Диковинный пассажир

      Ди ушла в душ, а Гэвин решил позависать на балконе. В теле ощущалась приятная расслабленность, сублимированный вкус у мяса был просто великолепный, а сменившая дневную жару прохлада приятно щекотала кожу на голом торсе. В платья он больше не заползал, да и вообще решил больше ничего не натягивать. Видел как по бухте плавают разные лодки, как на пляже суетятся жители, расставляя столы и какие-то палки с факелами на конце.       Тут было хорошо и спокойно. Закатное солнце мягко подсвечивало прибрежные скалы и дома. По почти золотому небу летали белые птицы с острыми крыльями. Тут не было ни гигантских цветов, ни гигантских птиц, как ему рассказывали. Вот разве что только женщины летали на кораблях — об этом нужно было ещё расспросить рыжуху. Здорово было, что хоть кто-то говорил на межгалактическом, кроме Ди. И аргайка ещё эта. Почему осталась тут? Почему не вернулась в Конгломерат за бабками? Так влюбилась в Рыжую, что решила остаться? Это ж насколько к человеку прикипеть нужно, чтобы на такой куш забить? Хотя если уж и выбирать место для счастливой старости, то наверно такое: спокойное, красивое. Да ещё и с любимым человеком рядом. Задумался. Окинул взглядом набережную, зелёные горы да домики. Хмыкнул.       Услышал, как за спиной прошлёпала Дикая. Оглянулся и заметил, как натягивает его чистую футболку. Ткань еле зад прикрыла, прямо по нижней складочке. Девчонка по деловому порылась в шкафу, достала штаны, оставленные хозяевами, и, ловко орудуя своим кинжалом, отрезала приличный кусок ткани снизу. Не очень понимал зачем, а просто любовался голыми ножками и двумя выглядывающими булочками, когда склонилась над тканью. Синяки побледнели, и даже сосудистая сетка от электропули на правой ноге уже почти зажила. — Как ожог? — спросил, проходя мимо Дикой в ванную. — Заживает. — Точно?       Задрала футболку и отлепила пластырь, демонстрируя корку. Бинт с рёбер сняла — там уже желтели остатки гематомы. Кивнул, стараясь смотреть на что угодно кроме показавшейся из-под ткани груди. Аж ладонь зачесалась, как захотелось провести по её коже. — Мазью сама?..       Спросил. А внутри себя надеялся, что ему предложит. Что скажет «поможешь?», стянет тряпку, подойдёт к нему совершенно голенькая…       Пиздец! Влепил себе мысленно пощёчину, резко отвернувшись. — Сама. — Супер…       А у самого в паху будто огнём горело. Твёрдый член пульсировал, пачкая белье. Слишком часто стал возбуждаться на Ди. Головой понимал, что больше не стоило с ней дел иметь, а тело, словно своей отдельной жизнью жило. Оно, конечно, не удивительно было: столько уже дней без полноценной ласки, даже не дрочил с тех пор, как заразился. А эта? Ещё тут ходила голая, соблазняла его. На животине скакала ещё специально так вызывающе. Очевидно же было, что провоцировала! Спецом Рида изводила, манила к себе. Знала, что мужику без разрядки туго и вот…       Вмиг разозлился. Захлопнул деревянные створки. А потом сообразил, что понятия не имеет, как тут и что работало. На каких-то вычурных ножках стояла белая ванная, но кнопок никаких не было. Только два вентиля да лейка на шланге. На белой раковине под большим зеркалом в железной раме — тоже вентили. Да даже у туалета кнопок не было, только висела какая-то цепочка. Мрамор и позолота — это красиво, но что за дикость? Никакой автоматизации!       Подошёл и покрутил один вентиль в ванной: тут же из лейки холодная вода на него полилась. Быстро выключил, взял золотистый шланг да в ванную опустил. Второй вентиль оказался с горячей водой — не сложно было понять, как система работает. Заткнул затычкой дырку стока, да включил воду, чтобы наполняла. Ещё баночки всякие перенюхал. Цветами пахли и ягодами. Налил прилично в воду из той, что вкуснее пахла.       