Охота за Тенью

      — Как давно ты в таком состоянии? — тихо, чтобы не разбудить спящих на соседних кроватях товарищей, спросил меня Бриньольф. Он выглядел обеспокоенным настолько, что даже бледнел каждый раз, когда я начинал заходиться в кашле. Стало быть, выглядел я, как призрак.       — Я заболел на пути из Сиродила в Скайрим. Так что уже… уже достаточно долго, — говорить было мучительно больно, каждое слово словно вырезали ножом в груди. После последнего приступа я даже молчал около суток, надеясь, что это как-то поможет. Но лучше не стало, а лежать без движения и молча — не самая приятная для меня перспектива. Чтобы вот точно стать трупом, будто я на него и так не особо похож. Если перестану подавать признаки жизни, меня сразу похоронят заживо. — Как видишь, я живучая сволочь.       Бриньольф тяжело вздохнул, разглядывая меня. Он точно задавался вопросом, почему я ещё не отбросил копыта, я был уверен. А я хотел бы спросить, почему сейчас, ночью, когда все уже видели сны, рыжий сидел рядом с моей койкой на табуретке и вёл светскую беседу.       — Если бы Ингемар вовремя не появился, ты бы уже был мертвой сволочью.       — Сволочью-рекордсменом по выживанию с неведанной хворью. Даже, если бы я умер, на том свете, куда бы я не попал, мне было бы чем похвастаться! — я снова захрипел, хватаясь болезненно тощими паучьими пальцами за грудь.       — Ты ведь обещал, что дождешься сестру.       Вытерев рукавом кровь с губ, я удивленно поднял глаза на собеседника. Она ему рассказала? Или в Гильдии всё про всех знают?       — И я стараюсь. Бухать перестал.       — Это похвально.       Несмотря на то, что Брин сказал это с сарказмом, я действительно старался. С момента приступа я почти не вставал с постели, принимал оставленные Терой снадобья и ждал. Когда я бодрствовал, я безотрывно смотрел на люк, ведущий в Рифтен, а когда спал, то будто бы видел Коллегию магов где-то вдалеке. Кошмары не отпускали меня, я бредил, говорил во сне, но, просыпаясь, думал лишь о скорой поездке с Терой в Винтерхолд.       И пусть я не верил, что выживу, но увидеть Теру ещё хоть разок было моим последним желанием.       Не-друзья Теры, как она сама о них отзывалась, вроде как даже заботились обо мне. Я всех перепугал, когда чуть не умер на полу в «Крысиной норе». Видимо, это оставило след. Мне регулярно приносили еду, сам не знаю, за чей счет. Рун и Випир периодически рассказывали всякие байки, повторяя одни и те же события, а я слушал и делал вид, что каждая история для меня в новинку.       — Тебе не кажется, что они уже должны были вернуться?.. — спросил я негромко, глядя на люк вдалеке. Бриньольф вздохнул устало.       — Всякое бывает. Путь неблизкий.       — Предчувствие у меня плохое, — честно признался я и вновь посмотрел собеседнику в зелёные глаза. — Наверное, отсутствие алкоголя не идёт мне на пользу. Когда я трезвый, я слишком много думаю.       — Понимаю, знакомое чувство. Но в «Буйной фляге» не хватит вина, чтобы ты забыл обо всех своих проколах.       Я сдавленно рассмеялся.       — Если бы алкоголь действительно помогал, я бы спился ещё месяц назад. Даже больше.       Бриньольф кивнул устало, будто с пониманием. Хотя, почему же будто? Я не знал его настолько хорошо, чтобы понимать, что творится у него на душе. Может, он тоже хотел бы забыться и уйти куда-то в никуда, раствориться… Я мог лишь догадываться. Вот я хотел, как же я хотел… Но не мог.       Не мог, потому что кончина в пьяном бреду — это не то, ради чего я столько держался. Даже, если бы алкоголь залечивал душевные раны       Не мог, потому что слишком много совершил ошибок. Я не заслужил просто уйти, это слишком гуманно, я думаю. Вероятно, на то мне и дана это хворь.       Не мог, потому что Тера. Я ей поклялся, и я буду держать обещание до последнего.       Не мог, потому что просто боялся смерти. Хотел её, жаждал, но одновременно молился о спасении. Хотел забыть былое, видимо, но не потерять себя полностью. Страшно было представить, что всё просто оборвётся. А что будет после я и представить не мог.       Кажется, я окончательно запутался.

