Юность Каладана

      Пол снова спит в тренировочном зале. На этот раз не за столом, правда, а с некоторыми удобствами: решил расположиться на мате. Можно было бы подумать, что на-герцогу назначили раннюю тренировку, и он целенаправленно пришёл ночевать именно сюда, чтобы сразу пробудиться в необходимом помещении, а не бежать через ползамка, опаздывая. Однако дело было в ином: на-герцог мучали собственные сны. Начались кошмары после возвращения с Арракиса, где за несколько дней Пол успел два раза оказаться в шаге от того, чтобы оставить свой Дом без наследника. Охотник-искатель в его спальне; встреча с потомком Шай-Хулуда, который целиком заглотил краулер (хорошо хоть, что без экипажа!); эта странная аллергия на меланж, принёсшая видение собственной смерти — неудивительно, что подростка избегал спокойный сон. Спустя время Пол заметил странную закономерность в том, что если он спит не в своей спальне, а где-нибудь ещё, то ночь проходит нормально: без видений и кошмаров, без пробуждений в мокрой от пота постели. Конечно, проблема Атрейдеса-младшего легко решалась снотворной сывороткой Юэ, но проси он её слишком часто, и пришлось бы объясняться с отцом и матерью. «Чтобы они поняли, какой я слабак? Нет…» — думал Пол и под вечер шёл искать себе пристанище. В крыле охраны можно было посидеть с Дунканом и дежурным отрядом, наслушаться интересных историй, а потом (якобы случайно) уснуть прямо на чьей-нибудь койке, зная, что не прогонят. Пару раз, когда на вечер назначался сеанс связи, Пол заканчивал разговор с родителями и оставался в кабинете герцога. Устраивался в кресле и смотрел книгофильмы, представляя, что отец не на далёком Арракисе, а в этой комнате: сидит за своим столом, изучая отчёты и документы, изредка переговаривается с матерью, когда та заходит, чтобы уговорить поужинать. Так и засыпал.       Сегодня хотелось побыть совсем одному, даже без фантомных родителей и голограмм из книгофильмов. Сначала Пол планировал потренироваться с клинком, чтобы хорошенько вымотаться на ночь, но когда пришёл в зал и присел на мат, то понял, что и так отключается.       Сон пришёл не кошмарный, а просто странный. В измерении, нарисованном подсознанием, Пол был в спальне родителей: лежал один на большой герцогской кровати. Вдруг постель сбоку от него проседает под чужим весом. Атрейдес настороженно замирает, пытаясь определить находящегося рядом с ним одним чутьём, не открывая глаз. Пахнет металлом и полынью. — Фейд? — Пол размыкает веки и чуть улыбается. Харконнен молча протягивает ему руку, словно приглашает на танец. Холод его кожи приятно покалывает костяшки, когда подросток кладёт свою кисть на его, но ладонью вверх. — Я не могу уйти… Фейд задаёт вопрос безмолвно, одним взглядом. Пол указывает на линию-складку, тянущуюся от указательного пальца к запястью. — Видишь, линии говорят, что я должен быть здесь, в герцогстве, в замке. Я видел это во снах. Это мой долг. Серебристое лезвие ловит на себя случайный лучик света. Раута вкладывает нож в свободную руку Пола и, управляя его кистью, проводит лезвием поперёк «линии жизни», перечёркивая её. — Всё, ты свободен, — теперь Фейд говорит вслух, но Атрейдесу кажется, что его слова минуют преграды, попадая сразу в мозг. — Это достаточная плата? Больше нигде не прольют кровь?! — Больше крови не будет. Пойдём. ***       Фейд затаил дыхание и замер, когда, крадучись в полумраке тренировочного зала к двери оружейной, услышал сбоку от себя какое-то бормотание. Он постоял пару мгновений, прислушиваясь. В помещении явно значилось чужое дыхание. Миниатюрный глоуглоб с приглушенным светом был отправлен по воздуху в угол помещения откуда исходил звук. Харконнен мог поклясться, что ещё за несколько мгновений до того, как шар осветил фигуру спящего, ему стало понятно, кто находится в зале этой ночью. «Снова щенок Атрейдесов спит не в своей будке?» — мысленно усмехнулся парень и вернул себе глоуглоб. Обычно Фейду было бы сложно в такой ситуации удержаться от