А затем порезы осмотрел: почти затянулись. Жаль стало, что шрамы останутся, но на ноге — не на лице. Там проколы от когтей совсем исчезли. И синяки на челюсти и теле. В общем, сносно: кивнул сам себе, осматривая в зеркале. Только вот брюшко под пупком беспокоило. Не привык к такому виду. Но больше не привык к ощущению того, что там что-то было. Периодически накатывало осознание, и холодным потом прошибало.       Так что побыстрее отвернулся, заползая в ванную. Лежал и расслаблялся в тёплой воде, любуясь разноцветными стеклышками на огромном окне справа. Красиво через них солнечные лучи проходили, наполняя комнату различным цветным светом. Пожалуй, даже в лучшей гостишке Гевальта, такого бы не получил. Умел Красноглазый жить, конечно. Или предки его. Скорее всего у родителей его вкус был — старый же дом, явно. А у этого, какой вкус? Да никакого! Рубашку на грудаке расстегнуть — убожество! Лохмы ещё эти. Не конкурент он Гэвину, в общем.       Не то, чтобы у них тут соревнование какое-то, но бесило, что он Дикую лапал. Она ж такое терпеть не могла. Тут просто от радости, что домой вернулась растерялась, а так — был уверен, что заломает его, если продолжит. Прямо представил себе, как его кровожадная девчонка с хрустом мудаку сустав выворачивает да мерзкой рожей в пол тычет. Злая. Красивая! Неистовая в своей ярости! А как на звере скакала! Привставала и назад садилась. И всё ж в глаза Гэвину смотрела…       Сам-то Рид уже свои закрыл, водя рукой по члену.       Губки ещё эти приоткрытые в немом стоне. Языком бы по этим губкам. И по нижним. Так сладко всхлипывала, тая под лаской. Бёдрами его голову стискивала. За волосы держала. Тёрлась. А как насаживалась, вибрируя! Как сжималась! Всю силу из него буквально высасывала, кончая!       «Ещё… Ещё…» — бормотал, подбрасывая бёдра. Вода уже через край выплёскивалась.       А стонала как, прикрываясь рукой. Рычала. Сладкая какая была! Отзывчивая. Губки эти. Груди с сосочками чувствительными. Мягкие, тряслись как, пока на звере…на нём скакала… Язычок по губам… Глазки эти…жёлтые…       Кончил так сильно, словно сам вибрировал. По позвоночнику аж дрожь прошла, когда дугой выгнулся. Так мощно всё давление этих ебучих дней из него вышло, что жар внизу живота разлился. Поглотил. Оставил безвольную оболочку отмокать в ванной, а сам Рид с сиплым стоном будто воспарил над собой. И лишь за жёлтые треугольники света на стене напротив цеплялся. Тяжело дышал, возвращая контроль.       В дверь громко постучали, а с той стороны приглушённый голос раздался: — В порядке?       Рид медленно кивнул, улыбаясь. А сообразив, что его не видно, тут же поспешно прохрипел: — Да!       Только сейчас заметил, что из переполненной ванной вода на пол лилась. Быстро вытащил пробку, освобождая слив. Старался не двигаться, чтобы ещё больше воды не натекло.       Вытерся большим и мягким полотенцем и, как мог, затёр воду на полу. Приоткрыл окно, чтобы подсохло, ломая отражающийся рисунок от стёклышек на стене. Повязал на пояс второе полотенце, которым Ди пользовалась, и вышел.       А та уже на балконе стояла и с Красноглазым болтала. Мудак приоделся: свободная бледно-оранжевая рубаха, оттеняющая загар, лёгкие брюки, облегающие зад, мелкая косичка в волосах. Ну придурок во всей своей красе. А Гэвин? Ну тоже в своей красе! Даже не подумал одеться — вышел такой полуголый на балкон. Всем видом давал понять, что он тут хозяин жизни. Так и было, что показать. С козырей зашёл — с мускулов своих литых (отросшее брюхо полотенце прикрывало). — Не комната, а проходной двор, а? — ухмыльнулся он, прерывая беседу. Ди обернулась, улыбаясь. Даже не скрывая, скользнула глазами по его телу.       