Диковинный пассажир

      На этаже лучшего по меркам Атлантиды отеля, который Камски снял для своего пользования, в дальнем пентхаусе было тихо. Лишь тонко пищал сканер считывая показания закинутого на королевскую кровать тела девушки без сознания. Элайджа недовольно качала головой и кривился, смотря на данные: за своё отсутствие мышка окрепла и набралась сил. Этот недоумок её явно не ограничивал. Слишком выросли показатели энергетического излучения организма, укрепился мышечный каркас. Зато никаких травм и потерь не выявил. Разве только пока не обновившуюся репродуктивную систему, что и так уже было очевидно: данные Рида, подтверждающие его выводы, тоже были у Камски в планшете. Время для развития плода ещё было: как раз хватало на возвращение в лабораторию для качественного извлечения. Если всё пройдёт так, как обещали разработчики нового оборудования, то зародыша даже удастся спасти. Хотя бы на большее время, чем обычно. А это — дополнительные клетки и новые данные для исследования. И значит можно будет набрать новых испытуемых, и попробовать провести эксперименты с достойным ДНК. С его собственным. — Хватит притворяться, мышка. Вижу, что уже пару минут, как очнулась, — скучающе заметил Элайджа, откладывая планшет на стол возле платяного шкафа.       Девочка тут же распахнула глаза, соскакивая с кровати на противоположной стороне. Вжалась в стену, стискивая кулачки. Совершенно забыла своё место, источая чуть горьковатый привкус агрессии. Камски заложил руки за спину, оглядывая нерадивую девчонку в жуткой одежде. — Всё хорошо, мышка. Ты с папочкой. Нет необходимости больше переживать и думать. Ты дома, — он приторно улыбнулся.       Искал в ней, но так и не находил прежней покорности. Девочка словно и забыла, кем он для неё являлся: зло смотрела прямо на него, кривила губы, демонстрируя оскал. Всем своим видом давала понять, что настроена на драку.       Камски чуть сильнее сжал трость за спиной. — Я не виню тебя, мышка, в побеге, — как можно мягче постарался донести он. — Я знаю, что это не твоя вина и что тебя подговорила сестра. Очень глупое решение, между прочим. Стоившее ей жизни. Ты же знаешь, что она умерла? — мышка всё так же молчала и смотрела на него будто бы даже с ненавистью. — Знаешь, — кивнул сам себе Элайджа. — И она знала, что последний хлопок навредит ей. Глупая девочка, — он с горечью покачал головой. — Вы все — такие глупые девочки, конечно. Папочка о вас заботится, а вы не доверяете. Нехорошо, мышка…       Девчонка слегка сдвинулась вдоль стены. Вероятно, подумывала сбежать через дверь. Неторопливо Элайджа приложил ладонь к сканеру, и спальня закрылась. Ловушка захлопнулась. Мышка вздрогнула, замерев. — Я прощаю тебя, девочка. И даже за твой плод в этом убогом контейнере, — с беспокойством взглянула на него. Брови слегка дёрнулись вверх. — Конечно я знаю про этого недоноска, который носит в себе твой материал, — кивнул Элайджа. — Можешь о нём больше не беспокоиться. Я позабочусь о сохранности плода. И о тебе, моя последняя девочка, — Камски широко улыбнулся, раскинув руки. — Подойди и обними папочку, мышка, — Она застыла на месте, оскалилась шире. — Ну же?.. — требовательно прорычал Элайджа.       Острые когти слегка вылезли на животной лапе, а человеческая сжала трость сильнее. Девочка даже не сдвинулась. Отрывисто дышала. — Разочаровывающе, — покачал головой Камски. — Очень разочаровывающе.       