***

      Мерсер Фрей вернулся через сутки.       Я понял по тому, как всполошились все в Цистерне. Поднялся и заковылял на шум, цепляясь за всё и за всех, кряхтя и пыхтя. Светловолосая нахалка, Векс, рявкнула на меня, чтобы я лежал, но я ухватился за неё, как за крепкую ветвь, двигаясь вперёд вслед за ней. Она агрессивно перекинула меня на Випира. Так даже лучше, он куда устойчивее и менее сварливый.       Вдохновленный скорой встречей с Терой, я вложил все оставшиеся силы в ноги, чтобы не упасть, и в руки, чтобы обнять её. Я сдержал клятву, я дождался, я хоть на толику, но искупил вину. Так хотелось в это верить, тешиться…       Мерсер сидел на лавке, заваливаясь вправо. На лице и плече порезы. Кровь уже почти не шла, но раны всё равно выглядели внушительно. Глаза заказывались от усталости, но он держался. Бормотал что-то непонятное, пока Гильдия толпилась вокруг.       — РАЗОЙДИТЕСЬ! — крикнул Бриньольф, выбегая к главе вместе с Делвином.       — Чёрт возьми… Что стряслось? — спросил тот, потирая лысину.       Я посмотрел кругом. Почему Мерсер был один?.. Устремил свой взгляд на двери, ещё разок оглядел помещение, но так её и не заметил. Сердце в груди тяжело бухнуло.       Я уже открыл рот, чтобы спросить, но Бриньольф опередил меня, обеспокоенно сжав здоровое плечо Фрея:       — Мерсер, где Тера?       Глава Гильдии с трудом поднял веки. Оглядев всех собравшихся, он объявил:       — Я вернулся в Рифтен… Один. Теры больше нет.       Все кругом ахнули, а мои лёгкие сдавило до того сильно, что я пошатнулся. Мерсер посмотрел мне в глаза и добавил скорбно:       — Мне жаль. Это моя вина. Я… Я не смог её защитить.       Никогда ещё в «Буйной фляне» не было так тихо.       — Кто? — ошарашенность Бриньольфа стремительно сменялась яростью. — Это Гулум-Ай?!       — Нет… — прохрипел Мерсер, держась за рассеченное плечо. — Это Карлия.       Толпа зашептала. Я потерял какую-либо опору и начал покачиваться на тощих ногах, сжимая кулаки. Ногти до боли впились в кожу. Все вокруг явно что-то для себя поняли, но только не я. А объяснить мне никто не спешил… Да и нужно ли? Если моя сестрёнка…       Она не могла. Нет. Только не так.       Делвин положил руку на плечо Бриньольфу, и рыжий тут же смахнул её. Норд посмотрел на меня, кажется, но я не мог оторвать глаз от Мерсера. Если бы я мог испепелить взглядом, я бы это сделал.       — Ты… Ты должен был защитить её! — выпалил я. Фрей виновато опустил голову.       — Моя вина… Она согласилась помочь защитить Гильдию от этой данмерской паскуды, а я её подвёл… Не заметил засаду, хотя все было так!..       — Нет…       Бриньольф и Тонилла успели подхватить меня. Перед глазами всё начало смешиваться, а слова Мерсера застучали в ушах. Нет, так не могло быть, так не должно было быть! Я, я должен был умереть, а не Тера!..       — Н-нет! — прокричал я, и внезапно для самого себя оттолкнул от себя всех. Рванул на Мерсера, но зацепился бедром за стол. Заскрипел зубами от боли, хватаясь за ударенное место, и чуть не рухнул на пол лицом. За шкирку ухватил Делвин, и меня усадили на стул, держа за плечи и запястья. Эмоции вернули мне силы на мгновение, и, завывая от несправедливости, я готов был выплеснуть злобу на каждого, кто приблизится.       Бриньольф и Мерсер меня не держали. Не пытались усмирить. В глазах Бриньольфа читалась скорбь. Он стоял, смотрел на меня безотрывно, пальцы его разжались, а приоткрытые губы дрогнули. Мне показалось, что зелёные глаза норда заблестели от слёз, как бы он не пытался их сдержать. Мерсер тоже смотрел. Его взгляд был тяжёлым, словно говорящим: «Её больше нет». Мне хотелось заставить его забрать свои слова назад. Хотелось отправить его обратно в это проклятое Богами место, где он позволил себе оставить мою сестру, отправить и заставить всё исправить. Чтобы она вернулась, даже если это стоило бы ему жизни.       Кажется, Мерсер меня понял. Опустив веки, он отвернулся и больше ни разу на меня не взглянул.

