о чём тоскуют ласточки

Хижина целителя Фэй Жонга располагалась в одном из самых уединённых уголков территории клана Шэнь. Сам мужчина говорил, что тишина и покой благоприятно влияют на выращивание лекарственных трав, а также гарантируют целостность нервных клеток самого Фэя. Вдали от мирской суеты лучше готовятся мази и снадобья, а это напрямую влияет на здоровье окружающих. Никто не рисковал высказываться против, как бы иногда не было тягостно плестись до его владений под палящим солнцем или утопая по щиколотку в лужах после обильного ливня. Заболеть может каждый, а целитель всего один. Работать на семью Шэнь было приятно. Торговцы не ввязывались в опасные ситуации, не обладали Глазами бога, что по умолчанию становилось маяком для разного рода неприятностей. Вылечить простуду, выдать каждому обитателю профилактический настой трав от сезонной хвори или обработать мелкую травму, полученную кем-то из прислуги во время работы — малое из двух зол. За щедрое вознаграждение и достойное содержание, которыми одарил целителя достопочтенный Глава Шэнь, объём обязанностей Фэй Жонга можно было назвать смешным. Но благородным господам знать об этом необязательно. Благодаря бурной юности искателя приключений и службе в рядах Миллелитов, мужчина был подкован во многих вопросах, помимо целительства. Дать совет кухаркам о наиболее удачном сочетании специй, чтобы порадовать хозяев сочными стейками? Дядюшка Фэй знает несколько заманчивых рецептов, собранных в долгих странствиях. Наставить на путь истинный потерявшихся на дороге Жизни? Дядюшка Фэй встречал многих великих мудрецов и учёных мужей, чтобы дать ценный жизненный совет. Выслушать душевные излияния о романтических делах? У дядюшки Фэя всегда припрятана бутылочка-другая пряного мондштадского вина или засахаренных в меду орешков для слишком юных просителей. Стар гость или млад, дядюшка Фэй найдёт для каждого мудрое слово, понимающий взор и великую силу — прощать то, что не входит в его компетенцию, да и в целом не касается, но поможет облегчить боль души. Бархатная весенняя ночь располагала к себе мягкостью и иллюзией покоя. Целитель Жонг провёл этот день в суетливых делах. То присмотреть за юркими мальчишками-служками, убиравшихся во внешнем дворике его дома, но разводивших лишь ещё большую пыль; то увлечь одну из кухарок приятной беседой за чашечкой душистого чая из шелковицы; то провести занятие для учеников, внимательно следя, чтобы никто не отвлекался и аккуратно выкапывал саженцы для дальнейшего их превращения в лечебный порошок. Столько дел для одного целителя. Фэй по праву заслужил отдых на мягких подушках в садовой беседке в его маленькой личной Селестии — небольшом саду прямиком за хижиной. Сочный запах закусок подготовленных ласковой рукой великолепной Су Линь, початая бутылка вина и занимательный романчик из книжного магазина Ваньвэнь, который слишком долго стоял в его библиотеке, затерявшийся среди целительский справочников и свитков, припрятанный там от любопытных глаз за плотной обложкой из желтоватой бумаги. Благодать. Поправив бумажный фонарь, мужчина отпил из пиалы, приготовившись погрузиться в очередные любовные похождения Жон Жуана, которые после событий прошлой книги завели его в холодную Снежную вслед за отвергнувшей его красавицей Василисой. Но ни после первой, ни десятой страницы Фэй Жонг не мог понять смысл текста. Его мысли блуждали вокруг событий недельной давности, когда все обитатели поместья Шэнь потеряли покой. Видит Повелитель камня, целитель был готов поклясться, что ровно неделю назад в один из знаменательных дней для семьи Шэнь, сердце молодой госпожи Шэнь Яньлинь прекратило биться.

