the heart wants what it wants

Они втроём ехали в метро, направляясь к дому Доёна. Чону безрадостно смотрел на Харуто, словно знал причину, по которой тот такой мрачный. Чонхван просто поник, пялился в одну точку и время от времени вздыхал, настолько расстроившись. Атмосфера между ними была угнетающей. Харуто же обдумывал всё, что произошло, и не мог привести мысли в порядок. В них творился полный сумбур. Он до сих пор не мог поверить: Доён влюблён в него. Это же просто... невозможно. Они друзья, и Ким никогда даже не намекал на симпатию, хотя флирт был буквально частью его характера. Разве можно так хорошо скрываться? И всё-таки это было необъяснимо для него. Он хотел бы повернуть время вспять, схватить, нормально поговорить. Как ему теперь быть с этим признанием? Может, это своеобразная шутка? Либо Харуто настоящий дурак, либо... Вряд ли бы Доён соврал. Его друг не стал бы играть с чувствами и, тем более, просто так целовать. Поцелуй... Харуто вздрогнул, вспомнив его. Точно не шутка. Это крутилось в голове, вызывая тревожное чувство отторжения, пронизывающего от клеточек кожи до костей. Было так неправильно и странно — ощущать губы Доёна. Но при этом отогнать их из мыслей было невозможно. Об этом точно нельзя говорить Чонхвану и Чону. Даже о признании рассказывать им не хотелось — то, что поведал ему Доён, касалось только их двоих, и Харуто не хотел так делать больно своему бывшему другу, предав огласке сказанное наедине. Если бы Доён хотел, то и остальные узнали бы об этом, так рассуждал Харуто. С каждой секундой становилось всё сложнее и запутаннее. Было столько вопросов, на которые Харуто хотел знать ответы. Как долго Доён его любит? Почему он не замечал этого? Как вернуть друга, которого потерял навсегда? Харуто понимал, насколько он эгоистичен, но так хотел вернуть своего хёна. Хёна, который всегда слушал, трепал его волосы, улыбался каждой шутке и просто был рядом. Только было ли это дружбой или безответной любовью? Харуто стало жаль, что всё так разрушилось. Доён был по-настоящему хорошим другом. Никто так не слушал, как он, никто так не мог рассмешить своими дедовскими шутками, он принимал Харуто таким, какой он есть. Каждую ссору с Чонхваном, каждое расставание они переживали вместе. И Харуто не представлял, что чувствовал Ким, когда он жаловался на отношения. А ведь Доён с улыбкой давал советы и подбадривал, говоря, что всё будет хорошо. Действительно было очень жаль, если Доён и вправду терпел боль всё это время. От долгих размышлений его отвлёк Чонхван, тронувший за плечо и кивком указавший на выход. Они уже доехали до нужной станции. Молча выйдя, они направились к улице, где жил Доён. Тишина давила, но заводить разговор о чём-либо первым Харуто не хотелось. Весь путь до дома Доёна он смотрел себе под ноги и пытался придумать, что скажет ему. Будет просить остаться с ними? Зная о его чувствах, Харуто понимал, что это — абсурд. Может, стоит хотя бы достойно попрощаться с ним? Просто обнять напоследок друга, который многое для него сделал. Да, Харуто желал хотя бы этого — по-человечески проститься, если Доён больше не мог с ними общаться. Только смириться с этим Харуто никак не мог. Ещё один вопрос, которым он задавался, не давал покоя. За что Доён его любит? Почему-то это казалось особенно важным. Он никогда не спрашивал об этом Чонхвана, но хотел выпытать причины у Доёна. Однако в такой ситуации это не представлялось возможным. Сейчас было не время думать о причинах, сейчас приходилось сталкиваться с последствиями. — Пришли, наконец, — без особого энтузиазма произнёс Чону, останавливаясь у подъезда. — Звоним. — решительно сказал Харуто. Им нечего было ждать, пусть всё решится сразу. Он набрал номер квартиры Доёна по домофону. В первый раз сбросили. Это лишь подстегнуло Харуто ещё больше захотеть вытащить друга из дома. Возможно, они неправильно поступали по отношению к Доёну, но — Давайте не будем его беспокоить, правда. — Чону был готов сразу сдаться и уже отошёл от двери на пару шагов. — Он же просил... — Но мы должны... Я не знаю, увидеться в последний раз, — Чонхван, молча утиравший редкие слёзы, так отчаянно цеплялся за возможность поговорить с Доёном по-человечески, что ни в какую не желал останавливаться. Он