***

      Меня разбудила птичья песня. Знакомая, едва уловимая среди шума листвы вековых деревьев. Щебетание сменялось чем-то более похожим на курлыканье, затихало вовсе, а после вновь разливалось по болоту, растворяясь в тумане. Опустив голову и чуть свесившись с ветки, я заметил внизу сестру: она стояла на замшелой кочке с глиняной свистулькой-соловьем в руке. Увидев, что я проснулся, Тера помахала мне свободной рукой, заулыбалась во все зубы, а после вновь поднесла игрушку к губам, посылая мне очередную приветственную трель. Я рассмеялся. Достал из сумки на поясе такую же соловушку и свистнул. Звук получился резкий и не столь приятный, потому что я не залил внутрь воду. Но это было и не столь важно.       Цепляясь за ветки и кору, я спустился с дерева на мягкую почву.       — Ты что, уснул там? — спросила Тера, перескакивая с кочки на тот клочок земли, на котором стоял я. — Ответил только после третьего сигнала.       — Задремал, пока тебя ждал, копуша.       Сестрёнка обиженно надула щеки и пихнула меня локтем в бок. Я улыбнулся и спрятал свою свистульку. Тера сделала то же самое, предварительно слив оставшуюся внутри воду. Поправив лук за спиной, она задорно сообщила:       — Чувствую, сегодняшняя охота будет удачной! — она двинулась вперед, аккуратно переставляя ноги. — Нужно только выбраться туда, где суше. Я намерена заработать.       — Тебе так сильно понравился тот лук, да? — усмехнулся я. Два дня назад к нам пожаловал торговец из Сиродила, вызвав просто бурю эмоций у всех. Особенно у тех, у кого на его товары не хватало золота. Досадно было входить в их число.       Тера мне не ответила: она устремилась вглубь леса, словно окрылённая. А мне ничего не оставалось делать, кроме как не отставать. Отец разрешил нам ходить нам на охоту вдвоём только при условии, что я не буду спускать с неё глаз.       Я брёл за ней и думал: «Тера наивна, если действительно полагает, что сумеет скопить денег. Даже вдвоём, общими усилиями, мы никак не успеем…»       Тера бесшумно перескочила с места на место. Ни единого звука.       И вдруг меня осенило. Я заулыбался во все зубы, до того меня вдохновила пришедшая в голову идея. Я посмотрел на фигуру Теры впереди, и ускорился, догоняя её.       

Это только моя вина.

