Издательство «Альянс». Дом на холме

+++

Канкуро

+++

Больше всего на свете Канкуро ценит свою независимость и самостоятельность. Ему нравится жить рядом с Темари и Гаарой, но не с ними, нравится приходить к себе домой и распоряжаться своей жизнью так, как он хочет. Давление он с детства плохо терпел, всегда стремился к независимости, которой добился именно тогда, когда первый его роман стал успешным. Джирайя, вырастивший их троих, с деньгами трудностей не испытывал, но Канкуро не хотелось сидеть на шее опекуна. Никому из них не хотелось, поэтому они все постарались как можно скорее выучиться и встать на ноги. Канкуро считает, что даже если его работу — и его работы, если уж на то пошло — многие зовут баловством, он прекрасно справляется с этой самой взрослой жизнью. Себя он обеспечить в состоянии, пишет хорошо, знает, чего хочет аудитория. В общем, всё у него есть, и всё у него в порядке. Тогда, когда у него не пропадает вдохновение из-за того, что одна рыжая идиотка мотает ему нервы. Новый повод для скандала Акеми находит легко: как только видит Сору, прижавшуюся к его локтю своей красивой пышной грудью. Акеми тогда на него такой взгляд кинула, что Канкуро даже не по себе стало, хотя ничего такого он не сделал. Акеми лучше всех знает, что он ни с кем не путается, когда у них все хорошо, а уж к себе домой точно никого не водит кроме неё. У него в ванной её косметика и всякие принадлежности для душа, в шкафу — её сменные вещи, и даже на кухне что-то из техники и посуды, которой пользуется только она. Канкуро не святой, но когда он не виноват, то не виноват. С другой стороны, стоит признать, что грешков за ним водится немало: например, он очень любит флиртовать, особенно назло Акеми; ещё он действительно оказывается с кем-то в номерах отелей, когда рыжая с ним ссорится; у него поганый характер и поганый язык. И всё это Акеми знала, когда несколько лет назад они начали трахаться. Она сама захотела, чтобы эти отношения были необременительными, потому что, видите ли, её мать и дед бы его не оценили. Канкуро это тогда задело, хоть виду он не показал. Его это задело, поэтому он начал дурить, а когда он дурит, то о последствиях обычно не думает. — Знаешь, что? Пошёл нахуй, можешь не заезжать за мной. И хотя бы про резинки не забывай, когда ебёшь своих проституток! — раздаётся из динамика телефона звенящий от злости голос Акеми. — Вообще больше не подходи ко мне, мудак. Каждый, сука, раз одно и то же! Вначале лезешь кому-то своим хером в вагину, а потом мне мозг выносишь, я тоже имею полное право на личную жизнь! Имеет. Право. На личную. Жизнь. Канкуро скалится, глядя на телефон так, словно это сама Акеми, а не записанное ею часа два назад голосовое сообщение. Её личная жизнь — он, блять, а не какие-то незнакомые ему парни. Будто бы они лучше него! Пусть ещё скажет, что они все, без исключения, ей в глаза смотрят, — и способны сказать какого они цвета, ага; тёплого и светлого карего, он-то помнит, — а не на длинные ноги, которые она так любит выставлять напоказ. Канкуро не выдерживает и набирает номер Акеми, но в ответ слышит даже не гудки, а бездушное «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Это странно, потому что она никогда не отключается. Игнорирует, но телефон не выключает. Это что за новая мода? У кого нахвататься успела, блять? — Слушай, пигалица, где твоя подружка? — Проходит ещё час, прежде чем он решает набрать Накику. Кто-кто, а Ритсуми точно должна знать куда запропастилась её соседка по квартире. Пусть только скажет, что рыжая почесала с кем-то ебаться, он её найдет и сам выебет так, что она потом ныть будет, что у неё всё болит. — В больнице, — раздаётся совершенно спокойный и несколько даже уставший голос. — И я тоже, собственно. — В бо… что случилось, блять? — Авария после работы, кое-кому надо… Канкуро не слушает продолжение, скидывает звонок и несётся к припаркованной на улице машине. Спрашивать, в какой больнице даже не нужно — в районной, где есть в том числе отдел травматологии и скорая, вряд ли же повезли в другой конец города. Он уже успевает представить себе всяческие ужасы, несмотря даже на тон Накику — она бы