Окунись в забвение

Дверь открыли. Математик впустил класс в кабинет. Сейчас настроение вообще топчик. Отсижу алгебру и домой. Хотела занять последнее место, но увы. Даже предприняв попытку сесть на средний ряд, меня остановили. Мимо прошёл препод, коснувшись плеча. Я обернулась, он показал на первую парту. Сука, перед своим столом. Просто пиздось… Но выбора так такого не оставалось и я села там. Хвала Хаосу, я взяла с собой тетради. Выложила на парту всё, что в принципе нужно для урока. Хоть так не хотелось. Но подсознание говорило: — «Не бунтуй, если не хочешь заработать неуважение или чего ещё хуже.» Вероятность этого конечно мало, но все же, необоснованный риск. Прошло лишь пару мгновений и класс заткнулся. То есть, заткнулся. Стало очень тихо. Еще ни на одном уроке не было такой идеальной тишины. Вертела головой по сторонам, никто даже особо не двигался, а некоторые сидели, словно натянутая струна. Вот-вот лопнет. Меня привлекла та самая речь от учителей каждый год на первое сентября. Ибо в классе с такой акустикой это звучало… Необычно, что ли? — Итак, здравствуйте, дети, я вас всех очень рад видеть. Надеюсь, вы хорошо отдохнули на каникулах и готовы к новому учебному году. — с его лица все не сходила приятная улыбка. Но меня, честно, она начанала подбешивать. Пугать даже. Она такая… слишком постоянная и искусственная. Балди продолжил. — Также, надеюсь, вы помните, что сегодня только один урок алгебры. И вы повторили темы за прошлый год. Черт… Я же даже программу школы не видела, какой там повторять. Главное, чтобы не спросили. Как в воду глядела. Математик развернулся к доске, начав что-то писать. То с какой скоростью появился незнакомый мне пример, я была мягко говоря удивлена. После же он оглядел весь класс, протягивая знакомое всем и пугающее всех: — К доске выйдет… Я сразу приметила промелькнувшую искру на его лице. Он быстро окинул задние парты и несколько рядов. Словно жертву ищет. Лишь подумала я, как поймала на себе его взгляд. Уже нашел… Мы так долго смотрели друг на друга. Только я с некой жутью во взгляде, а Балди скорее с усмешкой и прекрасным пониманием — я это не решу. Никак. Дрожь пробежала по телу. Класс оставался в молчании. Мне кажется, я навсегда запомню этот цвет радужки. Будто смоль. Тёмная-тёмная. Как правда такое может быть… Я сдалась первая, опустила голову, потупив взгляд прямиком в парту. И по всей видимости, очень зря. Это подействовало как спусковой крючок. Потому что сразу посде этого, раздался голос. — Энгель Мирна, может ты желаешь решить пример? Раз весь класс остается в пустом молчании. — всё, Мирна, тебе вынесли приговор. В первый же школьный день у тебя двойка, да и ещё минус репутация. Перед классом и преподом. Заебись. Я ещё раз взглянула на доску, удостоверилась, что на ней только иероглифы. Посмотрела на математика и лишь мотнула головой. Неа, ситуация пиздец, конечно, но я даже не знаю эту тему. Лицо математика перестало выражать хоть какую-либо удовлетвореную эмоцию. Он выглядел раздражённо. Было очевидно. Даже в голос пробралась та нотка. — По какой причине? — спросил он строже. По какой блять? А что собственно ответить?.. Что не понимаю? А вдруг это станет тем, что положит начало, чему-то. Ужасному. — Я… Не знаю, как это решить. — только и смогла выдать через силу. В классе повисло молчание. Кажется, кто-то попрятался за учебниками. Ну как, на периферии было заметно. И не только мною. Балди заметив это, хищно оскалился. Было очень похоже на улыбку безумца, особенно с этим взглядом. Уперевшись в мою одинарную парту руками, услышала тихий, но уже более агрессивный шепот. — Я сказал: Вышла к доске