I Like It

После того разговора в машине Хенджин какое-то время и правда меня игнорировал. Верней сказать, делал вид, что мы даже не знакомы, не здороваясь и даже стараясь не пересекаться взглядами. После достаточно приятного вечера вдвоем это порой казалось мне очень странным, но решение я принимала сама, Хван лишь с ним согласился. Да и, узнав от Минджи, как много бреда разлетелось о нас из-за двух непримечательных ситуаций, поняла, что быть частью слухов меня совсем не впечатляет, не мое это все. А потому мне будет лучше и проще не общаться и даже не подавать виду, что мы когда-то общались с Хенджином. Я убеждала себя в этом каждый раз, когда встречала его в университете, а встречались мы, к слову, каждый день, пять дней в неделю, так как учились в одной группе. На семинарах его было сложно не заметить, потому как помещение и так небольшое, а вот на лекциях он вполне себе мог для меня затеряться, только вот в это утро он вновь подсел к нам с Минджи. — читала статью, которую я скинул? — подруга среагировала сразу, как заметила, что Хван направляется в нашу сторону, и уже мне об этом сообщила. Она считала, что мы были бы хорошей парой, потому искренне верила, что кто-то сделает первый шаг. — ну так, если честно, только мельком пробежалась пока, но она вроде неплохая. — а мы говорим лишь об учебе и докладе, что немного огорчает подругу. — там есть ссылки на литературу, так что думаю, можно многое подцепить. Я выделил основные моменты, как закончу, направлю в беседу файлом, почитаете. — хорошо. Я тоже уже искала, нашла пока вырезки из учебников и пары научных работ, но еще не вникала полноценно. — чувствую, как Джи прожигает нас взглядом полного непонимания серьезности нашей беседы. Она ожидала другого, явно куда большего. — скинешь мне? Я сейчас почитаю. — лекцию слушать не будешь? — подруга даже в разговор вот вмешалась, будто проверить хочет, не заученным ли текстом мы говорим. Я в самом деле не удивлюсь, если она предъявит мне, что мы с Хваном от всех скрываемся, потому что считает, что видела между нами химию. — все его лекции есть в электронном виде, так что их не обязательно записывать, а читает он слово в слово, так что и слушать не очень интересно. — я бы вообще не подумала, что ты когда-то слушал лекции. Ну нет у него образа серьезного студента, он вечно на спорте и всегда словно не здесь. — ой, я слышала что-то подобное о преподавателе из второго корпуса, только фамилию не запомнила. — что может быть интересного в слухах о чужих преподавателях? Зачем Джи даже в такое вникает, мне никогда не понять. — это он и есть, да. Он у нас много вел в том году. Мне потом скинут лекцию, я перешлю вам. — видимо, на этой фразе он вспомнил, что изначально говорил со мной, потому что мы вновь встретелись взглядами, даже улыбнулись друг другу, но по уже, похоже, выработанной привычке сразу же опустили взгляды. — спасибо. Хенджин после беседы остался сидеть рядом, решив не издавать лишнего шума, так как лекция уже началась, а еще он, можно сказать, освободил нас от этой самой лекции, и теперь можно было спокойно заняться чем-то своим. Я могла бы, как и он, поискать что-то для доклада, повникать в статью или учебники, но мне всегда ужасно тяжело давалось концентрироваться на чтении, когда кто-то, не прекращая, что-то вещает на фоне и отвлекает. Я попыталась быть наровне с серьезным Хваном и моей Джи, но вышло у меня крайне плохо, потому, заметив, что и подруга сдалась, став активно чатиться с Ханом, бросила это гиблое дело. Рисовать и делать наброски будущих рисунков куда проще, чем вся эта ваша литература, потому без зазрения совести я открыла пустую тетрать без разметок и принялась создавать, что в голову придет. Даже в рисунке не было конкретной идеи, вот насколько в тот день я была несобранная. Но именно тогда Хенджин заметил, что я неплохо рисую, так еще и делаю это в обычной тетрадке, какие завела для каждого предмета. С тех пор, он всегда подсаживался ко мне на лекциях, заводя разговор о докладе, а в итоге оставаясь сидеть рядом и порой стаскивая мои тетради, чтобы тоже в них рисовать. Правда он взял за привычку рисовать с обратной стороны, на самых последних страницах. И почти каждый раз на мой вопросительный взгляд он говорил что-то по типу: — ты же все равно не будешь в ней ничего писать, а я пока порисую. Карандаша нет? — у меня