Элайджа тяжело вздохнул. И тут же захотел сплюнуть в отвращении. Девчонка провоняла этим мерзким человечишкой. От неё прямо разило его ублюдской спермой, потом, грязью. Ноздри неприятно щекотал чужой запах, перекрывая её сладковатый аромат. Надо было решать. Надо было избавляться от этого запашка. Нужно было стереть его своим доминирующим запахом. Напомнить ей, кто тут главный. Эта примитивная форма подавления Камски не очень нравилась, не в таком виде уж точно. Некрасиво и первобытно. Варварство, одним словом. Но с мышками по другому нельзя было, по другому они не умели. Их надо было давить и покрывать, а иначе они не признавали его авторитет. — Значит так, мышка, мы можем сделать это по хорошему или по плохому. Тебе решать, — ухмыльнулся он, хищно оскалившись.       Мышка сжала кулаки, вжимаясь спиной в стену. Обнажила ровные зубки в злобной гримасе. Жёлтые глаза неотрывно следили за ним. Явно думала о том, чтобы напасть. Глупая девка. — Значит по плохому, — кивнул Элайджа. — Разомнёмся?       Он стукнул тростью об пол. Мышка вздрогнула, но кулачки сжала сильнее. Не двигалась, ждала, чтобы он подошёл. Но всегда была нетерпеливой, самой нетерпеливой из своих сестёр.       Стукнул об пол громче. С удовольствием отметил, как сжала челюсть. Боялась. Приучил их, что за звуком следует боль. Тут выработанный рефлекс играл главную роль. Страх. Страх заставлял мышек действовать неразумно. Совершать ошибки. — Ты знаешь, что можешь легко это остановить, — напомнил Элайджа. — Мне же так тоже не в удовольствие.       Врал. Было что-то в этом животном действии приятное для него. Конечно было. Подавлять, доминировать — это было в его природе, в его сущности. Разумных существ он подавлял деньгами, властью, авторитетом, а вот такие неразумные чихать хотели на его положение в обществе и на наличие вооружённых головорезов. Не понимали своими примитивными мозгами последствий. Но зато понимали боль. — Давай, мышка, нападай, — облизнул клыки, ударяя тростью в третий раз.       Жёлтые глазки нервно забегали по комнате. Сейчас она поймёт, что дверь закрыта. Посмотрит на непробиваемое окно. Дверь в ванную за его спиной. Решит, что можно проскочить и попытаться закрыться там, чтобы выиграть себе время. Или решит напасть. — Давай, девочка, решай быстрее, — ударил два раза, нагнетая.       Больше ударов, больше паники в глазах. Время на исходе. Ей надо действовать. Замри или беги. Сдавайся или дерись. Эта мышка всегда выбирала неправильный вариант.       Схватила с прикроватной тумбы стакан и кинула в него. Легко отмахнулся, откидывая стакан тростью. Перепрыгнула кровать, хватая один из больших осколков, отлетевших на пол. Голая ступня прошла по мелким, оставляя за собой еле видный кровавый след. Элайджа с удовольствием втянул запах её крови. Свежий. Довольно рыкнул, подпуская ближе.       Осколок опасно блеснул в руке, когда напрыгнула на него. Метила в глаз. Откинул её звериной лапой, но успела царапнуть по плечу. Вскочила и опять бросилась на него. Ловко перехватил за руку, рывком притянув к себе. В шею впился осколок, что держала другой рукой. Пропустил, захмелев от запаха крови. — Ссссукааа!       Откинул её от себя. Мышка ударилась о стену, но тут же вскочила на ноги. Злобно улыбаясь, опять напала. Больше не было никакого желания с ней играть — Элайджа замахнулся тростью. Она ловко увернулась, проскользив по полу. Крепкая пятка угодила прямо в колено, вынудив присесть. Зато успел махнуть когтистой лапой, зацепив правую руку, которой она прикрыла лицо. Ещё немного запаха свежей крови. Ещё больше адреналина. Мышка вцепилась в трость. Легко подтянул её к себе, рывком поднимая на ноги. Перевернулась, стискивая крепкими ногами за шею, перекидывая через себя силой инерции. Попыталась отползти, чтобы встать на ноги, но коготь вскинутой лапы резанул по травмированной ступне. Резко одёрнула, переворачиваясь на спину и отползая. Тяжёлый набалдашник трости Камски ударил по её мягком бедру. Болезненно скривившись попыталась встать, но уже не так резво. Лишняя секунда промедления, позволила ему подняться на ноги: — Доигралась, — прорычал Элайджа, замахиваясь тростью.       