какой-нибудь шутки, но сейчас он был слишком сосредоточен на плане побега, чтобы размениваться на детские выходки. Дверь оружейной отворилась с лёгким скрипом. Беглец снова замер, пытаясь заметить, переменился ли темп дыхания спящего. «Всё ровно…»       Свет от плавающей лампы стал чуть ярче. С ювелирной аккуратностью Харконнен открыл пару ящиков стеллажей в поисках необходимых ему вещей. Конечно, найти здесь настоящее оружие парень не планировал. А вот щиты нужны были позарез. Пусть даже списанные из основного арсенала и переведенные в ранг тренировочных, — главное, чтобы они излучали энергополе с кодом дома Атрейдесов. В одном из шкафов Фейд обнаружил базовые тренировочные костюмы. Усмехнулся, отметив гербы с ястребами на ткани, хотел было отложить находку и продолжить поиски, но, поразмыслив, забрал комплект с маркировкой подходящего размера. Щиты тоже вскоре обнаружились. Пару экземпляров, что выглядели поновее, перекочевали в походный несессер Харконнена. Парень подумал, что если он собирается «маскироваться» под Атрейдесов, то логичнее переодеться сейчас, чтобы костюм, хоть и тонкий, не занимал место в небольшой сумке, но решил, что излишние копошения могут разбудить спящего в соседнем помещении щенка: Фейд-то знал, как хорошо эти стены и дверь пропускают звуки. ***       Прошедшим утром, едва дверь оружейной закрылась за Атрейдесом и его наставником, Харконнен словно превратился в иксовский акустический датчик, что считывает любой микрозвук и, как говорилось в постджихадских байках, даже улавливает импульсы мыслей. В состоянии предвкушения голод терзает в разы сильней. Раута не в силах ему противиться: подкрадывается к двери, опускается на колени, приникает к замочной скважине. Разговор между наставником и на-герцогом парень не улавливает, да он его и не интересует. Зато характерные звуки ударов и отклик (хоть и сдержанный) на них мелкого Атрейдеса — Фейд крадёт и смакует, трогает себя. Он заканчивает быстро и «всухую». Отходит от двери и ничком ложится на мат. Пустота и отвращение. ***       Сейчас, вспоминая инцидент с подслушиванием, он снова чувствует себя мерзко. Не из-за своих предпочтений и несдержанности, естественно, а за унизительное положение, в котором желаемое нужно красть по каплям, а не получать в достатке, как положено ему по статусу.       Беглец выходит из оружейной, но ноги ведут его не прочь из тренировочного зала, а в угол, где ритмично посапывает тот, кто сбежал сюда от своих кошмаров. Фейд едва дышит, а двигается даже более плавно, чем на тренировках в зале с детекторами шума, где каждое неверное движение наказывается автоматическим разрядом тока по полу. Парень садится на корточки рядом с импровизированной постелью на-герцога, всматривается в движения глаз под сомкнутыми веками. «Интересно, у него тоже стоял, когда меня били?» — промелькнула щекотливая мысль. Харконнен склоняется к голове Атрейдеса, словно хочет услышать ответ. Позволяет себе медленно и тихо втянуть воздух близ растрепанных кудрей. «Его волосы пахнут морем. Наверное, как и мои, до Гьеди-Прайм».       Украденный костюм с гербами вражеского дома оказался хорош! Ткань была невесомой, но отлично защищала от ночной прохлады. Фейд бодро шагал по берегу на свет огней лодочной станции, разрабатывая стратегию захвата водного транспорта. Никого убивать было нельзя, ведь в случае провала ему придётся отвечать перед местными законами, и даже барон Харконнен не сможет повлиять на благополучный исход дел. Значит, основной план должен быть в том, чтобы провернуть угон незаметно. Если же бдительная охрана станет помехой, то выкручиваться иначе. Как? Денег, меланжи или еще чего-то ценного в качестве откупа, у Рауты не было. «Разве что…» — Фейд усмехнулся и ускорил шаг.       