Грешная страсть, или сын Первосвященника

      Спустя неделю пребывания в монастыре Се Лянь все-таки вернулся во дворец. Как ему сообщили перед отъездом, ранний гон Его Высочества должен был уже завершиться к этому времени. Момент для возвращения был весьма подходящий.       Се Лянь с Первосвященником договорились, что во дворце юноша скажет, будто всю неделю, как это периодически случалось, он гостил у родителей, и притворится, что ничего не знает о проблемах монастыря. — А-Лянь, как только прибудешь в столицу, не проси сразу аудиенции короля. Сделай это где-нибудь через неделю после возвращения. Заяви, что хочешь обсудить дальнейшие планы на обучение Его Высочества. Через месяц тебе исполнится восемнадцать. Я хочу, чтобы к этому времени ты был уже дома, — отец положил руку на плечо сына. — Пора бы тебе занять свое место среди духовенства. Мы проведем церемонию посвящения в твой день рождения. Будь готов.

***

      Скрепя сердце, Се Лянь поднимался по знакомой лестнице с золотыми перилами. Он знал, что не пробудет в столице долго, поэтому не стал брать с собой много вещей. После всего молодой человек не чувствовал себя здесь в безопасности. Пусть Его Величество во всем поддерживал семью Первосвященника, он, как оказалось, многого не знал о том, что происходило во дворце.       На самом деле, вся эта несправедливая ситуация с его родным монастырем подорвала авторитет нынешнего правителя в глазах Се Ляня. Радовало одно — у Се Ляня была возможность раскрыть королю правду и восстановить честное имя своих родителей. Однако радовало и еще кое-что. Се Лянь бы слукавил, если бы сказал, что не предвкушал встречи с Сань Ланом. — ГЭГЭ! — услышал омега громкий возглас, эхом прокатившийся по лестнице.       Спустя мгновение послышался торопливый топот и Се Лянь увидел бежавшего к нему навстречу принца. Непослушные волосы цвета воронова крыла растрепались от бега, щеки покраснели, а на правом глазу отсутствовала привычная черная повязка. Се Лянь был уверен, что принц остановится, но тот влетел в юношу на полной скорости, повалив на пол их обоих. — Я так испугался, что ты рассердился и отказался обучать меня! — запричитал Хуа Чэн, уткнувшись носом Се Ляню в шею. — Клянусь, больше не буду себя так неразумно вести, честное слово! — с этими словами принц провел носом по шее омеги, вдыхая его запах.       Се Лянь ощутил, как в груди тут же взбушевалось море эмоций, а по телу пробежал электрический ток. Он вздрогнул и издал какой-то странный звук. Хуа Чэн удивленно воззрился на омегу. — Гэгэ, ты в порядке? — Извини, п-просто щекотно, — ответил Се Лянь, силясь восстановить внезапно сбившееся дыхание.       «Что это сейчас было?», — подумал послушник, поднимаясь на ноги. Он окинул принца изумленным взглядом: юноша, казалось, стал выше и чуть шире в плечах за то короткое время, что они не виделись. В первые мгновения встречи Се Лянь не успел этого заприметить, но теперь был крайне удивлен таким быстрым изменениям в облике своего ученика. — Ты хорошо себя чувствуешь? — озабоченно поинтересовался омега. — Просто замечательно, — Сань Лан широко улыбнулся. Се Лянь неосознанно тепло улыбнулся в ответ.