Мышка из последних сил попробовала встать, но тут же оглушил своим орудием, угодив по её голове. Охнув, упала на пол, как подкошенная.       Камски отряхнулся, растянув губы в хищной ухмылке и наблюдая, как пытается отползти в сторону ванной, потряхивая головой. — Всё, мышка, набегалась…       Удары от трости градом сыпались на съежившееся на полу тельце. Бил в пол силы, скорее чтобы проучить, наказывал за рану от осколка. Тут ей не стоило, конечно.       В дверь слабо постучали. — Что? — грозно рыкнул Элайджа, останавливаясь.       Сердце билось в районе темечка. Он прилично вспотел, зато наконец не чувствовал запаха чужака. Номер наполняли только его тяжёлый мускусный запах и сладковатый аромат её крови. — Из лаборатории звонят, — раздался высокий голос мистера Биара за дверью. — Я занят, — рыкнул Элайджа.       Девчонка ещё двигалась. Тяжело дыша, попыталась отползти в сторону ванной. Упрямая. Камски наступил на спину, прижимая к полу. Удивился, почувствовав, как мышка напряглась, пытаясь скинуть его ногу. Вдавил сильнее, выбивая остатки сопротивления. — У них новости по эксперименту с лилиями, — аккуратно уточнил высокий голос за дверью.       Работа. — Давай, — Элайджа нетерпеливо щёлкнул пальцами.       Дверь мягко отворилась, и мистер Биар зашёл, протягивая переговорное. Опасливо осмотрел разгромленную комнату, когда Камски забрал телефон, требуя быстрого отчёта. Пока ведущий учёный озвучивал результаты, мышка опять зашевелилась под ногой в попытке выбраться. — Да что ж ты, — проворчал Элайджа, пиная прямо по рёбрам.       Скрючилась, болезненно выдохнув. Пришлось напомнить, чтобы замерла, надавив тростью на влажную макушку. — Я понял, — резко перебил учёного Камски. — Что ещё нужно?       Судя по озвученным данным, гибридизация проходила без особого успеха, и его потревожили, чтобы одобрил использование дополнительного материала. Значит нужен доступ в коллекцию. Это раздражало. С другой стороны, по заверениям экспертов нужно было не так много, и парой дополнительных клеток он мог пожертвовать. — Да, и направьте мне результаты сразу же, — коротко бросил в трубку, возвращая её мистеру Биару, который старался смотреть куда угодно, лишь бы не на избитую девчонку. — Кровь, босс, — с беспокойством посмотрел он на Камски, указывая на свою шею.       Элайджа рассеянно провёл по оставленной ране. На пальцах остался красный след. — Зацепила слегка. Бойкая стала девчонка, — ухмыльнулся, сверкнув клыками. — Обработать бы, — промямлил мистер Биар, покидая комнату.       Элайджа размял плечи, подопнул ноги мышки и опустился на пол. Она вздрогнула и опять предприняла попытку отползти. Рывком подтянул к себе человеческой рукой, вспарывая её тряпку лапой от ворота до самой задницы. Чуть ли не заурчал, проведя рукой по своим отметкам. Вредная мышка шалила и пришлось успокоить. Зато теперь всегда будет помнить, кому принадлежит. Правда получалось, что не всегда. Стоило освежить её память.       Разорвал остатки одежды, освобождая себе доступ к самому главному. Тут же нырнул тремя пальцами человеческой руки во влажную дырку, прижав к полу животной рукой, надавив между лопаток. — Прекратила вибрировать, ну! — рыкнул на мышку, а когда не послушалась, напомнил, — А то могу и когтями туда залезть и вырезать всё нахер, как твоей сестре.       Замерла. Тяжело дышала. Отчётливо слышал как бешено стучит её сердечко. Ощущал под лапой потную спину, а пальцами расслабляющиеся стеночки. — Только попробуй в меня кончить, — ворчал, стаскивая штаны с трусами.       