***

Новость о помолвке девы Яньлинь и юного господина из влиятельной семьи торговцев, фамилию которых Фэй даже не удосужился запомнить — мало ли в Ли Юэ детей аристократов чьи семьи стремятся выгодно друг другу их перепродать — взбудоражила это тихое болото. Для мужчины день не задался с самого утра. Накануне он проводил урок для учеников по целебным свойствам корней розового лотоса. Занятие проходило возле небольшого озера. Вернее сказать, ученики ныряли в холодную воду, чтобы добраться до корней растения, а дядюшка Фэй сидел на пристани в комфортном кресле, обитым жёлтым шелком, под плотным навесом в компании кувшина пряного вина, замаскированного под виноградный сок с помощью непримечательной этикетки. Солнце светило, ученики пахали, время шло своим чередом. Для пикни... практического занятия целитель Фэй не пожалел надеть одно из своих лучших ханьфу — тёмно-зелёное нижнее платье с узорами из серебряной нити и оливковый верхний халат, вышитый рисунком листьев винограда, подпоясанный изумрудным шёлком. Он восседал на кресле, как Повелитель камня в своей божественной резиденции, выбрав наиболее благопристойную позу, развернувшись, как он думал, своей лучшей стороной лица к выходящим на озеро окнам кухни. Его густые тёмные локоны подхвачены изящным гребнем в виде оливковой ветви с пятью крупными драгоценными камнями. Если прекрасная Су Линь выглянет в окно, чтобы отдышаться от жара печи, то её глазам предстанет если не сам Архонт, то небожитель, его верный слуга, бессмертный Адепт. И весь вечер можно было считать выигрышным: милая Су Линь скромно улыбнулась мужчине из открытого окна, помахав перепачканной в муке рукой, ученики собрали достаточное количество корней лотоса, птицы тихонько напевали свои трели, вино грело душу изнутри. Благодать. Но наутро, на рассвете, в злополучный день помолвки, дядюшка Фэй встал с постели и резво схватился за прострелившую болью поясницу. Вечерние ветра в Ли Юэ бывают обманчиво ласковы, особенно возле воды, что и сыграло злую шутку с несчастным мужчиной. Ни лечебная мазь, ни настойка из волчьего крюка, ни пиала любимого вина не смогли унять ноющую боль, поэтому целитель был раздражён и, возможно, готов устроить небольшую воспитательную беседу мальчишкам-служкам, которым приспичило громко смеяться, убираясь в его саду. С неприязнью окинув взглядом оливковый халат, сиротливо выглядывающий краешком из плохо прикрытого шкафа, мастер накинул простое домашнее ханьфу и был готов начать ещё один долгий, полный хлопот день. В парадную дверь громко постучали. Не ожидавший ранних гостей целитель растерялся ровно на пару секунд, прежде чем заправил выбившуюся из косы прядь волос, придирчиво оглядев своё отражение в зеркале. Его внешний вид соответствовал категории «благородный господин отвлёкся от повседневной рутины, чтобы выпить пиалу бодрящего чая, но был застигнут врасплох праздными гуляками». — Открыто! — мужчина предпочёл, чтобы утренний посетитель застал его возле книжного шкафа с раскрытым свитком, вытянутым из случайной кучки похожих друг на друга свёртков. По иронии Богов он оказался наглядной иллюстрацией мышечного строения спины. Челюсть целителя скрутил лицевой спазм. — Мастер Жонг. Птицы ещё не начали утро, как Вы уже в работе, — Шэнь Ливей степенно прошёл в основную комнату хижины, известную как рабочий кабинет целителя, где он принимал пациентов, заполнял бумаги и проводил большую часть своего досуга, когда вокруг поднималась утомительная суета и Фэй Жонгу приходилось активно создавать вид бурной деятельности. — Глава. — Фэй заложил руку со свитком за спину, склоняясь в неглубоком поклоне вежливости, как поясницу ужалила острая боль, пригибая мужчину ещё ниже и кончик заплетённой косы коснулся пола. — Ну что же вы, целитель. Не стоит тратить время на официальные