***

— Ты получил мой подарок? — спросил Се Лянь по пути в свои покои. Хуа Чэн, разумеется, вызвался сопровождать его. — Да, я хотел от души поблагодарить тебя, — кивнул принц. — Но… разве это не слишком дорогая вещь, чтобы так просто взять и отдать ее мне?       Се Лянь перевел на своего ученика смеющийся взгляд и тут же задумался. Сань Лан не просто стал выше, он, казалось, и выглядел несколько иначе.       «Неужели поэтому и говорят, что чужие дети быстро взрослеют?», — мысленно удивился омега. Однако дело было не только во внешних изменениях принца. Их-то как раз можно было понять, ведь в его возрасте все быстро растут. Необычным было то, как Хуа Чэн держал себя — более уверенно и статно. В его движениях можно было уловить некую властность и силу, а от детской суетливости почти что не осталось и следа. — Я рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Се Лянь, оставляя свои неуместные мысли «на потом». — К тому же, тебе исполнилось целых тринадцать лет, уже довольно почтенный возраст, подарок должен был быть соответствующим, — послушник поднял руку и хотел было потрепать Хуа Чэна по голове, но тот неожиданно перехватил его запястье и отвел руку в сторону. — Гэгэ, не нужно со мной как с ребенком. Пожалуйста, — серьезным тоном добавил юный альфа. — Хорошо, извини, — Се Лянь изумленно моргнул и попытался скрыть улыбку. «Такой серьезный», — промелькнуло в его мыслях.       Стоило молодым людям зайти в комнату Се Ляня, как он тут же залез в одну из своих дорожных сумок и выудил аккуратно сложенный свиток. — Раз тебе понравился мой подарок, стоит чаще им пользоваться, — с этими словами Се Лянь протянул Хуа Чэну свернутый пергамент. Тот послушно принял его и развернул. — Гэгэ, за что так много?!       Се Лянь удивленно вскинул брови и поставил руки на пояс. — Есть возражения? — Нет, — со вздохом ответил принц. — Тогда вперед, вечером проверю. — Что, сегодня?! — Сегодня. — А как же… — Хуа Чэн расстроенно опустил глаза. — Ладно, я понял. — Погоди, что ты хотел сказать? — остановил принца Се Лянь. Тот уже было развернулся, чтобы уйти. — А мы вечером… пойдем любоваться на город? — юный альфа несколько смущенно отвел взгляд.       Се Лянь ободрительно улыбнулся: — Ну разумеется. Сразу после проверки задания.       Хуа Чэн просиял и тут же умчался к себе в покои.       «Какой же он бывает славный», — подумал омега, поднимая одну из дорожных сумок, чтобы разобрать вещи. Первым делом он вынул свой меч и некоторое время разглядывал ножны в молчаливом раздумье. Юноша вдруг вспомнил, что не тренировался всю неделю, пока был дома — не до того ему было.       Бросив неразобранную сумку на пол, Се Лянь вышел из покоев, сжимая в руке меч, и направился в тренировочный зал. Время было предобеденное, поэтому вряд ли в зале будет много народу, — решил омега.       К счастью, зона для фехтования оказалась и вовсе пустой. Облегченно вздохнув, Се Лянь принялся за разминку. Добросовестно разогрев несколько отвыкшие от большой нагрузки мышцы, послушник обнажил меч и легким движением оттолкнулся от пола. С чучела для отработки ударов в разные стороны полетели пучки соломы.       Се Лянь беспрерывно наносил удар за ударом, нападая на мнимого врага с разных сторон. Перед ним была лишь одна цель, но боковым зрением он старался заметить как можно больше деталей вокруг.       Вдруг его внимание привлекло какое-то движение у входа в тренировочный зал. Юноша резко развернулся в том направлении и замер в изумлении, услышав звуки хлопков. Из-за массивной колонны вышел человек в богато украшенной одежде. Се Лянь тут же узнал министра культуры Цзюнь У. — Восхитительно, просто восхитительно! — не переставая хлопать в ладоши, прокомментировал министр. — Кто бы мог подумать, что сын нашего Первосвященника так умело обращается с мечом.       Се Лянь учтиво поклонился, стараясь не выдать внутреннего напряжения. За все годы его жизни в Королевском дворце ему удавалось упражняться в фехтовании без свидетелей. Каждый раз он специально выбирал время, когда в зале никого не было, как сегодня. Конечно, Его Величество даровал Се Ляню — единственному из представителей духовенства — официальное разрешение носить при себе оружие и пользоваться им при необходимости, но омега прекрасно осознавал, что светить мечом лишний раз не стоило. — Вы не уступаете во владении мечом ни одному из моих друзей-генералов, — продолжил Цзюнь У. — Удивительно! Я был уверен, что духовенству не разрешено обучаться военному искусству, а Вы, послушник Се, явно изучали фехтование не один год. — Вы правы, Ваше Превосходительство, — с легким поклоном отвечал Се Лянь, стараясь унять дрожь в голосе — интуиция кричала ему о том, что он крупно «попал». — Однако Его Величество лично дал мне разрешение на использование оружия в случае опасности еще три года назад. — В случае опасности? — Цзюнь У удивленно повел бровями. — По-вашему, во дворце небезопасно?       «На что он намекает?», — Се Лянь совершенно не понимал, к чему было продолжать этот пустой разговор. Инстинкты отчетливо давали сигналы о том, что нужно быть осторожным. Юноша мечтал поскорее завершить беседу и вернуться в свои покои. — Ну что Вы, — ответил послушник. — Я здесь лишь чтобы поддержать форму. Разве можно чувствовать себя в опасности в этих гостеприимных стенах среди стольких людей?       