Придерживая член рукой, направил в неё. Покрыть, наполнить собой, своим запахом, своим семенем, чтобы понимала, кто тут главный. Кто тут самец. Кого должна слушаться.       С мышками по другому нельзя было. Не одно исследование он уже провёл. Не один эксперимент был в журнале. Этой мышке ещё повезло, что Элайджа знал, как ставить на место. Первым повезло меньше.       Таранил её, прижимая к полу. В каком-то порыве, навалился сверху, покрывая напряжённые шею и плечи поцелуями. Ритуал ритуалом, но всё же должны быть у мужчины свои предпочтения. Долбиться в неподвижное было не очень приятно, а так хоть какую-то реакцию мог получить, хоть в виде мурашек на коже, когда оставлял влажный след слюны. Ну ничего страшного: сейчас выебет для демонстрации, а потом она уже будет сама на нём скакать, повизгивая от удовольствия. — Все вы, мышки, такие… — пыхтел он в её затылок. — Сначала выделываетесь, а потом, как шёлковые… Чувствуешь, кто твой папочка?.. Сейчас почувствуешь, мышка… Сейчас…       Излился. Пометил. Напитал собой и своим запахом. Вытащил член и занырнул пальцами, собирая семя. Растёр по влажной спине. Больше никаких посторонних запахов точно не было. Только он. Только его.       Позже уволок её в ванную. Раздел и усадил под душ. Ополоснулся, пока сидела в ногах, обхватив коленки руками. И вот никакого сопротивления, никакой агрессии. Притихшая маленькая мышка. Такая, какой и должна была всегда быть.       Поглядывая в зеркальную панель, Камски обработал рану — не глубокая, повезло, что второй осколок был не такой большой, а то бы не обрабатывал сейчас, а захлёбывался в собственной крови.       Оставил для неё обеззараживающее и бинт, чтобы привела в порядок ступню или что там у неё кровоточило. Не очень помнил, а на теле, покрытом кровоподтёками, было сложно разобрать.       В комнате брезгливо пнул под кровать остатки стёкол и, достав, планшет погрузился в изучение присланных материалов. По всему выходило, что можно было воссоздать древние цветы с крепким ароматом. Если получится добавить в них лёгких стимуляторов, то даже выйдет интересный для многих лиц продукт.       Как раз начал писать ответ со своими замечаниями, когда голая девчонка вышла из ванной. Застыла в дверях, ожидая разрешения. Поглаживала бинт на правой руке, не смея больше прямо смотреть на Элайджу. — Отдохни, — Камски указал на небольшую кушетку у изножья кровати.       Мышка быстро юркнула на отведённое место, натянула на себя подготовленную мисс Хлоей футболку, прикрываясь. — Опять вся лохматая, — покачал головой Камски, потянувшись за заколкой на тумбе. Она легко поймала кинутый предмет. — Надо будет тебя подстричь дома, а то свои космы вечно на глаза натягиваешь, — вслух рассуждал Элайджа, наблюдая, как забирает волосы. — Аж глаз не видно.       Вернулся к написанию своих замечаний по эксперименту. Девочка забралась под одеяло, укрывшись с головой. Камски был уверен, что теперь с ней проблем не будет: он ей напомнил расстановку сил, она снова его слушалась. А раз теперь не было старшей сестры, то он для неё — единственный авторитет.       Расстраивало, что экспериментальная группа теперь поредела до одной представительницы, а поиски новых участниц затягивались в виду отсутствия желающих искать её планету. Но зато хотя бы удалось вернуть эту потеряшку. Да ещё и с активным приплодом. Привыкший во всём видеть положительные результаты, Элайджа был доволен.                                     * * * — Злой Мужчина хочет, чтобы ты научилась делать хлопки, — сказала самая старшая сестра перед занятиями, откладывая книги в сторону. — Я научу. Сегодня не читаем. Девочка с тоской посмотрела на разноцветные распечатки: ей нравилось учиться читать, она считала этот навык полезным для будущего. Так — она уже могла читать таблички на павильонах, куда её одну или в сопровождении сестёр отводили для занятий или опытов. «Лаборатория номер семь бэ», «Тихая комната», «Центр наблюдений пять точка семь»… Двери с надписью «выход» она ещё не видела, но была уверена, что найдёт. Одна из сестёр говорила, что видела такую мельком в дальней части здания. В круглой комнате с толстыми стенами и линиями светильников под потолком в центре на платформе с колёсиками стояла стеклянная клетка с маленьким белым зверьком. Зверёк, что-то рыл в накиданном на дне клетки настиле, сооружая себе укрытие. Когда Девочка присела рядом и с любопытством постучала по стеклу, поднял свою усатую мордочку и аккуратно повёл носом. Красные глаза незаинтересованно скользнули по Девочке, и зверёк опять принялся рыть настил. — Слушай внимательно, — мягко привлекла внимание сестра, — энергию в теле ты должна собрать в одном месте — в районе груди. Надо сосредоточиться, представить, как она струится прямо сюда, — приложила ладонь чуть пониже ключицы Девочки. Та улыбнулась и погладила сестру по руке. — Ты же чувствуешь, как энергия вибрирует в разных частях? — Девочка кивнула. Она уже несколько недель ощущала в теле разные навязчивые вибрации, которые невозможно было стряхнуть с себя, как ни старайся. — Направь их сюда все, а как почувствуешь вибрирующий комок, то выпускай. Сразу захочется спать, и ты можешь даже упасть, но ничего страшного. Силы быстро вернутся. А потом научишься не отдавать всё сразу, а выдавать небольшими порциями. Почувствуй. Сестра взяла руку Девочки в свою и прислонила открытую ладонь чуть повыше груди. Под мягкой тканью униформы Девочка ощущала лёгкую вибрацию. С восторгом смотрела на сестру, которая закрыла глаза и слегка хмурилась. В этот момент так была похожа на мать Девочки, которая тоже делала хлопки. Последний был мощный, забравший все силы у матери, но спасший Девочку от ужасных людей. Правда потом Девочке пришлось одной жить несколько дней на обездвиженном корабле, дрейфуя в космосе. Но это уже было в прошлой жизни, которую Девочка почти забыла. Те семь дней в окружении разлагающихся трупов на мёртвом корабле остались лишь в ночных кошмарах, вытесняемые ужасами новой жизни, к которой она привыкала уже два года. Вибрация под ладонью становилась больше, сестру мелко потряхивало. А потом был хлопок, от которого Девочка зажмурилась. Почувствовала, как приятная волна проходит сквозь собственное тело. От чего-то стало весело и щекотно. Девочка широко улыбнулась, открывая глаза. Сестра слегка качнулась, но устояла. Слабо улыбалась, а по виску скатилась капля пота. В комнату вошли лаборанты с платформой, на которой возвышалась другая клетка с белым зверьком. Девочка спряталась за спину старшей сестры. Люди молча поставили новую платформу, забирая с собой старую. Девочка заметила, что зверёк в ней не шевелится: лежит прижатый к стеклянной стенке, по которой скатывались капли крови. Она дёрнула сестру за рукав, указывая на клетку, которую лаборанты вывозили из комнаты. — Умер, — кивнула сестра. — Так действует хлопок. Попробуй, — предложила она, указывая на нового зверька. Тот опёрся о стекло и с любопытством водил носом, рассматривая девочек. — Нет, — упрямо замотала головой Девочка. — Надо попробовать, — кивнула сестра. — Нет. Девочка попыталась объяснить, что так ей не нравится. Что зверёк же не сделал ничего плохого, значит и убивать его нельзя. Сестра же говорила, что это тренировка, что такая цель у зверьков, что лучше так, чем по другому. Девочка не понимала и не хотела понимать. Мотала головой и, уже