Диффузия

      В комнате было темно. Можно сказать, комната была наполнена темнотой, но какой-то непривычной, мягкой, словно странное сочетание пуха и тумана. Однако Чарли в этой темноте чувствовала себя спокойно, не совсем понимая, на чём сидит — что-то вроде бы твёрдое, но недостаточно, чтобы было неудобно. Компания, несомненно, была приятной, хотя в абсолютной мягкой темноте комнаты не было до конца понятно, чья она.       Но запах был очень знакомый и уютный. Мягкие губы коснулись кончика уха девушки, и руки сами собой нашли талию. Тонкая и мягкая, проводишь немного вверх и вниз — и чувствуешь косточки. Какая она всё же худая, болезненно худая…       Она что-то шептала. Слов было не разобрать, но в шёпоте чудесным образом звенел её голос. Прекрасный, спокойный, мелодичный, властный. От него в мысли наползал какой-то янтарный туман — под цвет глаз. Чарли чувствовала тонкие пальцы под своей одеждой и точно знала, что это бледные пальцы. Она поняла, чьи они, и девушку ничто не смущало. Смущало то, какой жаркой становилась темнота от этих прикосновений.       — Чудовище, — усмехнулся неожиданно чётко этот прекрасный голос, и по спине у Чарли побежали мурашки. Возбуждение прокатилось по всему телу и скопилось в паху.       Спутница угадала малейшее её движение, и рука опустилась ниже. Почему-то оказалось так, что на самой Чарли была только длинная футболка, а на спутнице — обычная её школьная форма. Может, потому, что в школьной форме она была очень…       Пальцы прошлись над самой линией чуть вьющихся волос в паху. Никогда не стеснялась ничего подобного, а тут вдруг жарким комом подкатило к горлу смущение. Но шёпот с ясным голосом в самой глубине только усмехнулся и опалил дыханием шею.       Пальцы скользнули ниже, и Чарли едва не задохнулась. Ей и в голову не пришло бы сравнить это с мастурбацией, конечно. Всё было лучше, гораздо лучше… Только почему-то собственные руки не хотели двигаться дальше чужой талии в белой рубашке и строгом сером жилете…       Чарли подскочила на месте, тяжело дыша и таращась в темноту собственной комнаты.       Это был сон. Слава богу.       Несколько секунд Шарлотта соображала, почему в её комнате прохладно. Окно оказалось открыто, но в воздухе стоял лёгкий запах пива. В голове за мутью, немного перекрывавшей сознание, всплыла сначала неудачная вечеринка, потом приход домой, невнятные жалобы и то, как мама со спокойным лицом проводила её в кровать, минуя душ. И, кажется, открыла окно. Слава богу, мама была дома…       Но следом за этими воспоминаниями грянул сон. Чарли вздрогнула и приподняла одеяло, чувствуя себя невероятно глупо — она и так знала, что между ног мокро. Ну вот, стоило глотнуть немного пива случайно раз в год, и какие-то эротические сны полезли…       Чего она не могла вспомнить, так это партнёра во сне. Определённо ничем, кроме рук, её не трогали. Смутно звучал в ушах голос, но он мог быть похож на тысячу других голосов. А ещё, кажется, во сне же она не успела кончить.       Шарлотта вздохнула, потёрла висок, начавший немного ныть, и встала. После алкоголя у неё всегда болела голова, даже от малого количества, спустя какое-то время — лишняя причина не начинать пить. Или хотя бы не продолжать.       Стоило сходить в ванную. Выпитое просилось наружу. Слава богу, что не через рот.       — Ты прямо мой ангел-хранитель, — произнесла с широкой улыбкой вместо приветствия Чарли. Катрин, только-только начавшая расстёгивать пальто, смутилась, и пуговицы стали выскальзывать из её пальцев.       — Я-я просто волновалась за тебя… в субботу. И вчера. Доброе утро, кстати.       — Доброе, — Чарли потёрла висок и вздохнула. — Нет, правда, спасибо, что отправила Льюиса. Мне потом стало… ну, не то чтобы прям плохо, меня не стошнило или вроде того, просто голова болела сильно. Так всегда, если я выпью.       — Оу, лишний повод не пить, ха… — Шарлотта помогла старосте с пуговицами. — С-спасибо. Эм… Я видела твои сообщения вчера, просто не могла ответить весь день. Прости.       — Ничего, — теперь и Чарли смутилась. В воскресенье она отправила Кэлвин кучу благодарностей за заботу вперемешку с мемами про котиков, и сейчас не знала, за что испытывала больший стыд. — Я, эм, ну, ты же занятая, хах. Но прям, я, эм, не знаю как теперь тебя благодарить.       — Я просто была у папы на работе, он настаивал, чтобы я помогла ему с парой отчётов, — Катрин опустила взгляд. — Знаешь… готовит меня к владению компанией после него, наверное. Или просто хочет, чтобы я была знакома с бизнесом. Мда.       — Тебе не хочется? — Чарли прошла с ней в гардероб.       — Не очень, — староста тихо вздохнула и взяла её под локоть. — Но ладно уж. Ты-то как провела воскресенье?       — Лежала, пыталась читать, но голова болела. Джек мне так и не написал, — Чарли нахмурилась. — Можем мы… эээ, избегать его некоторое время, пожалуйста?       — Конечно, я понимаю, — Кэлвин приобняла руку Шарлотты. — Можем постоять около кабинета вместе.       Несколько раз Чарли видела Напье издалека. Поскольку во время всех перерывов она крутилась возле старосты, девушка старалась не попадаться Джеку на глаза, и Кэлвин её поддерживала.       — Я бы подвезла тебя до дома сегодня, но уроки… — Катрин вздохнула. — Но завтра мы могли бы выбраться в город снова.       — Ну, не знаю, — Чарли поглядела в окно. На улице повалил снег. — Может… хм. Хэй, может, у меня потусуемся лучше? Я куплю какао и маршмеллоу.       — Воу, откуда такая щедрость? Ты и так пытаешься откормить меня, — Кэлвин фыркнула. — Каждый обеденный перерыв.       — Но всё же. Я просто предлагаю, — Чарли вздохнула. — Я отойду…       — А?       — Ну, в туалет. Подожди здесь.       — Оставь рюкзак, — Катрин прислонилась спиной к стене. Шарлотта ушла, пристроив сумку около неё на подоконнике.       Староста подождала, пока девушка скроется с глаз, быстро вынула из своего рюкзака маленький «Милки Вэй» и сунула в рюкзак Чарли. Ей потребовалось примерно полминуты, чтобы лицо её после этого снова приняло спокойное выражение.       Шарлотта обнаружила батончик только во время урока, пока доставала тетради. Он как раз оказался зажат между учебниками по физике и английскому языку. Девушка удивилась, несколько секунд сидела в ступоре, глядя на шоколадку, и вдруг у неё мелькнула догадка. Она улыбнулась и спрятала «Милки Вэй» поглубже в рюкзак.       — Валит ужас как, — засмеялась Чарли, стараясь сунуть пальцы под шапку. Катрин позвонила, когда девушка была на полпути к дому, и Чарли не хотелось заставлять старосту ждать, пока она доберётся. — Но не волнуйся, сейчас не особо холодно. Прикольно же, ты когда в последний раз так много снега в декабре видела?       — Года три назад, кажется… Погоди, ты разговариваешь со мной и идёшь по улице?       — Ну так. Мне идти ещё минут пять или десять.       — Чёрт возьми, я кладу трубку.       — Подожди-и-и, — Шарлотта засмеялась громче. — Лучше поболтай со мной ещё.       — Только если это какие-нибудь жизненно важные вопросы.       — Окей, ммм… Как современная физика объясняет феномен материализации внутри моего рюкзака шоколадных батончиков?       — Кхм, — Чарли услышала в голосе Кэлвин смущение и прикрыла рот перчаткой, чтобы не захихикать. — Альтруизм. Чистый альтруизм. Ничего больше.       — Спасибо в любом случае, я ещё его не съела, — Чарли повозилась немного и сменила руку, которой держала телефон. — До дома донесу. Не только ангел-хранитель, но и поставщик сладостей!       — Не испытывай божью волю, упоминая об этом всуе, — староста фыркнула. — И вообще, что за аллюзии?       — Просто говорю, — Шарлотта снова засмеялась. — Так это, ты решила, посидим завтра у меня? А то я тогда заворачиваю в магазин за маршмеллоу.       — Чудовище. Ладно, посидим.