Крылья

      — Чёрт возьми, Волнистый, ты можешь расслабиться хоть на минуту? — напряжённо простонал Фил. — Я так не смогу ничего сделать!       — Да как тут, блядь, расслабиться, когда ты лезешь к самому чувствительному месту?! — огрызался Фелпс, дёргаясь и пытаясь отползти от друга подальше.       — Может, поторопитесь? Если это не сделает Фил, тогда возьмусь я, — с угрозой произнёс Майк, хрустя костяшками пальцев.       — Только попробуй подойди ко мне! — возмутился блондин.       Очередные физические нагрузки довели Трэвиса до того, что ему свело крылья. Конечности изогнулись в неестественном положении, и блондин мог только скрести ногтями облезлый деревянный пол в попытках отвлечься от тянущей боли в спине, нарастающей с каждой секундой. Фелпс лежал лицом вниз на полу в их комнате, а его соседи пытались помочь всем, чем могли (хотя, если честно, могли они не так уж и много). Филлип безуспешно старался выпрямить зелёные крылья Трэвиса, но тот отчаянно не давал прикасаться к себе.       — Хе-е-ей, чувак, всё будет хорошо, дыши глубже, — успокаивал Трэвиса Стив, сидящий перед ним на коленях. — Давай, вот так: вдо-о-ох, — он шумно втянул воздух через нос, выпрямив спину. — И вы-ы-ыдох, — выпустил содержимое лёгких уже через рот, снова ссутулившись.       — Твоё спокойствие меня раздражает! — рявкнул Фелпс, ударив кулаком об пол.       — Да чего вы с ним возитесь, отведите в лазарет — и дело с концом, — нахмурился Энтони, сидя рядом со Стивом на корточках.       — Он на ноги встать не сможет, не то что куда-то дойти! — всплеснул руками Фил, не зная, что ещё сделать.       Дни в исправительном лагере тянулись один за другим практически незаметно. Вожатые заставляли подростков придерживаться довольно строгой дисциплины, но к этому несложно было привыкнуть. За пару дней Трэвис смог сравняться с распорядком дня и научился одеваться на скорость, а за три недели и вовсе подтянул свою физическую форму и даже стал гораздо быстрее летать.       Все вокруг носили одинаковую форму: камуфляжные штаны, берцы и бледно-зелёные футболки. Хорошо, что лето выдалось не таким жарким, даже дождливым, поэтому тяжёлые ботинки и закрытые ноги нисколько не мешали. В особо холодные дни приходилось надевать ещё и камуфляжные кофты.       Трэвису здесь очень нравилось. Он подтянул математику, наладил режим сна, а кормили в лагере намного лучше, чем в школе. Ни отец, ни мать ни разу его не навестили, хотя к некоторым другим приезжали ненадолго родители. Филлипу даже передали какие-то вредности, которыми парень великодушно поделился с соседями. Фелпс тогда впервые попробовал газировку, а затем испытал культурный шок, когда Майк начал это нелепое соревнование «кто громче рыгнёт». Но, откровенно говоря, он от души посмеялся.       Филлип всегда был рядом с Трэвисом. Где-то помогал, местами подсказывал, выручал из сложных ситуаций — в общем, дарил позитивный настрой. Этот жизнерадостный паренёк был для Фелпса маленьким лучом солнца: стоило ему появиться, и блондин сразу же успокаивался, словно все проблемы тут же улетучивались.       — Эй, у меня есть идея, — подал голос Джейкоб, до этого отстранённо читающий книгу под крики своих друзей. — Положите его на спину и прижмите к полу.       — А ты не мог минут эдак десять назад нам помочь? — предъявил Энтони, пока Филлип со Стивом переворачивали Трэвиса на спину.       — Прошу меня извинить, — Джейкоб с самодовольным лицом захлопнул книгу прямо перед носом Энтони. — Было жуть как интересно, чем же закончится книга.       — Ну и как она закончилась?       — Отлично, все герои умерли, — невозмутимо ответил Джейкоб.       — ДА ВАШУ Ж МАТЬ! — Трэвис заорал как резанный, заставляя всех присутствующих вздрогнуть и распушить перья. Филлип уселся на него сверху и надавил ладонями на грудь, пытаясь прижать блондина к полу как можно плотнее. — ФИЛ, ТЫ МНЕ ВСЕ КИШКИ ВЫДАВИШЬ!       На крики прибежала вожатая: молодая девушка крепкого телосложения с короткой стрижкой, одетая в ту же форму, что и все вокруг. Мисс Кинг, так её звали. Одна из самых строгих вожатых, но в других отрядах есть и похуже. Открыв дверь, она молча уставилась на это шоу, шокировано хлопая глазами: Трэвис лежит на полу, сверху на нём сидит Филлип, а вокруг них столпились все остальные. На пару мгновений повисло гробовое молчание.       — Ха-ха-ха, Мисс Кинг, чем обязаны? — неловко рассмеялся Фил, стараясь сделать вид, что ничего странного здесь не происходит.       — Я, э-э-э… — девушка смутилась на пару секунд, но в итоге, откашлявшись в кулак, всё же продолжила: — У нашего отряда лётная тренировка на футбольном поле через пять минут. Энтони! — она грозно посмотрела на парня, указав на него пальцем. — Только попробуй опять прогулять! У меня планёрка, так что за вами проследит мистер Смит.       Вожатая удалилась, громко захлопнув за собой дверь.       — Чёрт! — выругался Энтони, зачёсывая волосы назад. — Вот же вредная пизда, у меня крылья скоро отвалятся от всех этих тренировок.       — Э, Тони, на святую Кинг не гони, — рассердился Стив. — Вспомни, благодаря кому мы все вместе запрещёнку жрали. Ты ей в ноги кланяться должен, что она всего-то за одну шоколадку не сдала нас главному вожатому, который ни-ху-я не одобряет!       — Ты думаешь, у других крылья не отваливаются? Ведёшь себя, как баба, Тони, — закатил глаза Джейкоб, поправляя чёлку. — А женская половина этой дыры, между прочим, молча сдают те же нормативы, что и мы.       Энтони в их коллективе был не самой приятной личностью, из-за чего вечно конфликтовал с остальными. Он постоянно жаловался на всё подряд, причитал, а порой и вовсе был излишне вспыльчив. За это его сюда и сдали родители. Однако, по словам других ребят, в самом начале смены ситуация была гораздо хуже.       — Погодите, она сказала «мистер Смит»? — оживился Филлип, освобождая из-под себя Фелпса. — Как думаете, он и сегодня разрешит сыграть?       — Сыграть во что? — вымученно уточнил Трэвис, поднимаясь с пола. Его крылья наконец пришли в норму, но он не был уверен, что вытерпит ещё одну тренировку. Благо, на сегодня, перед тихим часом, это последняя.       — А, ты же не знаешь, — хитро усмехнулся Майк, скрестив руки на груди. — Не портите ему интригу, парни.       К назначенному времени весь отряд ждал начала тренировки на футбольном поле. На самом деле, эту территорию едва ли можно было так назвать: огромная опушка, окружённая соснами, на которой по разным сторонам располагались ржавые железные ворота с порванными сетками, хлипкие скамейки в качестве трибуны, а позади них — руины каменных построек. Филлип как-то ночью рассказывал, что это место очень давно было военной базой, которую забросили по неизвестным причинам. Вдоль дороги, ведущей к лагерю, даже есть вход в катакомбы, где хранилось оружие. Неизвестно, реальная это история или просто старая лагерная страшилка, но жути она наводила достаточно.       — Так, это какой отряд подошёл? — мистер Смит спешно присоединился к ребятам на футбольном поле, рассеянно проверяя какие-то бумаги, закреплённые на папке-планшете. Этот мужчина явно не соответствовал своему внешнему виду: мускулистое тело, высокий рост и грубые черты лица шли вразрез с его покладистым характером. Странно, что такой, как он, оказался в подобном месте среди вожатых, однако девчонки были от него просто без ума, постоянно хихикая и перешёптываясь в его присутствии. — Первый?       — Да, да, первый, — отстранённо ответил кто-то из толпы. Их в отряде было восемнадцать человек: шесть девушек и двенадцать парней.       — Трэвис Фелпс здесь? — мистер Смит осмотрел ребят после быстрой переклички. Блондин присоединился к их отряду недавно, поэтому был самым последним в списке.       — Да, мистер Смит, — ответил Трэвис, сделав шаг вперёд. В первые дни пребывания в исправительном лагере дисциплина давалась парню непросто. Такой режим вызывал неприятные ассоциации с отцом. Но время шло, и с помощью Филлипа блондин начал отличать порядок в лагере от диктатуры Кеннета.       — Так, я не помню, был ли ты у нас на последней тренировке в прошлом месяце, но на всякий случай, — он неловко поправил свою камуфляжную кепку. — Техника безопасности: держись рядом с группой, всегда будь в зоне видимости. Если поднимается гроза — при первых же признаках полёт прекратить незамедлительно. Попытки выполнять сложные трюки в одиночку или препятствовать сильным потокам ветра строго запрещены. Если уж очень хочется опробовать какой-либо трюк, то лучше найди себе страховщика и позови меня для наблюдения. Никого во время полёта за крылья или за волосы не хватать, перья не выдирать, в воздухе не драться. За все потасовки буду сажать в одиночку. Всё понятно?       — Так точно, сэр, — кивнул Фелпс, возвращаясь к своим.       — Вот и хорошо. Так, птенцы, у нас с вами есть полчаса, потом я должен присоединиться к планёрке. Можете заниматься любыми упражнениями на развитие крыльев, только не сидеть в стороне. Энтони и Джейкоб, вас двоих это касается в первую очередь! — мистер Смит пригрозил им обоим, ненадолго отрывая взгляд от бумаг. — Если кто-то снова хочет летать на адреналин — подходите ко мне. Погода сегодня на вашей стороне, — он вгляделся в ясное небо, слегка щурясь от яркого солнца.       И отряд сразу поделился на несколько групп. Все шестеро девочек отошли от парней в сторону, начиная свою тренировку с разминки крыльев, а остальные практически полным составом встали около вожатого.       — А что за полёт на адреналин? — с долей непонимания в голосе спросил Трэвис, остановив Филлипа за плечо.       — Оу, ну, если в двух словах, то ты сначала летишь, — он с улыбкой поднял руку, как бы демонстрируя полёт вверх по прямой. — А затем падаешь, — Фил опустил руку уже намного резче, после чего широко улыбнулся. — Такой своеобразный аттракцион.       — В смысле «падаешь»? Прямо плашмя об землю? — Фелпс вопросительно изогнул бровь, тоже невольно улыбаясь. — Так ведь и убиться нахуй можно.       — Разговорчики! — громко и строго произнёс мистер Смит, отчего Трэвис забавно поджал плечи, надеясь, что так вожатый не поймёт, кто из парней выругался.       — Конечно нет, Волнистый, — Фил пихнул блондина в плечо. — Мы падаем столько, сколько посчитаем нужным.       — Ну или пока кто-нибудь просто не струсит, — стоявший рядом Майк вклинился в их разговор. — Обычно мы соревнуемся. Долетаем все вместе до наиболее высокой допустимой точки и падаем спиной вниз, складывая крылья, как можно дольше. Кто первый развернётся и начнёт планировать — проиграл и до следующей тренировки носит погоняло слабака и труса.       Майк самодовольно усмехнулся, кривя губы и вызывающе глядя на Трэвиса. Блондин сразу раскусил этот взгляд: бывший задира узнает его даже в темноте. Так охотник смотрит на свою жертву, ликуя от очевидной победы. Майк брал Фелпса на слабо. Наивно полагал, что Трэвис клюнет и будет играть в эту игру. Он сыграет. Но играть будет по своим правилам.       — Трэвис, не слушай его, — Фил мягко положил руку другу на плечо. — Мы можем просто полетать, если ты не хочешь.       — Нет, я хочу попробовать, — воодушевлённо сказал Фелпс. — Не переживай, меня таким не пронять.       В ответ Фил лишь гордо улыбнулся, кивнув, и они вместе присоединились к остальным.       — Итак, птенцы, все готовы? — вожатый осмотрел стройный ряд подростков. — На старт…       Ребята слегка присели, внимательно слушая команду.       — Внимание…       Каждый раскрыл крылья наполовину, готовясь ко взлёту. Кто-то присел настолько низко, что доставал рукой до пыльной травы.       — Взлёт!       Одна громкая команда, и парни рывком устремились в небо, взмахивая крыльями с разной скоростью. Им приходилось держаться дистанции, чтобы не задевать друг друга. Трэвис не знал, сколько именно он должен лететь вверх, поэтому просто озирался по сторонам, глядя на остальных. Некоторые парни уже начали соревноваться, пытаясь обогнать друг друга. Выше всех летел Майк, а где-то внизу не спеша тащился Стив.       Когда дышать уже стало тяжеловато, кто-то из парней начал громкий отсчёт от одного до трёх. Ветер практически полностью заглушал чужой голос, поэтому Трэвис отчаянно зацепился взглядом за Филлипа. Тот, заметив смятение друга, отсчитал для него на пальцах. Когда один из них скомандовал «три», все парни разом сложили крылья и начали камнем падать вниз, немного пролетев вверх по инерции. И Трэвис сделал то же самое.       