точно так не реагировала, если бы с Акеми случилось что-то страшное, но доводы разума до его обеспокоенного мозга достучаться не могут. Вот ведь дурная девчонка! Надо было, всё же, отменить дела, связанные с аудиозаписью его книг и заехать за этой дурой, как она просила. Но она сама на него разозлилась ни за что, и даже слушать не стала, что с Сорой он в этот день встречается исключительно по рабочим вопросам. В фойе Канкуро сразу видит столпотворение народа, и у него сосёт под ложечкой. Почему-то он думал, что Акеми будет в палате или у доктора, но она здесь — с повязкой в районе шеи и правого плеча; рядом с ней её мать и дед, а чуть в стороне, жмущийся к автомату с кофе, непонятно зачем стоит Сай. Прежде, чем Канкуро успевает подойти к своей проблемной любовнице, его перехватывает Накику. — Подожди, пока все успокоятся. — Все? Что с ней? — Зашили, порезалась о руль и крыло велосипеда, когда влетела в мотоцикл Саске. Не знаю как умудрилась, но это же Ако. — Саске? Ничего не понимаю. А с ним что? — Да ничего, лёгкое сотрясение его и так не шибко адекватного мозга и пара синяков. Жить будет, хотя его старший брат лютует. Непонятно только, на брата или на водителя грузовика. Тот, правда, тоже ни в чём особо-то не виноват. Шикамару в палате, у него пальцы сломаны, насколько я поняла, но тоже должны сегодня выпустить. У Канкуро голова идёт кругом от обилия новостей. — Так, этот лось Темари мне неинтересен. Пусть она разбирается с тем, что её автору придётся теперь надиктовывать текст Кагуе. Видимо, он произносит это как-то слишком громко, потому что мать Акеми резко оборачивается в его сторону. Ах, точно, её же зовут так же, как новое приложение Оцуцуки, во прикол. У него ещё логотип похож на логотип одного из пикантных журналов для мужиков… — По роже вижу, что у тебя в башке какая-то чертовщина, — вздыхает Накику. — Ладно, останавливать от очередных тупых действий не буду, мне ещё с этим разобраться надо, — она кидает взгляд в сторону Сая и отходит. Про то, что здесь вообще делает сосед Наруто, к слову, она ничего не сказала. Когда Канкуро подходит к Акеми, он чувствует на себе сразу несколько пар глаз. Две сверлят его с откровенным неодобрением, а вот тёплые карие девушки — одновременно с неудовольствием и надеждой, что ли? Она точно всё ещё дуется, но видно, что благодарна за его здесь присутствие. Канкуро кашляет в кулак и не успевает даже слова сказать, как рот открывает Кагуя-сан. Которая мама, а не Оцуцуки. — Вы кем приходитесь моей дочери и как узнали о произошедшем? — Я… друг, — Канкуро говорит это вместо того, чтобы сказать «парень», потому что сама Акеми не хотела, чтобы он о них распространялся. Тем более, в кругу её семьи. Он искоса смотрит на девушку, но та тут же кривится, словно лимон проглотила. Ну вот чем он ей опять не угодил? — И… подопечный Джирайя-сан, от него узнал, вот. В дальнем конце коридора Канкуро действительно замечает Джирайю, Тсунаде и мужчину из акционеров, видимо, отец Шикамару — они ужасно похожи. Джирайя его тоже замечает и качает головой, но Канкуро с лёгкой совестью игнорирует безмолвный совет. Он смотрит на Акеми и пытается понять, как бы так с ней слинять под шумок. Вот бы кто-нибудь устроил скандал по поводу аварии и переключил внимание родственников Ако! — Вообще-то там был ребёнок на самокате, — раздаётся монотонный голос Сая, к которому обращается Тсунаде-сама. Оказывается, это он позвонил сначала её секретарше, затем пигалице — кто бы сомневался — а затем, до кучи, зачем-то ещё и Ширануи, начальнику отдела кадров. Тот предупредил остальных и понеслась… Прямо как сейчас. Молодчина, Сай, переключил внимание, хоть и не так, как Канкуро планировал. Данзо-сама отходит первым, кидая всё такие же мрачные взгляды на Канкуро, которому на лицо лезет ехидная лыба. Спрятать её никак не получается, и Канкуро пытается её сделать хоть немного приличной, но подозревает, что челюстные мышцы его подводят, потому что Акеми морщится и закатывает глаза. При этом упорно хранит молчание — наверняка, чтобы взорваться потом. — Акеми, — голос её матери суровый и бескомпромиссный. — Жди здесь, поняла меня? Я тебя отвезу домой… — Домой