Птичка

— Лер, дверьми не хлопай, пожалуйста, — с первого слова стало ясно, что это не мама. Та всегда называла меня полным именем. — Да, извини, Карин, — стаскиваю с себя верхнюю одежду, а девушка тем временем выходит из своей комнаты. — Я послезавтра выхожу на ночные смены, так что... Погоди, что с твоей губой? — Лицо брюнетки в тот же миг из равнодушного, превращается в слегка напуганное. — Упала, еще два дня назад, — самое идиотское оправдание. Сестра в несколько шагов оказывается рядом со мной и берёт моё лицо в ладони. Она беспокоится. — Всё хорошо? Больше ничем не ударилась? — насколько же похожи наши глаза, у обеих серые, прямо как у бабушки. Чёрт. — Лер? Ты чего, почему ты плачешь?! — воскликнула Карина нервничая ещё больше. Плевав на все, я крепко обхватываю её талию руками, и как можно сильнее обнимаю. — Карин, прости меня пожалуйста! — девушка не может и шелохнутся, просто молчит. — Мне надоело, что мы с тобой как чужие! Я скучаю, скучаю по тем временам, когда мы ладили. Когда всё было хорошо, — слёзы лились рекой. Во мне накопилось слишком много: ссора с сестрой, переезд, новая школа, зловещая тайга и всё остальное. Нервы сдали. — Умоляю, извини, если мама доставляет тебе неудобства, — а я была уверена, что доставляла. — Лер... Лер, — голос Карины потеплел, её рука начала медленно гладить меня по волосам. — В случившемся есть и моя вина, слышишь? Давай вернём всё на круги своя. Мне... тоже не достаёт нашего общения. Я начинаю плакать ещё сильнее и бормотать что-то одобрительное. Лишь слышу и чувствую, как сестра начинает укачивать меня, как ребёнка. И так хорошо мне было в этот момент. — Лера, прости за то, что я заметила это только сейчас, — брюнетка указывает на рассеченную губу. — мне не нужно было отстраняться, и уж тем более игнорировать тебя,— в глазах сестры застыло искреннее сожаление. — Видимо, мы обе хороши, — криво улыбаюсь сквозь слёзы. Время будто замерло. Были только мы с сестрой, что стояли посреди коридора и обнимались. Ко мне в голову пришла мысль, что ради этого, стоило переехать в этот странный посёлок.

***

Следующий день. Снова школа. В принципе, пока всё хорошо. Мама пришла ближе к ночи. Не пьяная, что меня донельзя обрадовало. Она как и сестра спросила, что с губой. Ужас, это получается я с ними два дня вообще не пересекалась. Ладно мама, что большую часть времени была в неадеквате, но сестра... Ага, нашла на кого валить. Карина работает до ночи, а ты на что-то жалуешься. Классно, Лера, Молодец. Так, всё. Главное, что мы с ней помирились. Этого пока достаточно. — Доброе утро, — на кухню, где я завтракала, вошла сонная Карина. — Доброе. Чайник только вскипел. — Прекрасно, — сестра довольно приподняла уголки губ. — У тебя сегодня отсыпной, получается? — брюнетка кивнула. — А зачем так рано встала? Спи да спи. — Не знаю, больше не хочу спать. У меня график два на два. А так работаю с десяти до восьми, — девушка подсела ко мне за стол, потирая щёку. Я невольно умилилась. Она выглядела такой милой и домашней, такой мне и помнилась моя сестрёнка. — М-да, как ты справляешься? — Потихоньку, мне уже привычно. Вдруг, лицо Карины посерьёзнело, а затем она в такой же манере произнесла: — Лера, пару дней назад к нам из милиции приходили. Ты тогда на уроках была, потому его не застала. Он о мальчике из твоей школы спрашивал, говорил, пропал, — в голову сразу пришла та чёрно-белая фотография, что до сих пор висела на доске с объявлениями. — Я знаю, у нас в школе весит объявление о его пропаже. Вова Матюхин пропал, из четвёртого «В» класса. — Кошмар какой, бедный мальчик. Лер, послушай меня внимательно. Здесь такое не первый раз происходит, поэтому прошу. Из школы сразу домой. Мне страшно за тебя. — В смысле, не первый раз? — эта фраза напрягла меня больше всего. — В прямом. Раньше дети тоже пропадали, но это быстро прекратилось. Местные, уже будто внимания не обращают. Мне известно одно — пропавших детей никто и никогда больше не видел. Лера, ты меня поняла? — я заторможено кивнула. Сестра быстро заварила себе кофе и ушла к себе. Моя же кружка медленно остывала. Теперь голову забили мысли о без вести пропавших детях. Такое случалось раньше? Почему милиция оказалась бессильна, если это всего лишь маленький посёлок, где все друг друга знают? И самое главное, кто стоит за всем этим? Кому и для чего нужны дети? Признаюсь, что на многие вопросы ответов мне знать вообще не хотелось. Понимая, что сейчас думать об этом не лучшая идея, я продолжила завтракать, а потом собираться на уроки. — О, Антон! — стоило мне выйти за порог дома, как мне на глаза попался одноклассник, что только-только перешёл через мост на мою сторону. — Подожди меня! — крикнула я и со всех ног рванула к нему. Правда, пару раз чуть не упала, ведь под ногами был лёд, хоть и засыпанный снегом. — Аккуратнее ты! Я тоже рад тебя видеть, — он улыбнулся, и путь до школы мы продолжили вместе.