приветствия. — Ну что Вы, Глава, как я могу не почтить Вас в своей скромной обители… Шэнь Ливей прошёл мимо склонённого мужчины, даже не обратив внимание на его неестественную позу, погружённый в свои мысли. Его ум занимали дела различной степени важности: проверка финансовых отчётов, заключение нового договора регулярной поставки его товара в одну из самых знаменитых мастерских по пошиву одежды в Фонтейне, помолвка Яньлинь. Небо за окном наливалось розовым светом, прогоняя сизую дымку отступающей ночи. Помолвка. Сколько тонкостей приходилось учесть, чтобы заключить брак между его дочерью и вторым наследником старинного друга. Одной дружбы недостаточно, чтобы построить уверенность Клана в будущем. Произошла не одна встреча, переписаны тонны листов брачного договора от вносимых корректировок. Ливей учёл все возможные и невозможные факторы, которые могут лишить покоя жизнь Яньлинь, а сколько было привлечено светлых голов во главе с Янь Фэй, самым востребованным консультантом по юридическим вопросам в Ли Юэ, для составления инструкций урегулирования возможных конфликтов. Народ в гавани шептался о главном событии года, не учитывая снисхождение Рекс Ляписа к подданным, которое повернёт экономику в городе на новый лад. Фэй Жонг с усилием подавил в себе болезненный стон пока разгибался, когда гость отвернулся к окну, праздно наблюдая за заделывающимся рассветом. В его сердце расцвела чёрная злость на Главу за его неусидчивость и отхождение от привычного поведения. Шэнь Ливей всегда сперва отправлял короткую записку, уведомляя о своём приходе за целый час, прежде чем действительно явиться на порог. А сегодня не успела разгореться палочка благовония, как мужчина почтил его своим присутствием. Для этого должна была быть невероятно важная причина, которая бы объяснила небрежность самого педантичного дельца в городе. Интуиция не подвела целителя, когда Шэнь заговорил. — Как Вы считаете, мастер, стоит ли идти на поводу у сердца, когда торжество разума единственное, чему можно доверять? Мужчина не повернулся лицом к собеседнику, давая Жонгу рассмотреть, как розовые лучи рассвета подсветили тонкой каймой белёсые нити первых седых волос в всегда безукоризненно строгой причёске Шэнь Ливея. Сложно не обратить внимание на торжественное одеяние Главы: тщательно подобранное ханьфу в официальных цветах Клана, подчёркивающее серьёзность предстоящей встречи или же званного обеда, на котором этому достопочтенному мужу снова предстоит нести на строгом развороте плеч ответственность за судьбу стольких вверенных ему людей. — Смотря о чём мы говорим, господин. Сердце не менее весомый аргумент в людских решениях, как и разум. Вам, как успешному человеку это должно быть известно лучше многих, тем более меня - скромного целителя. — Ну-ну, мастер Фэй, не Вам преуменьшать свои заслуги. Будь хотя бы часть этих историй ложью, я не нанял бы Вас на службу. «И где же ты нашёл им подтверждение?» — если бы у Фэй Жонга не атрофировалась совесть ещё будучи зелёным искателем приключений, когда приходилось выторговывать каждую звонкую мору у случайных работодателей, он бы устыдился того, что любил немного приукрашивать свои заслуги каркасом из ярких деталей за пиалой другой терпкого вина в кругу непроверенных слушателей, у которых язык хуже чем метёлка разносили его россказни по всему Ли Юэ. — «Никому нельзя доверять…». Целитель пригласил гостя присесть на удобную софу, разливая на двоих душистый крепкий чай. Когда минимальные требования гостеприимности были выполнены, Фэй Жонг степенно присел на противоположную софу, входя в образ «благородный господин милостив и готов отвлечься от важных дел ради светской беседы». — Как Вы знаете, мастер, сегодня важный день для всего Клана. Ради него многие мои предки неустанно трудились, чтобы добиться