и решила грёбаный пример. Мое сердце в момент решило упасть в ноги. Я подняла голову. От былой доброжелательности Балдимора не осталось и следа. Настроенный максимально серьёзно. И уже не так весело сидеть с непонимающим видом, когда тебя будто готовы растерзать на месте взглядом. — Я не доходчиво объяснил? — сказал он уже громче. Вероятно, сделано это было, чтобы слышал остальной класс. Молчу. А что сказать? Что? Я увидела, как сомкнулись его длинные ладони. До побеления в костяшках пальцев. Черт, я же не вывела его? — Вот так значит… Хорошо. Думаю, я доходчиво объясню на примере с одним из твоих одноклассников. Он все также не отходя от парты, указал рукой на первого попавшегося под раздачу ученика. Не глядя, просто указал на свою следующую «жертву». — Поднимайся, Георгий. Ты будешь отвечать вместо… — Балди тяжело выдохнул, бросил полный ненависти взгляд в мою сторону. Уже на грани срыва. Показалось может. Не знаю. Несчастный паренёк поднялся и видимо проклинал его всеми доступными и недоступными эпитетами, сравнениями и метафорами. Ненавидел всеми фибрами души. Но все же с трудом держась на ногах, поднялся и вышел к доске, как грешник на казнь. Математик вернулся за стол. Дожидаясь, пока пример не будет решён. Гера перемялся с ноги на ногу и неохотно взял мел, начав писать такие же непонятные мне иероглифы. Я то и дело ловила на себе взгляд Балди. Он явно недоволен моим поведением. Может, потому, что я первая, кто противопоставил ему что-либо. Но блять, реально плохо знаю эту тему. Я бы точно ничего не решила. И с самого первого дня четверть началась неудачно. Проходит минута, две, пять. Пока препод сдерживался. Но уже сейчас было видно, он на взводе. Очень рада, что именно я не попала под раздачу. Но почему он так агрится? Это только первый день, ну после каникул то, обычное дело что-то забыть. Зачем агрессировать. Ученик кладет мел обратно, делает шаг назад, оглядывая, что написал. И совсем тихо произносит: — Я… Все. Балдимор становится за его спиной мгновенно, как только его подозвали. Словно падальщик, стервятник над жертвой. Как же хуёво чувствует себя мой одноклассник. Хорошо, что на его месте не я… Жестоко, но факт. Тянулись секунды. Было так тихо, что я могла слышать биение своего сердца. Казалось, время просто замерло, или всё это мне лишь снится. Я чуть со стула не упала, не прошло и минуты, когда Балди со словами «неверно»: перечёркивает весь пример, с оглушающим звуком бросает мел обратно. Тогда же я заметила ужас в глазах пацана. Он пятился, оттягивая неизбежное. Приближение к себе на опасное расстояние, не менее опасного в тот момент человека. Уперевшись в стену, Гера начал что-то бессвязно лепетать. Услышала громкий звук. Зажмурилась. Неужели он… бьет детей?.. Через мгновение, ответ пришел сам: алеющий цвет на щеке ученика. Его также быстро схватили за плечи, прижав к стене. Балдимору явно начало рвать крышу. Он тряс ни в чём неповинного парня. Будто добьётся ответа от него подобным способом. — Сколько я ещё должен вдалбливать тебе в голову элементарные вещи? Рано или поздно ты доиграешься, и я прибью тебя! Почему ты не можешь быть нормальным ребёнком? Мне продолжать бить тебя головой об парту, чтобы до тебя дошло, где ты находишься и что ты должен делать?! — медленно, но верно раздраженный голос, сорвался на истерический крик. Чел окончательно расклеился. Начал просить о чём-то, задыхался воздухом и слезами. Но его даже не подумали слушать. Он трясся в неистовом страхе, нижняя губа дрожала, зрачки уменьшились, рука нервно комкает край тёмной жилетки. Балдимор одним движением берёт его за волосы и не раздумывая ни секунды, со