Heirate Mich! (Songfic)

Тёмный лес дышал сыростью и тайной. Лунный свет пробивался сквозь густую листву, вырисовывая на земле извивающиеся тени, а каждый куст казался свирепым хищником. По извилистой тропинке, протянувшейся между деревьями, шагал путник. Глубокий капюшон скрывал лицо незнакомца, а длинный плащ колыхался в такт шагам. В его руке была лопата, тускло поблёскивавшая в свете полной луны. Пастбище осталось позади, когда он дошел до массивных ворот кладбища. Ржавые петли протяжно заскрипели, словно приветствуя того, кто осмелился войти. Незнакомец шагнул внутрь и уверенно двинулся по тропинке между могил. Он не останавливался, не разглядывал надгробия — его путь был ясен. Наконец он встал у одной из могил. Надгробие было простым: имя, дата, ничего лишнего. Незнакомец опустил капюшон, и луна осветила его лицо. У него были глубоко посаженные темно-серые глаза и короткие рыжие волосы. Он воткнул лопату в землю и начал копать. Каждый удар лопаты отбрасывал комья сырой земли, разрывая ночную тишину. Прошли часы, пока, наконец, лопата не ударилась о что-то твёрдое. Крышка гроба. Он бросил лопату в сторону, спрыгнул в могилу и начал аккуратно очищать от земли гнилые доски. Закончив, он с усилием поднял крышку — и лунный свет упал на кости, которые покоились в гробу. Незнакомец вылез из могилы, встал у ног мертвеца и начал читать заклинание. Его голос звучал низко, почти вибрировал в ночном воздухе. Словно отзываясь на его слова, вокруг кладбища поднялся зловещий туман. Луна и звезды исчезли за его завесой. Ладони Некроманта засияли бледно-голубым светом. Он протянул руки к разрытой могиле, и свет потек вниз, заполняя останки. Сначала еле заметно, затем всё ярче — свет материализовался на костях, и они начали обрастать плотью. Вскоре, окруженный голубым сиянием, словно голограмма, над могилой медленно поднялся Мертвец, воспарив в воздухе перед Некромантом. В кожаном плаще, как его похоронили. Его глаза сияли бледно-голубым, потусторонним светом. Лицо Мертвеца исказила гримаса недовольства, когда его взгляд пал на Некроманта. — Какого хуя, Князь? — хрипло произнёс он. — Зачем ты раскопал меня? Князь сделал неуверенный шаг назад. — Мне нужно было… вдохновение. Помощь, — он нервно провёл рукой по волосам. Горшок холодно усмехнулся. Его светящиеся глаза впились в Князя. Он опустился на землю возле могилы. — Продолжай. — Каждое полнолуние я приходил сюда, приносил тебе пиво, ставил на надгробие телефон и показывал новую серию. Если я правильно читал заклинания тогда, то ты должен был увидеть все серии нашего сериала. Я хотел спросить… — Какого нахуй нашего? Твоего сериала. Князь, твой сериал — говно. Князь вздохнул, опустив голову. — Потому что я ничто без тебя. Только ты можешь вдохновить меня на настоящее искусство. Только ты делал меня настоящим панком! — Ты не панк, Князь. Панки делают не это. — Я был панком только с тобой! Твоя энергия, твоя харизма — это то, что двигало мной! Когда ты ушёл, всё потеряло смысл… Я хотел лишь посмотреть на тебя, чтобы получить вдохновение для полнометражки. Горшок нахмурился ещё сильнее. — Какой нахуй полнометражки? Ты ёбнулся? — Горшок взял лежавшую возле могилы лопату и бросил в сторону Князя. — Закапывай меня обратно! И больше не приходи, блядь, сюда со своим пивом и телефоном! Князь поднял лопату с земли и, держа ее