В паутине чувств

Июль 2022

«некоторые люди заставляют тебя смеяться немного громче, делают твою улыбку немного ярче, а жизнь чуточку лучше»

      Я чувствую себя просто отвратительно, несмотря на то, что из больницы меня выписали и отправили на амбулаторное лечение, прописав постельный режим и состояние полнейшего покоя минимум на пару дней. Я честно провалялась в кровати ещё неделю после выписки, умирая от скуки, потому что ни читать, ни смотреть телевизор, ни слушать музыку мне было нельзя, но как только я стала более менее ориентироваться в пространстве, и голова перестала перманентно кружиться, на постельный режим было наложено табу.       Вы с друзьями ахали, охали и ругались на меня, но в конце концов смирились, решив по возможности ограничивать меня от физических нагрузок. И хотя меня безумно злит этот факт, я оказываюсь в меньшинстве, и мне не остаётся ничего, кроме как смиренно принять правила игры.       Я прикрываю глаза и откидываю голову на спинку плетеного кресла. Летнее солнышко слегка припекает мне лицо, и я щурюсь, а потом чихаю. В глазах моментально темнеет, а в ушах начинает звенеть, и я зажмуриваюсь на секунду.       Ты в мгновение ока отказываешься рядом, присаживаясь передо мной на корточки и заглядывая в глаза.       — Ты нормально себя чувствуешь?       Я открываю глаза и киваю. В последнее время ты слишком увлекся, буквально душа меня своей заботой, и хотя в глубине души я очень злюсь на тебя из-за этого, истинных чувств не показываю — очень благодарна тебе за то, что ты рядом со мной.       — Точно? Ты уверена?       Хмурюсь.       — Уверена, Свят, конечно, я уверена.       Смотришь на меня недоверчиво, а потом спрашиваешь, хочу ли я лимонад. Наблюдаю за тем, как ты заходишь в дом через стеклянные двери, ведущие с веранды на кухню, а потом в голове проскакивает мысль о том, что уехать загород было одной из лучших идей за последнее время.       Мы с тобой живем здесь вдвоем уже без малого неделю — и хотя я говорила тебе, что вполне смогу остаться одна, ты остался непреклонен, решив, что позаботишься обо мне лучше, чем я сделаю это сама. Я возмущалась лишь в тот момент, когда ты не дал мне сесть за руль, попросив Никиту поработать нашим личным водителем.       Ты открылся мне с совершенно другой стороны — я заметила это ещё в больнице, когда ты буквально поселился на соседнем с моей кроватью стуле и уходил лишь тогда, когда мой лечащий врач лично выпроваживал тебя за дверь. Во время лечения в больнице мне нельзя было делать абсолютно ничего, и ты развлекал меня разговорами, пел мне и рассказывал истории. Сломанная рука комфорта не добавляла, так что тебе приходилось помогать мне во время приемов пищи и смене одежды. Ты так много для меня сделал, что я не позволяю себе злиться на тебя — только лишь радуюсь тому, что судьба свела нас вместе.       — Ребята приедут через двадцать минут, — оповещаешь меня, выходя из дома.       Я снова киваю, принимая стакан с напитком из твоих рук. Сегодняшний день мы решили провести в компании друзей, а уже завтра планируем вернуться в Москву — пора возвращаться в ритм жизни. И хотя я немного скучаю по своей работе, здесь мне настолько хорошо, что я не хочу уезжать.       Алинин бойфренд, вдруг ставший частью нашей компании, приезжает вместе с Настей, Никитой и Алиной, и с интересом рассматривает обстановку в округ. После всего, что произошло, я стала проще относиться к его отношениям с моей сестрой — он прошел проверку в тот самый момент, когда забрал нас с сестрой из больницы после смерти бабушки, а потом несколько дней был рядом, не давая нам падать духом.       Саня и Лора привозят с собой ещё и Катю — и хотя в нашем общении образовалась дыра длиной в несколько лет, что порой не может не напрягать, блондинка органично вписалась в нашу компанию, и никто не был против её присутствия на нашей импровизированной вечеринке. Она всегда была тихой и чуть менее активной, чем мы с сестрой, поэтому сперва казалось, что она будет лишней в нашей компании, однако спустя несколько встреч мы привыкли к ней и её своеобразному тихому поведению.       С приездом друзей жизнь в доме вдруг начинает бить ключом. Вы с парнями разжигаете мангал, установленный в зоне барбекю, раскинувшейся недалеко от террасы, вчетвером ходя вокруг него, словно коты вокруг сметаны. Вы пьете пиво прямо из бутылок, активно обсуждая что-то, мы же с подругами накрываем стол на террасе.       — Какие же они противные, — фыркает Алина, смотря в вашу сторону, прищурившись.       Лора удивлённо смотрит на неё.       — Нет, ну вы посмотрите, — возмущается сестра, оторвавшись от нарезки овощей и замерев с поднятым над столом ножом, — они вчетвером разжигают этот несчастный мангал, пока мы тут занимаемся всем остальным.       