Он и сам с интересом на девчонку смотрел: брюки она подрезала и его поясом на два оборота затянула, а в них какую-то майку заправила. Прям видно было, что без белья — круглые сосочки под тканью выпирали. И ручки эти мышечные. Кожа сливочная. Пластырем синяк на плече заклеила. Волосы чуть подзавились от влажности. Щёки раскраснелись от лёгкого загара. Хорошенькая такая. — Опять гости, да? — подмигнул ей Рид. Подхватил с тарелки яблоко. Единственный фрукт из всего набора, что он знал. — Рассказывал, что нового в городе, — кивнула Ди.       А Красноглазый вежливо улыбался. Спросил что-то у Гэвина. — Спрашивает, как тебе на Гевальте? — Ну красивая планетка, конечно. Визоров не хватает, да, Ди? Щас бы глянуть, чо там в Космосе? Кометку какую, — ещё и подмигнул ей.       Нахмурилась, вспоминая, а потом хихикнула: — Дааа.       Перевела Красноглазому. А пока он там трындел что-то, Гэвин ловко руками яблоко на две половинки разломал. Трюк он такой делать умел. Обычно все бабёнки с него кипятком писались. — Держи, милая, — вручил он одну половину девчонке. Та даже глазом не повела: взяла, продолжая объяснять что-то.       А вот у мудака будто даже улыбка побледнела да бровь в удивлении дёрнулась.       Гэвин лениво прислонился к перилам. Немного напряг бицепс, пригладив мокрые волосы. Стоял и хрустел яблоком, пока там диалог вели. — Говорит: из-за энергии нельзя технику. Ломается, — пояснила Ди. — Как те старые корабли. Не летают. Только Высокой Женщины. — Понятно, — пожал плечами Рид. — Так и какой план на сегодня? — кивнул в сторону набережной. — Праздник. Танцы… — О, как у нас с тобой корабле? — тут же улыбнулся Гэвин. — Спорю, что у них тут никто круче нас не танцует. Про пение я ваще молчу… — Да, молчи! — захихикала Ди. — Чего?! Тебе ж понравилось! Сама сказала, что охуенно пою! Твои слова! — Не говорила! — Сказала, сказала. Слово в слово: «В жизни красивее голоса не встречала»…       Подначивал Дикую, наблюдая как с непониманием Красноглазый на них смотрит. Ну так не только ему на непонятном языке пиздеть! У них с Ди тут свои, внутренние шутки.       Мудак не выдержал и спросил Дикую. Та вроде начала говорить, а потом рукой махнула.       «Ага, не для тебя история», — с превосходством ухмыльнулся Рид. А чтобы Красноглазый опять не отвлёк, быстрее его перебил: — Нам, кажется, собираться надо. Может твой дружок помещение освободит?       Дикая кивнула и передала его слова. Тот сразу закивал. Сказал, что-то, а Дикая улыбнулась. — Чо сказал? — незаинтересованно уточнил Гэвин. — Ждёт твоих танцев, — фыркнула Ди. — А, ну удачи ему, — проворчал Рид. — Я кому попало свои секретные движения не показываю. — Секретные? — оскалилась Дикая. — Бёдра мои видала? Не бёдра, а секретное оружие, Ди, — с гордостью сообщил ей. — Видала. Не секретное, — хихикнула она. — Вкуло тебя, — в этот раз себя шлёпнул по заднице.       Захихикала ему в спину.       Конечно ничего из дурацкой одежды Красноглазых Рид одевать не планировал. Своей одежды у него итак хватало, принесли с корабля. Долго вертел в руках бластер, но потом резонно решил, что тут вроде все дружелюбные, а нервировать жителей, таская с собой оружие не хотелось. Ди же кинжал хотела взять в любом случае. А когда заметил, что пытается в карман засунуть, то быстро ей сделал петлю из длинного ремня. Довольная вставила свой «классный» кинжал в импровизированные ножны. Даже «спасиб» выпалила.       