Night lights that I saw in your eyes

Хенджин не знал, как реагировать, что вообще делать.   Чан-хен…   Сперва это все было похоже на самую тупую шутку. Однако никто не смеялся. Не укладывалось в голове, как так получилось. Ли Минхо, его хен и один из самых уравновешенных и сдержанных людей, сидел рядом на кровати, пока сам он сидел на полу и попросту рыдал как самый настоящий ребенок. Руки не хотели опускать кусок бумаги. Хенджин не знал, что делать… Как на все реагировать…   Хван так и сидел на холодном полу, поджал ноги под себя как напуганный щеночек и нервно качался корпусом из стороны в сторону, то и дело постоянно ударяясь лопатками об стену. Держал в уже неконтролируемо дрожащих руках это проклятое письмо и все не мог отвести свои глаза от следов слез на буквах.   Следы слез… размытые буквы… Уже Хенджин и не вспомнит, сколько раз он вообще пробежал глазами по злосчастным буквам. Перечитывал и перечитывал. Читал и, как самый настоящий дурак, надеялся, что произойдет какое-то ранее невиданное нигде и никем чудо и эти проклятые буквы поменяют свои места. Хен с улыбкой на лице зайдет в комнату, и Хенджин тоже улыбнется все так же, кинется в объятия. Однако никакого чуда не произошло. Не в том мире Хенджин родился. Все это было действительно реальностью, и Хенджину уже попросту хотелось вырвать все свои и так короткие волосы на голове. Вцепиться ногтями в кожу головы и сделать себе физически больно, лишь бы утихомирить тупую боль, которая подобно буре возникала глубоко в сердце. Руки уже чесались: он и не понял, в какой момент почувствовал, как до крови расчесал нежную кожу запястий. Боль все росла, а Хенджин все сильнее не мог себя контролировать, не мог остановиться.    Кристофер, блять, плакал, пока писал это прощальное письмо… блять, блять, блять… хен. В полном одиночестве встретился со смертью.      Шок… это первое, что испытал Хенджин, когда до невозможности морозный и нестерпимый ветер проник в и так уже беззащитное тело с помощью чужих слов, написанных на помятой бумаге не таким уж и сильно понятным, видно, торопливым почерком. Хенджин почувствовал, как каждая клетка и так уже давно измученного хозяином тела испытывает немую боль. Лед как-то быстро проник в самое сердце, заставил лучшие воспоминания проснуться и совершить полет перед глазами. Невыносимо… Было больно…    Он никогда не подумал бы, что когда-то услышит новость о гибели хена. Проклятая болезнь забрала у него из жизни солнечный лучик по имени Бан Кристофер Чан. Безжалостная тяжесть потери все тянула на дно, и ни о чем не хотелось думать. Хенджин попросту плавал в темноте.    Хенджин и сам не понял, в какое именно мгновение из уже и так опухших глаз потекли соленые кристаллы грусти. Всхлипы были не так уж и хорошо скрыты. Хенджин и не думал сдерживать себя. Руки потянулись к покрасневшим глазам, убирая следы грусти. Сердце рыдало сильнее… истекало кровью воспоминаний.    Невыносимая пустота не давала даже шанса сделать самый обычный вдох: сейчас воздух казался таким драгоценным. Отчаяние полностью охватило и так бессильное тело, и он не выдержал, зарыдав уже в голос.       Плечо Минхо стало опорой. Ли прижал к себе его чудо, гладил плечи, пока Хенджин не стал успокаиваться потихоньку. Уже и не сосчитать. сколько они так сидели на полу, обнимаясь, делились болью через прикосновения.    Все казалось таким неправильным, таким нечестным и таким до невозможности тупым. Почему, ну вот почему всегда забирают именно самых лучших и счастливых людей, которые готовы прожить интересную и прекрасную жизнь? Кристофер действительно хотел жить и любил это делать. Слезы и только они в очередной раз стали свидетелями тупой боли.       