***

      Рун и Нируин пили за мою сестру, скорбно вздыхая. Рун тяжело постукивал пальцами по столу, а Нируин бормотал на босмерисе какие-то несвязные фразы. Настолько, что их не понимал даже я. Собственно, я и не вслушивался.       — Она была хорошим другом, — внезапно выдал Рун, смотря куда-то вниз. А Тера их друзьями не считала, кажется… Но мне все равно было приятно слышать, что людям не всё равно. Я не знал, как вёл бы себя, если бы всем было без разницы на её кончину.       — Мне нравилось беседовать с ней в свободное время… На родном языке и о родных местах, — выдохнул Нируин.       Они снова выпили. В моей кружке тоже было налито что-то горячительное, но я к ней так и не прикоснулся. Во рту было гадко, а от одной мысли о питье или пище выворачивало наизнанку.       — Не верю, что её нет, — пробормотал я, отодвигая кружку подальше. — Не может так быть…       — Карлия — убийца. Она не знает жалости, — уголки губ Руна дрогнули, будто он сам сталкивался с ней много лет назад, лично её знал. А я знал, что это было не так. — Если она была там, то шансов… Шансов не было, Товен. Мерсер бы не бросил бы её, если бы можно было что-то сделать.       Нируин закивал, закрыв тёмные глаза. Моё сердце сдавило крепкой леденящей хваткой.       — Я не могу в это поверить. Просто не могу…       Рун и Нируин не пытались меня переубедить. Все понимали, что я так говорю не потому, что не верю Мерсеру, а только потому, что правда слишком болезненна. Поэтому они не стали ничего мне говорить, позволили мне прожить это, дать себе посомневаться немного, чтобы отпустить надежду. А я не хотел отпускать. Меня злило, что они такие тихие, что так мало говорят об этом. Что все в Гильдии так себя ведут с момента возвращения Мерсера. Негромко скорбят, не спорят, молча пьют и живут дальше. Тера им не семья, я понимал… Но как же это невыносимо.       Я кое-как встал из-за стола и, не прощаясь, побрел в Цистерну, опираясь на палку, словно старец. Рун и Нируин проводили меня взглядами, а после принялись опустошать оставленную мною кружку.       В Цистерне ничего не менялось. Мерсер и Бриньольф обсуждали что-то за столом Главы Гильдии, кто-то тренировался, а кто-то беспокойно посапывал на своей койке. Я тоже хотел спать, но не мог. Сон не приносил мне никакого облегчения, а, казалось, лишь выжимал последние соки из моего и без того иссохшего тела.       Когда я уже умру?.. Устал быть жалким.       Пыхтя от усталости, я добрел до своей постели. Сунул руку в приоткрытую тумбу и достал скляночку с лекарством, выпил залпом. Всё тело передернуло, и я опустился на жёсткую колючую подушку.       Почему я не покончил с собой сразу, когда только нашел Теру? Она могла жить, если бы меня не было.       И она могла жить и жить, если бы я вовсе её не искал. Провалиться бы в Обливион, сгореть бы там без остатка, лишь бы всё это кончилось…       Глаза были закрыты, но я отчётливо видел перед собой тот долгий путь, который я прошёл, ища Теру по всему Тамриэлю. Как я не мог найти себе места, когда всех потерял. Как вспомнил о сестре и той боли, которую ей причинил. Как захлестнуло желание всё исправить… Глупое, глупое желание. Как я тратил силы на заклинание, которое вело меня в неизвестность, но которому я верил беспрекословно. Маг из меня никудышный, но теплилась в душе надежда, что я веду себя туда, куда нужно. Что Ясновидение не врёт, и я смогу найти…       …найти её живой?..       Мои глаза распахнулись. Я бы сел, будь у меня силы на это. Я бы даже вскочил на ноги, не будь они такие слабые.       «А если она выжила?» — подумал я, и невольно скрещивания пальцы.Тера выживала в одиночку много месяцев, проходила через испытания, которые убили бы многих других людей. Она сильная. Родители воспитали нас так, чтобы мы смогли выжить в лесу без еды и воды. И я знал, что она могла…       Если её больше нет, то Ясновидение не сработает.       Но, если Тера чудом выжила, заклинание укажет путь к ней. И я обязан буду её найти, чего бы мне это не стоило.       Только бы хватило сил. Как же давно я этого не делал… Лёг ровно, закрыл глаза и восстановил дыхание. Настолько, насколько мог. Попытался дышать размеренно, плавно. Мне нужно было взять эмоции под контроль.       Пару мгновений я пытался настроиться: сложно было себя успокоить, когда остаток надежды умоляет попробовать, а здравый смысл твердит принять суровую истину. Но слушать голос разума я не был намерен.       Я прошептал заклинание. Выговаривая каждую букву, чтобы точно не ошибиться. Благо, я знал его наизусть.       И я открыл глаза.       Расплывчатый путь, голубоватый дым потянулся к выходу из Цистерны. Никто его не видел кроме меня, но это было неважно. Главное, что его видел я. Чувствовал. Я невероятно быстро сел, схватился за свою палку-трость, будто она поможет мне удержать себя в руках. С губ сорвался хриплый, но радостный выдох.       