Я хихикаю, аккуратно нарезая фрукты. Настя лавирует между кухней и террасой, вынося посуду и приборы, Катя неспешно раскладывает их на столе, напевая себе под нос и, кажется, совсем не обращая внимания на нашу беседу, а Лора занимается мясом и зеленью к нему.       Никита, очевидно, говорит что-то смешное, потому что вы вчетвером начинаете громко смеяться, ещё больше раздражая Алину. Она раздраженно смотрит на то, как Бакс, сверкая своей белоснежной шерстью, крутится около ваших ног, и это злит её ещё больше.       — Сейчас я им устрою, — зло произносит она, выходя из-за стола и стремясь направиться в вашу сторону.       Настя ловит её у выхода с террасы на задний двор.       — Оставь их, — Алина недовольно смотрит на подругу, — от них здесь вреда будет больше, чем пользы.       — К тому же, — добавляет Лора, поворачиваясь к ним, — мы уже почти закончили. Осталось только мясо пожарить.       — Тогда я отнесу им мясо, — сестра рвется в сторону огромной кастрюли с мясом, но Настя снова останавливает её.       — Нет, ты никуда не пойдешь. Парни нам нужны живыми.       Катя предлагает свою помощь, и мы отправляем её в зону барбекю относить мясо. Она задерживается там дольше предполагаемого — болтает с вами, стоя рядом с тобой.       — Они со Святом хорошо спелись, — произносит Настя, задумчиво смотря в вашу сторону.       Я тоже перевожу на вас взгляд. Ты рассказываешь что-то друзьям, держа в одной руке бутылку с пивом, а второй с помощью кочерги перемешивая угли в мангале. Катя искренне смеется, и ты обращаешь все свое внимание сначала на неё, а потом переключаешься на друзей.       — Да, спелись, — вздыхаю я.       Я чувствую, как червячок ревности снова зашевелился где-то в груди, заставляя меня переживать. Я искренне стараюсь бороться с собой, со своей ревностью, которая раздражает тебя не меньше, чем твоя ревность раздражает меня. Мы оба — жуткие собственники, и именно поэтому хорошо понимаем чувства друг друга.       Я знаю, что вы с Катей проводили свои занятия, когда я была в больнице. Ты сам сказал мне об этом, и я безумно ценю это. Ты прекрасно знал, что я буду недовольна и буду злиться — сумел угадать мою реакцию, но ты также смог донести до меня одну важную мысль. Тебе необходимы эти занятия. В тот период тебе они были нужны больше, чем Кате. Ты так сильно переживал за меня, что не мог сосредоточиться, писать музыку, поэтому работа с ученицей стала хорошим поводом отвлечься. И хотя сначала я безумно злилась на тебя, на то, как ты относишься к моим чувствам, в конце концов я поняла, что не могу быть такой эгоисткой, не могу привязать тебя к своей кровати и заставить сидеть рядышком.       Именно поэтому сейчас, смотря на вас с Катей, беззаботно болтающих с друзьями, я стараюсь подавить ревностное чувство в груди. Потому что знаю, что не имею права ревновать тебя к ней. Только не после того, что ты сделал для меня. Только не тогда, когда я уверена в том, что ты любишь меня.       — Я чего-то не знаю? — Алина удивлённо поднимает брови.       Она уже сходила на кухню и достала из холодильника бутылку с шампанским, поэтому сейчас занята тем, что разливает его по бокалам, в рядочек выстроенным на столе.       — Свят и Катя нашли общий язык, — поясняет ей Настя, принимая бокал с шампанским, — и Саша подозрительно спокойно к этому относится.       Она переводит на меня взгляд, будто требуя подробностей, и я пожимаю плечами.       — Я стараюсь поменяться к лучшему, — в моих руках тоже оказывается бокал, — стараюсь внушить себе мысль о том, что Свят меня любит, и больше ему никто не нужен.       Ближе к вечеру мы зажигаем лампочки, гирляндой растянутые под крышей террасы, а также свечи, которые приятным мерцанием обволакивают пространство вокруг. Твоя гитара перемещается из рук в руки, переходя от одного музыканта к другому, и мы негромко мурлыкаем песни, слегка покачиваясь в такт.       Катя тоже удивляет нас игрой на гитаре — у неё получается вполне себе неплохо, и я улыбаюсь, смотря на твое гордое лицо. Я лужицей растекаюсь в твоих объятиях, и это приятное чувство перекрывает всю ту ревность, которая пытается вырваться на свободу из моей груди. Твои пальцы в такт музыке мягко барабанят по моей руке, пока моя голова пристроилась на твоем плече. Ты комментируешь игру своей ученицы, то хваля её, то указывая на недостатки.       Вдруг все мы слышим знакомую мелодию твоей новой песни, которую уже на днях увидит свет. Ты замираешь, видимо, не ожидав, что твоя ученица самостоятельно выучит аккорды твоей же песни, а потом Алина, сидящая на соседнем диване, дотягивается до твоей коленки большим пальцем своей ноги и несильно пихает тебя.       — Пой давай, чего молчишь?       Ты удивлённо хлопаешь ресницами, а я отстраняюсь, выпрямляясь и садясь рядом, подгибая под себя ноги — так, что моя коленка упирается в твое бедро.       — Спой нам, — касаюсь твоей руки, и ты, кинув на меня ещё один удивлённый взгляд, начинаешь петь.

