Glaube an Liebe_Том II

             Ночь прошла утомительно. Ребят силой уложили спать, Софья Викторовна лично приходила в их общий дом, находившийся в зоне видимости её обиталища. Не одна, а в компании Карпатьева либо Лосева. Конечно же, без неприятных сюрпризов со стороны детворы не обошлось. Непоседа Костя раза три выбирался из дома ради осмотра окрестностей. Один раз даже Тимура с собой позвал. Удирать мальчишка успевал всякий раз, заслышав на фоне ночных звуков леса шаги взрослых, но его замечали. Так что мало кто выспался как следует.       – На поводок бы, как собаку, посадить! – раздражённо высказал утром Лосев за завтраком. – Надоел!       Никитина ничего не говорила, но её уставший вид многое выдавал. Вдобавок, мужчины не раз уговаривали её поспать подольше, помня о возрасте Софьи. Та отмахивалась, говоря, что Анюте, спавшей у неё в доме, сон важнее. Вот и получилось то, что получилось.       – Ну, будем надеяться, что у Карыча всё нормально! – не впервые повторил Карпатьев.       Лосев молча коснулся сотового, лежащего в кармане брюк, но не стал тот вынимать и набирать чей-либо номер. Ибо знал, что в таком случае ему бы позвонил Винтерфельд. А они двое и так треть ночи провели за телефонными беседами, строя планы не только по текущим делам.       Когда солнце поднялось достаточно высоко, выглядывая из-за кучевых, но вполне белых облаков, учёный напряжённо поднялся, под взглядами всех из своей группы скомандовал:       – Выходим!       Детвора с самым серьёзным видом ранее вооружилась рогатками и втихую стащенными ножами помимо индейских луков и стрел, поэтому мигом высыпала во двор. Карпатьев на всякий случай прихватил топор для колки дров, Лосев не таясь сунул за ремень брюк обоюдоострый кинжал в ножнах, ещё вечером переданный ему Рабэнхерцем. В руках Никитиной ничего не было, но только с виду. На деле у неё под шалью скрывались спицы для вязания – весьма опасное оружие в руках любой женщины.       Их немалая группа без приключений добралась до дома Рабэнхерца. Казалось, что тот наглухо заперт, однако на условный стук быстро отперли дверь и впустили ранних гостей внутрь.       – Рад видеть, что вы все целы, – сдержанно поприветствовал их хозяин, бодрый и уверенный в себе: не скажешь, что тоже провёл бессонную ночь. – Пим мне сообщал о ваших делах. Идёмте на веранду.       Прихваченные припасы быстро оказались на обширном столе веранды, наскоро заварили чай и, для некоторых, кофе. Дабы немного развеять напряжённую обстановку, Рабэнхерц включил радиоприёмник, но уменьшил громкость.       – Итак, что у нас сегодня? – для проформы уточнил он.       – Марш-бросок в мой дом, – незамедлительно отозвался Лосев, наскоро опрокинул в себя кофе. – Пора вытряхнуть из Сашки всю дурь!       – Ну, это вряд ли получится, – подметила Никитина, заканчивая делать лёгкий салат. – Он многие годы якшался с бандитами, ты сам так говорил, Лёшка.       – Всё равно! – тот посуровел, сжал кулаки. – Меня достало, что он творит под моей внешностью. Это пора прекратить!       – Ну, сейчас-то он иначе выглядит! – пожал плечами Костя, лопая постный бублик. – Я же говорил, что он лысый, как коленка!       – Обычная практика в тюрьмах, – ответил ему Рабэнхерц. – Там часто обривают людей и ставят им на затылок татуировку об отсидке. И не только туда.       – Лишние шансы теперь отличить вас! – напомнила Софья Викторовна Лосеву, завершив салат, и теперь раскладывала его по тарелкам. – Так жутко было видеть в прошлый раз твоего близнеца, Лёшка! Вообще не отличишь! А ныне...       – Я помню! – отмахнулся тот. – Мне главное вытряхнуть его отсюда и пусть валит на все четыре стороны!       – Этим займёмся после завтрака! Ешьте.       Ребята скорее всех управились с едой, затем рассыпались по двору. Рабэнхерц с удовлетворением отметил, что даже Борису понравилось играть роль разведчика, пусть больше внимания тот уделял охране Анюты. Что же, одно другому не мешает, лишь бы парень не забывал о более важных делах.       – Я предлагаю три команды, – едва покончив с завтраком, заговорил Винтерфельд, постаравшись, чтобы его слышали все. – Георг с Борей в качестве дополнительной силы в засаде, они будут охранять вас, фрау София, и Анюту. Тимур и Биби – с тобой, дядя, страхуете мою группу. Костя пойдёт со мной и Алексом.       Старик ненадолго задумался, прикидывая, есть ли где подводные камни. Лосев бросил пронизывающий взгляд на супруга: он уже понял, какой расклад предложили. Тоже не смог отыскать изъян в набросанном плане.       – Ну-с, по-военному коротко и чётко! – ухмыльнулся Карпатьев, оценив находчивость инженера. – Лучше не придумаешь: все при деле и на местах. А откуды действовать начнём?       Карта Ромашково, вскоре притащенная из дома, мигом очутилась на столе в раскрытом виде. Винтерфельд и тут показал неплохие командирские навыки, кратко пояснив, кто где и с какой целью расположится. Когда он закончил, едва ли не все с восхищением смотрели на него, а Рабэнхерц ещё и с гордостью. Лишь один не сводил с немца тревожного взора.       – Пим, на минуту, – позвал того Лосев, когда закончили объяснять план вылазки.       Его предложению не удивились, спокойно проследовали вглубь гостиной.       – Отговаривать намерен? – с порога в лоб уточнил у него Винтерфельд.       – Нет, – мотнули отрицательно головой. – Напомнить.       – Все рискуют, – напомнил тот Лосеву.       – Но я не хочу разрываться между тобой и желанием придушить Сашку!       – Мы оба этого хотим.       – Тогда не останавливай меня от его убийства!       – За намеренное дают от пятнадцати лет.       – Мне плевать! Он мне жизнь портил до самого отъезда, теперь – здесь. Я не намерен это терпеть!       – Не рискуя собой.       – От обстоятельств зависит.       – Этого достаточно.       Рывок за шиворот – и губы Лосева атаковали грубым поцелуем. Что лишь завело учёного. Настолько, что они двое целовались в таком стиле дольше минуты.       – Проклятье! – надсадно дыша, выдал потом учёный. – Если всё удачно закончится, я хочу, чтобы мы потом трахались так же!       – Договорились, – в синих глазах Винтерфельда, не менее шальных, горело схожее желание.       – Тогда идём, генерал. Под твоим началом хоть в ад!              Слова Лосева оказались пророческими. Поскольку их встретило почти что это. Спас лишь факт, что они знали местность Ромашково гораздо лучше бандитов.       – Нас накрыли! – захрипел сотовый голосом Карпатьева, переведённый в режим экстренной связи. – Еле скрыться смогли!       Похолодев, учёный обменялся испуганным взглядом со своим напарником. Костя, подскочивший к ним, сжал кулаки.       – Это нечестно! – выпалил он шипящим шёпотом. – Так не поступают!       – Это война, Костя, – жёстким голосом осадил парнишку Винтерфельд. – На войне все средства хороши.       Затем инженер вырвал сотовый у Лосева, негромко обронил в микрофон:       – Где вы?       – В овраге, – так же коротко отозвался Карпатьев. – Выжидаем.       – Держитесь плана. Об изменениях – сразу.       – Будь сделано, генерал! Конец связи.       Повисла томительная тишина.       – Ну, что? – Костя осмелился дёрнуть Винтерфельда за рукав рубахи. – Мы идём?       Будто нарочно, цвирканье птиц нарушили два выстрела подряд.       – Scheiße! – вырвалось у инженера по-немецки. – Wo sind diese Spione¹?       – Пилимунд? – непонимающе глянул на него Лосев.       – Знать бы, что...       Вовремя пиликнул сотовый. Винтерфельд тотчас включил связь.       – Это Во́роны, – зазвучал голос Бертиля. – Нас засекли.       – Кто? – выпалил его опекун, еле подавив желание выскочить из-за кустов орешника, где его группа ненадолго схоронилась. – Где?       – Один. У поворота к поваленной сосне. Все целы. Сидим в низине речки.       – Ждите! – тихо рявкнул Винтерфельд. – Мы выдвигаемся к цели.       В очередной паузе он обменялся с Лосевым уже взглядом холодной ярости. Меньше, чем за три минуты, два обнаружения! Неужели?..       – Их больше четырёх, – подтвердил схожесть их мыслей Лосев.       – И что теперь? – напомнил о себе вопросом Костя. – Назад?       – Нет, – решился инженер. – Нужно проверить дом.       В глазах мальчишки полыхнул огонь решимости.       До дома оставалось метров сорок, когда в относительной тишине леса раздался щелчок взводимого курка. Негромкий, на расстоянии, но вынудивший замереть на целую минуту. Потом Лосев, не менее нетерпеливый, как и Костя, рискнул выбраться из-за дерева – и в ту же секунду грохнул выстрел, а мимо его уха взвизгнула пуля. Он рухнул на землю, прикрыв голову руками.       – Чёрт, они с деревьев палят! – понял Винтерфельд, нагнулся, схватил локоть супруга. – Отходим!       – Вот именно, братец! – донеслось от дома, ибо инженер уже не таился, высказав свою мысль. – Вали! Это моя зона!       Едва признав голос, до боли схожий с его голосом, Лосев потерял самообладание, мигом вскочил, рискуя нарваться на пулю.       – Сашка! – выкрикнул он.       Из-за угла дома плавно вырулил его близнец, довольный по уши, с ехидной ухмылкой. Несмотря на полное отсутствие волос, Алексей мигом узнал лицо того, схожее с его лицом до мельчайшей чёрточки.       – Здоро́во, братец! – ухмыльнулись ещё шире, приветствуя его. – Как видишь, я тут маленько отличаюсь от тебя. А значит, мои друзья не перепутают нас и сразу тебя пристрелят!       – Какого чёрта ты делаешь в моём доме?!       – Вот так я и буду тебе выкладывать свои планы! – гадкая ухмылка на лице Александра сделалась кривее. – Тут тебе не кино. Всё по-настоящему. Давай, кыш отсюда!       – Опять мне жизнь портить решил?! – в сердцах вырвалось у Алексея. – Тебе нашего детства мало?       – Кто знает? – протянули многозначительным тоном. – Во всяком случае, я запомнил твоего любовника здесь. Так что не испытывай моё терпение – бери его за шкирятник и вали отсюда, пока я добрый!       – Ты хотя бы дашь слово, что не тронешь никого из женщин?! – выкрикнул его брат.       – Не от меня зависит.       Алексей скрипнул зубами. Сейчас он ненавидел близнеца всеми фибрами души, поняв, что тот ни перед чем не остановится. Коли для него вся жизнь – развлечение...       – Тогда запомни, сука! – заорал он. – Я лично тебе голову оторву, если ты тронешь любого из Ромашково!       – Взаимно, братец! – ехидно осклабился Александр, выудил из кобуры на бедре справа пистолет внушительного калибра, прицелился из того в голову брата: – Ты мне тоже глаза намозолить успел.       Побелев от бессильной ярости, тот отступил назад, натолкнулся спиной на кого-то. Резко обернулся, ощутив, как горло свело спазмом страха. И так же стремительно отпустило.       – Мы можем уйти? – сохраняя самообладание, сухо уточнил Винтерфельд у его брата.       – Валите, – тот махнул дулом пистолета от себя. – Этот дом – мой.       Представив, что уже мог сделать его близнец со всеми научными приборами, долго собираемыми редкими книгами и коллекциями, Алексей ощутил, как подкосились ноги, а перед глазами на мгновение потемнело. Благо его успели подхватить, не позволив позорно рухнуть на землю.       – Ненавижу тебя! – срывая голосовые связки, выкрикнул он, попытался оттолкнуть Винтерфельда, поддержавшего недавно. – Ненавижу, мразь, бл...       Вовремя зажавшая ему рот ладонь инженера не позволила вырваться потоку чистейшего мата. Костя во все глаза смотрел на обычного сдержанного учителя, а вот в глазах Александра зажёгся опасный огонёк.       – Эй, ты, красавчик! – позвал тот Винтерфельда. – Уведи-ка моего братца, а? А то я начинаю терять терпение. Живо, живо!       Делать нечего – пришлось отступать. Понимая, что этот раунд полностью остался за бандитской шайкой.