Как же сильно хотелось поделиться всеми словами, которые больше никогда не услышит Чан. Обнять его на прощание…       КАК ЖЕ ЭТО НЕЧЕСТНО…        Кристофер точно не хотел бы увидеть его в таком состоянии. Именно он твердил Хенджину всегда двигаться вперед и бороться со своими внутренними демонами. Хван не был готов разочаровать своего хена. Юноша дал себе немое обещание пережить этот удар. Он действительно должен стать сильнее и оправдать все ожидания Кристофера. Теперь уже точно.   Было больно… было невыносимо больно. Хенджин почувствовал, как у него глубоко в сердце что-то поломалось. Островок носящий название «Бан Кристофер Чан» больше не мог пополняться.    Воспоминания…    Чан навсегда останется с ними… даже уходя из этого мира. Все, что осталось, это воспоминания, письмо и тяжелое чувство горя.   Теперь Хенджин только мог строить у себя в голове образ Чана, его Чанни-хена – одного из самых ярких и значимых людей в его жизни за все время. Кристофер в его памяти навсегда останется молодым, прекрасным и сильным человеком. Хван никогда не будет вспоминать своего старшего приятеля со слезами на глазах, ведь он прекрасно понимает, что Кристофер бы явно не хотел этого. Кристофер бы не хотел увидеть горячие слезы на его глазах.     Он бы никогда не хотел увидеть слезы на глазах у Минхо… но... Ли было в разы тяжелее. Он еще летом так увлеченно делился историей начала их дружбы, пока Хенджин сидел рядом на соседней качели, медленно раскачиваясь и находясь под одеялом приятного голоса своего хена. Минхо рассказал, что подружились они в совсем юном возрасте и были связаны тесными и действительно до невозможности крепкими проводами дружественных отношений. Крис всегда был рядом, поддерживал даже через разделяющие их километры и разный часовой пояс.     А что сделал в ответ на все это Минхо? Ничего он не делал, пока Чан мучился и медленно погибал. Он, черт побери, не был рядом.     

***

 

 

Минхо не становилось лучше даже спустя неделю. Мужчина все сидел у себя в комнате и выходил оттуда, только если была действительно важная необходимость сделать это. Он был неразговорчив и все время находился мыслями совершенно в другом месте. Этот смертоносный удар в центр сердца действительно был одним из самых сильных и нужно было обрабатывать открытые раны заботой, показывая, что он не один и что рано или поздно, но все будет в порядке. Сложно, конечно, было представить, каким образом все будет в порядке после такого, однако нужно было двигаться дальше. Хенджин начинал уже не на шутку волноваться, ведь Минхо не так уж и легко было читать. Ли уже не был таким же сломанным. По крайней мере, он так не выглядел. Хенджин всегда был рядом с ним, да и ему самому тоже было нелегко. Однако хену было хуже, нужно было быть рядом.   – Хен, я приготовил тебе кофе, – голос Хенджина ласкает слух, пока Минхо все сидит совершенно один у себя в комнате и пялит в стенку. Раннее утро, однако мужчина не сомкнул глаз. Хенджин стучался, и только после этого Минхо встал со своего места и открыл дверь. Ли просто направился в сторону своей комнаты и даже не думал, чем же там у него на кухне гремит Хван, пока тот не позвал его. Видимо, не только кофе, ведь пахло чем-то вкусным. – Джинни, иди в комнату, – молвит Минхо, – здесь поедим. – Хорошо, – Хенджин выглядит так по-домашнему, в толстовке и спортивных штанах, тапочках старшего. Держит поднос с напитками и кашей с бананом. Такой заботливый и нежный. У Минхо сердце сжимается от принятия этого всего. Хенджин рядом с ним, заботится о нем и волнуется.   