это в поместье Икимоно? — наконец-то оживает рыжая. — Нет, спасибо, я поеду с Кику-анэ. — На её разва… машине? Чтобы вы ещё в одну аварию попали? — Она ни разу не попадала в аварии! — Канкуро прекрасно знает, что Ако сама постоянно критикует развалюху подруги, но тут переобулась, и неудивительно. — Каким-то чудом! Нет, Акеми, домой, и… — Я отвезу! — ляпает Канкуро. — У меня хорошая машина. — В которой я должна была ехать, — бурчит Акеми себе под нос. — А теперь у меня больше ни велосипеда, ни телефона нет. — Акеми, ты… Кагуя-сан явно собирается продолжить, но Канкуро уже надоедает это всё. Потом будет разбираться, сейчас ему хочется украсть Акеми и самолично расспросить о том, что случилось. Он хватает её за левую руку — не сильно, но цепко, мало ли, вдруг у неё она тоже болит — и тащит за собой под шокированным взглядом Кагуи-сан. Отойдя на пару метров, срывается в бег, пока его на начали преследовать, и, вылетая через раздвижные двери больницы, сворачивает за угол, уже здесь заходя в те двери, которые ведут на подземную парковку. — Куро… идиот, ты представляешь, что она мне потом устроит?! — Ты же пошла за мной, — скалится Канкуро, прижимая её к стене на лестнице, ведущей на минус второй этаж. — Потом будет потом. А пока мы можем поехать ко мне, где тебя никто не найдёт.

+++

Накику

+++

Сай был проблемой и головной болью Кику с детства. И ладно бы она сама решила добровольно взвалить на себя эту сомнительную обязанность следить за тихим, забитым пацаном из приюта, но нет. Это бабушке Рире он чем-то приглянулся, и она при любом удобном моменте наведывалась в детский дом для мальчиков на отшибе, как раз на той дороге, которая вела из деревни Косен в городок Кири. А то и тащила к ним домой. Они познакомились, когда родители и младшая сестра Ичи и Накику погибли, а Ритсуми переехали из Конохи в Косен. Кику исполнилось восемь, Саю было ещё шесть, и в течение следующих десяти лет ей пришлось с ним возиться. Например, защищать от мальчишек, которые так и норовили подразнить, а то и побить тихого худого паренька. Её бабка была из полиции, более того — криминального отдела — так что удар у Кику, несмотря на собственную худобу, был поставлен прекрасно. Что она и продемонстрировала пару раз, после чего Сай начал ходить за ней хвостом, едва у него выдавалась такая возможность. И звать не иначе, как «онээ-сан». Он ждал её после секций спортивной гимнастики, помогал копаться в огороде, — Ичи, который этим занимался раньше учился в Кири, а не в местной школе, так что переехал в интернат, — в общем, стал её какой-то тенью. Это напрягало. В конце концов, когда Накику исполнилось семнадцать, она заявила Рире-баа, что если ей так нравится Сай, пусть она сама с ним возится, собрала вещи и летом своего восемнадцатилетия свалила в Коноху, получив права и диплом о среднем образовании в Кири. Худо-бедно котирующийся, потому что в университет она поступила, в общем-то, без особых проблем — к учёбе Накику всегда относилась ответственно. Квартиру ей помогли снять Суйгетсу и Мангетсу, — хороший друг Ичи из Кири, — через знакомство, правда, предупредив, что туда рано или поздно подселят соседку. Накику артачиться не стала, сделала несколько поездок в Косен на старой машине Риры-баа, перевозя кое-какие вещи, накопленные в сарае — мало ли, пригодится! — и с головой нырнула в учёбу. Ну как, с головой, на парах она немного расслабилась, позволив своей лени взять верх; её спасала хорошая память и вполне себе неплохие умственные данные. Диплом с отличием здесь она не получила, зато получила работу в издательстве, куда её пригласил Гаара, бывший с ней на одном потоке, несмотря на то, что был помладше. Вундеркинд, а второй — Учиха, но с ним особой дружбы Накику не водила ни во время, ни после учёбы. Она расслабилась, познакомилась с другими жильцами дома, приняла рыженькую соседку — внучку старой подруги Риры-баа — и даже привязалась ко всем со временем. Особенно к неугомонной Икимоно. А потом у неё в доме появился Сай. Точнее, она сначала не поняла, что это он, потому что они не виделись лет семь. Она просто открыла дверь, услышав звонок и предполагая, что это Наруто или