Она выжила!

***

      — Бриньольф! — крикнул я, нагоняя рыжего в коридоре. Тот обернулся и так изумился моей прыти, что даже разинул рот. — Брин, мне нужно с тобой поговорить! Прямо сейчас!       — В чем дело?.. — норд оглядел меня с ног до головы, пока я чуть ли не прыжком подлетел к нему. Бриньольф выставил вперёд руки, готовый меня подхватить, но этого не понадобилось. Я воткнул свою палку между кирпичиков в полу и повис на ней, покачиваясь из стороны в сторону.       — Тера!.. Она жива!       Рыжий посмотрел на меня, как на безумца. Возможно, вполне оправдано. Но, опережая какой-либо тупейший вопрос с его стороны, я добавил уверенно:       — Я знаю это точно, я искал её с помощью магии и нашёл! Нашёл её!       Конечно же, его взгляд не изменился. Скорее Бриньольф только убедился в том, что я сошел с ума. Но он поинтересовался с осторожностью:       — Ты разве колдун?       — Нет. Но мне не нужно им становиться ради одного проклятого заклинания!       — Что за заклинание? — продолжил разбираться Бриньольф, приподняв брови. Кажется, он мне не верил. Совсем.       — Всё то же! Помнишь, я рассказывал, как искал Теру? Ты помнишь?       Рыжий не отвечал, и я разочарованно взвыл. Мне нужно было, чтобы он вспомнил, поэтому я поспешил вкратце описать всё от и до. Я ведь всё ему рассказывал! Сразу его необременененное пониманием лицо исказилось в гримасе, а потом стало меняться на более мягкое.       — Да, кажется, я припоминаю… — сказал, наконец, он, и я победоносно оскалился. — И… Что дальше?       — Я искал её, Бриньольф! И заклинание сработало! Значит, она выжила, понимаешь? Если бы Тера умерла, Ясновидение бы не проложило путь к ней.       — А ты не думал, что, ну… Оно ведёт к её телу?..       Я взревел, припугнув тем самым Бриньольфа.       — Читая заклинание, я проговаривал, что хочу найти её живой! — я сделал явный акцент на слове. — Понимаешь? И пару раз так повторил. И оно сработало! Каждый раз срабатывало! Почему ты не веришь мне?!       — Потому что Мерсер видел, как она умерла, Товен.       — Да мало ли, что он видел! — воскликнул я. — Он старый норд, мог и ошибиться! Если он так боится эту вашу Карлию, ему могло и показаться со страху!       Я старался быть убедительным, но, похоже, это не работало. Брин смотрел на меня с жалостью, чуть наклонив голову и вздыхая, даэдра его дери…       — Я уверен, что она выжила, — процедил я, щурясь. — Возможно, она сильно ранена и ей нужна помощь. Но если она всё ещё жива, то ей ещё можно помочь. Мы обязаны…       — Товен…       — Что?! — я не дал ему ничего сказать, потому что не хотел его слушать. Его тон сам за себя говорил. Мол, это бред, ты просто не хочешь принимать очевидное… Но я знал, я знал! — Не надо сейчас пытаться меня жалеть и переубеждать! У тебя не получится. Мы обязаны ей помочь, слышишь? Ты и я.       — Почему именно мы?..       — Мы втянули её в эту грязь, Бриньольф. По большей части я, конечно, но не будь тебя, она бы никогда не оказалась в Гильдии. Стало быть, ты тоже виноват.       Мне понадобилось немного времени, чтобы откашляться и отдышаться. Давно я так много и громко не говорил.       — Что ты предлагаешь? — спросил Бриньольф несмело. Стало казаться, будто он боится, что за неправильный вопрос я могу зарядить ему тростью по лбу. Впрочем, я был близок к этому.       — Найти её, что же ещё. Я знаю заклинание, но один не справлюсь. Я уже не в том состоянии… Одному этот путь мне не преодолеть. Мне нужна помощь.       — И ты обращаешься ко мне?       — А разве ты не хочешь её вернуть?       И Бриньольф притих. Я не понял, что такого сказал, но он как-то странно нахмурился, глядя на меня. Стало быть, хотел, но не знал, как стоит себя вести.       — Она твоя протеже. Ты всё равно сейчас сидишь в этой канализации и нихрена не делаешь, только пьешь да листаешь какие-то бумаги Мерсера. А он и без тебя справиться может, раз вернулся… — я снова закашлялся, с трудом выговорив последнее слово. Брин придержал меня за плечи, и вскоре я выпрямился, хватаясь руками за грудь. Ребра прощупывались сквозь ткань… Это было жутко, но я перестал замечать.       Бриньольф покрутил мои слова в голове так да эдак. Видно было по лицу, что он напряженно думает. А я очень хотел услышать ответ незамедлительно, здесь и сейчас. Однако моему желанию не суждено было сбыться.       — Мне надо это обдумать, — негромко ответил рыжий, отходя назад, и понял, что продолжать бесполезно.