перед собой наперевес, встал то ли в атакующую, то ли в оборонительную позицию. — Сначала я прочитаю тебе сценарий нашего нового фильма, — он пытался говорить твердо и властно, но голос предательски дрожал, — и ты скажешь, что думаешь. А после этого я закопаю тебя! Горшок засмеялся. Смех его был холодным, как ледяной ветер. — Твой сериал — говно. И фильм твой будет говном, — произнес он с издевкой. — И тот концерт с моей голограммой был ошибкой. Он медленно пошел в сторону Князя, его шаги были легкими и бесшумными. Он мог бы воспарить над землей, но по какой-то непонятной причине выбрал идти по земле, и от этого Князю стало еще больше не по себе. Остановившись в шаге от дрожащего лезвия лопаты, Мертвец продолжил говорить: — Несмотря на это, я исполню одно твое желание. В момент, когда ты своим заклинанием поднял меня из могилы, ты заключил со мной Некромантский Пакт. — Что за Некромантский Пакт? Я не знал об этом… — выдавил Князь. — Конечно, не знал, — Горшок усмехнулся ещё шире. — Потому что эту информацию сразу после воскрешения сообщает Некроманту воскрешенный им Мертвец, ты, дурак. Некромантский Пакт обязывает Мертвеца исполнить одно желание Некроманта. Но сначала ты должен доказать мне, что достоин моей услуги. Иначе ты ляжешь в эту могилу вместе со мной. Князь наклонил голову, лихорадочно соображая. Сразу после воскрешения? Но сразу после воскрешения Горшок сказал не это… Что-то было не так. — А не пиздишь ли? — Князь поднял глаза и прищурился, пытаясь скрыть страх. — Мертвецы не пиздят, — ледяным тоном ответил Горшок. — Подумай, чего хочешь. Желание должно быть искренним, исходящим из самого сердца. С этими словами Мертвец сделал еще шаг вперед, так, что лезвие лопаты уперлось в его грудь. — Я… я же сказал… Сценарий фильма… — Хуйня это, а не желание! Ты хочешь не этого. Горшок легко выхватил лопату из рук Князя и отбросил в сторону, сделав еще шаг вперед. Мертвенно-голубой свет его глаз стал ярче, он проникал в самую душу. — Я вижу тебя насквозь! На этот раз Князь не сомневался, что Мертвец говорит правду. Холодный свет наполнял тело и душу Живого, всё его существо. На лбу выступил пот. Князь задрожал от озноба. Он не мог оторвать взгляд от этих знакомых и одновременно потусторонних глаз, которые, несомненно, обладали магической силой. — Докажи, что достоин меня! Загляни внутрь себя и скажи, чего по-настоящему хочешь! С этими словами Горшок ударил Князя в челюсть. Удар был настолько силён, что Князь рухнул на землю, почувствовав вкус крови во рту. — Я хотел не этого… — прохрипел он, лёжа на холодной земле. — Знаю. Драка была неизбежна. Князь вскочил на ноги, скинул с себя этот клоунский некромантский плащ, который только сковывал движения, и остался в футболке и джинсах. Встав в защитную стойку и выставив кулаки вперед, он крикнул, испугавшись собственной дерзости: — Нет, это ты докажи, что достоин оказать мне свою услугу! Оплеуха прилетела откуда-то слева, и Князь снова упал. Как? Секунду назад Мертвец был спереди! — Вставай, дурак! Не успел Князь встать, как увидел, что Горшок держит в руках лопату. Через мгновение Князь почувствовал удар древком лопаты по затылку. Он оступился и начал падать в разрытую могилу, а земля начала смыкаться над ним. Перед тем, как потерять сознание, Живой услышал над своим ухом холодный шепот: — Добро пожаловать в мой мир.