Дейдара зашли за чем-нибудь. Ну, или Суй явился потрахаться — как у них это началось она и сама сказать не могла, но Мангетсу никогда не обращал на неё того внимания, что ей хотелось, а его младший брат заявил, что он не хуже, и они оказались после очередной вечеринки соседей в одной кровати. С тех пор у них это и длилось. Без напряга и каких-либо обещаний, слава Ками. — Я твой новый сосед! Из квартиры слева. — Черноволосый и черноглазый парень выдал это с энтузиазмом, но постной мордой, протягивая — к её удивлению — не торт или пирог, как это обычно принято, а коробочку с её любимыми жареными гёдза. Может, ему Наруто посоветовал? Раз слева, значит он въехал к Узумаки. — Ага, спасибо, я пришлю что-нибудь завтра, — рассеянно ответила Накику, уже собираясь захлопнуть дверь. — Онээ-сан, можешь мне показать где прачечная? Я ещё не освоился… У неё разом заныли все зубы. Пришлось распахнуть дверь пошире и внимательно вглядеться в черты лица явно вытянувшегося и немного нарастившего мышечной массы… Сая. Ёкарный бабай, что он тут делал?! — Я теперь работаю в «Корне» — объяснил Сай, натянув на лицо свою фальшивую улыбочку, с которой она тоже была ой как хорошо знакома. — Прошу обо мне позаботиться. И, блин, пришлось. Опять. Потому что он, может, и вырос, но тараканов в его голове к двадцати четырём годам только прибавилось. Накику стоит в фойе госпиталя и вздыхает. Канкуро только что утащил Акеми под недоумённым взглядом её матери, а Сая надо было утащить ещё раньше — а то теперь его оккупировали разом все недовольные, и заметно, что он уже начинает теряться. Круг акул сужается, и Сай начинает чесать руку возле локтя — плохой признак, у него потом будет очередной приступ паники. Поэтому Накику бесцеремонно вклинивается в разговор — больше похожий на допрос — и напоминает, что Сай вообще-то тоже жертва, так что ему необходим отдых. — Я думаю, Шикамару вам расскажет куда обстоятельнее, Тсунаде-сама, Данзо-сама. А мы… запишем показания в письменном виде и предоставим в понедельник. Джирайя на это кивает, — он-то Накику знает лучше всех присутствующих, — и отводит их с Саем в сторону, при этом наклоняясь к её уху так, чтобы остальные, занятые спорами, ничего не услышали. — Отпишись, как увидишь Акеми-чан, хорошо? — Конечно. — И не забудь про аудит… Он начинается уже в понедельник. — Я помню. Прекрасно помнит, но пока у неё другие проблемы. Накику ловит Сая за локоть и ведёт его тем же маршрутом, которым Канкуро чуть ранее должен был увести Акеми. Скорее всего, этот придурок был на машине, раз забрал девушку. Накику уже представляет, как её телефон будет разрываться позже вечером: если не мать или дед её лучшей подруги будут названивать, то бабушка точно. А Накику придётся выкручиваться, что-то придумывая, потому что у Ако-имото сейчас даже телефона нет. Тяжело. Но с Саем куда тяжелее. Накику смотрит на него через плечо и вздыхает, надеясь, что Наруто окажется дома, чтобы она могла вручить ему в руки его проблемного соседа. Самой возиться с ним ей никуда не встало, и так всё детство с ним нянчилась, заниматься этим и сейчас совсем не хочется. — Куда мне сесть? — задаёт Сай один из своих дурацких вопросов, и Накику на секунду прикрывает глаза. — Онээ-сан? — За руль, — брякает Накику, и тут же об этом жалеет, потому что парень смотрит на неё круглыми от удивления глазами. Ну копия Сейджи-кун, одно что у Сая их два, а у Сейджи-кун восемь. Да, с шутками у него всегда было туго. — Впереди садись, блин, куда ещё тебе сесть-то? На заднем сидении куча барахла, разве что в багажник его засунуть… барахло, а не Сая, конечно. Хотя… Захлопывает дверь Сай как всегда предельно аккуратно, видимо, боясь, что её машина развалится в противном случае. Накику даже обидно становится: у неё она, конечно, ни разу не новая, но не настолько всё плохо! А Сай может просто быть благодарным за то, что она его не бросила в больнице на растерзание тех коршунов, в которых превратились родственники пострадавших. Машина заводится далеко не сразу, но, в отличие от всех прочих пассажиров, которых куда-то возила Накику, Сай хотя бы молчит и терпеливо ждёт, когда они поедут. Через минут пять