Против течения

      Чуя делает глубокий вдох. Считает до пяти, вспоминает квадратик успокаивающего дыхания из книжки «Паникуй, но атакуй», очищает разум от лишних мыслей и наконец протяжно и размеренной выдыхает.       Хорошо. Хорошо. Так легче. Намного. Мысли чисты и ясны, невинные и открыты перед проблемой, которая совершенно не представляет угрозы. Подумаешь какая глупость и гадость, вообще безобидный пустячок, совершенно точно не стоящий нервов Чуи. Вот ни капельки. Совершенно. Сидит и придумывает себе лишние заботы и проблемы. Да и какая это проблема?       Ну подумаешь единственный кандидат, который должен был подготовить Дазая к вопросам переходного возраста так и не объявился, ну не все ли равно?       Ну подумать такая ерунда, небылица, мелочёвка. Что он сам не справится что ли? Что такого страшного в глупых вопросах, в изменившемся поведении и в выросшем организме. Да, да, совершено ничего страшного. Можем расходится, господа пришедшие сюда добровольно смотреть на чужие страдания, можем расходится.       Чуя, пожалуй, тоже даст посъебам.       Потому что если вы не жили в одной комнате с Дазаем Осаму, то не знаете, каково это, когда тебя утром сбивает вагонетка и уносит в страну будущего пиздеца. А там уже без поворотов, господа, мы летим на полной скорости по сломанным рельсам прямо в бездну.       Нет, Чуя не паникует. Уже не паникует. Паниковал он ночью, когда Осаму, забравшись под бочок, смачно укусил за этот самый бочок:       — Странно, что Куникида не женился, вчера в его комнате кровать скрипела и было так шумно. Он же говорил, что в одну постель можно лечь только после брака. А еще я видел, как он поцеловал Мисс Харуно. Прямо в губы. Ну … долго.       Чуя не то что спать перехотел, он вообще дышать расхотел. Будь пьян в тот момент, то точно бы протрезвел, но тогда Накахара был трезв и резко ощутил неприятные последствия светлой головы.       — Чуя, — это чудовище вынырнуло из-под одеяла и наклонилось к чужому лицу, — Чуя, а если мы уже спим в одной кровати до брака, то это плохо? А если мы с тобой поцелуемся долго, то тоже, плохо?       Куникида, блять, Доппо спасибо за подставу. Иди и сам теперь разбирайся, что именно это чудо поняло не так и, как это чинить. Сейчас же! Ворвись в комнату и разъясни все мальчишке, иначе Чуя тебе ночью лицо отгрызет.       — Нет. Нет, не плохо. Спи давай.       — Точно? — это что за восхищение в голосе? — Я рад. Спокойной ночи, Чуя!       Ага, да, давай, спокойной. Из спокойного у Накахары в голове только шоу программа — «Отрываем математику голову». Ты чего свою конспирацию нарушил, а, Доппо? Что за дурной пример? Забыл, что Дазай у нас ушастый и глазастый, он уж точно знает обо всем, что происходит в доме.       Спросишь, а почему это Чуя не уследил? А Чуя ответит тебе, что с такими предъявами, Куникида, нахуй сходишь ты, именно ты взрослый человек и должен следить. Да, возможно, Осаму пробрался тайком домой, когда ты был уверен, что дома никого не будет, но … Но! Это не оправдание. К тому же ты учитель! Боже, да мы ходим в ту же гимназию, где ты работаешь!       Стыдоба. Беспредел. Чуя не ожидал от тебя такого поведения.       Дазай совершенно счастливый завалился обратно спать, а Чуя отчаянно пытался понять, где именно умозаключение брата завернуло не туда. Результат печален. Умозаключения Осаму вообще не поддаются анализу, иногда он просто выдает какую-то хуйню и это нужно просто принять.       Просто принять, это же простые детские вопросы, никакого вреда от выходок Осаму быть не может. А что ему еще скажешь? Накахара уверен, что справился неплохо, все-таки его не готовили к такой ситуации, нужна была импровизация чистой воды.       Утром Осаму об этом не говорил, но Чуя-то знает … все знает … и знает эти вопросы!       Вопросы, которые должны иди взрослому человеку, который пользуется доверием у ребенка. Схема сложная и трудно осуществимая, но Чуя попробует разъяснить. Когда подрастающий птенец вступает в определенную фазу, именуемая «ура-ура начало взросления» в его головушке появляются разные вопросики, подкрепляемые новыми ощущениями и изменениями в теле. И взрослая птица должна объяснить, что к чему. Помочь сориентироваться и не сойти с ума.       