Из горла сразу же вырвался крик, исчезающий в потоках ветра. Хотелось крепко ухватиться за что-то, сжать чью-нибудь руку, но блондин мог только судорожно цепляться за пустое пространство вокруг себя. Сердце то ли остановилось, то ли рвалось наружу, ломая рёбра, понять было слишком сложно. Золотистые волосы отчаянно трепались на ветру, залезая в рот и глаза. Земля была очень далеко, они взлетели так высоко, что виднелась деревушка в нескольких километрах отсюда. На одном уровне с Фелпсом падали ещё несколько парней, в числе которых был Стив: он расслабленно сложил руки под голову и выглядел так, словно как обычно лежит на кровати, задумчиво глядя в потолок. Трэвис поражался этому спокойствию. Он заметил, как некоторые уже зависали в воздухе, переворачиваясь и раскрывая крылья, начиная плавный спуск вниз.       Фелпс оглянулся, чтобы проверить, насколько далеко была земля. Не настолько опасно, но падать блондин больше не мог. Он начал плавно спускаться на землю вместе с большинством других парней. Майк же расправил крылья почти у самых верхушек сосен, так низко, что даже Энтони начал за него переживать. Но каждый благополучно спустился на футбольное поле, разве что ноги Трэвиса тут же подкосились, и парень упал на колени.       — Юху-у-у, это было круто! — воскликнул Филлип, подойдя к блондину. — Эй, Волнистый, ты как?       — Э-это было п-просто… — он криво улыбался, опираясь трясущимися руками на землю и пытаясь подняться. — П-просто охрененно!       Фил звонко рассмеялся, помогая Трэвису подняться. Проходящий мимо них Майк с силой хлопнул Фелпса по плечу, довольно улыбаясь.       — Эй, какого… — осёкся блондин, потирая ушибленное место и глядя на ворона с долей злости и непонимания. Его всё ещё трясло, но он всеми силами старался не подавать виду.       — Молодец, Волнистый, ты оказался не таким уж и лузером, — Майк широко улыбался. — Я думал, у тебя кишка тонка продержаться так долго.       — Кончай уже с этим, Майк, — закатил глаза Фелпс. — Никто и не думает соревноваться с тобой и отбирать у тебя статус местного альфа-самца, которым ты наградил себя сам, — блондин выдержал небольшую паузу, после чего добавил: — И не называй меня Волнистым.       Наконец Трэвис развернулся и вместе с Филлипом отошёл от Майка подальше.       — Всё нормально? — уточнил Фил, чуть наклонив голову набок.       — Да, да… Просто, ну… Теперь я, кажется, понимаю, каково было людям, над которыми я издевался в школе, — он оглянулся на Майка, который уже во всю приставал к девочкам.       — А я говорил, что никогда не поздно меняться, — широко улыбнулся Филлип, довольный словами друга.

***

      После обеда и тихого часа их отряд отправили на очередной сеанс групповой психотерапии. Поскольку лагерь являлся исправительным, при нём был свой психолог, который каждый день устраивал подобные мероприятия. Так же к нему всегда можно было обратиться лично, если беспокоила та или иная тема. Психологом здесь работала милейшая женщина средних лет, которая никогда не повышала голос и относилась с пониманием ко всем.       Групповые сеансы обычно проходили на эстраде, откуда Фил упал в первый день. Скамейки расставлялись особым образом, чтобы поделить ребят на группы в соответствии с тем, в какой комнате они живут. После небольшого отступления от психолога, в группах предоставлялась возможность поделиться друг с другом переживаниями, обсудить те или иные проблемы, чтобы найти поддержку в своих соседях. Лучше всех с подобными заданиями справлялись девочки. Они всегда оживлённо что-то обсуждали, плакали, постоянно обнимались и смеялись. Парням же часто был необходим толчок от психолога, чтобы начать о чём-либо говорить более серьёзно.       — Ну чё, кто каким травмирующим событием из прошлого готов поделиться? — спросил Стив, закинув ногу на ногу.              — За два месяца мы уже что только не обсудили, — закатил глаза Энтони, встряхнув серо-розовым оперением. — И истории друг друга не по одному разу слышали. Что ещё обсуждать-то?       — Ну вот не скажи, — Майк нахмурил розовые брови. — Фил так ничего и не рассказал. Стоит только спросить, за что его сюда сослали, он плечиками пожимает и ехидно так хихикает. А я, между прочим, даже не стал скрывать, что подсел на травку.       — Так говоришь, будто до жопы горд этим, — изогнул бровь Джейкоб, кривясь от отвращения. — Если тайна Фила такая же, как твоя, я предпочту не знать.       — Ой, какие мы, сука, нежные! — Майк возмущённо всплеснул руками. — Меня хотя бы сюда отправили по реальной причине, а не потому, что я превратился в обиженного эмо-бойчика от нехуй делать.       — Что значит «по реальной причине»? — вытаращился на него Джейкоб. — У каждого из нас здесь есть проблемы или комплексы, из-за которых формируется наше поведение. Если ты забыл, собрат-ворон, у нас обоих одинаковая причина находиться здесь. Мне вслух сказать, чтоб ты опять разнылся?       После этих слов Майк замолчал, скрестив руки на груди и отведя взгляд в сторону, явно о чём-то задумавшись. Он и Джейкоб — похожие и вместе с тем совершенно разные личности. Насколько понял Трэвис, они оба потеряли важного для себя человека, потому и получили свои вороньи крылья. У Майка в детстве развелись родители, отец ушёл в неизвестном направлении, а мать вышла за другого. Парень ушёл в отрыв, забил на учёбу, влез в наркотики и совершенно не желал хотя бы попытаться понять своих родных. А у Джейкоба умерла мать незадолго до его окрыления. Он был настолько шокирован, что изменился до неузнаваемости, закрылся в себе и в самом деле стал похож на эмо. Отец не придумал ничего лучше, чем сослать сына в исправительный лагерь в надежде, что дисциплина заставит его поменяться снова.       Кстати, воронов в этом лагере было чересчур много. Можно сказать, каждый четвёртый подросток носил за спиной символ горькой утраты. Смерть, развод, измена, предательство и снова смерть — каждый из них потерял родителя или даже близкого друга по тем или иным обстоятельствам. Невероятно, насколько сильно это может изменить человека.       Но пребывание в этом лагере всё же приносит кое-какие плоды. Отстранённый Джейкоб однажды открылся и рассказал ребятам, каким он был до того, как потерял самого дорогого человека. Если коротко — то он был копией Филлипа: жизнерадостным и улыбчивым парнем, даже болтливым. А ещё его волосы на самом деле светло-сиреневого оттенка, теперь же он красит их в чёрный. Ну а Майк… В какой-то момент ребята осознали, что он боится оставаться один. После очередной драки с парнем из соседнего отряда, его на три дня засадили в одиночку. Это комната в отдалённом доме за эстрадой и баскетбольной площадкой, в углу у самого забора. Там живёт персонал, но одна комната пустует и как раз там отбывают свой срок самые буйные. И вот, после очередного заключения, Майк вернулся оттуда полностью измученным и истощённым. Он был так рад вернуться к друзьям, что его рот просто не затыкался: парень болтал без умолку. Вскоре прекратились и драки, до идеала оставалось лишь подправить его упрямый нрав.       — Да будет вам, пацаны, сколько можно цапаться? — спокойно влез в их разговор Стив. — Вы же одного вида, вроде как должны ладить друг с другом.       — Кстати, Стив, ты так и не рассказал, как сам попал сюда, — обратился к синице Трэвис.       — Разве? — задумался он, ухватившись за подбородок пальцами. — Точно помню, что рассказывал.       — Трэвис-то позже приехал, забыл? — вклинился Энтони. Он почти не участвовал в разговорах, лишь время от времени вставлял свои три копейки.       — А-а-а, точняк, — Стив постучал кулаком себе по лбу. — Дырявая моя башка. Ну короче, у меня есть сестра, она на три года младше меня. Её зовут Софи, весёленькая такая девочка, умная. Но мои родители решили, что я для неё хреновый старший брат, потому что у меня выросли синичкины крылья. Они символизируют зависть. На самом деле странно, потому что я мелкой никогда не завидовал. Да, она получала больше внимания, но…       — Стой, стой, но синицы ведь не это символизируют, — перебил его Трэвис.       — В смысле? Родители мне сказали, что синицы — ничто иное, как символ зависти и ревности.       — Нет, я точно знаю, что синицы означают трудолюбие, — уверенно повторял Фелпс. — Вот прям сто процентов. Я в больнице работал, знаю много видов.       — Если Трэвис прав, может, родня придумала эту хрень просто чтобы ты им не мешался? — усмехнулся Энтони, но поздно заметил, как все остальные яростно сигналили ему заткнуться.       В это время Стив молча уставился в пустоту под ногами, погрязнув в собственных мыслях. Он что, серьёзно не знал? Парни впервые увидели беззаботного Стива таким загруженным, словно осознание свалилось на него тяжкой ношей. Не каждый день узнаёшь, что любимая семья решила просто избавиться от тебя на всё лето, придумав какую-то нелепую сказку, в которую ты сам наивно поверил. Филлип, обеспокоенный состоянием друга, решил всё-таки поведать соседям свой страшный секрет, надеясь, что это хоть немного развеет обстановку.       — А знаете, меня сюда отправили почти по той же причине, что и Трэвиса, — Троцкий неловко улыбнулся, почесав затылок.       — Что, тоже у отца какую-то цацку стащил? — рассмеялся Майк.       — Ну, можно и так сказать, — лукаво прищурился Фил, оглядев каждого из своих друзей. Даже Стив вновь поднял голову, внимательно слушая их разговор.       — И что такого ты у него украл? — изогнул брови Джейкоб, поправляя чёлку.       В ответ на этот вопрос Филлип сложил ладони вместе, сформировав пальцами пистолетик и наведя на Джейкоба, прицелился и произвёл воображаемый выстрел, сопроводив его коротким «бам». Остальные в удивлении пораскрывали рты.       — Ты стащил ствол? Серьёзно? — Майк широко улыбнулся, никак не ожидая такого поворота событий. — Мать моя, а в тихом омуте реально черти водятся!       — Пиздец, — ошарашенно выдохнул Трэвис. — А у твоего отца ствол откуда?       — Так ведь он коп, — как ни в чём не бывало пожал плечами Фил.       — Теперь я боюсь тебя ещё больше, — усмехнулся Энтони, отсев от Троцкого подальше.       — Позволь спросить, а зачем тебе вообще понадобился пистолет? — спросил Джейкоб.       — Не знаю, повеселиться? — усмехнулся Фил. — То же самое, что и в тир сходить, только это бесплатно.       — Я надеюсь, ты не в животных стрелял? — наконец подал голос и Стив.       — По-твоему, я похож на поехавшего изверга? — скривился Троцкий, обиженно скрестив руки на груди. — Всего лишь пострелял по жестянкам.       Весь оставшийся день Трэвис провёл в размышлениях о том, что рассказал Филлип. У парней отношение к нему явно слегка изменилось и из местного дурачка с загадкой Троцкий внезапно превратился в опасного дурачка с загадкой. Его характер очень светлый и жизнерадостный, но теперь ощущение, что за этим кроется нечто большее, возросло раз, примерно, в сто.       Этой ночью Фелпс долго не мог заснуть, всё размышляя о сегодняшних открытиях, уставившись в матрас на втором ярусе. Или сон не шёл из-за громкого храпа Майка? Хотя, к этому привыкнуть было намного проще, чем к больничному шуму, что ежедневно давил блондину на голову раньше.       — Эй, — Трэвис услышал шёпот откуда-то сверху. — Волнистый, ты спишь?       — Нет, — блондин ответил тем же шёпотом. Вскоре он увидел наверху смутный силуэт: Фил слегка перевалился через край кровати, глядя на Трэвиса вниз головой. — А ты?       — Сплю вообще-то, не видно, что ли? — с шуточным сарказмом ответил ему Троцкий, на что Фелпс лишь мягко улыбнулся. — Хочешь прогуляться? Покажу тебе кое-что.       — С ума сошёл? Я не хочу, чтоб нас в одиночку засадили, — нахмурился блондин.       — Да никто даже не узнает, сделаем вид, что идём в туалет, — он бесшумно спустился на пол, забавно хлопнув крыльями, и подсел на кровать к Трэвису. — Или боишься?       — Ах ты хитрая задница, — приняв сидячее положение, Фелпс потрепал Филлипа по макушке, разлохматив и без того взъерошенные голубые пряди. — Ладно, пойдём. Всё равно спать не хочу.       Довольный Филлип бодро поднялся с кровати и, присев, начал шариться под ней. Трэвис чуть не заорал матом на весь дом, когда увидел, что вслед за сапогами парень вытащил оттуда тот самый ствол. Троцкий лишь приложил палец к губам, а блондин в ответ на это возмущённо повертел пальцем у виска, но все равно продолжил одеваться.       