автомобиль, наконец-то, трогается. Прекрасно! А то она уже начала переживать, что по её душу успеет прийти Данзо-сама или Кагуя-сан, а с ними беседовать у неё нет ни желания, ни сил. — Ты хорошо водишь, онээ-сан. Давно получила права? — спрашивает Сай через какое-то время. Он сидит пристёгнутым и крепко держится за ручку над окном машины. Интересно, этот несчастный когда-нибудь расслабляется или всегда такой напряжённый? — Давно, ещё в Косен, ты забыл уже, что ли? Сам не думал научиться водить? — У меня нет машины. — Её можно купить. В кредит, например. — Но мне нравится пользоваться общественным транспортом, хотя я ещё не выучил маршруты автобусов. И гулять. Я читал, что прогулки… Ну вот, опять. Сай снова начинает цитировать какие-то статьи, и Накику выключается, бездумно кивая в такт его словам. Почему баба Рира жалела этого мальчика Накику понимает прекрасно, — самой иногда больно на него смотреть, — но почему он сам так упорно до сих пор липнет к ней, ей уже непонятно. У него же Наруто есть, в конце-то концов, он куда более ответственный и дружелюбный, нежели она. Как раз Наруто Накику на своё счастье и встречает прямо у подъезда. К сожалению, рядом с ним Сакура, а это значит, что так просто всучить ему Сая вряд ли получится. — Вы где это были? — интересуется Наруто, широко улыбаясь и приветственно взмахивая рукой. — В больнице. Мы попали в аварию, — вежливо отвечает Сай. — Мы? — хмурясь, переспрашивает Сакура, косясь на машину Накику, припаркованную чуть выше по улице. — Ты разве не с Саске поехал к психологу? — Поехал. И мы попали в аварию с грузовиком, Акеми-сан и Шикамару-сан. — В смысле?! — глаза Сакуры делаются круглыми, как две монетки. — Что с ними? — Что с Саске? А Акеми? И почему там был Шика? Блин, где мой телефон?! — Наруто начинает шариться по карманам в поисках смартфона. — А, он у тебя Сакура-чан, спасибо. Наруто отходит на пару шагов, явно для того, чтобы набрать лучшего друга, а Сакура выспрашивает детали, немного успокаиваясь, когда Накику обрывает Сая и уточняет, что никто серьёзно не пострадал. — Я дозвонился до Итачи. В общем, у Саске там… — начинает было Наруто, но досадливо морщится, вздыхает и не заканчивает предложение. — Я поеду к нему. — Я с тобой, — тут же говорит ему Сакура. — Стоять! А я? А он? — Накику едва кивает на Сая, с которым не собирается сидеть, но влюблённых голубков уже и след простыл. Выбора у неё не остается никакого, потому что этого придурка сейчас нельзя оставлять одного. Слишком много впечатлений, ушибы, столпотворение — чего доброго, ему правда сделается плохо. Накику обречённо вздыхает, остро жалея, что не может просто оставить его за дверью и забить. Видимо, баба Рира её действительно слишком хорошо воспитала. И Ичи, который намного более человеколюбивый. Они ненадолго заглядывают в их с Наруто квартиру, чтобы Сай переоделся, а потом уходят уже к ней. Акеми дома нет, но она тут и не ожидалась. Вряд ли она вообще появится тут до завтрашнего дня, несмотря на ранение. Накику проверяет террариум подруги, чтобы понять, не сбежал ли оттуда кто-то, помимо Чисая, любуется Сейджи-кун, обещая поиграть с паучком попозже, а потом проходит на кухню. — Ты голодный? — Нет. Можно я посижу на диване и почитаю? — Можно. Сай сидит настолько тихо, что Накику успевает забыть о нём. Она занимается своими делами, а когда заглядывает в гостиную, то видит парня спящим в позе эмбриона. Утомился, бедный, и наверняка перенервничал. Накику достает из шкафа пушистый плед, который так сильно любит Акеми, и укрывает им Сая. Книжку — какой-то приключенческий роман, откуда он только у них дома? — откладывает на журнальный столик и замирает на несколько мгновений, внимательно рассматривая этого проблемного мальчишку. Длинные чёрные ресницы, которым может позавидовать любая девушка, тёмные брови вразлет, высокие скулы и, в общем-то, куда более гармоничные, чем у неё, черты лица. Сай, если так подумать, красивый, просто обычно всё портит индифферентное выражение его лица. Ну и, конечно, миллиард его заёбов, особенно когда он открывает рот, чтобы выдать очередную нелепость. Ладно уж, пусть спит здесь. Спящим он ей точно не мешает.