с надеждой посмотрел на Харуто, и тот кивнул, стиснув губы. Добиться от Доёна хотя бы выйти к ним уже успокоило бы. Надежды, что что-то изменится, и это вдруг окажется неудачной шуткой, не было и вовсе, но чувство неправильности всей ситуации тяготило. Харуто не знал, было ли это эгоистичным порывом загасить свою совесть, что буквально кричала: «Ты ничего не замечал, и теперь все страдают от этого». Но что сказать Доёну, стоит ему появиться?.. В голове Харуто не было никаких идей, крутилось только банальное «прости», но имело ли это смысл? Он знал, что Чонхван начнёт уговаривать Доёна передумать, только ещё он знал, что это бесполезно. Что будет делать Чону, он не мог представить — реакция Пака была подозрительно спокойной, возможно, он просто смирился с положением вещей. Но зачем тогда пошёл с ними?.. В голове Харуто был полный сумбур, он нервничал, от этого болезненная пульсация прошлась по вискам. Он отошёл от домофона и обратился к Чону: — Пожалуйста, если Доён ответит, то позови его. Тебя он точно послушает. Чону лишь вздохнул и, ничего не сказав, снова позвонил. На этот раз им ответили. — Доён, пожалуйста, выйди, нам нужно поговорить. — Секунду. — буркнул кто-то по ту сторону, и связь оборвалась. Оставалось только дождаться, когда Доён всё же появится перед ними. Повисла тяжёлая тишина. Время тянулось слишком медленно, Харуто сверлил взглядом злосчастную дверь подъезда, ожидая, когда она распахнётся. Увидеть Доёна уже стало идеей фикс, он хотел запечатлеть в памяти его образ заново, ведь в баре он не успел к нему приглядеться, не успел запомнить. В последний раз хотелось поблагодарить за дружбу, которая была такой дорогой для Харуто. Наконец дверь открылась, и вышел человек, который ответил им. Только это оказался не Доён, а его брат, Джункю. Он был явно не в духе, исподлобья оглядывая парней. Харуто разочарованно вздохнул. Не это он ожидал увидеть. — Что вам нужно, ребята? — Джункю прильнул спиной к двери, скрестив руки на груди. — Мы пришли к Доёну. — Ещё никогда Харуто не был так раздражён. — Где он? В ответ последовал лишь вздох. Джункю потёр нос и посмотрел на них троих. — Парни, я не знаю, что между вами произошло, но, пожалуйста, оставьте его в покое. Он спит и выходить к вам не собирается. — Но он, но мы!.. — Чонхван вмешался, он не мог больше сдерживаться. — Что мы ему сделали, раз он вот так с нами? — Я ещё раз говорю: он спит. И если он хочет с вами больше тусоваться, на то есть свои причины, — на этих словах Джункю бросил взгляд на Харуто. — Серьёзно, давайте не будем усложнять друг другу жизнь. Он не выйдет. Кровь закипела в жилах у Харуто. Он был зол на всё — на безысходность, на этого Джункю, на то, что Доён спит и даже не знает, что они пришли к нему и готовы сделать всё, чтобы он вернулся. По крайней мере, на это были готовы он и Чонхван, а бездействие Чону раздражало ещё больше. Харуто уже и забыл, что хотел лишь извиниться. — Нам нужно с ним поговорить, — прорычал он, выделяя каждое слово и подходя ближе. — Воу-воу, полегче, красавчик, — Джункю взмахнул руками. — Что непонятного в моих словах? Он сделал то, что сделал, поворачивать назад уже поздно. Харуто посмотрел на Чонхвана, что дрожал от холода и чуть ли не рыдал, обернулся на Чону, что своим спокойствием только бесил и вызывал лишние вопросы. А Джункю уже не смотрел на них, отвернувшись, он закатил глаза. Харуто почувствовал, как у него заскрипели зубы. «Чону, ты мог хотя бы изобразить беспокойство за Доёна». Нервы трещали по швам. Что ж, если Доён не хотел к ним выходить, то когда-нибудь Харуто сам поймает его. — Пойдём, парни, здесь нечего ловить, — он схватил Чонхвана за руку и повёл за собой, прочь от дома Кима, даже не попрощавшись с Джункю. — Но Доён... — Хван посмотрел на Харуто с недоумением. — Разберёмся с этим потом. Он отошёл уже на небольшое расстояние, когда заметил, что Чону остался рядом с Джункю и что-то сказал ему. Харуто и Чонхван остановились, ожидая Пака. Тот подошёл к ним пару мгновений спустя. — О чём вы говорили? — спросил Харуто. Всё это чертовски ему не нравилось. Чону лишь поправил очки и ровным тоном ответил: — Просто просил передать, чтобы Доён берёг себя. Харуто и не догадывался, что Чону произнёс: «Он не рассказал».