По-тихому выбравшись из дома, парни направились в сторону эстрады вдоль забора. Охранник ночью не патрулировал территорию, но следил за главной дорогой, поэтому выходить через центральные ворота было категорически нельзя. Трэвис уже знал, что в заборе по двум противоположным сторонам были дыры, через которые спокойно можно было пролезть на свободу. Правда эта самая «свобода» находилась в глухом лесу, где ничего не стоило заблудиться. К несчастью Трэвиса, Филлип уверенно направился к одной из этих дыр, что находилась со стороны главных ворот, нырнув в темноту через хлипкий заборчик. Блондину ничего не оставалось, кроме как последовать за другом. Хорошо, что уже начинало светать и вокруг было не так темно, как могло бы быть. Атмосферы их небольшому походу добавлял туман, расстелившийся у них под ногами       — Так куда мы идём? — спросил Трэвис уже чуть громче.       — Просто подальше от лагеря, — ответил Фил, минуя толстые стволы деревьев. Под подошвами тяжёлых армейских ботинок похрустывали опавшие сосновые иголки, шелестели трава и мох, а тишину нагло нарушало только пение ранних птиц. Хорошо, что они надели кофты поверх футболок, иначе бы непременно замёрзли в этой утренней влажной прохладе.       — Пожалуйста, скажи, что ты уже ходил сюда не один раз, и мы не заблудимся, — с опаской произнёс Фелпс, испуганно вздрогнув, когда его крыло мимолётно коснулось соснового росточка.       — Я уже ходил сюда не один раз, и мы не заблудимся, — кивнул Филлип, раздвигая руками колючие ветки. — Полегчало?       Он ненадолго оглянулся на Трэвиса, чтобы убедиться, не отстаёт ли тот. Встретившись с блондином взглядом, Троцкий счастливо улыбнулся и пошёл дальше. Трэвис невольно покраснел.       — П-почти, — запнулся Фелпс. — А теперь скажи, что это правда, а не враньё, лишь бы я успокоился.       В ответ на это Филлип сдавленно рассмеялся, стараясь не издавать слишком много шума, но ничего не ответил.       Вскоре они вышли на небольшую опушку, где свободного от сосен пространства было побольше, и даже можно было свободно взмахнуть крыльями. Это и сделал Филлип, вытягивая руки вверх, а оперение — в стороны, таким образом сладко потягиваясь. Они шли около получаса и отдалились от лагеря на довольно приличное расстояние. Вокруг было так тихо и спокойно, что Трэвис перестал думать о заботах и тревогах. Возможно, раньше он ни за что бы не направился в лес посреди ночи, но Троцкий манил его за собой, и Фелпс был готов идти отсюда хоть до родного Нокфелла пешком, лишь бы только рядом с ним.       — Так… Что ты хотел мне показать? — с немалой долей любопытства спросил у Филлипа блондин.       Троцкий только уселся задницей прямо на мшистый ковёр, похлопав ладошкой по земле напротив себя, как бы приглашая Трэвиса сесть рядом.       — М-м-м… А тут от клещей вообще обработано? — Фелпс пренебрежительно скривился, на что Филлип всё же расхохотался в голос. Неподалёку даже взволновались какие-то птицы.       — Боже, Волнистый, ты такой смешной, — Троцкий смахнул слёзы с уголков глаз. — Даже если здесь есть клещи, ты их с огромной вероятностью уже подхватил. Наслаждайся моментом.       Филлип раскрыл крылья, расслабленно опустив их на мох. Он блаженно поднял лицо к небу, вдыхая свежий утренний воздух полной грудью. Глядя на это, Трэвис кривовато улыбнулся, но всё же уселся перед Троцким, наблюдая за его движениями.       — Я всё чаще думаю, что своим поведением ты мне кое-кого напоминаешь, — блондин опустил взгляд вниз.       — Правда? — тут же встрепенулся Филлип. — Кого же?       — Ну-у… — задумчиво протянул Трэвис, стараясь что-то вспомнить. — Я, если честно, мало что помню. И когда стараюсь вспоминать, начинает страшно болеть голова. Когда я был маленьким, меня часто оставляли с бабушкой. Она жила в какой-то деревушке неподалёку от Нокфелла. Но потом мой отец из-за чего-то на неё обозлился, и я с ней больше не виделся. Вместо чётких воспоминаний у меня остались только ощущения. Приятные такие, тёплые, счастливые.       Филлип внимательно слушал Трэвиса, пока тот говорил, опустив глаза и ковыряя пальцами зеленоватый мох. Его руки едва заметно тряслись, а голос запинался. Создавалось ощущение, что он мог вот-вот заплакать.       — Знаешь, Трэвис, — сказал Фил после небольшой паузы, убедившись в том, что Фелпс закончил рассказ. Тот в очередной раз почувствовал, как сердцебиение нарастает, подгоняя кровь к лицу. Троцкий крайне редко называет друга по имени: только когда беспокоится за него или затрагивает какие-либо серьёзные темы. — Я думаю, всё хорошее, что в тебе есть, ты получил именно от неё.       — Я не уверен, что во мне есть что-то по-настоящему хорошее, — скромно промямлил он, отводя взгляд в сторону.       — Конечно, есть! — возразил Фил, ухватив Трэвиса за руку и бодро хлопнув крыльями. Щёки блондина моментально вспыхнули, а сердце пропустило лишний удар. — Ты очень внимательный и отзывчивый. Действительно заботишься о пациентах в больнице, волнуешься за них. И то, как ты поступил, когда Салли попросил тебя о помощи… Я уверен, что это и есть настоящий ты!       За весь месяц, что Трэвис провёл в исправительном лагере, он многое успел рассказать Филлипу. О своей работе, о причине, по которой попал сюда, о своём отце и о друге с голубыми хвостиками, который первым проявил к блондину искреннюю доброту. А сейчас смущённому Фелпсу не оставалось ничего, кроме как молча принять набор комплиментов в свой адрес.       — Спасибо, — едва слышно произнёс он, почесав затылок свободной рукой. — Ну так… Меня всё ещё настораживает тот факт, что ты привёл меня в лесную глушь, взяв с собой при этом пистолет. Признавайся, это последние секунды моей жизни, да?       Они вместе рассмеялись. Филлип — в очередной раз громко и звонко, а Трэвис — скромно и мягко.       — На самом деле, я хотел поучить тебя стрелять, — Филлип полез в свои камуфляжные штаны, смешно высунув кончик языка при этом, чтобы достать пистолет. У них на самом деле были довольно большие карманы, но Трэвис и подумать не мог, что туда влез бы целый ствол.       — Меня? Стрелять? — изумился блондин, выгибая брови и наблюдая, как из чужого кармана постепенно появляется оружие. — Зачем?       — Ну-у-у, всякое может быть, верно? — пожал плечами Фил, поднимаясь на ноги и складывая крылья. Трэвис сделал то же самое. — На, подержи его для начала.       Фелпс с опаской протянул ладони, и Филлип передал ему пистолет. От неожиданности Трэвис чуть его не уронил, руки слегка опустились под значительным весом этой штуковины. Блондин понятия не имел, как за него ухватиться, чтобы случайно не выстрелить, поэтому просто вертел его в руках, пока Филлип рассказывал какие-то азы об оружии и его составных частях, обещая как-нибудь научить стрелять и из других видов.       Понять, как нужно стоять и дышать во время стрельбы, Фелпсу не составило особого труда. Филлип сначала показывал всё на себе, а потом суетился вокруг Трэвиса, чтобы задать ему нужную позу. Когда этот этап был пройден, Троцкий начал рассказывать о прицеливании. Блондин схватывал всё налету и быстро запоминал, как класть палец на курок и на что ориентироваться, когда метишь в цель.       — Так, а теперь нацелься, во-о-он на ту сосну, — Фил указал вдаль на один из стволов. — Только не…       Он не успел договорить, как по лесу раздался громкий выстрел. Все птицы, находившиеся в радиусе километра, разлетелись в разные стороны. Трэвис от неожиданности выронил пистолет из рук и вместе с Филлипом принялся хвататься за уши. Звон стоял оглушительный, им обоим казалось, что барабанные перепонки разорвались ко всем чертям. Благо, несколько минут спустя слух постепенно начал приходить в норму. Уокер быстро подхватил с земли пистолет и использованную гильзу и, запихав всё в карман, бегом потащил Трэвиса за собой обратно в сторону лагеря.       — Почему, блядь, ты не сказал, что эта хуйня заряжена настоящими патронами?! — возмущался блондин, едва успевая перебирать ногами за Филлипом.       — Зато ты научился на практике! — смеялся он, взмывая в воздух. Им нужно было войти в дыру в заборе с другой стороны, чтобы отвести подозрения от себя, потому как вожатые непременно пойдут проверять источник звука. — И ведь попал чётко в цель!       — Да в жопу я ебал твою практику, Фил! — нервно смеялся Трэвис, взлетая за другом в яркое утреннее небо.