***

Он очнулся в странном подземном пространстве. Это была пещера, стены и своды которой были сплетены из толстых, переплетающихся корней деревьев, уходящих в глубину земли. Потолок представлял собой удивительный парадокс: будучи толщей земли, он каким-то образом оставался прозрачным, позволяя видеть звёзды, луну и ветви деревьев кладбища. В воздухе витал запах плесени, сырой земли и ночного леса, но при этом откуда-то дул свежий ветерок, не давая воздуху застояться. Князь обнаружил, что стоит, прислонённый к одному из сводов. Его руки были связаны за спиной и прикреплены к одному из корней. В затылке пульсировала тупая боль, а от холодного, влажного воздуха слегка знобило. Перед ним, величественный и страшный, стоял Горшок. Его светящиеся глаза прожигали насквозь. На штанах Мертвеца не было ремня, и Князь догадался, что именно этот ремень сейчас сжимает его запястья. — Так и не понял, — произнес Мертвец. — Ты проиграл. Ты недостоин меня. Горшок подошел ближе, почти вплотную, и Живого снова залил свет магических глаз. Через секунду Князь ощутил на своей шее прикосновение крепких холодных рук с длинными ногтями. — Жаль, — прошептал Горшок, прежде чем начать душить. Легкие Князя сжались. Он пытался вырваться, но силы покинули его. Он услышал шёпот Горшка — так близко, что прикосновение холодных губ обожгло мочку его уха: — Ты хотел вдохновения? Теперь ты его нашёл… в вечности. Перед глазами начало темнеть. В помутневшем сознании Князя промелькнула безумная мысль: уйти как герой еще одной страшной сказки о смельчаках и мертвецах, о дураках, бросающих вызов стихии и потусторонним силам — вот достойный конец! Этой мысли можно бы было рассмеяться, если бы только хватало воздуха… Собственные обездвиженные запястья, холодные руки Горшка на шее и его ледяное дыхание возле уха — неплохие ощущения напоследок, перед тем, как свет окончательно померкнет! Но… внезапно… Князь почувствовал еще кое-что. В штанах вдруг стало туго. Он возбудился от этого… Но от чего именно? — Стой… Выдавить это из своих легких стоило неимоверных усилий. Холодные руки отпустили шею. Князь закашлялся. — Я понял… Я… я знаю, чего хотел, — слова давались с трудом, было тяжело дышать. Темно-серые глаза Живого встретились с сияющими глазами Мертвеца. Было ясно, что Мертвец тоже знает. С самого начала знал и играл с Князем, словно кот с мышью, подводя его к этому откровению. Голограмма, сериал, этот глупый фильм... Что за бред! Жалкие попытки угнаться за призраками прошлого — вместо того, чтобы заглянуть в глаза своему единственному призраку и признаться себе в том, чего на самом деле хотел. Всегда хотел, но боялся даже подумать… Игнорируя боль в связанных запястьях, Князь сделал рывок вперед и попытался поцеловать ледяные губы — даже почти прикоснулся… Но Мертвец шагнул назад, оставаясь все еще издевательски близко, и засмеялся. — Вижу, ты догадался, наконец. Не прошло и жизни. — Я… хочу… — говорить было все еще тяжело, горло болело. — Скажи это! — Я хочу тебя, — прошептал Князь. В следующее мгновение холодные губы накрыли рот Князя поцелуем, и дыхание Мертвеца наполнило его легкие ароматом сырости, разложения и чего-то зловеще магического. Князь со стоном подался вперед, впуская в свой рот холодный, твердый, уверенный язык Мертвеца. Поцелуй был долгим, и Князь, забыв о боли и страхе, ответил на него с такой страстью, на какую только был способен. Он чувствовал, как холодные пальцы Горшка перебирают его волосы, а потом спускаются на шею, вызывая дрожь. — Вот это уже ближе к панку, — прошептал Горшок, отстранившись на секунду. — Но это еще не все, правда? Князь, задыхаясь от недостатка воздуха и переполнявших его чувств, кивнул. — Развяжи меня, — попросил он, голос дрожал от желания. — Нет. — Тогда раздевайся. К удивлению Князя, Мертвец повиновался. Он отступил на пару шагов и начал раздеваться. Плащ и рубашка упали на землю, обнажив торс. Горшок выглядел еще лучше, чем при жизни: потусторонне, магически красив. Его кожа была бледной, но идеально гладкой, словно мрамор. Мускулы играли под кожей, создавая гипнотический эффект. — Из нас двоих я всегда был красавчиком, — сказал Горшок, подходя ближе. — Будешь спорить с этим, как раньше? — Ты всегда был красавчиком. Я всегда хотел тебя, — признался