У Чуи такой опции не было, его нещадно просвещали тонкие книжечки с картинками и другие дети в гвардии. Не лучший опыт. Именно поэтому Накахара относится к вопросу столь серьезно, голова у Дазая прелестная, но генерирует то, с чем не может помочь другой ребенок.       Признаться, Накахара собирался сбросить ответственность на Артюра Рембо. Просто кинуть в него Дазая, а там мужчина сам разберется, что к чему. Лучшего кандидата было не найти, Артюр собран, сосредоточен, умеет слушать и подбирать слова, он точно смог бы без стыда и запинки рассказать Осаму разные вещи.       Но родители Чуи все еще не вернулись.       Все еще не вернулись, а Чуе нужна поддержка! Стратегическая и мотивационная. Ну возможно еще внимание Рембо, а именно тихая компания в креслице у камина, но это уже уныние Чуи, проходим дальше, смотреть не на что.       Но Арюра нет. Нет и Поль Верлена, по которому Чуя скучает.       ДПолю не стоит вверять вопросы воспитания, он не особо отличает возрастные рамки и не сечет фишку развивающих игр, подходящих ребенку. Но он может дать немую поддержку паникера, а от этого Чуя бы почувствовал себя лучше. В океане проблем в лодке бы сидело двое, а на небосводе нерешительности пролетело бы две кометы.       Накахара сунул ложку каши в рот, спросонья проезжаясь по зубам. Оглядел такую насыщенную людским вниманием кухню. Что-то нас много за завтраком сегодня, но нет ни одной мысли против.       Вас всех нужно рассмотреть получше, Чуя не собирается возится с этим в одиночку. Если Артюр не появится, кто-то должен быть наготове взять на себя Дазая Осаму и все ему рассказать.       Мисс Харуно поставила чушку чая. Потрепала их по макушкам и продолжила вести беседы с Миядзавой. Накахара прикрыл глаза. Нет, Мисс Харуно здесь бессильна так же, как и он. К леди юный мужчина со смущающими вопросами не пойдет, может только за советом каким, но остальное тяжеловато.       Кенджи? Он сам еще мальчишка. Хоть и возраст совсем не детский, но Чуя не видел белобрысого за обсуждением серьезной темы. Несомненно, они были в жизни человека, но, если не знаешь, каков воин в разведке — не рискуй.       Несите следующего.       Итак, Айсмен. Вполне неплохой вариант. Суров, но душевен, посъебам сам не даст и часто бывает поблизости. Правда, имеет очень сомнительные методы общения и шутит какие-то шутки с Хироцу. Можно рассмотреть. Только лучше не стоит задавать вопрос, когда Рюро и Айсмен вместе стоят, их реакция мигом перетечет в старческие шуточки.       Липпоман? Нет, в вопросах взросления важна доступность, а мужчины часто нет не то, что в доме, но и в городе. Работа такая красоваться своим талантом и изысканной работой ювелирной лавки.       Пианист. Может быть, очень может быть. Он довольно открыт и свеж во взгляде, но Чуя подозревает, что ситуация у него схожа с Полем. Не то что бы Пианист не разбирался и давал им кубики с циферками, просто ему присуще делегировать задачи и прямо заявлять о ситуации. Он скорее перенаправит к кому-то, чем сам даст ответ, если не найдется со словами.       Альбатрос. Нет. Просто нет. Чуя даже аргументировать не будет.       Ситуация все так же не ясна.       — Доброе утро.       Соизволил. Явился. Спустился. Посмотрите на него. Что выспался, Доппо? А что снилось? Мне вот ничего и это полностью твоя вина. Нет, Кирако, вылей ему этот чай на голову. Или дай мне это сделать!       — Чуя, — не сейчас моя радость, твой брат представляет, как выливает чай на голову учителя, — все хорошо?       Пусть уйдет с глаз моих сейчас же. Развращает мою корзиночку своим сомнительным поведением. Караул! Ты знаешь, сколько сил я вбухал в Дазая? Какой цензуре подвергал свою речь! А ты? Так бестактно, допустил такую оплошность.       — Мне вечером нужно зайти в гимназию, — Доппо присел за стол к остальным, — Если вам нужно вернуть книги в библиотеку или взять что-либо, то я захвачу.       Ага, так ты меня и подкупил. Да я тебя под трибунал отдам.       Чертовы взрослые, даже не понимаете несчастную душу, которая из всех сил старается присматривать за ребенком.       Соседний стульчик отъехал в сторону, Ацуши тихо забрался на него и радостно улыбнулся. На кухне показалось весьма уставшее лицо Акико Йосано.       Точно! Акико! Акико Йосано, ты решаешь все проблемы одним своим существованием. Ты наверняка, и сама задаешься множеством вопросом после того, как вступила в роль опекуна. Знаешь, какие вопросы будут у ребенка, когда он станет чуть старше. Знаешь, что сказать и что посоветовать.       