+++

Дейдара

+++

Вообще-то, никакого судебного заседания в воскресенье не должно было быть в помине, но то ли судья уходила в декрет, то ли что, назначили его именно на этот день. Дейдара бы тоже с большим удовольствием провела этот день релаксуя, но работу никто не отменял, а к конкретно этому делу она готовилась очень усердно. Вот что хотят пусть про неё говорят Сасори и Какудзу, а ответственности у Дейдары хоть отбавляй, да! Как вообще можно быть такими скучными? Ладно, у Какудзу хотя бы одна страсть есть — деньги. А у Сасори что? Дейдара бы с ума сошла, живя в его темпе. Тихо, спокойно, без каких-либо новых впечатлений, да лучше сразу в гроб лечь. Бр-р-р! Нет, Дейдара на такое точно не согласна, и сам Сасори в ней пробуждает дикое желание его растрясти. Она знает, что ему сорок, — или почти сорок? — но выглядит он куда моложе, рано ему из себя старика корчить. Определённо, надо подарить ему какую-нибудь канарейку или попугая. Или собаку? Да, собаку, самую активную и голосистую, чтобы не оставляла в покое. Может, тогда Сасори и на Дейдару будет меньше ворчать? Занят-то он будет уже совсем другими делами. Дейдара хихикает, постукивая ноготками по толстой папке, которую держит в руках. Настроение у неё прекрасное, суд-то она только что выиграла. Осталось найти Хидана и рассказать этому козлу в подробностях какая она молодец. А то этот шовинист хренов всё талдычит, что он лучше просто потому, что у него между ногами имеется член. Странно, что Конан его до сих пор не пришибла, но это скорее всего из-за того, что он просто боится открывать рот при второй главной персоне «Акацки». Или Нагато — шеф хоть и тихий, а в гневе страшный. Сама Дейдара его злым никогда прежде не видела, но истории разные слышала. Из всех своих коллег, пожалуй, именно Хидан нравится ей меньше всех. Кисаме Дейдара считает скучной хищной рыбиной, но они с ним в принципе не особо общаются, это друг Итачи. С Учихой у неё отношения тоже не сказать, что тёплые: ему до неё особого дела нет, а вот Дейдару нервирует его педантичность. Какудзу уже достала всех со своими проверками счетов, налоговых деклараций и прочего, но если её не трогать, то она и сама не лезет. Нагато и Конан Дейдаре нравятся, да и Сасори, в общем-то, тоже. А Хидан, мать его, мерзкий настолько, что Дейдара как-то чуть не швырнула в него той тяжеленной пепельницей, которой пользуется один только Кисаме. «Я выиграла. Пошли, покутим», — пишет Дейдара Сасори и тут же разворачивает общий чат «Акацки». "Хидан, ебись конём, я выиграла, да", — следом она отправляет несколько матерных стикеров. Хидан тут же начинает что-то набирать в ответ, — голосовые сообщения он не любит, — но ей всё равно. — "Мы не отпраздновали возвращение Итачи. Почему мы такие скучные???" А Дейдара очень хочет праздник в свою честь, особенно теперь, когда она его заслужила. Первое важное дело выиграно, клиент доволен, разве это не повод напиться и как следует оторваться? "Ты только о веселье думаешь", — это пишет Сасори, и Дейдара готова поклясться, что у неё в голове прозвучал его уставший, полный осуждения, голос. "Неправда", — тут же возражает она. — "Еще я думаю о шоколаде и сексе" "Вместе?" — Кисаме заходит в чат как раз вовремя, чтобы подстебнуть. "По отдельности, но можно и вместе, я тут как-то пробовала…" — Дейдара высовывает язык, начиная печатать простыню о том, что она пробовала, но быстро сдувается. "Избавь нас от подробностей", — ну, конечно, кому как не Сасори пытаться обрубить всё самое