откровенно злясь, твердила «Нет». Дверь в комнату открылась, и вошёл Злой Мужчина. Его крепкая трость с глухим стуком ударяла об пол помещения с каждым шагом, гулко отдаваясь о стены. Сестра прижала к себе Девочку, которая зло смотрела на этого мужчину. Он широко улыбался, обнажив слегка заостренные зубы, звериная лапа цепко стискивала набалдашник трости, оранжевые глаза мягко смотрели на прижимающихся друг к другу девочек в центре. — Подойди, мышка, — щёлкнул пальцами человеческой руки, смотря на Девочку. Сестра опасливо подвела её ближе. Всё ещё не отпускала от себя, придерживая за плечо. — Почему не хочешь делать хлопок? — он подцепил человеческими пальцами подбородок Девочки, вынуждая поднять голову и посмотреть ему в лицо. Сестра слегка сжала плечо, намекая, чтобы ответила, намекая, чтобы была вежливой. С ним надо было быть вежливой, хотя он совершенно этого не заслуживал. Но сестра была старше, и Девочка её слушалась. — Умрёт, — показала она рукой на зверька, который потерял к ним всякий интерес и теперь обнюхивал настил в клетке. — Умрёт, — кивнул Злой Мужчина. — И что? — Нельзя, — возмутилась Девочка. Неужели он не понимал, что это неправильно? Сестра говорила, что он умный, но Девочка сомневалась: частенько он вёл себя глупо или говорил глупости. Хорошо ещё, что они мало общались — в основном, он вызывал к себе её старшую сестру. — Можно, мышка, — уверенно кивнул Злой Мужчина. — В этом и твоя задача. Твой хлопок должен и будет убивать. И ты должна этому научиться. Старшая мышка тебя научит, — он ласково погладил сестру по щеке. Та поддалась ласке, склонив голову. — Не буду! — громко заявила Девочка. — Будешь, — уверенно кивнул Злой Мужчина. — Покажи ей, — обратился к сестре. Та обняла его, прижавшись сбоку. Перехватив трость подмышкой, он взял руку Девочки своей лапой и притянул к груди сестры. Девочка опять почувствовала лёгкую вибрацию под ладонью. Тыльной стороной кисти ощущала слегка шершавую поверхность лапы. Неприятно. Мелькнула мысль, что может хлопок сестры убьёт не только зверька, но и Мужчину. Это было бы хорошо. Девочка его ненавидела: за то, что держал их тут, за те эксперименты, что проводил, за то, что делал со старшими сёстрами… Но хлопок его даже не тронул: энергия опять прошла лёгким импульсом через тело Девочки и его — она видела, как он слегка сжался — и вышла наружу. Этого зверька тоже откинуло к стенке клетки. Сестра устало осела на пол. Тяжело дышала, смотря куда-то вниз. Хлопки давались ей тяжело. Ещё и два подряд. Девочка присела рядом и погладила сестру по голове. Было жалко и сестру, и зверька. Те же люди опять принесли новую платформу и забрали старую. — Теперь ты, — кивнул Мужчина. Стукнул тростью об пол. Сестра и Девочка почти синхронно вздрогнули. — Обними меня и попробуй. Девочка зло уставилась в ответ: — Нет. — Сделай, как просит Злой Мужчина, — глухо сказала сестра. Не хотелось. Никогда не хотелось делать так, как просит он. — Нет, — пробормотал Девочка. — Хватит, мышка, — Мужчина сердито дёрнул её за ворот униформы, ставя на ноги. С силой притянул к себе. — Делай! — Нет! — Девочка попыталась оттолкнуть его. Упёрлась руками в мягкий живот. — Я тебе сказал, — зашипел Злой Мужчина, хватая Девочку за челюсть человеческой рукой и притягивая ближе. — Не надо, — прохрипела с пола сестра, попытавшись встать. — Маленькая… — Достаточно взрослая, — ухмыльнулся Злой Мужчина. — Ты не поняла ещё, кто твой хозяин, мышка? Делай, как я сказал! Живо! Пальцы больно сжали лицо. Девочка разозлилась. Попыталась перехватить руку, чтобы ослабить хватку, а он тянул так сильно вверх, что чуть ли не на носочках стояла. Притягивал к своему лицу. Словно хотел укусить. Или