По приближении к стоянке сразу стало ясно, что чудеса ловкости проявлять бессмысленно: дежурный бодро измерял пирс шагами, выпуская изо рта кольца дыма. Фейд решил не ждать, пока «низший» утомится изображать ответственного служащего и отправится в сторожку. Мягко шагнув из кустов на доски пирса, он замурлыкал себе под нос одну из известных в Империи лирических песенок, что любил напевать Питер. Парень и движения постарался скопировать с кошачьей пластики своего наставника, и улыбку натянул с претензией на игривость.       — Прекрасная ночь, не правда ли? Мужчина развернулся на голос плавно, и вопрос задал с ленцой, без настороженности: — Кто такой? — Младший патрульный дома Атрейдесов, — Фейд подошёл ближе на свет, взметнул согнутую в локте руку, несколько коряво изображая приветствие вражеского дома, после чего продолжил вкрадчивым шёпотом, подтягиваясь к чужому уху: — У меня очень важная миссия на сегодняшнюю ночь… По бесцветному лицу смотрителя станции медленно поползла улыбка. Мерзкая и знакомая Рауте. Подобное выражение он часто замечал у барона Харконнена. — Тайная миссия, или поделишься со мной? — кислое и прокуренное дыхание, покрасневшие и мокрые губы под рыжей щеткой усов. Фейд не позволяет себе отстраниться или поморщиться. «Сработало. Этот фрукт — мой!» — Поделюсь, если вы разделите со мной сегодняшнюю ночь… ночную смену. Прокатили бы меня на своём… патрульном вингботе под этими прекрасными звездами… У меня это будет первый опыт… вахты на море. — Первый опыт — это хорошо… А твой старшина тебя не потеряет? — Сегодня вы мой старшина! Разрешите пройти на борт, сэр? — Запрыгивай, младший патрульный. Я сейчас… Глядя, как смотритель скрывается в сторожке («Интересно, он за алкоголем или спайсом?»), Раута обвёл языком ротовую полость, словно пытаясь смести отвратительные чужие флюиды, сплюнул, прыгнул с мостков на палубу вингбота.       — Угостишь, старшина? Лодка шла с небольшой скоростью вдоль береговой линии на простеньком автопилоте. Смотритель, знавший маршрут досконально, изредка брал управление под контроль, чтобы огибать рифы, а затем возвращался к тому, что скользил горячей ладонью по плечу или бедру Фейда, да раз от разу втирал себе в дёсны оранжевый порошок. — Угощайся, младшенький, — мужчина тянет поблескивающий в меланже палец прямо к губам парня, но тот чуть уклоняется и резко втягивает воздух и «угощение» с чужой кожи. Ноздри покалывает, и сразу же немного кружит голову. Это хорошо: всё ещё получается мыслить ясно, но легче терпеть чужие прикосновения. Раута концентрируется на экране с сеткой координат, стараясь не замечать ни телом, ни замыленным периферическим зрением, как рука «старшины» скользит вверх и вниз по внутренней стороне бедра, обтянутого тренировочным костюмом.       — Что-то… мне нехорошо… — притворно-пьяно выговаривает Фейд и отворачивается, будто собирается блевать. — Вдохнул лишка, наверное. Ты ляг, полежи. Закрой глаза, чтоб не качало. Не боись, всё будет хорошо. Беглец послушно ложится на пол. Ему действительно хорошо, ведь он видит, что зеленая точка на координатной сетке достигла нужного квадрата. Он отмечает, что скорость вингбота снята до нуля. Он отслеживает, как «старшина» отворачивается и что-то достаёт из судовой аптечки. «Зачем ему жгут? И откуда в медкомплекте стяжки-наручники?» Впрочем, это неважно, ведь Харконнен знает, что на расстоянии вытянутой руки, под сиденьем, звякает открытой крышкой рундук, в котором легко нащупать что-то тяжелое, что хорошо ляжет в ладонь.       Удар по затылку в секунду обрушивает мужчину на пол. Фейд поднимает ногу, желая впечатать голову смотрителя в металлический пол, но сдерживается, отступает. Аккуратно убирает в рундук своё случайное оружие — шестигранный ключ. Внимательно осматривает место преступления, словно складывает пазл. Взгляд натыкается на выкатившийся из ладони «старшины» футлярчик со специей. Харконнен поднимает и открывает его, подносит к ноздрям мужчины, закрывая ладонью чужой приоткрытый рот. Секунда, и рефлекторный вдох отправляет добрую порцию порошка в организм. Раута внимательно следит за реакцией, готовясь повторить удар, если противник очнётся, но, судя по мимике, действие меланжа отбрасывает мужчину ещё дальше от реальности. Фейд тоже несколько расслабляется. Убирает футляр в нагрудный карман чужой форменной рубашки. Осматривает панель управления вингбота. «Бросать лодку здесь подозрительно. Пазл не сойдётся». Беглец, предусмотрительно запомнивший, как «старшина» включал автопилот, нажимает ту же последовательность клавиш, только добавляя активацию старта по таймеру. Радуется про себя, что живёт в прекрасные времена, когда люди нашли уйму лазеек в нечётких законах Батлерианского Джихада, регламентирующих допустимый уровень компьютеризации техники.              