Ли на самом деле не знает, что делает и о чем он вообще думает. Мысли такие бессвязные, странные и незапоминающиеся, прямо как самые интересные сны. Сердце ноет благодарственно. Минхо видит, как же о нем старается заботиться Хенджин, несмотря на то, что забота нужна, по правде говоря, именно ему. Минхо любит греться в ласковых объятиях и без слов становиться с Хенджином еще ближе, пить по утрам самый вкусный кофе в его жизни, и сейчас дело вовсе не во вкусе напитка. Дело в руках, создающих этот напиток.   – Я иду, – уже на следующее утро Хенджин все так же заходит в комнату с подносом и садится рядом с Минхо. Младший с осторожностью ставит поднос на пол и смотрит, как же Минхо берет в руки стакан. Он нежно улыбается в ответ, пока Ли делает первый глоток. – Вкусно. Спасибо тебе, Хван, – рука живет своей жизнью, и Минхо не понимает, как уже держит руку Хенджина в своей. Младший ничего не говорит, но и руку не убирает. Хенджин старается улыбаться и ведет себя как очень хороший актер. Все ради любимого хена. Минхо же прекрасно понимает это и влюбляется в Хенджина заново.    Сердце разрывается, словно тонкий шелк, когда Хенджин видит опухшие глаза Минхо. Опять плакал…

***

  Многочисленные разговоры, прогулки по ночам и тренировки на месте начала их истории дают свои плоды. Близится Новый год, и совсем скоро начнется суматоха. Будущие Новогодние каникулы так радуют, становясь мотивацией, чтобы как можно быстрее закончить семестр. Осталось еще совсем немного, и Хенджин закончит последний учебный год. Аж не верится даже, что уже такой взрослый. – Хен, я хочу попробовать свои силы и постараться сделать возможным поступление в университет «Х», – он делится мыслями, пока Минхо курит очередную сигарету. Они стоят на балконе. Укутанный в одеяло Хван все наблюдает, как Минхо смотрит вдаль, подносит к губам сигарету и в очередной раз затягивается. Дым строит исчезающие картины, и Хенджин смотрит. – Я учусь в университете рядом, – тянет Ли после чужих слов. – У меня медицинский факультет. Университет «А». – Я и не знал… – слышится в ответ удивленный тон Хенджина. – Я хочу на факультет художественного образования. – Со следующего года придется начинать обучение, – окурок летит вниз, а Минхо поворачивается в сторону собеседника и двигается ближе. – Мы будем часто видеться, если у тебя получится поступить, Хван. Хенджин краснеет, не может он никаким образом себя контролировать, когда Ли Минхо рядом с ним.   – Я выхожу на работу, Хван, – Минхо видит прекрасный румянец на щеках, даже несмотря на темноту, сообщает о прекрасной новости, профессионально меняя тему. Они еще поговорят об учебе и не раз.   – В библиотеку? – Хенджин сильнее притягивает к себе одеяло, в попытках скрыться от ночного ветра. Минхо двигается еще ближе. Голова находит место на плаче, а руки обнимают через одеяло, грея.   – Нет, там уже нашли мне замену, – мотает головой в отрицательном жесте. – В клубе буду.    – Бармен, да? – Хенджин расслабляется и опирается всем телом на Ли, растворяется в моменте и смотрит на ночные огни.   – Хочешь посмотреть, как я работаю? – невзначай спрашивает Ли. Хенджин осторожно выпутывается из объятий и поворачивается в сторону старшего. – Зайдем уже в дом? Холодает уже. – Да, давай, хен, – соглашается Хван.   – Ну… было бы неплохо, – грея ручки об стакан с чаем, Хенджин произносит ответ на ранее заданный вопрос. С ожиданием ждет ответа.    – Можешь прийти, я скину адрес тебе, – Минхо еще не успел попробовать свой жасминовый чай. Складывает одеяло и садится рядом с Хенджином на кровать.   – Можно? – не веря спрашивает у старшего Хенджин. Минхо и не думал, что он так обрадуется.   – Да, приходи ко мне на работу после школы, – заявляет Минхо, – а потом уже вместе пойдем домой.    – Хорошо, хен, – совсем тихо отвечает Хенджин. – Чай остывает, пей уже. – Ах, да.