***

— Говоришь, сегодня самостоятельная по литературе? — я и Антон шли по коридору к нужному кабинету. — Да. Не говори, что не готовилась. — Ты сам это сказал! Ну блин, мы учимся всего неделю, какая самостоятельная?! — страдальчески повышаю голос и закатываю глаза. Литература, бесит. Не люблю её. Нет, есть конечно классные писатели. Там, Гоголь, Есенин. Но как же скучно на таких уроках. — Ха, неужели новенькая с самого начала скатится вниз? — послышался сзади насмехающийся голос. Оборачиваться было не обязательно. Этот приятный голос, но говорящий такие вещи, был легко узнаваем. Сорока... Екатерина, любишь же ты лезть, куда не надо. — А ты только этого и ждешь, а, Кать? — с вызовом бросаю я и гляжу прямо на одноклассницу. Петров молча переводит взгляд с меня на блондинку и обратно. Молодец, не лезет. — Мне плевать на тебя, — прямолинейно и ожидаемо. — Но будет нехорошо, если успеваемость нашего класса ухудшится из-за тебя. — Поверь, не ухудшится. Лучше бы ты все эти нотации читала тому же Бабурину. Который на историю и математику не ходит. Точно не мне. Мои оценки стабильны, — блондинка нахмурилась и слегка прикусила губу от негодования, её рука с силой сжала собственное плечо. — Посмотрим, как ты напишешь литературу, — Смирнова стремительно прошла мимо, кинув на меня недобрый взгляд. — Встретимся на алгебре! — вслед крикнула я Кате. Алгебра — единственный предмет, что давался ей с огромным трудом. Слава богу, после Кати на пути нам никто не встретился, а потому мы с Антоном спокойно дошли до класса. Моё приподнятое настроение в миг улетучилось, когда я увидела, что предпоследняя парта моего ряда была занята. Семён смотрел на меня совершенно иначе, не так, как раньше. Его глаза были заполнены гневом, больше в них не было ничего. На секунду, мне подумалось, что не будь в этом классе людей, то он разорвал бы меня на части. Я попыталась как можно спокойнее подойти и сесть на своё место. У меня получилось. Бабурин ко мне не обернулся, продолжил сидеть, как и сидел. Он точно узнал про слухи, но неужто догадался, кто это сделал? Немудрено, если этот кабан надавил на Смирнову, то она ему всё и рассказала. Хотя, может и просто так Катя всё ему выдала, дабы мне поднасрать. Блять, дело дрянь. Мой взгляд упал на предпоследнюю парту второго ряда. Бяша и Рома были на своих местах, на меня не смотрели. Дальше рассчитывать на их помощь глупо и безосновательно, Семён больше не часть их банды, им всё равно на него. В моей голове возникла неожиданно спокойная и от того пугающая мысль. Сегодня до дома я не дойду.