складывалось впечатление, что он никогда не носил свои тетради и ручки. Он тоже любил рисовать, однако, как я поняла, не распространялся об этом, а делал лишь для души и себя. В какой-то момент он заявил мне, что учится рисовать людей и хочет делать это реалистично, поэтому на одной из лекций на мой вопрос, чего он все время так пристально на меня смотрит, мне тыкнули в сторону доски и попросили так много не двигаться. После этого в тетради по психологии красовался мой портрет в профиль. У него хорошо получалось, очень похоже и правда реалистично, однако, как любой творческий человек, он хотел чего-то большего и далеко не всегда был доволен результатом. Может поэтому все результаты его работ хранились у меня в тетрадках на последних страницах? В итоге, как-то так сошло на нет мое решение делать вид, что мы совсем не знакомы, слухи вроде бы поутихли, как минимум моя Джи больше ничего мне не рассказывала, а мы болтали только во время лекций, изредка переписываясь в сети о докладе. Однако за пределами аудиторий мы и дальше проходили друг друга мимо. А в один из дней он подсел ко мне перед началом семинара с возмущениями, что нашел уже несколько статей, где мнения авторов расходятся, причем кардинально. И в итоге он предложил озвучить все позиции и поразмышлять, к чему склоняемся мы сами. А за время его размышлений я краем глаза заметила, как появилась слегка опаздавшая Минджи, и, конечно же, ее очень порадовало, что Хван сидит рядом со мной, потому она довольно расплылась в улыбке и уселась отдельно, даже не спросив. — она не сядет с тобой? — даже самого Хенджина удивил этот поступок, потому как парень собирался место ей уступить. Я отвечаю честно, что не знаю. — Я останусь тогда. — спокойно озвучивает, доставая для вида тетрадь. А мне, если честно, не важно, потому выгонять не буду. По расписанию у нас сегодня два семинара подряд в одной аудитории, первый был совмещенный с другой группой, потому Минджи сидела со знакомой из параллели, а сейчас намечалось занятие только с нашими и подруга переехала поближе, усевшись за парту прямо перед нами. Я подумала, что хочет подслушать, болтаем ли мы о чем-то, потому что она сразу же к нам повернулась и с улыбкой оглядела, дернув бровями, а на вопрос Хвана сядет ли ко мне, ответила ему: «Нет, оставайся». Кажется, теперь Хенджин тоже понял, что ей нравится видеть его рядом со мной. Иначе почему он так ухмыльнулся, глянув на меня, после ее ответа? Под конец занятия нам предложили поработать в группах, что отчего-то всегда нравится ребятам, потому Джи еще и повезло усесться к нам с Хваном впритык и понаблюдать, как мы обсуждаем задание. Похоже, ей доставляет удовольствие наблюдать за любым нашим взаимодействием. — а вы…? — с явным намеком все же решилась уточнить подруга под конец занятия, когда все уже занимались своими делами. — нет, он просто рисует в моих тетрадках. — неужели правда думает, что я не расскажу ей, если между нами с Хенджином что-то изменится? — и ты разрешаешь ему брать свой скетчбук? — именно это стало ее основным аргументом к предположению, что между нами что-то есть, ведь мой скетчбук никогда не был в чужих руках, только в моих. Оттого я и ахнула, когда, не поверив подруге, сразу же уставилась на блокнот в руках парня, поняв, что в этот раз он в самом деле забрал не просто тетрадку. — мне нельзя было? — он тоже слышал и вопрос Джи и мой удивленных вздох, потому так напуганно уставился в ответ, бегая взглядом по моему лицу и пытаясь считать, насколько серьезна ситуация. А я не отвечаю ему, лишь стараюсь мысли усмирить, убеждая себя, что не случилось ничего сверхестественного. — как видишь, он даже и не спрашивал… — как можно спокойней стараюсь произнести, чтобы сбавить напряжение между нами. В это же время Джи отвлекает преподаватель, а звонок оповещает, что занятие наконец окончено, потому я спешу покинуть аудиторию, забирая вещи и в том числе свой скетчбук, даже не подняв взгляд на Хенджина, продолжающего внимательно следить. И, как оказалось, последующего за мной. — это что-то важное, да? Мне не стоило его трогать? — не знаю, почему, но я не хочу ему отвечать, просто не могу, все еще толком не осознав, как отношусь ко всей этой ситуации. — Прости, я могу купить новый, если хочешь. — словно стараясь убежать, я шла очень быстро, и хоть Хенджин мог догнать и обогнать меня в два