интересное? Кисаме, тухлая рыбина, демонстративно выходит из чата. Нагато обычно игнорирует такие переписки, как и Итачи, а вот рыжему зазнайке всегда нужно поскорее положить конец её излияниям души. Дейдара закатывает глаза, не понимая почему Сасори такой. У него вообще есть кто-то? Может, он унылый потому что у него нет девушки? Дейдара действительно никогда его ни с кем не видела, никого он к себе вроде как не водит. Или просто шифруется так, что никто не в курсе его личной жизни. Блин, а это даже интересно! В итоге, в тот бар, который выбирает Дейдара вечером являются все, кроме Кисаме, Итачи и Сасори. Нагато и Конан — чтобы поздравить её с первым крупным делом и удалиться, Хидан явно чтобы поскандалить, Какудзу — проверить, что средства фирмы не разбазариваются на алкоголь. Типа закуски мы вам оплатим, а напивайтесь за свой счёт. Учитывая, что работу в понедельник никто не отменял, вряд ли хоть кто-то позволит себе больше двух рюмок. Хотя, у Дейдары вот выходной, так что она с удовольствием выпьет! Телефон Сасори выключен — Дейдара даже не разменивается на сообщения, а сразу звонит своему бывшему наставнику. Вот урод! Что ему стоило прийти хотя бы минуток на десять и выпить за её успех?! — Ой, кажется наша цыпа на что-то надулась, — поёт Хидан, устраиваясь так, что занимает всё место на диванчике. Какудзу смотрит на коллегу очень выразительно, но пока ничего не говорит. — Или на кого-то? — Заткнись, да, — огрызается Дейдара, у которой действительно портится настроение. Нет, ну каков… у неё даже слов не находится, чтобы охарактеризовать Сасори. Унылый коротышка, да! Аппетит ей испортил и всю радость от этого дня! Поэтому с Хиданом Дейдара ругается вяло и скорее по привычке. Ему быстро надоедает, и этот позорник удаляется в сторону бара кадрить какую-то светловолосую девушку с двумя пушистыми хвостами. Нагато и Конан, как Дейдара и предполагала, уже через полчаса отчаливают, и Дейдара остаётся за столиком наедине с Какудзу, уже попросившей часть счёта за еду. Про их темноволосую немногословную сотрудницу можно сказать много всякого, но то, что бухгалтерию она ведёт идеально и даже чересчур — неоспоримый факт. Дейдара ещё раз пробует дозвониться до Сасори, но механический голос всё так же равнодушно сообщает, что абонент вне действия сети. — Зачем я вообще припёрлась сюда, ммм? — бурчит Дейдара себе под нос. Какудзу поднимает на неё взгляд — у неё, в общем-то, вполне типичная внешность дамы средних лет, но вот ярко-зелёные глаза какие-то пугающие, словно сканирующие внутренности лазеры. — Ты пить не будешь? — Я не пью, — отрезает коллега. — И не ешь. — Я поела дома, вышло намного дешевле. — Компания же платит! — Мы получаем процент с общей прибыли компании, так что… — Ой, всё, не хочу ничего слышать про работу, да! Дейдара опрокидывает в себя рюмку сакэ и уже готовиться пойти заказать нормальный яркий и красивый коктейль, как в бар заходят Итачи и Сасори. Последний выглядит крайне невыспавшимся. Вместо бара Дейдара подрывается и твёрдым шагом подходит к Сасори, тыча его пальцем в грудь. Только сейчас замечая, что одет он не с иголочки, а скорее в стиле кажуал: джинсы и летняя рубашка с короткими рукавами. — А у тебя воротник мятый! — со злорадством сообщает Дейдара Сасори и виснет на шее Итачи. Просто потому что рада тому, что его операция прошла успешно, а послезавтра Дея опять будет беситься из-за его чопорности. Итачи в ответ её не обнимает, но похлопывает по спине, явно желая, чтобы она поскорее его