***

      Ожидание оказалось слишком долгим.       Я ещё несколько раз пытался подвести Бриньольфа к разговору о Тере, но он каждый раз как-то соскакивал с темы. То что-то мешало, то появлялся Мерсер и отвлекал его ради особо важных вопросов Гильдии. И я начал терять надежду снова. Отчего-то я был уверен, что раз этот рыжий так пёкся о состоянии моей сестры раньше, то и сейчас он поскачет галопом на её поиски. Но, видимо, я ошибался. В Гильдии происходило что-то, чего я не мог понять, чего я не видел и не слышал. Возможно, это даже было связано с Терой. Иначе не знаю, почему Мерсер так часто указывал на меня, говоря с кем-то другим. Если он думал, что я не вижу, то он невероятно глуп.       Силы покидали меня. Я был готов уйти по следам Теры один, но дойти был в состоянии лишь до дверей. И то не всегда. Я глотал бесчисленное количество зелий, проклинал всё вокруг, но продолжал верить в то, что моя сестра всё ещё жива.       Я надеялся, что вскоре всё переменится. И оно изменилось.       Утром, после того, как я через силу пропихнул в горло кусок хлеба, ко мне подошёл сам Мерсер Фрей. Снизошел… Он неспеша приблизился к моей койке, стал напротив и, не говоря ничего, достал из-за пазухи перевязанный веревкой мешочек. По звону содержимого я понял, что внутри было золото.       — Что это?.. — всё же спросил я, глядя на стоящего надо мной бретона. Мне хотелось знать, зачем Фрей протягивает мешок мне. Это не было похоже на милостыню.       — Ты знаешь, — загадочно ответил Мерсер, а после небольшой паузы добавил. — Это деньги на последнюю волю твоей сестры.       Я изумленно вытаращил глаза. Тера рассказала ему?.. Почему ему?       — Тера погибла из-за меня, — продлил Глава Гильдии, потирая мешочек большим пальцем и смотря куда-то мне в ноги. — Она могла сама отвезти тебя в Винтерхолд, но я уговорил её поехать убить Карлию, обещал помощь… И не помог.       — Зачем ты всё это говоришь? — просипел я злобно. Да, я винил его в том, что случилось. Несмотря на то, что Тера определенно выжила, я всё равно винил этого подонка в том, что бросил её там. На их давние счеты с Карлией и то, что он Глава, надежда и опора Гильдии Воров мне было откровенно всё равно.       — Я намерен исполнить её желание.       А вот это действительно заставило меня ахнуть.       — Ты совсем плох. Другие уже говорят, что пора бы собирать деньги на твои похороны…       — Да уж, спасибо… — нервно хохотнул я.       Мерсер продолжил:       — Бриньольф сказал, ты веришь, что Тера жива.       «Гребаный рыжий…» — подумал я, еле-слышно цокнув. Я не думал, что он разболтает это Мерсеру! Может, он ещё кому-то сказал? И теперь они будут думать, что я душевнобольной всей Гильдией. Хотя, и что? Пускай думают. Мне всё равно. Я не изменю мнения.       Я ожидал любой фразы от Мерсера: упрека, совета… Но только не того, что он сказал далее.       — Я бы тоже хотел в это верить. Я бы мог отправить вместе с тобой людей на её поиски, но… Ты не сможешь ей помочь. Ты слишком плох.       — Значит, мне просто забыть? Или что? Что ты…       — Нет. Когда Брин мне сказал, я просто понял, что нужно сейчас делать. Я обещал твоей сестре, что ты попадёшь в Коллегию магов и тебе помогут. И я это сделаю.       Пару секунд я пытался понять, что он сказал, а когда понял, воскликнул возмущенно:       — Но я не хочу! Мы должны её искать, а не тратить время на…       — Это твоё заклинание кроме тебя никто не знает. Я могу лишь послать кого-то в Снежную завесу, но если Теры там не будет, следы оборвутся. Ты должен жить ради неё. Если она погибла, то ради её памяти. Если она жива, то ради её спасения.