шага, он все равно оставался на шаг позади. — не нужно ничего покупать, все в норме. — мне пришлось остановиться, так как я явно ощутила, как Хван касается моей сумки, наверное, в попытке притормозить. — Забей, ладно? — мне даже в глаза ему смотреть неудобно. Или же это привычка из-за постоянных взгядов на него со стороны? — ладно, но… раз я его уже видел, могу ли я закончить рисунок? — у него всегда все так просто… мне определенно это нравится, так как эта легкость передается и мне, убеждая, что все в порядке и не нужно так переживать. — Я не успел, только начал и тут звонок… — на. — скетчбук, что был все это время у меня в руках, теперь упирается в его торс в попытке поскорей отдать и закончить разговор. Хван удивлен. — Просто иди уже, чтобы за нами так пристально не наблюдали. — а я, заметив, как он его сразу принял, разворачиваюсь и ухожу, ведь мы и впрямь привлекаем слишком много внимания, стоя тут посреди оживленного коридора. — услышал, верну на следующей паре. — заметно довольно Хван успел ответить до того, как я поспешила скрыться от него и от наблюдателей в толпе других студентов. И до меня с опазданием и только после этой его фразы дошло, что следующий семинар у нас с ним раздельно, и он явно залезет в моих рисунках куда-нибудь, куда не надо… было бы проще, будь он под моим присмотром, но ведь отнекиваться уже слишком поздно. Я сама решила доверить ему эту часть себя. Правда мириться с этой мыслью все равно как-то тяжело. Я на эмоциях, даже толком не подумав, зачем-то отдала ему то, что никому и никогда не показывала, и сейчас даже не осознаю, что именно испытываю по этому поводу. Мне просто… непривычно? Не скажу, что я художник, не скажу, что как-то намеренно скрываю свое хобби и все творения, просто это часть меня, которую мне не хотелось никому раскрывать. Конечно, Джи видела часть моих работ, но после она не стала лезть туда, куда я сама ее не погружала, она могла попросить что-то ей показать, но никогда не брала сама и не требовала больше, чем я готова была поделиться. Мне нравилось, что часть работ видела лишь я сама. Мне не хотелось делиться ими с кем-либо или хвастаться, в них просто была заложена какая-либо моя эмоция, мысль или идея, которые хотелось запечатлеть и запомнить надолго. Такие работы не несли за собой эстетическую ценность, они были ценны лишь для меня и моих воспоминаний, потому и таились в скетчбуке, который не попадал в чужие руки. И пока я размышляла, что в итоге чувствую от всего случившегося, уже забрела в нужную аудиторию и уселась на свое место, начав доставать тетради и обнаружив в сумке какой-то совсем незнакомый блокнот. Мысли временно улетучились, а внутри найденной вещицы я обнаружила наброски небольших картин, выполненных в разных стилях и разными техниками. На каждой странице была подпись автора и, конечно, в ней отлично читались инициалы Хенджина. Выходит, он решил обменяться? И кажется, подкинул свои творения мне в сумку, пока бежал за мной по коридору. Выходит, он еще и знал, что я отдам ему свой скетчбук? Во всяком случае, он очень в это верил и в итоге не прогадал. Побороть интерес я не смогла, тем более раз уж он сам мне отдал свой блокнот, то точно знал, что я посмотрю, что внутри. Так что я, конечно же, залипла и пролистала за скучный семинар совершенно все странички, раздумывая, что Хенджин сейчас, наверняка, занимается ровно тем же, что и я, только в моих набросках… Да, эта мысль попрежнему немного смущает, ведь это остается чем-то личным для нас обоих, и сейчас получается так, что мы оба впустили друг друга куда-то, куда, возможно, не стоило. Это ощущается слишком интимно, ведь Хван также не хвастался своим опытом в рисовании и, похоже, мало кто знает о его неплохих навыках. В этом плане мы с ним одинаковы. Но вопрос: «Что ж такое творится?» — меня все равно не покинет. Все вещи будут возвращены в руки владельцев уже через полтора часа, однако, мы с Хенджином не возьмемся сразу обсуждать сложившуюся ситуацию. В тот день мы просто попрощаемся, а вечером будем общаться в сети в групповом чате только на тему уже подступающего доклада. Однако, разговор о творчестве все же зайдет, как и всегда на одной из нудных лекций. В тот момент я и словлю себя на мысли, что мы очень хорошо ладим, и на данный момент уже достаточно много знаем друг о друге, хоть и не стремились особо знакомиться.