Скажите, в чем счастье?

В чем причина любви?

Если я уже не думаю о ней.

      Ты слегка замедляешься, подстраиваясь под гитару, которая звучит взволнованно и слегка неуверенно. Катя смотрит на свои пальцы, боясь перепутать аккорды, однако игра ей удается на удивление хорошо.

Разрывает на части,

И твой голос внутри

Следует по пятам каждый день.

      Я мурлыкаю текст себе под нос, а потом вдруг слышу, как к твоему голосу присоединились ещё и голоса друзей. Мгновение — и мы снова все вместе поем под гитару.

Тобой пропитанный

Я с головы насквозь,

И не забыться мне,

Чтобы влюбиться вновь

      Ты улыбаешься, когда осознаешь, что друзья поют твою же песню, а потом, когда музыка стихает, мы дружно аплодируем друг другу, смеясь. Никита шутливо возмущается, что Алина «перекрыла своим пищанием его невероятный голос», заставляя меня смеяться до коликов в животе.       Ночью мне не спится. Я спускаюсь на кухню, стараясь не разбудить спящих в комнатах друзей, а потом наливаю воды в стакан, замечая, что уже приспособилась к жизни с загипсованной рукой.       На улице по-летнему тепло, и я, нажав на ручку стеклянной двери, ведущей из кухни на улицу, выхожу на веранду, щелкая выключатель на стене, включая освещение в виде гирлянды, растянутой под крышей. Насекомые стрекочут в траве, и я вдыхаю полной грудью, пытаясь привести себя в чувство. В последнее время мне сложно уснуть — возможно сказывается тот факт, что за время госпитализации я привыкла засыпать при помощи снотворного, а, может быть, на меня так действует свежий загородный воздух.       Я сажусь в одно из кресел и делаю глоток воды. Поджимаю к себе ноги, уронив подбородок на колени, а потом чувствую, как водоворот мыслей засасывает меня в пучину. Не знаю, сколько времени я просидела в таком положении, но звук открывающейся двери вырывает меня из раздумий.       Катя, вышедшая из дома, кутается в клетчатый плед, щурясь. Она явно недавно проснулась, а потому даже такой приглушенный свет обжигает её.       — Тебе уже лучше? — Интересуется она после приветствия, садясь на соседнее кресло. — Как ты себя чувствуешь?       Я лишь киваю, опуская ноги.       — Единственное, что осталось, это сломанная рука, — слегка приподнимаю руку, демонстрируя гипс на ней, — но и та уже почти зажила.       — Ты такая сильная, — тихо произносит блондинка, смотря на меня, — даже представить не могу, как ты справилась со всем этим.       — Святослав очень помог мне, — говорю я тихо, будто боюсь разбудить гостей, — без него я бы ничего не смогла. Лежала бы в больничке с депрессией и без воли к жизни.       Катя приподнимает уголок губ.       — Тебе очень повезло с ним, — её слова заставляют улыбнуться и меня тоже, — он же словно парень из мечты: чуткий и заботливый, понимающий, а ещё совсем не ревнует тебя.       Я по-доброму усмехаюсь.       — Это ты так думаешь, — подруга переводит на меня внимательный взгляд, — на самом деле, всё гораздо сложнее. Мы оба ужасно ревнивые, поэтому нам тяжело дается это спокойствие. Вообще, отношения — это большая работа, прежде всего — над собой. Поэтому мы оба стараемся стать лучше ради друг друга. Пока что получается.       Катя удивлённо поднимает брови.       — Никогда бы не подумала, что это так. Со стороны кажется, что между вами царит гармония и полнейшее взаимопонимание.       Я киваю, делая глоток воды.       — Так и есть. Только иногда эмоции берут верх, и все принципы рушатся. Но мы помним, как эмоции испортили наши отношения в прошлый раз, поэтому не намерены идти у них на поводу.       Сон всё-таки приходит, и я решаю направиться в спальню, пока он снова не ушёл. Катя остаётся сидеть на веранде, задумчиво глядя вдаль, а я успеваю подумать, что мы движемся в правильном направлении, раз со стороны нас считают идеальной парой.