отпустила. — И где это вы потерялись, что так опоздали, а? И какого хрена у тебя телефон выключен, ммм? — Аккумулятор, кажется, умер, — морщится Сасори, отодвигаясь. Видимо, волнуется, что Дейдара и на него запрыгнет с обнимашками. — Я заезжал за Итачи, он пока не может садиться за руль. — Ага, а заранее нельзя было этого сделать? — Да ты, блять, сама постоянно везде опаздываешь, цыпа! — орёт со своего места Хидан. Девушки рядом с ним уже нет — отшила, по-любому. — Я не опаздываю на заседания! — А на работу, бля? — На пять минуток всего, потому что за кофе захожу, да! И вообще, тебя не спрашивали! Напитки для Сасори и Итачи Дейдара выбирает сама, и оба синхронно приподнимают брови, когда она приносит ярко-красные смеси в высоких стаканах. — Новинка! Давайте попробуем! — Завтра рабочий день. — Скукотища, от одного коктейля ничего с вами не случится. — Я за рулём. И мне ещё Итачи нужно будет завести домой. — По стаканчику можно, не будь занудой. И меня, кстати, тоже нужно завести. — Я на другое и не надеялся, — бормочет Сасори. — А ещё же телефон купить… — Можешь пока у Кику-чан одолжить, у неё в запасе старых штуки три, — отмахивается Дейдара. — Ой, а давай вместе сходим в салон? Я один видела классный, цветастый, оранжевый с серебряными блёсточками! Тебе подойдёт. Сасори очень тяжело вздыхает и поднимает стакан, когда Дейдара торопит их всех чокнуться и произнести тост. Вызывается Хидан, но ничего хорошего от него ждать не стоит, так что длинные и витиеватые пожелания удачной карьеры себе любимой Дейдара в итоге произносит сама, в конце любезно отмечая, что за здоровье Итачи они тоже пьют. Коктейль ей не нравится, но она его допивает, потом берёт другой, потом ещё один. Хидан исчезает с какой-то бабой, Какудзу, взяв со всех обещания, что еды больше заказывать не будут, оплачивает счёт и сваливает домой. Сасори пробует сказать, что ей хватит, но Дейдаре не хватит — она только вот распробовала свой четвёртый напиток, а ещё ей хочется танцевать! Поэтому Сасори увозит Итачи, а Дейдара идёт на танцпол, даром, что там пусто. Ей пофиг, зато она будет звездой сцены, да! Впрочем, к ней очень быстро присоединяется какой-то парень, пытающийся приклеиться сзади. Дейдара в этот вечер не особо настроена на случайные знакомства для одноразового секса, но если он грабли свои на неё класть не будет, то можно и подвигаться в ритме техно. Он, конечно же, кладёт, и Дейдара каверзно наступает ему шпилькой на пальцы ног, отчего незнакомец вскрикивает и отстраняется. Тут же в поле зрения Дейдара видит Сасори. — О, ну неужели ты вышел поколбаситься? — Я вышел забрать тебя домой. Все уже ушли. — Я не хочу домой! — Дейдара, ты же сама потом не дойдёшь на своих двоих. — Ну и пофигу! Буду спать тут! — Тебя разбудят и выставят за дверь в два часа ночи, когда бар будет закрываться. Ума не приложу, как ты вообще юрфак окончила. — С отличием, между прочииим, — икает Дейдара и вдруг чувствует, как ноги её подводят. Она весьма неграциозно заваливается на Сасори и снова икает. И издаёт ещё какой-то очень смущающий звук. Такой, какой обычно бывает, если растрясти литры алкоголя в животе, нормально при этом не подкрепившись. А всё Сасори виноват! В том, что она плохо поела уж точно! Слава Ками, вырвать Дейдару не успевает. По крайней мере не до тех пор, пока Сасори не вытаскивает её с грехом пополам на улицу, усаживая на небольшой бордюр у кустов и не оставляя ей двадцать приватных минуток на то, чтобы привести себя в относительный порядок.