Женщина упала на стул, растирая переносицу, отвечая на любезные и стандартные вопросики.       Ты-то Чуе и нужна. Прямолинейный профессионал, а не барышня, к которой неловко подойти. Осталось только донести это до Дазая и узнать, насколько снисходительна будет Йосано в беседе. Кинуть учебник по биологии не то же самое, что и поговорить.       — Ацуши, — мальчонка невинно покачивал ногами, — доброе утро! — щечки есть, улыбочка на месте, на вид довольный жизнью ребенок. Хоть ты у нас радуешься сидишь, — Будешь с нам печь печенье? Мисс Харуно сказала, что сегодня будем готовить имбирное.       — Нам с Чуей еще нужно сделать работу, хочешь с нами порисовать?       Чуя не хочет рисовать. Интересно, а он может оставить парочку с кисточками, пока сам засядет с металлической оправой для броши за соседним столом?       Ацуши покачал головой:       — Хочу, — ну что за радость эти ваши детские улыбки, — только мне нужно перерисовать поджелудочную вот в эту тетрадку. Акико сказала, что будет вешать мои рисунки в палаты, где сидят дураки, чтобы они просвещались. * * *       Оставив компанию из шатена и белобрысого за красками и художественным углем, Чуя пробрался на кухню. Йосано с места не сдвинулась, только пепельницу к себе подтащила, да откопала где-то графин. То ли с водой, то ли уже пустой из-под коньяка.       Окно открыто, по кухне бегает холодок.       — Нет, — сразу же остановила женщина, даже не приоткрыв глаз, — разворачиваешься и не подходишь ко мне.       — А почему? — я ж еще ничего не сказал. Да я даже тихо подошел, ты как услыхала? — Я только спросить…       Йосано приоткрыла один глаз.       — Нет, идешь и пристаешь к Кирако.       — Но у меня важно …       — У меня тоже.       Ты откуда второй графин выудила, дорогая? Научи таким фокусам! Чуя тебя тоже чему-нибудь научит, слышала о такой способности — загоняться, но держаться? Чуя мастер.       — Я знаю всех, с кем общается Ацуши в гимназии.       Акико, а давай торговаться, а? Мое присутствие в жизни детей окупается их восхитительным воспитанием! Видала, Дазая? Моя работа.       — Я тоже, — протянула Йосано и улыбнулась, — Это ты и твой брат, остальные подозрений не вызывают.       А вот это обидно было.       Ладно, глупо вышло, все же ты у нас видное лицо в городе, многих знаешь и многие знают тебя.       — Акико, но у меня важно! — твоя бравая задача помочь юным душам, раз уж ты привела своего ребенка на завтрак, — Очень-очень смущающий вопрос, — я видел блеск интереса в твоих глазах, Йосано, не отнекивайся, — Акико, — щас, главное держись за стул и не упади, — А откуда дети берутся?       Не ожидала, да, сестра, такой подставы? Я тоже не ожидал, это все Доппо виноват. Он вычудил, а нам теперь разбирать.       — Чуя, — круто подвел, да? Вообще не прокопаешься к мотиву, невинно и традиционно, вполне приемлемо. Самое-то для обзора твоего подхода к работе, — ты что удумал?       — Ничего, — на самом деле, Акико, мне кажется, что я удумываю что-то как-то слишком дохуя всего, — просто нам мальчик в гимназии рассказал… и я хотел узнать, что … ну …       В глазах милой, но усталой женщины, так и читался немой вопрос: а нахуя спрашиваешь, если уже рассказали? Но Чуя не мог дать поблажки, этой леди еще предстоит воспитать одного конкретного ребенка, пусть тренируется.       — Да, все так.       Погоди! Нет, Акико, не так! Ты должна спросить, что мне сказали, а уже потом отвечать! Или хотя бы рассказать свою версию!       — Но Дазаю сказали другое! И … и нас это волнует!       Вот! У нас перебой в информации. Помогай, спасай нас, Акико Йосано!       — Чуя, — Йосано улыбнулась и наклонилась к ребенку, — Если бы вы с Дазем попали в ситуацию дезинформации, то пришли бы сюда вместе, — черт! Нас слишком хорошо знают! — Но если вы так переживаете, то давай позовем сюда твоего брата и Ацуши. И я все расскажу. В подробностях.       Нет, стой-стой-стой! Акико!.. А чего это Чуя побледнел? Он же этого и хотел! Посмотреть на Йосано в действии.       Чуя глянул на эту садистскую улыбочку. Черт, провокация сработала слишком хорошо, теперь Йосано будет слишком открыта и пряма в этом вопросе. А психика Осаму сформирована для этого? Или еще рано? Когда такое можно обсуждать? А Ацуши! Нет, ему точно еще рано, он еще слишком маленький!       — Ну так что?       — Я случайно нашел книгу по биологии и там описывался переходный возраст, там написано, что это очень сложный период. Написано, что может поменяться характер, а еще куча всего про биологические процессы. Дазай старше меня и я боюсь, что что-то может произойти, как я должен реагировать в какие-то моменты? А еще мне нужно знать, к чему готовится самому.       Все, держи, забирай мои мотивы, крути их, как тебе вздумается, разглядывай и сминай в своих жестоких взрослых руках. Думаешь, так просто проходить через это вновь? Да еще и смотреть, как проходит Осаму? А что, если у него голос раньше начнет ломаться, и он будет переживать? А что, если ему девочка понравится, и он будет глупо себя вести, а потом смущаться своего поведения? А что, если у него будут вопросы, но он постесняется подойти, а я буду это видеть, но не смогу вставить свои словечки, потому что недорос?       Как вообще веси себя с подростками? Осаму и сейчас бывает несносен, но он слишком миленький, чтобы что-то ему противопоставлять. Чуе просто нужна поддержка человека, который проведёт нужные беседы!       Чего смеешься над чужими страданиями?       — Как в твою голову это приходит? — выдохнула Акико, вдоволь насмеявшись, — Чуя, ты мал для комплекса старшего брата, угомонись.       Акико, ты не знаешь, насколько были высоки ставки. Они не то, что царапали небо, они драли его на лоскуты и растаскивали на разные материки.       — Здесь многие проходили через подобное, Чуя. Не забивай свою голову ерундой. Мы присмотрим и постараемся не допустить не приятных ситуаций, если ты переживаешь об этом. Если Дазаю что-то взбредет в голову, то ты узнаешь первым. А если будут смущающие вопросы, то и он и ты, скорее всего просто найдете те же книжки на полочках, а если не найдете там, то обратитесь к тому, кто сможет оказать вам поддержку, — Чуя помял рукав рубашки, — Так что я повторюсь: чего ты сейчас от меня хочешь? Краткий экскурс о том, чем взрослые люди занимаются в пастели или подтверждение, что в вашей жизни есть люди, на которых можно положиться?       И почему ты такая проницательная? Да еще и язвительная. Мне страшно за пирожочек Ацуши в твоих руках, Акико.       Хорошо. Возможно, Чуя снова загоняется и нужно просто подождать. В самом деле не катастрофа, столько ужаса пройдено.       — Если хочешь совет, — Йосано придвинула к себе графин, что все это время наблюдал за шоу на расстоянии, — то прекрати спать со своим братом в одной кровати.       Чуя глупо захлопал глазами. Мать, а ты сама попробуй Осаму выдурить. Да фиг с ним с Дазаем, ты попробуй заснуть без его сопения под боком. Он как-то в туалет ночью пошел, так такой инфаркт хватил!       — Почему?       — А сам как думаешь? Двое мальчишек в переходном возрасте на перине… не смущает?       А-а-а-а, ты про утреннюю радость, да? Когда кровь к одному органу интенсивней прибывает и напоминает о своем существовании. Это не страшно, Чуя же тоже мальчик, вообще не смущает. Да и не думаешь ли ты, что мы с Осаму будем спать и в шестнадцать лет?       Чуя замер. Черт, неужели придется действительно решать проблемы со сном? Чуя уже не может спать без этой кудрявой макушки. А потом Дазай и вовсе вырастит! Нет, Йосано, Чуя возьмет от мелкого Дазая все, пока тот маленький и его можно тискать за щечки.       На этом, Йосано, мы с тобой разойдемся по углам комнаты. Но не прощаемся! Ты еще должна показать тот трюк с графином.       — Там Мисс Харуно говорит, что через часик можно начать готовить, — Чуя поднялся к парочке, замечая, как Осаму быстро спрятал свои листочек, по которому водил углем. Хоть Дазаю и нравится хвастаться своими картинами, иногда он краснее и прячет свои работы. Дети странные, — А еще Акико сказала, что с удовольствием сходит с нами в библиотеку, если нужны будут книги по биологии.       Понял, Дазай? Твой младший братик обо всем договорился и все решил, пользуйся.       — Чуя, — но старший не спешил пользоваться благом, а указала на рабочее место младшего, — а что это?       Нет, Осаму, не смотри! Не смотри, не смотри еще рано! Да, Накахара тоже может смущенно прятать камушки и проволоку. Осаму твои карие глазки прелестны, но смотрят туда, куда еще рано смотреть, Чуя пока не закончил работу.