—

Утро для Джункю началось с небольшой тревоги. Он еле уснул этой ночью, думая о Джихуне и о том, как будет разговаривать с ним днём. Проснувшись от настойчивого чувства страха перед грядущим, он даже не удосужился проверить телефон, ведь там была куча непросмотренных (а на самом деле прочитанных в строке уведомлений) сообщений от Джихуна. Настолько он боялся сделать шаг навстречу. Но это было необходимым, ведь иначе он разрушит всё дорогое и ценное, что имел. Утренняя рутина убивала. Не надев линзы, Джункю поплёлся на кухню, где уже ждал завтрак, приготовленный заботливой мамой. Ли Чэин любила своих сыновей и видела, что в последнее время её мальчики стали чересчур печальными, но сделать с этим ничего не могла — не в её характере было лезть в чужие души. Ей было жаль, что она не умеет найти нужных слов и как-то помочь. Возможно, поэтому Доён и Джункю редко открывались ей и с детства доверяли лишь друг другу. Всё, что Чэин могла — это осторожно погладить поникшего Джункю по голове и мягко приобнять. — Не грусти, милый. Поешь обязательно, нельзя, чтобы ты был ещё и голодным. Джункю улыбнулся. Как обычно отрешённая от их проблем мама пыталась его успокоить и проявляла скупую ласку. Он знал, что и в свои переживания она никого не посвящает, поэтому беспокоится прежде за их физическое состояние, раз не может позаботиться о ментальном. Он бездумно пялился в одну точку, пока медленно ел омлет — от переживаний кусок в горло не лез, и хотелось ненадолго отогнать рой мыслей, выедающий всё спокойствие, что только было у Джункю. Мама уже ушла в коридор, чтобы отправиться на работу, и он остался наедине с тревогой, которая никак не проходила. Что он скажет Джихуну, когда позвонит? А что тот ответит? Как вести себя в такой ситуации? Было так страшно, что дышать становилось невыносимо. Он обычно не ссорился с Джихуном, да и никогда не был виноватым, но это не было простой недомолвкой. Джункю хотел скорее поговорить с ним и одновременно оттянуть этот момент. Он мог позвонить и узнать, что его прощают и ждут обратно. Или же, наоборот, что теперь их многолетней дружбе пришёл конец, и ничего нельзя исправить. «Пожалуйста, только не это, я не хочу тебя терять». Он был согласен на всё, лишь бы Джихун остался с ним хоть кем-то. — Почему ты не взял с собой телефон? От резкого голоса, прозвучащего сзади, Джункю вздрогнул и тут же обернулся. Это был Доён, такой же не выспавшийся и измученный на вид. Он подошёл и бесцеремонно кинул смартфон перед Джункю на стол. — А почему ты вообще заходишь в мою комнату без разрешения и берёшь мои вещи? — Джункю парировал, раздражённый таким поведением младшего брата. Оба провели эту ночь в беспокойном сне и были не в настроении нормально общаться. Если бы не всё то, что произошло, они бы вряд ли так говорили друг с другом. Доён встал перед ним и, скрестив руки на груди, начал сверлить взглядом. Джункю тупо уставился на него в ответ, прожёвывая еду и ожидая каких-то действий. — Звони. — Доён решительно произнёс это, и его тон не терпел никаких возражений. — П-прямо сейчас? Я, вообще-то... — промямлил Джункю, с боязнью косясь на телефон. — Иначе ты никогда не решишься и так и будешь оттягивать момент. Я тебя знаю. — Доён фыркнул и приблизился к брату. — Так что хватит жевать, еда от тебя никуда не убежит. А вот Пак Джихун возможно. От последних слов Доёна у Джункю в животе словно появился неприятный сгусток, от которого затошнило. Он несмело взял смартфон в руки и посмотрел на младшего с долей тревоги. — Я уйду, чтобы тебя не смущать, но не обещаю не подслушивать. — В выходящего из кухни Доёна полетело полотенце, попавшее под руку Джункю. Телефон прямо перед ним. Всего два простых действия: разблокировать и позвонить. Почему же его сердце так волнуется? Джункю казалось, что от этого звонка зависит вся жизнь. Либо сейчас, либо никогда. Джункю быстро нашёл в быстром наборе номер Джихуна. Одно движение пальцем и всё начнётся. Или же закончится. Пальцы дрожали, внутренности словно переворачивались от напряжения. Он набрал в грудь побольше воздуха и решился, нажав на кнопку вызова. Ему ответили сразу же, будто ждали, когда он позвонит. — Алло, Джихун-а... — робко проговорил Джункю, явно не зная, как начать разговор. Но его уже начал Хун. — Боже, Джункю? Почему ты не отвечал?! — Голос громкий, тревожный, бьющий по ушам. Шумный, как всегда, Пак Джихун. — Представляешь, как я волновался, когда ты пропал? Защищаясь от