Цзюнь У улыбнулся. — Рад это слышать, Вы абсолютно правы. Я и сам порой ловлю себя на той же мысли. Но послушайте, Вы, должно быть, не знаете, что некогда в молодости я был военным министром. — Правда? — Се Лянь старался выглядеть как можно более вежливым и при этом искренним. — Да, хорошие были времена, — энергично кивнул Цзюнь У. — Я слыл неплохим мечником. До сих пор прихожу сюда, чтобы, как Вы выразились, поддержать форму.       Се Лянь не знал, что ответить, поэтому лишь вежливо улыбнулся министру. — Министр У, в таком случае, не стану больше отвлекать Вас. Всего хорошего! — молодой человек хотел было выйти из зала, но министр остановил его, положив руку ему на плечо. — Послушник Се, не удостоите ли Вы меня дружеским поединком?       Се Лянь опешил — отказ могут принять как оскорбление, но и соглашаться он не хотел. — Ну же, только один короткий поединок, — подначивал Цзюнь У. — Если Вы настаиваете, — вежливо ответил Се Лянь. — Разумеется, настаиваю! — улыбнулся министр. — Особенно после того, как увидел Вашу прекрасную технику. Мне интересно, кто же был Вашим наставником? — Я не могу этого Вам сказать, министр У. Даже Его Величество не знает.       Министр взял в руки один из мечей, висевших на стойке с оружием. — Что ж, понимаю, — задумчиво проговорил он, крутя меч в руках. — Приступим тогда? — Вы не будете разминаться? — удивился омега. — Не хочу сильно Вас задерживать, — улыбнулся Цзюнь У. — Я лишь надеюсь, что Вы не будете сражаться в полную силу, я, в конце концов, уже не так молод.       Се Лянь вежливо поклонился и встал в позицию. Министр, встав напротив, сделал то же самое. С невероятной прыткостью Цзюнь У сорвался с места и нанес первый удар. Послушник с легкостью его парировал. Сам он не решался нанести сильный удар, ведь понимал, что министр, скорее всего, хотел просто приятного поединка, а не поражения.       Пока Се Лянь витал в облаках, министр вдруг резко извернулся и совершил неожиданную атаку рукоятью меча. Это нарушило баланс юноши, и он отступил, мысленно ругая себя за то, что потерял бдительность.       За этим последовала целая серия ударов и замысловатых выпадов, которые Се Лянь с трудом успевал отбивать. Его постепенно оттесняли к стене.       «Что это за техника?!», — ужаснулся про себя молодой человек, чувствуя, что начинает паниковать и злиться одновременно.       В момент, когда Се Лянь оказался практически прижатым к стене зала, его одолело такое сильное раздражение, что он, увернувшись от очередной атаки Цзюнь У, решился-таки нанести по-настоящему сильный удар.       Стоило омеге позволить ярости взять над ним верх, как он осознал, что совершил большую ошибку. Министр еле отбил атаку и, отступив назад, удивленно уставился на послушника.       Се Лянь, тяжело дыша, стоял на месте и не знал, что сказать. Буквально на секунду он позволил «запаху омеги» (как он это называл про себя) просочиться во вне. В этом запахе отчетливо читалось раздражение. — Вот это становится уже по-настоящему интересным, — задумчиво протянул Цзюнь У. — Кто бы мог подумать, что единственный наследник Первосвященника — омега.       Слова министра отрезвили Се Ляня. — И что это меняет? — неожиданно грубо спросил он. — Разумеется, ничего, — министр, как бы извиняясь, развел руками. — В наше время непросто встретить омегу, наделенного такими выдающимися способностями, которые не то что сравнимы со способностями альфы и беты, но даже превосходят их. Это достойно уважения.       Се Лянь сверлил министра тяжелым взглядом и молчал. — Не поймите меня неправильно, послушник Се. В этом нет ничего, что могло бы помешать Вашей жизни здесь, — Цзюнь У выдержал паузу. — Однако будьте более осторожны в дальнейшем. Видите ли, большая часть обитателей дворца — альфы. Вам ли не знать. — Я не нуждаюсь в подобных советах, министр, — резко ответил Се Лянь. Его голос слегка дрожал от гнева. — Вам ли не знать, что второй пол не имеет значения во дворце. — О, разумеется, Его Величество продвигает эту благую идею как только может, — в голосе министра послышались угрожающие нотки. — Однако столица — не гора Тайцан, послушник Се. Здесь все гораздо сложнее, и важно отличать желаемое от действительности. — Что Вы хотите этим сказать? — Не хочу Вас оскорбить, послушник Се, но нельзя отрицать свою природу, — более миролюбиво, почти заботливо проговорил Цзюнь У. — Я знаю Вас с момента Вашего рождения, так что не могу желать Вам зла ни при каких обстоятельствах. Я лишь хочу сказать, что в случае опасности Вы сможете найти у меня поддержку. Я не такой, как большинство министров в ближнем окружении Его Величества, для меня, как и для Вас, второй пол не играет большой роли, это лишь данность.       Се Лянь изумленно воззрился на министра. Юноша уже не понимал, какую позицию тот занимал. Его первоначальная реакция на запах омеги явно противоречила словам, которые только что прозвучали. — Благодарю Вас за поединок и надеюсь, что Вы не расцените мой совет как оскорбление, — проговорил Цзюнь У и подошел к стойке с оружием, чтобы вернуть меч на место. — Просто знайте, что сейчас для дворца и Королевской семьи настали непростые времена, поэтому каждому необходима поддержка. Так что, можете рассчитывать на меня. Всего наилучшего!       С этими словами министр покинул тренировочный зал, оставив Се Ляня в полнейшем замешательстве.