В сопровождении красноглазого семейства и остальных членов совета они спустились к пляжу, где уже зажгли факелы на высоких палках и накрыли столы. Была даже сколоченная из досок сцена на которой играли музыканты на фоне большой растяжки. Там вроде что-то было написано над изображением шара в диске.       Многие уже стояли с напитками или тарелками, полными еды. Набирай себе порцию и ходи—броди, как понял Гэвин. Он с удивлением озирался в поисках места оплаты. Был уверен, что или браслеты забыли взять, или мимо терминала прошли. Но ничего подобного не видел. Тихо спросил Ди и натурально обалдел, когда ответила «бесплатно». Вот такого он совсем не ожидал. А раз бесплатно, то и ограничивать себя не планировал. Есть хотелось жутко.       Рид с Ди только успели схватить бумажные тарелки, а Красноглазый уже на сцену запрыгнул. Взял какой-то рупор и поприветствовал всех своим бархатным «Сато». Речь толкать собирался. Выпалил что-то, пригладив свою копну, и в сторону Дикой и Гэвина указал. Буквально все на них оглянулись. Дикая махнула рукой, запихивая в рот какой-то маленький сэндвич, а Рид неуклюже рядом топтался. Их мягко стали звать на сцену. Совершенно не хотелось туда лезть. Да и не за чем было. Хорошо, что Ди уверенно замотала головой и что-то крикнула Красноглазому. Толпа засмеялась, а Ди дерзко оскалилась. Осадила мудака, видимо. Тот смущённо пожал плечами и что-то начал вещать. Даже не слушая, компаньонка Рида себе и ему на тарелку сгружала еду. — Ди, он тут в твою честь речь толкает? Послушай хоть.       Она лишь глаза закатила, отпивая из стакана с соком. Гэвин и сам вроде не горел желанием слушать этого позёра, но какое-никакое представление о нормах поведения на мероприятиях имел. Считал, что надо лыбиться и краснеть, а не жратвой рот набивать. Так что за двоих старался, особенно когда Красноглазый на него указал. Тут же присутствующие бокалы вверх подняли, радостно крича. Рид подтолкнул жующую Дикую. Подняла и тут же выпила.       Мудак слез со сцены, и музыканты принялись за дело, наигрывая что-то весёлое на чудных струнных и трубе. А Рид наконец добрался до еды — ему Ди насобирала приличную гору из мяса и каких-то пирожков. Аккуратно надкусывал, пытаясь разобрать, что это. Они вдвоём вроде в самую толпу не лезли, но к ним постоянно кто-то подходил, что-то говорил. Да толку-то, добравшуюся до еды Ди было не отвлечь, а Гэвин ни чем им помочь не мог. Тут уже подключился Красноглазый, ловко отвлекая внимание на себя. — Пьёте? — рядом с Ридом вынырнула Рыжая, протягивая ему и Ди пластиковые стаканы. Была в длинном светлом платье, почти таком же, как Рид на себя натягивал. Только без воланов. — Чо это? — принюхался к напитку Гэвин. — Настойка. На ягодах. Высокая делать, — пояснила рыжуха, указывая на флягу в кармане.       Дикая покачала головой, а вот Рид был не против. Аргайский самогон хоть и был крепкий, но вкус имел знакомый. А на ягодах ещё и приятным был. — Норм, — довольно кивнул он. — Хорош? — переспросила Рыжая. — Ага. И какие тут дальше планы? — Всем говорить о чудесном возвращении, — кивнула новая знакомая на Красноглазого. — Много болтать. — Это он любит, — скривился Рид. — Аж светится. Явно любит быть в центре внимания. — Точно! — подпихнула его локтем Рыжая. — А кроме его болтовни? — Конкурсы, танцы, торт… Курить? — Давай!       От этого Гэвин отказаться не мог. Начинал ловить уже небольшое раздражение от непонятного наречия, так что лёгкое расслабление не помешало бы.       Ловко осаживая любопытствующих, их яркая подруга повела куда-то в сторону. Присели на камни вдали от толпы и разделили на троих самокрутку.       