***

      Мне было очень плохо. Жар, боль по всему телу и сильное волнение… Но ради Теры я готов был обо всё этом забыть. Мерсер нашёл повозку и взял всё необходимое в дорогу. Я же собрал все накопленные Терой деньги, добавил в них вложение Фрея, а так же остатки своих лекарств. Попрощался со всеми коротко, так, словно вернусь уже завтра. Нацепил старые походные вещи и осознал, насколько они стали велики. Укутался в теплый плащ и, держась одной рукой за трость, а другой за запястье Фрея, побрел к конюшням.       Мерсер помог мне забраться в повозку, а сам сел на козлы. Лошадь гордо забила копытом, прежде чем мы тронулись. Мои слабые руки из последних сил прижимали к груди сумку с деньгами. Это было то, за что так боролась Тера.       Я снова наколдовал Ясновидение. Дорожка света побежала вперед повозки, и я с облегчением вздохнул. Наконец-то всё стало казаться правильным. Тера больше всего хотела, чтобы я попал в Винтерхолд, и радость растекалась внутри от мысли, что её желание исполнится. И грело душу то, что мне поверили. Мерсер должен был отдать приказ Брину отправиться в Снежную завесу на поиски следов Теры и Карлии.       Мне оставалось держаться. Бороться ради Теры, чтобы помочь ей. Отныне я буду её спасать, а не она меня. Во всяком случае, она заслуживает этого намного больше.       Деревья проплывали мимо, и я вдохновленно провожал их взглядом. Кашель и нескончаемые боли, казалось, вовсе исчезли. Я просто не обращал на них внимания. Я терпел и ждал.       Спустя несколько часов пути повозка вдруг остановилась.       — В чем дело? — откашлявшись, спросил я. Ответа не последовало. Мерсер соскочил на дорогу и решительно зашагал ко мне. — Мерсер?..       Потерев уставшие больные глаза, я приподнялся. Стало не по себе от его молчания.       Он забрался в повозку и внезапно, без разговоров, схватил меня за плечи и потащил, словно куклу. Инстинктивно я начал вырываться, но он был намного, намного сильнее меня сейчас. Я не мог кричать, лишь хрипел, как подстреленный. Мерсер выволок меня в лес, подальше от дороги, и бросил на холодную землю.       Я отчаянно пополз вперёд, пытаясь подняться. Удар последовал незамедлительно. В спину.       Я почувствовал холод металла. Хрип застрял в горле, я замер, а когда он вынул меч, я перевернулся с живота на бок, чтобы посмотреть Мерсеру в глаза.       — Это… был ты?!..       Он напал на мою сестру. Он предал её, предал их всех и так искусно врал, глядя в глаза…       Он вонзил меч снова, теперь уже в грудь. Та боль в легких, что была со мной всё прошлые месяцы, показалась ничтожной по сравнению с этой. Я смотрел, как кровь хлынула из раны, а Мерсер так и не проронил ни слова.       Свет начал меркнуть.

Это только моя вина. Моя… вина…