Князь, голос его дрожал от возбуждения. — Голограмма была ошибкой! Лишь отраженье… — Само собой. — Подойди. — Нет. — Ты напиздел мне про Некромантский Пакт, не так ли? Ты не должен мне никакого желания. — Как ты понял? — холодный взгляд Мертвеца прожигал насквозь, но по его лицу пробежала тень… удивления. Князь усмехнулся, осознав, что имеет дело с сильной потусторонней сущностью — но все еще не всесильной. — Я сразу догадался. Мертвецы могут врать. Я смотрел "Расёмон", — ответил Князь, чувствуя, как уверенность возвращается к нему. — Не умничай, умник. Сейчас довыёбываешься. С этими словами Горшок и ударил Князя по лицу. Удар был не таким уж сильным — очевидно, это была игра. Князь испытал наслаждение от этой боли — ему нужна была именно такая встряска. Самоуверенно ухмыляясь, он продолжил: — Ха! Конечно, я умник! Иначе бы я не смог написать наши песни. В отличие от тебя! Некромантский Пакт! Это даже звучит тупо! Оплеуха прилетела с другой стороны. Князь почувствовал вкус свежей крови во рту и рассмеялся. Он посмотрел на Горшка решительно и властно, теперь совсем без страха. — Ты с самого начала не исполнял мое желание, а делал лишь то, чего хочешь сам, — уверенно добавил Князь. Мертвец ничего не сказал - лишь рассмеялся в ответ, и через мгновение холодные губы снова накрыли губы Живого. Холодный язык исследовал каждый уголок рта Живого, пробовал на вкус его кровь. Губы Мертвеца заскользили по шее, вызывая дрожь. Сильная рука легла на воротник футболки Князя и разорвала ее одним легким движением. Холодные пальцы коснулись горячей груди, и длинный ноготь оцарапал кожу, оставляя красный след. Дыхание Князя участилось, его грудь поднималась и опускалась, сердце бешено колотилось. Все его тело стремилось к этой бледной, холодной руке. Горшок положил руку на штаны Князя и сжал возбужденный член. Князь задыхался от желания, но нашел в себе силы сказать спокойно и твердо: — На колени. Мертвец подчинился, опустившись на колени перед Некромантом. Холодные губы скользили по животу Живого, этот холод пронзал кожу, принося жуткое, болезненное наслаждение. Тело Князя покрылось горячим потом, и Мертвец жадно слизывал эту влагу с дрожащего живота. — Ниже. Горшок спустил с Князя штаны, и холодные губы сомкнулись на горячем члене. Князь запрокинул голову, теряясь в ощущении абсолютного холода и жара. Губы Мертвеца скользили вверх и вниз по плоти Живого, и Живой начал двигаться в такт, вонзаясь все глубже в холодное горло. Спустя несколько мгновений — или прошла вечность? — Князь издал громкий стон, и горячее семя вылилось в холодный рот. Горшок рассмеялся зловещим, нечеловеческим смехом и поднялся с колен, снова встретившись взглядом с Живым. Семя стекало по его губам. Мертвец облизнулся. — Слишком быстро! — сказал он с язвительной усмешкой. — Не переживай! Я еще способен на многое, — Князь усмехнулся в ответ. Он был все еще возбужден, его член все еще стоял. На этот раз Горшок не отстранился и позволил поцеловать себя. Князь почувствовал вкус собственной спермы на губах Мертвеца, и это усилило его решимость. — Раздевайся дальше, — приказал Некромант. Мертвец отступил на шаг назад, его пронзительные глаза не отрывались от Живого, следя за реакцией. С нарочитой медлительностью он снял сапоги, затем штаны, оставшись полностью обнаженным. Князь, затаив дыхание, наблюдал за каждым движением. Горшок выглядел потусторонне, он был невероятно красив, его бледное тело словно светилось магическим светом. Князь увидел его внушительную эрекцию. Связанные запястья заболели, когда Князь, подаваясь вперед, потребовал: — Развяжи меня! — Зачем тебе? — в глазах Мертвеца плясали хитрые огоньки. — Сам не догадываешься? — Скажи вслух! — Хочу отсосать у тебя. Горшок рассмеялся, его смех эхом разнесся по пещере. — Для этого нет нужды тебя развязывать. В следующий момент Мертвец взлетел. Конечно же! Он был потусторонним существом, способным парить в воздухе. Князь подался вперед, чтобы взять в рот — вкус плесени, сырой земли и магии. Князь задыхался от наслаждения, чувствуя, как холодный член заполняет его рот и горло. В какой-то момент Мертвец остановился и опустился на землю, не позволяя Князю довести его до оргазма. — Я хочу тебя, — прошептал Мертвец, обдав шею Живого холодным