***

Хенджин и не думал, что когда-нибудь в своей жизни пойдет в клуб. На самом деле ему просто было как-то тревожно и точно не из-за первого раза в клубе, а именно из-за того, что Минхо решился все же выйти на работу. Да чего греха таить, ему было интересно, где работает Ли и все такое. Но все равно волнение не хотело покидать его мысли.   Было не так сложно найти нужное место на карте и после бесящего урока физики заказать такси, еще когда он был в школе. Зимой с каждым днем погода становилась все холоднее и холоднее. Хенджину уж точно не хотелось мерзнуть, поэтому он медленно собирал свои вещи и попутно ждал звук уведомления.   Ехать, к счастью, пришлось не так уж и долго. Водитель пытался разговаривать с ним и задавал нейтральные вопросы насчет учебы, но все было тщетно. Хенджин бормотал то «да», то «нет». Водитель не стал давить на и так явно уставшего после уроков юношу. На удивление пробок не было. Сегодня удача явно была на стороне Хенджина.    Как только Хван переступил через порог клуба, громкая музыка стала первым свидетелем его появления. Музыка в стенах заведения звучала действительно громко, однако, на удивление, не давила на барабанные перепонки.      Барная стойка находилась вдали от танцпола, и все равно пришлось бы пройти через небольшую, но толпу танцующих людей. Так интересно, кто вообще в такое время тусуется в клубах. Хван всегда думал, что это все происходит поздно ночью.    Свет давил на чувствительные к вспышкам глаза, и Хван уже чувствовал, как они прослезились. Яркие, разных цветов огни создавали красивые отражения на темном танцполе, украшая раскрепощенные тела. Даже для Хенджина, который никогда не был болельщиком таких заведений и вообще не интересовался этой темой, зрелище было на самом деле завораживающим, и было в этом что-то атмосферное, что-то свое, можно даже сказать, что-то воистину магическое. Свобода выглядела именно так. Хенджин чувствовал запах ароматных напитков, явно алкогольных. Видел чистое наслаждение в глазах других. Как они не думали ни о чем и растворялись в музыке, в моменте.   Скорее всего это дело рук Минхо. Хороший бармен и великолепные коктейли были причиной пьянства. Только вспомнив о нем, Хенджин наконец-то пришел в себя. Сдвинулся со своего места и направился в сторону танцпола. Толпа танцующих людей все же стала для него преградой. Хван собственным телом прекрасно чувствовал, как же весело проводят время, наверное… даже его сверстники. Юноша решил не зацикливаться на этом, обратил свое внимание на силуэт хена и уже как можно быстрее старался вырваться из плена танцующей волны.    На баре ослепительно сверкали разнообразные бутылки явно дорого алкоголя, отражая свет, но внимание Хенджина было приковано только лишь к одному человеку.  Минхо его еще не увидел и занимался своей работой. Сразу было видно, что именно он был главным, стоял как самый настоящий король своего царства. Хен был так крут. Стоял весь такой загадочный, элегантный и такой прекрасный, что у Хенджина уже голова кругом шла. Каждое его движение заставляло наблюдать за ним с замиранием сердца все больше и больше. Ли двигался как самый настоящий профессионал своего дела. Мускулистые руки то и дело изящно смешивали коктейли. Минхо посмотрел на Хенджина, заметил и помахал рукой, подзывая его к себе. Хван и не думал, что будет так залипать только лишь на белую рубашку и черного цвета штаны. На Минхо любая одежда смотрится просто восхитительно и до нереальности сексуально. – Пришел, – как только Хенджин опустился на стул и смущенно помахал рукой, Минхо молниеносно оказался рядом с ним. – Как ты?   – Привет, – Хенджину было некомфортно. – У меня все как обычно, хен. Учеба такая скучная штука. Ничего интересного. Гул и музыка на фоне спустя некоторое время действовали уже на нервы. Интересно стало, как вообще Минхо находится здесь почти каждый день по несколько часов. Он, наверное, уже просто привык к этому всему безобразию.    А вообще, если быть уж слишком честным самим с собой, то Хенджин бы сам был не против отдаться музыке и забыть про все. Погрузиться полностью в огонь ночной жизни и потеряться во времени с каждым ударом баса. Хотелось превратить один из очередных скучных вечеров в ночь приключения и наслаждения. Но… это все только в мыслях.   – Ой, а кто это у нас? – Хенджин аж дернулся из-за неожиданности. Незнакомец стоял рядом с Минхо в похожей рабочей одежде и заинтересованно смотрел на него. Хенджин с первого раза и не заметил его. – Как тебя зовут, красавчик? – незнакомец легонько толкнул Минхо и, заняв его место, посмотрел заинтересованным и явно оценивающим взглядом на удивленного Хвана.   – Это вы мне говорите? – выдал самое тупое выражение Хенджин.   – А есть кто еще рядом с тобой? – незнакомец не выглядел разочарованным, все так же прелестно и в какой-то степени даже очень мило улыбался. – Тебе говорю, тебе.    – Заканчивай, ну? – Минхо легонько тычет его в бок. – Я вот Феликс, – улыбнувшись, молодой человек протягивает руку для рукопожатия. Вообще складывается такое ощущение, как будто он его знает.    – Ну Феликс, хватит уже, – Минхо хватает Ли за руку. Он уже очень прекрасно и во всех красках помнит, что же с ним произошло, когда он сам протянул руку Хенджину для того, чтобы познакомиться по-нормальному.    – Хенджин? – непонятно спрашивает или отвечает на чужой вопрос. Хван ничего не понимает, однако этот неловкий парень почему-то не кажется ему странным. Наоборот, милым и почему-то добрым.   – Ах, так значит… Хенджин – это ты тот самый ненаглядный мальчик. Хен мне рассказывал о тебе очень много, – Минхо начинает кашлять от неожиданности. Ну и не знал же он, на что подписался, когда пригласил Хенджина на место работы. – Ну все, хватит. – Забрал сердце нашего Минхо и сидишь себе спокойно, – Феликс коварно улыбается и смотрит на Минхо.   – Блять, я тебя щас…   – Ладно, уже ухожу, как раз новый заказ, – напоследок подмигивает и действительно направляются в другую сторону барной стойки, обращая свое внимание на симпатичную клиентку.   – Он… кто? – Хенджин еле поднимает глаза, смущенно улыбается своей очаровательной улыбкой и все-таки решается уточнить у Минхо.    – Я ему помогаю, – скучающе тянет Минхо. – Его зовут Феликс, хотя это он и сам тебе сказал.    – Понятно, хен, – кивает Хван. Атмосфера становится какой-то неловкой, и Хенджин уже и не знает, что говорить да даже для того, чтобы разбавить чутка неуютный диалог повседневными фразами.   – Как дела у тебя? – берет на себя все бремя Минхо, продолжает неловкий разговор простыми фразами.   – Все как всегда, хен. Расскажу по пути домой, а то уже горло болит постоянно орать.   – Хорошо, ты посиди пока, я скоро закончу. – Хорошо. – Хочешь, сделаю для тебя коктейль? – Нет, хен, спасибо, – отказывается Хван.   Хенджин сидит, все не может отвести глаза и не смотреть, как работает его хен. Из головы все не выходят чужие слова. Что же именно имел ввиду этот Феликс и что вообще рассказывал хен этому Феликсу о нем?   Забрал сердце?   Он?   