочки, мамы с колясками, кое-где на лавочках распивали пиво подростки. Кертис сжал руку Кесси. Он купил ей мороженое, и его взгляд то и дело падал на ее губы. Она так старательно облизывала свое лакомство, что Страйкера начинало потряхивать.        — Кесси...ты все еще хочешь меня утешить? — ляпнул он, внезапно остановившись посреди дороги.        — Оу? — девушка подняла на него глаза, и белая капля мороженого соблазнительно поблескивала на ее нижней губе.        Страйкер почувствовал себя идиотом.        — Ну...помнишь, еще тогда...ты говорила, что собираешься утешить меня? Я ведь теперь что-то вроде инвалида, — он неловко засмеялся, указав на свой гипс.        Кесси прищурилась.        — Я могла бы...Но, Курт, сначала я хочу понять. Мы с тобой думаем об одном и том же?        — А о чем ты думаешь? — попытался прикинуться дурачком Кертис, прижимая девушку к себе и зарываясь носом в ее пахнущую цветами шею.        Кесси замурчала и прошептала ему на ушко что-то, отчего рука Страйкера задрожала, и он с силой прижал ее к себе еще крепче. Девушка, видимо, не ожидала такого напора: она попыталась отстраниться, неловко хихикая. Сладкий аромат ее духов и хрупкость ее тела вскружили Кертису голову, он кусал ее шею, совершенно не стесняясь прохожих, пока Кесси пыталась дозвониться до какой-то своей подруги. Ее родаки свалили, и квартира была свободной. То, что было нужно им обоим.        К нужному месту они приехали на такси. Еще в лифте Кесси взяла инициативу в свои руки: она залезла холодными руками под футболку Страйкера, оглаживая его тело. Эти нежные, но требовательные прикосновения сводили Кертиса с ума. У него настолько давно не было интима, что он всерьез обеспокоился, как бы не опозориться перед своей девушкой прямо здесь, в лифте.        Квартира подруги оказалась совсем небольшой. В гостиной стоял диван. И это единственное, что заметил Кертис, на все остальное ему было плевать. Он изо всех сил старался не выглядеть оголодавшим хищником, наконец-то добравшимся до чужого тела, но Кесси оказалась той еще штучкой. С ней было тяжело сдерживать себя. Она мягко толкнула Страйкера на диван, встав между его раздвинутыми коленями. Как бы Кертис хотел иметь возможность трогать ее обеими руками.        — Ну что? — Кесси провела пальцем по груди своего парня, — готов к утешению?        — Еще бы, — Кертис по-кошачьи улыбнулся, откинувшись на спинку дивана.       Дальше Кесси все сделала сама. Страйкер кусал себе губы, наблюдая, как она медленно садится на пол, по-хозяйски расправляется с ремнем его джинсов и приспускает его нижнее белье...        Кертис ахнул, когда мягкие женские губы коснулись его члена. Он стиснул зубы, борясь с желанием двинуть бедрами и заставить Кесси ускориться. Он погладил девушку по волосам, мягко направляя ее. Она старалась. Страйкер чувствовал, как она хотела взять глубже, но в последний момент отстранялась, будто боялась выглядеть...недостойно? Наверное, они оба сейчас были не в своей тарелке, находясь в чужой квартире, и в какой-то момент Кертис даже застеснялся, но постепенно неловкость отошла на второй план, сменившись откровенным, примитивным желанием. Во всяком случае, со стороны Страйкера. Он задрожал в ее руках, понимая, что близок.        — Я сейчас.., — прошептал он.        Кесси понимающе кивнула и ускорилась, однако Страйкер не мог позволить себе лишнего. Он буквально выхватил свой член из ее рук, пытаясь довести себя до оргазма самостоятельно, но девушка протестно замычала, накрывая его руку своей. Кончив в кулак, Кертис издал сдавленный стон, его тело содрогалось от удовольствия. Кесси положила голову ему на колени, когда он пытался перевести дух.        — Иди сюда, — Страйкер притянул ее к себе и горячо поцеловал в губы.        Они сидели в обнимку еще долго. Кесси уютно устроилась на его плече, пока Кертис приходил в себя...