нужного статуса, влияния и богатства, чтобы менять правила торговых игр Тейвата. Союз семьи Шэнь и Син создаст новый виток в истории успеха нашего дела. Яньлинь станет прекрасной партией для второго наследника господина Син. Эта помолвка обещает сплотить наши кланы не только на словах. Фэй Жонг так и замер с поднесённой к губам пиалой. Тонкая струйка чая покатилась по гладкой внешней стенке нефритовой пиалы, омрачняя светлое ханьфу мастера некрасивым пятном. Изящно взмахнув рукавом, целитель закрыл тканью свою оплошность, наконец взяв себя в руки. Казалось, Шэнь даже не обратил на это внимания, высматривая в плавающих чаинках тайные знаки. — Помолвка… Разумеется, на досуге я думал о судьбе девы Яньлинь. Она так быстро выросла, хотя ещё вчера визжала, когда непоседа Ли Джия показывала ей пойманного кузнечика. Как летят годы. — Да, время всё расставило в правильном порядке. Именно поэтому мне интересно знать мнение учёного мужа, вроде Вас. Вам в жизни довелось видеть и пережить многое, чтобы сделать свои выводы. А какие выводы мог сделать целитель-недоучка, получивший все свои знания в области целительства на горьком опыте потерь в годах бесцельных странствий? Шэнь Яньлинь — одна из самых, если не самая завидная невеста в Ли Юэ и за его пределами для людей, кто понимает в выгоде хоть что-то. Девчонке лишь не повезло родиться под своим именем, чтоб она прожила счастливую жизнь. Чего только стоят года невольной изоляции от остальных членов семьи в самых благих целях, конечно же. Её жизнь стоила ровно столько, за какой вес моры Шэнь Ливей смог её продать на общее благо Клана, часть которых видела свою благодетельницу только издалека, больше даже на портретах; они будут кормиться на успехе от этой сделки ещё не одно поколение. Объединение двух влиятельнейших кланов породит новые союзы, перестановку сил и заставит это торговое болото зашевелиться ещё активнее. Но из ситуации нужно было как-то выходить, поэтому Фэй Жонг обратился к мудрости великих заклинателей, бессмертных мастеров, из любимых романов. — Клан Шэнь ждут золотые годы, Глава. Народ молвит, что лучше держать синицу в руках, чем ловить журавля в небе. Давайте будем честны, это абсолютно не наш случай. Если бы не волевые решения, которые Вам приходилось принимать, Клан едва ли поднялся так высоко. Политика прошлого главы была не менее успешной, но только острый ум учёного мужа, чутьё, передаваемое в этой семье поколениями через бесценный опыт, сделали Вас тем, кто Вы есть. Это ли не торжество разума над сердцем? Целитель сам не верил своим словам, а только отслеживал реакцию собеседника: вот разгладился лоб, ушла хмурь в изгибе бровей, едва заметная усталость скрылась за привычным собранным выражением лица и спокойствием глаз. Казалось, Шэнь Ливей всё для себя решил, с какой бы ношей не переступил порог целительской хижины. — Вы, как всегда, точны в своих словах, мастер Фэй. Мне пора возвращаться к делам. Ещё столько предстоит проверить перед тем как начнётся торжество. Мужчина больше не ждал ни минуты. Одним глотком допив чай, он поблагодарил целителя за радушный приём и чеканя шаг удалился прочь, оставив хозяина хижины в разрозненных чувствах, безобразным пятном на новеньком домашнем ханьфу и потревоженной резкими движениями спиной.

***

Последующие в тот злополучный день события отразились на многих людях, изменив их судьбы. Светлый праздник стал трагичным событием для друзей семьи и торжеством для злопыхателей. Не успел Фэй Жонг вернуться к отрывку романа, после которого погрузился в воспоминания, как его покой нарушил взволнованный голос. — Дядюшка Фэй! Дядюшка! Этот тревожный тон Ли Джии мог значить только одно, а в том, что именно она со всех ног неслась сюда целитель не сомневался. — Госпожа очнулась, — одновременно произнесли двое.