А это разве не его сердце забрали? Именно Ли Минхо безвозвратно напал на его сердце и смог спасти, стать первой звездой и любовью, его нескончаемым огнем. Хенджин влип, однако на удивление он вовсе не против. С Минхо не страшно: это ведь его хен.    На самом деле влюбленность пришла к нему медленно, словно летний, почти неслышимый и чрезвычайно тихий ветер. Неожиданно окутал его израненное и разбитое сердце. С помощью заботы проснулись цветы, искры нежности, разноцветные бабочки и жгучие чувства. Сначала это были лишь мелькания улыбок, пока старший тренировался на площадке, а он заинтересованно следил за его движениями. Вначале было странно и страшно, но… с каждым новым взглядом, словом, тайной и объятиями… невинные чувства становились все ярче и ощутимее.   Хенджин сходил с ума.    Хван, по правде говоря, прекрасно осознавал это неоднозначное состояние, понимал, что это не просто так. Минхо появился в его жизни как маньяк наяву, напугал до чертиков, а потом помог в трудную минуту, заслужив доверие и в итоге стал островком его счастья. Он, окутывая лаской как самый настоящий, невообразимо волшебный и изумительно нежный туман, стал определением слова комфорт. Стал для Хенджина теплом и счастьем… любимым человеком.    Каждый раз Хенджин, как в тех самых сопливых мелодрамах, чувствовал, как же предательски быстро бьется сердце. Оно словно хотело выбраться из груди, чтобы быть ближе к Минхо.    Взгляды, слова, касания: все они превращались в магию, наполняя его мир счастьем и чувствами к человеку напротив. Хенджин выглядел как самый настоящий влюбленный дурачок.   Однако он мог дать себе свободу и вести себя так, как он хочет, только в одиночестве. В основном Хенджин лежал у себя на кровати поздно ночью и с глупой влюбленной улыбкой на лице перечитывал переписку с Минхо.    – Хен, ты…такой красивый… – затерялись в потоке музыки чужие слова, так и не дойдя до слуха нужного человека. Хенджин ждал не так уж и долго. Как только Минхо направился в сторону раздевалки, Феликс сразу же подошел к нему. – Хенджин, милый, – начал как-то наигранно говорить, – ты учишься в школе? – Ага. – Я скажу тебе кое-что по секрету, – совсем уже не наигранно, сладко произнес мужчина. – Но… – Я очень хорошо знаю, как же сильно ты нравишься Минхо-хену, – Хенджин напрягается, – и прекрасно видел, как ты смотришь на него. – Что вы хотите этим сказать? – У нас совсем недавно появился новый клиент, – сообщает Феликс, то и дело постоянно поворачиваясь и следя, не закончил ли еще Минхо. – Он явно положил глаз на хена и хочет любым способом влюбить его в себя. – Что? – Да, поэтому действуй, – подбодрив нежной улыбкой, кивает Феликс. – Этот Хан Джисон явно настроен серьезно. – Хан Джисон? – неверяще тянет Хенджин. – Да. – А как он выглядит? Можете описать? – Такой веселенький, похож на белку, щечки прям пухлые, – слышится в ответ. Все тело предательски начинает дрожать. Страх волной растекается по телу. Хан Джисон… тот самый Хан Джисон, с которого начались все его проблемы… Джисон хочет забрать и Минхо? После всего, что натворил с Хенджином и наслаждался его болью. После того как стал причиной страхов и проблем. Хенджин хотел умереть, а Хан Джисон смотрел на него и удовлетворенно улыбался. Хенджин не выдержит этого. Он не сможет уже жить без любимого хена. Сломается окончательно, и никто и никогда не сможет больше стать его спасательным кругом в пучине океана страхов и боли. Руки чесались, хотели получить очередную порцию боли. Хенджин не хотел превратить и эту боль в очередной уродливый шрам. Он был слаб, а Минхо все еще не выходил из комнаты.