Гэвин пялился на тёмную в воду в которой отражались звёзды. Приятно шумели волны. А девчонки рядом, о чём-то разговаривали. — Слушай, а ты корабль водишь? — спросил Рыжую. — Который? — Раньше Пакс. Кассандру могу. — А кто учил? — Чужак с Чешуёй. — Калторианец?       Ди кивнула. — Из ваших, — подтвердила Рыжая. — Он тут давно прилететь. На большом корабле. Давно жить. — На исследовательском? А где он? — калторианцев Рид тоже не видел. — Умереть два года назад. Старый был. — Поняяяятно, — протянул Рид. — А сейчас летаете? Никого не встретили… — Редко. Не далеко. Топлива мало, и запрещено далеко. — А чего запрещено? — Опасно. Пропадают многие, — покосилась она на Ди. — Угу. А больше к вам никто не прилетал? — Давно нет. Слышать, что на старый материк упасть корабль. Но давно никто. — У нас ещё друзья на Варгасе спустятся скоро. Как пристыковку починят, — вспомнил Рид. Подпихнул Дикую плечом. — Скажи про Хэнка и Коннора. — Пластиковый и Седой Мужчины, — кивнула она. — Не опасные. — Ага, ищут тут такого, как я. Человека, но старше. Лет на двадцать. Видела такого? — Такого тидеро бойа? — оскалилась Рыжая.       Засмеялись обе с Дикой. — Неа, таких красавчиков даже у нас мало, — фыркнул Рид. — Давно не видеть таких чужаков, — пожала плечами, успокоившись. — А ты откуда? — Сектор Ви, слышала? Там родился, но в целом, везде мотаюсь. Считай из Космоса, — вернул Рыжей самокрутку. — А дом где? — затянулась она. — У Высокой был, но сломаться от урагана. Теперь тут, со мной. — Нет его у меня. Не было. Корабль — мой дом, — откинулся головой на прохладный камень да в небо посмотрел. — И Космос. — И Космос, — протянула Дикая. Тоже в небо смотрела да пальцем водила, словно звёзды считала. — А твой дом, Ди? Вернут? — спросил, оглянувшись. — Неа, — нахмурилась она. — Там другая семья уже. Они живут… — А ты? — У меня нет семьи, — встала, разминая ноги.       Хотел ей что-то сказать. Надо было что-то сказать. Поддержать как-то. Может вариант предложить какой-то. Только так расслабился, что не мог мысль сформулировать. Сидел, смотрел, как к воде отошла. Руки в карман засунула. Стояла такая и слегка покачивалась. Совсем маленькая на фоне ночного неба с россыпью звёзд и его отражения в воде.       Почти встал, а к Ди уже подбежал вездесущий Красноглазый. Что-то быстро наговаривая, потянул её за собой. — Да чего ему ни минуты без неё не обойтись, — ворчал Рид, вставая и плетясь следом. — Сука ебучая… — Гойн, — подсказала Рыжая. — Полный гойн, — захихикал Рид.       А мудак этот уже что-то выкрикивал, привлекая внимание. Дикая затормозила и закачала головой, а он её опять потянул. — Чо надо ему? — насторожился Гэвин. — Танцевать, — перевела Рыжая. — Да она не хочет! Чего он?       А Красноглазый уже девчонку на сцену затаскивал. Музыканты заиграли. Дикая замерла под светом ярких факелов, хмурилась и нервно кулаки сжала. Глазами по людям забегала, и руку к кинжалу потянула. — Блядь, — проворчал Рид, поспешив к сцене.       Красноглазый даже не заметил, как Ди напряглась. Что-то там радостно толпе вещал в рупор, пока девочка в ступоре застыла.       Гэвин ловко заскочил на сцену. Раздались редкие аплодисменты. — Ди, детка, ты как? — аккуратно до плеча дотронулся. Даже не отреагировала. Явно словила от травы плохой приход. — Это я, Ди. Ты в норме?       Нервно моргнула, оглядываясь на него. — Людей много, — прошептала.       А Красноглазый будто и не заметил ничего. Подошёл и слегка их друг другу подтолкнул, подбадривая. Чуть ли не в руки Риду девочку впихнул.       Гэвин аккуратно приобнял её за плечи: — Хочешь уйти? Давай уйдём?       