Суша под ногами «плавает». Фейд, немного неуклюже покачиваясь, снял и выжал костюм, ткань которого обладала гидрооттакливающими свойствами, но для полноценных заплывов не предназначалась. Оделся. Убедился, что несессер не подвёл: влага внутрь не попала. Проверил и закрепил на запястье щит. Светало. С успокаивающим шелестом накатывали на берег волны.       Береговой откос, запомнившийся Фейду пологим при осмотре с высоты коптера, на деле оказался довольно крутым. На середине подъёма стало сводить от напряжения мышцы ног, и спина напоминала о прошедшей порке надоедливой ноющей болью. Раута замер в относительно устойчивом положении, прильнул к обрыву, давая мышцам небольшой отдых и жалея, что не отсыпал себе понюшку спайса «на дорожку». Посмотрел на простор морской синевы, отмечая, что фигурки вингбота уже не видно. «Автопилот выключится в квадрате станции. Фрукт скорее всего ещё будет в отключке. Подрейфует. Очнётся. И очень вряд ли побежит с рапортом о том, как объебался дурью и лапал какого-то подростка на вахте». Воспоминание о том, как он ловко вырубил «старшину», придало сил, и парень уверенно продолжил штурм берега.       Достигнув вершины, Харконнен позволил себе небольшой отдых: восстановил дыхание, чтобы не сбиться при разговоре по рации; почистил от глины костюм, возвращая себе более-менее приличный вид, который может сыграть на руку, если не повезёт встретиться и объясняться с патрулём. В идеале план Фейда, естественно, не включал в себя никаких личных встреч. Сейчас он воспроизведёт конфликт щитовых полей, как произошло днём на тренировке, когда Пол подвёл топтер в радиус защиты порта. Затем, поймает по рации канал портовой службы и доложит о тренировке по патрулированию местности, что подтвердится пингом атрейдесовского щита. Под шумок «конфликта», пока поля будут остаточно сбоить, он перемахнёт через забор, а дальше: антенна, связь с дядей, Гьеди Прайм. Парень подготовил рацию и, прислонив запястье к плашке генератора на ограде, активировал свой щит.       - Блять! Вибрация от «конфликта» оказалась сильнее, чем предполагал Фейд. В первые секунды контакта ему показалось, что поле отшвырнёт его тело прочь от забора и он кубарем полетит с обрыва, по которому только что поднялся. Парень до судорог вцепился одной рукой в сетку ограды близ генератора. Пальцы второй конечности бегали по кнопкам рации, заставляя приёмник пинговать канал портовой связи. Секунда, две… От вибрации начало тошнить, пальцы вот-вот грозились подвести и разжаться, а в динамике тишина. «Вдруг она не исправна?!» - мысль резанула беглеца таким уровнем страха, какой он не ожидал, что способен испытывать. Предательски ослабило мышцы. «Соберись, блять! Индикатор горит, каналы переключаются… Кто-то лажает на их стороне!» Злость на неизвестного дежурного, который, должно быть, отошёл или уснул, добавила Фейду сил. «Ещё один ублюдок объебался и дрочит на вахте!? Ну и служители у Великого Дома!» Послышался треск. В моменте парень подумал, что это рвутся связки запястья. Или трещит турелью дрон-разведчик. «Надеюсь, пулеметчик будет работать на поражение» — своеобразно утешил себя беглец, все ещё цепляясь за сетку ограды.       