такого напора, Джункю лишь смог невнятно сказать: — Н-но я же написал тебе... — Твои отписки типа: «Всё нормально» и «Я в порядке» вообще не успокаивают! Пока я не позвонил твоим родителям, я чуть ли с ума не сошёл! И ты ещё... Джихун мог бы долго продолжать эту тираду, но Джункю решил, что хватит. Не для этого он позвонил. Перебив Хуна, он сказал: — Прости меня. Я не должен был уходить. В-во всех смыслах... Тишина, продолжавшаяся совсем немного, всё же напугала Джункю. Он уже был рад, что Джихун не сбросил звонок и не сказал: «Я тебя ненавижу», но волнение осталось. — Джункю, я... Я люблю тебя, — голос Джихуна неожиданно затих и зазвучал так отчаянно, что у Джункю сжалось сердце. — Пожалуйста, возвращайся ко мне, мы можем начать всё заново, если ты захочешь забыть это, то... — Нет. — Он точно не желал того, что Джихун предложил последним, но был счастлив услышать, что чувства Пака к нему неизменны. Тревога сменилась облегчением, он был словно окрылён, зная, что теперь всё должно быть в порядке. Всё обязано быть в порядке. — Что?.. — Голос Джихуна задрожал. Быстро поняв, какую глупость он ляпнул, Джункю тут же принялся объясняться: — Я, то есть... Я не хочу забывать. Скажи это ещё раз. — Он так хотел услышать три заветных слова вновь, что готов был умолять Джихуна об этом. — Прошу, скажи, что любишь меня. — Я... люблю тебя. Я люблю тебя, Ким Джункю, я буду повторять тебе это всегда. — Так беззаветно, так нежно были произнесены эти слова. На мгновение Джихун притих и несмело спросил: — Только скажи мне: это взаимно? Джункю замолк, собираясь с духом. Он прикусил губу и прикрыл глаза, набирая в грудь побольше воздуха. Но долго раздумывать он не собирался. — Да. Я... Я люблю тебя. — чуть ли не шёпотом сказал он, желая повторить это уже в лицо Джихуну. — Джункю... — Как же он скучал по этому: когда его так ласково и любяще звали по имени, будто никто в мире не имел для Джихуна значения. — Я приеду сегодня же. Жди меня. — Он встал из-за стола, не в силах больше сидеть на месте, и завертелся, проходя по небольшой кухне туда-сюда. — Хорошо, я буду ждать. — Судя по голосу, Джихун теперь был спокоен, но Джункю знал, что ему ещё попадёт за то, как он сбежал. — Пожалуйста, больше не пропадай. — Не буду... Они ещё несколько минут болтали о том, как соскучились друг по другу, пока Джихун снова не начал дразнить Джункю. — Ты не затопил комнату, пока говоришь со мной? — Боже, с тобой невозможно общаться, — он рассмеялся, опять слыша вечную шутку про то, что у него текут слюни изо рта. — Я тебе не позвоню, пока не приеду, Джихун-а. Вызов наконец завершился, и Джункю снова довольно сел за стол, решив прикончить недоеденный омлет. Теперь с аппетитом было всё в норме. Тревога отпустила, и ничего не мешало ясно мыслить, как раньше. В голове постепенно складывалась картинка того, что должно было произойти: нужно купить билет, побыстрее собраться и наконец вернуться в Пусан к нему. — Помочь собрать вещи? На кухню зашёл Доён, всё ещё уставший с самого пробуждения. Однако он тепло улыбнулся Джункю, давая знать, что рад за него. — Засранец, ты всё-таки подслушивал? — Самую малость, те противные нежности в конце — нет, — Доён скривился, закатывая глаза. — Можешь не беспокоиться, я почти ничего не слышал. В Доёна полетело ещё одно полотенце. В комнате старшего Доён сидел на кровати, смотря на то, как брат собирает несколько вещей с собой в дорогу. Он напомнил кое-что Джункю: — Не забудь написать маме и отцу, что ты уехал. Ты же знаешь, они не любят, когда ты подолгу молчишь. — Хорошо, хорошо... — Джункю закинул что-то в рюкзак и на секунду остановился. — Ты уверен, что справишься без меня?.. — Он, конечно же, очень хотел вернуться к Джихуну, но и волновался за брата, что сейчас переживал не лучшее время в своей жизни. — Если они опять придут, то... Доён вздохнул, опуская взгляд. Джункю знал, как младший на самом деле скучал по нему, хоть и делал вид, что брат его раздражает. — Не беспокойся, я смогу с этим справиться. У меня же всё ещё есть Чону и Хэрин. Они не оставят меня. — По крайней мере, Джункю надеялся, что эти друзья Доёна окажутся благонадёжными. — То-То, береги себя, ладно? И сразу пиши, если что-то случится... — Джункю присел рядом и приобнял брата, положив голову ему на плечо. — Мы с Джихуном ещё приедем сюда, так что... Не вешай нос. — Спасибо, хён. — Доён грустно улыбнулся, потрепав Джункю по волосам. — Думаю, надо начать жить заново.