Тяжело вздохнула, уткнувшись ему в плечо. И слабо кивнула. — Ага, без проблем, — Гэвин уверенно приобнял Ди и повёл вниз. Ещё и выкрикнуть умудрился. — Никаких танцев, ребят! Давайте сами развлекайтесь.       И увёл её за подмостки. Прижимал к себе, гладил по голове, нашёптывая: — Всё хорошо, Ди. Сейчас пройдёт. Такое бывает. Ничего страшного. Я сам чуть не обделался. Ещё музыка такая идиотская… — Нормальная, — выдохнула она. — Ну ладно. Ведущий — дерьмо полное, а музло неплохое. Согласен.       Хихикнула, отстраняясь. Глаза потёрла. — Ярко стало. И толпа… — попыталась оправдаться. — Ага. Ещё эти факелы шпарят…       Конечно к ним подбежал Красноглазый. Тут же Ди попытался за плечи взять, что-то спрашивая. Резко отмахнулась, влепив по протянутой ладони, и что-то такое ему прошипела, что он огорчился. Прям сильно. И уверенно затопала прочь. — То, что она сказала, — ткнул пальцем в его сторону Гэвин и последовал за девчонкой, оставив удивлённого мудака. — Можем в комнату вернуться, — предложил, догнав её. — Еды наберём… — В порядке, — тряхнула головой и в подтверждении своих слов улыбнулась ему. — Ты устал? — Ну не то чтобы. Можно ещё с Рыжей позависать, если хочешь. Она хоть говорит на моём. — Болтливый, — ухмыльнулась Ди. — Знаешь, ты тоже дохера пиздишь, оказывается, — возмутился Гэвин. — Вон как со своими шпаришь — только в путь. Так что ты тоже болтливая. — Не болтливая — дикая, — оскалилась и постучала себя по груди. — И это тоже, — ухмыльнулся Рид.       Остаток вечера провели подальше от сцены. То ли главный мудак что-то сказал, то ли сами догадались, но подходящих стало в разы меньше. Теперь на них только пялились и улыбались. Иногда дети пальцами в их сторону тыкали. Но хотя бы не трогали, и никто на сцену больше не тащил.       Потом на пляже устроили соревнования. Были командные, как перетягивание каната. Были и одиночные, как метание дротиков в резиновые шары. В таком даже Ди согласилась поучаствовать вместе с Рыжей. Стояла и лениво дротиком на пальце балансировала, пока правила объясняли. Как Гэвин понял, там они с рыжухой на скорость соревновались. Конечно, его Дикая справилась на ура: только в путь кидала железные иголки с перьями, пробивая шары. Скалилась, даже вроде не моргнула ни разу. В качестве приза приволокла Риду какую-то бутылку со слабым винишком. Вкусным.       Потом Рыжая её ещё подбивала из ружей пластиковых по движущимся маленьким мишеням пострелять. А когда Ди лениво отмахнулась, то у Гэвина спросила. Уже изрядно расслабленный спиртным и едой, он сначала отнекивался, но, заметив, как Красноглазый подошёл к аттракциону, быстро согласился.       Вертел в руках тяжёлое оружие, к которому прикрепили снизу картридж с пластиковыми пульками. Рыжая показала, где прицел, и как стрелять. Уверенно примерился к цели.       Красноглазый что-то ляпнул, ухмыляясь. — Если не умеешь, то может не стрелять с тобой, — перевела Ди. — Ну может и не стрелять, если ссыт, — фыркнул Рид.       Был уверен, что Дикая дословно перевела, так как Красноглазый легко вскинул своё ружьё.       По сигнальному звуку начали стрелять. Немного не так прицел работал, как у бластеров — не было красных точек, указывающих, куда попадёт разряд. Но Рид уже со второго выстрела разобрался. Ловко укладывал выплывающих зверюшек. Прямо в центр бил, слушая как падают со звоном. Слышал, как что-то кричали, подбадривая. Не понимал, конечно, кому из них кричали, но был уверен, что как минимум двое тут за него болели. Пули кончились, а мишени остановились, и на табло высветилось количество попаданий.       