От боли и напряжения Фейд даже не сразу заметил, что вибрация прекратилась. Запахло горелым пластиком. Дымилась прикрепленная к ограде плашка генератора. — Ебаный цирк, — не сдержал смеха Харконнен, когда осознал, что блок защиты на участке ограды вышел из строя от конфликта со старым тренировочным щитом. Случись такой инцидент на Гьеди, и каторга пополнилась бы сотней новых рабов, что были хоть косвенно причастны к техническому обслуживанию. — Не слышим вас, повторите! Квадрат «а» 4 дробь 1, что случилось?! Фейд встрепенулся («Проснулись, блять, клоуны!»), собрался, поднёс ко рту рацию. — Говорит младший патрульный дома Атрейдесов. Провожу внеплановую тренировку по осмотру периметра порта. Уведомляю, что из-за кратковременного конфликта полей у вас перегорел блок щита в данном квадрате. Давно меняли плашки на этой стороне? — парень едва не сорвался с поддельного низкого тембра на едкий смех. Из динамика раздалась невнятная ругань, в которой Фейд разобрал успокоивший его обрывок фразы: «…да совпадает, этот ебаный пинг, совпадает!». Затем раздалось уже чётко: — Вызываем в квадрат бригаду ремонтников. Отбой. — Отбой, — с несдержанным смешком выдал Фейд, отключил рацию и в несколько рывков преодолел беззащитную сетку забора.       Эйфория от инцидента с щитом приободрила порядком вымотанного парня. Перебежками между ангарами он быстро покинул квадрат, в который скоро должны были нагрянуть ремонтники. Следующим пунктом плана было нахождение антенны межпланетной связи и установка связи с домом Харконненов.       Только сейчас Фейд оценил, насколько полезными были регулярные поездки с де Вризом на различные значимые объекты Гьеди Прайма. Разные планеты, разные Дома, разные ментальности, но казармы, заводы, порты и тому подобная инфраструктура были устроены примерно одинаково («Если, конечно, не считать иксианцев, тлейлаксу и прочих извращенцев…»). Приметная по книгофильму антенна ожидаемо находилась ближе к центру порта, в окружении радаров и шпилей, о предназначении которых Раута не имел ни малейшего понятия. Он и способ подключения к межпланетарной связи узнал почти что случайно, когда рылся по настоянию дяди в материалах о побегах рабов с Гьеди Первой. Конечно, Фейд больше интересовался казнями и пытками, которым подвергали неудачливых беглецов, но запомнилось и то, как низшим удавалось устанавливать контакт с домами-противниками Харконненов, выжидать повстанческий десант, например от тех же Атрейдесов, и покидать планету. «А теперь бывшие рабы не могут вовремя поменять генератор щита, спасибо им большое» — иронично рассуждал Раута, снимая заднюю панель рации и подсоединяя контакты приемника к портовому усилителю сигнала.       Зашипели каналы. Первый десяток Фейд пролистал сразу, так как Гьеди не могло быть в числе ближайших улавливаемых с Каладана планет. Затем стал прокидывать в эфир кодовое слово дома, ожидая отклика. — Aurum… Тишина. — Aurum. Нет ответа. Еще несколько каналов, но в ответ только шорох и треск, вместо ожидаемой второй части кода. «Что если они сменили пароль после моей отправки?» Раута отмахнулся от этой мысли, продолжая скакать по волнам, надеясь, что не сгорит передатчик. — Aurum… Чёрт! — парень в испуге отпрянул от рации, услышав в ответ рычащую, будто бы и не человеческую речь. Тревога и усталость начали побеждать: стали слышаться шаги несуществующего патруля за ближними ангарами; птица, промелькнувшая в небе, показалась дроном-разведчиком. «Тряпка. Слабак. Раббанский мусор!» - Фейд влепил себе звонкую пощечину. Встряхнулся. Продолжил переключать каналы. — Aurum. Тишина. — Aurum! — Aurum Nigrum. Назовите номер канала. — Что? Чёрт… — Фейд снова растерялся, не смог собраться с мыслями и словами. — Назовите номер канала связи, структуры или абонента из верхнего списка. Боль от закушенной губы приносит новую порцию энергии. — Закрытый канал связи барона Владимира Харконнена. Номер «1-точка-0». — Доступ только для верхнего списка. Назовите ваш номер. — Номер «1-точка-2». Вновь тишина. Тревожная, высасывающая остатки сил. — Это Фейд, — выговорил парень беспомощно и чуть ли не с мольбой, будто его имя могло умилостивить терзающее безмолвие рации. — Канал связи предоставлен. Говорите.