***

День совместного доклада, наконец, настал. Мы достаточно хорошо справились, так как отношения в группе сложились отлично, так еще и все прилагали усилия и работали, потому я практически не переживала за результат. Нам оставалось только представить нашу работу. Вот только в нужный день преподавателя не оказалось на месте, он был на больничном, а к нам приставили замену в лице милой молоденькой девушки, которая сообщила, что семинар пройдет в обычном режиме и доклады мы все равно расскажем. Кто же знал, что Хенджин в этот раз впервые придет в строгом костюме, что даже у меня немного отвиснет челюсть от его горячего образа. Что уж говорить о тех, кто безоговорочно в него влюблен. Благо, наша согруппница после первой встречи уже не пускала на него слюнки, как говорила Джи, и мы с ней, кажется, только вдвоем оставались трезвыми в этой ситуации, ведь даже заменяющий преподаватель не могла оторвать взгляд. Да, да, это вовсе не шутка, когда мы вышли рассказывать доклад, я стояла к ней ближе всех и в какой-то момент обратила внимание, что она даже взгляд не отводит, смотря куда-то в сторону. Стало интересно, потому и я глянула туда, уперевшись взглядом в стройного и высокого парня в черном костюме, с сосредоточенным лицом читающего о чем-то важном. Он правда красив, но меня отчего-то смешит то, что все так на него уставились, а особенно девушка, которая сейчас буквально наш преподаватель. И я едва сдерживаюсь, прикусывая губы и отворачиваясь от учителя и класса, пронаблюдав за ее неспадающим интересом к персоне парня. Теперь меня замечает Хван и кивком спрашивает, в чем дело, что мне приходится едва заметно повести головой в сторону замещающей. Ему сразу становится все ясно, оттого и сам довольно улыбается. Как же у тебя много женского внимания, Хван Хенджин. Через пару минут выяснилось, что кто-то все-таки вникает в суть рассказываемого, потому как был задан вопрос, отвлекший и преподавателя и меня, а Хван, воспользовавшись ситуацией, уже оказался рядом со мной и дернул за локоть, мол давай местами поменяемся, сам встал спиной к заменяющей, а меня пихнул к другой стороне экрана. Думал, так ситуация станет проще? Для него может и стала, а я теперь вижу, что его вид сзади, похоже, также впечатляет, раз девушка и в новом ракурсе продолжает поедать его взглядом. Смешок я все же не сдерживаю, вновь встречаясь взглядом с Хенджином, сразу же его отводя, ведь мне и самой скоро рассказывать свою часть доклада. У меня меньше минуты, чтобы собраться с мыслями, а пока мне прилетает оповещение от Хвана: «чего ты так лыбишься?))» — свою часть он уже рассказал, теперь стоит спиной к преподавателю, потому так спокойно залез в телефон и строчит, отвлекая меня и точно зная причину моей улыбки. После доклада нам даже вопросов толком не задали, ведь девушки вместе с учителем даже и тему толком не слышали, я в этом почти уверена. — а знаешь, почему ни у кого не было вопросов? — так и продолжая широко улыбаться, я обращаюсь к виновнику. — Потому что нас никто не слушал, все просто смотрели на тебя, и даже препод. Не разоденься ты так, думаю им было бы попроще. — меня пробивает на смех, теперь я уже могу не сдерживаться, ведь занятие окончено, и мы все свободны. — а возможно, именно это и сыграло нам на руку. Высший балл у нас в кармане, разве не рада? — Хенджин тоже со мной смеется, но он еще и заметно кайфует от своего образа и всего производимого эффекта. Не просто же так он даже у меня с самого утра выспрашивал, хорошо ли он выглядит. Пришлось быть честной, и сказать, что ему ужасно сильно идет, что даже я залипла. Ему очень понравился мой ответ. — рада, конечно. И… возможно, ты прав. Этот день и правда выдался очень удачным. Мы получили высший балл за доклад, легко его защитили, не задержались на перемену и даже успели купить самые вкусные сендвичи в автомате. А еще в этот день одногруппница попросилась ко мне в помощницы старосты, потому как ей очень хотелось попробовать, а она все никак не решалась. Теперь она пообщалась со мной на тему доклада и решилась спросить, не нужна ли мне помощь. Ее предложению я была несказанно рада, потому сразу и без раздумий предложила отдать ей должность старосты полностью, убедив, что она сможет обращаться ко мне по любым вопросам, и я помогу, так как сама раньше помогала Джи, а быть старостой не хотела. В общем-то день еще и закончился просто шикарно.