Гэвин не очень понял, кто победил, но, когда Ди с Рыжей довольно захлопали, догадался. Улыбаясь, Красноглазый ему руку протянул, поздравляя с победой. Рид пожал. Крепко. Забрал ещё одну бутылку. — Нормально его вздрючил? — спросил у Дикой, отпивая прямо из горла. — На один выстрел больше, — кивнула она. — Блядь, — покосился на табло Гэвин. — Ну так я в первый раз из такого стрелял. Из бластера бы размотал его… — Из бластера бы сжёг тут всё, — хмыкнула девчонка. — Хорошо стрелять, — подбодрила Рыжая. — Тоже в охране? — Неее, я курьер. Перевожу элитные заказы, — отмахнулся Рид. — В Космосе без оружия никак. — Опасное место, — согласилась та. — Много битв и смертей. Высокая рассказывать. — Не для слабаков местечко, — согласился Гэвин. — У вас тут как? — Мало битв, — пожала плечами Рыжая. — Только если с чужаками. Но там энергия. — Ага, смертоносная штука, — согласился Рид. Дикая настороженно покосилась на него. — Но охуенное умение, — подмигнул ей.       Довольно кивнула.                                     * * * Большая толпа нервировала Женщину. Эйфория от возвращения домой схлынула, и подступила тревога на празднике. Даже травка не расслабила. Внизу ещё сносно было, но когда на сцене увидела всю ту толпу, что пялилась на неё, словно на зверька в клетке — застыла. Из-за фонарей не особо видела лица. Стало не по себе. Потом, внизу в окружении близких даже отлегло. Порадовала родителей Главного Мужчины, сыграв в игру. Старые друзья её родителей были довольны. Постоянно говорили приятное — как выросла, как похорошела, как родители бы ею гордились. И Гэвину были рады. Немного удивились, узнав про ребёнка. Но поздравили. Тут многие её поздравляли, радовались, что вернулась. Она сначала тоже радовалась, потом вежливо кивала, потом уже с раздражением улыбалась. Еле дождалась, когда вынесли торт. Мальчик с Косичками, который теперь вырос и стал Главным Мужчиной, на сцену её больше не тащил, но вручил рупор, чтобы она сказала что-то приятное людям. Недовольно покосилась на него и проворчала в громкоговоритель, что рада вернуться и «давайте уже есть». Забрала тарелку для Гэвина и отошла в сторону. Почти половину самокрутки Рыжей Женщины выдула, чтобы успокоиться. А после предложила Гэвину вернуться в комнату. Он легко согласился, сказав, что посмотрел уже даже больше, чем хотел. Когда вернулись, почти сразу в кровать завалился, пробубнив, что особо отдыхать тут не умеют. «Выпил две бутылки вина, Ди, а тухло так. Хотя море красивое…» И захрапел. Вздохнув, ушла спать на шезлонг. Больше спать с Гэвином было нельзя. И трогать его. Он запретил. Лежала, укрывшись пледом. Смотрела на чёрное небо с точками звёзд. Женщина достаточно часто представляла себе, как вернётся домой. Представляла, как увидит родные места, вдохнёт полной грудью запах моря и леса, обнимет близких, услышит родную речь. В воображении всё рисовалось таким ярким, таким волшебным. Момент возвращения и единения. Всем своим существом жаждала покоя от завершённого пути. И каково было её удивление, что ничего подобного не почувствовала. Её дом, её родная планета, а ощущение того, что надо бежать дальше, не покидало. Надо было домой. Только вот она уже была дома. Думала, что может надо было вернуться прямо в настоящий дом. Их семьи. Но заметив другие шторы на окнах, другой цвет двери, поняла, что нет. Это уже больше не её дом. Там живут другие люди. Не понимала, как ей быть. Улыбалась, отвечала на вопросы, расспрашивала, а внутри чувствовала пустоту. Не могла понять или объяснить. Попыталась рассказать Рыжей Женщине. Она предложила подождать, дать себе время привыкнуть. Просто расслабиться