облизать. Или… Девочка замахала ногами в неловкой попытке ударить, повиснув на крепко держащей руке. Ступня правой ноги попала куда-то в низ его живота. Злой Мужчина с удивлением охнул, отпуская Девочку. Сестра сипло вскрикнула. А Девочка застыла на месте в шоке от содеянного. Она пнула Злого Мужчину! Никогда так не делала. Других работников бывало, что била, сопротивляясь и не желая участвовать в экспериментах, кидалась всяким, но Злого Мужчину — никогда. Если сестра его боялась, то и она не смела не бояться. А сейчас ударила. Испытывала и восторг, и страх. А он даже понять ничего не дал — замахнулся своей тростью и ударил по лицу тяжёлым набалдашником. Щёку будто обожгло, а Девочка упала на пол. Голова гудела, а место удара пульсировало болью. Во рту ощущался металлический привкус. Словно издалека раздался крик сестры «Нет!» и его злой окрик, чтобы отошла. И глухой стук трости об пол. Вроде был ещё звук удара, и сестра замолчала. А руки и ступни начали мелко подрагивать, вибрируя. Девочка попыталась сосредоточиться, поймать потоки энергии и направить их в центр грудины. Если получится выдать хлопок, то он погибнет, как зверёк. И она освободится. И освободит сестёр. Без его гнёта они станут сильнее и уйдут из этого места. И вернутся домой! — Ты чего удумала, мышка? — рычащий голос раздался совсем рядом. Девочка попыталась отползти, энергия формировалась в колющий комок в груди. — Бьёшь меня. Меня?! — стук трости об пол и очередной удар крепкой палкой по спине. Ком в груди грел, увеличиваясь. Девочку трясло от страха и боли. — Я содержу вас мышек, кормлю, пою, а ты меня пинаешь?! — очередной стук и удар. Ещё немного и выпустит. Энергия рвалась наружу. — Ты совсем… Ах ты тварь! Злой Мужчина грузно навалился на неё сверху, как раз в тот момент, когда энергия вышла из тела. Хлопок. Голова кружилась, но чувствовала, как он тяжело дышит сверху. Уже теряя сознание, услышала как он прорычал «сука!» и острая боль пронзила спину, выдёргивая из забытья. Девочка слабо вскрикнула, ощущая, как острые когти распарывают кожу на спине. Дёрнулась в попытке освободиться. Один из когтей глубоко зацепился и проехал по боку, вспарывая плоть почти до живота. Тело трясло в агонии от боли, а сама Девочка проваливалась в тёмное ничто, отключаясь, пока сверху рычал Злой Мужчина. Пришла в себя Девочка в светлой комнате. Пищали какие-то аппараты, тело совершенно не слушалась, было затянуто в бинты. Заходившие врачи молча снимали какие-то показания с экранов. Вертели её обессилевшее тело, меняя повязки. Было очень страшно и одиноко: не знала, что случилось с сестрой, переживала за неё больше, чем за себя. Если он так сильно ранил Девочку, то, кто знает, что он сделал со старшей, обезумев. К счастью сестру привели к ней через день. Она обнимала и целовала Девочку. Нашёптывала всякое успокаивающее, гладя по голове и стирая с щёк слёзы. Рассказала, что у Девочки получился хлопок и, не смотря на инцидент, Злой Мужчина доволен, но ей больше нельзя его сердить и не слушаться. Теперь он будет требовать с неё, как со взрослой. Теперь она тоже взрослая. Сестра плохо выглядела: бледная, с синими кругами под глазами, грязные волосы были забраны в хвост, она морщилась каждый раз садясь или вставая. Так и не сказала, что он с ней сделал, когда исполосовал Девочку. Девочка и так догадывалась: средние сёстры иногда шептались, как Злой Мужчина добивался послушания. Избиение было не самым плохим вариантом. А слушаться его лишь бы он не навредил сестре — было тем, что заставляло их сдерживать собственную злость и недовольство. Девочка обещала больше его не злить. А через две недели сама стала Женщиной и не могла больше его не слушаться.