всего размаха бьёт о стену затылком. Следом еще раз. — Отвечай! — грубо оттолкнул он его от себя, да так, что тот не удержавшись на ногах бессильно свалился на пол. — Сколько я ещё должен объяснять, м?! — очередной удар, но уже ногой пришёлся в районе груди. Казалось, Балдимор сорвался с цепи, если не останавливать его, то он добьёт несчастного ученика. — Поднимайся! Но как и ожидалось, он даже не мог совладать с телом, чтобы толком встать. — Я повторяю один раз, вставай или я иду за линейкой. Услышав это Гера сразу приподнялся, бросив взгляд на Балди. И помотал головой. Совсем как я. Как я… Почувствовала на себе этот колкий взгляд. Пронизывающий. Мы с ним синхронно обернулись на чьи-то тихие всхлипы позади. Кристина. Тоже сдали нервы. Я не могла долго смотреть на математика, его разъярённое лицо, пускай и на секунду исказилось от хищной ухмылки. Пускай это было замечено только мной. Но даже этих пару мгновений хватило, чтобы понять, что было заключено в данном жесте. — «Это только начало, ты окажешься на месте этого отброса, поверь мне… Поверь». Только по представлению этой безумно длинной минуты, ученик поднялся и поплелся на место. Как униженный щенок, поджав хвост. — За сегодняшний урок у тебя два, Мирна. То есть, хотел сказать, Ге-ор-гий. — протянул он, натягивая свою ман маниакальную улыбку, явно довольный собой. И только сейчас я поняла настоящую причину гробовой тишины в классе, беспричинных истерек учеников, их запуганости. Балдимор с невероятной скоростью разбил мою самооценку и самооценку всего класса вдребезги. Намертво. С самого начала. Это начало конца… Видимо, на сегодня урок алгебры окончен. Весь класс сидел, упялившись в тетради, только бы не поднимать глаз на сцену расправы. А вот я подняла. Перечёркнутый пример, темнеющий след крови, тянувшийся по стене, на полу. Балдимор как ни в чём не бывало, что-то быстро писал в записной книжке. Со спокойствием. Словно не он пару минут назад с ужасно громкими криками избивал человека, угрожая расправой. Ещё заметила, что его ладони тоже были местами в крови. Пальцы, тыльная сторона. Он словно не замечает, что пачкает листы, ручку и края бумаги. Со стороны это выглядело так жутко и мерзко. Так что опустила голову в тетрадь. Лучше уж так. Было сложно дышать. Будто перекрыли доступ к кислороду. Не может быть. Я сплю. Просто сплю. Сейчас очнусь. Ущипнула себя — не помогло. Тогда точно прямо сейчас. Но я всё не просыпалась и не просыпалась… Внезапно Балди встал, да так резко, что я вздрогнула. Подошёл к двери. Раздался щелчок. Неужели он закрывает дверь?.. «Прекрасная звукоизоляция». Вдруг вспомнилось мимолетно. Нас даже никто не слышал. Следом за открытием двери последовало краткое, но ёмкое: «Вы же все помните, что если кто-то начнет об этом трепаться, я самолично зашью вам рот.» — я пришла в неподдельный ужас. — Знайте это. Прозвенел звонок. Все мои одноклассники пулей вылетели из кабинета. Подальше. А я… Осталась в кабинете одна. Ну почти… Мои руки тряслись. Страх не давал дышать. Я начала быстро закрывать рюкзак, и буквально пролетела вихрем мимо Балди. Но меня остановили. — Мирна, я сделал вывод, что ты совершенно не успеваешь по программе в этой школе. Останься завтра после уроков, мы разберёмся в теме. — словно специально, дабы подставить меня под конец, сказал он в след. Голос был неподдельно спокойным тихим. Но я не давала себя обмануть, так и стояла на пороге. — Ты поняла? Настроение было испорченно в хлам. Я прямо сейчас готова была развернуться и высказать ему все. Но я прекрасно знаю, добром подобное поведение не закончится. — Да… Бросаю тихое я, выхожу в коридор и закрываю дверь.