и наслаждаться тем, что рядом нечужие. Женщина согласилась, что попробует. И она действительно пробовала. Разговаривала, улыбалась, обнимала. Но зудящее беспокойство не отпускало. Может из-за ребёнка? Без врача же не понятно, как там и что было. Вдруг Гэвин по незнанию успел навредить? Или Злой Мужчина что-то сделал? Вдруг она не успела? Хотя бы Гэвин был в порядке. Больше не болело, больше не ругался. Больше не трогал, и ей запретил трогать. А так хотелось обнять его, уткнуться в плечо, рассказать, что что-то не так. Может он знал, что происходит? У него опыта путешествий больше было, может сталкивался с таким? И у него тоже нет дома — как он справляется? Но не могла. Он отдалился. Не хотел быть тут. С ней не хотел. В лицо сказал, что уедет, как только разберутся с ребёнком. Глупо было надеяться, что останется. А она надеялась. По началу. А когда он уедет, то она останется тут одна. Развернулась на бок, поджимая колени к груди. Понятно было, что её никто не бросит. Рыжая предложила вступить в охранный отряд, узнав, что дралась с Высокой. Главный Мужчина предлагал, пока ничего не делать, отдохнуть, освоиться, а он поможет. Они улыбались и шутили, вспоминая детское время. Только вот она уже не была той Желтоглазой девочкой, что дальше всех пускала «блинчики» по воде и быстрее всех ездила на пайах. Та девочка умерла, когда очнулась в медицинском центре. А эту Женщину они не знали. И она их не знала. И был лишь один человек, кто знал её. И больше знать не хотел. Тяжело вздохнула. — Что первое сделаешь, когда вернёшься? — тихо спросила вторая сестра, когда готовились ко сну. — Поем, — сразу ответила Женщина. Тут даже ни разу не сомневалась. Постоянно хотелось есть. — А что съешь? — Запечённого кабана! Целиком! — Женщина довольно улыбнулась, представляя. — А я пирожки с кроликом, — откликнулась со своей кровати третья сестра. Пыталась так улечься, чтобы аппарат, считывающий показатели на груди, не сильно мешал. — Бабушка их очень вкусно готовит. Жареные. — Даааа, пирожки — классно! — закивала вторая сестра. — А ты? — спросила старшую. Та встала с нижней койки и поправила одеяло третьей, чтобы полностью укрыть. — Я вина выпью. Всегда хотела попробовать. У меня отец сам выращивает виноград и делает, — ответила она. — Уууу, напьёшься, как совсем большая, — захихикала Женщина. — Будешь танцевать и горланить песни! — Громче всех! — подхватила старшая, счастливо улыбаясь. — А ты? — спросила вторую. — Я возьму самый-пресамый большой попкорн и прокачусь на всех горках в парке аттракционов! На всех, что мне нельзя было, пока маленькая была! — вторая закинула руки за голову и улыбалась, представляя. — А у нас нет такого, — вздохнула третья. — Но зато у нас есть большие пастбища с пайами. Я обязательно проедусь, когда вернусь! — У нас тоже! Обожаю ездить на пайах! — подскочила Женщина. — Я даже без сбруи ездила. Сама! — Реально? Маленькой такой? — удивилась сестра. — Пф, легче лёгкого! — А у нас нет пастбищ, чтобы скакать. А вот аттракционы — да, — закивала старшая. — Я бы ещё на колесе обозрения проехалась. Оно — самое высокое на Гевальте. Даже побережье видно! Она забралась на свою кровать, укладываясь. — Я, когда вернёмся, заберусь на самый высокий утёс над морем и помашу тебе перед тем, как прыгнуть в воду! — пообещала Женщина. — А я тебе помашу со спины самого большого пайа, — кивнула третья. — А меня вы увидите, когда буду блевать попкорном на самой высокой точке горки! — подхватила вторая. Тихо засмеялись, представляя…» «Ты справишься и вернёшься домой», — говорила ей старшая сестра. Она справилась и вернулась. А что дальше?