дыханием и прикусив мочку уха. — Я знаю, — спокойно ответил Некромант. Горшок схватился за спущенные джинсы Князя и сорвал их вместе с ботинками. Холодные пальцы скользнули по ягодице Живого, ногти оцарапали кожу, вызывая дрожь удовольствия. — Продолжай, — прошептал Живой в губы Мертвеца. Сразу два пальца вошли внутрь, и Живой застонал от удовольствия, продолжая целовать Мертвеца, прикусывая его губы. Движения холодных пальцев вызывали волны наслаждения, но затем Мертвец вынул руку, оставив Князя в предвкушении большего. — Ты готов принять меня? — спросил Мертвец, положив ногу Живого себе на бедро. По телу Князя пробежала дрожь, когда он почувствовал, как холод тела Мертвеца контрастирует с жаром его собственного. Однако, как будто улыбнувшись внезапной шутке, он ответил просто: — Нет. — Нет? — Нет. Потому что я хочу не так. Я хочу взлететь с тобой. Развяжи меня. На этот раз Мертвец повиновался и снял ремень с рук Некроманта. Потерев затекшие запястья, Князь сорвал с себя остатки футболки. Он выпрямил спину и посмотрел Мертвецу прямо в глаза, уверенно и дерзко. А затем, протянув руку, резко толкнул Мертвеца вперед. Горшок легко поддался и упал на землю, ухмыляясь. — Ты получишь то, чего хочешь, — сказал он. — Уже получил, — спокойно ответил Некромант. Некромант опустился на Мертвеца и принял его внутрь себя, уверенно, с болезненным наслаждением ощущая, как холодный член проникает все глубже. Горшок приподнялся навстречу — холодное тело прижалось к горячему, а и их губы слились в страстном поцелуе. Некромант обхватил Мертвеца ногами и начал двигаться, чувствуя внутри себя эту магическую, потустороннюю силу, которая одновременно и ранила, и исцеляла. Тело Некроманта дрожало под руками Мертвеца, под электрическими прикосновениями его губ, под зубами, которые оставляли на живой коже алые метки — свидетельство их связи. Границы миров Живых и Мертвых размылись, звезды и корни деревьев оказались одновременно вверху и внизу, и Князь почувствовал себя в полете — одновременно физическом и метафизическом. Это был не просто акт любви, но акт бунта против Вселенной, которая ранее пыталась разлучить их навеки. Холодная рука Мертвеца сжала горячий член, и Князь ощутил, как волна нарастает внутри него, стремясь к своему пределу. Нет, это уже не его стон переходил в крик - это кричал лес, звезды, луна. Он был уже не просто Князь, Живой, Некромант — теперь он был неразрывно связан со своим любовником-Мертвецом. Двуликий и двуединый Король и Шут, находящийся одновременно в мире живых и в мире мертвых — каждый из любовников был сразу обеими ипостасями. Князь смеялся над собой, над Мертвецом, над всеми мирами этой Вселенной. Ведь он наконец-то разгадал тайну бытия и нашёл то, что искал всю свою жизнь — свободу, которая преодолевает грань между жизнью и смертью. Наконец-то Князь стал настоящим Панком. Множество мгновений — и одновременно вечность — спустя Князь почувствовал, как в такт пульсирующей Вселенной в него вливается холодное семя Мертвеца, эссенция самого мрака, и сам он кончал, пока холодная рука двигалась на его члене, кончал, кончал, бесконечно кончал. Реальность какое-то время еще пульсировала, а затем померкла — и под землей больше не осталось никого или ничего, что могло бы осознавать себя в этой сияющей пустоте.

***

Пробиваясь сквозь ветви деревьев, лучи рассветного солнца скользили по надгробиям. Где-то в деревне уже в третий раз кричал петух. Из-под земли появилась рука. Она медленно раскапывала землю, пока из могилы не выбрался Князь. Он был испачкан в земле, его одежда была порвана, а на шее и груди виднелись алые следы. Его волосы были седыми, лицо — уставшим, но он улыбался. Встав и посмотрев на рассвет, он самодовольно усмехнулся: — Теперь мне хватит вдохновения, чтобы снять полнометражку. Затем развернулся, посмотрел на могилу и добавил: — Тебе понравится. Я хочу, чтобы ты посмотрел. В полнолуние перед премьерой я принесу тебе наш новый фильм. Внезапно земля на могиле пришла в движение. Оттуда появилась бледная рука Мертвеца и показала фак. Попав под луч рассветного солнца, средний палец задымился, обнажая скрытую под магической плотью кость. — Говна ты мне принесёшь! — глухо донеслось снизу. Недолго думая, Некромант показал фак в ответ.